Молодой карьерист получает неожиданное повышение, требующее срочного переезда. При подготовке к отъезду происходит случай, заставляющий по-новому взглянуть на семейные отношения и скрытые желания близких людей.

***

— Дмитрий, я бы хотела, чтобы ты сказал мне это раньше.

Я вздохнул, затем ответил:

— Знаю, но сколько раз я должен повторять? Я сам узнал об этом только вчера.

Она была недовольна, и, возможно, лучше было закончить разговор. Я знал, что через пару часов она успокоится.

— Мама, у меня другой звонок. Я перезвоню позже.

Не дожидаясь ответа, я прервал соединение. На линии никого не было — это был просто предлог, чтобы прекратить беседу.

Вчерашний день определённо выдался интересным. Пока я готовил себе кофе, мысли вернулись к произошедшему.

Был поздний утренний час, я сидел за столом и собирался перекусить сэндвичем, когда ко мне подошла начальница Шарлотта. Она улыбалась, но это выглядело неестественно. Это насторожило.

— Мистер Харрингтон хочет поговорить с вами.

— Только одно слово?

Обычно такая шутка вызывала смех, но не сегодня.

По пути в его кабинет я нервничал — что я сделал не так? У двери я поправил галстук и постучал.

— Дмитрий, спасибо, что зашёл.

Он говорил так, будто у меня был выбор, но это было не так — меня вызвали.

— Садись, это хорошие новости, — затем он улыбнулся и добавил: — Ты получил повышение.

На несколько секунд я потерял дар речи, но затем взял себя в руки и пробормотал:

— Спасибо.

Он объяснил, что внезапно освободилась должность супервайзера, её нужно срочно заполнить, и я — идеальный кандидат.

Потом поправился:

— Прости, я должен был сказать «человек на эту должность».

Да, должен был, но хоть одумался.

— Обычно человека в двадцать один год сочли бы слишком молодым для такой роли, но учитывая твою выдающуюся работу, мы готовы дать тебе шанс. — Затем он строго посмотрел на меня и добавил: — Не подведи меня.

— Не подведу, мистер Харрингтон.

Я звучал уверенно, но это был блеф. Я уже начал нервничать из-за новой работы.

— Но есть и плохие новости.

Теперь он хмурился.

— Вакансия в отделе, где ты раньше работал. Тебе придётся покинуть головной офис.

— Но я здесь всего шесть месяцев!

Он пожал плечами:

— Понимаю, что переезд снова — это неудобно, но это также отличная возможность.

Затем он сообщил ещё более неприятную новость: мой последний день в офисе — уже в этот четверг. Сегодня был вторник, так что времени на организацию переезда домой оставалось очень мало.

Когда я вернулся к своему столу, Шарлотта ждала меня.

— Мистер Харрингтон рассказал мне о твоём новом назначении сегодня утром.

Это хорошо для тебя, но мне не нравится терять одного из лучших сотрудников.

— Затем она тепло улыбнулась и добавила: — Вернее, САМОГО лучшего.

— Спасибо, Шарлотта. У меня смешанные чувства. Это хороший карьерный шаг, но мне здесь очень нравилось.

Она объяснила, почему переезд нужно организовать так срочно. На следующей неделе стартует крупный проект, и я должен быть там с самого начала. Кроме того, мне уже нашли замену, и новый сотрудник выходит в пятницу.

— Здесь не теряют времени. Я ухожу в четверг, а в пятницу на моём месте уже будет кто-то другой.

— Да, но вряд ли он будет так же хорош, как ты.

От этих слов мне стало немного стыдно. Я должен был радоваться, что Шарлотте сразу нашли замену.

Я улыбнулся и сказал:

— Прости, не стоило так говорить.

— Всё в порядке, — ответила она. — Теперь нам нужно обсудить детали переезда.

Она объяснила, что, поскольку это решение компании, они оплатят перевозку моих вещей. Но куда? Придётся везти их к маме. А потом я смогу не спеша искать новую квартиру.

Теперь нужно было найти, кто поможет с переездом. После сорока минут звонков выяснилось, что никто не может помочь в такие сжатые сроки. Шарлотта начала раздражаться.

— Возможно, придётся поместить твои вещи на временное хранение, — затем быстро добавила: — Надеюсь, всего на несколько дней.

Мне это не нравилось, но тут у меня появилась идея.

— Мама поможет мне переехать.

— Но разве все твои вещи поместятся в машину?

— Да, и мама будет рада помочь.

