Сестра! Здравствуй, сестра!*

С подачи опекающей её Веры, бурная влюблённость которой ещё не стала назойливой, но своей ненасытностью иногда пугавшая даже романтически расположенную к любви Светку – вот, с подачи модницы и красотки Веры Светка, несмотря на то, что, как тестировщица, на работе обходилась без трусиков, всё же для занятий в институте решила обзавестись нижним бельём – в аудитории с голой жопой сидеть приятно, но некомфортно. Сквознячки, знаете ли.

Гардероб Светки был таков, что Вера, порывшись в убогом нутре общажного шкафа, сперва застонала, потом зарычала, потом обложила Светку матом и силком потащила её в дамский магазин.

— Мы ж не обезьяны, а девочки! Света-а-а!.. В бутик, короче!

— Так, Лоська! Сначала – бельё! Это последнее, что снимает мужик с женщины, поэтому это первое, что женщина должна на себя надеть. Первое и самое важное, запомни!

— Вер, а... платья?

— Накопим и на платья деньжат. Пока нам дай Бог, чтоб на бельё хватило! Тут любая тряпка стоит... много, короче.

Ультрамодные лоскутки ткани, которые Вера, не глядя, хватала с вешалок бутика для Светки, произвели на ту эффект разорвавшейся бомбы – и это ещё мягко сказано! Светка, примеряя очередной комплект, сама собой не могла налюбоваться и, пока любовалась, несколько раз испытала состояние, близкое к эйфории.

— Вот это да-а-а!

Правда, ценники – лучше бы Светка их не видела!

На пару дюжин комплектов крошечных, практически невесомых тряпочек для сисек и жопы – тряпочек, одобренных Верой – на всю эту роскошь, похоже, будет ухлопано двухнедельное жалование - за вычетом расходов на еду.

Но питается Светка скромно. Должно хватить!

Светка была страшно довольна обновками. Хотя... Трусики, которые в примерочной бутика Вера первыми нацепила ей на бёдра, сразу показались ей странноваты. Они были настолько тонки, что Светка их на себе практически не ощущала. И не замечала.

— Спецом, чо ли, они такого цвета? – удивилась наивная модница. – С двух шагов не вижу их вообще! Из-за зеркала, чо ли?

— Они телесного цвета! – рассмеялась искушённая Вера. – Но как же офигенно – засветишь жопу мужику на улице... А он решит, что трусов нет. Поведётся – а потом, прикинь, как обломается!

Девушки кинулись хохотать и обниматься непосредственно в примерочной. Ну и целоваться, разумеется. Вера тоже была голой – шопились они обе, на обе свои зарплаты. Так что в доступе к телу проблем ни у одной не возникло. Светка, изгибаясь, крутилась перед Верой, а Вера точно так же крутилась перед ней. Обе смотрели на друг дружку, в зеркала, рассматривали зады и сиськи, не вмещающиеся в куцые пределы лифов. Толкались попами¸ вертелись, тёрлись сосками, пупками - смеялись, щипались и целовались.

— Подумать только! – возбуждённо ахала Светка. - обычная примерка – а я в улёте ваще! Надо же - просто тряпки!

— Много ли у тебя было, – смеясь, Вера осыпала поцелуйчиками прыгающие Светкины сиськи, - таких тряпок? Ммм?

— Ваще не было! Никогда! Спасибки, хани!

— То-то! Цени! На вот, ещё этот бюстик прикинь! Мне офигенно бы зашёл, но у меня титьки крупнее твоих. А надо, чтобы хотя бы сосочки прикрылись... Можешь поцеловать их, кстати... На!..

Продавщица – модно прикинутая жопастенькая фифочка с русой косой ниже копчика, небольшого роста, но очень стройная и гибкая - застыв на пороге примерочной с ворохом тряпок на руках, она всем своим видом показывала, что в слюнявых обнимашках уважаемых клиенток не видит ничего предосудительного. Марлевая медицинская маска на лице помогала ей скрывать улыбку – лишь по лёгким складочкам у уголков глаз можно было понять, что она улыбается.

Маску миниатюрная продавщица нацепила сразу же, едва Вера под ручку со Светкой вошли в магазин – дескать, так положено, эпидемия гриппа.

Из-за маски непонятно было - смущена она или взирает на покупательниц с привычным цинизмом человека, повидавшего в своей примерочной много такого, что и не снилось нашим мудрецам.

И ещё одна странность была – очень уж пристально рассматривала продавщица Светку. И совсем мало внимания уделяла шебутной Вере. А обычно всё происходило наоборот.

— Вер! А у этих труселей, зырь, ниточка между булок! А у этих на пизде сеточка – прозрачней, чем наши платья на работе!

— Глупышка! Мы ж девочки! В этом и заключается наш козырь! Вроде девочка одета – а вроде и нет! Офигенно же!

— Ой! А у этих, гляди, и ниточки нет!

— И в чём проблема?

— Писа ещё куда ни шло, вот эта штучка её прикроет. А попную дырочку - нет. Вообще! Чо за фокусы? И стоит как самолёт!..

Продавщица, верная долгу службы, вмешалась:

— Уважаемые дамы - никаких фокусов! Это экспериментальная модель, и, поверьте, цена адекватна... Тут же, глядите - сплошные инновации, все наши клиентки уже оценили их. У нас в наличии два комплекта – специально для вас! Есть ещё один, демонстрационный, который мы используем для показов... Мерить будете?

— Будем! Обязательно!

— Итак, вот! Обратите внимание: эта пластинка лепиться на низ живота, на специальный клей. Тюбик клея в комплекте... Пластинка имитирует переднюю часть трусиков и имеет форму вытянутого и согнутого буквой «L» треугольника. Мажем, суём L между ножек, обжимаем животик, промежность - следим, чтобы загиб справа на нижней части L немножко зашёл в губки. Всё!

