СЕКС-РАБЫНИ В АРАВИИ by John Argus (перевод - Mr. Hyde)

Здесь вряд ли появятся мужчины. И вероятно, женщины также. Она быстро сняла лифчик, освободив свои полные груди. Она стянула трусики, положив купальник на борт бассейна, на случай, если придется быстро его надеть, затем поспешила на трамплин.

Она почувствовала себя восхитительно порочной, стоя совершенно голой в общественном бассейне. Она следила за дверями, которые оставались закрытыми, ее сердце колотилось, когда она представляла себе, как будут потрясены арабские старые девы, и закричат, увидев ее. Она нырнула в бассейн снова, чувствуя, как теплая вода нежно омывает ее груди и течет между бедрами.

Она скользила взад и вперед по воде, затем вылезла, и поднялась на трамплин снова. Она охватила свои тяжелые груди, сжимая их пальчиками. Они распухли от возбуждения ее дерзким эксгибиционизмом. Круглые розовые сосочки стояли прямо, твердыми шишечками.

Она сдавила их, выкручивая немного, затем опять нырнула в бассейн. Она проплыла на глубину, скользя вдоль дна бассейна, ее груди почти касались твердого цемента. Она выгнула спину, высунув голову на поверхность, так как воздух кончался.

Она пробила поверхность, подпрыгнув, ее бедра почти выскочили из воды, прежде, чем она погрузилась. Она причесала волосы и отерла воду с лица, и стала подниматься наружу, но тут обратила внимание, задохнувшись от потрясения, что была уже не одна в помещении.

Хуже того, присутствующие были не женщинами, а мужчинами. Арабскими мужчинами! Она взвизгнула и отступила в воду, обхватив себя руками, чтобы прикрыть груди от взглядов удивленных мужчин. Она схватилась за борт бассейна, используя его, чтобы спрятаться, смущенно глядя на них.

Их было двое. Они были похожи на солдат, и держали оружие в руках. Она видела похожих мужчин в аэропорту, после прилета. Она смотрела на них широко раскрытыми глазами. Их глаза были не менее потрясенными, когда они пристально глядели на нее. Один из них сказал что-то по-арабски.

Она помотала головкой. "Я... я не понимаю вас, " - сказала она. Она скользнула вдоль борта бассейна, туда, где лежал ее купальник. Второй человек сказал что-то, и она ответила то же самое.

Один из двух, высокий, выглядел сердитым. Она догадалась, что это потому, что она была обнаженной. Если тут не хотели, чтобы она носила бикини, то можно представить, как бы отнеслись к ее купанию голышом. Оба пристально смотрели на ее, словно она была чем-то вроде марсианки с другой планеты.

Они шли паралельно ей, когда она скользила вдоль бассейна, говоря между собой на их странном языке, и не отрывая глаз от нее все время. Когда она добралась до своего купальника, один из них дернулся вперед и схватил его первым.

"Эй!" – воскликнула она.

Человек взял купальник, он и его партнер смотрели на него, словно пещерные люди, обнаружившие огонь.

"Отдайте его мне, вы, два извращенца, " - потребовала она, протянув руку к купальнику.

Человек с купальником подошел к ней, но вместо того, чтобы отдать его ей, схватил ее за запястье, и вытянул из воды.

Она задохнулась в потрясении, когда ее вытащили, мокрую, капающую, и бросили на цемент перед ними. Она попыталась отпрянуть, но человек крепко держал ее запястье.

"Пустите меня!" - потребовала она, пытаясь прикрывать свои большие, подпрыгивающие груди и промежность единственной рукой.

Человек, держащий ее, сказал что-то потрясенным голосом, но другой просто пялился на нее. Ее тело блестело от воды, мокрые капельки падали с блестящих волос и стекали вниз, по телу. Эми продолжала попытки вырвать запястье. Она наконец лягнула мужчину в щиколотку. Он издал громкий крик, и шлепнул ее по лицу, сильно.

Голова Эми закружилась. Она помотала ей ошеломленно. Никто никогда не бил ее раньше, особенно по лицу. Она почти забыла о своей наготе, поднеся свободную руку к щеке, и глядя на него в шоке. Его лицо было сердитым, возмущенным, что она пыталась ударить его.

