Susan's New Life (Новая жизнь Сьюзен, Headhuntertales)

Джефф и Сьюзан Филлипс наконец-то вернулись в свой дом в Далласе со своим четырехлетним сыном Джеффом-младшим. Семья ехала на север по живописным дорогам высокогорной пустыни Мексики. Поскольку стояло лето, они никуда не спешили и направились окольным путем к границе с США. Дорога, по которой они сейчас ехали, была выбрана потому, что Джефф подумал, что пейзаж пустыни будет прекрасным.

Семья Филлипсов посещала пирамиды ацтеков в джунглях к югу от Мехико. Джефф был археологом в Университете Далласа и использовал эту поездку для сбора информации для занятий в колледже, которые он вел, а также для семейного отдыха. Он восхищался прекрасными храмами и пирамидами, созданными древними ацтеками. Даже его жене Сьюзен и маленькому сыну Джеффу понравились приключения в мексиканской глубинке.

Джефф, Сьюзен и Маленький Джефф (так Джефф и Сьюзен называли своего сына) только что провели свои последние выходные в отпуске, делая покупки в Мехико, и теперь находились на полпути между мегаполисом Мехико и границей с США. Они были у черта на куличках. В пыльной высокогорной пустыне было жарко и сухо. Как и ожидал Джефф, здесь было красиво, но по-своему одиноко. Так, что ты чувствовал себя полностью предоставленным самому себе.

28-летняя пара была влюблена друг в друга в колледже. Джефф поступил в аспирантуру, а Сьюзен стала учительницей 1-го класса. В конце концов Джефф получил работу ассистента профессора в университете. Сьюзен уволилась с работы, когда родился ребенок. Эта поездка была во время их летних каникул, и мексиканский полдень был ужасно жарким.

И Сьюзен, и Джефф были в шортах и футболках. Их багаж и исследовательское оборудование Джеффа были уложены в багажник и уложены на багажник автомобиля. Джефф-младший спал на заднем сиденье машины в трусах с Микки-Маусом. Жара сказалась даже на жизнерадостном четырехлетнем ребенке.

Джефф свернул на мощеную шахтерскую дорогу, но через 20 миль дорога свернула на грунтовую, после того как миновала заброшенный завод по переработке руды. Выцветший указатель на обочине грунтовой дороги гласил: "La Casa Putas - 20 километров". Джефф прикинул, что это еще 13 миль. Поскольку грунтовая дорога была ровной, а бензин у них был на исходе, он решил продолжить движение вглубь пустынных гор и добраться до города. Было еще далеко за полдень, и у них было достаточно времени, чтобы вернуться на главную дорогу. Это решение навсегда изменило бы жизнь семьи Найс, но в основном жизнь Сьюзен.

Джефф надеялся, что там будет классный ресторан и заправочная станция. Он также надеялся, что люди будут говорить по-английски. Ни он, ни Сьюзен не очень хорошо говорили по-испански. Но везде, где они побывали до сих пор, люди были дружелюбными, и многие говорили по-английски.

Примерно через 10 миль дорога становилась все более ухабистой. Когда машина, наконец, добралась до маленькой деревушки, дорога была едва проходима. Вдоль дороги стояло около десяти лачуг. Там был ярко раскрашенный, но закрытый универсальный магазин, построенный из бетонных блоков, и глинобитное здание ресторана, перед которым стояла заправочная колонка. На заднем дворе ресторана было что-то вроде очень маленьких арендуемых домиков. Перед входом было припарковано пять пыльных пикапов. На вывеске было написано "Клубная кантина". Джефф узнал слово "Кантина" и сказал Сьюзен, что они, вероятно, могли бы выпить и что-нибудь перекусить внутри. Джефф поставил машину в тень под навесом здания. Это было рядом с заправочной колонкой.

"Я надеюсь, мы сможем заправиться", - сказал Джефф Сьюзен.

Они оба оглянулись на Маленького Джеффа. Маленький Джефф все еще мирно спал на заднем сиденье.

"Не буди его. Пусть поспит", - предложил Джефф.

И пара опустила стекла.

"В маленькой сонной мексиканской деревушке мало шансов на похищение", - сказала Сьюзен, когда они с Джеффом осторожно закрывали дверцы своей машины, чтобы не разбудить маленького Джеффа.

Джефф и Сьюзен вошли в "Кантину", взяв друг друга за руки, когда входили в дверь. Внутри кантины было очень темно и прохладно, и Джеффу и Сьюзен атмосфера понравилась.

За столиками сидела небольшая группа мексиканцев, еще несколько человек - у длинной стойки бара. Большинство из них пили пиво. За стойкой работал крупный мексиканец. По залу ходили две женщины, убиравшие со столов и разносившие пиво. Одной из них была симпатичная молодая мексиканка, а другой - худая, морщинистая, медленно двигающаяся белая женщина, возраст которой было трудно определить.

Джефф и Сьюзен подошли к свободному месту у бара и спросили, нельзя ли им "принести прохладительных напитков и заправить машину".

Мужчина за стойкой ответил с сильным испанским акцентом: "Вы можете заказать холодное пиво, но газовая колонка сейчас не работает". По крайней мере, он говорил на ломаном английском.

Мужчины в баре пялились на Сьюзен, заставляя молодую пару немного нервничать. Но бармен достал из холодильника два пива и поставил их перед молодой парой.

"Сколько я вам должен?" - спросил Джефф.

Но бармен проигнорировал его и подошел к радиоприемнику в дальнем конце стойки. Из-за огромного живота и габаритов он двигался медленно, и ему потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы добраться до конца стойки. Крупный мужчина быстро заговорил по-испански в микрофон радиостанции. Сьюзан нервно посмотрела на Джеффа и тихо сказала: "Давай уедем".

"Мы только допьем пиво и поедем", - сказал Джефф. - "У нас еще хватит бензина, чтобы вернуться на главную дорогу".

Симпатичная мексиканка подошла к Джеффу сзади и сказала: "Привет, гринго! ты хочешь хорошо провести время с Хуанитой?"

Джефф покраснел и сказал: "Нет, спасибо".

Уходя, молодая проститутка демонстративно покачивала бедрами, обижаясь на его отказ.

Когда они поворачивались, чтобы выйти из кантины, Джефф и Сьюзен услышали, как к дому подъехал автомобиль. В дверях появился коренастый, ухоженный мексиканец средних лет. Все в кантине приветствовали этого человека с большим почтением.

Мужчина подошел к Джеффу и Сьюзен и сказал: "Здравствуйте, мои друзья-янки! Мы рады, что вы у нас в гостях. Бармен позвонил мне и сказал, что вы здесь. В этом уединенном месте не так много посетителей. Последней гостьей из США была Мэрилин, и она решила остаться с нами.

Он указал пальцем с ухоженным маникюром на пожилую белую женщину, которая убирала со столов.

"Она приезжала к нам два года назад. Мэрилин тогда была такой хорошенькой девушкой", - добавил он.

— Она была очень похожа на тебя, моя дорогая, - он одарил Сьюзен ослепительной белозубой улыбкой.

Джефф покровительственно обнял Сьюзен за плечи.

— Меня зовут Хуан, и я здесь всем заправляю. Это ваш парень в машине? он спросил.

Джефф сказал, что так оно и есть, и они как раз собирались уходить.

"Очень жаль, но, похоже, очень плохой человек увозит вашего сына на своем грузовике. Вам лучше пойти и остановить его, иначе вы можете потерять своего сына".

