Моя жизнь изменилась в пятницу, сразу после того, как мне исполнилось восемнадцать лет. Покинув деревню в Псковской области, где я выросла, я приехала в Санкт-Петербург, где должна была учиться в медицинском колледже на медсестру. Я хотела быть медсестрой или кем-то в этом роде, я не была уверена, но мне нравилось учится, и у меня это хорошо совмещалось с работой помимо учебы. Так что это были те занятия, которые я посещал, пока работала неполный рабочий день в одном крупном магазине одежды, одевала манекены, выставлял одежду в зал и тому подобное.

Это была неплохая работа, даже если она оплачивала только мою аренду жилья и достаточное количество еды, чтобы не умереть с голоду. Мои родители присылали мне понемногу каждый месяц, и со мной все было в порядке, за исключением того, что я была одинока. Я имею в виду, что это был большой город, и я не знала никого, кроме своей хозяйки. Она была пожилой женщиной, разведенной и сдавала в аренду маленькую квартиру. Это было дороговато, но я могла себе это позволить, и труднее всего было убедить ее позволить мне получить эту маленькую квартиру.

«Ты ведь не шлюха, не так ли?», спросила она меня, и я моргнула, покраснела и удивилась, как кто-то может быть таким грубым со мной.

— Н-нет, Нина Аркадьевна, — запинаясь, пробормотала я. «Я, э-э... Я никогда... Я не шалава какая-то...

Хм, — фыркнула Нина Аркадьевна, оглядывая меня с ног, до головы.

Я поймала себя на том, что жалею, что не надела что-то другое, кроме моих рваных на коленях джинсов и маленькой короткой розовой футболки, которая демонстрировала мой пупок. Но это было летом, в жаркие августовские дни, и просто стоять в тени было достаточно жарко, чтобы я вспотела. Я точно не собирался ходить, по городу, одетой в свои лучшие воскресные наряды, и это не моя вина, что я выросла и стала более чем немного привлекательной, для большинства мужчин. Моя хозяйка, Нина Аркадьевна, была, из тех старух, которая считала, что подозрительно, красивые молодые девушки, — это неприятности, которые только и ждут своего часа.

«Я девственница Нина Аркадьевна», — призналась я позже в тот долгий день, краснея еще больше, потому что такие вещи не касались никого, кроме меня самой. «У меня даже больше нет парня сейчас».

«Что с ним случилось с ним?» спросила Нина Аркадьевна.

Он в армии сейчас служит- срочную, ответила я совершенно правдиво.

«Ты выглядишь для меня, как большая суета, — заявила Нина Аркадьевна. Я не удивлена, что твой парень тебя бросил и ушел служить в армию.

Простите, Нина Аркадьевна. Я посмотрела вниз и нахмурилась на свою довольно большую, упругую грудь и мысленно корила себя за то, что хотя бы не носила бюстгальтер. «Думаю, я пойду, гм...

— Подожди, Лиза... Нина Аркадьевна изменили свое мнение, возможно, поняв, что я на самом деле вовсе не суета, а всего лишь девушка, только что окончившая школу, ищущая шанса в большом городе.

«Большое спасибо». Я улыбнулась и через полчаса подписала простой договор аренды, отдав Нине Аркадьевне почти все деньги, которые я привезла с собой. Я еще не собираюсь переезжать, я вернусь домой к себе в деревню и сначала заберу свои вещи, но я точно перееду в вашу квартиру, я чувствовала себя довольно нервной.

«Я буду присматривать за тобой девочка», — предупредила Нина Аркадьевна меня. — И тебе лучше присмотреться на некоторых здешних молодых ребят.

— Тебе немного одеваться по другому, — сказала Нина Аркадьевна, глядя вверх и вниз на мои длинные ноги, которые были такими же загорелыми и подтянутыми, как и все остальное тело.

— Да, Нина Аркадьевна. Я кивнула, убирая волосы с глаз.

Я не буду притворяться ложной скромностью, потому что знаю, как выгляжу, но я научилась обращаться с мальчиками и даже взрослыми мужчинами. Мой старый парень, тот, что был в армии, изо всех сил и часто пытался залезть мне в трусики, но мне удавалось отбиться от него. Немного поцелуев было приятно, и время от времени его руки блуждали, чтобы найти мою грудь, но это было все, что я позволяла за два года, что мы с ним встречались. Мое сексуальное влечение никогда не было поводом для необдуманных шагов, в отличие, от некоторых девушек, которых, я знала по школе. Делать, что-то большее, чем поцелуи, просто не интересовало меня, хотя я испытывала сильное искушение дать своему парню немного больше, поскольку он приближался к отправке служить в армии.

