Толстый пожилой немец и его крохотная жена-филиппинка, которую почти не видно за огромным блюдом с морской едой (и за животом мужа), — это уже обыденность. Филиппинка, кажется, открывает рот лишь для того, чтобы положить в него креветку. В другое время держит руки сложенными на коленях. Улыбается. Семенит сзади, когда они идут к машине.

Есть мужчины, которым нужна не подруга, а функция. Секс, уборка, массаж.

Я не готова их осуждать. И для такого мужа, и для такой жены это удачная сделка: оба получают что хотят и дальше сотрудничают по договору.

Здесь хотя бы все честно.

Другое дело, когда русские, например, мужчины полагают, что жена — это такой маленький домовой с сексуальными услугами, и настаивают, что это и есть некая утвержденная богом и людьми норма.

— Мне не нравится, когда жена работает, — говорит друг. — Она, конечно, много зарабатывает, но становится властной.

«Властной» — это значит, что теперь Он занимает не 80% ее жизни, а 50%.

Вот мужчины и едут в Малую Азию за женами. Или выписывают их по каталогу. Потому что жену содержать выгоднее, чем проституток и домработниц. Кажется, что это очень мужской, патриархальный подход.

Но девушки тоже, если честно, устали от сложноподчиненных отношений с мужчинами.

Ты занимаешься своими делами, работаешь, выходишь в свет, хлопочешь по хозяйству, воспитываешь детей — а между всем этим тебя еще все время озадачивают какими-то странностями, чего-то требуют, негодуют, обижаются, ссорятся.

Честно говоря, время от времени хочется объявить целибат — просто чтобы не впутываться в отношения хотя бы некоторое время.

Некоторым удается. Моя подруга была счастлива, когда закончились отношения с мужчиной, потому что теперь уже никто не настаивает на том, чтобы они спали в одной кровати, снимали один номер, никто не предлагает больше жениться и не скандалит с битьем посуды, когда получает очередной отказ. Она наконец получила назад свою жизнь и могла уже спокойно работать. По мужчинам она не скучает — все эти сцены и какие-то пьяные истерики до сих пор стоят перед глазами.

Но есть и другой метод.

Одна приятельница вышла замуж за гостевого рабочего из Нигерии. Он сидит дома, радует. Ну, и не забываем, что once go black — never come back. Знакомая эта, правда, не из рабовладельцев, а, скорее, авантюристка. Она была и в Нигерии, увидела, как там живут. Ей это все любопытно, она творческая.

И когда ты смотришь видео, которое она снимала, где танцуют парни из города ее мужа, то мысль о переезде куда-нибудь в Нигерию начинает уже дымиться. Это незабываемое зрелище. С позвоночником они делают такое, что самый непримиримый расист откажется от своих убеждений.

Но, конечно, отношения у них определенного типа.

— Надоели все эти, с тонкой душевной организацией, — говорит она. — Хочется, чтобы все было просто.

Но эта моя приятельница — она и молода, и красива, и талантлива. А, например, в Португалии часто видишь на улице женщин лет пятидесяти, не в самой лучшей форме, причем белых (не португалок, а, наверное, англичанок), которые с перекошенными от счастья лицами идут, вцепившись в своих молодых чернокожих любовников. У любовников вид напряженный: они с тоской разглядывают красивых девушек и, наверное, мечтают получить наконец вид на жительство и бросить свою госпожу.

Незаметно появился такой бизнес — черные парни для отзывчивых дам.

Большинство черных прилично говорит по-английски: у них в Африке у каждого племени свой язык, поэтому общий — только английский, иначе они все друг друга не поймут. Они молоды, красивы, выносливы и очень нуждаются.

А женщинам нужен секс и не нужны сложности, которые так любят европейцы. Слишком много знаний, сомнений, переживаний на пустом месте.

В этом есть нечто порочное и низменное, конечно, но это даже занимательно, потому что где бы мы были без грязных тайных страстей?

Тем более что женщины избавляются уже наконец от своих фашистских романтических иллюзий. Ты взрослая, самостоятельная, ты можешь себе позволить не только машину, кредит на квартиру, но и такого мужчину, который не будет истязать тебя своими претензиями.

В России такое пока невозможно. Во-первых, тут женщины визжат от ужаса при слове «вибратор». Секс ради секса их не привлекает. Они возвышенные.

А потом условные гастарбайтеры в России — это совсем не та публика, что черные из ЮАР или Нигерии. Я фотографии из Африки этой своей подруги, у которой черный муж, смотрела взахлеб — это пока что лучший журнал мод, увиденный мной в жизни. Одежду они покупают на развалах (туда же приходят тонны гуманитарной помощи). Но у них такое гениальное чувство цвета, такое стилистическое чутье, что мужчины и женщины в этом «винтаже» выглядят в сто тысяч раз лучше белых, одетых в «Прада». Ну, и фигуры. Они танцуют каждый день: свадьба, похороны — все повод для танцев. Отсюда изящество, пластика.

В общем, не сравнить с красавцем из Таджикистана, одетым в спортивный костюм «Абибас» и псевдокрокодиловые ботинки с загнутыми носами, который разве что высокохудожественно сидит на корточках.

К тому же многие русские девушки измеряют свой социальный уровень по мужчине, с которым встречаются. Если мужчина значимый, то и женщине перепадает его славы. А сама по себе она так, трафарет.

Но так как черт знает сколько женщин нянчатся с пьяницами, бездельниками и просто откровенными мудаками, то, честно говоря, я на их месте лучше бы пригрела привлекательного гостевого рабочего, который хотя бы починил этот пресловутый кран и вообще мог бы напомнить, что такое настоящий горячий секс.

Хотя им, безусловно, придется смириться с общественным презрением, ведь гостевые рабочие из Азии — это наши неприкасаемые, наша каста униженных.

Однажды на кассе в магазине еды я спросила даму средних лет: «Вы вместе?» — и указала на высокого красавца-узбека (вопрос был задан, чтобы понять, на какой кассе меньше очередь).

Так она вся взвилась, даже шуба завернулась: «Нет! Вы что! Конечно нет!»

Но при этом в таких неоднозначных связях есть совершенно потрясающий момент — он в том, что секс заставляет людей послать к черту общественное мнение с любыми расовыми, социальными, материальными предрассудками.

Секс сильнее всего. Даже если ты — дама неопределенного возраста, а твой друг — молодой жадный любовник из ЮАР, то ты ради нескольких месяцев или лет радости становишься свободным от давления толпы человеком. Кто-то подумает, что ты выглядишь глупо. Но тебе наплевать. Может, это они выглядят тупо со своими предубеждениями.

Мы вообще все выглядим глупо по большей части — и хорошо, если хоть иногда оно того стоит.