Уже на подъезде к дачам, пришло сообщение от Славки: "Девочки - класс! Но есть проблема. Интересуются зачем весь бал-маскарад. Не хочу их напрягать молчанием и недомолвками. Что сказать?"

Я покосился на задремавшую Валю, осторожно затормозил, и, не останавливаясь совсем, быстро набрал: "Расскажите всю правду. Что это подарок и сюрприз".

Примерно через десять минут пришёл ответ: "Девочки прониклись и заинтригованы)". Я, тихо продвигаясь по пустой в будний день улице посёлка, отстучал: "Будем через пять-десять минут", и уже подъезжая к знакомому коттеджу, прочитал: "Шоу началось :)"

У забора, рядом с машинами ребят, красовался здоровенный и в хлам тонированный минивэн "Шевик" в люксовом обвесе, с каким-то абстрактным логотипом и аккуратной надписью "Логистические услуги". А что, нормально. Этот бизнес не любит огласки, вполне себе прикрытие.

Пока Валя переодевалась аж в целой отдельной гардеробной, расположенной справа от входа, я прислушивался к звукам, долетавшим из гостиной, и поражался той натуральности, которую удалось создать ребятам: негромкая и небыстрая, но заводная музыка, звон посуды, женский смех, мужские возгласы, какие-то обрывки тостов - ну полное впечаление идущей полным ходом вечеринки! Мда, недооценивал я парней, недооценивал... Вот что значит мотивация!

Мои мысли прервало появление Вали, чуть смущённо выступившей из проёма гардеробной. На низеньких каблучках своих босоножек, в новом платье, с маленькими жемчужинками серёжек на мочках аккуратных ушек, с заплетёнными в золотистые косы волосами, закреплёнными в плотную и элегантную корону, она выглядела неотразимо! Сочетание юной свежести и невинности, сквозившее в движениях так контрастировало с до предела открытым на боках и спине платьем, предоставлявшим прекрасный обзор стройного и спелого тела, что у меня почти мгновенно стало тесно в штанах. Мда, платьице работало на все сто - вроде бы одетая, Валя смотрелась почему-то почти голой...

"И вот такую красоту я собираюсь подарить совершенно незнакомым ей мужикам!" - пронеслось в голове, тут же подкатило ощущение горя и потери... но вновь вина за то, что я сегодня бессовестно обманул её, перевесила мои собственнические инстинкты. Стараясь дышать и выглядеть спокойно, я демонстративно и медленно зааплодировал. Валя была счастлива - это читалось и в её глазах, и в слегка испуганных, но заинтересованных взглядах, которые она бросала в направлении весёлого шума из гостиной...

Она готовилась выйти в общество со мной - и большей радости сейчас ей не могло дать ничто. За исключением, конечно же, секса, который и был заготовлен гвоздём программы...

Так что я, внутренне перекрестившись и сплюнув три раза через левое плечо, приступил к своей части подготовки вечеринки - во всяком случае, главной части мероприятия.

— Ты прекрасна, Валюша!.. Уверен, ты сразишь всех!.. - я ни капельки не врал. - Скажи, а новые трусики... на тебе?

Валя смущённо улыбнулась и тихонько кивнула.

— Покажешь? - я откровенно упёрся взглядом в её стройные бёдра, слегка обтянутые платьем в верхней части, и скрытые более свободными складками подола в нижней.

Боковым зрением увидел, как она вспыхнула, и нерешительно потянулась пальчиками к краю чёрной ткани.

— Подожди. Не здесь. У зеркала!.. - и я ласково подтолкнул её к большому ростовому зеркалу у передней стены прихожей.

Валя послушно остановилась в двух шагах от него, и, глядя в отражении мне в глаза, робко спросила:

— А... если кто-нибудь войдёт?..

— Значит, ему повезёт. - спокойно ответил я, тоже не отводя взгляда. И увидел, как едва заметно дрогнули крылья её носика...

Медленно и аккуратно Валя собрала руками оборки и задрала платье. У меня пересохло во рту... Теперь я понял, почему на этих трусиках, которые мы купили в дополнение к платью в бутике, был такой ценник. Не стринги, но очень тоненькие на бёдрах, они, казалось бы, прикрывали довольно много - и сзади, и спереди. Но, чёрт возьми, КАК прикрывали! Валины попка, бёдра и животик, подчёркнутые треугольничками чёрной ткани, выглядели просто фантастически, идеально, изящно... И невероятно сексуально. Теперь-то я понял значение того взгляда, с которым Вика протянула Тине маленькую коробочку...

Этому, правда, предшествовала уморительная сцена, когда я, уже повернувшись к выходу, был остановлен Тиной, уцепившейся за мой рукав.

— Что? - сделал я большие глаза.

Она, привстав на цыпочки и тоже отчаянно вытаращившись, громким, слышным по всему залу шёпотом, сообщила:

— Я без трусов!!

За моей спиной послышалось сдавленное хихикание.

— А где они?! - таким же оглушительным шёпотом ответил я.

— Их Вика забрала! Сказала, что не отдаст, что это теперь её трофей!! - Тина отчаянно и честно глядела мне в глаза.

Я в притворной растерянности обернулся. За кассой, уперевшись в прилавок локтями и закрыв лицо ладонями, в голос смеялась своим очаровательным смехом Эля. Вика, стоявшая чуть поодаль, ещё сдерживалась, но то и дело подёргивалась, фыркая, всхрюкивая и нарочито невинно глядя куда-то в небеса...

— Что же нам делать?! - озабоченно вопросил я в направлении вселенной. - Мы же не можем пойти на вечеринку без трусов?!

Дальше хрюкали и хихикали уже в четыре голоса... Потом Вика торжественно выступила вперёд и поманила нас пальчиком. Подошла к полочке с бельём и уверенно сняла с неё небольшую невзрачную коробочку. Остановилась перед Тиной и с улыбкой вручила коробочку ей.

Тина заулыбалась, оглянулась на меня, как бы спрашивая разрешения. Потом опять посмотрела на Вику и подозрительно робко спросила:

— А... ты точно уверена, что они мне пойдут?.. - на что та, пристально глядя ей в глаза, многозначительно произнесла:

— Поверь, Тинуля, они тебе ТАК пойдут, что некоторых потом... не оттащишь! - и с хитрой улыбочкой стрельнула глазами в меня.

А в следующий миг всё веселье в бутике смолкло, потому что прозвучало тихое и короткое:

— Я не Тина. Я Валя...

В который раз задавшись сакраментальным вопросом - а помнит ли потом Валя, что вытворяет Тина, когда... у руля? - я пошёл оплачивать эту нужную покупку.

