**************************

Эффектно поймана

**************************

— Софи, ты мне изменяешь? - спросил я свою жену, с которой прожил 10 лет.

— Как ты можешь задавать такой вопрос, Генри?

Она была озадачена.

В воскресенье после обеда мы сидели в нашей гостиной и пили кофе.

Софи - симпатичная женщина, у неё светлые волосы, голубые глаза и телосложение Венеры. Её обычная улыбка очаровательна, и я в неё влюблён по уши.

Но сейчас её улыбка была натянутой, и я видел, что она очень обеспокоена моим вопросом. А кто бы не удивился, если бы супруг ни с того ни с сего задал такой вопрос?

— Я не могу назвать тебе ни одной причины, по которой я задаю этот вопрос, но за последние несколько месяцев я начал чувствовать, что всё не так, как должно быть. Есть ли у меня какие-либо причины для беспокойства, Софи?

— Нет, Генри, совсем нет. Но, пожалуйста, объясни, почему тебе неуютно. Для нас обоих будет лучше, если мы открыто выскажем все сомнения, чтобы их устранить, согласен?

— Хорошо, - сказал я, - моя работа требует, чтобы я уходил из дома утром каждый третий понедельник и не возвращался домой до пятницы на следующей неделе. Таким образом, ты остаёшься одна почти на две недели, все рабочие дни и один уик-энд. Это много времени, и, следовательно, много возможностей. А при наличии возможности легко сбиться с пути.

— Прости, Генри, ты говоришь, исходя из собственного опыта? Если я остаюсь одна, то и ты тоже, у меня больше причин для беспокойства. Я живу здесь, в нашем городе, где люди меня знают. И если я собьюсь с пути, кто-нибудь обязательно расскажет. С другой стороны, ты совсем один, вдали от дома, и вполне можно остаться незамеченным. Я доверяю тебе, и рассчитываю на твоё доверие.

— Верно подмечено, Софи. Однако есть явная разница: ты привлекательная, прекрасная леди, за которую любой мужчина готов убить. А я, с другой стороны, незначительный парень, на которого девушки никогда не обращают внимания.

— Но дело не только в возможности. Это также перемена в тебе.

— Что ты имеешь в виду, Генри? Разве я изменилась?

— После двух недель, проведённых в разъездах, я провожу с тобой неделю и два уик-энда.

— Раньше наша сексуальная жизнь была довольно нормальной, с сексом один или два раза в неделю, практически без разнообразия. Теперь ты гораздо активнее и с каждым днём всё больше жаждешь секса. Не пойми меня неправильно, я не жалуюсь, мне это нравится. Ты изобретательна, ты делаешь оральные ласки, чего никогда раньше не делала, ты даже просишь об анальном сексе, на который раньше определённо не соглашалась. И я начинаю спрашивать себя, что же произошло? Кто-то ещё учит тебя искусству любви?

— Это не я, ведь я не инициировал изменения уже несколько лет и довольствовался обычным сексом, да и ты, казалось, была довольна.

После короткой паузы продолжил:

— И ты даже начисто побрила свою киску, я никогда не просил тебя об этом.

— Дорогой Генри, ты хочешь, чтобы я перестала быть изобретательной? Или тебе достаточно знать, что подруги говорят гораздо больше, чем мужчины, и что мы обмениваемся опытом, – улыбнулась она.

— Я виновата в том, что рассказала подругам о том, чего ты хотел, и в чём я тебе отказывала. Они называли меня ханжой и убеждали, что было бы забавно быть изобретательным в любви, разве это так плохо?

— Я убедилась, что они были правы, это весело, и мне нравится, какой оборот приняли наши занятия любовью. Мои подружки предложили мне побрить свою киску для тебя, они сказали, что это возбудит нас обоих. Я чувствую себя сексуальной с обнажённой киской, это приятно, и мне это нравится. Но если ты хочешь, я снова отращу волосы?

— Нет, мне это нравится, и да, я наслаждаюсь твоими изобретательными ласками. Но если бы дело было только в возможности и повышенной сексуальной активности, я бы не беспокоился.

— При всём свободном времени, мне кажется странным, что у тебя нет особых интересов, которые могли бы занять. Нет стремления изучать что-то новое, посещать курсы или выполнять какую-либо работу - даже на неполный рабочий день. И потом, у тебя, кажется, есть лишние деньги, чтобы тратить их на платья и нижнее бельё, которые ты никогда не надеваешь, когда мы выходим куда-нибудь вместе. Я просто не понимаю этого!

