Igniting the Tinder of Lust от j267

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что моя некогда консервативная жена обнаружила в себе что-то скрытое, что возбуждало ее от незаконного секса. До того, как все это началось, я всегда предполагал, что буду подстрекателем, подталкивающим ее к принятию моих странных желаний, а если случится непредвиденное, буду разбираться с последствиями ее чувства вины и беспокойства. Однако, реальность, с которой я теперь столкнулся, заключалась в том, что развивающееся аддиктивное поведение жены заставляло ее совершать деструктивные поступки из-за ее же зависимостей, направленных, как мне казалось, на агрессивное сексуальное исследование. Металлический круглый стержень, вонзившийся в ее нежный сосок, был ярким и отрезвляющим напоминанием о том, как далеко все зашло, а то, что, согласившись на пирсинг, она, только что оттраханная, затем легла на спину, чтобы другой мужчина провел процедуру, делало ситуацию еще более ужасной. Я был уверен, что если бы я, ее муж, упомянул о пирсинге, мне бы сделали строгий выговор за одно лишь предложение. Таким образом, у меня складывалось мнение, что желание доставить удовольствие своим любовникам создало в ней другое измерение ценностей.

Единственным плюсом в этой ситуации было то, что ее новые сексуальные аппетиты не ограничивались любовниками. Ее повышенное возбуждение распространялось и на нашу постель. Теперь мы занимались любовью, по меньшей мере, три раза в неделю, и единственным сдерживающим фактором была необходимость занятий с нашими детьми. Ко всему, Лорен почти каждый раз достигала кульминации. В некотором смысле она стала концентрированным сексуальным существом, которому нужна была разрядка в качестве основного средства к существованию.

Когда я попытался удалить пирсинг, она сначала заявила, что у нее слишком чувствительный сосок. Это было понятно, поэтому я больше недели не вмешивался, но когда я снова заговорил об этом, она одарила меня странным взглядом и попыталась отмахнуться.

— Почему, Лорен? Ты хочешь эту штуку? — удивился я.

— Я не хочу сейчас этим заниматься. Мы можем обсудить это в другой раз, — ответила она.

Я был уверен, что она не видела Цезаря с тех пор, как получила эту железку, поэтому я терялся в догадках об ее мотивациях. В некотором смысле, ее наличие служило странным сигналом, говорящим о том, что она превратилась из невольного участника в активного игрока и из футбольной мамы в распутную женщину. Эти обстоятельства, а также воспоминания о разврате, которым я был свидетелем, крутились в моей голове, поэтому вскоре я позвонил доктору Штурм, чтобы записаться на прием.

— Здравствуйте, — приветствовал я доктора, когда консультант проводила меня в ее кабинет.

— Грег, рада тебя видеть. Как дела? — ответила она, определенно давая мне карт-бланш в направление дискуссии.

Я начал с объяснения, что все, в основном, хорошо, а затем постепенно перешел к описанию всего, что произошло, включая связь Лорен с Цезарем и пирсинг в соске. Хотя я не упустил ни одного факта, я постаралась скрыть свои истинные чувства.

— Понимаю. Что ж, это, безусловно, большой шаг вперед по сравнению с тем, с чего вы начали, — сказала она с озабоченным видом, когда я закончил.

— Да... да, это так...— ответил я, не зная, как рассказать об истинной цели моего визита.

— Тебе комфортно с этим... со всеми этими вещами? Ты по-прежнему этого хочешь? — спросила она, точно угадав мои мысли.

— Я не знаю... может быть... может быть, все зашло слишком далеко, — признался я.

— Больше, чем ты ожидал? — спросила она и, когда я кивнул, спросила. — Каким образом?

— Я... Я просто... Я не знаю... это просто, кажется, это выходит из-под контроля, — выдавил я.

— Вышло из-под контроля? Или не под твоим контролем? — спросила она.

В течение следующих тридцати минут мы говорили примерно в том же духе. В какой-то момент я понял, что она, похоже, больше заинтересована в сборе информации, чем в выдаче советов, поэтому я не сильно был удивлен ее выводом.

— Грег, я думаю, мне нужно поговорить с Лорен наедине, а затем, возможно, с вами обоими вместе, — сказала она.

— Хорошо... но почему? — спросил я, так как надеялся сохранить свой визит к ней в тайне.

— Есть несколько моментов, которые мне нужно уточнить, и, поскольку у меня сложились отношения с вами обоими, я надеюсь, что этот путь окажется наиболее продуктивным, — объяснила она.

К сожалению, ее план обязал меня обсудить его с женой и убедить ее записаться на прием. Я думал, что это окажется сложной задачей, поэтому был удивлен, когда мое предложение было принято без каких-либо возражений. Я объяснил, что встречался с доктором Штурм и обсудил текущее положение вещей, и она предположила, что неплохо было бы встретиться и с Лорен. Однако, я умолчал об истинной причине своего визита и забыл сказать ей, что, скорее всего, потребуется повторный сеанс с нами обоими. Поэтому моя жена просто решила, что она собирается провести что-то вроде восстановительного сеанса.

— От Цезаря ничего не было? — спросил я позже тем же вечером.

Мне хотелось сделать перерыв, по крайней мере, до окончания встреч с психологом, поэтому мне было интересно узнать, общается ли она.

— Он хочет встретиться в субботу, — ответила она с непроницаемым выражением лица

— Э-э... нет... Я хочу, чтобы в эти выходные ты была только моя, — заявил я, что вызвало улыбку на ее лице.

После этого я немного расспросил ее о Томасе, и она сообщила мне, что он недавно начал с кем-то встречаться и отказался. Итак, казалось, что все было готово для встреч с нашим консультантом.

Прием у Лорен был назначен на следующий четверг, ближе к вечеру, и я был дома, когда она приехала. Мое напряжение росло, когда я думал об их общении и о том, как доктор Штурм могла использовать информацию, которой я поделился во время своего визита. Поэтому я был немного удивлен, когда Лорен вошла в дом, не проявляя ни малейшего беспокойства. Наоборот, она выглядела немного жизнерадостной и приняла предложенный мной бокал вина.

— Кажется, все прошло хорошо? — спросил я, надеясь услышать какие-нибудь подробности.

— Да, я чувствую, что действительно мы были на одной волне, — ответила она.

— Что вы обсуждали? — попробовал я еще раз.

— На самом деле, примерно то же самое, о чем мы говорим, — ответила она, затем повернулась и направилась в спальню. На полпути она крикнула. — У нас назначена встреча в следующую пятницу в четыре, если тебя это устроит.

Я был заинтригован сообщением Лорен или, скорее, его отсутствием, и поскольку я не думал, что она уклонялась или стеснялась, мог только заключить, что доктор Штурм избегала каких-либо деликатных тем. Несмотря на то, что это сняло непосредственный стресс, у меня появилось некоторое опасение по поводу нашей совместной встречи. За это время я несколько раз подумывал усадить Лорен и обсудить наши собственные мысли, но каждый раз что-то мешало, и момент был упущен.

— Входите, пожалуйста, — с улыбкой сказала консультант, придерживая дверь.

Мы с Лорен сели рядом на диван, а доктор Штурм пересела в свое кресло. Обменявшись несколькими любезностями, она начала.

— Послушайте, я должна сказать, что все отношения между вами двумя были совсем другими. Для любого профессионала очень необычно консультировать и мужа, и жену, но в данном случае мы каким-то образом развивались вместе с течением времени, — начала она и после короткой паузы, во время которой она обменялась взглядом с каждым из нас по отдельности, продолжила. — Я должна также сказать, что, хотя обсуждаемая тема ни в коем случае не уникальна, открытость между вами двумя сильно отличается от средней статистики. Я думаю, именно поэтому между нами все сложилось так, как сложилось.

— Мы понимаем, доктор Штурм, и у нас нет проблем с тем, как обстоят дела, — вставила Лорен.

— Хорошо... что ж... это подводит нас к сегодняшнему дню. Я буду честна и скажу, что вижу разные точки зрения, которые меня весьма беспокоят, — сказала она, отчего спина моей жены напряглась, и она бросила на меня быстрый вопросительный взгляд.

— Что вы имеете в виду? — спросила Лорен.

Я видел дискомфорт на лице доктора, но она ответила:

— Когда я встретилась с Грегом, он высказал некоторые опасения по поводу того, как развивались события, и, возможно, они зашли слишком далеко. Лорен, наш разговор был совсем другим, без похожих проблем. Поэтому меня беспокоит, что вы двое находитесь в разных ситуациях, и, самое главное, что вы мало общаетесь. Я искренне верю, что в вашей ситуации диалог, честный диалог, является самым важным фактором.

Теперь все выплыло наружу с профессиональной, хотя и не обязательно тактичной, манере. Я видел, как покраснело лицо моей жены, и по опыту многолетнего брака знал, что она заняла оборону, использовав всю силу воли, чтобы сохранить самообладание.

— Понимаю... спасибо, — поблагодарила моя жена, а затем продолжила. — Возможно, Грег сможет подробнее рассказать о своих опасениях.

Теперь все взгляды обратились ко мне, и хотя я надеялся на помощь доктора, ее так и не последовало.

— Я... я... в последнее время я начал беспокоиться. Ты знаешь, из-за Цезаря и всего того, что произошло, — сказал я, и каким-то образом мои слова придали мне смелости, поэтому я добавил. — И из-за того, что ты скрывала от меня отношения с Томасом.

— Послушай... Я чувствую... Я считаю, что против меня объединились, — внезапно ответила моя жена голосом, в котором слышался гнев.

— Лорен, это, несомненно, не входило в мои намерения. Я думаю, мы все хотим способствовать открытому общению, — ответила консультант.

— Да, я полностью за это, но, похоже, моему мужу нужна официальная обстановка, — выпалила она в ответ, заставив меня поежиться.

Каким-то образом мы продержались целый час, и никто не вышел из себя, но я знал, что моя жена была очень расстроена. Кроме того, она даже смогла убедить психолога отнестись с пониманием к ее мнению о том, что я был волен поделиться своими опасениями в любое время.

— Прости... Я думал... Я думал, что поступаю правильно, — попробовал я оправдаться, как только мы сели в машину.

— Ты снова это сделал, — ответила она, и остаток пути домой мы проехали в молчании.

Остаток дня Лорен общалась со мной только короткими односложными репликами. Я мог честно сказать, что никогда не видел ее такой расстроенной, и даже наши дети почувствовали конфронтацию. После того, как их уложили спать, я надеялся прижать ее в спальне и разговорить. Однако этот план не увенчался успехом.

— Лорен, перестань. Я знаю, ты зла на меня, но нам нужно поговорить, — попытался я.

— Зла? Я не думаю, что злость адекватно передает эмоции, которые я испытываю, и ты снова что-то скрыл. Это так чертовски низко, и что, по-твоему, я чувствую? Меня фактически судили! — воскликнула она.

— Нам нужно поговорить, — попытался я еще раз.

— Грег, мы будем... мы будем, — сказала она, смягчая голос и давая мне надежду, прежде чем добавить резким сердитым тоном. — Но не сегодня, и ты не будешь спать здесь.

За все годы, что мы были вместе, я никогда не видел Лорен в таком состоянии, поэтому внял ее словам и, волоча ноги, вернулся на кухню и налил полный стакан виски.

Остаток выходных и следующая неделя прошли в том же духе. Я чувствовал себя как на иголках, поэтому решил, что лучше дать ей побыть одной, пока она не будет готова поговорить. Наконец, это произошло на следующих выходных, и первым признаком стала тишина в доме, которая встретила меня, когда я вернулся домой с работы, и нашел Лорен сидящей в гостиной и потягивающей напиток.

— Где дети? — поинтересовался я.

— Моя мама приехала и забрала их, — объяснила она все еще раздраженным голосом.

Она была все еще в офисной одежде – черной юбке до колен, туфлях на низком каблуке и красной блузке; я налил себе выпить, а затем тихо подсел к ней. Мы неловко сидели рядом, потягивая вино из бокалов, пока моя жена, очевидно, не решила, что с нее хватит.

— Ты ублюдок, — заявила она.

— Прости меня, — тихо ответил я.

— За что ты извиняешься? Ты хотя бы знаешь? — с вызовом спросила она меня.

— За то, что создал неловкую ситуацию у доктора Штурм, — ответил я.

— Грег, это только верхушка айсберга, — ответила она, а затем, сделав паузу, накинулась на меня. — Ты подталкиваешь меня к тому, чтобы я попала в твой извращенный мир, и ты хочешь все большего и большего. К тому же, это люди из нашей жизни! Коллеги, друзья и... и... все такое! Это были твои дела... чего ты хотел, я не понимала, но пыталась это сделать. И вдруг, оказывается, что осуждают меня! Я шлюха... бродяжка, и я даже не слышала об этом от тебя! Нет! Я получила это от какого-то гребаного доктора!

Хотя в ее позиции были чудовищные пробелы, я решил, что лучше всего принять вину на себя, поэтому просто сказал:

— Ты права. Я должен был прийти к тебе, и мне очень жаль. Но позволь мне сказать, что у меня не было намерения осуждать тебя или заставлять чувствовать себя оскорбленной.

— Позволь мне сказать тебе кое-что еще. В среду я позвонила доктору Штурм, чтобы записаться на прием, и она сказала, что больше не будет принимать нас обоих. Выбор был за тобой или за мной, но больше никаких взаимных консультаций, — объяснила она.

— Забирай ее, — ответил я.

— Что? Больше никаких заговоров? Что ты собираешься делать? — спросила она покровительственным тоном.

Это вызвало во мне вспышку гнева, и внезапно я из обороны перешел в нападение:

— Послушай, Лорен. Я допустил несколько ошибок, но перестань вести себя так, будто ты готова к причислению к лику святых. Ты тайком встречалась с Томасом, а потом перешла от Зака к этому... этому... опасному парню, который только что проткнул металлом твой сосок. Я даже не буду распространяться о беременности. Просто чудо, что ты не залетела! Предполагалось, что это будет про нас, но ты каким-то образом превратила это все про себя! Вот почему я пошел к доктору Штурм.

Вино из бокала моей жены выплеснулось мне прямо в лицо, и пока я пытался восстановить зрение услышал, как ее каблучки застучали по полу. Несколько минут спустя я нашел ее свернувшись калачиком на кровати и тихо рыдающую.

— Отличный выстрел, — положил я руку на ее плечо в надежде разрядить атмосферу.

— Я не шлюха, — выдавила она из себя между всхлипываниями.

— Конечно, нет. Я не знаю, почему ты так думаешь, — прошептал я.

— Зачем ты это затеял? — захныкала она, но прежде чем я успел ответить, добавила. —Хватит... никогда больше.

— Хорошо, милая, — сказал я и погладил ее по спине. — Давай еще поговорим.

— Убери эту штуку, — внезапно выпалила она, игнорируя мои слова, повернулась и посмотрела на свою грудь.

Лорен присела на край кровати и стянула с себя блузку и лифчик. Я осмотрел металлическое приспособление, но, не имея опыта, смог только раздражить ее сосок, пока пытался сообразить, как его снять. В конце концов, я бросил это и порылся в Интернете, и, узнав, как все это крепится, смог вернуться и быстро разобраться с пирсингом.