В конце концов я устроила ему ручную работу на заднем сиденье его папиной машины. Это был первый и единственный раз в моей жизни, когда я видела эрекцию мужского члена, и, конечно, единственный раз, когда я когда-либо прикасалась к возбужденному мужскому члену! Наверное, я не очень хорошо постаралась подрочить ему член, но он не жаловался, и я поцеловала его и позволила ему поиграть с моими сиськами, через свитер. Когда, он начал кончать, это удивило меня, просто потому, что я понятия не имела, чего ожидать на самом деле. Это казалось отвратительным, и я в спешке стерла эту склизкую дрянь, со своих пальцев.

Это был полный объем моего сексуального опыта, когда я шла домой с работы поздно вечером в пятницу.

— Ой! Я остановилась, когда передо мной, по тротуару перешла темная фигура.

Я поняла, что это была собака, и большая собака, хотя я не могла точно сказать, какой она могла быть порода. У меня никогда не было собаки, но, конечно, я знала людей, у которых они были, и я не боялась их или чего-то еще. Эта собака казалась достаточно милой, так как она в основном игнорировала меня. Это был кобель. Он перешел тропинку передо мной и нашел старый клен, обнюхал его, пока я наблюдала за ним, а затем справил нужду, как это делают собаки, подняв зданию ногу.

Я постояла мгновение, а затем снова пошла. За те несколько недель, что я там живу, я видела несколько собак по соседству, но не помню, чтобы видел этого пса раньше. Не то, чтобы я должна была это сделать, я имею в виду. Он был просто собакой. До тех пор, пока он не был бешеным или что-то в этом роде, я чувствовала себя вполне довольной тем, что позволила ему идти своим путем, пока я шла последние пару кварталов, до своей съемной квартиры.

«Милый песик», — сказала я, внезапно занервничав, когда он подошел ко мне. «Хороший мальчик. Э... Иди домой к себе. Пожалуйста.

Когда, я начала идти, он поднял голову, услышав стук моих каблуков, по тротуару. Несмотря на то, что я была всего лишь чернорабочей в магазине, мне все равно приходилось носить униформу, которую носили все продавщицы на случай, если покупатель случайно увидит меня. В любом случае, это было не так уж и плохо, скромная синяя юбка и блейзер в тон с белой блузкой. Мне показалось, что это выглядит довольно красиво, и я надела прозрачные колготки и, конечно же, нижнее белье. И туфли с закрытым носком, дешевые из черной кожи на двухдюймовом каблуке. У меня была своя сумочка, и так как была ранняя осень, вечера были прохладными, но вряд ли холодными ещё.

Как бы то ни было, собака заметила меня, а затем подошла ко мне, когда я снова остановилась. Кажется, я вспомнила, что по какой-то причине не стоит убегать, от собак, но в любом случае, я перестала двигаться. Я оставалась очень неподвижной, и когда пёс подошел достаточно близко, я медленно протянул левую руку, стараясь не показывать страха. Он был большим псом, хотя, как я уже сказала, его плечи достигали моих бедер, а голова почти, до моей груди, когда он стоял рядом. Его ноги были толстыми, и он выглядел здоровым, очень сильным и мускулистым под темной шерстью, а его глаза, казалось, светились янтарным цветом в свете уличных фонарей.

— Милый пёсик, — повторила я, когда он наклонил свой нос к моим пальцам, обнюхивая их и даже осторожно облизывая мою руку. Я тяжело сглотнула, увидев его зубы, длинные и острые, когда его шершавый, влажный язык скользнул между ними.

Через несколько секунд, он подошел еще ближе, и я почувствовала небольшой прилив адреналина, укол неподдельного страха, когда здоровенный пёс прижался носом к моей левой ноге чуть ниже колена. Он обнюхал меня там и поднял голову, проводя носом вверх, по моему чулку, пока не достиг подола моей юбки.

«Остановись», — сказала я, но не с силой. Я прочистила горло, когда его нос проник мне под юбку, на самом деле слегка приподняв ее, пока животное продолжало исследовать мою ногу.

Я, сделав шаг назад, а затем еще один, пока он стоял не двигаясь.

