По вполне понятным причинам моя собеседница отказалась открыть свое настоящее имя.

Поэтому обойдемся без лишних подробностей. В конце концов, что нам имя, если мы расследуем дело об эпиляции?

А.В.: То есть я правильно поняла, ты вообще не бреешь ничего и нигде?

Да, ты правильно поняла. Ничего и нигде. Честно говоря, я не понимаю, почему это вызывает такую бурю эмоций у тебя. Да и не только у тебя. Иногда чуть ли не оправдываться приходиться.

Вот интересно, я же не заглядываю каждой встречной–поперечной под купальник и не щупаю глазом трехдневную щетину! Мне же иной раз приходится чуть ли не в кустах загорать, чтобы не рассматривали.

Посмотрят так, знаешь, пристально, и сразу шептаться. Чудеса.

А.В.: Ну так ведь есть выход! Можно просто подбрить линию бикини — и никто заглядывать не будет!

Понимаешь, не хочу. Во-первых, природой задумано, чтобы в интимных местах женщину защищала естественная преграда. От всяких инфекций, мусора, пыли, грязи. Очень уж беззащитно чувствую себя без этой преграды: помню, к родам нужно было все хорошенько выбрить, так две недели не знала, куда себя девать. Очень неуютное ощущение.

А.В.: Ну ладно — линия бикини и далее по тексту, в конце концов, это личное дело твое и мужа… Кстати, а муж как, нормально реагирует?

А как он может реагировать? Конечно, нормально! Во-первых, я не очень уверена, что он следит за модой на интимные стрижки, во-вторых, у него нету ни педофильских наклонностей, ни любви к маленьким девочкам, слава богу. Очень согласна с мнением, что глубокая эпиляция — это тайная страсть мужчины к неполовозрелым партнершам. Ну, как девочки-подростки на подиумах.

А.В.: А другие мужчины? Или такого опыта не было?

Был, почему же. Не скажу, чтобы это было приятно, когда случайный… хм…. знакомый когда-то в бурной молодости сделал замечание. Мол, не все ласки удобны в таком запущенном случае.

Пришлось закрыть доступ к телу. Он, конечно, расстроился, но мне собственное спокойствие и комфорт, конечно же, дороже чужих эстетических устремлений.

А.В.: Да… Нелегкий опыт. Даже не знаю, что бы я делала, если бы услышала такое замечание…

В каком-то женском романе была сцена, в которой любовник взял да и побрил свою любовницу. Оба были крайне довольны и счастливы. Так что выход всегда есть. Правда, это — не мой выход. Не люблю угождать кому-то против своих ощущений.

А.В. Прямо какая-то революция против эпиляции. Ну ладно, здесь действительно, личное дело. А ноги и руки? А, в конце концов, подмышки?

Нет, ну подмышки — это само собой. Я даже как-то и не подумала, что их тоже можно оставить в своей естественной красоте. В случае с подмышками все же речь идет о гигиене: тамошняя растительность — рассадник бактерий и запаха. И никого ни от чего не защищает.

Ноги у меня, слава богу, не кучерявые, так что повода проходиться по ним бритвой вообще не вижу, руки — тоже. Мне вообще кажется, что, чем чаще уничтожаешь волосы, тем быстрее и толще они растут. Помню, классе в пятом одноклассницы экспериментировали с эпиляторами, и у одной после процедуры такие черные кучеряшки начали виться по рукам — ужас.

А.В. Что-то у тебя что ни история, то какая-то волосатая драма.

Иногда бывает и комедия. Пришли мы как-то с подружкой в баню. Дам там много, но я не стесняюсь. Купальник не надеваю: зачем тогда баня? Заходим мы в парилку, а на верхней полке сидят две тетеньки и пристально рассматривают входящих ниже пояса. Увидели меня, приободрились, и одна другой говорит: «Вот видишь, здесь всяких хватает!»

А.В. Да… Уж и не знаю, что здесь комедийного. Но рада за тебя: плывешь против течения и не чувствуешь себя неполноценной. Я бы на твоем месте чувствовала.

Поэтому ты и не на моем месте.