Сьюзен закричала, и Джефф бросился к двери. Он обернулся, чтобы посмотреть, идет ли Сьюзен за ним, но Хуан держал ее за плечи.

Хуан сказал: "Иди и останови его, здесь твоя жена будет в безопасности". Сьюзан крикнула Джеффу, чтобы он шел за их сыном. Сьюзан и Джефф долго смотрели друг на друга. Хуан крепко держал Сьюзан.

"Позови Джеффи", - крикнула Сьюзан мужу.

Хуан добавил со злобной усмешкой: "Поторопитесь, мистер Янки, или он уйдет навсегда".

Джефф растерялся, не зная, что делать, но развернулся на каблуках и выбежал за дверь.

Джефф не знал, что делать. Он увидел, как худой мексиканец посадил его сына в кабину пикапа и поехал по дороге, по которой Джефф и Сьюзен приехали в город. Он все еще слышал, как Сьюзен кричала, чтобы он забрал их сына. Поэтому, опасаясь за сына и жену, Джефф бросился к их машине и помчался по дороге вслед за пикапом. По его мнению, в этот момент маленький Джефф нуждался в нем больше, чем Сьюзен. У него был выбор, который он должен был сделать как муж и отец, и он его сделал.

Когда Сьюзен и Хуан услышали, как вдали затихает шум автомобильных двигателей, Хуан повернулся к Сьюзен и сказал: "Я так рад, что ты остановилась у нас здесь, в "Доме Путас"".

Сьюзен все еще была в шоке. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что Хуан отпустил ее плечи и обращается к ней.

"Ты знаешь, что означает это имя?" - Спросил Хуан, искоса глядя на молодую жену и мать.

Сьюзен не смогла произнести ни слова и только покачала головой: "Нет".

Хуан сказал: "Мэрилин, подойди сюда и расскажи..... Сьюзен, это она?"

Сьюзен снова кивнула.

"Мэрилин, скажи Сьюзен, как это место называется по-английски".

Мэрилин, шаркая ногами, подошла к Сьюзен, посмотрела на нее со слезами на глазах и сказала: ""Ла Каса Путас" означает "Дом шлюх".

Все в баре рассмеялись.

Сьюзен задрожала, когда мускулистая рука Хуана обхватила тонкую талию молодой американки.

Сьюзен наконец обрела дар речи и тихо спросила: "С моим мужем и сыном все будет в порядке?"

"С ними все будет в порядке, если они не будут делать глупостей. Они меня не интересуют", - заявил Хуан.

Затем он добавил приторно-сладким тоном: "Это тебя я хочу узнать получше".

Сьюзен вздохнула с облегчением, когда услышала, что с ее семьей все будет в порядке, но, услышав комментарий о том, что они хотят познакомиться поближе, она посмотрела на Хуана и спросила: "Ты собираешься меня изнасиловать?"

Хуан улыбнулся и обнял Сьюзен обеими руками: "Да, моя любимая! Сегодня тебя изнасилуют, но завтра тебя оттрахают, а послезавтра ты с готовностью раздвинешь свои белые ноги янки для любого смуглого мексиканского члена, который попадется тебе на пути".

Мужчины в баре дружно рассмеялись.

"Давай начнем твое обучение прямо сейчас", - сказал Хуан.

Он сорвал с Сьюзен футболку одним движением своих сильных рук. Затем он стянул с нее шорты, не расстегивая их. Он надавил так сильно, что ее трусики упали вместе с шортами. Хуан развернул Сьюзен так, чтобы она оказалась лицом к ухмыляющимся мужчинам, и расстегнул ее лифчик. Он с силой стянул лифчик, поднял Сьюзен и усадил ее на стойку бара.

Посетители бара одобрительно зааплодировали, глядя на ее бледную кожу и обнаженные сиськи и гениталии.

Хуан попросил одного из мужчин в баре подойти, развязать ей шнурки и полностью снять туфли, шорты и трусики. Пока мужчина возился со шнурками на ее ботинках, он протянул руку и схватил ее белое бедро своими загорелыми пальцами. Хуан оттолкнул вторгшуюся руку и сказал мужчине, что он не имеет права прикасаться к ней, пока Хуан не закончит с ней. Сьюзен сидела на барной стойке, одной рукой прикрывая грудь, а другой - каштановые волосы на лобке.

Хуан сильно ударил ее по лицу: "Не прячь свое тело, или я сделаю тебе больно", - сказал он.

В ответ Сьюзан ответила: "Давай, сделай мне больно. Я не стану облегчать тебе задачу".

Хуан рассмеялся над ее бравадой. "Я рада, что ты такая дерзкая. Мне будет еще приятнее, когда ты будешь умолять меня трахнуть тебя".

Сьюзен уставилась на него, не убирая рук: "Никогда!"

— А-а, посмотрим, - ответил Хуан. Ее мексиканский мучитель повернулся к бармену и сказал: "Свяжись с Гомесом по радио, скажи ему, чтобы он оставил маленького мальчика в пустыне на растерзание диким собакам".

Сьюзан закричала: "Нет... Пожалуйста, не трогайте моего сына".

Хуан посмотрел на тело Сьюзен, потом на бармена.

Поняв намек, Сьюзен медленно опустила руки, демонстрируя свои недюжинные прелести толпе ликующих мужчин.

"Ты ублюдок", - сказала Сьюзен.

"Так будет лучше, дорогая, если ты будешь сотрудничать, я обещаю, что твоя жизнь будет наполнена удовольствием. Если ты этого не сделаешь, будет очень больно, и твой маленький мальчик будет ужасно страдать", - прокричал Хуан, держа в руке зрелую правую грудь Сьюзен.

Хуан повернулся к мужчинам, которые все смотрели на обнаженную женщину. - Я решил, что Сьюзен - редкая драгоценность, и на некоторое время оставлю ее себе.

Он повернулся к молодой обнаженной жене и сказал: "Я хочу обладать ею, пока она еще не забыла, я хочу, чтобы она подумала о том, как ее тело предает ее мужа-янки. Я хочу, чтобы она умоляла меня трахнуть ее".

Хуан повернулся к комнате: "Тогда я отдам ее вам. Тогда ее жизнь превратится в сплошное месиво из твердых членов и мощного мексиканского семени, изливающегося на ее мягкий белый живот".

Сказав это, он другой рукой погладил ее белый живот чуть выше лобковых волос. Затем он спросил бармена, какая кабина свободна. Он повел обнаженную Сьюзен через толпу сидящих мужчин в заднюю часть кантины. Когда она проходила мимо, к ней протянулись грязные мозолистые руки и погладили ее по ногам и заднице. Ее тело содрогнулось от отвращения.

У задней двери Хуан обернулся и сказал Хуаните, чтобы она отдала одежду Сьюзен какой-нибудь деревенской женщине, потому что "Сьюзен она больше не понадобится".

Хуан и Сьюзен вышли из кантины под яркое, жаркое мексиканское солнце. Он пнул нескольких дворняжек, которые преграждали дорогу по утоптанной грунтовой дорожке. Солнце было таким ярким, что Сьюзен пришлось закрыть глаза, пока Хуан вел ее к маленькому домику.

Хуан сказал: "Мы должны оберегать тебя от этого палящего солнца. Мексиканским мужчинам нравится белоснежная кожа ваших женщин-янки. Я не хочу, чтобы вы начали темнеть, как местные шлюхи. Если мы будем держать тебя подальше от солнца, твоя кожа станет еще белее, не так ли?"