— Иди домой к себе!

Он проигнорировал это, и я оглянулся через плечо, пока пёс медленно кружил вокруг меня. Он снова обнюхал заднюю часть моих колен и нижнюю часть юбки, его морда тянулась к моей заднице, и я нервно шлепнула его. Я начала уходить, а пес некоторое время наблюдал, за мной, а затем повернул голову, как бы оглядываясь, по сторонам. Однако ночь была очень тихой. Кроме меня, его внимание было занято мной. Он начал следовать за мной, не быстро, но в такт моему темпу и оставаясь, наверное, в десятке метров позади меня, до самой моей квартиры.

Естественно, к тому времени я очень нервничала. Незнакомая собака последовала, за мной домой, очень большая, и я не знала почему. Я никогда, не была той девушкой, которая подбирает домашних животных или что-то в этом роде. У меня была кошка, но она не была большим домашним питомцем. На мой взгляд, кошки редко бывают такими. У меня тоже была золотая рыбка, но с ней мало что можно сделать, разве что забыть покормить ее слишком часто, а затем со слезами на глазах закопать во дворе. Так что это был новый опыт, когда за тобой следовала собака. Возможно, я нервничала и даже немного испугалась, но в то же время, думаю, большинство людей поймут, когда я говорю, что вид бездомного питомца трогает за сердечные струны.

Я имею в виду, что существует естественная близость между людьми и некоторыми животными, такими как собаки, например. Я подозревала, что он, вероятно, одинок, голоден тоже, а может быть, потерялся. Такая большая собака должна кому-то принадлежать, даже без ошейника, чтобы доказать это. Он определенно выглядел достаточно здоровым и не вонял мусором или чем-то подобным. Собака была достаточно чистой и ухоженной. Поэтому я подумал, что кто-то, должно быть, скучает по нему, и он не рявкнул на меня и даже не зарычал. Я бы не сказал, что он вел себя слишком дружелюбно, определенно не был игривым или что-то в этом роде, но он и не был злым.

Поэтому я сделал то, что большинство людей сделали бы в сложившихся обстоятельствах. Я поднялась в мою квартиру, отпираю входную дверь и смотрю вниз, чтобы увидеть собаку, терпеливо сидящую на асфальте у подъезда смотрящую на меня снизу вверх. Он даже завилял хвостом, когда увидел мое лицо, клянусь. Просто небольшое виляние, ничего слишком восторженного, но я должна была улыбнуться. Казалось, он улыбался мне в ответ, но, конечно, не улыбался. Это было только мое собственное одиночество, потому что жить одной в чужом, новом городе оказалось немного сложнее, чем я ожидала.

— Хорошо. Я похлопала себя по бедру. — Хочешь что-нибудь поесть?

Это приглашение, казалось, было всем, чего ждал пёс, и он медленно поднимался, по лестнице, качая головой вверх и вниз и виляя хвостом, из стороны в сторону. Я подумала, что он казался довольно хорошо обученным, или, может быть, лучше сказать «Хорошо воспитанным». Есть ли у собак манеры? Я думаю, что да, судя по тому, как он себя вел. Он не бегал и не лаял, и я была рада этому, потому что не была полностью уверена, смогу ли я завести собаку в своей квартире или нет. Это была ночевка на одну ночь, а затем я находила его владельца и возвращала его туда, где он должен был быть.

Во всяком случае, таков был мой план.

«Ты будешь хорошей собакой, верно?» — спросила я его, закрывая входную дверь после того, как он вошел в квартиру.

Он вилял хвостом и оглядывался по сторонам, принюхиваясь к воздуху.

У меня была маленькая квартира, без сомнения. Прямо, за передней и единственной дверью была гостиная, которая также была моей столовой и спальней в одном лице. Квартира была обставлена старой, но удобной мебелью. Я спала на укромном диване, за исключением того, что стало немного раздражать каждый день разбирать его и собирать его обратно, поэтому в основном я спала на диване, оставляя его сложенным. У меня была лампами, журнальный столик, который я использовала, как обеденный стол, так как, я использовала его, как письменный стол, и все мои конспекты лежали на нем. Маленький телевизор на маленькой подставке и книжный шкаф со старыми, потрепанными книгами в мягкой обложке и журналами, написанными за двадцать лет, до моего рождения, дополняли комнату.