Сейчас, пожирая глазами упругие округлости, которые обнимала чуть поблёскивавшая чёрная ткань, я пытался и не мог сделать последний шаг - расстаться, поделиться этой великой красотой... Помог мне тихий смешок, донёсшийся от зеркала. С трудом отлепив взгляд от самой аппетитной попки на Земле и подняв глаза, я встретился с таким знакомым, пристально-откровенным и слегка нагловатым взглядом, что ни секунды не сомневаясь, проговорил:

— Тиночка, девочка моя, можешь одёрнуть платье. Пойдём, я покажу тебя моим друзьям! - и от того, как двусмысленно это прозвучало, я, почему-то, почувствовал лёгкое волнение...

***

Наше появление произвело в гостиной тихий фурор. Да что там фурор - выход Тины из-за моей спины просто остановил всё действо, превратив его в один долгий и восхищённый стоп-кадр. Парни так просто зависли, таращась на неё, как на новогоднюю ёлку... Ну, другого эффекта я и не ожидал.

Эскортницы тоже остановились, с интересом разглядывая звезду вечера, и во взглядах их я увидел одобрение с оттенком лёгкой зависти: да, девочки были как на подбор, ухоженные, стройные, симпатичные, все, где-то, около двадцати пяти - тридцати, в тёмных оттенков стильных платьицах, неуловимо напоминавших фасоном Тинино, но... Всепобеждающее очарование цветущей молодости, вкупе с яркой, открытой сексуальной энергетикой делали Тину бесспорной королевой этого бала!

— Знакомьтесь, это Тина! Тина, это мои хорошие друзья, и у нас сегодня вечеринка с расслабоном... - записал я в друзья и эскортниц, поймав в ответ их весёло-ироничные взгляды.

Славян, как самый бойкий, первым преодолел ступор, и, шагнув вперёд, восторженно проговорил:

— Добро пожаловать... Тина! Чувствуй себя как дома, здесь все свои!..

— Привееет!.. - нестройной многоголосицей присоединилось остальное собрание. Я же, чтобы дать ребятам прийти в себя, увлёк Тину за собой - показать дом. Но красоты холостяцкого особняка оставили её почти равнодушной: девочка всё больше кокетничала со мной, красуясь то изумительными ножками, манящими из-под разлетающихся оборочек, то почти выпадающими из платья грудками, то глубоким вырезом сзади, открывавшим её очаровательную спину и талию почти до самой попы. Однако в спальне, увидев кровать, она аж затормозила, испустив поражённое "Оооооо!"

Кровать действительно впечатляла: круглая, высокая, метров четырёх в диаметре, с таким же круглым балдахином из полированного дерева, она представляла собой идеальное воплощение того, что в народе именуют "сексодром". На стенах довольно хаотично располагались несколько картин с обнажённой натурой и одинокое большое зеркало. Естественно, такое великолепие не могло оставить Тину равнодушной - тут же прижавшись ко мне, она, преданно заглядывая в глаза, азартно зашептала:

— А как думаешь, заметят, если мы тут закроемся ненадолго?! - возбуждённо блестевшие глазки ясно давали понять, что она уже представляет, чем мы займёмся на этом "сексодроме".

— Тинка, сразу с порога неудобно будет... А потом...

— Ну пожалуйстапожалуйстапожалуйста!.. - она схватила мою ладонь и прижала к попе, заставив крепко сжать пальцы, почувствовать упругость юной горячей плоти и контур маленьких трусиков, облегавших её.

— Чуть попозже, ладно? - с улыбкой чмокнул я её в носик.

— Ууууу... Мой мучиииииитель!.. - умильно закатила Тина глазки и притворно грустно вздохнула.

— Пойдём, пойдём... Ты есть хочешь?

— Неа... Попила бы чего-нибудь...

— Сейчас найдём... Скоро танцы начнутся, а как всем станет не до нас - тогда и улизнём, ок? - она радостно подпрыгнула так, что правая грудка со всего маху выскочила из платья сбоку, явив неопровержимое доказательство того, что Тина уже не на шутку завелась - крупная, напряжённая, чуть сморщенная вишенка торчала откровенно и отчаянно...

Показав мне язык, она нарочито неспешно, одним пальчиком заправила грудь на место, под защиту черной тонкой ткани, уже совершенно не способной скрыть обоих отчётливо напряжённых сосков. Тина глянула на них, на меня, и, слегка прогнувшись, приподняв ещё выше и без того очень дерзко обтянутые груди, вышла в зал. В глазах её горело блаженство предвкушения...

В гостиной уже вовсю танцевали - две пары. Славян о чём-то интимно шептался с брюнеткой в тёмно-сером платье, а Миха чинно и прилично переминался с ноги на ногу с девушкой в тёмно-синем. Остальные тусовались у накрытого в фуршетном стиле стола, приветствовав наше появление каждый по-своему: Колька обалдело уставился на Тинину грудь, а его светловолосая спутница, проследив куда он смотрит, смешливо фыркнула и подмигнула Тине...

Тина с удивлением развернулась ко мне и Колькин взгляд тут же потрясённо прилип к её красиво очерченной платьем попке.

— Она что, его совсем не... ревнует? - Тинин шёпот звучал донельзя удивлённым. Такими же были и её распахнувшиеся наивные глаза.

— Здесь не принято ревновать, понимаешь? - тихо ответил я, вручая ей бокал с соком. - Это вечеринка, все свои, и раз ты в этой компании, то ты тоже теперь своя, а к своим не ревнуют, понятно?

Объяснение было туманным, но Тину, кажется, удовлетворило. Но тут же прозвучал следующий вопрос:

— А ты? Тебе норм, что они все на меня пялятся?

Всё замечала, чертовка! Все восхищённые взгляды, которые парни нет-нет, да и бросали исподтишка.

— Ещё бы им не пялиться... - одобрительно хмыкнул я, уходя от прямого ответа. - Ты здесь самая красивая и эффектная!

Тина моментально порозовела, но не сдалась:

— А их... подруги... мне потом глаза не выцарапают? - не похоже было, что это её пугало, в глазах я видел, скорее, острое любопытство - на такой "взрослой" вечеринке Тина явно была впервые.

— Тин... Ну мужчины так устроены - они не контролируют свои глаза в присутствии красивых женщин. Я ведь тоже смотрю на остальных девушек, но ты же не будешь меня ревновать?

— Нуууу не знаю... - притворно задумчиво протянула Тина, но я видел, что в глазах уже запрыгали чертенята: обстановка явно её заводила. Вот и славно. Я незаметно вздохнул и залпом влил в себя стакан морковного сока, моего любимого. Тина, потягивая апельсиновый, уже тихонько пританцовывала и с детской непосредственностью крутила головой во все стороны.