— Генри, ты несправедлив. Я забочусь о доме и детях. Я одна веду домашнее хозяйство по две недели кряду, и моё время полностью занято. Что касается интересов, то ты знаешь, что я люблю танцевать и беру уроки танцев каждый понедельник вечером. Платья, которые у меня есть, предназначены для танцев, и мне нужно лёгкое и тонкое бельё, чтобы не было видно складок. У школы танцев есть соглашение с местным магазином, поэтому у нас есть скидки. И, кроме того, я бережно отношусь к нашим деньгам.

К этому времени она начала немного раздражаться.

— Возможно, я веду себя неразумно и несправедливо. Возможно, из-за того, что ты так много времени проводишь в одиночестве, нагрузка на тебя больше, чем я думал. Я не хочу намекать на то, что ты ленива и не справляешься со своими обязанностями. Мне следует подумать о поиске другой работы. Работа, которая позволяла бы мне больше бывать дома, что скажешь, Софи?

Она посмотрела на меня немного удивлённо.

— Ты подумываешь о том, чтобы бросить хорошо оплачиваемую работу, чтобы больше бывать дома?

— Да, но это будет меньше денег, и нам придётся сократить некоторые расходы. Ты согласна перейти на более скромный уровень, Софи?

— Если ты настаиваешь, я так и сделаю. Но, должна признаться, мне нравится наш образ жизни. Наши каникулы за границей и катание на лыжах в горах. Так что, если ты сохранишь свою работу и доверишься мне, я справлюсь дома. Но это твоё решение, Генри.

— Последний вопрос. Один из моих друзей видел тебя на вечерах в конференц-отеле в вечернем платье. Ты танцевала и веселилась с незнакомыми мужчинами. Он видел тебя несколько раз, и он уверен, что это именно ты. Почему ты гуляешь поздно вечером в вечернем платье и танцуешь с незнакомыми мужчинами, Софи?

— Мне следовало сказать, но я не придала этому большого значения. Да, я беру уроки танцев. Не удивительно, что в понедельник на занятия приходит меньше одного мужчины на четырёх женщин. Поэтому у нас слишком мало практики. В то же время в отеле проводится множество мероприятий, и на большинстве из них наблюдается обратный дисбаланс между полами. В основном, слишком много мужчин. Поэтому администрация отеля часто приглашает нас после ужина на танцы. Поэтому у нас есть много бесплатных и дополнительных танцевальных занятий для концертных групп, и мне это нравится. Ты никогда не приглашал меня на танцы, так что не смей возмущаться, Генри!

— Хорошо, Софи, я доверяю тебе, как и ты доверяешь мне. Если бы ты обнаружила, что я тебе изменяю, что бы ты сделала? Приняла бы мою мольбу о прощении?

— Я не знаю, Генри. Если бы это был долгий роман, я бы точно развелась с тобой. Если бы это был роман на одну ночь, я не знаю, трудно сказать. Думаю, это зависит от обстоятельств. Но у тебя нет бесплатного билета, будь уверен в этом, Генри, следи за чистотой своего пути!

Она дьявольски улыбнулась.

— Конец дискуссии, это работает в обе стороны, - сказал я и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Пойдём спать.

В спальне я быстро разделся, прошёл в ванную, почистил зубы и прыгнул в постель, ожидая Софи.

Она, как обычно, не торопилась, и когда раздевалась, то делала это как профессиональная стриптизёрша. Она была очень чувственной и всё время дразнила.

Она была хороша в своём шоу. Может быть, даже слишком хороша, промелькнула мысль.

Обнажённая, она скользнула к кровати и встала на колени у меня между ног. Кончики её пальцев легонько прошлись по моей груди, животу и дальше, к внутренней стороне бёдер, одной рукой она обхватила мои яйца, а ногтями другой руки самым эротичным образом поцарапала член. Член был твёрже, чем когда-либо прежде, она облизала губы и опустила голову, чтобы взять кончик члена в рот.

Её язык облизал головку члена, и внезапно она открыла рот и одним быстрым движением вобрала в себя весь член до самого корня.

Я видел, что она изо всех сил пытается преодолеть рвотный рефлекс, поэтому она немного приподнялась и стала сосать и облизывать член, как леденец на палочке.

Она никогда раньше так себя не вела. Как раз перед тем, как я был готов кончить, она надавила пальцами на основание члена, чтобы я не кончил, приподнялась, направила член к своей киске и медленно опустилась до конца. Её вагинальные мышцы обхватили член, как рукой, и она медленно и чувственно довела меня до потрясающей кульминации.

Она опустилась на меня сверху, крепко поцеловала и тихо прошептала:

— Я так сильно люблю тебя, Генри. Мне тоже было хорошо, и я уже с нетерпением жду пятницы на следующей неделе.

Прижавшись друг к другу, мы погрузились в блаженный сон.