Они вошли в маленькую темную однокомнатную хижину. Потребовалось несколько мгновений, чтобы глаза Сьюзен привыкли к темноте. Она стояла в вонючей глинобитной комнате с земляным полом. У одной стены стоял сломанный туалетный столик, над которым висело треснувшее зеркало. Большую часть комнаты занимала провисшая двуспальная кровать, которая почти полностью заполняла пространство. На грязном матрасе лежала одна простыня с большим желтым пятном посередине.

Хуан крикнул из-за двери: "Мэрилин, принеси сюда чистые простыни, Быстро! Быстро!

Вскоре появилась Мэрилин и сняла старую простыню с кровати. Она застелила ее чистой белой простыней. Пожилая белая горничная печально посмотрела на Сьюзен и зашаркала прочь.

Хуан рассмеялся: "Она мало разговаривает. Она стыдится своего рта. Видите ли, Сьюзан, она продолжала кусать мексиканские члены, которые должна была сосать. Поэтому я попросил Гомеса вырвать у нее все зубы до единого. Теперь она опытный членосос. Мужчины приезжают за много миль, чтобы янки проглотила их сперму. У нее очень талантливый язык, но, к сожалению, последние два года дались ей нелегко".

Хуан толкнул Сьюзен на кровать и посмотрел на нее почти с любовью. "Со сколькими мужчинами у тебя было, моя дорогая?" Спросил Хуан.

Сьюзен смущенно ответила: "Только с моим мужем. У меня никогда не было других мужчин".

"Отлично! Это значит, что мне не нужно будет надевать защиту. Я могу предположить, что ты чиста. Хуан рассмеялся: "Я бы не хотел ничего подхватить. Конечно, после сегодняшнего дня все будет по-другому".

Сьюзен не поняла, что имел в виду Хуан, но прежде чем она успела подумать, он продолжил: "Какого размера член у твоего мужа?"

Сьюзан ответила: "Это не твое дело". Но, по правде говоря, Джефф был всего лишь посредственным любовником, и у него был тонкий 6-дюймовый пенис.

Хуан начал раздеваться. Когда он сбросил свои дорогие брюки, стал виден его внушительный член. Сьюзен ничего не могла с собой поделать и краем глаза посмотрела на наполовину затвердевший член. Он был коричневым и гладким, как сарделька. У Хуана не было волос на лобке. Волос не было нигде, кроме зачесанных назад жирных волос на голове.

Хуан рассмеялся над Сьюзен, когда поймал ее на том, что она подглядывает за его наготой.

"У мексиканских мужчин не так много волос на теле, и здесь так жарко, что мне нравится бриться. Кроме того, без волос на лобке я гораздо лучше вижу свой член в действии. Очень эротично, не находишь?" - спросил Хуан.

Сьюзен не ответила, но продолжала наблюдать, как член Хуана начал подниматься. Он подпрыгивал вверх каждые несколько мгновений, когда сердце Хуана нагнетало в него кровь. Теперь она открыто смотрела на пах Хуана. Движение твердеющего члена загипнотизировало Сьюзен. Он рос до тех пор, пока не стал торчать прямо из коренастого тела Хуана. Он был около 8 дюймов в длину, но при этом очень толстый. Он был необрезанным. Это был первый необрезанный член, который Сьюзен когда-либо видела.

"У твоего мужа есть такой же, как этот?" - спросил Хуан.

Сьюзан не ответила, но по ее продолжительному взгляду Хуан понял, что она никогда не видела такого члена, как у него.

Глядя на то, как она смотрит на него, Хуан подумал, что если он будет действовать медленно и непринужденно, то из этой замужней сучки может получиться очень даже ничего. Она уже перестала сопротивляться и, казалось, по-настоящему заинтересовалась его членом. Она не могла отвести от него глаз.

Лежа на продавленной кровати, Сьюзен думала о том, что ей нужно смириться с этим ужасным человеком, пока она не убедится, что ее семья в безопасности.

"Зачем Джефф привел их сюда? Она злилась на него за то, что он втянул в это их семью, и беспокоилась о своем сыне", - подумала она. Но, несмотря на беспокойство, Сьюзен ничего не могла с собой поделать. Она продолжала смотреть на коричневый пенис Хуана. Она не знала, что пенисы бывают разных форм и размеров. У нее был опыт обращения только с одним пенисом - у ее мужа Джеффа.

Хуан решил, что он будет нежен и не будет торопиться с этой симпатичной женой-янки. Он решил, что сегодня сыграет роль великого испанского любовника.

Кровать прогнулась еще больше, когда он всем весом опустился рядом со Сьюзен.

— Что ты собираешься делать? - Шепотом спросила Сьюзен.

— Моя дорогая, мы собираемся заняться прекрасной любовью. Он пожал своими массивными плечами: "Я думаю, ты могла бы сказать, что я тебя насилую, поскольку у тебя нет выбора, но я хочу, чтобы ты получила от этого как можно больше удовольствия", - прошептал Хуан на ухо Сьюзен.

"Я замужняя женщина, обещанная своему мужу. Мне не понравится, когда меня будут насиловать, но раз уж ты угрожаешь моей семье, я буду лежать здесь, и ты можешь делать что хочешь, но мне это не понравится", - отрезала Сьюзен.

"Посмотрим, посмотрим", - улыбнулся Хуан и начал нежно поглаживать мягкий живот и груди Сьюзен.

Хуан молчал. В темной комнате было тихо, слышно было только дыхание Сьюзен и Хуана. Хуан был бесконечно терпелив. Он очень долго гладил и ласкал Сьюзен. Он велел ей закрыть глаза и представить, что она со своим мужем. Он был удивительно нежен и быстро обнаружил, какую разную реакцию вызывают в ее теле его прикосновения. Как бы Сьюзен ни сопротивлялась, его настойчивость и нежность помогли разрушить некоторые из ее барьеров.

Хуан заметил, что ее дыхание стало глубже и учащеннее. На обнаженном теле Сьюзен выступили капельки пота. Хуан избегал прикасаться к соскам или киске Сьюзен, вместо этого сосредоточившись на долгих, чувственных ласках ее рук, ног, живота и задницы. Он продолжал двигаться медленно, но заметил предательский румянец на щеках, шее и груди Сьюзен.

Сьюзен сделала то, о чем просил Хуан. В качестве оправдания она лежала неподвижно с закрытыми глазами и представляла, что это Джефф прикасается к ней. Но Джефф никогда не был таким терпеливым. Ее муж был любителем "спасибо, мэм". И Сьюзен, сама того не желая, испытала мгновения наслаждения от этого эротического массажа.

Она пыталась бороться с этим, но это было так приятно, и она ничего не могла с этим поделать. Она притворялась, что это был Джефф, и когда все заканчивалось, она не чувствовала себя виноватой, потому что, в конце концов, "это было изнасилование".

Хуан долго шептал ей на ухо и ласкал Сьюзен.

Он тихо сказал: "Моя дорогая, ты прекрасна, ты заслуживаешь такого мужчину, как я, наслаждайся ощущениями. Ты создана для секса. Тебе это нравится, тебе это нравится, тебе это нравится..."

Хуан начал медленно ласкать соски Сьюзен, наконец, втянув в рот один из тугих розовых бутонов. Сьюзен невольно вздрогнула.