— Пойдём, потанцуем - я отобрал у неё стакан и увлёк двум другим парам. Тина с готовностью закинула руки мне на плечи и прижалась, уткнувшись носом в шею. Недостатка в зеркалах в гостиной не было, так что я прекрасно видел, как прикипели мужские, да и не только, взгляды к её ножкам, которые открылись слегка приподнявшимся платьем почти на всю свою умопомрачительно-гладкую и стройную длинну. Тина мечтательно улыбалась, почти повиснув на мне. Понемногу на "танцпол" подтянулись все - этот момент мы особо обговаривали, разрабатывая план вечеринки. Атмосфера сразу изменилась: эскортницы, проинструктированные ребятами, вели себя совершенно естественно, как и подобает близким подругам на вечеринке. Прижимались и вешались на шеи мужикам точно так же, как и Тина, так что градус "веселья" в гостиной сразу подскочил. Но я, сдерживаемый какой-то, возможно, самой последней преградой на пути к точке невозврата, не стал загонять темп, и через пару музыкальных тем заявил, что у меня есть тост. Все с энтузиазмом устремились к столу, зазвенели бокалы, и когда я вручил Тине очередной сочок, общество уже было само внимание.

— Друзья! Не буду ходить вокруг да около! Сегодня у Тины - День рождения!

Все радостно заорали "Поздравляем!" и дружно присосались к бокалам.

— Так вот! Поскольку вы ничего об этом не знали, а соответственно и подарков не приготовили, то у меня предложение: пусть вашим подарком будет эта вечеринка! Давайте дадим нашей прекрасной имениннице почувствовать себя здесь... как дома, и... я прошу не стесняться, и приглашать её на танцы!.. Пусть у нашей красавицы Тины сегодня будет незабываемый праздник! - закончил я под одобрительные возгласы. Естественно, будь присутствующие девушки настоящими подругами мужчин, такой тост вызвал бы совсем другие эмоции, но наш маленький любительский театр играл как по нотам...

Тина была на седьмом небе! Я буквально чувствовал, как она упивается всеобщим вниманием и восхищением... Вот и хорошо, девочка моя, кушай, не обляпайся... Радостная улыбка давалась мне с некоторым трудом, но я пока справлялся.

— А что ты подарил нашей очаровательной Тине? - подозрительно вопросил Колька, хотя прекрасно знал, что я отвечу.

— Мой подарок вы сейчас можете видеть на ней! - я галантно взял в свою руку Тинину ладошку, поднял вверх и медленно, демонстративно провернул счастливую девочку вокруг своей оси. Общественность восхищённо зааплодировала, а Тина подарила мне полный искреннего восторга и благодарности взгляд.

— И ещё один подарок вы видеть не можете - продолжил я, не отпуская её руки и опять забирая стакан.

— Хотя... - протянул я задумчиво - Тина, милая, надеюсь ты простишь меня за то, что я сейчас сделаю?

Я лучезарно улыбнулся ей и вдруг кружанул опять, на этот раз гораздо быстрее. Взметнулись свободные оборки платья, а бесцеремонно глазевшие мужчины разразились восхищённым "Ваааау!", когда перед ними на мгновение мелькнула пухлая, и в то же время невероятно изящная Тинина попка, облачённая в маленькие чёрные трусики. Тина в притворном смущении уткнулась мне в шею, будто спрятавшись от чужих взглядов, но когда раздались ещё более бурные аплодисменты и посыпались ещё более откровенные комплименты - конечно же, от мужской части зрителей - я увидел на её щеках яркий знакомый румянец. Да и поцелуй, которым она впилась мне в губы не оставлял сомнений - Тина была в раю!

Я же, собравшись с духом, провозгласил продолжение банкета...

И банкет продолжился - согласно сценария. Не успели мы с довольной, разомлевшей Тиной пообжиматься и трех композиций, как бойкий Славка пригласил её, разумеется, галантно осведомившись - не буду ли я против? Против я не был, так что через секунду зардевшаяся Тина уже чувствовала обнаженной кожей спины уверенные мужские ладони. И эти ладони, понемногу сползавшие вниз, впервые в её жизни были не мои. Славян, как заправский повеса болтал какие-то банальности и приятности, а я подхватил "его" брюнетку, и мы закачались рядом с ними. Я поймал испуганно-восторженный Тинин взгляд, когда Славкины ладони спустились на её обнажённую талию, и даже подмигнул в ответ, мол - всё хорошо, а потом пошло-поехало...

Оказалось, что у Тининого платьица была замечательная особенность: если, держа руки на талии, слегка переместить их к себе, то перед платья, свисавший достаточно свободно, тоже смещался, откровенно демонстрируя по бокам крепкие и налитые Тинины груди почти что до самых сосков. Мужики это быстро просекли, и кавалеры у моей звезды менялись каждый танец... Пока один наслаждался прикосновениями к молодой и гладкой коже, остальные пускали слюни на виды её прелестного тела, бесстыдно открытого по бокам. Эскортницы тихо угорали с парней, впрочем, не выходя из роли, так что я тоже получил свою долю прижиманий классными сиськами и ненавязчивых прикосновений к понемногу набухающему естеству. Блондинка, впервые прижавшись ко мне, восхищённо шепнула:

— Ого, какой ты... крупненький! - и, хитро улыбаясь в глаза смотревшей на нас Тине, демонстративно взвесила в ладони мой почти восставший член прямо сквозь брюки. Тина выпучилась сначала на её руку, потом на меня, потом опять на руку. Я же слегка пожал плечами, и, глядя на Тину, показал лицом что-то типа: "Ну, что я говорил?" И тут же увидел, как порозовевшая Тина, возбуждённо блестя глазами, придвинулась к Стасу плотнее и повторила движение блондинки, от чего теперь уже Стас выпучился на меня с видом "Я не виноват, она сама!"

На следующий танец я забрал у него Тину, которая, несмотря на явное возбуждение, выглядела, всё-таки, чуть смущённой. Мельком глянув мне в глаза, она тут же уткнулась носом в шею.

— Эй, всё нормально? - я легонько поцеловал её в губы, и она тут же откликнулась, присосавшись в ответ страстно и мокро.

Потом, отстранившись, выдохнула:

— Да!.. - и опять испытующе посмотрела в глаза.

— Да говори ты... Я же вижу, что хочешь спросить...

— А ты... Тебе... не неприятно, что я... ну...

— Потрогала член другого мужчины? - я был само спокойствие, по крайней мере, снаружи.

— Ну... да. - Тина смущённо хихикнула, и стрельнула глазками по сторонам, в который раз убедившись в том, что все мужчины в зале пялятся на её сиськи, которые я щедро открыл по бокам.

— Ну, она же меня тоже потрогала. Один-один!

Тина опять хихикнула, потом прижалась и жарко зашептала:

— А меня вон тот... со светлыми волосами... незаметно по попе гладил!.. - и она зажмурилась, покачиваясь со мной, ожидая моей реакции.

— Ну и как... понравилось? - я дышал и старался находиться "в моменте", чтобы не накручивать себя.

— Ну... не знаю...

— Не успела разобрать, да? - я даже мог шутить, оказывается!

Тина смущённо фыркнула, и вновь прижалась:

— Ты что, меня совсем-совсем... не ревнуешь?..

Я помедлил, как перед прыжком в воду, стараясь, как будто в последний раз запомнить запах Валентины, щекочущее прикосновение её волос, упругое давление её грудей, плотно прижатых ко мне... Всё, чего мне совсем скоро, вероятно, предстояло лишиться.

