Стоял октябрь. Сезон уже закончился, отдыхающих было мало, море остывало.

Не всегда получалось выбить отпуск летом, даже если давно не отдыхал в это время года. Но к морю хотелось всегда. Вот и приехали мы с Леной в это место, вселились в отель — серое кирпичное здание еще советской постройки, невесело глядевшее своими окнами на пустой уже пляж, на прохладные волны.

Лена обожала это место. Здесь я когда-то познакомился с ней, не удержался и стал целовать прямо на людях. Потом она призналась, что именно последнее её сильно завело. Мы продолжили в отеле. Она была полной уже тогда, её большая попа с неровным рельефом отключала мой разум. Теперь нам за тридцать, прошли года, но приезжая сюда, Лена снова становится заводной, раскованной. Она начинает ластиться ко мне на пляже, как раньше когда-то делал я. Знаю, что мою подругу заводят посторонние, чужие взгляды.

Мы заселились ближе к вечеру, уже темнело, сели ужинать, нескоро разогрев в микроволновке привезённые продукты и откупорив бутылку вина.

Пока я наполнял бокалы, Лена спешно грузила свои первые счастливые морские фотки во все соцсети.

— Витя, — сказала она, — Завтра попробую окунуться в море. Сфотаешь меня в новом купальнике!

— О, в нём ты прекрасна! — воскликнул я, — Вода сейчас градусов 16. Если будет солнечно, я тоже окунусь. Но зачем выкладывать в сеть фотки, да ещё в купальнике? Счастье, как говорят, любит тишину...

— Ерунда, — перебила Лена, — Настоящее счастье выдержит всё: и тишину и гром канонады!

— Но получается, в тебе говорят комплексы, ты зависима от чужого мнения...

— Ой, давай не будем лукавить, все мы зависим от общества, в котором живём, — парировала любимая.

Лена любила внимание всегда, у нас случались дискуссии на эту тему и раньше. Я пожал плечами, а через минуту заговорил снова:

— Знаешь, я решил ввести новую традицию в наши отношения. Хочу делать тебе тематические подарки в честь отпуска.

Я достал небольшую коробочку из сумки:

— Вот, погляди: дарю тебе эти милые трусики и эту морскую брошь.

Лена раскрыла коробку достав оттуда пёструю тряпочку и большую зелёную брошку с прозрачными светлыми камнями.

— Ой, милый, спасибо, ты у меня такой романтик! — заворковала она, оставив морского конька на столе и рассматривая трусы.

— Да, я такой. Когда-то ради романтики, как дурак, и в моря пошёл...

— Я знаю, ты говорил, в морях по полгода...

— Не совсем так, — поправил я, — Это рыбаки ходят по полгода. В торговом флоте рейсы обычно короче. Бывало, два месяца и всё. Но за это время так намаешься! Деньги, конечно, хорошие, но жизнь проходит! Ни женщин, ни нормального отдыха! Теперь я понимаю, что настоящая морская романтика не в море, а у моря! С красивой женщиной, вроде тебя и вот с этой балалайкой.... Да где же она, чёрт побери?

Я огляделся по сторонам, затем расстегнул сумку и взял в руки старенькое синее, видавшее виды укулеле-сопрано. Этот инструмент сопровождал нас во многих путешествиях, звучал в совершенно разных, подчас полевых, условиях. Пальцы пробежали по струнам. Я сходу стал сочинять и тут же исполнять весёлые куплеты, импровизируя на простых аккордах:

— Не на мягенькой кровати

Секс с тобой когда-то будет:

Пусть на берег волны катят,

Пусть кругом толпятся люди.

Будешь ты стонать и ахать,

И кончать начнёшь ты вскоре.

Я хочу тебя оттрахать

Там, у берега, на море...

Понятное дело, я слегка шутил над пристрастиями подруги. Моя женщина зарумянилась, улыбнулась и налила вино в бокалы. Ей нравилась моя лёгкая дурашливая пошлость. Жестом она пригласила к столу. Я перешёл на лирические переборы и закончил концерт. Мы выпили.

Лена надела трусики, сняв предварительно всё остальное. Они были разрисованы очень реалистично, казалось, девушка облачила в чудесные цветы свои причинные места. В этом была особая эротика.

— Конёк тоже в тему, — Лена наклонилась и на секунду положила руку мне между ног, — Обожаю кататься на твоём "морском коньке"!

Я уже хотел свою даму. Лена вдруг подошла к большой двухместной кровати и не торопясь легла на неё, выставив большую сочную попу, украшенную яркими тёмными розами.

Я наклонился и стал гладить ткань трусов, чувствуя под ней мягкую, довольно объемную плоть.

— Сними же их! — скомандовала Лена и я приспустил её трусики. Они так и остались висеть где-то на полных икрах, словно небольшая охапка роз, брошенная к ногам дамы сердца.

Я вошёл в неё сзади, Лена уткнулась лицом в свежую гостиничную подушку, на которую мы ещё не успели надеть наволочку.

Подруга постанывала, то и дело приподнимая голову, я двигался, белая сахарная попа отыгрывала в такт. За окном бушевало море. Отпуск начинался.

*****

В соседнем номере жила очень сдержанная на людях молодая пара, но вечером было слышно как они ссорятся.

Парень был рыжий, с модной ухоженной бородкой, ходил в брендовых спортивных шмотках, которые иногда красиво облегали его мускулистое тело.