Хуан медленно двинулся вниз по телу Сьюзен, нежно целуя ее. Наконец он добрался до ее ног и медленно раздвинул их. Сьюзен обмякла, не сопротивляясь, но и не помогая ему. Он нежно подул на ее коричневый пушистый холмик. Затем он высунул язык, и тот коснулся ее пухлых половых губок. Сьюзан снова вздрогнула. Она никогда не видела, чтобы кто-нибудь ел киску. Они с Джеффом никогда не занимались друг с другом оральным сексом. Она почувствовала, как по ее телу пробежали электрические разряды, когда язык Хуана нашел ее чувствительный клитор.

Она непроизвольно раздвинула ноги, совсем чуть-чуть.

Хуан улыбнулся про себя: "Теперь я знаю, что заполучил ее". На самом деле ему не нравилось есть киску, особенно покрытую лобковыми волосами, но киска Сьюзен была очень сладкой на вкус, и он знал, что это лучший способ ее возбудить. Кроме того, она отсосала бы ему сотни раз, прежде чем он закончил бы с ней, так что одно хорошее облизывание киски было самым малым, что он мог сделать, чтобы помочь ей начать новую жизнь.

Когда ласкающий язык Хуана добрался до дырочки Сьюзен, ее ноги широко раздвинулись, и она громко застонала. Она становилась влажной... очень влажной.

Медленный подход Хуана сработал. Он начал покрывать поцелуями все тело Сьюзен, а когда снова начал посасывать ее соски, то приставил головку члена к ее влажному отверстию. Он медленно вошел в нее. Ее влагалище было похоже на бархат вокруг его мексиканского члена. Никогда еще он не испытывал таких ощущений от прикосновения к киске.

"Жаль, что не могу оставить ее себе", - мрачно подумал Хуан.

Хуан знал, что для сохранения своей власти над этим районом Мексики ему придется отдать ее мужчинам.

Сила Хуана заключалась в том, что он помогал своим людям быть счастливыми и удовлетворенными. Он должен был обеспечивать их "удовлетворенность женщинами, наркотиками и деньгами". Хуан руководил крупной операцией. Большую часть своих денег он получал от контрабанды наркотиков и переправки нелегальных рабочих в США. Он держал своих людей в узде благодаря сильному и безжалостному руководству и вознаграждениям, которые он давал своим людям.

Большинство женщин, работавших в кантине, были хорошенькими мексиканками, которых вытаскивали из грузовиков "нелегалов", направлявшихся к границе с США. Эта жена-американка была счастливой находкой для Хуана, поскольку она помогала его мужчинам оставаться довольными. К сожалению, ей суждено было стать не более чем игрушкой, сексуальной наградой для его мужчин.

Когда безволосые яйца Хуана прижались к ягодицам Сьюзен, он улыбнулся про себя: "По крайней мере, я сам могу немного насладиться ею"..

В тот самый момент, когда твердый коричневый член Хуана достиг такой глубины в животе Сьюзен, о которой Джефф и мечтать не мог... Машина Джеффа наконец-то поравнялась с пикапом, в котором находился его сын.

Погоня продолжалась больше часа. Джефф погнался за пикапом до асфальтированной дороги. Затем пикап свернул на другую грунтовую дорогу, ведущую на север, за заброшенный перерабатывающий завод. Дорога была очень неровной, и Джефф едва поспевал за грузовиком.

На самом деле, пикап притормаживал каждый раз, когда казалось, что Джефф вот-вот отстанет. Пикап с Гомесом за рулем уводил ничего не подозревающего Джеффа все дальше в глубь страны.

Наконец грузовик остановился. Гомес вышел из него с дробовиком под мышкой.

— Сеньор, вы хорошо за мной погнались! Возможно, ваш сын вернулся к вам, - крикнул Гомес.

Джефф впервые почувствовал облегчение, когда маленький Джефф подбежал к нему.

Гомес подошел к кузову своего грузовика и достал два пластиковых контейнера из-под молока, наполненных водой. Он поставил их на землю. Затем он прицелился из дробовика в отца и сына, которые все еще обнимали друг друга. Увидев это, Джефф подумал, что их жизнь кончена. Он храбро прикрыл сына своим телом от выстрела из дробовика.

Гомес улыбнулся попытке янки спасти его сына. Похититель передвинул дуло пистолета и выстрелил.

Радиатор машины Джеффа взорвался.

— Сеньор, - окликнул его Гомес, - если вы дождетесь темноты и будете следовать по Полярной звезде, то сможете добраться до шоссе примерно через 25 километров. Кто-нибудь вас подберет. Отправляйтесь в путь ночью, когда будет прохладно. Воды хватит вам и маленькому мальчику. Идите медленно и осторожно. Змеи не побеспокоят вас, если вы будете шуметь во время ходьбы. Но будьте осторожны, не наступите в нору суслика или луговой собачки. Если вы сломаете ногу, то наверняка умрете здесь. Если вы будете осторожны, вы с мальчиком благополучно доберетесь до места. Если двигаться медленно, это займет у вас всего две ночи. Не возвращайся тем же путем, каким пришел, я буду наблюдать, и мне бы не хотелось убивать тебя".

Джефф крикнул: "А как же моя жена?"

Маленький Джефф закричал: "Я хочу к маме!"

Гомес улыбнулся: "Сеньор, на вашем месте я бы забыл о ней. Отправляйтесь на Север и тащите свою богатую белую задницу янки домой. Позаботьтесь о своем сыне. У вашей жены теперь новая жизнь, и я уверен, что она ей понравится!"

Гомес вернулся в свой грузовик и с ревом помчался обратно по пыльной дороге.

В тот момент, когда Джефф и Джефф-младший смотрели вслед отъезжающему пикапу, Хуан все еще находился в темном салоне, его большой член все еще был глубоко внутри Сьюзен.

Медленно, сантиметр за сантиметром, он начал двигать своим толстым членом внутрь и наружу ее сладкой бледно-розовой киски. Он чувствовал, как она становится все более влажной. Сьюзен пыталась бороться с этим чувством, но Хуан продолжал медленно двигаться и шептать ей, как это приятно, какая она влажная, как сильно ее телу нравятся ощущения, которые она испытывает.

Со временем Хуан начал ускорять темп. Он все глубже втягивал свой вторгающийся член. Постепенно сводя ее с ума.

Сьюзан, наконец, потеряла контроль. Она обхватила ногами задницу Хуана и начала выгибаться навстречу ему. Теперь Хуан изменил тактику. Из медлительного нежного любовника он превратился в жесткую брутальную машину для траха. Он начал кричать на Сьюзен: "Ты любишь трахаться! Ты создана для секса! Все мужчины хотят трахнуть тебя! Теперь ты моя шлюха".

Когда Хуан вонзил свой набухший член в Сьюзен, он сдержался, не позволив себе кончить. Он с удовлетворением наблюдал, как Сьюзен достигает мощного оргазма.

Когда она начала дрожать, приближаясь к кульминации, Хуан сказал: "Скажи мне, что ты моя шлюха, моя шлюшка. Скажи мне, кто ты!! Скажи мне!!"

В этот момент миссис Сьюзан Филлипс закричала: "Я шлюха. Трахни меня сильнее. О, прости меня, Джефф. Трахни меня сильнее, Хуан!"

Хуан улыбнулся и перестал сдерживать себя. Его раскаленный, как кочерга, член извергнул сперму глубоко в живот Сьюзен. Белая жена и мать крепко обхватила Хуана ногами и руками. Сьюзен повисла под его крепким телом, испытывая самый сильный оргазм в своей жизни. Оргазм от рук мексиканского наркоторговца и сутенера. Все мысли о ее семье были, по крайней мере, на время забыты.