— Вот, — сказал я, услышав, как звякнул металл, когда бросил его в ее чашу для украшений на комоде.

Когда я повернулся, она осматривала свою грудь и, заметив, что я смотрю на нее, сказала:

— Никаких необратимых повреждений.

Ее слова прозвучали трогательно, и я понадеялся, что они могут оказаться метафорой нашей ситуации. Думаю, Лорен подумала о том же, потому что я увидел что-то в ее глазах, а затем она похлопала по кровати рядом с собой, приглашая меня сесть.

— Прости, — сказал я, садясь и надеясь избежать очередного выговора.

— Я больше не хочу злиться, — ответила она успокаивающим голосом.

Это было так, словно с моих плеч свалился огромный груз, и я, слегка улыбнувшись, пообещал:

— Я исправлюсь.

— Что ж... я... я надеюсь, ты получил из этого то, что хотел, — заявила она.

— Пора двигаться дальше, — ответил я и обрадовался, когда она начала медленно кивать головой.

В ту ночь мы занимались любовью. В этом не было настоящей страсти, но это было необходимо, и в нем было достаточно нежности, чтобы дать мне надежду на то, что мы сможем вернуться к нормальной жизни. Следующий день я провел с ней за покупками, а затем повел ее поужинать в один из лучших ресторанов. После этого мы снова занялись любовью, но, как и прошлой ночью, не смогли перейти на более глубокий уровень. Вместо этого, когда стало ясно, что она не достигнет кульминации, мы, остановившись, ограничились объятиями и поцелуями, пока оба не задремали. Прошло еще четыре недели, когда Лорен, наконец, достигла оргазма, и я мог сказать, что она была так же счастлива, как и я, оставив все это позади. Если не считать проблем в постели, она, казалось, вернулась к себе прежней и была жизнерадостна в наших повседневных отношениях. Это заставило меня почувствовать, что я вижу свет в конце туннеля на нашем пути к нормальной жизни. Было бы приятно сказать, что именно это и произошло. Что мы полностью восстановили отношения между мужем и женой, вырастили наших детей успешными взрослыми и мирно состарились вместе. Однако, оказалось, что на этом дело еще не закончилось, и события развернулись весьма неожиданным образом.

— Я все еще не понимаю, почему ты хотел, чтобы я это делала, — сказала Лорен.

Мы только что закончили полноценный раунд занятий любовью и лежали, обнявшись, поэтому ее слова застали меня врасплох. Я был удивлен, что она захотела вернуться к этой теме, тем более что мы не обсуждали весь этот бардак с тех пор, когда задвинули его в сторону много недель назад.

— Давай не будем об этом, — ответил я и сжал ее сильнее.

— Скажи мне, ты получил то, что хотел? — упрямилась она.

— Лорен, мы пошли дальше, помнишь? — ответил я, чуть ли не с руганью.

— Скажи мне, — потребовала она.

Поскольку не так давно она была унижена моими подозрениями и моими инсинуациями, которыми поделился с доктором Штурм, то сначала я подумал, что у нее есть какой-то скрытый мотив, чего-то она пытается добиться или заставить меня признать что-то, но мы несколько раз возвращались к этому вопросу, и я запоздало признал, что она говорит искренне.

— Наверное... ты знаешь... видя это... — начал я, но занервничал и замолчал.

— Видя что? — настаивала она.

— Лорен, мы всегда были вместе и так много знаем друг о друге, — сказал я, а затем сделал паузу и глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Я не знаю... Может быть, это было просто для того, чтобы понять, есть ли в тебе что-то большее, чем я думал. Или, может быть, доктор Штурм была права, когда говорила, что это твое естество. Я не знаю.

Конечно, она подобрала нужные слова и ответила:

— Больше, чем ты думал? Почему ты просто не спросил?

На этот раз я долго смотрел на нее и заметил, что она занервничала, когда я наконец ответил:

— Ты бы никогда не сказала мне, и я не думаю, что ты даже сама об этом знала.

Она странно посмотрела на меня, а потом уткнулась лицом мне в грудь и притянула к себе. Она продолжала прижиматься ко мне, придвигаясь все ближе, как будто пыталась найти безопасное место, но в конце концов замерла.

— Это звучит не очень хорошо, — прошептала она.

— Почему?

— Какая-то затюканная женщина, которая сама себя не знает? — ответила она.

В ее заявлении было много самобичевания, и я знал, что она ожидает, что я утешу ее и буду отрицать это, но на самом деле я думал, что это было удивительно точно.

— Человек никогда не должен прекращать учиться, — ответил я, зная, что это рискованный шаг.

— Придурок, — выпалила она в ответ и ущипнула меня за руку.

— Ты чему-нибудь научилась? — предложил я в качестве возражения.

Последовало несколько секунд молчания, прежде чем она ответила, защищаясь:

— Это было сложно.

— Это не выглядело таким уж сложным, когда Томас довел тебя до оргазма, — саркастически ответил я.

— Перестань быть задницей! — заявила она, но, говоря это, толкнула мои плечи вниз, оседлала мою талию и направила меня внутрь. Когда мы соединились, она спросила. — Тебя это не беспокоило?

Поскольку мы много раз обсуждали это, я знал, что, на самом деле, она хотела знать, почему меня это не беспокоит. Я никогда не мог выразить свои чувства убедительно для нее, и это, как я знал, создавало пустоту в ее душе.

— Не тогда, когда мы были над этим вместе, но вот это было... ну, ты знаешь... с Цезарем, и когда я узнал о твоих встречах с Томасом без моего ведома, — сказал я.

— А что, если бы мне... ух-х-х... больше нравилось заниматься этим с ними? — спросила она, снова возвращаясь к теме, которую мы уже проходили раньше.

— Ну, я хотел, чтобы тебе нравился секс, и я... ты знаешь... не рассматривал их как угрозу для нас... нашей любви, — объяснил я.

— А как же Крис? — спросила она, имея в виду мужа своей подруги.

— Крис слишком слаб для тебя, — ответил я.

Она на мгновение заколебалась, а затем ответила:

— Да... Я никогда не понимала, зачем он тебе понадобился

— Чтобы увидеть, насколько ты плохая, — ответил я со смехом, радуясь открытости нашего разговора.

— Я думаю, я была достаточно плохой, — ответила она с огорчением.

Несмотря на то, что мы слились воедино, и мой член был глубоко внутри нее, мы оставались неподвижными во время разговора. Внезапно Лорен начала медленно и размеренно двигаться, глядя мне в глаза. Я видел, что у нее на уме что-то еще, но я, не уверенный в ее желаниях, продолжал молчать.

— Ты чувствуешься хорошо, — прошептал я, наконец, чтобы нарушить тишину.

— Ты... ты тоже, — ответила она и быстро добавила. — Я чувствуюсь по-другому?

Конечно, я понял, что она имела в виду, и был достаточно умен, чтобы убедительно ответить:

— Нет, милая... абсолютно такой же самой.

Это был простой ответ, потому что он был правдой, хотя и несколько неожиданный, учитывая тот чужой член, который она принимала. Ее действия и реакции по отношению ко мне тоже были такими же. Однако, основываясь на том, чему я был свидетелем, я понял, что с другими мужчинами она вела себя по-другому.

— А как насчет тебя и их? Это было то же самое? — поинтересовался я, желая услышать ее слова.

Она немного помолчала, а потом сказала:

— Это было не то же самое, там не было любви.

Это был хороший ответ, хотя она ловко обошла физические аспекты. Сначала я решил, что сейчас неподходящий момент для продолжения, но наш медленный темп почти требовал словесного общения.

— Они хорошо чувствовались? — спросил я.

— Да, — ответила она без колебаний, как будто предвидела этот вопрос.

— Давай, Лорен. Расскажи мне, какими они были... что тебе понравилось, а что нет, — настаивал я.

Удивительно, но мы никогда не обсуждали подробности ее сексуальных контактов, но теперь по какой-то причине мне захотелось узнать, а она, похоже, была в настроении поделиться.

— Томас был... захватывающим. Зак был каким-то... неуклюжим. Цезарь был... Я не знаю... просто... просто... грубым, — заявила она.

По мере того, как она говорила, ее движения становились более резкими, и это наводило меня на мысль, что ее слова воздействовали на ее подсознание. Через несколько секунд влажные звуки, издаваемые ее киской, привлекли мое внимание и заставили мой член еще больше напрячься.

— Четверо мужчин... — сказал я и перевернул ее на спину. Когда мы снова начали двигаться, я добавил. — Теперь ты опытная женщина.

— Да, из-за твоей фантазии... я могла бы принадлежать только тебе, — парировала она между вздохами.

На этом наш словесный поединок закончился, и мы начали заниматься любовью, и лишь звуки наших стонов наполняли воздух. Интуитивно я знал, что моя жена не достигнет оргазма, поэтому, когда пришло время, я просто отпустил ее и рухнул на ее потное тело.

После этого разговора прошло несколько недель без дальнейших обсуждений об играх. Даже в постели мы избегали любых провокационных разговоров и сосредоточились на наших любовных отношениях. Лорен всегда была замечательной матерью, но я почувствовал у нее некую обновленную энергию по отношению к нашим детям, что стало еще одним свидетельством окончания наших похождений. К счастью, оказалось, что справиться со своими фантазиями удалось гораздо легче, чем я опасался, и я нашел приятное, спокойное место, где смог сосредоточиться на семье. Поэтому, когда в то судьбоносное субботнее утро у меня раздался звонок, я был по-настоящему ошеломлен.

— Я... мне нужна твоя помощь. Ты нужен мне здесь и сейчас... без детей, — дрожащим голосом заявила моя жена, как только я ответил.

Я был за городом, в доме ее родителей с нашими детьми, было еще рано, не было и семи. Предполагалось, что Лорен поедет с нами, но в последнюю минуту возникли сложности на ее работе, из-за которых мы не смогли бы уехать раньше позднего вечера пятницы, в результате мы решили, что она останется. Я сразу догадался о причине ее огорчения.

— В чем дело? Что случилось? — с тревогой ответил я.

— Не сейчас... просто приезжай сюда как можно скорее, — умоляла она.

Двадцать минут спустя я уже сидел в машине и мчался в сторону города, придумав слабую отговорку для ее родителей. По дороге я пытался догадаться, в чем может быть проблема. Причину на ее работе я, почему-то, сразу отмел, оставались наши игры. Я сомневался, что это связано с Томасом, поскольку он был образованным, профессиональным парнем, которому я доверял. Также, я очень сомневался, что она вернулась к Заку, поскольку он никогда ей не нравился. Поэтому вместо них все мои мысли сконцентрировались на Цезаре, и, учитывая его непредсказуемый характер, я допустил, что это может быть чем угодно.

— Лорен, — позвал я, как только открыл дверь.

— Здесь, — донесся слабый голос из спальни.

Я остановился в дверях, как только увидел ее, ошеломленный ее видом. Она сидела на краю кровати в халате, и мои глаза подтверждали, что ее избили. Помимо синяка под глазом, у нее была разбита губа и виднелось несколько царапин. Вдобавок ко всему, ее хорошо уложенные темные волосы были местами выстрижены, что придавало ей странно неряшливый вид.

— Боже мой... что случилось? — воскликнул я, бросаясь к ней.

— Я... я была плохой, — захныкала она.

— Ты в порядке? — ответил я, сжавшись от осознания смысла ее слов.

— Я... я, думаю, я в порядке... Местами болит, — ответила она.

— Ты встречалась с Цезарем? — спросил я, и ее взгляд дал ответ раньше, чем слова.

— Да... я... я имею в виду...Я пришла к нему домой, а там были эти девушки, и они избили меня, — ответила она, заливаясь слезами.

Это заняло несколько минут, но в конце концов я смог узнать, что латинос несколько раз писал ей сообщения и уговаривал встретиться с ним у него дома. Когда она приехала, Цезаря нигде не было, и одна из девушек сказала Лорен, что она его жена. Их было четверо, и они набросились на нее, когда она попыталась уйти, раздели ее и начали избивать продолжительное время.

— Ради бога, Лорен, почему? И тайком... опять... — сказал я с отвращением.

— Я знаю... Я знаю... это было глупо. Но, пожалуйста... пожалуйста, не сейчас, — хныкала она.

— Дай-ка я посмотрю остальное, — ответил я, собираясь продолжить осмотр под ее комментарии по поводу синяков на своем теле.

— Тебе это не понравится, — предупредила она.

— Мне это уже не нравится, — сказал я.

С этими словами она медленно встала, развязала халат и позволила ему распахнуться. Я сразу же увидел множество отметин, которые были разбросаны от ее груди до середины бедра. На обеих грудях были синяки, а соски казались красными, почти воспаленными. Кроме того, на ее бедрах были видны темные синяки, доходившие до самого влагалища. И, как будто этого было недостаточно, нападавшие кое-что написали на ней черным маркером. На ее животе огромными широкими буквами было написано слово «шлюха», а на ее киску были направлены стрелки со словами «шлюха», «мусор», «пута» и «грязная пизда». Пока я стоял и смотрел, пытаясь осознать все это, я заметил, что на ее груди были инициалы, как будто каждая из нападавших подписывала свою работу.

Когда она увидела, что я закрыл глаза и покачал головой, она повернулась и спустила халат, чтобы я мог видеть ее задницу. Ее явно сильно выпороли, и, судя по оставленным следам, они могли быть от нескольких ремней разной ширины. Как будто этого было недостаточно, на пояснице большими буквами было написано «Трахни меня здесь».

— Это еще не все, — сказала она после нескольких секунд молчания.

— Что? — спросил я, а затем быстро добавил. — Что еще?

— Они... ух-х-х... вставляли в меня всякие штуки... и... я... я... они заставили меня лизать его жену, — заявила она.

— Что они в тебя засунули? — спросил я, по-настоящему ошарашенный.

— Пивную бутылку... — прошептала она.

— Что... куда? — попытался я уточнить.

— В обои места, — сообщила она мне, опустив глаза в пол.

— Лорен, может, тебе стоит поехать в больницу, — предложил я, внезапно сильно забеспокоившись.

— Нет... нет... Я не хочу, чтобы об этом стало известно. Я в порядке... Со мной все будет в порядке, — быстро ответила она, как будто только и ждала, чтобы передать это сообщение.

— Ты не травмирована? Я имею в виду, внутри? — спросил я, гадая, какие повреждения могла нанести бутылка.

— Я, думаю, нет... — прошептала она.

— Хорошо, мы не пойдем, но ты должна сказать что, если... почувствуешь, что что-то не так, — сказал я ей, и, когда она кивнула, добавил. — Тебе придется взять отпуск на неделю, а может, и дольше...

— Я знаю, но, пожалуйста, помоги мне избавиться от этих отметин. Я пыталась, но они не удаляются полностью, — ответила она, указывая на одно из слов, которое было выцветшим, но все еще читалось.

