Очень жаркое лето.

Часть I. Начало лета

Глава III. Внутренние желания

Тем временем, Даша находилась у себя в новой комнате, а Артур, где–то гулял.

Комнатой это сложно было назвать, белые в штукатурке стены, наваленные вещи в углу, разбросанная косметичка на полу и небольшая раскладушка у окна.

Лера тихонько подобралась, чего Даша даже не заметила, и какое–то время просто наблюдала за ней.

Девушка бродила по комнате слушая музыку в наушника, затем стала раздеваться.

— О! — увидала она наконец Леру, — Хорошо, что ты здесь. Поможешь.

Даша сняла кофту и кинула её в общую кучу белья. Под ней оказался лишь зеленый топик, натянутый до предела грудью девушки, и казалось, что сейчас он разорвётся.

Даша скинула его с себя одним движением, и перед Лерой предстала невероятная картина, белоснежные упругие сиськи вывалились наружу.

У самой Леры в этот момент всё потекло, отчего она скрестила ноги, не подавая вида.

— Скажи, какой лучше? — Даша наклонилась за двумя новыми лифчиками, — Синий? Или может розовый? – она стояла и примеряла навскидку перед возбуждающееся Лерой.

— Синий! — чуть ли не прокричала она, сжимая пальцы в кулаках и содрогаясь всем телом каждый раз, когда Дарья нагибалась. Лера медленно поплелась поближе к Даше. Но та, предчувствуя что–то, тут же осеклась.

— А ну стой! — крикнула она Лере. Последняя тотчас замерла.

— Ноги будешь раздвигать своему парню или кому захочешь, хоть его мамке! Меня ты сучка мокрая трогать не посмеешь! Поняла?! — рявкнула Даша.

В этот момент Лера поняла, что ничего не получиться. В ответ, она лишь кивнула. И медленно развернувшись, пошла быстрым шагом восвояси. Всё полыхало между её ног.

Так продолжалось, пока она не встретила по пути Артура. Тот бродил по нашей квартире, искал кого–нибудь.

— Ппрривет, — начал он, пробегавшей мимо Лере.

Поначалу она не обратила даже внимания на него, но дикий зуд между ног, заставил её на месте тут же развернуться.

— Артур, верно? — ласково произнесла она. Так нежно, что парень сразу ничего не смог ответить, — пойдём–ка со мной.

Лера отвела его в мою комнату. Благо сам я всё это время провёл в маминой спальне, изучая весь её обширный как оказалось ассортимент (но об этом позже).

Войдя в нашу с Лерой комнату, она толкнула безвольного парнишку на кровать. Не зная, какая пчела любви её укусила, но без слов, словами она вообще редко пользовалась, стала скорейшим образом раздеваться.

Артур прибывал в натуральном шоке, ничего не говоря и не делая, медленно осматривал стены комнаты, усыпанные моими шмотками.

С Леры быстро сползло её зеленое платье, оставив её лишь в бежевой комплекте, телесного цвета. Её трусики оказались полностью мокрыми. Сняв нижнее белье, она скомкала его и бросила в Артура.

— Иди сюда, — ласково шепнула она, наклонившись перед ним. Её дойные груди плюхнулись перед глазами парня, — Налетай!

Артур нервно вцепился губами в сиськи Леры. Он мял их руками, сжимал и облизывал как мог. Это веселило Леру, которая расстёгивала ремень его брюк. Она легка на него полностью, оседлав. Сама поставила его член, и направила в свою горячую томящуюся весь день киску.

О, какое это наслаждение, сама она лишь немного улыбнулась и поддала вверх. Артур положил голову на кровать и наблюдал снизу. Она сидела на нём, а возбуждение шло дальше, она стала прыгать на его члене на нашей кровати. Её большие сиськи бились об её тело, создавая хлюпающие звуки, причёска расстроилась и похожая на шлюху, Лера впилась своими губами в Артура. Сам он лежал в полном забвении, ничего не понимал и не слышал, казалось, он ничего не чувствовал.

Лера приподняла задницу и стала во всю наяривать киской по члену, бить по его маленьким яичкам, ходить туда–сюда, это доставляло ей неимоверные ощущения. Сама она чувствовала себя настоящей шлюхой. Ещё мгновение и парень не выдержал, он выстрелил в Леру таким напором, что чуть не пробил её на сквозь. Она этого не ожидая, тут же сползла с него.

Артур лежал ещё какое–то время не подвижно, Лера собрала свои вещи и голой убежала из комнаты. Это я как раз и заметил, выходя из маминой спальни.