Позже, когда Сьюзен и Хуан лежали на спине, глядя на покрытый пятнами потолок хижины, Сьюзен заплакала.

"В сексе нет ничего такого, из-за чего стоило бы плакать", - сказал Хуан. - "Значит, ты изменила своему мужу со мной. Он заставляет тебя чувствовать то же, что Хуан заставляет тебя чувствовать? Я же говорил... тебе это понравится".

Сьюзен чувствовала себя такой виноватой. Не потому, что ее изнасиловали, а потому, что от этого изнасилования она получила больше удовольствия, чем когда-либо получала от Джеффа. Хуже того, она хотела испытать это удовольствие снова.

Сьюзен всхлипнула. Хуан встал с кровати и начал одеваться. Он сказал Сьюзен, что у него есть дела, которыми ему нужно заняться. Он велел ей оставаться в "хлеву", как он это называл. Он пришлет Мэрилин с едой. Ей нужно отдохнуть, а он вернется до наступления темноты, чтобы она еще немного забыла о своей семье.

— Позже ты будешь умолять меня трахнуть тебя, Сьюзен.

Придя в себя после оргазма, чувствуя вину за свой оргазм и все еще беспокоясь о сыне, Сьюзен ответила: "Нет, никогда". Но и Хуан, и Сьюзен поняли, что это было лишь наполовину страстное отрицание.

Сьюзен в изнеможении откинулась на кровать. Ее переполняли смешанные чувства. Она действительно наслаждалась тем, как Хуан "насиловал" ее. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного. Она также начала беспокоиться о Джеффе и Малыше Джеффе. Все ли с ними в порядке?

Пока Сьюзен размышляла о своей семье, в ее мыслях постоянно возникал образ пениса Хуана. "Может быть, я действительно просто шлюха, и только этот жирный Хуан пробудил во мне это", - в конце концов вынуждена была признаться себе Сьюзен.

Вскоре Мэрилин появилась в дверях. Она принесла немного мексиканской еды и холодного, горьковатого мексиканского пива.

Сьюзен натянула простыню на обнаженное тело.

Мэрилин рассмеялась: "Скоро у тебя не останется ни скромности, ни стыда. Когда-то я была такой же, как ты... но теперь..."

Когда Сьюзен попыталась разговорить Мэрилин, старуха прикрыла рот рукой и почти ничего не сказала.

Мэрилин достала из своей корзины ржавое ведро и полный пакет для клизмы.

"Прими душ, в этих домиках нет водопровода. Ты можешь мочиться и срать в ведро. Позже ты сможешь вымыть его с помощью шланга, который висит на задней стенке кантины. Ты будешь мыться из того же шланга. Хуан велел мне напомнить тебе, что ты не должна выходить на солнце. Он не хочет, чтобы кто-то еще прикасался к тебе, и хочет, чтобы твоя кожа оставалась белоснежной, как лилия."

Мэрилин вышла за дверь и бросила через плечо: "Не пытайся убежать, во все стороны простираются мили пустыни. Идти некуда, бежать некуда. Теперь ты живешь здесь! Забудь обо всем остальном".

Сьюзен смогла найти только две искорки надежды. Джефф спас бы их сына и вернулся, чтобы спасти ее. Или, возможно, она смогла бы уговорить Хуана отпустить ее. Если бы Хуану так понравился секс с ней, что он оставил бы ее себе. Возможно, она смогла бы убедить его позволить ей и ее семье покинуть это ужасное место.

Сьюзен решила, что, пока она ждет, когда придет ее муж и спасет ее, ей удастся расположить к себе Хуана.

Теперь, когда у нее был план и появилась надежда, Сьюзен съела еду, а когда чувство голода прошло, приняла душ, чтобы смыть обильную сперму Хуана.

Сьюзен подумала: "Джефф никогда так сильно не кончал". Она смотрела, как белая струйка стекает с ее раздутых половых губ в ведро, над которым она присела на корточки.

Через несколько минут после того, как она поела и привела себя в порядок, у Сьюзен закружилась голова. Она тяжело опустилась на кровать.

Ни в чем не повинная домохозяйка и мать не подозревала, что Хуан подмешал в еду какой-то сильный мексиканский гашиш. Вода в ванночке для душа была пропитана соком колючего кактуса. Кактусовый сок вызвал сильную сыпь и зуд на чувствительной коже. Это была естественная защита от ядовитого плюща, похожего на растение. Хуан использовал кактусовый сок для своих шлюх. Теперь этот кактусовый сок раздражал чувствительную внутреннюю часть розового влагалища Сьюзен.

Новая жизнь Сьюзен вот-вот должна была начаться по-настоящему.

Пока Сьюзен сидела на кровати в своей кроватке, все больше и больше приходя в себя от наркотика, Джефф и маленький Джефф отправились в путь на север.

Уже смеркалось, и температура падала. Отец помогал мальчику, двигаясь медленно и осторожно. Джефф едва мог разглядеть Полярную звезду. Он ужасно волновался за Сьюзен, но сначала ему нужно было доставить сына в безопасное место.

Вернувшись в кантину, Сьюзен села обнаженной на свою кровать. У нее кружилась голова, и она была счастлива, но у нее ужасно чесались волосы. Молодая мать села на кровать, скрестив ноги. Сидя по-индийски, ей было легко потереть лобковые волосы. Наконец, она не выдержала и погрузила палец в свою покрасневшую киску.

Как раз в этот момент открылась дверь и вошел Хуан. Сьюзен подняла на него расширенные от удивления глаза и улыбнулась.

В наркотическом опьянении она подумала: "Я должна завоевать его расположение".

Хуан улыбнулся ей сверху вниз и, увидев костяшку пальца глубоко в ее собственной киске, сказал: "Вот мой возлюбленный".

"Милая Сьюзан, я вижу, что ты прекрасно себя чувствуешь после нашего дневного секса. Готова к большему?"

Сьюзан ответила: "Да! Ты заставил меня почувствовать себя так, как никогда раньше". Затуманенный разум Сьюзан понимал, что она должна подыграть ему. Но то, что она говорила, было неправдой, она была замужем за... как его звали?.. О да! Джефф.

Она была в замешательстве. Это была игра или она действительно хотела большего секса с Хуаном? Ее оргазм ранее был потрясающим, и она хотела испытать его еще раз! Все ее запреты были сняты из-за наркотиков и из-за того, что она чувствовала, что уже предала свою семью, отреагировав на "изнасилование Хуана?" Может быть, это было нормально. Она больше не могла в этом разобраться. Если это означало чувствовать себя так хорошо, значит, все в порядке.

В конце концов, она просто оставила попытки разобраться в этом.

Сьюзан хихикнула: "У меня чешется влагалище".

Хуан разделся и сказал: "Позволь мне справиться с этим зудом. Позволь мне снова доставить тебе удовольствие".

Сьюзан, улыбаясь, плюхнулась обратно на кровать. Ее зрелые груди заходили кругами, когда она успокоилась.

"Нет! Сьюзен, сначала ты должна кое-что для меня сделать, - строго сказал Хуан. - Сначала ты должна заняться любовью с моим мужским достоинством своим ртом.

Теперь Хуан был обнажен, и его вялый коричневый пенис нависал над лицом Сьюзен.

"Я никогда не целовала пипиську Джеффа", - сказала по-детски наивная Сьюзен, - "Поторопись, у меня все чешется".