Проведя быстрый поиск в интернете и узнав, что медицинский спирт, обычно, хорошо удаляет загрязнения, я попросил ее откинуться на кровать и взялся за на работу. Поначалу показалось, что отметины сойдут сразу, но стойко въевшиеся следы всегда оставались. Тогда, я начал методично переходить от одной к другой, и через час надписи на ее передней стороне превратились в набор очень слабых теней. И, в конце концов, когда за работой я довольно близко оказался у ее киски, то увидел, как жестоко с ней обошлись.

— Чем они тебя били? — спросил я, кивая на ее опухший лобок.

— Своими ногами. Они пинали меня, — прошептала она.

— Как тебе удалось сбежать? — спросил я, когда до меня вдруг дошло, что мы не обсуждали, как она ушла.

— Они вышвырнули меня на улицу, когда закончили... голую... — прошептала она.

— Как ты добралась домой?

— Запасной ключ, — ответила она.

От каждой из наших машин я положил в магнитную коробочку запасной ключ и прикрепил его к раме. Несколько раз я заставлял Лорен практиковаться в его поиске, и каждый раз она отчитывала меня за то, что я заставлял ее пачкаться. Было шокирующе осознавать, что она лежала голой в незнакомом захудалом районе на спине под машиной, отчаянно пытаясь найти маленький контейнер. Могло произойти тысячу ужасных вещей, и то, что ей удалось спастись, было чем-то вроде чуда.

— Черт возьми, — ответил я.

— Что мне делать со своими волосами? — спросила она со страдальческим выражением лица, когда я сделал все, что мог, с надписями.

— У тебя есть личный номер телефона твоего стилиста?

— Да, конечно.

— Позвони ей и скажи, что это срочно, и если она придет к нам домой сегодня, ты заплатишь ей втрое больше ее гонорара, или вчетверо, или сколько потребуется, — предложил я.

Я не уверен, что Лорен поверила в эту идею, но, по-моему, она была рада принять реальные меры, поэтому что через несколько минут она позвонила. Это оказалось на удивление просто, и всего через несколько минут она договорилась, что женщина приедет к ней домой в шесть.

— Ты готов побить меня прямо сейчас? — спросила она со вздохом покорности.

Я знал, что она имела в виду словесные упреки, хотя на мгновение мне пришло в голову отшлепать ее.

— Нет, Лорен. Сегодня я собираюсь помочь тебе поправиться, но ты можешь быть уверена, что время придет. А сейчас я собираюсь узнать, смогут ли наши родители оставить детей на всю неделю. Я не хочу, чтобы они видели свою мать в таком состоянии, — объяснил я.

Хизер, стилист, появилась вовремя. Как и я, она была шокирована внешним видом Лорен и поначалу – как мне показалось – подумала, что произошла домашняя ссора. Не снимая халата, моя жена рассказала ей выдуманную историю о несчастном случае с велосипедом, когда ей пришлось подстричь волосы и, похоже, это сработало. После этого они принялись обсуждать возможные варианты прически. Через два с половиной часа они закончили, и я был поражен тем, чего смогла добиться эта женщина. От прически до плеч у моей жены не осталось и следа, а ее заменила волнистая короткая стрижка, которая придавала ей немного дерзости и подчеркивала изящество ее шеи. На самом деле, это выглядело так хорошо, что я удивился, почему она не пробовала этого раньше.

— Ну? — с надеждой спросила моя жена, когда Хизер оценивала свою работу.

— Я думаю, это выглядит потрясающе, — искренне ответил я.

Лица обеих женщин тут же расплылись в широких улыбках. Несколько минут спустя, собрав свои вещи, стилист направилась к двери и получила от меня дополнительные чаевые, когда я придержал ее.

Теперь единственными физическими последствиями нападения на нее, которые она не могла скрыть на публике, были синяк под глазом, царапины и распухшая губа. Со временем с ними можно было справиться, и, возможно, замаскировать с помощью косметики, но я все равно чувствовал, что достигнут значительный прогресс. Выполняя свое обещание провести этот день, помогая жене встать на ноги, я возвращался в гостиную с еще одной порцией аспирина и бокалом вина, когда внезапно зазвонил ее мобильный телефон.

— Это Цезарь, — объявила она, взглянув на экран.

Она положила трубку, не ответив, и взяла у меня стакан. Я уже собирался спросить ее о причине звонка, когда в течение нескольких секунд пришло несколько текстовых сообщений. Лорен не стала обращать внимание на телефон и продолжила просмотр телевизора, но, когда через несколько минут раздался еще один сигнал, она, наконец, потянулась к нему.

— Ну? — спросил я, когда она прочитала текст.

— Он написал, что ничего об этом не знал. Прошлой ночью его не было в городе. Они узнали мой номер из его телефона и устроили ловушку. Это они написали мне сообщение, — объяснила она.

— Я думаю, что это чушь собачья, — ответил я. — Разве сообщения приходили не с его номера?

— Нет... это был другой номер. Он сказал, что это его рабочий телефон, — ответила она со смущенным выражением лица.

— Ну... неважно... кого это сейчас волнует... — заявил я.

— У этой девушки... Эльзы... есть от него ребенок, и она думает, что у них отношения, — сказала она, проигнорировав мой комментарий.

— Ну, если у них есть общий ребенок, то, похоже, так оно и есть, — заявил я.

И снова Лорен не ответила на мой комментарий и в течение следующей минуты продолжала просматривать телефон. Наконец, она отложила его и сделала глоток. Только увидев мои удивленно поднятые брови, она заговорила.

— Что? — спросила она.

— И это все? — допытывался я

— Он извинился. Он сказал, что собирается позаботиться о ней. Он сказал, что не думает, что у меня есть какой-то интерес, потому что прошло так много времени, — быстро ответила она.

Внезапно, нытье женщины, с которой я имел дело ранее днем, начало меня сильно раздражать. Странно, но, казалось, что она испытала облегчение, получив объяснения от этого мужчины, и я мог только предположить, что это означало, что он ее не предавал. Вместо того чтобы ответить, я несколько секунд пристально смотрел на нее, пытаясь понять ее душевное состояние, прежде чем медленно вернуться к телевизору.

К концу воскресенья после еще нескольких оттираний спиртом надписи были стерты с ее тела, а в четверг синяк под глазом сошел настолько, что она смогла скрыть оставшиеся следы косметикой. Это позволило ей выйти из дома, хотя под одеждой у нее остались синяки и следы от ремней, которые напоминали об агрессивном нападении. Мы обсуждали возможность поехать на выходные навестить родителей и забрать детей, но в конце концов решили этого не делать, так как нам еще нужно было кое-что обсудить.

Всю неделю мои мысли и эмоции вращались вокруг Лорен и ее хитрой попытки встретиться со своим грубым любовником. Глубокое беспокойство, которое я испытал, когда впервые увидел ее состояние, исчезло вместе с ее синяками, оставив меня в замешательстве и гневе. Казалось, моя любимая жена была готова бросить все, когда звонит Цезарь, чтобы просто хорошенько потрахаться. Это означало, что опасения, которые привели меня тогда обратно к доктору Штурм, остались вполне реальными, и что моя жена по-прежнему одержима сексуальными мыслями.

— Как он? — спросил я, имея в виду ее стейк.

В пятницу вечером вместо того, чтобы остаться дома, мы заказали столик в элитном ресторане. Я надеялся, что вечер, сдобренный алкоголем, подготовит почву для близости ночью и откровенного общения.

— Совсем неплохо, — ответила она с открытой улыбкой.

Сидя напротив моей жены, я думал о том, как прекрасно она выглядела, и о скрытых отметинах под ее платьем, которые шокировали бы окружающих. В тысячный раз у меня начиналось закипать чувство ее осуждения, но, также как всегда, мои мысли быстро возвращались к своей вине и к тому простому факту, что я сам привел в действие все произошедшие события. Это действительно была притча о джинне и бутылке, и, как и все до меня, столкнувшиеся с подобными дилеммами, я задавался вопросом о возможности вернуться назад. Даже если бы это было не в полной мере, то было бы намного лучше, если бы был установлен некий контроль.

— Я не знала, нужна ли я тебе еще, — тихо сказала она.

Мы вернулись в наш дом, и я обняла ее, а она прижалась ко мне спиной, когда мы стояли в гостиной. Очевидно, она чувствовала себя уязвимой и искала моего утешения. На мгновение я собрался промолчать, но понял, что буду потом ужасно себя чувствовать, сделав это.

— Конечно, Лорен, — ответил я и уткнулся носом ей в шею.

Мои слова вызвали тихий вздох, сорвавшийся с ее губ, и я продолжал уделять внимание ее нежной коже шеи, которая стала более доступной благодаря ее новой прическе. Я медленно раздевал ее, пока на ней остались только стринги, и только тогда позволил ей повернуться в моих объятиях и прижаться грудью к моей груди.

— Прости, — прошептала она.

За последние несколько дней она повторяла это много раз, но по какой-то причине мне показалось, что ей нужно сказать это снова.

— Я знаю, — ответил я, успокаивая ее, проводя рукой по ее спине.

Через несколько секунд мы уже направлялись в спальню, и когда я попытался начать прелюдию, она остановила меня и притянула к себе. Затем, быстро схватив мой член, она направила меня к своему входу.

— Я не хочу ждать, — сказала она хриплым голосом, когда я проник внутрь.

Мы начали двигаться медленно, наши тела были тесно сплетены, и мы несколько раз страстно поцеловались, а наше дыхание стало более затрудненным. Я думал, что мы сможем достичь приятной взаимной кульминации, но по мере того, как шли минуты, я мог сказать, что возбуждение Лорен не нарастало. Вскоре после этого я почувствовал, как ее ногти щекочут мои яйца, что было ее обычным способом быстро довести меня до оргазма. Это был еще один признак того, что мы все еще не были полностью вместе.

— Ты... у тебя ничего не получится, — прошептал я.

— Нет... все в порядке... просто кончи, — вздохнула она и лизнула меня в ухо.

— Почему... — начал я, но тут же был прерван.

— Я хочу, чтобы ты это сделал, — промурлыкала она, а затем добавила. — Кончи в меня.

— Это безопасно? — спросил я, быстро теряя над собой контроль.

— Да... — простонала она.

После этого я сделал всего одиннадцать толчков, а затем, издав серию стонов, выплеснул сперму в свою жену. Лежа на ней и хватая ртом воздух, я размышлял о том, что только что произошло. Я почувствовал, что мной манипулируют, хотя и не был уверен с какой целью, но должен был принять во внимание, что она, возможно, хотела забеременеть. Когда я, наконец, восстановил дыхание, все еще очень сильно прижавшись к ней, тогда своими губами смог прикоснуться к ее губам.

— Что ты делаешь? — спросил я с тихим смешком.

— Не волнуйся, ты не станешь снова отцом. По крайней мере, не в этот раз, — ответила она, точно угадав мои мысли. Затем, после недолгого молчания, она сказала. —Я просто хотела, чтобы тебе было хорошо.

— Что ж, ты достиг своей цели, — рассмеялся я.

Следующие минуты мы целовались, но чудесное ощущение ее вспотевшего тела и тихие всхлипы, исходящие от нее, вскоре снова заставили меня полностью возбудиться. Я начал двигать бедрами очень медленно, как мне казалось, незаметно, но когда Лорен раздвинула ноги, я понял, что она уловила мои намерения. Без всякой реальной цели мы двигались и вздыхали, продолжая находить губы друг друга. Это было волшебное чувство, и я был рад провести остаток вечера именно так. Однако Лорен нарушила молчание, и ее слова быстро вернули меня к реальности.

— Тебе все еще нужна твоя испорченная жена? — спросила она.

Трехлетний ребенок без труда понял бы, что она ищет поддержки. Я подумал о саркастическом замечании, но решил поддержать ее.

— Конечно, не глупи, — ответил я.

— Ты никогда не кричал на меня.

— Нет, наверное, я думал, что ты достаточно натерпелась.

Она снова прижала мои губы к своим, и мы слились в глубоком, любящем поцелуе, а когда закончили, то вернулись к нашим вздохам и стонам. Однако ее слова заставили меня заново пережить ситуацию, и примерно через минуту я затронул деликатную тему.

— Неужели это действительно так хорошо... — начал я и замолчал, но когда она не ответила, добавил. — Я имею в виду с Цезарем.

Я мгновенно почувствовал, как напряглось ее тело, и прошло несколько секунд, прежде чем она, наконец, попросила:

— Нам обязательно об этом говорить?

— Я хочу знать, — заявил я.

— Это другое, — наконец, ответила она тихим голосом.

— Как? — поинтересовался я.

И снова последовало некоторое молчание, а потом она сказала:

— Он требовательный... и сильный... очень агрессивный.

Я понял, что все ее прилагательные были синонимами слова доминирующий, но вместо того, чтобы бросать ей прямой вызов, я хотел посмотреть, что она ответит.

— Тебе это нравится? — спросил я, погружаясь глубже.

— М-м-м... ух-х-х... Я думаю, это другое, — повторила она.

— Но хорошо? — настаивал я.

— Я думаю... да... потому, что я всегда могу вернуться домой в безопасность, — объяснила она.

Я не ответил, переваривая сообщение, но в конце концов бросила ей прямой вызов:

— Значит, ты хочешь иногда побыть плохой девочкой, а потом сбежать домой?

— Ты хотел, чтобы я был плохой... это была твоя идея, — быстро возразила она.

— Не настолько плохой. Это совершенно новая область, и Цезарь не был ее частью. Грубый секс, а потом на тебе делают пирсинг, а потом нападают. Это... Я не знаю... — ответил я, и наша любовная беседа быстро оборвалась.

— Боже, ты заставляешь меня говорить как шлюха, — выпалила она в ответ. Не знаю почему, но я никак не отреагировал на ее слова, и когда она поняла, что от меня ничего не добьется, она взяла мою голову в свои руки, заставила меня посмотреть на нее и спросила. — Ты так думаешь?

Вместо того чтобы ответить на ее вопрос, я спросил:

— Ты, действительно, задержалась на работе?

Выражение ее лица не оставляло сомнений в том, что та роковая пятница была запланированным мероприятием, чтобы освободиться от семьи и ночью насладиться грязным сексом со своим плохим парнем-любовником.

— Я не шлюха, — прошептала она и повернула голову в сторону.

Я перестал двигаться с своим членом, все еще находящимся глубоко внутри нее, и навис над ней, ожидая, когда она посмотрит мне в глаза. Прошла почти минута, прежде чем она медленно повернулась ко мне и сказала:

— Это твоя вина... ты сделал меня такой.

— Я думаю, это всегда было здесь, — сказал я.

Ее взгляд мгновенно сменился удивлением, и она некоторое время молча смотрела на меня, прежде чем сказать:

— Ты действительно так думаешь?

— Ты захочешь его снова... Я думаю, он все еще в твоей голове, — ответил я, косвенно отвечая на ее вопрос.

Прошло еще две недели, когда все отметины исчезли с ее тела, и, как и в предыдущие разы, мы вернулись в мир семьи, где не упоминалось об остальных людях. Размышляя об этом, я вспомнил, что не было ничего необычного в том, что внезапные всплески активности сменялись длительными периодами затишья. Понимая природу этого цикла, я действительно задался вопросом о том, когда ожидать следующего события, и я знал, что мне нужно стараться следить за душевным состоянием Лорен.