Вера хмыкнула:

— Как это «немножко»? Эта штука в пизде мешать же будет!

— Что вы! Материал очень эластичный, приятный, ничего мешать не будет, напротив, многие женщины заказывают модели с удлинённым «хвостиком». В смысле, с загибом...

— Ой, а показать можете? – обеспокоилась Светка. - А то вдруг с клеем проблемы будут – волосики слипнутся?

— Или «хвостик» к пизде прилипнет? – весело поддержала Светку Вера. - Чо тогда?

— Модельные показы у нас только для постоянных покупательниц. – озадачилась продавщица. – Показы белья вообще-то платные... Они ж горячие... ну вы понимаете?.. И модели наши по домам да по другим делам разошлись – показы заранее заказывать надо... Хорошо! Раз уж вы так много собрались купить... Я сама устрою вам показ - если хозяйке не скажете.

— Не скажем! – хихикнула Вера. – И вам заплатим. Чо мы, нищие? У нас деньги есть.

— А вы модель, чо ли? – удивилась Светка. – Вправду? Вы мне нравитесь, девушка! Никогда моделей не видела живьём...

— И я! – захлопала в ладоши Вера. – Модель? Как здорово!

— Ну как модель? Я начинающая, в модном бизнесе не так давно работаю... Но показы уже делала, всё умею. Ладно, если мой уровень вас не устроит, просто скажите, я прерву показ...

— Устроит! – захлопали в ладоши зрительницы. – Вы прелесть!

— Спасибо! Тогда начинаю показ! - продавщица включила негромкую ритмичную музыку, сложила тряпки, отобранные Верой, на банкетку и встала посреди примерочной спиной к зрительницам. Оборотив к ним лишь русую голову и застенчиво потупив глаза, под бухающие басы с барабанами фифочка принялась выделывать танцевальные па. Грациозно изгибая тело, она стащила с бёдер юбку. Куцый модельный пиджачок слетел с узких плеч танцовщицы на пол - следом за юбкой.

Короткая блуза, было хорошо видно Светке с Верой, немного не доходила до белого ажурного пояса, искрящейся полоской обегающего вокруг верхней части ягодиц. Кроме маски, блузы, пояса и таких же ажурных белых чулок, прицепленных к нему парой длинных резинок каждый, на «модели» больше ничего не было. Разумеется, и кроме туфель на шпильках. «Модель» расставила ноги и, покачивая бёдрами, низко прогнулась, выпячивая к девушкам попу.

— Ого! – не удержала удивления Светка. Но удивилась Светка не отсутствию трусиков – этим её уже трудно было удивить. Восклицание её вызвано было тем, что массивные округлые ягодицы продавщицы были сплошь покрыты мелким узором, составленным из алых и синих полосок – такие следы Светке были хорошо знакомы. Их оставляет хорошо вымоченный прут для порки, а ещё кожаная плеть – если хорошенько ожечь ею нежную кожу попки. У мамы Вали попа постоянно была в таких болючих «искорках-следах». Светка это очень хорошо помнила. Как и то, насколько сильно они болючие – дядя Коля изредка раз порол Светку за двойки в школе.

«Модель» развернулась в танце и Светка не без чувства удовольствия убедилась, что лобок продавщицы совершенно лыс, а в пупке торчит золотое колечко с сияющими стразиками. Красивая!

— Клей из китовой спермы, без ис-кус-ствен-ных до-ба-вок, смывается прос-той во-дой, - нараспев декламировала продавщица, стараясь попадать в такт музыке. Извиваясь всё отчаяннее и резче, она вертелась, приседала и нагибалась, демонстрируя покупательницам как можно подробнее весь процесс одевания трусиков, – живо-тик лучше заранее под-го-то-вить! Ви-ди-те, у ме-ня глад-ко?

Цокая длинными шпильками по узорному паркету примерочной, она игриво погладила себя по выбритому лобку:

— Но даже если волосики в паху от-рос-ли, они после клея не сли-па-ют-ся. Смо-три-те - наносим клей, смы-ва-ем его влажной тря-поч-кой... Во-ло-си-ки в порядке, их можно даже рас-че-сать.

Энергично изгибая стан, продавщица села низко на раскоряченных в стороны ножках, томно зажала губки вагины пальцами и, резко раздвинув их, будто собралась пописать, показала зрительницам влажную и красную плоть вагины. И, спохватившись, сдвинула пальцы, всем своим видом показывая, что смущена и напугана собственной неприличной выходкой.

— Ах, класс! – прошептала Светка Вере. Там молча кивнула.

Крохотным гребешком, прыгнувшим ей в руку, «модель» картинно расчесала несуществующие волосики в паху и даже на губках, которые опять несколько раз широко раздвинула и сдвинула.

— Да-а-а! – прохрипела заворожённая Вера. – Свет! Круто!

— Да-а-а!

Представление продолжалось. Закончив причёсывать свою вагину, по-прежнему извивающаяся в танце девушка макнула гребешок рукояткой в вагину, затем, сунув рукоятку под маску, нарочито шумно облизала его и бросила гребешок Светке, будто приглашая её сделать то же самое. Затем ритмично охлопала себе ляжки, пупок, груди – и вновь вернулась к бёдрам. Ухватив себя за ягодицы, она присела ещё ниже, раскрывшимися губками влагалища к полу.

Светке невольно подумалось, что вот теперь фифочка точно пописает – прямо на разложенные под ней аксессуары «трусиков».

Танцовщица, однако, этого не сделала – к тайному огорчению Светки. Вместо этого она бешено и страстно извивалась, сидя на корточках и то заводя руки за голову, то поглаживая себе ягодицы, ляжки, икры и даже длиннющие шпильки красных туфель. То она принималась непристойно дёргать тазом, картинно натирая промежность наманикюренными пальчиками - будто переживая яркий оргазм. Влажное тело её остро пахло сладкими арабскими духами, молодым девичьим потом и ароматами возбуждённого влагалища.