Хуан ответил: "Нет, пока ты не поцелуешь мой член".

Сьюзен села, все еще хихикая, и быстро коснулась губами твердеющего члена.

"Нет, нет, Сьюзен, открой рот и пососи его, как леденец на палочке".

С остекленевшими глазами Сьюзен открыла рот. Хуан воткнул свой член между ее губ. Хуану потребовалось несколько минут, чтобы обучить Сьюзен тонкому искусству минета.

"Сьюзан, моя шлюшка-янки, ты становишься хорошей маленькой хуесоской".

Сьюзан трудилась над членом Хуана, ее щеки вваливались и наливались, когда она отсасывала необрезанный член Хуана. Он объяснил ей, как проводить языком под крайней плотью, прикрывающей головку его члена. Он объяснил ей, как брать его яйца в рот и перекатывать их языком.

Наконец она отстранилась: "Помоги мне, Хуан, моя киска горит".

Хуан улыбнулся, услышав, что она употребила столь грубый термин. Он поставил Сьюзен на четвереньки и вошел в нее по-собачьи. Сьюзен неуверенно произнесла: "Спасибо, Хуан, так гораздо лучше".

Хуан громко рассмеялся. Всего через 4 часа эта милая, настоящая американская домохозяйка и мать сосала его член и благодарила его за то, что он трахнул ее. Он потянулся вперед и схватил ее за болтающуюся грудь. Ему потребовалось мгновение, чтобы схватить ее, потому что, когда он вошел в нее сзади, тяжелые сиськи Сьюзен дико закачались.

Хуан быстро кончил, наполнив ее зудящее влагалище успокаивающей спермой..

"Все слишком плохо", - подумал он про себя, когда его член выскользнул из восхитительного влагалища Сьюзен. Ему было грустно, что это был последний сеанс траха со Сьюзен. После сегодняшнего вечера он больше не будет вставлять в нее свою "гордость и радость", свой великолепный член. После сегодняшней ночи она уже никогда не будет достаточно чистой, чтобы он мог ее трахнуть.

Но он улыбнулся про себя: "Он мог бы продолжать учить ее сосать член". В извращенном сознании Хуана ее рот мог быть достаточно чистым для него, но не киска.

Хуан помог Сьюзен встать с кровати. "Уже стемнело, и ты идешь в кантину с другими девушками", - сказал он Сьюзен.

"Я сделала тебя счастливым, Хуан", - спросила обкуренная Сьюзан.

"Да, я очень счастлив, моя маленькая пута".

"Ты трахнешь меня снова?" Сьюзан хихикнула, полностью отдаваясь своим вновь открывшимся желаниям.

Хуан улыбнулся. Она, возможно, и не помнит, но жена янки просила, чтобы ее трахнули, как он и предсказывал.

"Не волнуйся, Сьюзен, я обещаю, что тебя трахнут".

Когда Хуан открыл дверь каюты, он увидел, что другие девушки направляются в сторону кантины. Мексиканские проститутки весь день спали в комнатах, а ночью ходили в кантину. Они водили клиентов в свои каюты и обратно за "10 долларов, которые американец тратит на секс и сосание". Хуан, конечно, оставлял деньги себе. Он кормил девушек и давал им наркотики, чтобы они выполняли всевозможные извращенные трюки для мужчин в кантине. Девушки были отличным способом держать его людей в узде.

Сьюзен должна была стать новой "служанкой Хуана". Но сначала она должна была стать наградой для его людей. Многие из его людей пришли в кантину, потому что слухи о новой проститутке-янки уже распространились.

Затуманенными от наркотика глазами Сьюзен увидела, как другие девушки выходят из домиков к задней двери кантины. Все они были невысокими темноволосыми мексиканками и, как и она, были обнажены.

Когда обнаженную Сьюзен ввели в кантину, большая толпа мужчин подняла шум. В кантине горел яркий свет. Помещение было наполнено густым дымом марихуаны и гашиша. Запах наркотиков перебивал даже отвратительный запах потных мужских тел, которые не мылись несколько дней.

Из старого музыкального автомата, стоявшего в углу, играла мексиканская музыка. Девочки-мексиканки уже смешались с толпой мужчин, и их открыто хватали и ласкали. Сьюзен увидела, что Мэрилин, единственная белая во всем здании, уже стоит на коленях рядом с толстым вонючим мексиканцем. Она облизывала его короткий грязный член, который выглядывал из ширинки его испачканных джинсов.

Мэрилин подняла глаза на обнаженную Сьюзен, которую Хуан вел сквозь толпу. На мгновение Мэрилин выронила член, который сосала, изо рта и одарила Сьюзен грустной беззубой улыбкой. Затем Мэрилин немедленно вернулась к работе с членом, который начал брызгать спермой ей на лицо.

Влагалище Сьюзен снова начало чесаться. Добравшись до стойки, Хуан усадил Сьюзен на нее. Это было то же самое место, где она сидела обнаженной ранее днем.

Хуан поднял руки, и большая шумная толпа затихла.

"Друзья мои, это новая проститутка-янки. До сегодняшнего дня она была только в постели своего мужа. Теперь ее муж любезно оставил ее с нами". Это вызвало смех в толпе мужчин.

Хуан повернулся к Сьюзен и снял обручальное кольцо с ее пальца.

Хуан продолжил, подняв ее кольцо, чтобы толпа могла его увидеть: "Я заявляю, что она больше не принадлежит своему мужу, теперь она принадлежит всем мужчинам, которые верно служили мне. Повеселитесь с ней сегодня вечером в качестве подарка от меня. Завтра она отправится на работу, и тошда придется заплатить, чтобы насладиться ее белым телом янки."

Несколько мужчин тут же схватили Сьюзен и уложили поперек стола. У ее головы и между ее раздвинутых ног образовалась линия. Грубо засунули пенис ей в рот и в киску. Затуманенный наркотиками разум Сьюзен понимал, что не стоит кусать ее зубами. Она не хотела остаться без зубов, как Мэрилин. По крайней мере, член в ее влагалище помог унять ужасный зуд во влагалище.

Групповуха Сьюзен началась. Она так и не узнала, сколько членов вошло в ее тело в ту ночь. Но их наверняка были десятки. И Сьюзен откликнулась на них. Ее тело предало жену и мать и превратилось в шлюху, которая была спрятана внутри нее. Вскоре поток спермы за потоком хлынул во влагалище, и зуд потонул в сливочной сперме.

Мужчины в кантине периодически давали Сьюзен покурить трубку с крэком или гашишем, и мысли Сьюзен витали где-то далеко, наслаждаясь ощущениями от прикосновений десятков рук и проникающих в нее десятков членов. За одну ночь жена и мать прошли путь от опыта с одним членом до того, как в нее кончило больше членов, чем целая армия женщин могла бы испытать за всю свою жизнь.

"Сьюзан, моя шлюшка-янки, ты становишься хорошей маленькой хуесоской".

Когда над Кантиной забрезжил рассвет, Сьюзан вывели за ее пределы. Здоровенный бармен, который трахал ее по меньшей мере дважды за ночь, поддерживал ее, пока другие девушки из детской кроватки поливали ее из шланга. Сьюзан была вся в белой сперме. Она выглядела так, словно ее тело было вымазано спермой. Наконец, шланг засунули в ее расслабленно трепыхающуюся киску, а живот промыли. Сьюзен уложили обратно в "ее кроватку", и она проспала весь день.