Примерно месяц спустя, в пятницу вечером, мы лежали в постели, обнявшись и наслаждаясь прикосновениями друг друга, хотя и не торопились заниматься любовью. По какой-то причине у меня из головы не выходило нападение на мою жену. Цезарь продолжал поддерживать с ней связь и даже подробно объяснил, как он наказал Эльзу. Это было не то, что мы хотели знать, и хотя Лорен признала, что получила сообщения, она не рассказывала мне.

— Каково было... лизать ее? — спросил я взволнованным голосом.

— Я знала, что это произойдет... в конце концов, — ответила она и попыталась вырваться из моих объятий, но я держал ее крепко. Затем она съязвила. — Я удивлена, что ты продержался так долго.

— Хорошо? — сказал я.

— Милый, это было вынужденно... это не было сексуальным или чувственным... как бы это правильно не называлось, — заявила она.

— Как долго это продолжалось? — настаивал я, зная, что это, скорее всего, мой единственный шанс что-нибудь узнать.

— Несколько минут... какое-то время... — ответила она, а затем добавила. —Нет, у нее не было оргазма.

— Я не собирался спрашивать об этом, — заявил я, хотя это было у меня на уме.

— Угу, — саркастически ответила она.

Следующие несколько минут мы молчали, пока я целовал ее шею и уши, нежно теребя кончики сосков. От моих усилий ее тело начало медленно изгибаться, а с губ сорвались тихие стоны удовольствия. С глубоким вздохом она убрала мою руку со своей груди, поднесла ее к своей киске и раздвинула ноги, чтобы дать мне доступ. Она была приятно скользкой, и я несколько раз медленно провел кончиком пальца вверх и вниз по ее щелке, заставляя ее спину выгибаться.

— Чего ты хочешь? — хихикнул я.

— Продолжай в том же духе, — промурлыкала она. — Ты так добр ко мне.

Я сделал, как она просила, и мне понравилось, что она реагирует на мои медленные прикосновения. Однако, по какой-то странной причине, мои мысли все еще были о Цезаре, поскольку я был заинтригован ее реакцией на его поведение. Будет ли он когда-нибудь доволен тем, что медленно и нежно ласкает ее прекрасное тело, или он возьмет то, что хочет, любым способом, а затем упадет совершенно обессиленный? И что она на самом деле предпочитала? Медленные и целенаправленные занятия любовью или грубый и требовательный трах? Она сказала, что ей нравятся оба, но внезапно я задался вопросом, что ей нравится больше, и Лорен с откинутыми назад ногами, на которой жестко скачет крупный мужчина, упорно не выходило у меня из головы.

— Хм? Милый... — захныкала она, когда я прекратил ласкать ее и начал тянуть свои боксеры.

Через несколько секунд я был уже обнажен, с силой раздвинул ее ноги и занял позицию. Лорен смотрела на меня снизу вверх со смущенным выражением лица, пока мой член искал ее вход, и когда я нашел его, то резким движением вошел по самые яйца. Движение было таким сильным, что мы оба громко ахнули, и после короткой паузы я начал быстро двигаться.

— О да... — простонал я.

Я вспомнил, как латиноамериканец впервые овладел Лорен у Зака, как он навалился на нее всем телом, и внезапно это было то, чего я хотел. Я обхватил руками ее колени и начал поднимать их, и мне пришлось немного побороться с ней, прежде чем она уступила. Затем, пока мы смотрели друг на друга, я надавил на ее бедра, пока ее колени не прижались почти к груди, и несколькими толчками повторил движения Цезаря.

— Пожалуйста, не надо... — тихо сказала Лорен.

Сначала я не обращал на нее внимания, но потом понял, что ей это совсем не нравится, поэтому после еще нескольких попыток я остановился и спросил:

— Почему?

— Не надо, милый... пожалуйста... — взмолилась она.

Хотя я был очень смущен и немного зол, я не шевелился и отпустил ее ноги, которые тут же упали рядом со мной.

— Я думал, тебе нравится... так... — сказал я.

— Я хочу своего мужа, — ответила она, когда ее глаза распахнулись. — Я люблю своего мужа.

Я понял ее послание, хотя оно и распалило мои эмоции. Мне потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться, а когда я это сделал, то понял, что главным чувством, которое я испытывал, была зависть. Меня ограничили, используя в качестве поставщика любви, заботы и основного средства существования семьи, в то время как другой мужчина взял на себя роль хозяина ее плотских удовольствий.

— Я... я хочу... чтобы ты чувствовала то же самое, — сказал я.

Она молчала почти минуту, прежде чем ответила:

— Я... не будет... Я не могу чувствовать ничего, кроме любви.

Мы долго смотрели друг на друга, а затем она протянула руку и притянула меня к себе для глубокого поцелуя. Когда мы соединились, я понял ее чувства, хотя зависть все еще была со мной. Это придало мне смелости и заставило захотеть узнать все о том, что они сделали.

— Расскажи мне, что произошло... что он сделал, — потребовал я.

В ту ночь, когда ей сделали пирсинг, мы вкратце обсудили ее мотивы, но с тех пор все наши разговоры касались общих моментов без особых подробностей. Теперь я хотел вернуться к этой теме и узнать больше.

— Что... что ты имеешь в виду? — спросила она.

Я поднял голову, пока мы снова не посмотрели друг другу в глаза, и сказал: — Я хочу знать все, что произошло... каждую деталь... абсолютно все.

И снова она немного помолчала и сказала:

— Это был просто секс...

Раздраженный я резко спросил:

— Например, что? Ты отсосала у него? Он тебя облизал? Что в этом было такого... такого... особенного? Давай, Лорен... что происходило?

Я почувствовал, как напряглось ее тело, но когда я не отвел от нее взгляда, она глубоко вздохнула и ответила:

— Я сосала ему, а он немного трогал меня, но не сильно. В основном, это было просто... Я не знаю... больше... грубее...

— И тебе это понравилось, — скорее констатировал я, чем спросил.

— Да... — прошептала она.

— Сколько раз? — настаивал я.

— Мы были вместе три раза. Один раз у Зака и два раза у него дома, — ответила она, что соответствовало моим наблюдениям.

— Сколько раз ты делала это у Зака? — поинтересовался я.

— Дважды... — призналась она.

Ее ответ помог объяснить ее задержку с возвращением в наш дом после моего ухода, но оставил открытыми обстоятельства их второго совокупления. Мне стало интересно, смотрели ли другие, как раньше, или они нашли укромное местечко.

— Только Цезарь или Зак тоже? — спросил я, желая прояснить ситуацию

— Просто Цезарь... он... он сказал Заку, что невозможно, — ответила она.

Мне показалось странным это сообщение, поскольку сцена, свидетелем которой я стал, показала, что Цезарь был соучастником похищения Лорен, что граничило с нарушением обоюдного согласия. Поэтому я задался вопросом, почему он вдруг стал собственником. Однако, я не хотел, чтобы она знала о моем присутствии, поэтому решил пока оставить эту тему и двигаться дальше.

— Что произошло в клубе? Он заставил тебя принарядиться... что случилось? — потребовал я ответа.

— Мы просто выпили и поговорили с его друзьями, — ответила она.

— Кем, по его словам, вы были? — выпалил я в ответ, заинтересовавшись, как он объяснил свою связь с привлекательной белой женщиной.

— Просто другом, — сказала она, но по выражению ее глаз я понял, что она лжет.

— Лорен, скажи мне, — строго сказал я.

После недолгого молчания она ответила:

— Он использовал несколько плохих слов.

— Например, какие? — потребовал я ответа.

— Он сказал, что я его сучка... его... его... — прошептала она.

— Его шлюха? — ответил я и по ее взгляду понял, что угадал правильно.

— Да... — сказала она тихим голосом.

Хотя я все еще был физически связан со своей женой, внезапно я почувствовал эмоциональную отстраненность и посмотрел на нее сверху вниз с рациональной ясностью.

— Я думаю, он был прав. Ты была его шлюхой, — смело сказал я. — Вопрос в том, хочешь ли ты этого по-прежнему.

Наши взгляды встретились, и затем по какой-то причине мои бедра начали медленно двигаться. Мы продолжали это, пока секунды не превратились в минуты, и потом она, наконец, заговорила.

— Это... это твое... дело... — сказала она, и от меня не ускользнуло, что она употребила настоящее время.

— Ты хочешь быть... такой... для него... с ним? — прошептал я.

Это был простой вопрос, означающий «да» или «нет». «Нет» означало неприкосновенность дома и семьи, в то время как «да» означало бы желание снова заняться грязным сексом. По правде говоря, я не знал, чего ожидать от Лорен, и не был уверен в том, каким должен быть ее ответ. Казалось, время остановилось, прежде чем она, наконец, прошептала:

— Ты заставил меня.

В очередной раз она перекладывала всю вину на мои плечи, в то же время намекая на свое желание продолжить знакомство с этим мужчиной. Я молчал, переваривая ее сообщение и обдумывая его последствия.

— Позвони ему. Скажи, что хочешь приехать... прямо сейчас, — сказал я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно, пока я вытаскивал из нее свой член и скатывался с нее.

— Почему? Нет, не сейчас, — ответила она в замешательстве.

— Сейчас... прямо сейчас... иди, — решительно ответил я.

— Нет, милый. Ты злишься и... дети, — ответила она, когда ее мягкая рука нашла мой обмякший член, лежащий у меня на животе.

— Лорен, я не злюсь... все в порядке. Позвони ему. Я присмотрю за детьми, — настаивал я.

Казалось, что за последние несколько минут у нас было больше прямого зрительного контакта, чем за все предыдущие годы нашего брака. Я не был уверен, почему именно тогда мне захотелось, чтобы она ушла. Может быть, это было сделано для того, чтобы доказать, что она действительно стала распутной в своих желаниях, а может, я просто сошел с ума и не мог ясно мыслить. Несколько раз я чувствовал, что она собирается заговорить, и каждый раз собиралась с силами, и, наконец, слова вырвались сами собой.

— Ты уверен, что это... это то, чего ты хочешь? — спросила она.

— Позвони ему, — твердо ответил я.

Окинув меня долгим взглядом, она медленно отвернулась от меня и встала. Затем ее рука потянулась к телефону, и она вышла из комнаты. Через несколько минут она вернулась и, не сказав ни слова, скрылась в ванной. Я остался в постели, и всего через несколько минут она вернулась, одетая в простое открытое платье.

— Ты действительно уверен? — она спросила.

Я кивнул ей, и она снова несколько долгих секунд смотрела на меня, прежде чем повернуться и уйти. Я услышал, как закрылась дверь, затем открылась дверь гаража, а затем дом наполнился странной, пронизывающей тишиной. В порыве эмоций я забыл о том, что застрять дома было настоящей пыткой. Я мог только догадываться о том, что происходило, и вскоре я уже лез на стены. Конечно, я все-таки подошел к бару, хотя было уже больше одиннадцати, и налил себе полезного напитка. Удивительно, но я не потерял сознание от множества выпитых напитков, когда чуть позже двух услышал, как открылась дверь, и через несколько секунд в коридоре появилась Лорен, глядя на меня с неловкой улыбкой. Я проследовал за ней в спальню, чтобы не разбудить детей, и остановил ее как раз тогда, когда она собралась идти в ванную.

— Ну? Что случилось? — спросил я.

— Милый, ты знаешь, что случилось, — ответила она с коротким смешком.

Она позволила мне подвести ее к кровати и помочь снять платье с ее прекрасного тела. Как только оно было снято, мой нос наполнился острым ароматом секса. Я почувствовал, как мой член набух в штанах, и пока я возился с одеждой, Лорен принялась за нижнее белье. Сначала она сняла лифчик, а когда начала стягивать стринги, промежность на мгновение прилипла к ее холмику, прежде чем освободиться. Я сразу понял, что это было вызвано спермой ее любовника, которая все еще сочилась из ее щели.

— Черт, — выдавил я, а затем, когда мой разум пришел в норму, я спросил. — Ты... ты носила это?

— Да... — ответила она с чем-то вроде ухмылки.

С этими словами она стянула одежду с ног и бросила ее в корзину для белья, а затем забралась на кровать, а я последовал за ней. Как только она легла на спину, я встал между ее раздвинутых ног и, посмотрев вниз, увидел, что ее влагалище покраснело, слегка припухло и все еще довольно влажное. Кроме того, я заметил многочисленные лобковые волоски в области таза, которые, как я знал, принадлежали ее любовнику. Без всякой прелюдии я поднес свой член к ее входу и легко проскользнул внутрь.

— М-м-м... — простонала моя жена, когда в нее проник второй мужчина за эту ночь.

— Я не ожидал, что ты вернешься так скоро, — тихо сказал я.

— Дети... — ответила она со вздохом. — Мне нужно быть здесь... когда... когда они встанут.

После этого мы продолжили в тишине, нарушаемой лишь довольными стонами, которые мы оба издавали. Я был так возбужден, что кончить мне не потребовалось много времени, и вскоре после этого я упал рядом с ней и быстро заснул.

Остаток уик-энда дети были в центре внимания и довели нас до изнеможения, так что прошло несколько дней, прежде чем я смог вернуться к Цезарю и продолжить расспросы об этой встрече. Мы лежали в постели и уже собирались задремать, когда я решил поднять эту тему.

— Мы можем поговорить о прошлой пятнице?

— Наверное... а что об этом? — ответила она с ноткой нервозности в голосе.

— Ну... мы никогда по-настоящему не говорили об этом. Что происходило? Что он сказал об этих девушках?

— Он сказал, что сожалеет об этом, и начал снова объяснять, что он сделал, но я остановил его. Тогда... мы просто пошли в его комнату, — сказала она.

— Феликс был там? Цезарь что-нибудь говорил о пирсинге? — спросил я, немного расстроенный тем, что мне приходится вытягивать из него всю информацию.

— Он был там и, конечно, заметил, что пирсинга нет, — ответила она.

— Никаких комментариев по этому поводу? — настаивал я.

— Нет, он чувствовал себя виноватым из-за девочек, — ответила она, а затем продолжила. —Он пытался быть... милым... из-за того, что произошло.

То, как она это произнесла, прозвучало немного необычно, и внезапно до меня дошло, что, латиноамериканец, возможно, вместо сильного, доминирующего характера, который так возбуждал ее, проявил беспокойство и заботливость. Я сразу же задался вопросом, был ли секс агрессивным или он смягчил его, и если да, то была ли Лорен разочарована встречей? Вместо того чтобы задать прямой вопрос, я решил проявить скромность.

— Что ж, я надеюсь, тебе понравилось, — сказал я, предоставляя ей свободу в выборе ответа.

— Все было в порядке, спасибо, — сказала она и прижалась ближе.

И снова ее тон показался мне странным, что навело меня на мысль о том, что встреча, возможно, была неудачной. Я не был уверен, как использовать эту информацию, хотя она позволила мне еще раз заглянуть в ее сексуальную душу. Пару дней спустя, при схожих обстоятельствах, я решил снова поднять эту тему. Однако на этот раз я был более резким.