Я улыбнулся. Она, наверное, подумала, что это потому, что я нашёл решение, но на самом деле я уже строил план, как уговорить маму взять с собой бабушку. Поместятся ли все вещи в машину? Да, но бабушке снова придётся сидеть у меня на коленях.

После нашей последней поездки мы были близки всего пару раз. Нам было трудно оставаться наедине. Моя девушка Жанна проводила со мной почти всё свободное время — у неё или у меня, так что возможностей почти не было. Последний раз был почти два месяца назад, когда я приехал к маме. Когда Жанна и мама отправились за покупками, бабушка отказалась.

— Идите без меня, я лучше останусь дома.

Меня даже не спросили — просто решили, что я не хочу идти. Как только они вышли за дверь, мои руки уже были на ней. Бабушка не сопротивлялась — ей было так же не терпелось, как и мне.

— Я уже думала, что они никогда не уйдут. Сначала кончи быстро, а потом не торопись дать мне второй раз.

Первый раз она получила через пять минут, но второй пришлось ждать целый час. Когда они вернулись, бабушка смотрела телевизор, а я читал книгу. Мама посмотрела на нас и сказала:

— Вам стоило пойти с нами. Мы отлично провели время.

Да, у них, наверное, и правда было хорошо, но не так хорошо, как у нас, пока их не было.

Через полтора часа я решил снова позвонить маме. По её голосу было ясно, что она успокоилась и смирилась.

— Так во сколько ты хочешь, чтобы я приехала в пятницу?

— Как можно раньше.— Это как минимум четыре часа дороги, и я не выеду раньше семи.

— Хорошо, тогда где-то к полудню. — Затем, скрестив пальцы, добавил: — А как насчёт бабушки?

— Она согласилась, хотя не понимаю зачем. Для неё это будет долгий день, и на обратном пути ей, наверное, снова придётся сидеть у тебя на коленях.

Я старался скрыть волнение в голосе, когда сказал:

— Она делает это для тебя, чтобы тебе было веселее. Вот почему я хотел, чтобы ты сама её пригласила.

Теперь я ухмылялся, как Чеширский Кот. Я получал то, чего хотел — бабушку у себя на коленях.

— Жаль, что Жанна не может поехать с нами. Мы могли бы разделить дорогу.

— Прости, как я уже говорил, она не может взять отгул.

— Дмитрий, я согласна только при одном условии.

Мне не понравился её тон — условия мамы бывают довольно строгими.

— Ты должен возобновить уроки вождения. Я оплачу, — затем быстро добавила: — Часть из них.

— Договорились.

— Хорошо. Тебе уже двадцать один. Ты давно должен был сдать на права.

На этот раз это она положила трубку. Всё было решено.

Повышение и переезд застали меня врасплох. Сначала я нервничал, но теперь был в предвкушении. Мама прямо не сказала, но я чувствовал — она ждала моего возвращения домой.

После разговора с мистером Харрингтоном Шарлотта сообщила приятные новости о компенсации за переезд. Я получу сумму, эквивалентную услугам транспортной компании, а также щедрое еженедельное пособие, пока не найду своё жильё. Я собирался отдать всё маме, но пока не говорил ей об этом — хотел сделать сюрприз.

В четверг Шарлотта отпустила меня с работы пораньше, чтобы я мог собрать вещи. Вернувшись в квартиру, я пару часов упаковывал свои вещи в коробки. Остальное решил доделать утром.

На следующий день я встал в семь. Через полчаса позвонила мама:

— Просто сообщаю — мы выезжаем. Убедись, что к нашему приезду ты будешь готов.

Не дав мне ответить, она положила трубку. Времени на сборы было достаточно, но меня грызло ощущение, что если затянуть, то придётся спешить перед её приездом. Лучше закончить сейчас.

Я закончил чуть после девяти. Всё было готово, и я тщательно проверил квартиру, чтобы ничего не забыть. Через десять минут решил проверить снова — но не нашёл ничего. Теперь можно было расслабиться.

Я сложил вещи в гостиной. Всё ли поместится в машину? Выглядело сомнительно, но мы уже проходили через это. В основном те же вещи, что я привёз, так что при аккуратной укладке должно влезть.

Несмотря на все старания, я так и не нашёл подходящего жилья, поэтому спустя почти полгода всё ещё жил в служебной квартире. Раньше это беспокоило, но теперь стало плюсом — переезжать домой было проще. Пока ждал их, смотрел телевизор и читал.

Чуть после двенадцати в дверь застучали — наверное, они приехали. Но почему так торопятся?

Когда я открыл дверь, мама прошмыгнула мимо:

— Мне нужен туалет.

Я повернулся, следя за ней — она почти бежала, видимо, совсем припёрло.

