|
|
Новые рассказы 79819 А в попку лучше 11747 +5 В первый раз 5193 +2 Ваши рассказы 4697 +1 Восемнадцать лет 3505 +5 Гетеросексуалы 9373 +2 Группа 13527 +5 Драма 2953 +1 Жена-шлюшка 2649 +2 Женомужчины 2088 Зрелый возраст 1777 +1 Измена 12364 +5 Инцест 12026 +6 Классика 367 Куннилингус 3294 +3 Мастурбация 2271 +2 Минет 13379 +4 Наблюдатели 8090 +3 Не порно 3087 +2 Остальное 1079 Перевод 8129 +6 Пикап истории 735 +2 По принуждению 10819 +3 Подчинение 7298 +6 Поэзия 1483 Рассказы с фото 2559 +4 Романтика 5620 +1 Свингеры 2333 Секс туризм 523 Сексwife & Cuckold 2511 Служебный роман 2450 +1 Случай 10223 +1 Странности 2749 +4 Студенты 3637 +2 Фантазии 3314 +1 Фантастика 2876 +2 Фемдом 1490 +1 Фетиш 3271 +1 Фотопост 788 Экзекуция 3246 +1 Эксклюзив 351 Эротика 1935 Эротическая сказка 2525 +1 Юмористические 1534 |
Жертва. Часть 1 Автор: esiphria Дата: 30 апреля 2024 Подчинение, Ваши рассказы, Драма
Лгунья и предательница должна быть наказана – так сказал ей бандит по прозвищу Ядовитая Пасть, когда она попыталась обмануть всех и выйти победительницей в каждой партии. Увы, Киоке не хватало ни харизмы, не острого ума, чтобы обвести вокруг пальца сначала госпожу, а потом головорезов. Поцелуй холодной стали одного из разбойников оказался красноречивее всех сказанных прежде слов, и, ощутив стекающую по шее кровь, Киока согласилась на все, лишь бы сохранить жизнь. А ведь они могли не проявляться благородство. Только представьте: безоружная, беззащитная девушка осталась наедине с отморозками в неизвестной глуши, вдали от огней родной деревни. Кто бы спас лгунью, если они захотели бы наказать за излишнюю гордыню и наглость. Бандиты, однако, оставались бездушными куклами в цепях собственных пороков, потому не отпустили девушку просто так. Во-первых, она все еще должна выполнить взятое Киокой поручение, ибо теперь она обязана выкрасть шкатулку из дома Госпожи. Во-вторых, никаких поблажек больше не будет: строгие сроки, высокие требования, полное повиновение, - девушка словно подписала проигрышный контракт с демоном. Было еще одно условие – она не могла им отказать. Киока точно не помнила, что именно они имели ввиду, тогда она едва слышала что-то кроме ударов собственного сердца. Одним условием больше, одним меньше, разницы не было, главное – она уйдет отсюда живой и невредимой. Слабая радость постепенно плавила оковы страха, и она даже смогла уйти домой сама в сопровождении карлика-извращенца. Однако утром Киока вновь ощутила тяжесть и апатию бездонной дырой внутри груди. Девушка сжалась клубком в кровати, желая взмыть по воздуху пеплом и больше никогда не видеть лица отморозков. Но, увы, силы духа для самоубийства не было, да и её смерть легла бы тенью позора на отца с братом. Не они виноваты в её трусости. Киока не происходила из семьи дворян или хоть какого-либо чина. Наоборот: её отец не имел доходной профессии и перебивался случайными заработками, куда втянул сына, её старшего брата. Они оба – неказистые мужичонки в грязных рубахах и сандалиях, пропадающие целыми днями то на поле, то на лесопилке или в лесу. Их даже все называли «семьей Доро» или «Грязной семье». Если мужчин такой титул мало волновал, но для девушки вроде Киоки зваться Киокой Доро звучало сродни приговору. Дочь, на удивление, пошла в мать и не взяла от отца почти ничего, словно отреклась от него как от нежеланного ребенка. Мать подарила приятные, нежные черты лица дочери, подчеркнутые выразительностью карих глаз и мягкостью черных волос. Внешность выдавала в ней человека из высшего сословия, однако судьба-предательница обрекла её на жизнь в косом, кривом, холодном домике на окраине безызвестной деревни. Будучи беднотой, не имела ни влиятельных друзей, ни денег, чтобы откупиться. Не было внутреннего стержня и смекалки, которая указала бы путь наружу из лабиринта. У неё даже не было