Он схватил ее за густые мокрые волосы и резко потянул, дергая голову кверху. Она закричала от боли, ее свободная рука автоматически впилась в запястье, пытаясь вырваться из его пальцев. Двое мужчин пялились на ее блестящее мокрое тело.

Никто из них никогда раньше не видел голую женщину, или даже немного приоткрытую. Наткнуться на обнаженную, юную, но созревшую девушку - это было больше, чем могло выдержать их религиозное воспитание. У обоих уже была свирепая эрекция в брюках, когда их глаза пожирали ее большие белые груди с заостренными маленькими сосочками.

Их глаза уже насиловали ее, пристально глядя с изумлением на ее ноги, живот и плечи, на ее шевелящиеся груди и слегка волосатую письку. Затем второй мужчина, тот, что держал купальник, протянул руку, и коснулся груди, пока его партнер держал ее согнутой.

Он был изумлен мягкостью ее кожи. Это было не похоже ни на что, что он когда-либо раньше ощущал, мягче прекраснейшего шелка. Его рука ласкала ее, скользя вверх и вниз по мокрому животу, пока другой сгибал ее, ставя на колени. Девушка шлепнула его по руке и издала странные протестующие звуки, но она была очевидно с Запада, а все западные женщины были шлюхами. Следовательно, у нее не было права протестовать.

Он был молод, младше, чем высокий мужчина, который, казалось, знал больше о женщинах, даже если никогда не был ни с одной. Он выкрутил руку девушки, повернув ее спиной к ним, затем нагнул головой вниз, к полу, в развратной имитации молитвы на Мекку.

"Возьми ее, Абдул."

"Я?" - Абдул дрожал, глядяя на ее округлые ягодицы и эту светящуюся темная щель среди ее пушистой соломы лобковых волос.

"Тогда держи ее, а я буду первым."

Абдул нагнулся, и твердо положил руку на волосы шлюхи, держа ее у пола. Он наблюдал, как Калаам расстегивает ремень и сбрасывает брюки, затем становится на колени позади девушки.

"Тебе не нужны деньги?" – спросил он.

"Западные женщины - шлюхи. Они с нетерпением ждут мужского органа между своих ног, " – сказал Калаам.

Девушка, похоже, не хотела органа Калаама, но, конечно Абдул был невежествен в таких вещах. Возможно, тихие крики и всхлипывания были ее мольбами, чтобы они попользовались ее золотой долиной.

Орган Калаама был толстым и твердым. Он дрожал и подпрыгивал немного, когда Калаам охотно занял позицию позади стоящей на коленях девушки. Он взял своей толстый член в кулак и упер шишковатый конец в глубокую борозду, разделяющую девичьи ягодицы.

Он почувствовал мягкость и влажность ее внутренней плоти, установив конец между губками, растягивая их своими пальцами, и затем толкая вперед. Его член растянул ее, проникая в плоть на несколько дюймов, он захрюкал от усилий, а девушка закричала, несомненно, от радости.

Эми дико сопротивлялась, рыдая от ужаса и унижения, почувствовав, как покрытый грязью член араба толкается в ее лобковый бугорок. Он развел половые губки пальцами, и затем толкнул в нее, вонзившись сквозь губы и засунув член в ее напряженное отверстие. Она закричала от боли, ее писька пульсировала вокруг толстого мужского органа, проталкивающегося вперед.

Несчастная могла только дрожать и дергаться, с лицом прижатым к мокрому изразцовому полу, пока член араба входил в ее плоть снова и снова, каждый раз проталкиваясь все глубже и глубже в ее тело, продвигаясь в живот и заставляя стенки письки раздвигаться и открываться.

Абдул наблюдал, будто завороженный, как орган Калаам растягивал девичьи гениталии, раскрывая их широко, разводя щель ее промежности и безжалостно проскальзывая в ее тело. Это изумляло его, видеть в реальности, как девушку так пронзают, наблюдать, как пенис Калаама движется в ней.

Абдул раньше представлял себе такие вещи много раз, но никогда не видел женских ягодиц, не говоря уже о ее интимных местах, его воображение оказалось очень далеко от действительности. Он с благоговением смотрел на силу, с какой Калаам орудовал своим зубцом, изумленный, как его инструмент не ломается, когда Калаам дергает бедрами вперед и взад, преодолевая им сопротивление девичьей вагины.