На следующий день, по дороге на новые встречи по продажам, я думал о вчерашнем вечере и разговоре с Софи.

Её ответы казались правдоподобными и логичными. Но то, как она занималась любовью, вызвало у меня неприятное ощущение, что у неё были какие-то планы, которые она скрывала от меня.

Я решил, что следующие две недели в дороге потрачу на то, чтобы кое-что узнать.

В Академии танцев мне сказали, что у них не было соглашения ни с одним бутиком о снижении цен на платья, и у них не было соглашения с отелем о том, чтобы дамы танцевали на их мероприятиях.

Администрация отеля подтвердила это, а также дала понять, что несколько дам из города общались с гостями конференции. Они даже намекнули, что дамы домогались гостей, после чего разошлись по их номерам и остались на ночь.

Я не мог быть уверен, что Софи была одной из этих дам, но я должен был это выяснить и получить доказательства. Она солгала мне, теперь это стало очевидным.

Я решил, что попрошу пару своих друзей, которых Софи не знала, проследить за ней. Они найдут доказательства либо её невиновности в супружеской неверности, либо вины. Скорее всего, достаточно будет просто оплатить их расходы.

С этими мыслями я лёг спать. Звонок будильника в 7.30 прервал мои сладкие сны, и, как обычно, мне было трудно встать с постели.

Но через несколько минут я приступил к своему утреннему ритуалу: сначала включил телевизор, затем направился в ванную, чтобы побриться и принять душ. Находясь в ванной, я услышал, что передают новости, но когда до меня дошло, что репортёр был необычайно взволнован, упомянув пожар, название нашего местного крупного отеля, мне пришлось прекратить бритьё и вернуться посмотреть, что, чёрт возьми, происходит.

Я увидел на экране репортёра, который подносил микрофон к пожарному в форме, на заднем плане был отель, а из дверей, окон и всех мыслимых отверстий валил дым.

Репортёр спросил:

— Инспектор, что вы можете рассказать нашим зрителям о сложившейся ситуации?

— Кажется, нам удалось локализовать пожар на первом этаже, - ответил пожарный и продолжил:

— Но у нас серьёзные проблемы с задымлением. Все аварийные выходы и коридоры на всех этажах заполнены дымом. Нам удалось эвакуировать весь персонал, работающий на первом этаже, и некоторых постояльцев отеля, у которых были номера на нижних этажах. Но многие наши постояльцы оказались заблокированы в номерах на верхних этажах здания.

— Есть ли у вас какая-либо информация о том, сколько человек находится в отеле и сколько было эвакуировано?

— Не совсем, но у нас есть хорошая идея. У администратора хватило ума захватить с собой журнал регистрации гостей, и у него также есть список служащих. Мои сотрудники работают над этими списками, сверяя их с теми, кого мы вывели. Согласно нашим последним подсчётам, мы вывели всех 18 работников и зарегистрировали 57 гостей из общего числа 116 постояльцев. Но, по словам администратора, время от времени в номерах бывают люди, которые не зарегистрировались, поэтому у нас нет точного количества.

Репортёр снова заговорил в микрофон:

— Как вы планируете выполнить остальные задания?

— Мы через громкоговорители инструктируем гостей смачивать полотенца в воде и прикладывать их к щели под дверями, чтобы предотвратить попадание дыма в их номера, и мы надеемся вскоре очистить коридоры от дыма. Но в то же время мы проводим эвакуацию, используя телескопические лестницы пожарных машин. Но мы не можем подняться выше 6-го этажа.

Он повернулся к отелю, указал пальцем и сказал: - Вот так.

Оператор переместил камеру, чтобы запечатлеть пожарного на вершине лестницы, принимающего женщину из окна на 6-м этаже. Пожарный подхватил женщину и начал спускаться вниз, держа её, а её мужчина последовал за ним, спускаясь сам. Камера следовала за пожарным, пока он спускался по лестнице. Когда они спустились на землю, он усадил женщину, она выпрямилась и посмотрела прямо в камеру.

Лицо заполнило экран. Я не поверил своим глазам, моё сердце пропустило пару ударов, когда я вдруг осознал, что вижу прекрасное лицо моей жены Софи. Я закрыл глаза, не желая верить в то, что вижу, и снова открыл их, но она всё ещё была там.

Камера вернулась к репортёру, но я сидел как в трансе и не мог вспомнить, что было сказано.

У меня в голове запечатлелось лицо моей жены, моей прекрасной Софи, которую только что вынесли из номера отеля, в вечернем платье в 8 часов утра. До меня постепенно дошло, что у меня есть доказательства, при миллионах свидетелей, и, к сожалению, я был вынужден признать, что моему браку пришёл конец.