Повернувшись на раскоряченных ногах попой к зрительницам, она приникла к полу грудью и, пятясь, подползла вплотную к зрительницам и бесстыдно выставила им под нос иссечённую задницу. Вблизи следы недавней порки смотрелись очень живописно.

— Свежие! – прошептала Светка. – Никак, вчера её пороли?..

Танцовщица, щедро смазав клеем безупречно выбритые губы влагалища и даже совершенно ненужную ей область вокруг ануса – типа, клея не жалко, смотрите - стремительно развернулась лицом к зрительницам, ухватила с пола пластинку и прилепила её к лобку, влажной тряпочкой смочила и отлепила. Той же тряпочкой отёрла себе лысую кожицу лобка, губы вагины, анус - и, танцуя, пропела:

– Ви-ди-те как чис-то? – получалось весьма музыкально.

Вновь смазав, теперь уже пластинку, клеем, она размашистым шлепком прилепила её на лобок:

— Очень прос-то! Очень на-дёж-но! Очень у-доб-но!

— Ой! Опять приклеился, Вер! – захлопала в ладоши Светка, любуясь тем, как ловко танцовщица управляется с пластинкой, тюбиком клея и всем прочим. – Отлично! Отлично!

«Модель», вращая телом в низком приседе, принялась очень часто и резко встряхивать бёдрами, показывая, насколько крепко держится на её теле узкая блестящая пластинка.

— А почему она только губки прикрывает, Вер? И чо, на этом - всё? И чо, трусы, типа, только спереди? А попа?

— Эта мо-дель в сти-ле «по-лу-бокс»! Попа от-кры-та!

— Ой тебе всё мало, Свет! Подумаешь, попа! Если не наклоняться так и ляхами не дрыгать... Танцуйте ещё, танцуйте! Хи-хи!

Продавщица вскочила на ноги и, грациозно поглаживая свои некрупные груди, обтянутые белой блузой, на носке левой ноги несколько раз подряд обернулась вокруг своей оси – будто балерина. Коса, подпрыгивая, хлестала её по разделённым надвое половинкам попы, будто подгоняя. Ощущения у Светки от увиденного были таковы, будто перед ней вертится волчком совершенно голая снизу до пояса девица со странного цвета узенькой полоской на лобке.

— Вот именно, «хи-хи»! У меня впечатление, что она вообще вся голая! – Светка покачала головой. – И как я в таких «трусиках» на парах покажусь? Голую жопу спалят моментально!

— Ну на парах не знаю... А под вечернее платье прилепишь – офигенно будет смотреться! С намёком!

— Хуя се с намёком! Тут без намёков ясно – девка без трусов. И нафига, скажите, мне этот «полубокс»? Платья-то всё равно нет!

— Так будет платье. Через две недели придём и купим.

— А пока мне чо – с голой жопой ходить?

— Ты и так полдня каждый день с голой жопой ходишь, и чо?

— Так это на работе! Там все тестировщицы с голыми!

— А в институт тебе хлопковые паруса понадобились, да?

— А чо там, в вечерних прикидах все прохаживаются?

— А ну тебя! Тебе не угодишь! – Вера скрестила руки на титьках и чуть отодвинулась от Светки. Типа, обиделась.

— Классно танцует, да? – сказала Светка примирительно и, поцеловав Веру в губы, показала ей пальцем на капельку клея на лобке продавщицы. – А мы тут болтаем... Много намазала, милая!

— Точно! – согласилась моментально успокоившаяся Вера. И тоже показала пальцем на капельку. - А клей точно смывается?

Продавщица, уже отлепившая пластинку и танцующая перед девушками совершенно безмятежно с голой пиздой, улыбнулась и, продолжая извиваться, убрала капельку с кожицы тряпочкой:

— Ви-ди-те? Тряпочка влаж-ная и всё уб-ра-ла. Я ка-пель-ку спе-ци-аль-но оставила, чтобы вы у-бе-ди-лись. По-тро-гай-те!

Музыка прекратилась. Танцовщица остановила извивы бёдер, и Светка с Верой не без любопытства ощупали лобок тяжело отдувающейся девушки, которая приветливо улыбалась, несмотря на то, что явно была утомлена бурными телодвижениями.

– Действительно, всё чисто! Ну чо, сами мерим?

— Мерим, подруга! Спасибо за показ! Теперь мы сами...

— Погодите! – продавщица подняла руку будто ученица на уроке. – Там ещё по-другому можно.

— Чо можно? – спросила Светка.

— Трусики эти одеть. По-другому.

— Надеть! – поправила грамотная Вера.

— Ну да. – тряхнула косой девушка. – Надеть. Ладно! Пластинку закрепить на животике можно вообще без клея. На клипсе можно закрепить, многим покупательницам клипса больше нравится. С пластинкой на клипсе и купаться можно. И пописать при желании. И даже больше, вы понимаете? Вот, клипса тут, в пакетике...

Она извлекла и протянула клипсу Светке, к которой явно благоволила с того момента когда Светка переступила порог магазина, так что это даже немного смущало Светку. – Осторожней держите, она очень скользкая! Она в смазке, клипса, потому что её внутри крепят... внутри – вы понимаете?

— Внутри? – спросила Светка, принимая скользкую клипсу от продавщицы. – Внутри чего?

И только тут до неё дошло, внутри чего надо крепить клипсу.

— Внутри девушки. – явно пряча под маской улыбку, ответила «модель» и намекающе погладила себя по низу живота. – Там.

— В пизде, что ли? – насмешливо уточнила Вера. – А, может, и ещё как-нибудь можно?

Все трое засмеялись.

