Наш секс-обозреватель и специалист по женской логике делится самым личным опытом за историю работы в Mens Health.
Привет, меня зовут Арина Винтовкина, и я полиамор. У меня есть любимый муж и любимая девушка. Каждый раз, вот реально из разговора в разговор, как только речь заходит о полиамории*, мои собеседники выразительно округляют глаза и изрекают что-нибудь в духе: «Мммм… У тебя небось много секса. Круто!» Много секса — это и правда неплохо. При условии, конечно, что вам нужно много секса. Но вынуждена разочаровать всех, кто считает, что, заделавшись полиамором, он будет строчить оргазмы как из пулемета. Оргазмов, дай бог, будет много. Но еще больше будет, знаете, чего? Разговоров. Их будет столько и порой таких, что вам захочется лечь на пол, накрыться листом картона, и чтобы вас не трогали до момента выхода нового сезона GoT. Не только с сексом, а в принципе не трогали.
И это я сейчас не про выяснение отношений и всякие скандалы-интриги-расследования (хотя от них, ясное дело, тоже никто не застрахован). А про скрупулезное проговаривание. Каждого шага, намерения и желания. Всего. Всегда. Со всеми.
Я не могу просто сказать основному партнеру (в моем случае — мужу): «Слушай, ну не беспокой меня какое-то время. Видишь, я влюблена. Позволь мне сейчас там, вне наших отношений, получить все, что мне надо. А потом я вернусь, и мы непременно все разгребем».
У меня нет возможности «взять отпуск» от ранее взятых на себя обязательств. И, к слову, уверена ли я сама, что вернусь? Какие шансы, что мы все «разгребем»? Есть ли вообще хоть какие-то гарантии, что нам будет что разгребать?
Я не могу сказать второму партнеру (в моем случае — девушке): «Да все норм, расслабься и не бери в голову, что я еду на дачу/сплю по понедельникам, средам и пятницам/готовлю завтраки по выходным и т.д. не с тобой. Хотя, знаю, тебе, да и мне бы очень хотелось делать это вместе. Давай просто наслаждаться друг другом». Нет такой опции — присвоить себе только те чувства человека, которые мне в тему и радуют, а остальные проигнорировать.
Я не могу запретить им общаться друг с другом.
Я не могу вынудить их общаться друг с другом.
Я не могу быть режиссером личных жизней этих двоих — захоти они начать с кем-то встречаться. Или, наоборот, расстаться с теми, с кем они были на момент вашего знакомства (как это было, например, с моей герлфренд, чей идеологически полиаморный союз благополучно развалился у меня же на глазах). Случись это, вы снова окажетесь за столом переговоров. И мы таки за ним оказались — когда из «несвободной» девушки она вдруг превратилась в «свободную» и «моногамную» (т.е. я стала ее единственным партнером), что повлекло за собой определенные изменения в жизни нас всех.
Я, по сути, не могу ничего. Кроме как наблюдать за собой, ситуацией и говорить. И каждый такой разговор — с партнерами ли, с самим собой ли — это очередная проверка, а по силам ли тебе то, на что ты замахнулся?
Экологичное, т.е. бережное и этичное поддержание одновременно нескольких партнерских отношений — именно отношений, а не просто наличие параллельных любовных историй, — это чуть ли не в распоследнюю очередь про прыганье из кровати в кровать.
Как бы уныло это ни звучало, но вся история про полиаморию — это, по сути, история про личностную зрелость, умение брать на себя ответственность и способность пропускать через себя терабайты эмоций. В том числе сложных. В том числе чужих. Хотя откуда тут взяться «чужим»? Они — люди, с которыми ты делишь жизнь и кровать, делишься мыслями, — тебе не чужие. Ты едва ли вправе отгородиться от какой-либо истории, связанной с ними. Неважно, о чем именно идет речь: что кто-то из вас потерял работу, подцепил уреаплазмоз, влюбился или, наоборот, разлюбил.
Ты обязан улавливать малейшие микродвижения в лицах и эмоциях. Вытаскивать из себя все правды, какими бы неприятными они ни были. Вытаскивать своих партнеров на сложные разговоры. Защищать их чувства и максимально обнажать собственные. Прибавьте к этому бесконечную модерацию — сопоставление графиков, распределение сил, средств, времени. Вам по-прежнему кажется, что полиаморы — веселые любвеобильные гедонисты? Вот им так не кажется.