— Тиночка, ну я же говорил: мы развлекаемся. А поскольку вечеринка для своих, и вечеринка взрослая, то и развлечения тоже... взрослые. Если тебе приятно здесь находиться - всё хорошо, если что-то не нравится - можем уйти.

Тину такой вариант, похоже испугал, потому что она энергично замотала головой и зашептала:

— Нет, мне очень нравится!.. Все такие... милые. Столько комплиментов наговорили... И симпатичные... Девушки очень красивые! Я даже не понимаю, почему все... мужчины ко мне липнут?.. У них такие подруги классные!..

— К тебе все липнут потому, что ты новенькая, свеженькая и сексуальная в этом платье... Ты сегодня здесь самая красивая, так что мужское внимание вполне естественно...

Тина заулыбалась и крепко поцеловала меня. Потом заглянула в глаза, и, ещё сильнее краснея, прошептала:

— Так ты... не против?

— Конечно нет!.. Сегодня твой день, и восхищение мужчин - тоже твоё!.. Получай удовольствие, милая...

***

Следующие полчаса на танцполе становилось всё жарче. Эскортницы, отрабатывая свой немаленький гонорар, старательно изображали подруг, возбуждение которых нарастало: танцы становились откровеннее, прижимания и поглаживания - всё смелее, причём, мне показалось, что девушки действительно делали всё с большим удовольствием. Я видел, как Тина без устали крутит головой, глядя на уже нескрываемо эротические игры, начавшиеся вокруг неё. Она потихоньку осваивалась и уже тоже начала вешаться на шею парням - я видел, что ей очень нравились всё более смелые прикосновения мужских ладоней к её голой коже... Атмосфера накалялась. Под шумок моё набухшее достоинство было недвусмысленно взвешено всеми остальными девушками, что не осталось незамеченным Тиной: краснея, и вроде бы, смущаясь, она украдкой точно так же перетрогала члены всех моих друзей, вызвав у парней стояки, которые уже не могли скрыть никакие брюки...

Отметив это, я понял, что можно переходить к следующему этапу, и тихонько поинтересовался у старшей:

— А вас, девочки, можно трогать? Как вы договаривались со Славой? - и услышал в ответ на ухо:

— Конечно! Лапать можно сколько хочешь, где хочешь, прижимайся тоже как нравится. Только без проникновений...

— Отлично!

И я элегантно развернул брюнетку к себе спиной, через секунду ощутив, как отличная, крепкая задница с готовностью впечаталась в мой торчавший в штанах и горбом затвердевший член, принимая его точнёхонько в серединку... Я положил ладони на крутые бёдра и слегка изменил характер движений, превратив топтание в некое подобие медленной и чувственной ламбады. Брюнетка тут же уловила что от неё требуется, и, томно прогнувшись, подняла руки, обхватывая сзади мою шею. Я, сделав вид, что уткнулся в её декольте, краем глаза заметил, что Тина, увидев на мой манёвр, тут же повторила его, повернувшись спиной к Славке, который жадно схватил её за бёдра и притянул к себе... По тому, как зажмурилась Тина и на лице её румянец пошёл уже просто пятнами, я понял, что ощущения Славкиного члена, вдавленного между ягодицами, доставили ей очень приятные ощущения. Затем она в точности повторила движение брюнетки, обхватив руками Славкин затылок, при этом наблюдая за мной из-под ресниц, как и всегда во время наших сексуальных игр. Славик тоже поглядывал, словно ожидая инструкций, неторопливо двигая бёдрами вперёд-назад и из стороны в сторону, всё так же крепко прижимая к себе Тинину попу, заставляя Тину блаженно улыбаться и жмуриться...

Я же, уперевшись взглядом в декольте брюнетки, понемногу поднимал руки, скользя по гладкой ткани тёмно-серого платья. Наконец мои ладони наполнились двумя отличными сиськами, на ощупь не уступавшими упругостью Тининым, но размером побольше. Я слегка сжал их, поднимая повыше, и продолжил это занятие, тиская и перекатывая под платьем, чувствуя, как брюнетка задышала и закрутила задницей, приподнимая её и с силой прижимаясь к моему члену, отзывавшемуся сладкой болью в тисках ягодиц. А потом увидел, как Славкины руки тоже двинулись вверх... Когда он сжал сквозь платье Тинины груди, а она открыла ротик, запрокинула голову и начала гладить его затылок, пребывая в своих райских кущах, танцпол почти остановился, пуская слюни на эту картину, потому что попка Тины, хоть и свободная сейчас от Славкиных рук, всё так же крепко вжималась в его бёдра, и понемногу начала совершать волнообразные движения, как будто насаживаясь на его наверняка одеревенело напряжённый под брюками член...

Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не закончился плейлист. Пары неохотно разлепились, а я, собравшись с духом, подал Славке условный сигнал, понимая, что девочка уже готова... Тот слегка кивнул, отдал в мои руки раскрасневшуюся, довольную Тину, прятавшую глаза, но улыбавшуюся своей знакомой, дразнящей улыбочкой. Стас тут же снова включил медляк, а я увлёк Тину к небольшому подиуму, высотой в одну ступеньку, который был установлен посреди зала, как авторитетно пояснил Славка в наш первый визит сюда - для стриптизёрш. Сейчас пилона на нём не было, так что мы с Тиной, обнявшись, с комфортом могли танцевать. Она, возбуждённо дыша, уткнулась в меня, почти повиснув, а я, одной рукой прижимая её к себе за талию, другой гладил обнажённую спину. По тому, как её пальчики стиснули мою шею и плечи, я понял, что Тина завелась не на шутку и вот вот утратит над собой контроль, так что момент был вполне подходящий - она не замечала ничего, погружённая в свои сладкие ощущения.

За её спиной девушки, споро собравшись и помахав мне на прощание, скрылись в прихожей. Туда же тихо вышли и парни, в соответствии с инструкцией.

Я потихоньку спускался ладонями вниз, пока не сжал в них напряжённые, обжигающие даже сквозь платье половинки упругой попки, тут же призывно выпятившейся навстречу моему прикосновению. Я, уже не сдерживая себя, мял и тискал их, сжимая, разводя, приподнимая вновь сжимая... Тина, страстно постанывая, то присасываясь долгими мокрыми поцелуями, то дышала мне в шею, прикрыв глаза и пребывая в крайней степени возбуждения. Мельком я увидел, как над кромкой забора неторопливо проплыла крыша "Шевика", а всего через несколько секунд в зал неслышно вошли ребята: полностью голые, с высоко задранными от возбуждения членами. Как и было договорено, они тихо приблизились и встали за спиной у Тины, которая ничего не замечала, отдавшись ласкам моих рук, уже давно проникших под недлинный подол платья. Я задрал его, обнажив великолепные Тинины булки, и продолжил мять и крутить их, слыша тихие, с придыханием, Тинины стоны, глядя, как остановившимися, жадными глазами, парни пристально всматриваются туда, куда я приглашал их взгляды, стараясь каждый раз раздвинуть упругие половинки ещё шире... Судя по их уже совершенно безумным глазам, зрелище впечатляло.