Хуан велел Мэрилин встать за несколько часов до заката. "Пусть она выглядит как шлюха, которой она и является", - сказал он.

Ближе к вечеру израненное тело Сьюзен перенесли в маленькую комнату за баром в кантине. Сначала ей дали еще лекарств. Затем, когда она сидела, хихикая, в наркотическом ступоре, ей побрили промежность, перекрасили каштановые волосы почти в белый цвет (мексиканские мужчины предпочитали белокурых женщин), прокололи левый сосок, а на грудь повесили большое обручальное кольцо. Наконец, Мэрилин нанесла густой макияж в стиле, который, как она знала, нравился местным мужчинам на своих шлюхах.

Сьюзан хихикнула, увидев себя в зеркале над стойкой бара: "Я собираюсь еще кого-нибудь трахнуть?" спросила она невинным голосом маленькой девочки.

В тот вечер Сьюзен начала свою новую карьеру. Как и другие девушки из "хлева", Сьюзен слонялась по кантине, и когда какой-нибудь мужчина хотел ее, он подходил к бармену, давал ему 10 американских долларов наличными и затаскивал Сьюзен в ее кроватку. Она либо трахалась с ним, либо отсасывала, а затем возвращалась в кантину. Сьюзан быстро усвоила, что, если она быстро отделается от мужчины, бармен предложит ей затянуться травкой, когда она вернется домой. Это помогало ей чувствовать себя хорошо и забыть о том, что она делала. Ее план завоевать расположение Хуана провалился, и теперь она была просто еще одной служанкой в приюте. К счастью, наркотики мешали ей большую часть времени думать о муже и сыне, и теперь ей нравился бесконечный парад петухов. Мэрилин была права, она потеряла всякое чувство стыда. К утру она уже не могла вспомнить, сколько раз ходила из кафе в свою кроватку и обратно.

Сьюзен проспала весь этот жаркий день. На следующую ночь все повторилось.

На третью ночь, проведенную Сьюзен, Хуан захотел расширить бизнес горничных. Он решил, что секс-шоу поможет мужчинам возбудиться и, следовательно, с большей вероятностью заплатит путане.

Из-за ее привлекательности как "новой белой" девушки Хуан попросил Сьюзен и одну из мексиканских служанок устроить секс-шоу для мужчин.

В этом шоу не было ничего особенного. Хуан просто усадил двух обнаженных женщин на барную стойку с раздвинутыми ногами. Их бритые киски были выставлены на всеобщее обозрение. Затем их заставили использовать пустые бутылки из-под пива в качестве фаллоимитаторов друг для друга. Как бы плохо это ни выглядело, Сьюзан уже столько раз трахали, что пивные бутылки с длинными горлышками легко входили в ее безволосую пизду. Сперма ее клиента действовала как смазка. Она даже испытала оргазм, когда ее влагалище проглотило всю бутылку целиком, а тупой конец исчез за ее раздутыми половыми губками. Только для того, чтобы снова выйти мокрой от оргазма и спермы, которую вылили на нее множество коричневых членов.

Хуан заставил их проделать это несколько раз за ночь. Если они устраивали особенно удачное шоу, мужчины в баре бросали деньги бармену, а он угощал девушек наркотиками из вездесущей трубки.

_____________

На пятый день после того, как началась ее новая жизнь, Джефф наконец появился, чтобы забрать свою жену у Хуана.

Джефф Филлипс и его сын благополучно добрались до шоссе, и их подобрала пожилая американская пара.

Джефф попросил их отвезти его в ближайший крупный город. Оттуда он позвонил своим родителям, и они приехали, чтобы забрать Джеффа-младшего домой. Им потребовался целый день, чтобы добраться туда. Как только его сын благополучно вернулся в США, Джефф отправился в местный мексиканский полицейский участок.

Полиция ему не помогла. Они не хотели злить Хуана, и, кроме того, Хуан подкупал их, чтобы они закрывали глаза на поставки наркотиков или нелегальных товаров из-за рубежа.

Джефф решил, что должен что-то предпринять, поэтому он арендовал пикап и сам поехал в Кантину за женой.

Джефф прибыл в почти пустую кантину в середине дня. Он и не подозревал, что тело Сьюзен, подвергшееся жестокому обращению, спит всего в нескольких шагах от него в том месте, которое теперь стало ее постоянной кроваткой.

Хуана немедленно вызвали по радио, и когда он прибыл в кантину, толстый бармен уже наставил на Джеффа дробовик.

"Сеньор, вам не следовало возвращаться", - сказал Хуан. "Гомес сказал вам никогда не возвращаться".

"Я пришел за своей женой", - крикнул Джефф.

Хуан улыбнулся: "Она больше не хочет быть вашей женой, сеньор". В подтверждение своих слов Хуан сунул руку за пазуху и вытащил обручальное кольцо Сьюзен, которое висело у него на шее на золотой цепочке.

Ухмыляющийся Хуан подошел к Джеффу и с важным видом ударил его в живот. Профессор не был бойцом и согнулся пополам от боли.

"Мне следовало бы убить тебя", - сказал Хуан. "Но я думаю, что сделаю с тобой кое-что гораздо худшее. Я оставлю тебя в живых. Я позволю тебе своими глазами увидеть, какой стала ваша жена и мать твоего сына. Тогда, я надеюсь, ты проживешь долгую жизнь с этим образом в своей голове."

Хуан велел бармену привязать Джеффа к стулу в темном углу кантины. "Через пару часов ты снова увидишь свою милую Сьюзен", - засмеялся Хуан. "Но я думаю, ты пожалеешь".

Джефф сидел там, пока Кантина медленно заполнялась мексиканцами. Некоторые из них подходили к нему и плевали в него, другие смеялись и говорили, что его жена - лучшая проститутка-янки в Мексике.

Ранним вечером в комнату, сексуально покачиваясь, ввалились мексиканские подружки. В конце очереди, на голову выше и с гораздо более белой кожей, чем у остальных, стояла обнаженная Сьюзен. Она улыбалась и хихикала. Джефф не мог поверить, что его когда-то скромная жена так изменилась. Она никогда бы не разделась даже в освещенной спальне, которую они делили. Но сейчас она выставляла напоказ свою наготу. Его жена демонстрировала свои сиськи ухмыляющейся толпе. Тряся задницей перед лицами мужчин, сидевших за накуренными столиками. Сьюзен теперь щеголяла светлыми волосами, бритой киской и большим золотым кольцом, свисающим с ее соска.

Хуан подошел к Сьюзен и пристегнул собачий поводок к кольцу в ее соске. Он провел ее сквозь толпу мужчин, которые хватали ее. Сьюзен рассмеялась, когда грубые, мозолистые, грязные руки коснулись ее сисек, влагалища и задницы. Время от времени палец проникал в ее киску. Сьюзен останавливалась и слегка приседала, освобождая доступ для руки. Иногда она содрогалась в оргазме от прикосновений. Тогда Хуан дергал за поводок, ее грудь вытягивалась, а затем отскакивала назад, когда она двигалась вперед.

Хуан подвел Сьюзен к столику, за которым в темном углу сидел Джефф. Она либо не заметила его, либо не узнала, если бы увидела. За столом сидели четверо мужчин, трое мексиканцев и Джефф.

Хуан сказал: "Бесплатный минет для всех за этим столом".

Жестокий наркобарон толкнул Сьюзен под стол и сказал: "Ты хорошенько отсоси, шлюха-янки, и почувствуешь вкус трубки".