«А как это так получилось, что у тебя есть и муж, и девушка?» — спрашивает меня каждый второй из числа тех, что не пытается обскакать тему моей специфической личной жизни по широкой дуге. Это не «получилось». В смысле, не вышло как-то само собой. Это продукт разговоров. Моих — с самой собой. Наших с мужем. Наших с девушкой. Наших втроем. А еще жесть — наши разговоры с родными и друзьями. Это, к слову, вообще отдельная тема. Такого лютого неприятия себя и своего, так сказать, образа жизни я не встречала, пожалуй, никогда раньше. «Да что вы тут вообще устроили?!» — любимая песня моей мамы. «Мужа бы пожалела!» — напутствие от подруг, мама солидарна.
«Да как ты можешь вообще радоваться тому, что твоя жена спит с кем-то еще?!» — коронная фраза лучшего друга моего мужа, который считает слово «комперсия»** ругательством и при встрече разве что в лицо мне не плюет. Я и не думала, что будет настолько непросто противиться чувству вины, навязываемому мне извне. Притом что я не чувствую себя виноватой и никто меня ни в чем не винит. Но этот фон… Это бесконечное, навязчивое жужжание и желание окружающих немедленно осудить, капнуть ядом и оттоптаться на том, что им категорически непонятно и никак не впихивается в рамки «правильного» и «привычного».
И еще, из классического: «А почему вы не занимаетесь сексом втроем?» А почему, спрашивается, мы должны это делать? Это же не пионерский лагерь, где если весь отряд пошел на зарядку, то непременно должны идти и те, кому неохота. Между моим мужем и моей девушкой нет влечения. А у меня по отдельности к каждому из них есть (и да, оно совершенно разное — и по форме, и по содержанию). Поэтому я занимаюсь сексом с ними обоими, а они — со мной. Мы так договорились. «Как-то все это странно… — резюмируют плюс-минус лояльные к нашей ситуации друзья. — Неужели на этот счет нет никаких правил? Ну хотя бы про секс?»
Чем хороша полиамория? Тем, что тут действительно нет каких-либо правил. Нет гайдлайнов, которым нужно соответствовать. Работает только то, о чем вы же сами договорились.
Но этим же полиамория и опасна. Ступая на этот путь, ты понятия не имеешь, что тебя ждет впереди. Каким будет ваш союз, как долго он просуществует и какие его части окажутся наименее прочными. С другой стороны, про любые, в том числе и моногамные, пары можно сказать точно так же. Печать ЗАГСа в паспорте очевидно не гарантирует ровным счетом ничего. Она, безусловно, успокаивает. «Мы женаты, мы вместе, все серьезно». Но гарантии? Не смешите.
Однако когда ты состоишь в полиаморных отношениях, эта самая уязвимость ваших отношений ощущается в разы острее. Ты постоянно держишь в голове, что не каждая ситуация предполагает элегантный выход. Любая ветвь может оказаться тупиковой. В каждый гребаный момент времени ты можешь оказаться под руинами того, что так тщательно выстраивал.
Я сейчас пишу это, и буквально чувствую, как по спине бегут мурашки. Я поцеловала мужа перед сном? Я пожелала спокойной ночи девушке? Никто из них не расстроен и не в обиде? Кто завтра забирает ребенка из детского сада?
Сложно вообразить более нестабильную и при этом завораживающую своей текучестью конструкцию личных отношений, чем полиамория. Это чем-то похоже на управляемый занос. Он вроде бы происходит по твоему желанию, и, по идее, ты можешь в любой момент его прекратить. Но ключевые слова здесь «вроде бы» и «по идее». И это занос, да.
Но, боже ж ты мой, какое это упоительное чувство, когда все складывается. Получается. Едет!
*Полиамория (др.-греч. πολύς — многочисленный и лат. amor — любовь) — система этических взглядов на любовь, допускающая возможность существования множественных любовных отношений у одного человека с несколькими людьми одновременно, с согласия и одобрения всех участников этих отношений. Полиаморией также называют практику любовных отношений, воплощающую эти взгляды в действительности.
Wikipedia
**Комперсия (комперсивность) — антоним ревности: положительные чувства (радость, возбуждение, интерес) по поводу новых эмоциональных и сексуальных связей партнера.
urbandictionary.com