— А мне разве не достанется объятий?

Обернувшись, я увидел бабушку — она ухмылялась. Я обнял её и уже собирался прошептать что-то на ухо, но замер — за ней стоял ещё кто-то.

— А когда моя очередь?

Я лишь улыбнулся, стараясь взять себя в руки. Почему она здесь?

— Бабуля, какой сюрприз, — затем поспешно добавил: — Приятный сюрприз.

Её объятия были не такими крепкими, как у бабушки. Отпуская меня, она сказала:

— Не называй меня Бабулей, это старит. Сколько раз повторять — я Софи!

Она говорила это с улыбкой, и я в ответ тоже улыбнулся, просто сказав:

— Ладно.

Мама вернулась.

— Ты ничего не говорила про Бабулю, — затем поправился: — Софи.

— Говорила. Вроде бы. Разве это важно?

— Нет, но было неожиданно.

Пока я готовил всем кофе, размышлял о присутствии Бабули. Меняет ли это что-то? Вряд ли. Может, даже поможет. Теперь точно ничто не помешает бабушке сидеть у меня на коленях — иначе вещи не влезут. Я улыбнулся и быстро огляделся, не заметил ли кто, но все были заняты разговором.

— Пять минут на допить кофе, потом начинаем.

Мама торопилась, и я тоже. Я быстро допил свой кофе. Пока ждал остальных, взглянул на Бабулю, затем на бабушку. Они были очень разными внешне, но ещё больше — характером.

Бабушка — метр шестьдесят четыре, а Бабуля гораздо ниже — наверное, метр сорок пять, может, даже меньше. Я мог только гадать, потому что она никогда не называла свой рост. В детстве я часто спрашивал, но получал один ответ:

— Бабуля, а какой у тебя рост?

Она улыбалась и говорила:

— Достаточный.

Но разница не только в росте. Бабушка не толстая, но с небольшим лишним весом, а Бабуля — хрупкая, миниатюрная, но с идеальными формами. Кажется, её можно поднять одной рукой. Сильный ветер унесёт. Она крошечная, но с хорошей фигурой. Её грудь едва умещается в ладонь, но пропорциональна телу.

Когда я снова взглянул на бабушку, то заметил, как она смотрит на Бабулю с лёгкой гримасой. Я знал, что она её недолюбливает, но обычно скрывала. Их характеры совершенно разные, и свела их вместе лишь судьба моих родителей.

Бабушка бывала строга со мной, особенно в детстве:

— Дмитрий, сколько раз повторять? Не называй меня Бабулей — я бабушка!

Бабуля же никогда не поправляла:

— Тебе не нравится, когда я зову тебя Бабулей?

В ответ я получал улыбку, лёгкое поглаживание по голове и слова:

— Можешь звать как хочешь.

— Поторопитесь, осталось две минуты.

Мама была великодушна — её пятиминутный лимит уже истёк. Она поднялась, собираясь начать без нас. Я присоединился. Пока она оценивала груду коробок, решая, что грузить первым, я вдруг осознал, что никто не объяснил, зачем здесь Бабуля.

— А Бабуля зачем приехала?

Она что-то пробормотала, но я не разобрал, затем взглянула на меня:

Я больше не спорил — знал, когда нужно промолчать. Под руководством мамы мы загрузили машину. Тяжёлые вещи таскал я, а остальные помогали с мелочами. Через полчаса всё было готово, и мама выглядела довольной.

— Я становлюсь мастером по упаковке?

Я одобрительно кивнул — получилось куда быстрее, чем в прошлый раз.

— Дмитрий, проверь ещё раз, чтобы ничего не забыли.

— Всё в порядке, я уже проверял, — затем добавил: — Дважды.

— Так сделай третий раз.

Спорить было бесполезно, и я сделал, как она сказал. Через пять минут вернулся с носком, найденным под кроватью. Он был у меня в кармане — я не собирался показывать маме, что что-то забыли.

— Отлично, теперь можно ехать. Но кто поедет сзади с Дмитрием?

Это удивило меня — и, судя по выражению лица, бабушку тоже. Мы оба думали, что будет как в прошлый раз.

Первой заговорила Бабуля:

— Думаю, это должна быть я.

— Нет, Софи, я уже так ездила. Это неудобно, но я привыкла.

— С моим весом будет проще — я легче тебя.

Бабушка выглядела так, будто её ударили по лицу. Было видно, как она сдерживает гнев. Бабуля говорила вежливо, но намёк на лишний вес прозвучал явно.

Тогда вмешалась мама:

— Некогда спорить. Дмитрий, есть монетка?