С трудом заставив себя прекратить мять гладкую и горячую молодую плоть, я глубоко вздохнул, и прошептал:

— Тина, девочка моя...

— Мммм - томно простонала Тина, не открывая глаз.

— Помнишь, я обещал тебе сюрприз?

— Ммммм? - прозвучало уже с вопросительной интонацией.

— Если ты посмотришь за спину, ты его увидишь... - меня бросило в пот - произнести эти слова оказалось очень, очень трудно...

— Ммммм, я хочу ещёооо... - умоляюще протянула она, не отпуская меня.

— Просто обернись!.. - сказал я чуть громче.

Она нехотя, чуть-чуть отстранилась от меня, повернула голову и... замерла, наткнувшись на голодные взгляды четырёх обнажённых и возбуждённых мужчин в нескольких шагах позади. Через секунду её взгляд упал вниз, и я отчётливо почувствовал, как скакнул пульс, захлебнулся вдох, Тина вздрогнула, и почему-то ещё сильнее сжала мои плечи. В этот момент трек закончился, и в оглушительной тишине, наступившей вокруг, я услышал, как она судорожно сглотнула.

Расширившимися глазами глядя на члены моих друзей, с ярко-алыми щеками, Тина часто и бурно дышала, но не отпускала меня... И тогда я, напрягая последние душевные силы, позволил подолу платья скользнуть вниз, мягко отцепил её руки от себя и осторожно развернул Тину к мужчинам.

А потом нежно поцеловал её в сгиб шеи, отпустил плечи и прошептал:

— Разденься.

Сделал шаг назад. Ещё один. И вот так, буквально заставляя себя сделать каждое движение, я отступал с подиума, не отводя взгляда от Тининой спины. Сейчас она решалась. Так же, как когда-то решалась в первый раз отдаться мне... И это её решение могло или остановить всё, или стать точкой начала того, что остановить будет уже невозможно... Что ж, я сделал всё, что мог - включая и этот вот момент, дававший ей право выбора, право решить свою судьбу.

Опять показалось, что время остановилось. А может быть, оно и действительно остановилось - для меня... Потому что эта пауза, в которой ожидание её выбора сдавило какой-то мучительно-напряженной пружиной, всё длилась, и длилась, и длилась... И наконец закончилась. Невидимая пружина пришла в движение, потому что Тина подняла руку и медленно потянула с плеча бретельку платья...

А через секунду и само платье, легко и неспешно скользнуло вниз, обнажая напряжённо изогнувшуюся спину, когда Тина, чуть помедлив, одним движением бёдер сбросила платье на пол. Мужики жадно пожирали глазами её тело, их взгляды даже я ощущал почти физически - настолько страстно они её хотели в этот миг! Я не видел Тининого лица, но и так знал, как оно сейчас выглядит - пунцовое, с раздувающимися ноздрями и распахнутыми глазами, глядящими откровенно и пристально, впитывающими, пьющими животную энергию мужского желания.

"Всё для тебя, девочка моя" успел подумать я, когда Тина, вдруг, оглянулась... Наши глаза встретились, но мне показалось, что она даже не узнала меня, настолько отрешённым, отсутствующим, чужим был её взгляд. Всего секунду мы смотрели друг на друга, а потом она отвернулась, чуть наклонилась, и одним движением спустила маленькие чёрные трусики до щиколоток. Выпрямилась, обнажённая, и вышагнула из них, остановившись на самом краю подиума, как на краю бездны...

Мужики, стоявшие перед ней полукругом, смотрели на Тину как на икону - восторженно, неистово и благоговейно. И Тина вошла в этот круг, как в пшеничное поле, проведя открытыми ладонями по рядам качнувшихся тяжёлых колосьев, успев одним быстрым движением рук оценить и взвесить каждый из них... А потом опустилась на колени.

***

Наверное, эмоциональный перегруз оказался сильнее, чем я думал, потому что следующие несколько минут, а может быть, десятков минут я, оставаясь на ногах, был в какой-то непонятной отключке. Пресловутое "медленное моргание" было больше всего похоже на то, как я смотрел на разворачивавшееся передо мной действо.

Моргнул - и перед глазами только Тинин затылок в тесном окружении раздувшихся, влажных членов. Затылок, то энергично дёргающийся, то замедляющийся, почти останавливаясь, то опять срывающийся на резкий и торопливый галоп...

Моргнул - и кроме головы Тину почти не видно, потому что вся она покрыта жадными, щупающими, тискающими, раскрывающими и раздвигающими руками...

Моргнул - и в зале уже никого... лишь из коридора доносятся звуки, красноречиво говорящие о том, что сейчас происходит в спальне.

Кое-как заставив двигаться отчего-то одеревеневшее тело, я подошёл к подиуму, на котором сиротливой, забытой чёрной кучкой лежали трусики и платье. Надо забрать. Всё-таки подарки. Потом отдам... Поодаль нашлись и босоножки, разбросанные по пути к коридору в спальню - видимо, Тину разували на ходу...

Неспеша отнёс всё это в гардеробную, положил в пакет, и, возвращаясь в зал, понял, что смотреть, всё же, придётся.

Нет, я не чувствовал особого любопытства... Чего я у Тины не видел? Ребятам - доверял, особенно что касалось её безопасности - знал, что будут аккуратны. Да и по размерам никто из них не был больше меня - и по длинне, и по толщине - хоть в чём нибудь, а уступал каждый, а значит можно не опасаться, что ей причинят какие-то уж очень неприятные ощущения, тем более, что моими стараниями все Тинины дырочки уже хорошо разработаны...

То, что двигало меня к встроенному шкафу-купе у дальней стены, более всего напоминало... интерес естествоиспытателя, как ни странно. Мне показалось, что увидеть поведение Тины без меня, одной, в естественной среде, будет полезно и важно для понимания единственного вопроса, остававшегося без ответа - плод ли она Валиного воображения, или, всё же, полноценная субличность?..

Отодвинув створку пустой секции шкафа, я вошёл в него, и сразу же почти перестал слышать глухие стоны, доносившиеся в зал через коридор спальни. Зато сдвинутая в сторону панель открывала большой широкий проём позади висевшего в спальне зеркала, что только добавило сходства с научным экспериментом, когда руководитель наблюдает за действиями подчинённых на экране.

А действовали они слаженно и ответственно, каждый был при деле... И каждый делал это дело хорошо, что подтверждало протяжное, громкое и глухое мычание Тины, распростёртой на краю огромной кровати на спине. Предусмотрительность создателей "сексодрома" проявилась даже в его высоте, потому что Мишка, стоя у края и держа на локтях согнутые Тинины ноги, мог двигать бёдрами почти не приседая, что он и делал: аккуратно-неторопливо, но полностью выходя и до упора загоняя...