— Вы правы. – сказала продавщица. – Хорошо. Поместить клипсу можно не только в вагину. В задний проход тоже можно...

Она с наслаждением потрясла ножками и, повернувшись к Светке попой и доверчиво взяв Светку за руку, подтянула её кисть с зажатой клипсой к своему расчерченному на полоски заду – прямо к звёздочке ануса, словно собираясь ввести клипсу в себя:

— Сюда.

— Фу! – трусливо упёрлась Светка, выдернула и убрала руку.

— Не беспокойтесь, я только показать хотела, как примерно это делать. Я всовывать не собиралась – это же ваша клипса...

— Не, чо вы! – смутилась Светка. – Всовывайте! Я чо?

— Так гигиена же! – удивилась продавщица. – Я правда не собиралась. Честно! Тем более это «полубокс», односторонние трусики. Они в попе крепятся только в исключительных случаях, хотя я знаю любительниц...

— А есть двусторонние, чо ли? – спросила Вера.

— Двусторонние трусики - которые на двух клипсах - временно закончились. Очень ходовой товар. – извинилась продавщица. – Но в следующем месяце...

— А эта клипса, чо, и в жопе держится, чо ли? – взяв у Светки клипсу, Варя с любопытством повертела её в руках. – Почему в исключительных? Здоровенная вроде. Крепко встанет, если всунуть.

— Крепко.. – кивнула продавщица. – Но, во-первых, она же ещё воздухом надувается, чтобы крепче держалась. Растёт в объёме.

— И чо?

— Может вызвать дискомфорт в анусе. Некоторые дамы...

— Да хер с ними, с некоторыми дамами! А во-вторых - чо?

— Хорошо... Во-вторых, пластинка смещается к попе и не совсем плотно прикрывает, м-м-м, клитор. При быстрой ходьбе может его натирать... И, главное, дама, когда клипса установлена ректально, не может ни пописать. Ни, сами понимаете...

— Посрать? – засмеялась Вера. – А, поняла! Уфф! Достали мы вас своими приколами? Извините!

— Да что вы! – продавщица деликатно хихикнула. – Вы очень милые! И да, покакать не получится. Поэтому...

— Поэтому суём в пизду! – продолжала балагурить Вера.

— Поэтому - да... Пока примерьте эти в нормальной позиции, вагинально. Они ж односторонние, хм...

— Не-е-е! Вы опять покажите! – озорно захохотала Вера. – Или показы на сегодня закончены? Кстати, сколько мы вам должны? Говорите смело, не стесняйтесь! Мы заплатим!

— Нет, что вы! – продавщица заметно покраснела под маской. – Видите ли... Забыла вам сказать... Ладно! Первый показ всегда бесплатно... Тем более, что вы такие милые клиентки!..

— Бесплатно? – ахнула Светка. – такое крутое шоу - бесплатно?

— Ну, если всё, что выбрали, купите, то, конечно, бесплатно!

— Вот здорово! – захлопали в ладоши Светка с Верой.

— И-и-и!.. Показ продолжается! - несколько театрально воскликнула продавщица и под заигравшую музыку достала из пакета грушевидную клипсу. Показав её «милым покупательницам», она одним ловким движением впихнула её себе в вагину. – Вот, по-смо-три-те, как легко во-шла. А те-перь...

—. .. Ой! - перебивая, озадачилась Светка, - А как я клипсу себе засуну-то? Там у меня «яблочко»! Как бы не потревожить! А то ссыкану ведь... Обссыкиваюсь постоянно, когда кончаю. Извините!

— Что? – не поняла продавщица, пританцовывая на месте и тараща глаза поверх маски. – Не по-ня-ла...

— Ни-че-го. – в тон ей пропела Вера. – Не слу-ша-йте. Мы так с подругой шу-тим.

И разошедшаяся весёлая Вера, выйдя вперёд, встала лицом к лицу с танцовщицей и, подобно ей, задвигала голыми бёдрами. Груди её задорно запрыгали, твёрдыми сосочками едва не задевая миниатюрную продавщицу по лицу. Вера улыбалась.

А Светке было не до танцев, не до улыбок.

«Яблочко», бережно носимое ею внутри себя, после утреннего обязательного оргазма успокоилось и до сих пор вело себя смирно. Оргазмировать Светка уже привыкла. За полмесяца общения с «яблочком» она научилась если не бороться с вспыхивающими внутри неё чувственными пожарами, то хотя бы предвидеть их.

— Бороться, - она имела возможность убедиться, - с треклятым «яблочком» бесполезно, но можно успеть заранее приготовиться: присесть, занять безопасное положение - чтобы не падать на четыре кости среди улицы, распугивая прохожих утробными стонами.

Оргазмы приключались с ней и в общаге, и в лекционной аудитории – или где угодно - сейчас, например, очередной мог вот-вот грянуть и свалить её в вороха тряпок на паркете примерочной.

Светка, раззадоренная то ли поцелуями Веры, то ли раскованными «показами» маленькой жопастой «модельки», остро ощущала, как «яблочко» похотливо ворохается внутри, рассылая импульсы сладострастия по всем закоулкам Светкиного тела.

— А профессор обещал, что выгорания от «яблочка» не наступает... Может и про остальное набрехал, любитель собачьих свадеб? – любвеобильная Светка смертельно боялась возможной фригидности. – А я так устала кончать и кончать... не хочу... Ужас!

Продавщица, не сводя с Веры пристального взора, словно фехтуя с ней глазами, удобно устроила клипсу у себя в вагине, оставив снаружи лишь небольшую узкую её часть. К которой, не глядя, ловко присоединила миниатюрный насосик. Качнув несколько раз пластиковую рукоятку насосика, она довольно пропела в Верины титьки:

— Вот, в са-мый раз, да-мы! Распёрло, но у-ме-рен-но! По-тро-гай-те, у-бе-ди-тесь... Теперь можно плас-тин-ку кре-пить.