мужчины, готового вызвать мерзавцев на дуэль, ибо мужчины никогда не видели в Киоке Киоку. Утром она пресно позавтракала разваренным рисом и зажаренной едва не до углей рыбой. Гадкая еда была все равной едой, ощущение горечи на языке привело её в чувство. Она выпила стакане рисовой настойки, оставленной отцом на камнях около дальней стены. Мутная жидкость выглядела так же плохо, как и была на вкус, но ощущение жжение в горле через некоторое время сменялось штилем на душе и легкой сонливостью. Киока выпила еще один стакан, зажмурив глаза, и вернулась в комнату переодеться. Её не покидало ощущение, будто из неоткуда за ней наблюдает пара холодных глаз. Заверив себя в самообмане, девушка стянула через голову длинную рубаху, обнажив приятные изгибы талии и груди. Опять. Опять это странное чувство. Она выглянула в окно. Среди кустарников резво кружили насекомые в поисках медовых цветков. По безмятежному небу лениво плыли облака похожие на пролитое молоко. Киока прикрылась рубашкой. — Уходи, - негромко сказала она. Не в первый раз кто-то подглядывает за неё через маленькое окошко спальни. Сколько раз она уговаривала отца повесить занавески – дальше обещаний разговор никогда не заходил. – Иначе я позову брата. Некто ретировался. Киока поняла это по сухому хрусту веток за углом дома. Было ли это совпадением или кто-то действительно наблюдал за ней – в любом случае, на душе сделалось гадко, вдобавок ко всему тому, что она пережила за последнее время. Девушка подошла к низенькому сундуку, из которого ожидаешь достать грязную, помятую рабочую рубаху и пару видавших лучшие времена сандалий; однако Киока вытянула из него простое белое кимоно лишенное роскошной вышивки. Пусть простота не слепит глаза: пошив, подгон по фигуре, приятный на ощупь материал, не раздражающий кожу, - это самая дорогая вещь, которая была у неё. В неё она ощущала себя чем-то большим, чем дочерью бесфамильного отца. Чем-то большим, чем обычной жительницей безызвестной деревни. Она закрыла глаза, представила себя на балконе фамильной резиденции. Под неё – россыпь огоньков, игра огней домов, гул рынка и шум морской волны, разбивающейся о камни на берегу. Её кожу ласкает теплый, мягкий ветер, колышет волосы, обнимает, словно мать ребенка. Около неё стоит высокий, суховатый юноша, его глаза нежно смотрят в её. Их пальца переплетаются, а губы встречаются в неловком поцелуе, но оттого трепетном и истинном. Дыхание прерывается, сердце готово выскочить из груди фейерверком чувств. Но она открывает глаза. Все еще здесь, все еще в крохотной комнатке-склепе, все еще одна. Киока окинула взглядом комнату небрежно. Крохотная клетка, нет, даже склеп с прорубленным окном наружу, в прошлом – каморка, где дед хранил инструменты и старые вещи. Затхлость еще не выветрилась полностью, ароматы сырости проникали между половиц. Достаточно двух шагов, чтобы от двери упереться в стенку, а места между другими стенами и того меньше. Около окна едва помещалась простенькая кровать, матрас, набитый сухой травой и цветами. Ужасное неудобная постель ночами будто избивала уставшее тело. Наутро ощущение тяжести – меньшее из зол, а ведь могла болеть спина или шея после объятий с не менее жесткой подушкой. Киока стелила под себя в два своя одежду. Около стенки ютился сундук, над ним – пустые полки, а в дальнем углу, около двери, стояли лопаты, вилы, грабли. Девушка тяжело выдохнула и растрепала волнистые волосы. «И почему я должна каждое утро просыпаться здесь?» - подумала она. Безотказность – сегодня она должна лично познакомиться с этим пунктом «контракта». Пройдя по тропе к центру деревушки, она нырнула в тень раскидистого дерева около склада. На улице сидели крестьяне и пропускали через себя кружку за кружкой. Затем Киока прошла вдоль стены дома и вышла в маленький дворик, о котором прежде не знала. Между бочек выглядывали мутные карты окон и небольшая дверь, созданная будто для худых коротышек вроде вчерашнего. По стенам лениво полз вьюн между трещин в древесине. Людей не было, кроме того, кто назначил ей вчера здесь встречу. Сенно стоял в знакомом бело-сером кимоно с вышитым журавлем около двери, правда безоружный. — «...