Удивительно, но моя хозяйка оборудовала полноценную ванную комнату с настоящей ванной, которая, казалось, отнимала много места, но я была рада ее иметь. Мне всегда нравилось принимать ванну больше, чем принимать душ. И у меня была кухня, переполненная холодильником и плитой с двумя конфорками, и как раз достаточно места на столе, для моего тостера. Это был подарок, от моего единственного брата. Тостер. Думаю, это была хорошая идея, и я часто ею пользовалась, но это было последнее, что я ожидала получить на свой восемнадцатый день рождения в июне прошлого года.

— Ты без ошейника, да? Я нахмурилась, глядя на пса и скинула обувь. «Хорошо, посмотрим, что у нас получилось. Ты голодный?

Это был глупый вопрос. Все собаки голодны, верно? Я сама чувствовала себя немного голодной, и у меня не было много еды в холодильнике, но у меня было несколько, уже пожаренных цыплят в морозильной камере холодильника. Я подумала, что один из них, вероятно, сделает его счастливым. На самом деле они не такие вкусные, но они дешевые, поэтому я включила духовку, чтобы разогреть цыплёнка, и это заняло минут десять или около того.

«Эй! Э... Ладно, хорошая собака...». Я посмотрела, через плечо, когда пёс снова испугал меня, снова уткнувшись носом в заднюю часть моего колена.

Он лизнул мою ногу, через прозрачные колготки, которые я носила, а затем удивил меня мягким рычанием. Я нахмурилась и повернулась к нему лицом. Он действительно был очень большим, и из-за его присутствия кухня казалась еще меньше, чем она была на самом деле. Я почувствовала, как мое сердце набирает скорость, и резко вздохнула, когда собачий нос протолкнулся между моими бедрами и вверх, под юбку.

«Прекрати это!» — сказала я ему, ругая пса и неохотно прижимаясь руками к его толстой шее. «Будьте любезнее! Ты же хорошая собачка, ты помнишь это?

Я очень надеялась, что он не укусит меня или что-то в этом роде. Я не пытался схватить его, а только оттолкнул пса назад. Он удивил меня тем, что совсем не сопротивлялся. Он позволил мне оттолкнуть его, одаривая меня своими янтарными глазами и любопытным движением своей головы. Он облизывал своим большим языком свою морду, или что-то в этом роде, и стоял, пока я пыталась понять, что мне делать с ним, который был почти такой же большой, как я. На самом деле, пёс, вероятно, был больше меня, если думать, об этом в практическом плане.

Он, должно быть, весил где-то около шестидесяти килограммов, может быть, даже больше, в то время как я была весом всего пятьдесят пять килограммов. Если бы он стоял на задних лапах, пёс, вероятно, мог бы посмотреть мне в глаза. Мой рост около метра шестидесяти, и только потому, что я стояла на двух ногах вместо четырех, я не чувствовала превосходства над псом. Конечно, нет.

На самом деле, я была довольно напугана им, просто потому, что он был крупным и явно очень мускулистым, очень спортивным, если вы можете себе такое представить. Я видела, как его мышцы дрожали, под короткой черной шерстью, когда он двигался, и я представляла, что это та порода собаки, была выведена для охоты или чего-то в этом роде. Он не казался тем домашним животным, который был бы доволен тем, что целыми днями лежит у ног своего хозяина, скажем так. И не только потому, что он был таким сильным, но и по выражению его мордочки, по твердому взгляду его янтарных глаз... У него была какая-то странная уверенность, как мне показалось. Пёс не боялся меня, он не боялся, и у меня сложилось впечатление, что он просто наблюдает за мной, понимаете? Как будто он пытался понять, что со мной сделать.

Но в этом не было никакого смысла, и я немедленно отбросил свои мысли, обошла его и вышла из кухни. Я хотела переодеться, так как я носила свой костюм, уже около шести часов, и мой бюстгальтер раздражал, а ноги болели, и мне очень хотелось принять ванну. Как только, я поставила разогревать цыплёнка в духовку, у меня было тридцати минут, чтобы расслабиться в ванне, а затем мы могли поесть, посмотреть телевизор и просто лечь спать. Во всяком случае, это показалось мне хорошей идеей.

— Как тебя зовут, пёсик? Я задавалась вопросом, глядя на собаку, когда он садилась на тонкий ковер, довольный тем, что наблюдал за мной, когда я снимала пиджак.

— Я должна тебя как-то назвать, да?