Вера, видя, в какой неловкой позе находится «модель» - та заметно отклонилась назад, чтобы Верины соски не ездили ей по лицу и не сбили повязку – Вера ухватила «модель» за голые бёдра и, пригнув голову, чтобы лица были на одном уровне, стала целовать девушку – прямо через маску в губы.

Целовать со стонами, толканиями лобка в лобок и щупаньем ритмично ёрзающих в её ладонях полупопий маленькой «модели».

Светка, рассматривая целующихся, как можно более уверенно расставила ноги, и, сама с трудом удерживаясь от танцевальных «па», присела подобно тому, как приседала недавно перед ними модель-продавщица и похожим уверенным и коротким движением впихнула продолговатое тело клипсы себе в вагину.

— Чвяк!.. - клипса влезла внутрь влагалища. – Щекотно!

— Ой, не спешите глубоко её опускать, надо ещё присоединить к клипсе вот этот насосик, - забыв про ритм и размер, вскричала продавщица, ни жива, ни мертва от страха за неопытную клиентку. – А то уйдёт вглубь – достать будет непросто!

— А чо доставать-то? – спросила Светка, притормаживая сами собой выплясывающие бёдра.

– Так подкачать же надо! Чтобы клипса трусики держала!

— Чёрт! Глубоко ушла! – выругалась Светка, копаясь в себе пальцами. – И правда не достанешь - выскальзывает зараза!

— Я помогу! – продавщица извинительно пожала пальцы Веры и, сняв их с своих ягодиц, поцокала на шпильках к Светке. С разбегу она плюхнулась перед ней на коленки и, снизу заглядывая в Светкино влагалище, попросила. – А вы губки себе подержите, пожалуйста! А то не видно...

— Достанете клипсу, тогда уж и подкачайте её сами, - Светка, страстно вздыхая, опустила глаза, стараясь не сыпать искрами на русую головку, застрявшую у неё в паху. Девичьи пальчики со сложным маникюром ласково копошились в узком ходе Светкиной пизды.

— Ох! - Светка ощутила резкие трели, идущие от проснувшегося «яблочка», ответные мощные содрогания «бустера» в прямой кишке - и поняла, что оргазм неминуем. Слишком ласково шуровали пальчики. Дошуровались, бля. – Я сяду, если вы не против!

Светка тяжело плюхнулась на низкий кожаный диван и, раскинув ноги, поставила их по бокам от себя. Острия каблучков опасно вонзились в кожу сиденья. – Ой! Я не...

— Ничего, ничего! – русоголовая танцовщица сбросила лодочки со Светкиных ступней и самоотверженно водрузила босые ступни Светки себе на плечи.

— Ой! – тихим, страстным шёпотом застонала Светка. – Вера!

Вера подскочила и подтянула Светкины ноги ещё выше - коленками аж к самым её ушам. Светка страстно закряхтела.

Продавщица расторопно сунула пипку насоса в чёрную пуговку, украшающую навершие клипсы, которую-таки исхитрилась вытащить почти до половины из Светкиных глубин. Клипса фукнула и, поглотив острие пипки, снова утопилась в эластичном зеве пизды – но теперь она, не выпуская, втащила и пипку, и даже часть насосика вместе с собой в красную, слезящуюся выступившей смазкой мякоть:

— Чвяк!

— Охххррр! – Светка задышала часто-часто и, дрыгая ляжками перед лицом девушки, начала «вваливаться» в оргазм. – О-о-о! Я... привет всем... ко-ро...че...

Изо рта Светки полилась слюна, из влагалища – смазка.

Вера понаблюдала за тем, как ничего не понимающая продавщица, качая, елозит чёрным пластиковым насосиком в Светкиной пизде и сжалилась. Пора самой браться за подружку:

— Давай, подруга, я сама ей качну. А ты... – перейдя с продавщицей так легко на интимное «ты», Вера отняла у неё насосик и заработала ручкой, любуясь волнами судорог, пробегающими по Светкиному телу. – А ты, милая, сбегай, принеси мне такие же трусики, только чтобы пластинка не рыжая была, а чёрная. Я. видишь ли, брюнетка. Понимаешь, о чём я, хи-хи-хи?!

— Ой, я поняла... Как раз такой комплект и остался... Извините... Бегу! Одну минуточку!

— Не торопись. Я Светке пока помогу. Её прёт, видишь?

— Ой! Да! - продавщица смущённо хохотнула, выпрямила стан и, как была голая снизу до пояса, так и выбежала из примерочной. Задница её прыгала поочерёдно обоими иссечёнными дольками.

— А, блядь! – орала, не сдерживаясь Светка. - А, бля-а-адь!..

...Когда продавщица вернулась с запакованным в блестящий пакет комплектом трусиков, всё веселье уже закончилось.

Светка перестав корчиться и прыскать ручейками, блаженно валялась с раскинутыми руками и ногами на прописанном насквозь диванчике, ожидая, пока Вера, спрятав засквиртованный половичок под сиденье между ножками дивана, прикрепит ей поблёскивающий пластик, изогнутый буквой «L», к торчащему из пизды наружу навершию клипсы. Для этого требовалось в пуговку, избавленную от насосика, воткнуть хвостик, расположенный на конце основания «L». Хвостик вошёл в паз и самозакрепился.

— Всё! Сдрысни с дивана! – хлопнув Светку по блестящему от пота пузику, Вера повалилась задницей на сырую кожу сиденья и, раскинув ляжки, протянула руку продавщице:

— Принесла? Давай теперь ты мне вставь! Чёрненький?

— Чёрненький, слава Богу! - продавщица подала ей пакет и, вооружившись тем же подозрительно мокрым насосиком, примостилась на коленках у Вериного влагалища. Вставив грушевидное тело клипсы Вере в вагину, уточнила. – Качать?