По бокам у Тины расположились на животах Стас и Коля, которые плотно присосались к её грудям, помогая себе ещё и руками. И, наконец, Славка, стоявший лицом ко мне на коленях, оперевшись кулаками на кровать впереди, и опустив голову, не отрываясь, наблюдавший за тем, что происходило внизу...

Я опять мог видеть только её затылок, но то, какие энергичные и размашистые петли он выписывал, и как без устали сновал туда-сюда, ясно свидетельствовало - Тина тоже была занята делом, которое очень любила. И судя по остановившемуся взгляду Мишки, тоже не отрывавшемуся от невидимого для меня зрелища - оно было достойным.

Сюда, в шкаф, долетали только отдельные, самые громкие Тинины "Ум-м-м-м!", так что наблюдая, я мог сосредоточиться на своих мыслях. И мысли эти были какими-то... неспешными, точнее, даже - заторможенными, но какого-то особого ужаса и отвращения я не чувствовал. Да, смотреть как мои друзья доставляют удовольствие моей... девушке, было тяжеловато, хотя я уже давно, почти с самого начала наших отношений, повторял себе сотни раз, что она - не моя, и никогда ею не станет. Но сейчас я смотрел не отрываясь, потому что получал самое прямое подтверждение этому, потому что та лёгкость и восторг, с которыми Тина отдалась группе незнакомых мужчин вдвое старше неё, наводили на мысль, что никакой любви с её стороны, всё-таки, не было. Да, девочке было хорошо со мной, потому что я старался, чтобы так и было. Да, она познавала себя, своё тело, а также моё, получая не самый плохой первый опыт связи с мужчиной.

Что характерно, Тина ни разу за всё время не произнесла слова "люблю" - и это тоже говорило о её отношении... В любви постоянно признавалась Валя, но после трансформации, явления, перехода, превращения, метаморфозы - можно это называть как угодно - её место занимала Тина, которую интересовал, в основном, секс. А вот Валю, возвращавшуюся когда мы тихо лежали и разговаривали после, секс не интересовал совсем... Да, она любила целоваться, но поцелуи эти были совсем другими: в них я чувствовал только нежность. Она тоже могла ходить по квартире голой, но никаких демонстративности и бесстыдства, которые так возбуждали меня и Тину, в её поведении не было...

От размышлений меня отвлёк страстный стон, и посмотрев на "экран", я увидел, что мои ассистенты поменялись местами: теперь Коля, приняв, как эстафету, две красивые ножки, мелкими и частыми движениями бёдер исторгал всё более громкие звуки из Тининого рта, занятого сейчас членом Стаса. Славка и Мишка же занимались грудями, как мельком заметил я - с уже основательно распухшими сосками и следами засосов вокруг. Я педантично отметил, что парни менялись по справедливости - чтобы без проникновений долго не оставался никто. Спокойно стоя в почти полной тишине и наблюдая за действиями ребят, я вдруг понял, на что походило происходящее: так, на большом лабораторном столе, вивисектор исследует рефлексы у лягушки, а Тинина поза как раз её и напоминала, особенно расслабленно и беспорядочно болтавшиеся на весу маленькие ступни... Как и руки, согнутые в локтях, потому что она не переставая гладила и ерошила волосы на головах тех, кто сосал её груди... Теперь, с точки зрения вивисектора, парни засовывали в Тину не члены - но исследовательские щупы, электроды, пробники - чтобы я мог видеть как её тело, уже находящееся в неконтролируемом, экстатическом состоянии, реагирует на то, что с ним делают.

Конечно, такое моё отношение могло быть всего лишь защитой, способом отстраниться от того факта, что я подглядываю, как мою девушку трахают мои друзья... Тьфу ты, опять эта "моя девушка"! Сам же уже вижу, что не была она никогда моей. Во всяком случае - эта. А ведь таким макаром и вправду поверю в субличность! За всё время наблюдений за Тиной или Валей, я так и не смог поймать вторую на том, чтобы она помнила что-то конкретное о том, что происходило, когда вместо неё была Тина. Так, общие слова о том как ей хорошо со мной, благодарные поцелуи - и всё...

Тем временем, мои старательные ассистенты вновь поменялись местами, на этот раз только двое: теперь Стас задрал Тинины ножки на плечи и поддержал скорость, которую до него задал Колька. Громкие стоны, которые испускала освободившимся на несколько секунд ртом довольная Тина, были так невероятно возбуждающи, что даже я, сквозь весь мой псевдонаучный цинизм, ощутил как внизу опять потяжелело. Но Коля, шустро подскочивший к Тине со стороны головы, тут же задвинул, расположившись над Тиной так, что теперь его чисто выбритые яйца оказались у неё перед глазами. Тину никогда не смущал перепачканный её же смазкой член во рту, поэтому она сразу впустила его почти целиком, так что я даже встревожился - на миг мне показалось, что он вошёл ей в горло...

А нет, не показалось! Понемногу, с каждым медленным качком бёдер, Коля проталкивался всё глубже, пока его яйца не начали упираться в нос Тины, опрокинувшей голову, и похоже, совершенно не возражавшей против того, что происходило... Во всяком случае, об этом говорило то, как крепко она вцепилась в Колькины ягодицы, слово боясь, что тот отодвинется чуть дальше, чем следует.

Внутри ворохнулось что-то похожее на обиду - у меня она так ни разу не сосала. Но тут же объективность учёного-наблюдателя трезво напомнила: я и сам никогда не пытался сделать это, опасаясь травмировать девочке гортань своим немаленьким размером. А у Коли был потоньше, так что, судя по всему, от этого первого в жизни горлового минета Тина отнюдь не страдала... На время стоны стихли, потому что в те мгновения, когда Коля подавал назад, Тина едва успевала вдохнуть, а затем стонать ей становилось опять нечем. Славка и Мишка на несколько секунд оставили в покое Тинины соски и переглянулись с видом "А так можно было?!", даже слегка покосившись в мою сторону, то есть, в зеркало. Но видимо, Тинина реакция их успокоила, и они присосались опять, без сомнения взяв увиденное на заметку...

Ещё немного понаблюдал, как надувается и опадает Тинино горло, как мнут её руки мужской зад, как с довольным лицом Стас крепко и быстро впечатывается в трясущиеся на весу мягкие Тинины булки. Что ж, эксперимент шёл своим чередом, и мне захотелось пить - сухость во рту была страшная.

Неспешно проследовав к столу, я так и не решился ни на какой сок, вместо него налив из-под крана чистейшей артезианской воды. Попив, подумал было, ещё и поесть, но как-то не хотелось. Тело было ватным, откуда-то пришла усталость, и, удобно устроившись на диване, я позволил себе немного посидеть так, с закрытыми глазами.