Девушка была подстать ему — стройной, с роскошными тёмными волосами, большими глазами и каким-то кукольным выражением лица.

Каждый вечер они готовили шашлыки на специально отведённой площадке у моря.

Соседи нас не беспокоили, мы их тоже.

*****

Утром было прохладно, берег был пуст.

Лена села у самой кромки воды, так, чтобы набегающие волны почти лизали ей ножки.

Я сказал, что ревную её к морю и, пристроившись сзади, начал целовать шею. Лена зарделась и легла на песок. Я стал трогать губами её лицо, затем, задрав футболку, обнажил большую грудь. Кровь ударила мне в голову. Я стал целовать эти мягкие тёплые продолговатые мешочки, стал лизать большие твёрдые соски. Лена закрыла глаза:

— Давай уже, — прошептала она нетерпеливо.

Я задрал длинную толстую юбку, Лена раздвинула белые широкие бёдра. Я вошёл в неё, чуть сдвинув красивые трусики в цветочек.

Вдруг в одном из гостиничных окон, глядящих на пляж, я увидел явственно два силуэта. За нами наблюдали наши соседи.

— Похоже, на нас смотрят, — сказал я.

— Ну и что? Давай уже, я хочу тебя, — прошептала закрыв глаза Лена.

Но мой член почему-то опал, влечение прошло. В грудь проникла какая-то неясная тревога. Я заправил своё хозяйство в штаны и поднялся:

— Не могу я так!

— Ах, какие мы нежные! А завести женщину и остановиться — это мы можем! Ладно, пойдём за скалы, там есть укромное место!

— Может, лучше в номер? — спросил я.

— Хочется чего-то необычного, — говорила Лена. Мы уже шагали вдоль берега, — На кровати мы весь год любим друг друга!

*****

Возле скал нас, вроде, не могли видеть. Берег тут был покрыт галькой. Лена легла на мою курточку лицом вверх.

Когда мой член снова вошёл в пещеру наслаждений, я вдруг увидел, что у любимой в руках смартфон.

— Хочу сделать сельфи и скинуть в соцсеть, — объяснила она, — Люблю хулиганить: никто и не поймёт, что на этом фото я не просто на фоне морской гальки, а на твоём "морском коньке"!

У любимой сверкали глаза, горели щёки. Она сфотографировала себя так, чтобы меня не было видно.

Я задвигался, трогая Ленину мягкую грудь под футболкой, прижимаясь щекой к её щеке

Все внушительные прелести Лены пришли в движение, я упирался своим плоским животом в её пухлый животик.

В небе кричали чайки, шипели у ног волны, превращаясь на мелкой прибрежной гальке в белую чистую пену.

*****

Вечером я пошёл в магазин и столкнулся на лестнице с нашими соседями. Бородатый модный парень смотрел на меня с отвращением, как на ничтожество.

Но мне-то какое дело до чужих эмоций?

*****

На следующий день я спустился в вестибюль и здесь ко мне подошла администраторша, довольно чопорная женщина в годах:

— Извините, пожалуйста, но сегодня на вас поступила небольшая жалоба от наших жильцов. Не могли бы вы вести себя сдержаннее?

— Что? — не понял я.

— Я имею в виду, не могли бы вы отныне выражать свои чувства только в номере? У нас отдыхают совершенно разные посетители и не всем нравятся вольности.

*****

Вернувшись в номер я пересказал Лене этот неприятный разговор.

— Ах, вот как! — возмущённо сказала она, — Да ну их к черту! Мы не переходили рамок! Ну целовались и что? Завтра же переедем в соседний отель! А потом поставим им одну звезду в приложении! Кончились времена, когда торгаши нас нагибали, теперь мы можем нагнуть любого торгаша! К тому же, сейчас не сезон, спроса нет, отели пустые!

— Но я пожалуй соглашусь, мы переборщили. Если нам сделали замечание, значит где-то мы перешли норму. У нас же почти был секс на пляже! Так нельзя, — вяло попытался я вразумить любимую.

— "Почти" — не считается, — любимая говорила зло, уверенно, — Мы были одеты. Да и не видел нас никто, кроме этих...

— Выходит, они и пожаловались, — я с неприязнью вспомнил, как пялились из окна наши соседи, как я потом столкнулся с ними на лестнице.

— Мне сразу не понравилась эта парочка: сноб и фригидная бабища, — скривилась Лена, — Завтра съедем отсюда!

— Да зачем тебе всё это надо? — не удержался я, — Зачем выставлять все напоказ? Вот и в соцсети ты постоянно что-то постишь... Да зачем всё это?

— Ну, как тебе объяснить... — ответила она вдруг почему-то очень тихо и спокойно, — Такова природа, прячутся всегда только самые слабые... Посмотри вокруг: большинство людей злые, несчастные, завистливые... Здесь только море красивое и сильное, оно бушует, словно напоказ!

Лена посмотрела в окно на мятежное море и продолжила:

— Знаешь, как бомбит моих бывших, когда я выкладываю в интернет классные фотки из отпуска с таким красавчиком, как ты? До меня доходят слухи... Воистину, личное счастье — лучшая месть врагам, и мой ответ этому несправедливому миру!

Она замолчала, опустив голову, сделала небольшую паузу, а потом добавила:

—Ну и заводит меня всё это, конечно...

Лена подошла ко мне и стала расстегивать пуговицы на моей рубашке.