Значит, тело девушки явно принимало мужской орган, как и было задумано. Калаам засовывал его до упора в нее, пока его собственный живот не прижимался к ее мягкому, мокрому заду. Он нагнулся, и увидел, как сливаются их тела, когда яйца Калаама прижимаются к ее коже и его орган твердо входит в женственные ножны.

Калаам подал назад, его орган выскальзывал из нее, словно змея из своей норы. Мокрые дюймы его длины вылезали из глубокой женской пещеры, затем орган останавливался и начинал входить вперед снова. Абдул подстрекал его засаживать в плоть девушки. Калаам начал качать им туда-сюда, словно человек, вынимающий, и снова вкладывающий в ножны свою саблю.

Не было конца этому, как Калаам выходил, и затем входил, выходил и входил. Его пенис скользил в девушке, и он захрюкал от явного удовольствия. Абдул гадал, как его орган чувствует себя, перемещаясь внутри стонающей, извивающейся самки. Он нахмурился, когда она стала вырываться от него снова, и шлепнул ее по голове открытой рукой.

Ему стало интересно, неужели все западные женщины были так неуважительны к мужчинам. Он слышал, что все. Он понукал Калама все быстрее и энергичнее, жаждя самому попробовать на вкус женской плоти. Он не отрывал глаз от слияния их тел, пристально смотря на непрерывные перемещения пениса Калама, накачивающего девичью промежность.

Калаам бороздил ее уже с большим усилием, долбясь своим животом о влажные ягодицы со звуком легких шлепков, заставляя плоть шевелиться и подпрыгивать, и качая женщину взад-вперед, держа за волосы и за плечи. Его глаза оторвались от ее промежности, когда он увидел, как сиськи свисают под грудной клеткой.

Они колыхались и качались, когда Калаам объезжал ее, и Абдул, не в состоянии сопротивляться, медленно проскользнул одной дрожащей рукой под нее и коснулся груди. Ощущение в его пальцах было замечательным! Он сжал пальцами ее мясо, наблюдая, как они глубоко погрузились в податливую плоть.

Тогда он скользнул рукой под свисающую грудь, сжимая ее и подкидывая кверху, стискивая пальцы и крепко массируя плоть. Он простонал, почувствовав сочное тепло ее тела в своих пальцах. Его орган в брюках был твердокаменным и начал создавать сырость на его ноге.

Затем Калаам издал мощный стон и протолкнулся полностью в девичью промежность. Его бедра крутились из стороны в сторону, трясь и крепко прижимаясь к заду самки, слегка дрожа.

Эми почувствовала, как член араба бьет струей, комок за комком спермы в ее живот. Она тихо заплакала, ее слезы прибавили сырости к ее телу. Ее писька болела после внезапного и грубого проникновения, а все тело тряслось от холода и страха.

Она почувствовала, что член медленно выходит, выскальзывая из ее отверстия. Руки, удерживавшие ее, прижимая к бетону, исчезли, и она почти рухнула вперед, а затем повернулась набок, прижав колени к себе. Двое арабов встали на колени рядом с ней. Тот, что трахнул ее, говорил с другим, она все так же не могла понять, что он говорит.

Второй араб согнулся вперед. Его руки схватили ее за плечо и перевернули на спину, и затем он залез на нее, его тело в грубой униформе навалилось сверху. Она промычала протестующе, но слабо, терпя его грубые движения, когда он развел ее ноги в стороны, и пристроился между ними.

Она чувствовала его твердость сквозь толстые форменные брюки, когда он лежал на ее теле. Ее ягодицы были крепко прижаты к полу, он накрыл своим ртом ее и поцеловал. Поцелуй был грубым и слюнявым, выдавая недостаток умения и тепла.

Его руки щупали ее груди, выкручивая и сжимая их грубо, пальцы пропахивали глубокие борозды в нежной, чувствительной плоти. Его рука потянулась к брюкам и медленно спустила их вниз, пока Эми не почувствовала теплую потную плоть на своей собственной.

Его член был свободен, она почувствовала его твердость и более сильное тепло у своего живота. Она закрыла глаза в отчаянии, когда мужчина попытался установить его в центре ее щели. Для него, казалось, это было трудно. Затем она почувствовала, как он нажимает на ее задний проход. Она взвизгнула протестующее, когда он толкнул вниз, пытаясь засунуть в ее прямую кишку.