Из расслабленного состояния меня вывели звуки первого Тининого оргазма, звонко раскатившиеся по коридору и залу. Приученная мной не сдерживаться, она, кончая, любила поорать. Значит - всё хорошо, значит, всем хорошо. А то, что не очень хорошо мне - не считается, сам всё организовал и устроил, обижаться не на кого...

Тем временем, снова наступила тишина - видимо Тине опять заткнули рот. Неспеша зайдя в шкаф, я увидел, что так и есть: теперь Славян, встав так же, у неё над головой, аккуратно трахал Тину в горло. А его член на вид был потолще, чем у Кольки. Ну что ж, всё правильно - понемногу и до моего размера разработают... Коля и Стас, сжалившись над Тиниными сосками, просто расположились вокруг, полуприлегли и наблюдали, как от частых Мишкиных толчков беспорядочно мотаются упругие молодые сиськи, а также красивые ножки, свешивавшиеся через его локти. Все парни выглядели довольными, и в их взглядах я читал восхищение - и красотой их партнёрши, и её страстностью... Но Тина не была бы Тиной, если бы дала им отдыхать долго: отпустив Славкины ягодицы, она слепо пошарила вокруг себя руками, нащупала два бездействовавших мужских члена и тут же начала их подрачивать... Мужики переглянулись в полном восторге, и по их глазам я понял, что такой красивой групповухи в их жизни ещё не было. Что ж, можно было идти отдыхать дальше...

***

Не успел я опять как следует расслабиться, как звук следующего Тининого оргазма пробудил во мне наблюдателя и исследователя. Не мешкая, я поспешил на свою обзорную точку и даже успел увидеть, как Мишка выдернул свой вздыбленный, весь покрытый взбитой в пену Тининой смазкой кол, и, оббежав кровать, полез к её лицу. Славян понятливо освободил для товарища Тинин ротик, куда Мишка и воткнулся, глухо вскрикнув, спазматически поджимая зад и сливая накопленное.

Он перекрыл мне видимость, так что я видел только тонкие пальчики, то теребившие Мишкину мошонку, то исчезавшие там, за его бёдрами, видимо, помогая процессу выдаивания спермы. Остальная троица сосредоточенно и восхищённо наблюдала за финишем друга, при этом не забывая дрочить...

Но вот источник, видимо, иссяк и Тина тут же схватила Мишку за задницу, потянув на себя. Тот послушно навис над её лицом и я даже отсюда разглядел, как замелькал розовый язычок в глубине потной мужской задницы... Парни, наблюдавшие это, видимо забыли, что я предупреждал об этом пристрастии Тины, потому что смотрели с отвисшими челюстями. Потом Славка, наверное и до того находившийся в преддверии, вообще не выдержал, отпихнул Миху, схватил Тину за голову, развернул её к себе и с долгим, громким "О-о-о-о-о-ххх!.." стал извергаться, тут же поддержанный Тиной: одной рукой она нежно помогала семени проходить по стволу, другой так же нежно ласкала подтянувшиеся вверх Славкины яйца. Славян, наблюдавший сверху всё это, разве что не рыдал от наслаждения и умиления. Губы его шевелились, и по тому, как не переставая глотать, Тина успевала ему улыбаться, я понял, что ей сейчас признаются, как минимум, в вечной любви...

Естественно, задница Славки тоже была на всю возможную глубину исследована Тининым язычком. Терпеливо подождавший, пока товарищ насладится экзотическим удовольствием, Коля наконец согнал Славку, открыв всеобщим взглядам довольную, улыбающуюся мордашку Тины. Парни заговорили все хором, но сюда ничего не долетало, хотя по тому, как разулыбалась ещё сильнее и покраснела от удовольствия девочка, искренний восторг мужчин её очень порадовал...

Потом Коля что-то сказал ей, погладил по голове, и Тина, радостно закивав, шустро развернулась к нему попой, опершись на локти и грациозно прогнувшись.

Она встала ко мне боком, но я и так знал, какая прекрасная картина предстала сейчас перед восторженными мужчинами. Коля, не мешкая, пристроился на коленях сзади, и притянув Тину к себе, вошёл. Сладкое "Оооо!" долетело даже до меня, но Коля, как истинный первооткрыватель в сегодняшнем исследовании, вовсе не собирался продолжать в том же духе: слегка отстранив от себя очаровательно круглые половинки пухлой Тининой попки, он решительным движением направил маслянно блеснувший смазкой член между ними. Тина во весь голос ахнула, когда Коля потянул её на себя, закатила глаза и опустила головку на руки, а Коля, аккуратно войдя на всю длинну и уперевшись бёдрами, начал понемногу покачивать ими, с каждым разом увеличивая амплитуду. Звонкие и страстные Тинины ахи полетели из коридора с новой силой - эта девочка любила в сексе всё. Закачались отвисшие, и от этого казавшиеся ещё большими груди, и вот уже Колька, сжав бока Тины, толкает свой член в неё на хорошей скорости, не сдерживаясь и стараясь поглубже впечатать свои бёдра в упруго сотрясающиеся молодые ягодицы.

Тинины ахи немедленно сменились громкими криками, а остальная компания в немом восхищении наблюдала за происходящим, как вдруг Тина, не оборачиваясь, вытянула руку в направлении Стаса, сидевшего рядом со всё ещё стоячим членом, и требовательно пошевелила пальцами в воздухе. Тот мгновенно понял её, вложил в маленькую ладонь разбухший орган и был немедленно притянут к заранее жадно раскрытому ротику...

Теперь Тину толкали с двух сторон, чему она, похоже, была очень рада, потому что через полминуты уже не могла даже мычать, зато начала всё быстрее утыкаться носиком в Стасов волосатый живот. Стас смотрел на это сверху в экстазе, и с таким же восторгом на лицах Мишка и Славка наблюдали, как двое вспотевших, распалённых мужиков всё быстрее дерут с двух сторон красивую девочку...

Мне опять отчего-то стало тошно. Устав копаться в себе, я стал прохаживаться по залу, ведь говорят, что ходьба стимулирует мышление - вот я и стимулировал. Подойдя в очередной раз к наблюдательной точке, я попал как раз на смену: Стас и Колька быстро поменялись местами. Стас сразу, быстро и размашисто заколотил бёдрами в Тинину попу, а Колька уверенно, одним толчком натянул Тинину головку до упора... Тина не возражала.

Я заметил, что от такого зрелища агрегаты Мишки и Славки вновь пришли в боеготовность, и они, неспешно подрачивая, ждали своей очереди...

По тому, как вдруг подломились локти Тины и она сорвалась с Колиного члена как рыбка с крючка, как упав головой в согнутые руки заблажила во всё горло, резко содрогаясь животом в первом анальном оргазме, я понял, что градус её возбуждения сейчас максимален - обычно, это означало, что с ней можно делать всё, что угодно, уже не заботясь о её удовольствии, которое к этому моменту становилось почти перманентным.

