Женских оргазмов, как известно, существует несколько видов. Причем каких-то достичь легко, а над какими-то приходится потрудиться.

Реже государственных праздников

«Секс потрясающий! Он великолепный любовник! Мы не вылезали из постели все выходные!» — щебетала Нелька, а я размышляла, что можно столько времени делать в постели. И что означает «потрясающий секс» в исполнении Нельки? То же самое, что в немецком порно с папиных видеокассет, или все-таки нечто вроде того, что бывает со мной: раз от разу в разных кроватях? Но спросить не решалась, в конце концов, у нас обеих секс случался реже государственных праздников, а задавать вопросы в духе «А был ли оргазм?» как-то неловко. Ну и потом, а вдруг и правда был?

Спустя несколько лет не слишком активной сексуальной жизни я уже готова была счесть вагинальный оргазм мифом. Годы шли, а я по-прежнему записывала в хорошие любовники каждого, кому удалось хотя бы найти мой клитор. Впрочем, порой уж лучше бы не находили. С другой стороны, если бы отношения с некоторыми из искавших продлились чуть дольше, возможно, случился бы и вагинальный оргазм. В общем, ответ на вопрос, какую из мечт проще осуществить: о регулярном любовнике или о единичном, но таки вагинальном оргазме, оставался без ответа.

Правда, в реальности не хотелось ни того, ни другого. В этой реальности я с тоскливым любопытством разглядывала аппетитную Нелькину попу и старательно гнала от себя мысль, что, вероятно, чего-то не распробовала во время подростковых лесбийских экзерсисов. Может, перестать ждать чуда и оставить бедных мужчин в покое?

Более чем так себе

То ли Нельку стал тяготить мой нездоровый взгляд, то и дело застревающий на ее пятой точке, то ли подругу встревожила заметная брешь в моей и без того пунктирной сексуальной жизни. Но однажды она вручила мне коробку, в которой сиротливо лежал механический аналог мужского достоинства. Мужчина в комплект поставки не входил, а аналог напоминал ушастого розового кролика. «Ой, а можно мне посмотреть?» — пока я восторженно срывала с «кролика» одежду, не растерялась Нелькина шестилетняя Ася. Забыв, что Нелька поручила мне сексуальное воспитание своего ребенка, я едва ли не ногой отпихнула крайне заинтересованную Асю. Бормоча: «Уйди, девочка, лет через 10 поговорим», решительно направилась в туалет.

Забегая вперед, скажу, что наш с кроликом первый секс был более чем так себе. И даже метафорические уши (ну или клиторальный стимулятор, если угодно) пользы не принесли. Пожалуй, чужой туалет, тонкой стенкой отделенный от кухни, где ребенок смотрит «Спокойной ночи, малыши», сложно считать хорошим выбором для «первого знакомства». Но сексуальное отчаяние и «Мартини» сделали свое дело. Закусив губу, я примерно тем же завороженным взглядом, которым изучала в последнее время Нелькину попу, смотрела, как розовый кролик пытается сделать то, что пока еще не удавалось ни одному мужчине.

Я уже готова была пробормотать что-то вроде: «Милый, может, фильм и спать?», как вдруг на задворках сознания обнаружила крупицу здравого смысла, чудом не утонувшую в «Мартини». Ну что я как маленькая, жду чудес на крышке чужого унитаза?! А как же атмосфера? А где же романтика? К черту свечи и шелковые простыни, но возможность расположиться поудобнее и, простите, стонать — это в принципе не роскошь, а нормальные условия для соития. Устыдившись, я сунула кролика в коробку и клятвенно пообещала Нельке отдаться ему в ближайшее время.

Йося и деревянные туфли

Оставшись с вибратором наедине, я долго разглядывала его... назовем это телом. В объеме он уступал, пожалуй, каждому из моих канувших в Лету любовников. Никаких натуралистичных подробностей не было — гладок, скромен, чисто выбрит и приятен на ощупь. А уши внушали не только душевный трепет, но и завидный оптимизм.

Робея перед его механической активностью в отношении моих нежных мест, я принялась за дело. Второй секс получился скоротечным и невнятным, но к результату однако ж привел. Я отложила кролика, вновь окинула его взглядом и попыталась разобраться в своих к нему чувствах. Есть ли у нас шансы на совместное будущее? Или ему суждено отправиться в коробку с ненужными вещами?

Так ничего и не решив, я лишь тяжело вздохнула и пошла покупать туфли — надо же как-то отвлечься. Разгуливая в синей лаковой на левой ноге и серой замшевой на правой, я вдруг почувствовала, что скучаю. По кролику. По его гладкой розовой тушке и сообразительным дрожащим ушам. В общем, я вдруг поняла, что мне все равно, какого цвета будут туфли. И что хочу только одного — поскорее оказаться на диване рядом с преданным... я не могла больше называть его кроликом. Так он стал Йосей, а я — обладательницей серых туфель на деревянном каблуке. Надо было брать синие.

Всем внутренним миром

Хотя первая страсть быстро утихла, я сделала удивительные открытия. Я способна испытывать до трех оргазмов в час. А еще через час об этом забыть и вновь потянуться за Йосей. Нелькина попа перестала меня интересовать. Теперь в моих фантазиях царили брутальные мачо, которые делали со мной то, что Йосе, возможно, и снилось, но технически было недоступно. Ну а еще... я поняла, что по-прежнему хотелось крепких мужских рук, бережно сжимающих меня в объятиях, и нежного шепота в ухо. То есть того секса, который я знала и, кажется, любила.

И тут наконец на время остановившееся дыхание моей сексуальной жизни возобновилось. Спасатель, оказавший мне «первую помощь», был приятным мужчиной с добрыми глазами и умной собакой. Если бы он спросил, когда у меня был последний секс, я бы растерялась. Потому как с живым мужчиной — в прошлой жизни, а вот с Йосей буквально перед выходом из дома. Однако мой новый любовник сразу перешел к делу. Я не то что не могла размышлять о Йосе, я неожиданно вообще перестала думать. Человек обладал не только добрыми глазами, но и крайне ловкими руками — искать клитор ему долго не пришлось. Несмотря на то что все ласки были приятны, полностью отдаться процессу я смогла, только когда ощутила своего «спасателя» всем внутренним миром. В прямом смысле, естественно.

(Не)велика потеря

По дороге домой думать все еще не хотелось: я была какой-то слишком удовлетворенной. Просто шла и вспоминала своих любовников. Тех, кому отдавалась от отчаяния, тех, кому из любопытства, и тех, которым по любви. И всех с одинаковой нежностью.

Немного придя в себя, позвонила Нельке и растерянно сообщила: «Знаешь, я потеряла свой привычный оргазм». — «Где?!» — встревожилась подружка. Не знаю уж, как насчет ее вагинальных оргазмов, но за мои клиторальные она волновалась искренне. «В том-то и штука, — говорила я, почесывая Йосю за ухом, — не знаю, где он. Раньше я четко знала, где надо тереть лампу, чтобы вылетел джинн.

А теперь даже самое ловкое натирание лампы различными частями тела не помогает! Джинн настаивает, чтобы внутри лампы тоже что-то было... Но, знаешь, ощущений острее не припомню», — оборвала я, живо представив, какие картины сейчас рисует Нельке ее воображение. «Что ж, дорогая, — Нелька явно сдерживала победоносный хохот, — скажу тебе больше: джинн наконец вылетел из этой чертовой лампы, а ты стала женщиной. Привет Иосифу!»