Все начинается с жопы.

Джереми Рид «Когда опускается хлыст. Роман о маркизе де Саде»

Хотя слова fessée (порка) и fesse (зад) не однокоренные,
они определенно очень «привязаны» друг к другу.
Пожалуй, это была любовь с первого взгляда.
И правда, что может быть нежнее и доверчивее попы?
Кто еще готов так смиренно сносить удары,
храня – один Бог знает почему! – преданность хозяину?

Жан-Люк Энниг «Краткая история попы»

Во французском языке есть словечко «drague», которое с трудом поддается переводу на русский язык. Оно обозначает технику эротического поиска – «прогулку», долгую свободную охоту, включающую множество переживаний (в том числе и сексуальных). Ее конечная цель – найти идеальный объект для влюбленности, будь то человек, дело, текст или мыслительная категория. Это не буквальная погоня за удовольствием, а своего рода фланирование по собственному бессознательному: с максимально распахнутыми глазами и постоянным ожиданием знаков, соблазнов, неожиданностей. Именно этот поиск, продиктованный интересом ко всему новому, приводит к просмотру спанкинг-видео – роликов, в которых расцветает флагелломания, или любовь к порке.

Технически порка – это форма телесного контакта, которая относится к старому доброму мягкому БДСМ. Условно порка может быть БД (для дисциплины) и СМ (для удовольствия), и столь же условно она делится на спанкинг и флагелляцию. Спанкинг — «шлепки» (от слова spank – шлепать), в основном по ягодицам, с помощью руки, тоуза, ракетки, ремня, трайдента, спанкерского стека — всего, что «шлепает». Флагелляция — это порка гибкими девайсами: плеть, снейк, флоггер (флогер), кнут, бич, кошка, розги. Но гораздо точнее было бы различать порку по звуку шлепков. Этот звук лучше всего характеризует переживаемый опыт. Резкий удар хлыста, громкий хлопок одной ладонью. Свист кожаного ремня и розги. Точечное прикосновение стека. Потому на порку нужно, просто необходимо смотреть в движении.

Порка, даже самая яростная и неистовая – невинная эротическая практика, она не подразумевает сексуального контакта, хотя постоянно намекает на него и заставляет желать. И потому порка вмещает в себя максимум бессознательной, неовеществленной метасексуальности. С одной стороны, очевидна корреляция между лежащим на коленях вздрагивающим от боли задом и твердым мужским членом или страпоном, который медленно водит по напоротой попе, давая жертве насладиться ожиданием момента, когда головка медленно войдет в совершенно мокрое отверстие. Потому в самых сочных видео наказывающий часто пользуется стратегией отложенного удара, водя девайсом по ягодицам жертвы, или размеренных шлепков с одинаковым интервалом, когда боль неотвратима и прогнозируема: вот сейчас раздастся звук. Да. Мазохистский страх – «бесконечное ожидание удовольствия при интенсивном поджидании боли» – как говорил Делез.

Но спанкинг – это не только любовная прелюдия. Это – инициация, своего рода элевсинские мистерии, требующие полного доверия (или полной анонимности) между «учеником» и «учителем». Это взаимное оплодотворение соблазняющего и соблазняемого заставляет вспомнить о Юнге. Зритель переживает вместе с ожидающим удара юношей или девушкой момент откровения, который затмевает щемящее чувство стыда.

Смотреть на порку – важная составляющая процесса порки, и потому это не вполне можно назвать вуайеризмом, подглядыванием. Условный ребенок, наблюдающий чужое наказание, присутствует при нем всегда открыто – и мы играем в шокированных детей, находясь по эту сторону экрана. С другой стороны, когда во время порки рядом находится человек, не имеющий к ней отношения, это усиливает ощущения действующих лиц – поэтому в спанкинг-видео часто порют нескольких девиц или юношей в одном помещении, по очереди, и те, кто уже наказан или ждет своей очереди, смотрят на тех, кто страдает.

Созерцание чужих телесных наказаний часто бывает более сильным стимулом, чем собственный опыт. Эротические фантазии, связанные с поркой, возникают и у тех, кто никогда не пробовал принимать в ней участие и не был ни разу наказан в детстве. Если вы смотрите спанкинг – совершенно не обязательно, что вы когда-нибудь окажетесь у деревянной скамейки с пучком розг в руках или будете лежать на этой скамейке с приспущенными трусиками. Эта фантазия – как убаюкивающая сказка перед сном, мельком пробегающая мысль перед оргазмом: распятое или лежащее на коленях тело мальчика или девочки в белых носочках; тело, на которое сейчас обрушится град ударов, и разорвется кожа… Для того, чтобы завестись, часто бывает достаточно одного слова. Порка.

Самое ценное и самое загадочное в современном спанкинг-порно – несмотря на огромное количество консьюмерских, сделанных под копирку, фотографий и видео, которыми завалены блоги на тумблере, блогспоте и др. – это соблазн реального переживания. Среди любителей спанкинга очень высоко ценится такая непосредственность и аутентичность. Антураж порнокартинок начала века или фильмов с сюжетом постепенно уходит в прошлое или остается в собственной нише – как, например, большинство спанкинг-студий.

Спанкинг-студии – индустрия, которая, как правило, работают как часть БДСМ-студий. Боль – очень сильный фактор, который раскрепощает моделей и заставляет их забывать о камере. Студия Dallas Spanks Hard (Даллас Шлепает Крепко), например, вполне отвечает названию – модели постоянно жалуются на синяки и слезшие слои кожи даже после порки рукой. Самой же изощренной и жестокой студией, которая специализируется на порке, остается чешская Lupus Pictures. Однако у зрителя остается от просмотра десадовских роликов Lupus Pictures, где чешские крепкие мужчины в кровь секут привязанных к деревянным стойкам для экзекуций школьниц специфической внешности, кричащих козлом, странное чувство – что за этим визуальным текстом, антуражем, паузами, в которые герой смотрит на часы, транслируется невероятной силы нежность. Она же есть в самой схематичной порке, размеренной и как бы внешне бесчувственной. В отсутствии крика. В «плохом» видео. Lupus Pictures, как кажется, единственная студия, которая, производя абсолютно фантастические сюжеты, при этом постоянно «проговаривается» о реальности.

В «настоящих», «плохих» видео всегда присутствует какая-то неясность, невыраженность, недооформленность. Смутные очертания чего-то, что стоит за резкими переживаниями. Исчезающие черты, неудачные удары. Топонимика для французского словечка «draque».