— Качай! - насосик зашипел, и Вера блаженно зашипела тоже. «Яблочко» она ещё не получила, но, благодаря пылкости своей натуры, в нём особо и не нуждалась. По крайней мере, так она заявляла Светке, будучи постоянной свидетельницей её оргазмов. Втайне она, разумеется, завидовала обладательнице заветного девайса.

— Ой, так хорошо-о-о! – Вера решительно сдвинула попу на край дивана, ближе к работающей насосиком продавщице. - накачивай потуже! Я потуже люблю!

Та, не решаясь отстраниться или хотя бы встать с колен, оказалась один на один с распахнутой вагиной покупательницы. Вздохнув, девушка подумала, что будет, если она не продаст сегодня эти проклятые «комплекты» - распакованные, в клею, с обмоченными клипсами в физиологических выделениях обеих «уважаемых дам». Её просто выгонят. Или выпорют ещё лютее, чем вчера, и, разумеется, заставят заплатить за обгаженные «трусики».

Поразмышляв таким образом пару секунд, продавщица нагнула русую головку и лизнула Веру в самую серёдку её дымящегося похотью «пирожка». Вера восторженно взвизгнула.

Девушка, поклевав носиком около минуты, повернула голову к наблюдающей сбоку Светке:

— Простите!.. Вы не могли бы...

— Что?

— Дверь. Надо запереть на задвижку. И табличку перевернуть, что закрыто. – прошептала девушка, облизывая сырые губы.

— Щас! – вскочила Светка. – Конечно!

Вера, чуть приподнявшись с диванчика, протянула руки к скромненькой белой блузе продавщицы:

— Где тут застёжки? Ты лижи, милая. Я сама справлюсь.

Когда Светка вернулась, продавщица была голая уже и снизу, и сверху. Русая головка её с косой, откинутой на узкую, худую и в веснушках спину, быстро и ритмично елозила в паху Веры:

— Чвяк! Чвяк! Чвяк!..

Светка не стала мучить себя и других – плюхнувшись на колени босых ног, она откинула с копчика продавщицы переплетённый ленточкой хвостик косы, втиснула язык между покрытых мурашками полупопий, попятила их на себя и тоже задвигала языком:

— Чаф! Чаф! Чаф!

Некоторое время в примерочной раздавалось лишь тяжкое дыхание трёх женщин, скрипы дивана и постепенно набирающие силы стоны:

— А! А-а! А-а-а!

— Чвяк! Чаф!.. Чвякк! Чафф!.. Чвяккк! Чаффф!..

— А! Чвяк! Чаф!.. А-а! Чвякк! Чафф!.. А-а-а! Чвяккк! Чаффф!..

...Довольные собой, природой и судьбой девушки примащивали друг дружке изогнутые L-образные пластины на лобки: рыжую, чёрную и синюю. Синяя – Верин со Светкой подарок неожиданно ласковой и понятливой девушке с русой косой. Они выкупили демонстрационный экземпляр и подарили своей новой подружке.

За ласку и понятливость это нормально. Потому что от души.

Сквозь отдёрнутые гардины примерочной в проёмы образовавшихся «окон» сияло настырное солнце. Было невыносимо душно, атмосфера бутика разоблачительно парила «сквиртосодержащими» жидкостями, плотным мускусным жаром подмышек и сладковато-грязным амбре обитых потом поп.

Сексом пахло - со всеми его неизбежными следствиями.

Девушки устало ласкались, благодарно перецеловывались - в сотые разы – и, не спеша одевать блестящие усталые тела в разбросанные повсюду тряпочки, голышом мостились друг к дружке в одной голой обольстительной куче. Втроём.

До сих пор в стеклянные двери, заботливо запертые Светкой на задвижку, никто не постучал.

— Сейчас вообще-то рано. Обычно к вечеру покупательницы заглядывают – когда одна-две, а когда никто. С нашими ценами...

Продавщица мило захихикала и, став на карачки посреди примерочной, задрала одну ногу и поглядела из-под ней на себя в зеркало – чтоб лучше было видно пластину на лобке:

— Мне синенькая подходит, как считаешь, Свет?

Несмотря на то, что она только что дважды довела до оргазма Веру, она по-прежнему робела перед ней и предпочитала обращаться в разговоре с более понятной ей и менее шебутной Светкой.

— Ну, как тебе, Свет? Сзади не похабно?

— Ой, похабно! Ну и что? – Светка, непринуждённо скопировав позу продавщицы, оглянулась на улыбающуюся Веру. - А как я тебе, Вера? Нравлюсь?

Все трое, вооружив клипсами свои вагины, благополучно украсились пластинками и теперь придирчиво осматривали и их, и ещё более придирчиво - оставшиеся совершенно голыми зады.

— Ой, сейчас многие... – размышляла Вера. – Ну, жопа. И чо?

— Хотя, если юбку подлиннее... – тряхнула косой продавщица. – Зато прикольно. Завтра так весь день попробую.

— Главное, резко не наклоняться! – засмеялась Светка, проверяя рукой торчащую посередине между ягодиц луковку «сканера». – Может снять его, к чёртовой матери, Вер? Надоел!

— Может. – пожала плечами Вера. – Тогда и я свой «Эс И» сниму. Петеньку не рассердим?

Продавщица, разобрав и поправив косу, преданно смотрела на оказавшихся такими милыми «покупательниц»:

— Что за Петенька?

— Шеф наш. Начальник, ёбарь, светило науки. Такой мужик!

— Андрей Петрович его зовут. А «Петенька» - прозвище.

Продавщица была счастлива. Груда тряпочек, разбросанных по примерочной, стоила того, чтобы ещё раз сделать то, что они уже сделали. Трижды сделать! Прибыль окупит её старания. Хозяйка впервые за три месяца вялых продаж будет довольна.