Посидев ещё немного, мать так и не дала ответа. Она выпила остаток бокала своего и того, что стоял у сестры, встала и ушла в уборную. Тётя Оля осталась одна за праздничным столом.

Не спешным шагом, слегка покачиваясь, мама добралась до уборной. Я зашёл следом. Она обернулась и с неохотно махнула мне, чтоб я вышел.

— Я тут посмотрел твоё имущество в шкафчике, — язвительно начал, — И надо сказать, я взбешён, столько конских стволов, плётка, наручники и несколько вибраторов, а ты вчера из всего этого выбрала меня?! Пьяная сучка!

Мать покраснела как помидор, она отвернулась к зеркалу, и что–то пыталась сказать: Вы–выбирай выражение, ты...разго, с материю говоришь..., я не пьяная.

— Правда? — я подошёл к ней сбоку, —Ты пьяна, даже сейчас, а вчера была в говно!

Мама не чего не ответила, она только склонилась над раковиной.

— Но признай, тебе же понравилось сучка? — продолжал язвить. Я провёл рукой по её выпирающей заднице.

Но она тут же убрала мою руку и выпалила: Да! Понравилось! Обвини меня в этом! И что? А?!

Казалась, мать сейчас наброситься на меня с кулаками. Но она вновь отвернулась к зеркалу, в которое принципиально не смотрела.

— Я не обвиняю тебя, — я вновь положил ладонь на попу мамы и немного провёл вниз, а второй резко схватился за сиську сжав в пол силы, — Наоборот! Если хочешь, иди ко мне!

Я повернул её к себе, мы сблизились на уровне губ, заплаканные глаза с растёкшейся тушью смотрели на меня как на избавителя. Ещё немного, один шаг и...

— Нет... то есть да, но... — не как не могла собраться мама, а я только и напирал, всё приближаясь к ней, — Давай потом.

Она убрала мои руки и быстро вышла из ванной комнаты.

И вновь, снова облом. Уже который раз за сегодня.

Я дико расстроился и решил вернуться к себе. Но проходя мимо комнаты дочери тёти Оли, я остановился, услышав очень занятный разговор. На том конце провода как я понял была её какая–то подруга.

Начало разговора:

«...Да Ань. Представляешь себе? Эта потаскуха, да, моя мама! Поимела кучу денег со смерти отца. И что ты думаешь? Она даже не поделилась. Ничем. Хотя я и младшенький её единственная семья.

...Что? Нет, мы переехали в зажопинск, к родне, типа. Мутные типы, одна лесбуха [Лера] так точно.

...Да, сто миллионов. Но у меня есть план. Мы с тобой долгие годы дружим, и ты, по сути, одна единственная из моих подруг, не то, что эти, со соревнований — мускулистые шлюхи. У меня есть план.

...Я возьму треть суммы у мамы, и мы сбежим, вместе! Уедим в столицу. Ты наконец покинешь этот ужасный интернат.

...Да, будет классно увидишь!

...Как? Я их украду, сама она мне их только после смерти отдаст.»

Конец разговора.

Я признаться честно, охуел. Реально, до этого так было всего два, ну теперь три раза в жизни. В первый, раз — когда попробовал Blazer, второй, когда впервые трахнул Леру, третий — вчера с мамой. Сегодня четвертый раз, и я чувствую с этой семейкой не последний.

Я зашёл в комнату к Даше. Та сразу недовольным видом намекнула мне убираться от сюда.

— Ну что, как и твоя сучка, тоже попробуешь поиметь? — сказала она.

Я помотал головой. — Нет, может это и был план Леры, но теперь, когда ты собираешься сбежать, это будет мой план, — с лицемерием, прогорланил я.

— Что? Откуда ты знаешь? — Даша находилась в глубокой непонятке.

— Знать всё, залог прибыли, — не зря я учился на экономиста, — Ну ты уже поняла, что мне что–то нужно?

Её вид резко сменился с лицемерного на обреченный. — Чего ты хочешь?

Я показал пальцем на пол, а затем на свой пах.

— Считай, что это мои внутренние желания насчёт тебя, — сказал я с улыбкой до ушей.

Неожиданно, без криков, без сопротивления, она будто послушная девочка, готовая на всё, лишь бы скрыть свои грязные секреты, медленно опустилась и на четвереньках проползла ко мне метра два. Даша состроила нелицеприятную гримасу, её белое кругленькое личико сильно нахмурилось прямо передо мной. Не спешно расстегнула брюки и уже готова было вынуть член из трусов, как...

Внезапно, со всего размаха дверь в комнату открылась и вошла тётя Оля. С широко открытыми глазами она резко замерла в дверном проёме.