Он просто смотрел на меня, его тяжелый хвост стучал по полу, пока я говорила. Похоже, ему нравилось внимание, к нему как, как я предполагала.

— А как насчет Джека? — спросила, я с улыбкой.

Собаке, казалось, было все равно, и я кинула пиджак на диван и начала расстегивать блузку.

— Полагаю, это не имеет значения, не так ли? Сказала я.

— Мы отведём тебя домой завтра.

Следующий день, суббота, был для меня выходным. У меня не было в этот день занятий или работы по выходным, и это было бы неплохо, если бы не тот факт, что мне действительно нечем было заняться. Выходные, по крайней мере, были довольно скучными. Думаю, это очевидно, так как я проводила вечер пятницы, разогревая цыплёнка и разговаривая с собакой.

— Не смотри, ладно? Я слегка рассмеялась, снова взмахнув и сняв блузку со своих стройных плеч.

Тем не менее, он посмотрел, и, как ни странно, я чувствовала себя несколько неловко, стоя перед псом в бюстгальтере. Конечно, на мне все еще была юбка и колготки, но выше талии я носила только тонкий белый кружевной бюстгальтер, а пёс смотрел на меня своими любопытными янтарными глазами. «Умные глаза у него», — подумала я без особой причины, кроме того, что он чем-то напомнил мне мужчин, которые смотрели на меня, когда я проходила мимо. Я никогда не чувствовал себя комфортно с таким вниманием. Голодные, отчаянные взгляды парней в школе и даже некоторых, из их отцов, когда я гуляла по городу, всегда заставляли меня чувствовать себя маленькой и уязвимой.

Собака напомнила мне их, но я не знала почему. Я попыталась отшутиться от этого. Он был всего лишь собакой, животным, и, возможно, ему хотелось поесть, а потом почесать за ушами, лёжа на теплом месте для сна на полу. Но он был всего лишь собакой, и я чувствовала себя глупо, беспокоясь о его бдительном интересе. Я потянулась за спиной, чтобы найти застежку бюстгальтера, и легко расстегнула ее, так что бретели сразу же ослабли, а чашки едва прикрывали мою грудь.

Он облизнул свои острые зубы и наклонил голову тем любопытным образом, который я видела раньше, и я поняла, что его глаза больше не смотрят мне в лицо. Он теперь смотрел ниже, глядя на мою частично обнаженную грудь. С моим худощавым телосложением они выглядят больше, чем есть на самом деле. Моя грудь тоже упругая, гордая и увенчанная темными сосками, которые иногда бывает трудно скрыть. Мои грудки определенно привлекли его внимание. Даже сейчас, как и в магазине, где я работала. Незнакомые мужчины бросали на меня долгие, затяжные взгляды смотря на них, но я не могла ожидать такого, от собаки!

Он смотрел на мои сиськи, я была в этом уверена, и понятия не имела, почему. Признаюсь, я не эксперт, по собакам, но и не дура. Возможно, это был просто мой бюстгальтер, то, как он расстегнулся и, вероятно, выглядело странно, для пса. Вероятно, это движение привлекло его внимание, подумала я, но даже в этом случае я почувствовала, как мне становится жарче. Я повернулась к нему спиной, не задумываясь, об этом, за исключением того, что ни один мужчина никогда не видел мою грудь обнаженной. Но он не был человеком, напомнила я себе, просто собакой. Тем не менее, я внезапно почувствовала себя очень застенчивой, и мне не нравился его взгляд на меня, поэтому я повернулась и подумала о том, чтобы раздеться в ванной.

Глупость моего настроения — вот что меня остановило. Одно дело – смущаться, и совсем другое — не иметь для этого причин. На самом деле, я чувствовала себя немного глупо и закатила глаза, глядя на себя. Пёс смотрел на меня, и что? Была ли я своего рода мужофобом, или как бы правильно было назвать боязнь самцов, боялся ли я мужчин так сильно, что это распространялось и на собак? Нет. Я не боялась мужчин. Просто, я не проявляла к ним особого интереса, кроме моего парня, и он был... Что?

— Ожидаемо, — вздохнула я, пытаясь забыть о собаке позади себя, и стянула бюстгальтер с рук.

«Ты самая красивая девочка в школе», — не раз говорила мне мама. «Я не знаю, что с тобой не так».

«Когда ты собираешься найти парня?» — задавался вопросом мой отец, испытывая смешанные чувства, по этому поводу.