Я на пару секунд задумался, что она имеет в виду. Будь у меня время, я бы достал свою двухстороннюю монету, но пришлось обойтись обычной. Как только я её вынул, мама выхватила её у меня.

— Орёл — значит, ты.

Она смотрела на свою мать. Бабушка просто кивнула.

Монета взлетела в воздух и, казалось, падала вечность. Идеальный вариант? Нет. Но 50/50 — неплохие шансы.

Мама взглянула на результат и объявила:

— Решка.

Я пробормотал себе под нос:

— Лучший из трёх.

Я не получил того, чего хотел, да ещё и монету не вернули.

Когда Бабуля устроилась у меня на коленях, я оглядел тесное пространство. Для меня и бабушки оно было бы идеальным. Потом меня осенило: на остановке можно предложить поменяться. Это меня взбодрило.

— Надеюсь, я не слишком тяжёлая для тебя, — она рассмеялась.

Через пять минут после начала поездки мама включила радио. Я застонал:

— Держу пари, это кантри.

Но нет — она выбрала нейтральную станцию. Однако я знал, что рано или поздно она переключится на любимую — кантри-энд-вестерн.

Ещё через десять минут я начал дремать, как вдруг машина наехала на кочку. Бабулю чуть не сбросило с моих колен — пришлось схватить её за талию. К счастью, тряска длилась секунд тридцать.

Мама крикнула:

— Простите, не заметила. Вы в порядке?

— Да, но я чуть не стукнулась головой о потолок, — Бабуля снова рассмеялась.

Дорога снова стала ровной, но я не убрал руки. Изначально они были на её талии, но из-за тряски и её миниатюрности теперь оказались почти на груди. Ещё немного — и я буду сжимать её сисечки. Думать об этом было плохой идеей — мой член начал набухать.

Я попытался убрать руки, но Бабуля прижала их своими.

— Оставь так. Так безопаснее.

Когда она убрала свои руки, мои остались на месте — но ещё выше. Я чувствовал краешки её сосков под большими пальцами. И, если мне не показалось, они набухали.

Мой член достиг полных 16 сантиметров и упирался ей в бедро. Она наверняка чувствовала это, но не отодвигалась — и, кажется, была совсем не против моих рук на её груди.

Так прошло ещё десять минут, после чего я решил зайти как можно дальше. Медленно подвинул руки выше. Она не сопротивлялась — лишь тихо застонала, когда мои ладони полностью обхватили её грудь.

Я стал смелее — начал массировать её. Она даже выгнула грудь вперёд. Соски были приятно твёрдыми. В таком положении мы оба могли делать вид, что я просто её придерживаю, но мне хотелось большего.

Когда я сжал её соски пальцами, она издала низкий, гортанный звук. Они были больше, чем я ожидал. Следующие десять минут я делал с ними всё, что приходило в голову. Больше всего ей нравилось, когда я сжимал их.

— Дмитрий, сделаешь мне одолжение?

— Конечно.

Я не знал, чего она хочет, но это не имело значения. Раз уж она позволила играть с её грудью, я был готов на всё.

— Спина затекла. Помассируй.

Она наклонилась вперёд, одновременно раздвинув ноги шире. Мой член теперь упирался между её ног, в юбку.

— Дай мне удобно устроиться перед началом.

Она подтянула юбку сзади, немного поёрзала и сказала:

— Теперь готова.

Я улыбнулся. Она расположилась так, что мой член теперь давил на переднюю часть её трусиков.

Я массировал её спину, но все мысли были только о том, что между её ног. Позволит ли она мне прикоснуться там? Пора было взять инициативу.

— Думаю, со спиной всё в порядке. Может, помассируем ноги? Бабушка в машине жаловалась, что они затекают.

— Ты думаешь, это хорошая идея?

Она колебалась, словно понимая, к чему это может привести.

— Абсолютно.

Я сказал это твёрдо, надеясь убедить её.

— Наверное, ты прав. Там и правда напряжённость.

Я перестал массировать спину, и она откинулась на меня. Взглянув вниз, я увидел, что её ноги всё ещё широко раздвинуты, а подол юбки задрался высоко на бёдра. Я быстро опустил руки между её ног, ещё сильнее раздвигая их.

— Мы остановимся примерно через час.

Это заставило меня вздрогнуть — я почти забыл, что мы не одни.

Мама продолжила:

— Просто перекусим. Основательно поедим уже дома.

— Будет неплохо размять ноги, — отозвалась Софи.

— Софи, можем остановиться сейчас, если хочешь.

В голосе мамы слышалась забота.