Другой араб сказал что-то резко, и тот, на ней, вытянул и толкнул в нее снова. На этот раз его член нашел ее щель и протолкнулся. Он прошел только на несколько дюймов, но этого было достаточно. Он медленно просунул остальную часть в ее тело, вздыхая от наслаждения, когда его зубец проскользнул полностью в нее.

Эми не пыталась сопротивляться. Это было в конце концов безнадежно. Она лежала на спине, с раздвинутыми ногами, а ее руки были раскинуты над головой. Араб лежал на ней, своим весом придавливая к полу, он все еще держал ее. На его лице было восхищение, когда он смотрел сверху на нее, с членом, пульсирующим в ее животе.

Она тихо рыдала, когда мужчина вытаскивал и снова неуклюже толкал в нее. Ее писька чувствовала будто порванной и поруганной к этому второму изнасилованию, когда он начал неловко трахать ее. Его член скребся туда-сюда в трахощелке, пиля ее напряженные половые губки.

Она содрогнулась от боли и страха, ее глаза, блуждали между двумя арабами и их оружием. Затем ее взгляд был перегорожен насильником, когда его рот опустился на ее и раздавил губы в жестком, грубом поцелуе жадной похоти.

Его член начал вонзаться в нее с бешеной скоростью, распиливая ее шелковистую пещерку, а он дико подпрыгивал на ней. Он непрерывно хрюкал, стонал, и вздыхал, явно наслаждаясь необычайно. Его член ходил взад и вперед в ее теле с болезненной, безжалостной энергией.

Она чувствовала его глубоко в низу живота, качающегося, дергающегося, и крутящегося из стороны в сторону, когда неопытный насильник яростно трахал ее. Его живот и таз заколачивались между раздвинутых бедер Эми.

Абдул чувствовал, что его возбуждение растет еще больше. Никогда он не чувствовал ничего подобного! Никогда! Его орган был в раю, плотно охваченный женской узенькой шкатулкой любви, когда он вонзался в нее. Ее стиснутые зубы показывали ее собственное удовольствие, когда он колотил бедрами об нее.

Его ягодицы поднимались и падали с бешеной энергией, когда дергался внутри нее. Он никогда не ощущал такого удовольствия, ни одной частью тела, не говоря уже о его мужском достоинстве. Ничто за всю его жизнь не было так же великолепно, как прикосновения чрева западной девушки к его чреслам.

Он сходил с ума от наслаждения, елозя взад и вперед в ее внутренностях. Он не думал о ней, испытывает ли она боль или удовольствие, будучи убежден, что она наслаждалась, когда он заколачивал свой пенис вниз, в ее плотную, сосущую, сжимающую щелку.

Какая радость! Как замечательно, что Аллах оставил эту женщину здесь. То, что она была неверной, означало, что он мог брать ее и пользоваться ею по своей прихоти, не обижая Аллаха и не оскверняя свое тело.

Его руки бегали по восхитительно мягкой плоти самки, наслаждаясь теплом и упругостью ее женственных округлостей и выпуклостей. Он согнулся, и дерзко накрыл ртом ее грудь, целуя бешено. Он лизал и сосал сосок, втягивая его в свой рот, стоная от интенсивного удовольствия.

Брать женский сосок в рот! Об этом он мечтал так много лет. Какая потрясающая вещь эта грудь! Он тщательно изучал их пальцами, тыча, выкручивая и лаская обе груди, продолжая трахать своим органом ее дырку.

Затем он почувствовал, как его соки закипают в яйцах. Он закричал в экстазе, рванув тазом в девушку, наполняя ее письку, пронзая, словно его пенис был стальным. Он ощутил, как его член выстреливает, почувствовал повторные выплески белого семени, и как его конец горит в девичьем животе.

Гордость заполнила его, а все тело было залито теплым волнением после оргазма. Он все еще лежал на шлюхе, позволяя своему пенису опорожняться в ее тело. Он знал, что его мужское семя было глубоко в ней, и упивался успехом своего первого совокупления.

Он медленно восстановил дыхание и потянул пах кверху. Его член вышел на свободу из ее дырки любви, с мокрым чавкающим звуком, и он нетвердо встал на ноги над ней. "Хорошо, да? " – хрюкнул Калаам.