— У меня сложилось впечатление, что твой визит к Цезарю был не таким уж замечательным, — бросил я вызов Лорен.

— Почему? — тут же выпалила она, но я не ответил, и после некоторого молчания она продолжила. —Все было в порядке. Я думаю, он нервничал.

— Нервничал? — ответил я.

— Да, после того, что случилось. Я думаю, он был... — сказала она.

— Так что... ладно... Я думаю... тогда это было не так уж здорово, — попытался я подтвердить.

— Это было хорошо... все было в порядке... — ответила она.

— Он выходил на связь? — спросил я, решив сменить тему.

— Да, он хотел встретиться в эти выходные, но у Сьюзи отмечают день рождения в субботу утром, — объяснила она.

Сьюзи была лучшей подругой моей маленькой дочери, поэтому ее день рождения был важным событием, и я знал, что он будет иметь приоритет. Я просто кивнул в ответ, показывая, что понимаю ситуацию, и мы перешли к другим темам.

Проходили недели, а о любовнике не было и речи, и я пришел к выводу, что был прав относительно ее последней встречи. Я предположил, что его более мягкий подход оттолкнул Лорен, поскольку именно этот аспект делал его уникальным, и это заставило меня задуматься, подошла ли игра на стороне к концу. Из моей первоначальной группы Томас теперь состоял в серьезных отношениях и был недоступен, Зак потерпел неудачу, а Лорен была непреклонна в том, чтобы держаться подальше от мужа своей подруги Криса. Каким-то образом на сцене появился Цезарь, но теперь, казалось, что он впал в немилость. В каком-то смысле, я подумал, это было хорошо, что дело подошло к естественному концу, и хотел обсудить эту тему. Однако, прежде чем я успел это сделать, она неожиданно объявила, что у нее запланирована встреча.

— Что ты думаешь о том, чтобы съездить с детьми за город на эти выходные? — спросила она.

— Цезарь? — спросил я и, когда она кивнула, продолжил. — Давненько не виделись.

— Да... наверное... — неопределенно ответила она.

— Ладно, нет проблем, — ответил я, позволяя ей сорваться с крючка.

К тому времени, когда наступила пятница, я решил, что отвезу детей за город, а затем вернусь. Основной причиной была безопасность моей жены, поскольку ситуация все еще оставалась несколько тревожной. К тому же, когда я был рядом, это становилось более реальным, и, при желании, давало мне возможность незаметно следить за ее действиями. Я планировал быть дома, когда она вернется, и объяснить, что буду там на крайний случай. Я думал, что она примет это и, скорее всего, воспримет как положительный момент.

Было ровно восемь, когда я завершил поездку туда и обратно и вошел в наш темный и очень тихий дом. Я сразу же налил себе большую порцию выпивки, плюхнулся на диван и достал телефон, чтобы узнать, где Лорен. Через несколько секунд я с удивлением уставился на свой телефон, когда понял, что она заблокировала службу отслеживания. Это могло означать только то, что она хотела полной конфиденциальности, но, учитывая произошедшее, я был взбешен и не мог понять, почему она вела себя так безрассудно. Мне потребовалась всю порцию выпивки и часть секунды, прежде чем я успокоился. Я знал, что не могу просто сидеть дома и ждать ее приезда, и не хотел объявлять о своем присутствии телефонным звонком, поэтому решил подъехать к дому ее любовника.

Двадцать минут спустя я медленно ехал по улице и, добравшись до нужного адреса, заметил машину Лорен на подъездной дорожке. Однако пикап латиноса отсутствовал, что наводило на мысль о том, что их не было дома. Моей первой мыслью было, что они отправились в ближайший клуб, но, пробравшись туда, несколько раз обойдя парковку и не заметив его машины, я уехал, чтобы собраться с мыслями. В конце концов я оказался в том же баре, что и раньше, и, потягивая пиво, попытался обдумать, что же могло произойти. Полчаса спустя у меня возникла единственная идея – проверить дом Зака, поскольку это было единственное связующее звено. Я направился в его район и, сделав несколько неверных поворотов, наконец добрался до того дома, который, как я был уверен, был нужен. Однако, он был совершенно темен и, казалось, что там никого не было, поэтому, не имея других вариантов, я набрал номер своей жены. Как я и ожидал, ответа не последовало, но я прилежно оставил сообщение и уехал. Оставалось либо ехать домой, либо возвращаться к Цезарю, и когда я принял решение, то направил машину обратно в сомнительный район. Дорога заняла совсем немного времени и когда я приехал, то убедился, что ничего не изменилось, поэтому я остановился перед домом, чтобы обдумать дальнейшие действия. Был вариант обратиться к Феликсу, не знает ли он чего-нибудь, и, немного поразмыслив, я решил, что это единственный вариант. Я постучал и нервно прождал несколько минут, когда сначала услышал шарканье, а потом внезапно оказался лицом к лицу с Феликсом, одетым в простую белую футболку и боксеры ржавого цвета.

Был неловкий момент, когда ролики в него в голове проворачивались, и когда он, наконец, узнал меня, то выдал:

— Их здесь нет.

Зная его причуды и надеясь разговорить, я попытался проникнуть внутрь:

— Ладно... не возражаешь, если я возьму пива?

— Ты хочешь пива? Черт возьми, чувак, зачем? — ответил он.

— Ладно, чувак... Это был долгий день, — ответил я, изо всех сил стараясь казаться доброжелательной.

— Черт... — выдохнул он и отступил назад. — Но ты скоро должен уйти. До того, как они вернутся.

— Да... конечно... — сказал я, входя внутрь.

Я стоял в спартанской гостиной, и без дальнейших расспросов пожилой мужчина подошел к холодильнику и вернулся с двумя банками. Не говоря ни слова, он протянул одну мне, а затем уселся в мягкое кресло, а я подошел к дивану. В доме не было слышно ни телевизора, ни радио, ни стереосистемы и из-за тишины все казалось нереальным. Наконец, отхлебнув половину банки полученного от него пива, чтобы он освоился со мной, я спросил:

— Ты знаешь, куда они пошли?

— Нет, чувак... Хотя, может быть, на вечеринку, — ответил он.

— Действительно? Почему ты так думаешь? — спросил я, надеясь неназойливо подтолкнуть его указать нужное мне место.

— Они были довольно нарядно одеты, — сказал он.

— Лорен не была приодета, когда уходила. Она переоделась? —с интересом я следил за ним.

— Да... после того, как они перестали спорить, она переоделась, — сказал он мне.

— О чем они спорили? — быстро спросил я, желая поддержать его разговор.

— Чувак, она пришла сюда и вела себя очень стервозно. Она быстро разозлила Цезаря и никак не могла заткнуться. В конце концов, это ему надоело, — объяснил он.

Его последний комментарий заставил меня занервничать, но, когда я стал допытываться дальше, у меня не возникло ощущения, что произошло что-то физическое. Мне все-таки удалось заставить его описать наряд, в который она была сейчас одета, и мне показалось, что он был таким же, как тот, в котором я видел ее на парковке клуба. Постепенно, пока мой мозг переваривал информацию Феликса, в моей голове начала формироваться идея. Может быть, она намеренно настроила Цезаря против себя, чтобы он перестал быть таким ласковым? Надеялась ли она, что сможет вернуть его к доминантному и агрессивному образу поведения?

— Тебе нужно выпить это и уйти, — сказал он, протягивая мне второе пиво.

Я был удивлен, когда увидел, что он достает еще два пива из холодильника, но, должно быть, что-то в нем щелкнуло, когда он шел обратно.

— Как ты думаешь, где у них вечеринка? — спросил я, надеясь, что мне повезет.

— Наверное, у Джесси, — без колебаний ответил он, а затем добавил. — У него вечно сумасшествие.

Я подумал о том, чтобы попытаться узнать местоположение, но прикинул, что в любом случае это не принесет мне особой пользы. Скорее всего, они были внутри, и если это была такая бурная вечеринка, как он сказал, то было бы слишком опасно пытаться пробраться поближе.

— Как ты думаешь, когда они вернутся? — спросил я.

— Скоро, чувак... он очень хочет ее трахнуть, — сообщил он мне, а затем, когда на его лице появилось выражение скуки, он сказал. — Ты должен уйти.

— Да... хорошо, — ответил я и, увидев, что он успокоился, продолжил. — Не возражаешь, если я только зайду в комнату и гляну ее одежду? Мне нужен ключ, думаю, она его взяла.

— Пойди посмотри, наверное, — сказал он с безразличием.

Не дожидаясь, пока он передумает, я быстро вышел из гостиной и быстро прошел по коридору к спальне без дверей. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы заметить одежду Лорен, аккуратно сложенную на стуле в углу, и я мой взгляд определил, что джинсы, верх, стринги и лифчик на месте. Под стулом стояли ее босоножки, так что я мог только предполагать, что она была одета в вызывающую одежду, под которой она была полностью голой.

— Ладно, спасибо за пиво, — сказал я, возвращаясь к Феликсу, и он просто кивнул, когда я направился к двери.

Слишком взвинченный, чтобы идти домой, я снова направился в свой бар-убежище. Я решил, что выпью пару пива, еще раз проверю не вернулись ли они в свой дом, и если нет, то уеду. Час спустя, не заговорив ни с кем, кроме бармена, я направился к Цезарю и обнаружил, что там царит полная тишина. Даже старый грузовик, который, как я думал, принадлежал Феликсу, исчез, осталась только машина Лорен. Таким образом, я махнул рукой на все это и отправился домой.

За несколько домов я заметил пикап Цезаря на нашей подъездной дорожке, а через несколько секунд – машину Феликса, припаркованную у обочины за незнакомым седаном последней модели. Мгновенно занервничав я припарковался в нескольких кварталах от нас и быстро вернулся, надеясь не привлечь внимания. Я мысленно прокручивал в голове свой вечерний приезд в свой дом, пытаясь вспомнить, не оставил ли я каких-нибудь следов своего посещения. Я был уверен, что бутылку виски я убрал, и был совершенно уверен, что сполоснул стакан и оставил его в раковине. Так что, если Лорен не станет устраивать тщательный осмотр, я сомневался, что меня обнаружат. А, значит, она будет уверена, что я нахожусь на приличном расстоянии за городом с нашими родителями и детьми.

Конечно, проблема заключалась не в том, чтобы проникнуть в дом. Скорее, это был выбор, просто ворваться или попытаться тайно проникнуть внутрь и оценить ситуацию. Возможность присутствия других людей, помимо Феликса и его племянника, заставляла меня нервничать, но и сильно соблазняла увидеть это своими глазами, поэтому, не обращая внимания на потенциальную опасность разоблачения, я решил попытаться проникнуть незамеченным. Лучшим способом была бы задняя дверь, поскольку она вела в подсобное помещение, но, чтобы добраться до нее, мне пришлось бы перелезать через шестифутовый деревянный забор. К счастью, я смог перебраться с минимальным трудом и быстро оказался у входа. Критический момент наступил, когда я медленно вставил ключ в замок, делая паузу при каждом щелчке, пока он не достиг предела. Затем я очень осторожно повернул одновременно его и дверную ручку, внезапно замок был открыт, и мои уши быстро прислушались к звукам. Было на удивление тихо, и, к счастью, дверь не издала ни малейшего скрипа, когда она полностью открылась.

Я оказался в комнате рядом с кухней, поэтому, чтобы добраться до главной спальни, мне нужно было пересечь большую часть дома. Когда я добрался до дальнего конца кухни, я начал слышать звуки, доносившиеся из глубины дома, но они все еще были неразличимы, поэтому, глубоко вздохнув, я медленно двинулся по коридору. К счастью, я мог видеть, что дверь в главную спальню была открыта, и знал, что, если участники отвлекутся, я смогу проскользнуть в комнату напротив, которую мы с Лорен использовали в качестве домашнего офиса, и иметь ограниченный обзор с этого места, обеспечив себе кое-какую невидимость. Добравшись до комнаты, я высунулся наружу и быстро глянул в нашу спальню, как и ожидалось, глаза присутствующих в ней были прикованы к кровати. Тогда я развернулся, пересек коридор и оказался в относительной безопасности нужной комнаты, быстро скрывшись из виду.

Я подождал, пока не убедился, что меня не заметили. Только тогда я выглянул за дверь, чтобы лучше рассмотреть сцену. Первое, что я увидел, было совершенно обнаженное крупное тело Цезаря, стоящего рядом с кроватью. Он смотрел сверху вниз на мою жену, частично закрытую от взгляда моих глаз, но, по-моему, тоже обнаженную. Ее руки были растянуты в стороны, и, приглядевшись, я увидел, что они были привязаны к столбикам кровати. Феликс, все еще одетый, склонился над ней, и я сразу догадался, что он снова прокалывает ее сосок. Я был настолько заворожён процессом, наблюдая за его манипуляциями, что сначала не заметил, как к изножью кровати подошел незнакомый мужчина. До этого момента он, должно быть, стоял у стены вне поля зрения, но решил, что хочет рассмотреть поближе. Он тоже был похож на латиноамериканца и был выше Цезаря, но намного худее. Кроме того, у него были длинные темные волосы, ниспадавшие каскадом на плечи, и окладистая борода и усы, закрывавшие его угловатое лицо. Как и Феликс, он был полностью одет и выглядел так, словно из клуба, поскольку на нем были обтягивающие брюки и кроваво-красная рубашка с длинными рукавами.

Мне стало интересно, как долго они пробыли в доме и что там уже произошло. Также было удивительно, что от них доносилось так мало звуков. Так продолжалось еще несколько минут, когда я услышал голос Феликса.

— Ты готова? — спросил он.

— Я не хочу, чтобы было больно, — услышал я жалобный голос Лорен.

— Черт возьми, не беспокойся о ней... Она всю ночь вела себя как стерва, — заявил Цезарь, прежде чем его дядя успел ответить.

— Сделай это, засунув в нее свой член, чувак. Держу пари, это было бы приятно, — сказал стройный мужчина.

— Это хорошая мысль, — ответил Цезарь.

— Ох-х-х... — ахнула Лорен, когда осознала эту идею.

Они задвигались, стройный мужчина взялся за одну ее руку, Цезарь – за другую, а Феликс взял свои инструменты и отошел в сторону. Это позволило мне отлично рассмотреть мою голую жену, вагина которой уже была полностью разорена. Очевидно, ее хорошо оттрахали, а это означало, что они пробыли в доме уже некоторое время. Пока они пытались освободить ее, она не сводила напряженного взгляда с толстого члена Цезаря, который покачивался в нескольких футах от нее. Как только она освободилась, он присел на край кровати и притянул ее к себе, так что ее ноги оказались на его широкой талии. Его тяжелый член мгновенно обрел свое пристанище, когда она обвила его шею руками и страстно поцеловала. Феликс терпеливо подождал, пока они раздвинутся, затем придвинулся к ней, в то время как крупный латиноамериканец откинулся назад, освобождая пространство. Началась подготовка на ее соске, и на протяжении всей процедуры она медленно двигала бедрами, очевидно, не в силах оставаться неподвижной.