Он был настолько счастлив, что я не проявляла никакого интереса к свиданиям c парнями, пока это не стало странным. Все знакомые удивлялись мне, ведь мне шестнадцать лет, я очень хорошенькая и без единого свидания с парнями. Так что у меня появился парень, хороший, мальчик, которого я знала, что он безобидный. Это было весело, и мне нравились наши два года вместе, наши младшие и старшие классы в старшей школе, но я все это время держал его на расстоянии вытянутой руки. Он говорил о женитьбе, как раз перед отъездом на службу в армию, и я покачала головой в знак несогласия.

Когда-нибудь, конечно. Я хотела мужа и детей, но пока нет. Я не знала, чего хочу. Сначала мне нужно было понять, кто я такая, вот о чем я думала, и почему я уехала, из дома и нашла свое собственное жилье в Санкт-Петербурге. Своя работа и учеба. Я не чувствовала себя взрослой, понимаете? Я все еще ждала, когда я пойму, кем я должна быть и что, я должна делать, со своей жизнью. Ожидание было трудной и разочаровывающей частью, и я покачала головой, потянувшись к застежке юбки.

— Глупая я!

Я расстегнула молнию на своей синей юбке, выйдя из нее и аккуратно сложив ее, чтобы снова надеть в понедельник. У меня была только одна юбка, и мне нужно было купить еще одну, но даже со скидкой в магазине в котором, я работала юбка и блейзер были довольно дорогими. В магазине удержали мою первую зарплату, чтобы покрыть расходы на одежду, и я все еще хмурилась, как и большинство сотрудников, с которыми я встречалась.

— Гав-гав! Пёс заговорил впервые с тех пор, как я с ним познакомился, и я оглянулась, через плечо.

— В чем дело пёсик? — спросила я, стоя теперь в колготках и больше ничего.

Он просто вилял хвостом, наблюдая за мной, со своего места на полу.

Мои колготки были дешевыми, вряд ли модными. Пояс был довольно плотным, но в остальном они были достаточно удобными. Они были достаточно прозрачными, чтобы можно было легко разглядеть мой пушистый лобок. Мне нравилось носить шорты летом, поэтому мои ноги были бронзовыми. Цвет постепенно уступил место моему нормальному бледному оттенку кожи, а затем я снова стала коричневой на животе, спине и плечах, за исключением тех мест, где верх бикини прикрывал мою грудь. Низ моего купальника я всегда прикрывал шортами, но верх был в порядке, и я все равно принимал большую часть своих солнечных ванн в уединении нашего заднего двора в доме родителей.

У колготок была нейлоновая основа, конечно, я не носила трусики с ними. В этом не было никаких причин, и поэтому моя попа была полностью обнажена сквозь тонкий нейлон, и только длинный темный шов проходил, по центру моей задницы, вверх, по складке между щеками, до пояса. Тогда, я почувствовал смутное неловкое чувство, показывая псу свою задницу, его пасть была открыта, его длинный розовый язык болтался между острыми белыми зубами, когда он смотрел на меня.

— Гав-гав!

Его лай сбил меня с толку, и я не была уверена, что это значит.

Одобрение? Я хихикнул над этой идеей, но именно эта мысль почему-то пришла мне в голову. Я сняла юбку и наклонилась, чтобы снять ее, показав псу свою заднюю круглую задницу, и тогда он залаял. Это казалось очень странным, и я, честно говоря, не знала, что об этом думать. Собака не могла заботиться о моей заднице, так же как она не могла заботиться о моей груди или о чем-то еще. Я была уверена, что он просто хотел внимания. Я смотрела в другую сторону, обернулась и не обращала на него внимания, а пёс просто хотел напомнить мне, что он все еще здесь. Что он был голоден и терпеливо ждал своей еды, вот и все.

«Давай проверим духовку», — предложила я, оставив колготки и просто проведя большим пальцем, по внутренней стороне пояса. Но я не собиралась полностью раздеваться перед ним. Глупо это или нет, но мне просто, по какой-то причине не нравилась эта идея.

Пёс последовал за мной, и я не обратила на собаку внимания, увидев, что крошечная красная лампочка погасла, духовка разогрелась, до 350 градусов. Я достала цыпленка и нашла старый противень, давно почерневший от использования, но в любом случае достаточно чистый. Я открыл духовку, наклонившись, чтобы задвинуть внутрь противень с двумя цыплятами, когда вдруг почувствовал, как что-то толкает меня в задницу.