"Это было великолепно, Калаам!" - задохнулся он, пристально глядя сверху вниз на неподвижную девушку.

"Будет еще много этих западных шлюх. Эта страна полна ими."

"Едва могу дождаться, чтобы отыметь их еще побольше!"

"Ну так засунь его назад в штаны, чтобы какой-нибудь офицер не пришел и не заметил." - Калаам смотрел на девушку с отвращением. - "Пошли отсюда, пока нас не застукали с этой шлюхой. Ты же не хочешь, чтобы до твоей семьи дошло, что ты совокуплялся с неверной."

***

Прошли часы, прежде, чем две девушки смогли заснуть. Поэтому, когда солдаты заколотили в их двери на следующее утро, они не проснулись. Даже когда они выломали двери и стали обыскивать помещение, девушки крепко спали. Затем первый из солдат выбил дверь в их спальню.

Он издал громкий крик, от которого сбежались остальные, и проснулись обе девушки. Они ворвались, дюжина солдат заполнили комнату, а две испуганные девушки прикрывались одеялом и смотрели вокруг широко открытыми глазами.

Некоторые солдаты уже отведали ликера, который в отеле держали для западных гостей, и шатались на ногах. Они все смотрели на девушек голодными глазами. Один из них выругался и плюнул на ковер, его лицо превратилось в маску отвращения. Другие посмотрели на него с удивлением, а он сказал что-то с рычанием.

Теперь и остальные смотрели на девушек с отвращением и брезгливостью, и даже гневом. Те не понимали, что происходит, за исключением того, что мужчины сейчас злятся на них по какой-то причине.

В действительности солдаты пришли к ошибочному выводу, основываясь по большей части на диких рассказах о нечистоплотных западных женщинах - что эти две, лежащие вместе в постели, были гомосексуалистками. Конечно, высокая рыжеволосая девушка и низенькая грудастая блондинка не были похожи на арабок.

Один из них сорвал одеяло с проклятием. Он схватил Эми за волосы, и вытащил ее из постели. В течение ночи она сняла слишком тесные пижамные штанишки своей сестры и расстегнула три верхние пуговицы рубашки.

Она стояла беспомощно, с руками за головой, пытаясь оттолкнуть руки сердитого человека. Мужчины смотрели на нее, как гневно, так и похотливо. Их глаза не могли не обратить внимания на гладкую плоть ее бедер под рубашкой, или то, как ее груди упруго торчали сквозь материю. Не могли они проигнорировать и ясно видную округлость в декольте расстегнутой рубашки.

Меган выпрыгнула из постели, пытаясь броситься на человека, держащего Эми, но ее тут же ударил другой мужчина. Суровые голоса зазвучали громче. В Йемене гомосексуалисты были обречены на смерть. Человек, держащий Эми, вытянул руки и разорвал ее рубашку донизу.

Когда он дернул ее за волосы, она выгнулась дугой и рубашка упала с нее, показывая ее сочное молодое тело восхищенным мужчинам. Меган попыталась рвануться вперед снова, но другой человек схватил ее за волосы и выкрутил их.

Центр внимания был все же на Эми. Если слухи о западных женщинах гласили, что они были потаскушками, рассказы о блондинках были еще хуже. Блондинки были даже еще более шлюхами. Ни один из мужчин в комнате никогда не слышал термин «нимфоманка», но он должен был точно описать то, что они слышали о блондинках.

Зазвучали громкие крики и пальцы показывали на следы на обнаженных грудях Эми. Все слухи немедленно подтвердились, потому что, конечно, они подумали, что это Меган оставила отметины. Человек, держащий маленькую блондинку, сжал ее правую грудь, затем стал жестоко лапать.

Другой человек нагнулся, и стал ласкать левую, его пальцы впивались в мясистую плоть. Еще один просунул руки между бедрами девчонки, сжимая ее письку. Две и более рук ласкали ее ягодицы, когда они стали жадно собираться вокруг ее.

Один из мужчин подвел ее к постели, и повалил на спину. Эми захныкала от страха, но они игнорировали это. Первый мужчина залез на нее, а остальные собрались вокруг, чтобы посмотреть. Меган чуть не плакала, наблюдая, как ее сестру снова насилуют.