Может быть и попка наконец заживёт. После бесконечных порок она уж задубела и начала терять чувствительность. Продавщица перевела взгляд на попы её новых подружек.

– Вашему Петеньке наверное нравится, какие у вас попы! Такие красивые! Ой! Девочки-и-и! – продавщица по-детски заливисто рассмеялась. – Ладно! Я тут год работаю. А такие попы – первый раз вижу!

— Наш Петенька вообще никакой одежды на женщине не выносит. Он нас всех суками зовёт, а себя - нашим кобелем. Прикинь! Из всей одежды ошейник да туфли. Да на теле, прости Господи, сеточка прозрачная. Красотища!

— А ещё в жопы нам всем по сканеру запихнул!

— Ага, для контроля!.

— Что, простите?

— «Эс И» это сменный идентификатор. Проще говоря, резиновая балда, на хуй похожа. Только поменьше. Это для сбора отчётности, чтоб самим писанину не разводить. Мы их в жопах носим.

— Мы ж с Верой тестим. – пояснила Светка. – Не просто так тут лижемся... У нас работа... Кстати, как зовут-то тебя, чудо?

— Лиза. – потупилась продавщица. – Хорошо. Зовите просто, чо уж теперь... Лиза и всё... А можно на ваш этот... «Эс И» посмотреть?

Вера встала тоже, как и все, раком, повернула к Лизе зад и, наклонившись, продемонстрировала ей луковку сканера, чуть заметно вытарчивающую из ануса:

— Подглядывает, подслушивает! Профессор наш маньяк вообще! Во как, Лиз! Может и щас слушает нашу возню. Хотя вряд ли. Утром он спит до обеда. А доги его охраняют. Жену его, Ленку, пялят прям щас, поди. Всей сворой. Ихнее самое собачье время. А шеф дрыхнет...

Ошарашенная Лиза с интересом слушала откровения Веры и с тем пялилась на округлую блямбу, затыкающую Верин зад:

— Ох, чудной мужик ваш профессор! Девочки! А мне можно такую блямбу в попу?

— Поступай к нам в тестировщицы. Будешь с такой ходить день и ночь. Ещё надоест, ныть будешь – «снимите! зачем сманили?» – засмеялась Светка.

Лиза лишилась, казалось, дара речи. Справившись с волнением, переспросила:

— А можно? Поступить к вам? Прямо в тестировщицы?

— Вообще-то нельзя, но... – Светка заговорщицки подмигнула. – С твоими талантами тебя примут. Станцуешь профессору – и всё.

— Очень хочешь к нам? – Вера лизнула Лизу между раздвинутых ляжек. – В орально-анальный отдел? Где и мы со Светкой?

— Очень! – воскликнула Лиза. – В орально-анальный – звучит! Ха-ха-ха! Я тут целыми днями торчу как... трусы старым бабам богатым продаю. Прикиньте, свои старые и ношеные нюхать заставляют... Они новые купят, а старые я для них нюхаю. А они тащатся! Ладно! Я нюхаю, а они кайф ловят! Иначе продажи падают. А хозяйка меня плёткой стегает! Привязывает и... Вся жопа в полосках, вы уж, наверное, заметили... А эти дуры тащатся!.. Ссут на меня за деньги! На показах в жопу пальцы пихают!.. Думаете, весело мне? Каждый день издевательства, каждый день порка!

— Порка, говоришь? А мы с догами профессорскими трахаемся, Лиз. – сообщила Светка. – Жена профессорская Ленка заставляет. Из миски лакаем, раком писаем. Я вообще с Джеком регулярно на его подстилке сплю, типа я его сука. С псом профессорским, прикинь!.. А Вера с его дружком Симоном. И много ещё с кем!

— У Светика, - усмехнулась Вера, - в пизде «яблочко», а в прямой кишке ещё и «бустер». Бустер это, если кратко, такая штука вроде термоса, цилиндр с толстыми стенками - с теннисный мяч в диаметре. Прикинь! Он полый внутри, чтоб какашки пролезали. Его даже вынимать не надо, зарядку прямо в жопу вставляют.

«Яблочко» – это суперсовременный девайс типа вибратора, только он намного сложнее и кучу бабок стоит. Поэтому, когда ты Светке клипсой пизду зарядила, она и кончила сразу... Прикинь, её эти девайсы с двух сторон шпилят постоянно! Эх, я тоже «яблочко» хочу! Скоро уж поставят, обещали!

— Вот так и живём, Лиза! Не забоишься, милая девочка?

— Что? – удивилась Лиза, безуспешно пытаясь понять, шутят с ней её новые подруги или всерьёз. – Забоюсь? Я? Я-то?

Верина разверстая жопа с кончиком луковки слепила её даже сквозь сияющие лучи солнца. Лиза потёрла кулачком глаза и, наплевав на высокий стиль гламурной продавщицы, заговорила по-деревенски:

– С хуя ли забоюсь-то? Чо я, если из деревни, то с собаками не трахалась? Чо я, в жопу шарики не совала? И огурцы, и баклажаны!

Хохот накрыл компанию.

— Берём! Берём! – наперебой выкрикивали Светка с Верой. – Такую боевую девчулю? Берём!

— Надо Петеньке звонить. – решила Вера. – Пускай Лизку посмотрит. Но он... сперва выебет, Лиз! И в жопу... Тут уж, извини...

— Чо я! – раскраснелась Лиза. – Мужику в жопу не давала?

— Отстань от девушки, Вера! - Светка, едва живот не надорвав от смеха, встала на ноги и подняла с пола очередную тряпочку. – Всё-таки, Вер, может прикрыть от греха жопную дырку-то? А то ещё девайсы повыпадают... Я ж с фирмой сто лет не рассчитаюсь...

Трусики, однако, сколько ни вертелась Светка, никак не хотели гармонировать с яркой заплаткой на лобке.