— Эй! Я засунула противень внутрь и быстро закрыл духовку, прежде чем повернуться. «Прекрати это!».

Пес низко прижался носом к моим ягодицам, прижавшись к подкладке колготок, которая прикрывала моё влагалище и мало что еще. Я обернулась, обнаружив его прямо там, и он тут же просунул свою морду между моих бедер, обнюхивая мою промежность, пока я пыталась оттолкнуть его.

«Плохой пёс!» Я отругал его, отступая в сторону и толкая его в шею руками. «Не делай этого больше никогда!».

Я вышла из кухни, оглядываясь через плечо, направляясь в ванную, и он последовал за мной. Пёс все еще пытался обнюхать мою задницу, и я как бы шлепнула его, но не сильно или что-то в этом роде. Я быстро зашла в ванную, закрыв дверь перед мордой пса и глубоко вздохнув. Я не испугалась, не совсем, а просто рассердилась, и подумала, что, вероятно, это потому, что он был голоден, а я немного вспотела, после долгого дня, на занятиях и после, на работе. Я не думала, что плохо пахну или что-то в этом роде, но у собак гораздо лучше нюх, верно? Так что он, вероятно, почувствовал запах пота на моей коже или что-то в этом роде, и именно это привлекло его внимание.

«Гав-гав!» — громко рявкнул он, как я заметила раньше. — Гав! Гав! Гав!». Его когти царапнули дверь, и я нахмурилась.

«Тихо! Стой!». Я сказала ему через закрытую дверь. — Молчи!

— Гав! Гав!» — ответил он, и пес не собирался останавливаться, пока он скрёб чертову дверь ванной.

«Отлично!», — вздохнула я.

Его лай казался очень громким, и хозяйки квартиры, несомненно, скоро донесут соседи. Я не думала, что она будет слишком рада узнать, что у меня в квартире есть большая собака, не посоветовавшись сначала с ней. Особенно, если он скребёт когтями дверь ванной оставляя на ней следы от когтей.

У меня не было другого выбора, кроме как открыть дверь, и как только я это сделала, пёс перестал лаять.

— Чего ты хочешь? — спросила я его. «Иди ложись и жди. Я хочу принять ванну».

Вместо того, чтобы повиноваться мне, пёс вернулся к обнюхиванию моей промежности. Он так сильно уткнулся носом в колготки, прикрывающую мою киску, что мне пришлось сделать шаг назад, пытаясь отклонить его руками.

«Гр...р...» Он на самом деле зарычал, когда я изо всех сил пыталась оттолкнуть собачью морду, и это заставило меня испугаться.

«Стой! Фу! Уходи! — сказала я, задаваясь вопросом, действительно ли пёс укусит меня, и боясь узнать об этом. «Эй! Нет!

Я почувствовала, как в моем животе растет узел страха, когда пёс укусил меня! Или не я, точно, а скорее он кусал мои колготки. Он схватил нейлон зубами, и я почувствовал эти острые клыки, когда они двигались, по моей едва прикрытой киске. Это ужасно напугало меня, и только его нарочитые и удивительно нежные усилия удержали пса, от причинения мне вреда. В то время, я этого не осознавала, но очевидно, что пёс не хотел причинить мне вред, просто ему почему-то не нравились мои колготки надетые на мне.

У него был нейлон колготок в зубах, и он покачал головой, врываясь в него и дергая меня вперед, отталкивая себя назад. Я ахнула и чуть не потеряла равновесие. И все время говорила ему громким, дрожащим голосом: «Нет!» и «Фу!», но он не обращал на меня внимания. Пёс продолжал тянуть, и хотя нейлон порвался, а также часть подкладки прикрывающею киску, она оказалась удивительно прочной. Вскоре я обнаружила, что меня вытаскивают, из ванной за порванные нейлоновые колготки.

Сказать, что я чувствовала себя растерянной и нервной, было бы преуменьшением. Мое сердце колотилось, и я едва могла дышать. У меня была идея, как-то отбиться от него, но даже если бы, я была достаточно смелой, чтобы попробовать, а я не была такой, шансов на это было мало, так как я изо всех сил пыталась просто удержаться на ногах! Как только он вытащил нас в гостиную, где было значительно больше места, чем у него было в ванной, пёс действительно хорошенько потянул мои колготки!