— Сучка, тебе нужно больше, — заявил он.

— Да... Ты собираешься дать мне это? — бесстыдно спросила она.

— Я выбью из тебя все дерьмо... — начал он, но Феликс перебил его.

— Готова? — спросил он.

— Не делай мне больно, — простонала она.

После этого были наложены щипцы, и это заставило ее захныкать, Феликс взял в руку иглу и поднес ее ближе. Я видел, что Лорен дрожит от страха, и мне показалось, что Феликс, возможно, затягивает операцию, чтобы усилить предвкушение. Затем быстрым движением он вонзил острый металл в ее нежную плоть, и весь дом наполнился ее криком.

— Ох-х-х... ох, блядь... oх-х-х... это больно! — выла она.

Боль заставила ее тело биться, руки Цезаря взлетели к ее бедрам, и он быстро прижал ее к своему телу. У них было короткое, но интенсивное совокупление, прежде чем они, наконец, замедлились, а затем остановились, и моя жена тяжело задышала.

— Ее киска тебя сжимала? — возбужденно спросил стройный мужчина.

— Блядь, да-а... она пульсировала... — возбужденно заявил он.

— Приятно... чертовски приятно, — ответил неизвестный мужчина.

Феликс быстро закончил работу, и мою жену подняли и уложили на спину. Цезарь немедленно вошел в нею опять, и некоторое время они были странно неподвижны, прежде чем он начал двигаться. Сначала он двигался медленно, целенаправленными, глубокими движениями. Однако, вскоре его темп начал увеличиваться, пока он не начал жестко входить в нее, и чем агрессивнее он становился, тем чаще от Лорен вылетали похотливые взвизги и поскуливания. В глубине души я знал, что именно этот необузданный секс и привлекал ее к этому грубому мужчине, что она открыла в себе то, что так возбуждало. Сомневаюсь, что он имел хоть какое-то представление о том, что щекотал больше ее мозг, чем ее киску, но, по правде говоря, я и не думал, что для нее имело значение, осознавал он это или нет. События этой ночи убедительно свидетельствовали о том, что она была готова тайно манипулировать им, чтобы добиться всего, чего хотела.

— Ух-х-х... ух-х-х... так хорошо... так полно... пожалуйста... так близко... — начала мычать моя жена в такт влажному, хлюпающему звуку, раздающемуся у нее между ног.

— Ты готова? Хочешь еще немного сливок? — выкрикнул он в ответ.

— Да... о, да... не останавливайся... это для тебя... это все твое... — скулила она.

— Блядь, да, сучка... черт, да... ты моя дырка... чертовски горячая киска... чертовски горячая... — сказал он ей.

— Да... да, детка... это твое... для тебя... ох... это для тебя... — захныкала она.

Было ясно, что их грязный разговор возбуждал их обоих, и на мгновение стало неясно, кто из них достигнет кульминации первым. Однако, когда я увидел, как ноги Лорен оторвались от его талии и поднялись, пока ее ступни не оказались в воздухе, я понял, что она всего в нескольких секундах от ее оргазма. Я уже бесчисленное количество раз видел этот момент, когда она внезапно затихла, ее тело напряглось, а затем она взорвалась.

— Ох-х-х... о, Боже... о, Боже мой... не останавливайся... делай это... трахни меня... ох-х-х... ох-х-х... да... трахни меня хорошенько... — буквально кричала она.

Вместе с этими звуками ее тело сводить судорогой, и я наблюдал, как она предприняла отчаянную попытку поднять голову, чтобы поцеловать своего возлюбленного, но не смогла дотянуться до него и упала навзничь. Ее оргазм, казалось, длился около тридцати секунд, а затем она вошла в более спокойное, удовлетворенное состояние, но это продолжалось недолго, так как Цезарь уже приближался к своему собственному извержению.

— Черт... да, черт возьми... — заявил он, затем взял ее ноги и развел их назад.

— Давай, детка... сделай это... — подбадривала его моя жена, когда он возобновил свои резкие толчки.

В отличие от Лорен, когда пришло время, он почти не подавал сигналов. Последние несколько движений были немного неловкими, а затем он глубоко вошел в нее, прижался к ней всем телом, запрокинул голову и зарычал. Когда его тело, наконец, расслабилось, он сделал около полудюжины быстрых толчков, как будто пытался вытряхнуть остатки спермы из своего члена, а затем остановился.

— Черт возьми, Эл... у тебя хорошая киска... — выдохнул он.

— Она твоя... для тебя... — покорно произнесла она.

Это было мощное сексуальное зрелище. Наблюдение за ней с Томасом тоже было захватывающе и эротично, но в нем было больше интимности, больше заботы. А это совокупление было грубым, почти отвратительным, и было совершенно очевидно, что Лорен получила от него огромное удовольствие.

После глубокого поцелуя, который, казалось, длился несколько минут, они, наконец, оторвались друг от друга, и Цезарь откинулся на бок, предоставив комнате полный фронтальный вид ее тщательно выебанного тела. Вместо того, чтобы прикрыться, Лорен бесстыдно нашла подушку под голову и положила руку на широкую грудь своего любовника. Я наблюдал, как стройный мужчина и Цезарь безмолвно обменялись взглядами, и последний начал шептаться с моей женой. Этот неразборчивый разговор продолжался несколько минут и закончился, когда Лорен спросила:

— Ты действительно этого хочешь?

— Он мой мальчик... мы всегда так поступаем, — ответил он.

Она не ответила на его декадентский комментарий, но через несколько секунд я увидел, как Цезарь кивнул своему другу, который тут же начал раздеваться. Было ясно, что Лорен вот-вот разделят во второй раз, и это привело меня в смятение. Должен ли я позволить этому продолжаться или объявить о своем присутствии и положить всему конец? Цезарь, определенно, пытался убедить ее, хотя я бы не стал утверждать, что ее принуждали. Скорее, казалось, что она воспринимала это как некое, что доставит удовольствие ее любовнику, и в тот момент, несмотря на то, что она находилась в своем доме, мне пришлось поверить, что ни одна из ее мыслей не была о семье.

Я все еще раздумывал, что делать, когда крупный латинос отодвинулся в сторону, оставив кровать своему другу. Без всяких подсказок моя жена встала в позу и раздвинула ноги в приветственном приглашении мужчине. Именно это действие заставило меня принять решение оставаться наблюдателем, и когда он приблизился, на прекрасном лице моей жены появилась странная улыбка.

— Иди сюда, — решил он в последнюю минуту и похлопал по краю нашей кровати.

Не отвечая Лорен подвинулась вперед, и когда она приблизилась, он заставил ее повернуться на колени. Очевидно, он хотел ее сзади, и, не теряя времени, поставил ее, и приблизил свой длинный тонкий член к ее влажному отверстию. На вид ему было около двадцати пяти, и в его телосложении не было развитой мускулатуры, как у Цезаря. На самом деле, его грудь выглядела несколько впалой, и это, в сочетании с длинными волосами и окладистой бородой, придавало ему сходство с Иисусом.

— М-м-м... — вздохнула моя жена, когда он вошел.

— Вкусная, сочная... и теплая... — проворчал мужчина.

— Это моя сперма, Хуан. У тебя есть несколько секунд... — рассмеялся Цезарь, и Феликс вторил ему.

Если Лорен и обиделась, то не подала виду, и они продолжали больше минуты, пока Хуан внезапно остановился.

— Здесь что-то есть. Я чувствую это, когда погружаюсь глубоко, — заявил он.

— Это моя диафрагма... защита от беременности... — ответила Лорен, и по тому, как трое мужчин переглянулись, стало ясно, что никто из них не совсем понял, что она имела в виду.

— Достань это... дай посмотреть, — потребовал Цезарь и махнул Хуану, чтобы тот отошел.

— Нет... давай... — ответила она и потянулась к члену Хуана.

— Выкладывай, я сказал. Прекрати, черт возьми, все время спорить, — потребовал он и шагнул к ней, что заставило меня напрячься.

Лорен мгновение смотрела на него, а затем перевернулась на спину. Когда она раздвинула ноги, два ее пальца скользнули в ее киску и на мгновение замерли, а потом вынырнули с резиновой штучкой. Она подняла ее, чтобы показать мужчинам, и Цезарь подошел и забрал его у нее.

— Черт, чувак. Это отвратительно, — заявил он, когда его пальцы коснулись влажной поверхности. Он, пытаясь передать это своему другу, сказал. — Вот.

— Чувак, я не хочу этого, — ответил Хуан и начал смеяться.

— Цезарь, мне это нужно, и мне нужно в ванную, — сказала моя жена, когда он собрался положить диафрагму на комод.

— Позже, просто встань на колени, — проинструктировал он ее.

— Мне это нужно. Это важно, — ответила она.

— Хуан, не кончай в нее, ладно? — Сказал Цезарь со смешком.

— Да... как скажешь, — ответил он, когда его руки начали возвращать мою жену в исходное положение.

Удивительно, но она подчинилась его указаниям без дальнейших возражений и вскоре вернулась на место, теперь ее уже незащищенная киска была готова к проникновению. Хуану потребовалось всего несколько секунд, чтобы снова оказаться у нее между ног, а затем без лишних слов он снова ввел свой член внутрь.

— Ух-х-х... — промычала Лорен.

— Да, так-то лучше... Ничего не мешает, — заявил он, а затем быстро спросил своего более крупного друга. — Чувак, почему ты не почувствовал это с твоей сосиской?

— Я чувствовал! Я не знал, что это было. Я думал, она не глубокая, — засмеялся он.

— Не-а, чувак. Она хорошая и глубокая. Она что-то скрывала от тебя, — засмеялся он, а затем добавил. — Она держала часть своей киски при себе.

С этими словами Хуан снова сосредоточился на Лорен и, держа ее за бедра, начал двигаться в глубоком, размеренном темпе. Он не был слишком агрессивен и не проявлял настойчивости. Скорее, он, казалось, просто наслаждался процессом.

Поначалу Лорен казалась скорее сговорчивой по отношению к этому мужчине, чем возбужденной им, и была несколько пассивной. Однако через несколько минут она начала подавать небольшие признаки заинтересованности. Сначала она периодически облизывала губы, за чем вскоре последовали покусывания нижней. Затем она начала сжимать и отпускать простыню руками. Это указывало на то, что в ее теле нарастало напряжение и внезапно оно высвободилось.

— Ох-х-х... ух-х-х... — простонала она, и ее задница начала двигаться навстречу толчкам.

— Да, Эл трахни его хорошенько, — сказал ей Цезарь.

— Ты хочешь, чтобы я это сделала? — выдохнула она.

— Да, черт возьми... Ты принадлежишь мне. Трахни его хорошенько, — ответил он.

Член Цезаря полностью затвердел, и теперь он намеренно поглаживал его. Лорен тоже заметила это и протянула руку в приглашающем жесте. Он шагнул к кровати, и как только он оказался в пределах досягаемости, она взяла тяжелый инструмент в свои руки и притянула его еще ближе.

— Она чертова шлюха, — проворчал Хуан, не замедляя ритма. — Дай ей его в рот.

Цезарь с улыбкой забрался на кровать и устроился так, чтобы его член был в пределах досягаемости. Лорен мгновенно обхватила ствол правой рукой и прильнула губами к толстой головке, заставив ее исчезнуть на несколько дюймов. Во всех моих фантазиях о чужих мужчин мне и в голову не приходило, что она будет принадлежать двум маргиналам, которые обращаются с ней как с куском мяса. И снова я раздумывал, стоит ли вмешиваться, так как казалось странным не защитить ее, но ее движения и чувственные звуки снова удержали меня на расстоянии.

Лорен быстро заставила Цезаря извиваться под собой, а его рука, запутавшаяся в ее волосах, помогала направлять ее движения. Я видел, что Хуан пристально наблюдает за ними, и его движения и стоны свидетельствовали о том, что он приближается к кульминации. Внезапно она оторвала голову от его члена и начала что-то говорить, но слишком тихо, чтобы разобрать слова. Я не смог разобрать и его ответа, но когда он заговорил со своим другом, я понял суть их разговора.

— Чувак, не забудь выйти, — сказал Цезарь Хуану.

— Да... да, хорошо, — проворчал он.

— Пожалуйста... — присоединилась моя жена.

Теперь он был очень близко, и я был рад, что моя жена сохранила достаточный контроль, чтобы понять это и помешать ему кончить в нее. Буквально через несколько секунд движения Хуана стали хаотическими, и после последнего обдуманного толчка он вытащил свой член из ее влажной дырочки и выпустил струю молочно-белой спермы, которая брызнула с ее плеч на задницу.

— О-о-о, черт возьми, чувак... Да, черт возьми... — простонал он, а затем начал быстро двигать своим членом.

Из-за его движений образовался большой сгусток, который затем медленно перелился ей на поясницу. Затем, как по команде, все движения прекратились, и их тяжелое дыхание стало более отчетливым. Примерно с полминуты все оставалось в том же духе, а затем Лорен начала проявлять неугомонность.

— Мне нужно, чтобы ты был во мне, — заявила она Цезарю и потянулась к его члену.

Сначала она просто сидела на нем, выпрямив спину и проводя руками по своим коротким волосам. Затем она наклонилась вперед и начала целовать мужчину, покачивая бедрами, и я видел, что Хуан пристально смотрит между их соприкасающимися телами. Я знал, что он наблюдает, как член Цезаря проникает в растянутую дырку Лорен, и, как ни странно, на мгновение я почувствовал укол ревности. Только когда Феликс начал кашлять, я отвлекся, так как почти забыл о нем. После пирсинга Лорен он оставался неподвижным на периферии моего зрения, очевидно, загипнотизированный сексуальным шоу.

Ритм их совокупления быстро ускорился, и Лорен начала агрессивно отвечать его восходящим ударам, которые издавали громкий, влажный шлепающий звук. Помимо этого, пара издавала всевозможные похотливые стоны и нытье, и это сочетание явно возбуждало двух других мужчин.

— Кончи в нее, Цезарь... Обрюхать ее, черт возьми! — крикнул его друг. — Она замужем... это не твоя гребаная проблема. Сделай это!

— Ты хочешь этого ребенка? — спросил он у Лорен и, когда она не ответила, добавил. — Ты хочешь, чтобы это было в тебе?

Последовало еще несколько секунд молчания, а затем я услышал, как она прошептала что-то, чего я не смог разобрать.

Хуан, однако, услышал это и сказал:

— Да, черт возьми, чувак, она хочет твоей спермы...

Я подозревал, что Томас иногда брал ее без защиты во время их тайных встреч, но у нее было время подготовиться к ним, и я предположил, что она позволяла это только в безопасное время. Теперь я гадал, сделала ли она это сейчас или она уже полностью отдалась разврату. Конечно, всегда есть аптека и таблетка на следующее утро, но тогда, хотя это все равно не оправдывало ее поведение, это означало, что в какой-то момент ей придется стать прежней. Что, если Цезарь решит оставить ее у себя на выходные?

— Черт возьми, чувак... — услышал я, как Цезарь проворчал что-то, и мне показалось, что он был уже близко.

— Это все твое... все твое... дай мне... — выдохнула моя жена, еще раз демонстрируя свою покорность.