и явилась дочь владыки Молнии обреченной и обрученной...» - процитировал Сенно отрывок из неизвестной поэмы. – Ты пришла. Удивительно для лгуньи. — Да, - Киока не знала, что ему ответить, а молчать – не лучшая идея. — В новой одежде ты выглядишь... свежее вчерашнего. Рана уже затянулась? Киока потрогала шею. — Почти. — Видишь. Совсем не больно, - на его губы упала легкая улыбка. – Клинок мой чист и не отравлен, еще никто не умирал от лёгкого пореза. — Ага. — А ты не из разговорчивых, - заметил Сенно и внимательно окинул её взглядом от ног до лба. – Тело может сказать намного больше. Например, сейчас ты боишься меня и пытаешься создать между нами дистанцию. Но мне не нравится, когда человек стоит дальше длины моего клинка. Подойди ближе. — Зачем... зачем ты назначил мне встречу? Я же обещала вчера... — Я знаю, - перебил он, - Но было бы глупо с моей стороны не воспользоваться условиями договора. Глаза Киоки странно блеснули, в их глубине отразилась клетка, откуда настойчиво вырывался змей страха. Девушка отвела глаза на другие двери около себя. — Лучше смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю. — Конечно... да... — Вот что интересно, ты вроде и выглядишь особенной, а внутри ни черта нет. Пустота какая-то. Скука. Я-то думал, что тебя каждый здесь знает, а многие парни даже не знают твоего имени. Я спрашивал их о красивой черноволосой девушке, но никто не показал на твой дом, - сердце Киоки пробило дробь еще раз. — Я не встречаюсь с парнями, - говорить стало тяжелее. - Мне... у меня есть работа. — Точно. У той, которую ты обманула и предала. Опять. Опять острые слова режут ножом сердце. — Одинокая, несчастная, обречённая на жизнь в старом доме вместе с нищей семье... действительно, я понимаю, почему ты согласилась ограбить Госпожу. Это не умаляет твоей вины, но хотя бы выставляет тебя не в самом худшем свете. Не пей утром много. — Ты следишь за мной? — Мне нечем заняться здесь, - он улыбнулся. – Ядовитая пасть и карлик пошли давать ссуды нищим, меня оставили приглядывать за этим местом. Вот я и подумал утром навестить тебя. Кстати, окно лучше закрывать, когда переодеваешься. Щеки Киоки сделались пунцовыми. Ну уж нет, одно дело наказать за ложь, другое – вторгаться в личную жизнь. — Успокойся, - мягко сказал Сенно. – Если тебе станет легче, то у тебя «аристократическая худоба и бледность». Сразу видно, кто ни дня не работал под палящим солнцем руками. А грудь... хм, маловата, но она тебе к лицу. — Это очень грубо, - Киока старалась выбрать подходящие слова, чтобы не будить зверя. Этот человек вчера мог отсечь голову от шеи, что мешает ему завершить начатое сейчас. – — Безотказность, забыла? Ты мне просто понравилась, вот и все. Я запомню эти ребра и стройный живот, кстати, откуда у тебя столько шрамов на руках? Поэтому ты такая одинокая? — Ради чего ты вызвал меня? – твердо спросила она. — Поговорить с тобой и развлечься. Я же тебе тоже нравлюсь. — Я хочу отказаться. — Мне позвать остальных? — Просто... просто оставьте меня в покое, - на глазах заблестели слезы. – Я выполню контракт и принесу вам чертову шкатулку, но не надо переходить границы... я тоже человек. — Прости... но мне это особо не интересно. Думаешь, можешь сказать «нет» и я уйду? У тебя нет ничего за душой. Не бойся, я не причиню тебе вреда. 35385 23 10335 1 +6 [3] Оставьте свой комментарийЗарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора esiphria |
Все комментарии +14
ЧАТ +1
Форум +5
|
Проститутки Иркутска Эротические рассказы |
© 1997 - 2024 bestweapon.net
|