Боже мой! Какая же она маленькая! Ну почти девчонка! Ну да что уж теперь?

Я вышел из машины, улыбнулся девушке, обнял, забросил ее сумку в салон, и мы отправились в гостиницу. Иринке захотелось переехать из Казахстана в Россию, и я пообещал ее поддержать, если не материально, то хотя бы морально, что-то подсказать, куда-то подвезти, с кем-то познакомить. Иринка писала картины, лепила бюсты, мастерила разные панно. Короче, художничала – не столько для души, сколько для денег. Впрочем, у нее это прекрасно совмещалось. Ее работы охотно раскупали.

Через несколько дней она уже переехала в пансионат. Мы общались с ней в соцсетях на разные темы. И у нас на многие вещи были схожие взгляды. «Ну почему же она такая маленькая!?» - думал я с огорчением. Мне нравились девушки повыше, ну хотя бы по грудь. А эта уж совсем по пояс. Вроде уже взрослая женщина. Мужчины никакого нет. Все сама. Жуть.

Но чем больше я думал о ней, тем чаще мои мысли опускались ниже пояса: «Ну что же она совсем без секса? Ведь взрослая же! Ну и что теперь, что художница? Художницам этого не надо что ли?»

Прямо скажем, я стыдился этих своих мыслей. Иринка не давала мне никаких поводов. Если ей даже и хотелось, то мешали внутренние запреты и моральные принципы. Получалось, что мне охота удовлетворить свою физиологическую потребность, а ей надо высоких чувств, любви, замужества, детей. Несовпаденьице!

Как бы то ни было, однажды Иринка попросила привезти ей какую-то сумку с вокзала. Я привез.

— Оставайся, выпьем чаю!

Ох, лучше бы она этого не говорила!

Сначала шло все хорошо, мы стояли на балкончике, обсуждали новости, говорили о погоде, о картинах, о будущем. На Иринке были какие-то оранжевые шорты, легкая маечка. Я впервые видел ее коленки, бретельки бюстгальтера. Короче, я начал волноваться. Сейчас, или никогда!

Выдохнув смесь смятения и благоразумия, я протянул к Иринке руки, обхватил ее сзади, прижал к себе. У меня началась эрекция. При этом я не знал, что сказать, и был уверен, что Иринка вырвется, наговорит мне каких-нибудь умных фраз или все превратит в шутку.

Не наговорила. Не превратила.

Она умолкла, как и я, и ждала.

И я несмело продолжил. Ноги Иринки задрожали, она ещё больше прижалась ко мне спиной, тихонько постанывая, как будто во сне. Неожиданно для себя я взял мою голубку на руки и отнес на диванчик. Мне хотелось быть самым нежным, самым любящим, самым умелым...

Я стянул с нее шорты, и взялся вылизывать ее половые губы и маленький клитор. Лизал долго, чтобы она привыкла ко мне и моей ласке.

Иринке было хорошо.

Всё это время мой хуй напряжённо подрагивал у меня в трусах. Наконец, я оторвался от горячего и мокрого влагалища, встал с дивана, спустил джинсы и трусы, и замер в ожидании. Иринка нежно погладила ладошкой мой вздувшийся елдак, оба яичка, затем приподняла голову с подушки и коснулась губами головки моего члена. Несколько поцелуев, и вот уже моя головка обрабатывается губами и язычком.

Что говорить? Я был счастлив.

Иринка сосала неумело, но очень старательно, желая доставить мне максимум удовольствия. От нахлынувшей на меня волны, я начал нахлобучивать мою девочку в рот.

Следом, конечно, я отымел её, как полагается. Вставил елдак в ее узенькую дырочку и накачал подругу своей мужской силой, выплеснув сперму на живот.

Это было очень волнительно. У девушки на губах мерцала счастливая улыбка, она размазала мою сперму по своему животу, и мы молча лежали обнявшись ещё около получаса.

Потом я, конечно, все понял. Это был секс по дружбе. Иринка не скрывала своего дружеского отношения ко мне, но и не строила далеко идущих планов в отношении меня. Просто дала и всё. Как хорошему человеку. Все-таки не все хорошие люди обязательно должны подходить друг другу. Правда? Да возраст у меня уже не для таких молоденьких девушек.

Спросите: что с нею сталось дальше? Не поверите! В новогоднюю ночь Иришка познакомилась в соцсетях с молодым человеком. И через месяц уехала к нему в Питер. Их ребенку уже два года.