— Черт возьми, да... черт возьми, да... почти... — выкрикнул он, и вскоре за этим последовало. — Уггх-х-х... чертовски кончаю, мужик... черт... о, черт возьми, да...

— О, детка... ох-х-х... о, да... м-м-м... уггх-х-х... уггх-х-х... — начала она, прежде чем ее слова превратились в хныканье и всхлипывания.

— Ублюдок... ты заполучил ее... достал ее хорошенько, чувак... — сказал Хуан, подрачивая свой член.

Даже Феликс был занят, так как молча спустил штаны и теперь дергал свой член.

Тело Цезаря перестало двигаться, но бедра Лорен продолжали работать, доя своего любовника и продлевая ее ощущения. Она продолжала свои усилия около минуты, прежде чем с глубоким вздохом рухнула на широкую грудь мужчины.

— Сучка умеет трахаться, — выдохнул он.

Внезапно я почувствовал, что из меня, как из шарика, будто выпустили весь воздух, и весь мой адреналин был полностью израсходован. Теперь я просто хотел оказаться там, где мне не нужно было бы сохранять абсолютную тишину, и мог бы глубоко дышать. Все еще с прикованным взглядом к кровати я выскользнул из комнаты и направился к задней двери, намереваясь проветриться на заднем дворе, пока не смог бы собраться с силами. Однако, оказавшись там с хаосом мыслей, я решил уехать и через несколько минут уже был у своей машины.

Было то время, когда бары должны были закрываться, так что я знал, что выпить не получится. Вместо этого я зашел в круглосуточную закусочную и заказал кофе. Прокручивая в голове события этого вечера, я понял, что каждая последующая встреча оказывала на меня все меньшее влияние, чем предыдущая, и хотя на этот раз были захватывающие моменты, они не шли ни в какое сравнение с ее первой встречей с Томасом. Я знал, что пора остановиться, и мне было интересно, какое мнение будет у Лорен. Она снова позволила проколоть себя, что, по моему мнению, указывало на высокий уровень возбуждения, и теперь осталось снова обратиться к доктору Штурм. Я был почти уверен, что, скорее всего, она согласится остановиться, если я попрошу, но меня также мучило беспокойство из-за того, что она может стать скрытной, что было бы очень плохой ситуацией.

Выпив две чашки, я в сотый раз задумался о том, что сейчас происходит в нашем доме и когда это может закончиться. Никто не мог сказать мне, что они не будут заниматься этим всю ночь и все выходные, ведь меня не должно было быть до воскресенья. В итоге, я добрался до автострады и нашел мотель. Мне потребовалось некоторое время, чтобы заснуть, но когда я наконец заснул, сон был глубоким, и проснулся я только после десяти утра. Проголодавшись, я вернулся в ту же закусочную, позавтракал и отправился домой.

Я не был уверен, чего ожидать, поскольку не знал, находятся они еще там или, возможно, вернулись к Цезарю. Хотя я и был готов ко всему, я все-таки был сбит с толку тем, что увидел. Пикап Цезаря исчез, как и седан, который я приписал Хуану, но по какой-то причине пикап Феликса все еще был там. У меня не было настроения продолжать прятаться, я предпочел воспользоваться гаражом, подъехал к дому и направился прямо к двери. В доме было тихо, и когда я направился на кухню, то увидел совершенно голого Феликса, спящего на диване в гостиной. Я оставил его, чтобы проверить спальню, и обнаружил Лорен под простыней, почувствовав, что она тоже обнажена. По какой-то причине я решил сначала поговорить с Феликсом и, подойдя ближе, заметил подсохшую субстанцию на его члене и лобковых волосах. Это заставило меня задуматься о том, что, весьма вероятно, этот странный мужчина трахал и мою жену.

— Феликс, что происходит? — спросил я, надавив ему на ногу.

— Черт возьми, который час? — ответил он, не показывая никаких внешних признаков беспокойства.

— Почти полдень, — сказал я ему, а затем продолжил. — Что происходит? Что случилось?

— Цезарь трахнул ее, — неопределенно ответил он.

— Ты имеешь в виду здесь? А не у тебя дома, — спросил я, хотя уже знал ответ.

— Да, здесь. Он хотел заняться этим в ее постели, — сказал он.

— Почему ты здесь? — продолжил его допрос.

— Он позвонил мне, чтобы я занялся ее соском, — ответил он.

— Где Цезарь? Почему ты здесь? — спросил я, начиная раздражаться от его простых ответов.

— Когда мы уходили... я забыл свои вещи, поэтому вернулся, чтобы забрать их, — сказал он.

— Когда вы с Цезарем ушли? — поторопил я его.

— И Хуан, — признался он.

— Что за Хуан?

— Сын Цезаря... его друг, — объяснил он.

— А он... он тоже был с Лорен? — поинтересовался я.

— О, да... Он выбил из нее все дерьмо. Чувак, она обожает ебаться, — ответил он, совершенно не подозревая, что это может меня расстроить.

— Сколько раз? Я имею в виду... сколько раз Хуан... делал это, — допытывался я у него.

— Я не знаю... пару раз, наверное, — ответил он и впервые проявил некоторую нервозность.

Подумав, что я, возможно, теряю его, я решил быть более откровенным и спросил:

— Феликс, ты был с ней. Ты... ты трахал ее?

Он на мгновение замолчал, и в этот момент я не мог не посмотреть на его необрезанный член, на котором виднелись следы секса. Передо мной были доказательства того, что он был внутри моей жены. Оставалось определить характер их взаимодействия.

— Да, чувак... — наконец ответил он.

Я решил, что он вернулся к нам домой под предлогом, забрать свои вещи, но на самом деле он хотел трахнуть Лорен. Учитывая этот сценарий, я знал, что это была очень плохая ситуация, и сразу же почувствовал себя виноватым за то, что оставил ее накануне вечером.

— Когда ты вернулся... — тихо произнес я, покачав головой.

Это было скорее утверждение, чем вопрос, но Феликс быстро ответил:

— Я тоже трахал ее раньше.

— До того, как все ушли? — спросил я, по-настоящему ошарашенный.

— Да... мы все занимались с ней сексом. Она никак не могла насытиться, — сказал он.

Во второй раз после полуночи я почувствовал, что вся моя энергия покидает меня. Я наблюдал, как Цезарь с минимальными усилиями склонил Лорен к сексу с Хуаном, и мог только предполагать, что нечто подобное произошло с Феликсом. Судя по расплывчатому описанию того, что я слышал, в сочетании с тем, что я видел, я подумал, что она охотно делилась с Цезарем всем, что с ней происходило, лишь бы она могла вернуться к его толстому члену. Это было основой ее подчиненной деятельности и обеспечивало ей необходимую сексуальную поддержку. Все остальное было лишь средством вернуться.

— И ты... она позволила тебе... э-э-э... трахнуть ее, когда ты вернулся? — Спросил я, желая уточнить.

— Да... сначала она сказала, что ей было очень больно, но это не заняло много времени, — сказал он.

Я снова сделал паузу, чтобы осмыслить услышанное, и при этом мой взгляд скользнул по мужчине. По какой-то причине его член среднего размера напрягся, и пещеристая головка теперь выступала за крайнюю плоть. Я мог только чувствовать, что его описание мне о сексе с Лорен, возбуждал его.

— Давай, пойдем поговорим с ней, — сказал я ему.

Я хотел, чтобы произошла конфронтация по нескольким причинам. Самым важным было выяснить, не принуждали ли ее каким-либо образом. Кроме того, я хотел увидеть ее реакцию и дать ей понять, что она не может это отрицать.

— Черт, ладно... — пробормотал он и начал вставать.

Он последовал за мной в спальню без малейшего беспокойства по поводу того, что на нем нет одежды. Когда мы стояли рядом с кроватью, я схватил ногу моей жены и несколько раз встряхнул ее.

— Лорен... Лорен, проснись, — сказал я.

Ей потребовалось мгновение, чтобы пошевелиться, и еще несколько, чтобы прийти в себя. Когда она поняла, что это я, ее глаза расширились, а когда она увидела, что я стою с обнаженным дядей Цезаря, они стали еще больше.

— Что... почему? Почему ты здесь? Дети... — начала она, прежде чем я перебил ее.

— С детьми все в порядке. Что происходит? — спросил я на удивление бесстрастным голосом.

— Дай мне сходить в ванную, и тогда мы сможем поговорить, — ответила она, пытаясь спрятаться, чтобы собраться с духом.

— Нет... Все в порядке, — ответил я и стянул с нее простыню, которую она прижимала к шее.

В тот же миг ее ноги сомкнулись, скрывая киску от посторонних глаз, но чего она не могла скрыть, так это груди. Теперь вместо одного пирсинга я увидел, что сквозь оба соска проколоты стержни.

— Ты проколол их оба? Я думал, только один? — спросил я, поворачиваясь к Феликсу.

На его лице появилась еле уловимая улыбка, прежде чем он ответил:

— Одна для Цезаря, другая для меня.

— Ты для себя сделал, когда вернулся? Когда? — спросил я, подозревая, что произошло, и, когда он кивнул, я уточнил. — Когда?

— Примерно час назад, — пояснил он.

— Который из них твой? — уточнил я.

— Правый, — без колебаний парировал он.

— Ты трахнул ее до или после того, как сделал это, — спросил я.

— После, — заявил он, все еще с непринужденным видом, бросая вызов обстоятельствам.

Я встретился взглядом с Лорен и увидел, что она смущена и напугана, но никаких признаков того, что ее заставили, не было. Наконец, я решил, что пришло время избавиться от Феликса, и подождал, пока он соберет свою одежду, прежде чем направить его обратно в гостиную. Как только мы вышли, я услышал, как моя жена направилась в ванную, и через несколько секунд включился душ.

— Чувак, у твоей жены самая лучшая киска. Зачем ты ею делишься? — спросил он, закончив одеваться.

— Потому что я тупой, — ответил я, как тогда у него дома, когда он задал аналогичный вопрос. Затем я спросил его. — Ей понравилось?

— Чувак, она любит ебаться. Она не может насытиться, — ответил он.

С этими словами я проводил его до двери и отпустил восвояси, а потом направился обратно к Лорен. Дверь в ванную была заперта, и когда я постучал, она попросила дать ей привести себя в порядок. Все еще находясь в странном, почти сомнамбулическом, состоянии я согласился и пошел на кухню. Она выглядела удивительно свежей, когда появилась через полчаса в джинсах и свитере, и только ее глаза выдавали то, что она чувствовала внутри.

— Ты трахнула их здесь... Цезарь, Феликс и еще какого-то парня... в нашей постели, — скорее констатировал я, чем спросил.

Она несколько раз пыталась заговорить, но каждый раз эмоции переполняли ее, и она замолкала. Наконец, сделав глубокий вдох, она выдавила из себя ответ:

— Да... — сказала она тихим голосом.

— Феликс сказал, что они все были с тобой... всю ночь, а потом он вернулся и трахнул тебя еще сегодня утром. Он был прав? — спросил я, давая ей возможность озвучить свою версию.

— Да, наверное, — сказала она, начиная всхлипывать.

— Лорен, твоя диафрагма на туалетном столике. Они кончали в тебя? Все? — спросил я.

— Да... — прошептала она еще раз.

На этом я прекратил допрос и налил каждому из нас по большому бокалу вина. Я дал ей возможность сделать несколько глотков, а затем начал снова.

— Тебе понравилось? — спросил я.

Возможно, это был вопрос, который интересовал меня больше всего, поскольку между той женщиной, которую, как мне казалось, я знал, и той, что проявляла безрассудное поведение, была огромная пропасть. Конечно, я был зачинщиком, по крайней мере, с самого начала, но она вывела все на совершенно новый уровень.

— Поздравляю... — всхлипнула она, сделала еще глоток и продолжила. —Поздравляю. Ты получил то, что хотел. Жена – настоящая шлюха. Грязная шлюха... шлюха...

Я снова прервался и дал ей больше времени прийти в себя, одновременно уговаривая ее выпить вина. Прошло несколько минут, и, наконец, она, казалось, пришла в такое эмоциональное состояние, которое позволило мне продолжить.

— Почему? — спросил я.

Это был простой вопрос из одного слова, хотя он означал многое, на самом деле – все. Впервые она посмотрела на меня и выдержала мой пристальный взгляд, отвечая.

— Потому что... потому, что мне это нравится. Я не знаю...Мне это нравится... Я так возбуждаюсь, что теряю контроль, — сказала она ровным голосом, который подтверждал правдивость ее слов.

— Ты можешь остановиться? — спросил я, нервничая из-за ее ответа.

Последовала пауза, пока, как будто, она обдумывала мои слова, прежде чем ответить:

— Да. Да, но никогда не ставь меня в такую ситуацию. Не дави... и... никогда не давай разрешения.

— Я знаю... Я знаю, — ответил я в знак поддержки, а затем продолжил. — Больше не буду, но, пожалуйста, расскажи мне, что произошло. Я не хочу, чтобы это висело над нами.

Она пыталась отвертеться, напомнив, что Феликс мне уже все рассказал, но я настоял на своем и сказал, что хочу услышать ее версию. Она сказала, что все началось на вечеринке, о которой мне сказали, где они познакомились с Хуаном, и что Цезарь действительно хотел заняться с ней сексом в нашей постели. Она не знала, что к ней приедет и его друг, пока они не подъехали к дому, и она не поняла, что он последовал за ними. По дороге Цезарь позвонил Феликсу, потому что хотел вернуть стержень в ее сосок, и, пока они ждали, он отвел ее в спальню. К тому времени, когда она поняла, что Хуан наблюдает за ней, она была уже слишком возбуждена, чтобы возражать, хотя и не думала, что он присоединится. Ее описание совпадало с тем, чему я был свидетелем, а когда я ушел, она одновременно была снова с Цезарем и Хуаном вместе с Феликсом. Она также отсосала у них всех, что по какой-то причине показалось мне особенно удивительным. Она не знала о возвращении Феликса, пока он не появился в доме. Он сказал ей, что Цезарь отправил его сделать второй пирсинг, и узнала об его обмане, когда он признался мне в этом. После того, как он сделал ей пирсинг, ему захотелось секса, а она заявила, что слишком устала, чтобы сопротивляться. Она отказалась сообщить, когда была удалена диафрагма, но, поскольку я знал подробности, я оставил это без внимания.

— И что теперь? — спросила она закончив.

— Как ты себя чувствуешь? Я имею в виду физически, — спросил я, а затем добавил. — Думаю, и морально тоже.

— Странно... глупо, наверное... Болит... очень болит... Устала, — ответила она, а затем добавила. — Мне нужно сходить в аптеку и принять эти... эти таблетки.

— Лорен... Я имею в виду... Лорен... — начал я, а затем сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Я знаю, что сам спровоцировал все это, но давай... Я имею в виду... все они? Ситуация вышла из-под контроля... полностью...

— Я знаю. В этом нет ничего... Я имею в виду... что ты хочешь, чтобы я сказала? Я была глупой. Я, наверное, я просто не контролирую себя... — ответила она, а когда я не ответил сразу, добавила. — Ты должен мне помочь.