Стас, как истинный джентльмен, выдернулся и стал дожидаться пока Тина придёт в себя, при этом не переставая бешено онанировать. Тина, отдышавшись, увидела перед собой такое желанное зрелище, и, улыбаясь широкой бессмысленной улыбкой, потянула Стаса к себе, призывно распахнув ротик, в который тот с громким стоном облегчения начал выбрызгивать одну за другой вязкие мутные струи... Тина с наслаждением ловила их, подставляя высунутый язык, а как только фонтан иссяк, тут же присосалась, жадно высасывая и выжимая всё оставшееся в Стасовых яйцах. И по тому, как Стас, счастливо улыбаясь, начал что-то говорить ей, я понял, что разомлевшая и довольная Тина вновь удостоилась восторженного отзыва. Как только процесс досасывания был завершён начисто, Стас, уже не дожидаясь приглашения, сдвинулся вперёд и навис над ней, и Тина, с готовностью раздвинув цепкими пальчиками его ягодицы, тут же глубоко уткнулась лицом в блестевшую от пота мужскую задницу. Впрочем, она и сама давно была потной - мне было видно как текло у неё из подмышек, как прилипли ко лбу ещё недавно чистые золотистые прядки, так что я представлял, какой невообразимый коктейль из запахов стоял сейчас на "сексодроме": женский пот, мужской пот, запахи спермы и женской смазки... Вспомнив, как пахнет возбуждённая Тина, а пахнет она сильно и ярко, я почувствовал стояк - в который раз за этот вечер?! Яйца ныли, но идти и помогать самому себе не было никакого желания... Лучше перетерплю.

Тем временем, ублажённый Стас, ласково погладив Тину по щеке, отвалился, а на его место тут же подскочил Колька, как положено другу дождавшийся, когда товарищ будет удовлетворён. Тина, с довольной улыбкой, притянула его, заставив встать над ней почти в упор лёжа, и в таком положении, крепко сжав Колькины ягодицы, принудила его активно работать бёдрами, заставив практически трахать её, лежавшую на спине, в рот...

Хоровое "О-о-о-о!" восторженных мужских голосов долетело даже сюда, в шкаф. Картина действительно выглядела впечатляюще: истекающий потом Колька бешено долбил плотно обхватившие его раздутый корень губы, а Тина, лёжа с блаженно зажмуренными глазами, страстно мяла дёргавшуюся над ней мужскую задницу. Но вот Колька замер, задрожал, и с громким "Ох!" начал извергаться... Сбоку мне было хорошо видно, как Тина, чуть помедлив, начала неторопливо глотать, раздувая ноздри и непрерывно наглаживая задницу Кольки. Потом пальчиком помогла протолкнуть в стволе остатки, и когда Колька почти бездыханным упал рядом с ней на живот, тут же, пьяно пошатываясь, приподнялась на локте и влепилась губами, а потом и всем лицом в самую глубину его ягодиц. Колькино паническое "Ааа!" услышал даже я...

Но тут не выдержал Славян. Аккуратно и бережно приподняв Тинины бёдра и поставив её раком, он уже совсем не бережно вошёл в её попу. Тина страстно вскрикнула куда-то прямо Кольке в задницу, а Славка уже заработал бёдрами, не жалея, входя до упора. Так и продолжалась эта оргия, на которую я смотрел опять с каким-то непонятным, почти энтомологическим интересом. Потом и смотреть мне наскучило, я опять устроился на диване со стаканчиком воды, и стал вполуха слушать ускоряющиеся, звонкие и резкие Тинины "Ах!"...

Которые, кстати не продолжились совсем уж долго: примерно через минуту всё стихло, и тишина эта продолжалась уже некоторое время. "Опять сосёт?" - отрешённо подумалось мне, но как раз в этот момент Тина опять застонала так, что я, пролив воду на себя, помимо воли подскочил с дивана, поспешив на свой наблюдательный пункт.

Картина, открывшаяся моему взору, была и ожидаема, и нет. Я знал, что они захотят проделать это с ней, но, оказалось, не вполне готов был увидеть Тину такой... распятой. Под ней и сзади разлёгся Мишка, и Тина до основания сидела попой на его члене. Мишка поддерживал её под лопатки, придавая почти сидячее положение, а спереди, поддерживая её ноги под коленками, Тину энергично сношал Славка, да так, что только пятки подлетали. Мишка, придавленный её попой, двигался сдержаннее, но Тине и так хватало... Закатив глаза, запрокинув безвольно болтавшуюся голову, она орала во весь голос, сиськи метались вверх-вниз с какой-то невероятной аплитудой, то вместе, то разлетаясь, то сталкиваясь... Миха и Славка выглядели слегка смущённо - видимо, чувствовали друг друга в Тине. Да и яйцами, нет-нет, да и соприкасались. Но похоть понемногу взяла своё: Славка слегка приподнял руки, Тинина попа оказалась в воздухе и этим тут же воспользовался Мишка: его бёдра, получившие пространство для действия, пришли в движение, всё ускорявшееся и становившееся размашистее и резче... Тина, кончая, кричала на одной долгой и отчаянной ноте, и только её голос подрагивал и срывался в такт ударам мужских бёдер...

Не имея сил смотреть на это, я отвернулся, и в какой-то прострации замер на пороге шкафа. Не хотелось не то что смотреть, а и думать о ней. Внутри подспудно росла уверенность, что сегодняшний вечер навсегда изменит наши отношения, ведь не сможет же Валя не почувствовать и не запомнить... такое! А вспомнив, не сможет делать вид, что всё осталось по-прежнему... И её выдуманная любовь, таки, сойдёт на нет. Пусть, даже, это и приведёт к нашему расставанию - я готов!..

В последовавшее затем короткое время, тянувшееся изощрённо жестоко и медленно, я в прострации сидел на диване, как вдруг вслед за Тиниными криками наступила тишина, в которой из спальни доносилось только едва слышное тяжёлое мужское дыхание - видимо, Мишка и Славка продержались в таком аллюре недолго и сейчас уже сливались в Тинин рот.

И точно - через несколько минут она опять застонала протяжно и тихо, но очень быстро стоны превратились в ускоряющиеся и звенящие, с придыханием, "Ах!.. Ах!.. Ах!.. Ах!.. Ах!.." - и я понял, что эстафету приняли Коля и Стас.

Мне не хотелось идти убеждаться в правильности моих предположений - внезапно это стало неважным и... ненужным. Пришло понимание, что сейчас там, за стенкой, происходит то, что и должно происходить, жёстко прописанное в человеческих генах десятками тысяч лет эволюции: одна из миллионов юных и созревших девушек отдавалась таким же, как и многие миллионы, половозрелым мужчинам, которым повезло оказаться в нужное время в нужном месте, и не упустившим эту возможность. И пусть сейчас от этих мужчин в ней и не зачнётся новая жизнь, но в следующий раз, или через десятки следующих раз, от других - это обязательно произойдёт, и колесо жизни вновь продолжит своё неумолимое вращение...

Продолжение следует