Ее образование ничего здесь не значило. Даже то немногое из арабского языка, что она выучила с большим трудом, было только на тему приема ванной или о цене покупок. Она не поняла почти ничего из того, что мужчины говорили, сопротивляясь человеку, держащему ее за волосы, чтобы увидеть сестру.

Она даже почти не думала о себе, гораздо больше беспокоясь сейчас об Эми, которая беспомощно и неподвижно лежала под солдатом. Мужчина расстегнул штаны, вытащил свое орудие, и установил его к темной щелке между ног Эми.

Затем его бедра опустились, член настойчиво втолкнулся в маленькую узкую щелку Эми, и проскользнул внутрь. Эми скривилась от боли, выгнув спину немного, когда член вошел в нее. Другие мужчины закричали одобрительно, когда человек засадил член полностью в нее и раздавил девушку своим весом.

Она тихо простонала, когда человек начал качаться на ней. Его рот нашел ее и стал решительно целовать. Одна из его рук вцепилась в волосы, повернув ее голову к себе. Другая рука бродила взад и вперед между ее торчащими грудями, сжимая и тиская их зверски.

Его ягодицы поднимались и опускались, он использовал упругий матрас, чтобы подпрыгивать на маленькой блондинке. Его член бился туда-сюда в ее узкой, сосущей дырке письки, поднимая его возбуждение на бешеный уровень.

Он вдруг прекратил, бездвижно упав на нее. Другой мужчина стянул его и занял место, встав на колени между ног Эми, и затем наваливаясь на ее тело сверху. Ее полные сиськи были раздавлены его грудью, когда он установил член у ее щели, затем жадно толкнул.

Меган смотрела в ужасе, почти не в состоянии понять чудовищность ситуации, в которой они оказались. Она была ошеломлена, наблюдая, как второй человек брал ее сестру так же зверски, как и первый. Она видела его член, скользящий взад и вперед в ее промежности, входя в отверстие Эми.

Затем ее грубо отвлекли, когда мужчина, держащий ее за волосы, начал ласкать ее груди сквозь тонкую материю пижамы. Вдруг ее собственное положение стало очевидным, и оно было никак не лучше, чем у Эми. Она по-прежнему отдала бы почти все, чтобы отвлечь их внимание от Эми, даже если это означало, что они все переключились бы на нее, но она не могла сделать такой выбор.

Она услышала, как мужчина, забавляясь, хихикает, рукой сжимая ее грудь, затем скользнув ниже, по животу, и под резинку штанишек, наконец, достигнув голой кожи низа живота, затем плоти. Она беспомощно извивалась, когда его рука пролезла между ее ног и грубо сжала лобковый бугор.

Другой мужчина схватил за резинку, и сдернул штанишки вниз, на ноги, показывая ее наготу, прикрытую только толстой рукой человека сзади. Он приподнял ее в воздух, рукой сжимая промежность, а второй человек снял с нее штаны полностью.

Затем второй человек разорвал ее рубашку, и двое сорвали его с нее, так что она была теперь такой же обнаженной, как Эми. Все же ее тело не было таким округлым и зрелым, как у ее сестры, у Меган еще была тоненькая стройная фигурка, с округлыми бедрами и высокими, упругими грудями. Второй схватил ее груди руками и крепко сжал, его пьяное лицо смеялось от восхищения.

Меган теперь почти забыла об Эми, покраснев от унижения. Человек сзади терся носом о ее горло, целуя и грубо облизывая, а другой ласкал груди. Они поставили ее на колени, затем на четвереньки.

Ее колени грубо растолкали, и рука терла вверх-вниз по ее лобковому холмику. Затем громкий голос прозвучал приказным тоном, и в комнате все немедленно успокоились. Все головы повернулись к человеку, который стоял в дверях, в офицерской форме.

Он подошел к другим и заговорил сердито. Мужчины указывали на Эми и Меган, резко жестикулируя. Человек посмотрел на их двоих затем заговорил с человеком, который стоял на коленях сзади Меган. Он затем встал, весь во внимании. Он ответил на вопрос и офицер посмотрел на Меган снова.

Затем он сделал жест. Человек поднял Меган на ноги, и толкнул к двери. Эми тоже вытащили из постели...