— Спасибо, но нет. Я потерплю.

— Дмитрий, помоги ей — разомни ноги, чтобы улучшить кровообращение.

— Хорошо, мама.

Мне с трудом удавалось сдерживать смех. Я и так собирался «разминать» её, но теперь получил официальное разрешение.

— У меня тоже немного затекли, — вдруг сказала бабушка, будто не желая оставаться в стороне.

— Хватит ныть, сама разомни!

Мама резко оборвала её. Я промолчал, но мне стало жаль бабушку. Если бы я успел закончить с Бабулей до остановки, то попробовал бы уговорить их поменяться местами. Уделить внимание обеим в один день — вот это было бы достижение.

— Твоя мама сказала, что ты должен размять мне ноги.

В её голосе сквозило лёгкое раздражение — хороший знак, значит, она не против.

Её босые ноги были гладкими — явно недавно бритыми. А что ещё она успела побрить? Сейчас предстояло выяснить. Когда мои руки добрались до подола юбки, она раздвинула ноги шире, затем наклонилась и приподняла ткань. Теперь мои пальцы скользили по верхней части бёдер, касаясь края трусиков. Я провёл пальцем по белой материи — мягкой и шелковистой, возможно, это и правда шёлк.

Когда я дотронулся до неё между ног, она ахнула. Я едва различал её щёлочку и чуть выше — маленький бугорок.

— Снимай трусики. Я хочу пальцами твою киску.

Её тело на мгновение напряглось, затем она прошептала:

— Пожалуйста, не называй её так. Это грубо.

— Прости. «Киска» лучше?

Она рассмеялась.

— Дядя Джордж называл её «Медовым горшочком», но «киска» сойдёт.

— Снимай трусики. Я хочу пальцами твою киску.

На этот раз она не колебалась — трусики быстро оказались вокруг лодыжек, а затем и вовсе слетели. Как только она снова раздвинула ноги, мои пальцы уже были на ней. Всё такое маленькое, нежное. Она была права — это не «пизда», а именно «киска». Сладкая киска.

Я ввёл кончик пальца.

— Осторожно, я очень узкая. Начни с одного, потом добавь второй. Но не больше.

Я усмехнулся — это напомнило мне её слова, когда в детстве она пекла пироги.

— Сколько можно взять?

— Начни с одного, потом возьмёшь ещё. Но не больше двух.

Теперь мой палец был глубоко внутри, до самого сустава. Я чувствовал её шейку матки. Определённо, самая маленькая киска, с которой мне доводилось играть. Каково было бы трахнуть её? Мой член прибавил в размерах при одной мысли, что это может случиться.

Медленно двигая пальцем, я растирал клитор большим пальцем. Теперь она тихо постанывала, почти без перерыва. Это было приятно, но поза оказалась неудобной.

— Будет лучше, если ты развернёшься ко мне лицом.

— Как это сделать?

— Легко. Сгруппируйся, а я подниму и разверну тебя.

— Звучит сомнительно. Они услышат.

— Доверься, я справлюсь.

Я говорил с уверенностью того, кто уже делал это раньше. У меня получалось с бабушкой, а она куда крупнее. Всё должно было пройти гладко — если бы Бабуля не задела ногой коробку. Та качнулась, но, к счастью, осталась на месте.

Радио внезапно выключилось, и мама спросила:

— Что там происходит?

Бабушка тут же вставила:

— Да, вы слишком шумите.

— Виновата я — задела коробку, когда потянулась.

— Можем поменяться, если хочешь.

Бабушка всё ещё надеялась оказаться у меня на коленях, но я ещё не закончил с Бабулей, поэтому быстро ответил:

— Спасибо, но пока всё в порядке.

Как только радио снова заиграло, мы продолжили. Теперь она сидела ко мне лицом. Ноги были раздвинуты так же широко, но теперь её киска была передо мной во всей красе — маленькие губки, узкое отверстие и слегка выступающий клитор, обрамлённые аккуратно подстриженными волосами.

На этот раз я ввёл один палец, затем сразу же добавил второй. Как бы мне ни хотелось третий, я удержался — для неё это было бы слишком. В этой позиции удобнее было ласкать её, но больше всего мне нравилось видеть её лицо. По выражению я понимал, насколько ей это приятно.

Через пять минут она закрыла глаза и прошептала:...

Прочитать финал истории можно на Boosty: https://boosty.to/kotttyaa

Наш Telegram с интересными фактами и историями: https://t.me/kottyaa

Чем больше оценок, тем быстрее выйдет продолжение! Ваша поддержка вдохновляет на новые главы!