— Знаешь, Свет. – задумчиво сказала Лиза. – У тебя такая задница отпадная... Я бы на твоём месте всегда с голой попой ходила.

Перечеркнув пополам хорошо различимую ямку ануса, верёвочка на Светкиной попе змеилась далее, лавируя между не совсем ровных краешков её, Светки, пухлых, таких чисто выбритых губок пизды, и, наскакивая на оранжевую пластину маленьким треугольником ткани, нелепо сбивалась на сторону.

— Не годится, - вздохнула Светка. – Пластинка мешает.

— Снимай её! У тебя и пизда гладкая, без единого волоска! – восторженно восклицала освоившаяся в компании Лиза. – Убери верёвочку! Ладно! Пускай красуется!

— Хорошо я Светку обработала? – улыбающаяся Вера обняла Лизу. – Знаешь, как она обрастает? Очень быстро!

— Вы ещё мою бабку Катерину не видели! – фыркнула Светка. – У неё вообще джунгли, и на жопе тоже. Прикинь, ей дед бриться не велит! Ему нравится! Чудак, да?

— Нормальный извращенец! – пожала плечами Вера. – Мой парень тоже ебанько. Офигенно жопу лижет! И ему тоже нравится с волосками. Полижет, полижет – и давай волоски перекусывать. Говорит, язык, мол, устал. А я ему: сам же как танк пушкой в жопу языком прёшь. При потише! Вот и не устанешь! А он слушает, усмехается и перекусывает. Офигенный извращенец! Ну а мне чо за печаль – раз его от этих перекусов прёт? Волосков на жопе много вроде, а я брить жопу совсем перестала. Зачем? Всё равно он все поперекусывал. У меня всегда жопа гладкая.

Девочки, пересмеиваясь, осмотрели жопу Веры. Действительно гладкая! Стали смотреть Светкину.

У Светки на правой ягодице зеленел лепестками извилистей росток: то ли змей, то ли фантастический цветок-татушка жирным чешуйчатым стеблем эффектно вырастал из небольшого аккуратного ануса. Дважды обвившись вокруг поясницы – выше и ниже пупка, змеящийся стебель сбегал в пах и прятался в пизде. А иногда Светке казалось, что, наоборот, стебель именно из пизды вырастал и, обвив её сине-зелёно-красной чешуёй, прятал голову в дырке заднего прохода.

— Если б не твоя татушка, Свет! – призналась Лиза, рассматривавшая Светкин «стебель» очень внимательно, я бы тебя за другую девушку стопудово приняла. Из нашей деревни. Очень ты на неё похожа.

— А ты сама из какой деревни? – подняла голову Светка.

— Из далёкой. Отселе не видать! – засмеялась Лиза.

— Ну как называется-то?

— Да на что тебе? В Смоленской области.

— Оп-па! Землячка! – удивилась Светка. – И я из Смоленской.

— А деревня наша называется Сычёвка. – сказала с ленцой Лиза. – Привет, Светка! Неужели не узнала меня?

— Ты кто? - с суеверным ужасом Светка вгляделась в закрытое маской лицо продавщицы. – Маску-то сними!

— Неужели ты думаешь, что я бы стала с вами вот так тут тискаться голышами, с первыми встречными – если б я тебя сразу не узнала, Свет?

— Да кто ж ты? – закричала выведенная из равновесия Светка.

А Вера просто пригнулась к Лизе и быстрой рукой смахнула марлю с её лица.

— Катька! – в ужасе взвизгнула Светка. И ту же начала истерически смеяться. – Я-то думаю, чо она смотрит, смотрит? Думаю, влюбилась, чо ли? Напялила маску и смотрит!..

— А по голосу трудно было узнать? – обидчиво спросила Катька. – Я уж намёки тебе кидала. А ты только про тряпки...

— Так ты ж выросла, вон какая вымахала! Голос-то поглубже стал, погруднее. - объяснила Светка.

— Да уж вымахала! Метр с кепкой была, такой и осталась! – засмеялась Катька.

— Ну покруглее стала, факт! – горячо оправдывалась Светка. – Была чистый шкилетик! А теперь вон какая жопа! Складная!

— Ага. Жопа, да вся в следах! – вздохнула Катька.

— Вот я и не узнала! – обрадовалась Светка. – У тебя и пизда была в волосишках, и колечка в пупке не было. Да кто ж тебя так лупит-то, ирод? Кто измывается?

— Хозяйка, знамо. – пригорюнилась Катька. – Девочки! Заберите меня отсюда, ради Христа!

— Заберём, Катя! – закричала Светка. – Прямо щас! А гадюшник этот сожжём! К ёбаной матери! Я Кузнецовой расскажу, она знаешь что с твоей хозяйкой сделает?

— Да кто она, Катька твоя? – не выдержала наблюдающая за диалогом Вера. – Скажите мне, наконец! Хоть кто-нибудь, объясните по-человечески!

— Катька – сестра моя младшая. – пояснила Светка, поглаживая Катьку по русым прядям головы. – Пятнадцать лет в одной кровати спали, в одном корыте брязгались с ней, Вер! А после той купальской ночи - с банником - уж года три не виделись. Верно, Кать?

— Верно! – Катька захлюпала носом. – Я думала, ты пропала!

— А я думала - ты пропала! - Светка, глядя на неё тоже захлюпала. – Думала, банник задавил... Поцелуемся, Кать?

И обе разом заревели.

Вера, глядя на обеих, тоже заревела.

И примерочная явила собой невиданное доселе зрелище – три юных голых жещины в обнимку на ковре, в ворохе тряпок рыдали самыми горючими, самыми крупными и чистыми в мире слезами...

— Сестра!

— Здравствуй, сестра!*

_______________________________________________

*копирайт фразы принадлежит ББГ (инокент, однако)