Сьюзан расстегнула молнию на брюках первого мексиканца. Он наклонился и потрогал ее грудь, пока она облизывала его член и яйца. Она быстро приступила к работе и один за другим отсосала у каждого мужчины, глотая столько спермы, сколько смогла, остальное стекало по ее подбородку и падало на бедра, когда она сидела на корточках под столом.

В конце очереди стоял Джефф. Не поднимая глаз, Сьюзен расстегнула молнию на его брюках, вытащила его пенис и впервые в жизни взяла член мужа в рот. Теперь этот рот был выкрашен в ярко-красный цвет. Немного помады было размазано по ее губам... немного помады осталось на влажных мексиканских членах, которые она сосала, не задумываясь. Красные пятна, свидетельствовавшие о полном распутстве Сьюзен. То, что когда-то было целомудренными губами, теперь было покрыто спермой трех мужчин, у которых она только что отсосала. Теперь она с удовольствием отсасывала четвертый, даже не осознавая, что это пенис ее мужа.

Несмотря на то, что Джефф боролся с этим, он почувствовал, как его член напрягся. Сьюзан провела языком по его члену и яйцам, и через несколько мгновений жена Джеффа пила сперму своего мужа. Сьюзан тут же облизала его член дочиста и засунула его обратно в штаны. Затем шлюха/жена, покачивая задницей, как это делают проститутки, направилась к бармену, чтобы закурить крэк.

Хуан еще не закончил. Он заставил Сьюзен устроить секс-шоу с Хуанитой прямо у стойки бара. В конце шоу Сьюзен сидела на корточках над бутылкой пива, пока та полностью не исчезла в ней. Она улыбнулась, когда мексиканские посетители бара подбадривали ее.

Хуан оставил Джеффа связанным почти на всю ночь, и тот был вынужден каждые 30 минут наблюдать, как Сьюзен выходит из Кантины с другим мужчиной. Наконец, Хуан отвязал Джеффа и отвел его обратно к кроватке Сьюзен. Они заглянули в маленькое грязное окошко, и Джефф увидел, как Сьюзен, кряхтя, подпрыгивает на толстом мексиканце, лежащем на спине. Мексиканский "Джон" протянул руку и поиграл с ее сиськами, когда она подпрыгивала. Наконец, и мужчина, и Сьюзен застонали от оргазма. Сьюзан плюхнулась рядом со своим клиентом и, лениво играя с его теперь уже мягким пенисом, спросила: "Я доставила тебе удовольствие, Джесус?"

Хуан посмотрел на Джеффа: "Сеньор, вы должны гордиться собой. Я никогда не встречал женщину, которая любила бы твердый член так сильно, как ваша жена. Только взгляните на ее дверь".

К дверце кроватки Сьюзен был приколот листок бумаги из блокнота. Рядом на грязной веревочке висел огрызок карандаша.

Хуан продолжил: "Это ее еженедельный отчет. Чтобы быть уверенным, что меня не обманут, девочки должны делать отметку на этом листке каждый раз, когда приводят мужчину в свою кроватку. Сьюзен провела здесь всего пять ночей, а посмотрите, здесь сотни отметок". Джефф опустил голову. "Могу я теперь уйти?" - спросил он. Хуан рассмеялся: "Да, муж-янки. Иди и забери с собой фотографию своей жены-проститутки!" Хуан подтолкнул Джеффа к грузовику, который он арендовал. Снова рассмеявшись, Хуан сказал: "Если ты когда-нибудь снова женишься, пожалуйста, приведи в гости свою следующую жену, у тебя хороший вкус. В противном случае никогда не возвращайся, или я прибью твою белую задницу". Уезжая, Джефф размышлял о том, что он расскажет Джеффу-младшему о своей матери, когда станет старше.

Эпилог

Три года спустя белая женщина, крашеная блондинка, протирала столы в кантине на окраине Мексики. Это был ее рабочий день, когда она должна была убирать со столов. Она выглядела немного суровой, и ее глаза иногда смотрели куда-то вдаль, но у нее по-прежнему было великолепное тело, по крайней мере, то, что можно было разглядеть под мексиканским крестьянским платьем.

Эта женщина жила в хижине за клубом. Но по ночам она никогда не оставалась одна. Иногда она вспоминала, что когда-то ее звали Сьюзен и что в Америке у нее были любящие муж и сын, иногда ей даже снился ее старый дом... Но в основном она думала только о том, кто из мексиканских клиентов захочет ее трахнуть.

Хуан по-прежнему навещал ее довольно регулярно. Это был кульминационный момент ее недели. Когда она смогла отсосать его великолепный член. Она говорила ему, что любит его, и всегда умоляла трахнуть ее. Она умоляла его трахнуть ее, стоя голой на коленях.

Хуан всегда смеялся и говорил: "Помнишь, моя американская шлюшка, я говорил тебе, что ты будешь умолять меня трахнуть тебя. А теперь хорошенько отсоси мне, а потом иди в кантину и попроси кого-нибудь из тамошних мужчин трахнуть тебя. Ты же знаешь, я никогда не засуну свое мужское достоинство в твою грязную пизду".

Услышав это, Сьюзан громко зарыдала!

Затем, чтобы еще больше помучить ее, Хуан дал ей надежду, добавив: "Но, может быть, когда-нибудь. Если ты будешь продолжать умолять меня... Я передумаю и позволю тебе испытать член Хуана. Так что продолжай умолять об этом, американская шлюха. Никогда не знаешь наверняка!"

Сейчас для Сьюзен важнее всего было убедиться, что Хуан остался доволен... Она отсосала ему, используя все приемы, которым научилась, когда работала горничной в кантине. Она была горда, когда Хуан взревел от вожделения, когда он кончил глубоко в ее горло. Затем она отправилась в кантину и провела еще одну ночь с бесчисленным количеством мужчин.

Она задавалась вопросом, придется ли ей устраивать для них шоу сегодня вечером? Когда посетители бара были достаточно пьяны, они бросали в нее песо, если она позволяла большим лохматым бродячим собакам залезть на себя. Если собаки трахали ее до конца, они были более щедрыми. Однажды большой пес-боксер застрял в ней своим пенисом. Мускулистый пес таскал ее по полу кантины, пытаясь высвободить свой член. Кто-то развлекся настолько, что бросил в нее американскими долларами. Это была хорошая ночь. Сьюзан знала, что ей не удастся выкурить трубку с крэком, если она не заработает 10 американских долларов, к тому же Хуан разозлится.

Когда американская проститутка вытирала последний столик, дверь в кантину открылась. Мужчина-гринго средних лет, его привлекательная жена и их 16-летняя дочь-блондинка вошли в кантину.

Мужчина оглядел тихую кантину и сказал с американским акцентом: "Кажется, мы заблудились".

Женщина, которую раньше звали Сьюзен Филлипс, подняла голову от стола и улыбнулась им. К счастью, у нее все еще были зубы, и она всегда была осторожна, чтобы не укусить членов, которые сосала. На мгновение вид американской семьи заставил ее вспомнить о своем прошлом, но затем видение мужа и сына исчезло, и она подошла к мужчине, соблазнительно покачивая бедрами. В конце концов, она была намного счастливее в своей новой жизни....

Схватив пожилого американца за руку, она спросила хриплым голосом: "Привет, гринго, хочешь хорошо провести время?.."

Бармен включил радиоприемник. "Вызываю Хуана, вызываю Хуана! Приходите в кантину, тут только что появился новый талант!"