Последовало молчание, мы некоторое время смотрели друг на друга, прежде чем я, наконец, ответил:

— Почему бы тебе не пойти вздремнуть в комнату для гостей? Я приберусь в нашей спальне. Может быть, мы сможем поужинать позже.

На ее лице появилось благодарное выражение, и ее тело заметно расслабилось, а затем, осознав, что я не прокомментировал ни пирсинг, ни ее незащищенный секс, она спросила:

— А как насчет... аптеки и пирсинга.

— Позже, иди отдохни, — сказал я ей.

Она взяла мою руку в свои и, сжимая ее, наклонилась, и мы легко поцеловались. С этими словами она исчезла, чтобы отдохнуть, пока я допивал свое вино.

В следующий раз, когда я вошел в спальню, мое обоняние ощутило острый аромат секса, который, как я знал, был смесью телесных жидкостей, впитавшихся в белье. Я разобрал постель, обнаружив посреди матраса мокрое пятно размером с обеденную тарелку. Я знал, что большая часть влаги вытекла из мокрой щелки Лорен, которую она так жадно брала и отдавала. Когда я взял ее наряд, меня сразу поразил его небольшой размер и прозрачность материала. Я знал, что без бюстгальтера и трусиков ее соски должны будут видны, а если она чуть наклонится, то покажутся ее ягодицы. Внезапно я понял, что мой член становится твердым. Это вызвало у меня странный момент саморефлексии, когда я задумался, не увлекаюсь ли я, как и моя жена, этими грязными делишками. Если да, то хватит ли у нас сил поддержать друг друга и держаться подальше от опасного края?

Постельное белье было выстирано и высушено, и я нес его, чтобы застелить постель, когда услышал звук входящего сообщения. Я сразу понял, что оно доносится из комнаты для гостей, и, бросив стопку белья на кровать, тихонько приоткрыл дверь. Она осталась почти закрытой, если не считать небольшой щели, которую я оставил и сквозь которую я мог видеть кровать. Лорен лежала спиной ко мне и смотрела на освещенный экран. Это мог быть друг или член семьи, но я почему-то был уверен, что это был Цезарь. Я наблюдал, как она набрала сообщение, а затем положила устройство лицевой стороной вниз на прикроватную тумбочку, отчего комната погрузилась в темноту.

— Что у нас на ужин? — спросила Лорен, появившись около пяти.

— Я заказал столик в Провансе, — ответил я. Это было ее любимое место.

— Шикарно? — спросила она немного удивленно.

— Да, но у меня есть требования, — сказал я, а затем расплылся в улыбке, прежде чем продолжить. — Я хочу, чтобы ты привела себя в порядок. Твой жемчуг, серьги с бриллиантами и мое любимое платье, и на высоких каблуках.

Платье, о котором я говорил, вызывало у нее такой дискомфорт, что она надела его всего один раз. Это было облегающее черное коктейльное платье с подолом до середины бедра и глубоким вырезом. Больше всего ее огорчало, что оно обнажало значительную часть ее груди. По какой-то причине, которую я не совсем понимал, ее недавние похождения задели у меня внутри какую-то струнку, и я захотел, чтобы она появилась со мной в общественном месте в сногсшибающем наряде.

— А как же моя машина? И аптека? — спросила она.

— Мы можем забрать твою машину завтра и по дороге заедем в аптеку, — ответил я.

На ее лице постепенно появилась озорная улыбка, и она сказала:

— Хорошо.

Два часа спустя я был в спальне, когда Лорен собиралась надеть платье. Его покрой не подразумевал ношение лифчика, поэтому она была топлесс, и мое внимание привлекли ее недавно проколотые соски.

— Нет, подожди... — сказал я, когда она начала надевать его.

— Зачем? — спросила она.

Вместо того чтобы ответить, я подошел, стянул с нее стринги на бедра и сказал:

— Без трусиков.

— Почему? — она ахнула от удивления.

Я знал, что она захочет узнать причину, поэтому подготовила ответ и сказал ей:

— Так одевается очень красивая, очень утонченная и очень-очень непослушная женщина.

Я знал, что она сопоставит это с одеждой, которую Цезарь заставил ее надеть, и надеялся, что я смогу заработать очки в свою пользу.

Она смогла снять стринги без помощи рук, а затем повернулась ко мне и сказала:

— Если это то, что ты хочешь.

Вскоре мы были уже в пути, и, когда она сидела на пассажирском сиденье, ее платье задралось, обнажив потрясающие ноги. Она выглядела довольно сексуально и невероятно свежо, особенно учитывая то, что произошло за последние двадцать четыре часа.

— Ты уверен, что их не видно? — спросила она, глядя на свою грудь.

Она беспокоилась, что груди с пирсингом будут заметны сквозь ткань, хотя я неоднократно повторял ей, что все в порядке. По правде говоря, было легко заметить, что там что-то есть, но гораздо труднее определить, что именно.

— Все в порядке, Лорен, — сказал я.

— Зайдем в аптеку, — сказала она, когда мы подъезжали к ее обычному заведению.

— Мы немного опаздываем, давай сделаем это на обратном пути, — ответил я и получил в ответ вопросительный взгляд.

Мы сидели за красивым столиком в дальнем конце зала, но, несмотря на то, что мы были в стороне и в полумраке, Лорен удостоилась множества взглядов и пристального внимания мужского персонала. Я заметил, что наш главный официант всегда заглядывал ей через плечо, и я был уверен, что он надеялся как следует рассмотреть вырез ее платья. Мне стало интересно, как бы он отреагировал, если бы увидел металлические стержни, торчащие из сосков очаровательной, утонченной женщины. Выпив второй бокал вина она настолько расслабилась, что смогла наслаждаться вечером, не беспокоясь постоянно о платье. Однако, для меня это было главным, о чем я думал, поскольку я знал, что под тканью было ее обнаженное тело. Тело, которое я видел доведенным до вершин сексуального удовольствия в грязной ситуации. Я понял, что мой извращенный ум снова тянет к пропасти, и мне пришлось целенаправленно прогонять декадентские мысли прочь.

— Ты не остановился, — сказала моя жена, когда мы проезжали мимо аптеки на скорости 45 миль в час, и, бросив на меня вопросительный взгляд, добавила. — Дорогой, сейчас опасное время. Чем скорее, тем лучше.

Ее слова были едва слышны, потому что моя кровь кипела от вожделения, и я мог думать только о том, что бы поскорее затащить ее в постель. Как только мы вышли из машины, я крепко прижал ее к себе и поцеловал с невероятной страстью. Затем я направил ее в спальню и начал раздеваться, пока она выбиралась из черного платья. Я уложил ее на спину и без предварительных ласк нашел ее влажную щелочку и протиснулся внутрь.

— М-м-м... уггх-х-х... — пробормотал я.

Как ни странно, ее киска ощущалась такой же, как обычно, несмотря на то, что она недавно получила столько членов. Потребовалось всего несколько движений, чтобы войти в ритм, и затем ее ноги обвились вокруг меня, а руки обвились вокруг моей шеи. Вскоре после этого с ее губ начало срываться тихое мурлыканье, что заставило меня замедлить свои движения, чтобы сохранить контроль.

— Ты хорошо чувствуешься... — выдохнула она мне в ухо.

Мои мысли мгновенно вернулись к ее словесному взаимодействию с Цезарем, свидетелем которого я был. Я хотел, чтобы другие не вмешивались в наши занятия любовью, но теперь я не мог выбросить их из головы.

— Так же хорошо, как и они? — спросил я, намеренно бросая ей вызов.

— Лучше... — прошептала она.

— Тебе это действительно нравится, не так ли? — спросил я, и мой прямой вопрос удивил даже меня самого.

Когда она не ответила сразу, я подумал, что, вероятно, она нервничает, поэтому, когда она наконец ответила, ее сообщение ошеломило меня:

— Тебе лучше поторопиться и кончить, если ты хочешь получить шанс.

Мое тело содрогнулось, словно я получил порцию адреналина, и мне показалось, что мой член вырос еще на дюйм. Я приподнялся на руках, глубоко вошел в нее и почувствовал в своих яйцах ощущение, которого никогда не испытывал. Я сразу понял, что доктор Штурм была права, по крайней мере частично, в отношении элемента моей извращенной фантазии о соревновании сперматозоидов.

— Черт, Лорен, — наконец смог выдавить я.

— Я надеюсь, ты победишь, — прошептала она, проводя ногтями по моей спине.

Теперь она была намеренно провокационна и намеренно сумела сместить фокус с нее на меня. Мое тело было напряжено, как гитарная струна, и я начал быстро двигаться, сильно прижавшись к ее телу. Моя голова, которая была сосредоточенно откинута назад, опустилась, я посмотрел ей в глаза, и наш пристальный взгляд, казалось, длился вечно, а мой мозг кипел.

— Тебе понравилось... Я знаю, что понравилось... — вздохнул я.

— М-м-м... поторопись, малыш... поторопись... — ответила она, все еще играя со мной, как с мышкой.

Через несколько секунд меня охватило ощущение, что душа расстается с телом, более сильное, чем я когда-либо испытывал, а затем мои яйца напряглись, и я начал извергать свою сперму в ожидающую щелку моей жены.

— Ох-х-х, черт... нгх-х-х... уггх-х-х... черт... о, черт! — крикнул я.

— Давай... забери это у него обратно... — прошептала Лорен мне на ухо.

— Да, черт возьми... да, черт возьми... — заявил я.

Я продержался всего несколько секунд, прежде чем вся энергия покинула мое тело, и я рухнул на свою жену. Хватая ртом воздух, я перекатился на бок, оставив ее мокрую киску, и тяжело дышал в изнеможении, пока она гладила мои волосы. Моими последними мыслями перед тем, как я погрузился в удовлетворенное и мирное состояние, были слова Лорен, которые невероятно возбудили меня. До того, как мы начали играть в развратную игру, для нее было немыслимо вести себя подобным образом. Она изменилась, и я знал, что мне нужно будет задуматься о том, к лучшему это или к худшему.

Позже я частично пришел в себя и потянулся к Лорен, но обнаружил, что кровать пуста. Сначала я не придал этому значения и попытался снова заснуть, но через несколько минут решил поискать ее. В конце концов, она была абсолютно права насчет таблеток и упущенном времени, и нам нужно было посетить круглосуточную аптеку. Обнаженный, я встал с кровати и медленно направился в гостиную. Когда я был уже почти у цели, я услышал негромкий разговор и начал двигаться еще медленнее, а когда комната показалась в поле зрения, я увидел свою жену в халате и с телефоном, прижатым к уху. Она сидела ко мне спиной, и, когда я оказался всего в нескольких футах от нее, я увидел, что она держит одну руку под одеждой и теребит свою грудь. Инстинктивно я понял, что она разговаривает по телефону с Цезарем, своим могущественным любовником, которому каким-то образом удалось взять под контроль ее сексуальную жизнь.

— Лорен, что ты делаешь? С кем ты разговариваешь? — спросил я.

Мой голос напугал ее, и она вскочила с дивана, уронив при этом свой телефон. Она посмотрела на него, лежащего на земле, а затем снова посмотрела на меня с потрясенным выражением лица.

— Я... я... послушай, он звонил... Я не хотела тебя будить... Я... — начала она с виноватым видом.

— Дай мне трубку, — сказал я, сам удивляясь своему спокойствию.

Она пристально смотрела на меня несколько секунд, а затем наклонилась, подняла аппарат и протянула мне. Я с удивлением заметил, что разговор не оборвался, поэтому приложил его к уху.

— Привет, — сказал я ровным голосом.

— Привет, чувак, как дела? — спросил Цезарь.

— Что здесь происходит? — спросил я.

— Просто проверяю, как там моя девочка, — самодовольно ответил он.

Я подумал о том, чтобы просто повесить трубку, и подумал о том, чтобы сказать ему, чтобы он убирался и оставил ее в покое. Но, вспомнив, как она, свернувшись калачиком на диване, ласкала свою грудь и кокетливо разговаривала с ним, я пришел в ярость:

— Ты хочешь ее еще? Прямо сейчас? Сегодня вечером?

— Нет... нет, дорогой, — вмешалась Лорен.

— Да, чувак... Я трахну ее еще, — ответил он, как будто соглашался на пиво.

— Хорошо, без проблем. Я приведу ее, — сказал я.

— Хорошо... — ответил он, и на этом наш разговор закончился.

— Я не... — начала она, но я перебил ее.

— Да, это так. Надевай свою чертову одежду... то, во что он тебя одел, — потребовал я.

— Я не хочу... — ответила она заметно более мягким голосом.

— Лорен, ты уходишь. Иди, оденься, — приказал я ей.

— Почему? — спросила она.

— Почему? Потому что я застукал тебя за разговором с ним после того, как мы занимались любовью. Я заметил, как ты кокетничала, играя со своими сиськами. Почему бы тебе не подойти сюда, чтобы я мог увидеть, какая ты мокрая? — сказал я.

Я заметил, что на ее глазах выступили слезы, но когда я шагнул к ней, она быстро ретировалась в сторону спальни. Я не последовал за ней и не был уверен, чего ожидать, но всего через несколько минут услышал стук высоких каблуков по деревянному полу. Я видел ее в этом наряде издалека, но теперь, когда он был прямо передо мной, я мог видеть, что он действительно был по-настоящему распутным. Узкая юбка едва прикрывала ее задницу, и было легко заметить ее недавно проколотые соски. Мне даже показалось, что она немного поработала над своей прической. Как только я оделся, мы уехали на моей машине.

— Я не... — попыталась она, но я снова перебил ее.

— Прекрати... Это не обсуждается, — сказал я.

Несколько минут мы ехали молча, а потом она сказала:

— Послушай... правда. Нам нужно найти аптеку.

— Не сейчас... завтра, — сказал я ей, по какой-то причине желая, чтобы она поварилась в собственном соку.

— Я забеременею, — заявила она как ни в чем не бывало.

Всего через несколько минут мы уже ехали по улицам захудалого района. Когда мы подъехали, машина Лорен все еще стояла на подъездной дорожке, и, хотя она вопросительно посмотрела на меня, не произнесла ни слова, когда выходила из машины. Я наблюдал, как она подошла к двери в этом отвратительном наряде, и Феликс открыл ее прежде, чем она успела постучать.

На следующий день, чуть позже полудня, когда я выходил из дома, чтобы забрать детей, Лорен все еще не вернулась. Тем утром, после недолгих поисков, я обнаружил ее диафрагму в контейнере, аккуратно убранную в один из ящиков туалетного столика. Это означало, что она добровольно осталась незащищенной и отдалась на милость своего сильного любовника, хотя я не был уверен, о ком мне следует больше беспокоиться – о его грязных желаниях или об ее. Кроме этого, у нас было обоюдное пристрастие к грязной сексуальной активности, от которого мы не могли избавиться. Даже после периода бездействия это продолжало накатывать с ревом, как цунами, которое накрывало нас с головой. Когда я подъезжал к дому родителей Лорен, у меня все еще не было четкого плана, как все это закончить.

Продолжение следует...