— Ой! Я ахнула, когда полностью потеряла равновесие, огромный пёс буквально вытащил мои бедра из-под ног, так что я тяжело упала на задницу.

В этот момент, я начала пинать его, инстинктивно, а не что-либо еще. Мне повезло, что я не разбила голову, о что-то, и в этот момент, я лежал на спине, бесполезно пинаясь и пытаясь подняться. Однако пес проигнорировал мои протесты и энергично покачал головой взад и вперед, разрывая мои колготки, чтобы они сдались гораздо легче. В течение нескольких секунд пёс полностью обнажил мою киску, а нейлон разорванных колготок повисли вокруг моего обнаженного тела.

— Нет! Остановись! Пожалуйста!» — громко сказала я, карабкаясь назад, как краб на пятках, но он не собирался отпускать меня так легко.

Пес прижал свое тело между моими ногами, даже когда я пыталась их закрыть. Его нос прикоснулся к моей промежности между ног, и я прижалась бедрами к его голове, чтобы он не подошел ближе к тому, что, несомненно, было моим самым личным и чувствительным местом. Все, что я могла представить, это его острые зубы, впивающиеся в мою киску, и этого болезненного видения оказалось вполне достаточно, чтобы подтолкнуть меня к дикой панике!

«Гр...р...» — недовольно зарычал он, когда я протиснула его огромную голову между ног, и этот звук испугал меня.

Я чувствовала, как его зубы впиваются в меня, двигаясь, по моей мягкой коже. На самом деле, он не кусал меня, это было больше похоже на то, как ногти царапают набухание моего холмика. Пёс говорил мне расслабить бедра и пустить его, я смутно осознавала, но, испугавшись, мне было нелегко это сделать. Я боялась держать его на руках и боялась отпустить, но больше всего на свете я боялась его зубов!

«Ой... Пожалуйста!» Я заскулила, раздвинув бедра и отдав себя на милость пса.

Я не знала, чего ожидать. Если бы он укусил меня или просто почувствовал запах моего мокрого, непокрытого влагалища и удовлетворил бы свое любопытство. Что бы он ни делал, я знала, что не смогу его остановить. Я чувствовала себя беспомощной. Всё это произошло так быстро, что я почувствовала себя ошеломленной этим. Все, что было между открытием двери ванной, для пса и окончательной капитуляцией ему, когда я раздвинула ноги, казалось немыслимым. Прошло всего несколько секунд, может быть, полминуты, и я обнаружила, что каким-то образом полностью подвластна теперь псу.

С ним не было никаких споров. Я не могла спросить почему, не могла апеллировать к его лучшей натуре, так же как пёс не мог объяснить, чего он хочет от меня. Все стало физическим, даже мои эмоции. Страх был у меня в крови так же, как и в разуме. Мое тело дрожало, и я боролась, за каждый вдох, который могла сделать, под своей вздымающейся грудью. Мои пальцы нервно царапали ковер, глаза были широко раскрыты, ноздри расширились, когда я почувствовала запах собачьего мускуса. Это был запах, который, я раньше не замечала, но теперь его запах, казалось, заполнил мой нос и рот так, что я даже могла почувствовать его вкус. Странный привкус упал на мой толстый язык, и я поняла, что у меня пересохло во рту, и я облизнула губы, наблюдая и чувствуя, как язык собаки выскальзывает из его ужасных челюстей.

— Аа...а! Я вздрогнула, когда его язык нашел моё влагалище, долго облизывая снизу моей девственной щели, до самого верха.

Для меня это не доставляло никакого удовольствия. Моя киска пересохла от страха, а живот сжался, от почти болезненных спазмов. Я забыла дышать, когда он снова лизнул меня, и, несмотря на мой страх, я оттолкнула себя, от него.

«Гр...р... Гав!» — рычал он и лаял, но совсем не так, как раньше. Например, когда он был расстроен дверью в ванную? Этот лай тоже имел другое значение, и я замерла, моргая в ответ на непоколебимый взгляд пса.

— Хорошо, — прошептала я, понимая, что он только что предупредил меня, чтобы я не двигалась. Один из видов лая, ленивый звук «Гав», означал, что он хочет моего внимания. Другой вид означал, что он хотел, чтобы я открыла дверь, или, может быть, просто... приходить? И теперь этот другой род требовал повиновения. Покорности? Это была не просьба, это была команда, и я поняла это ясно, как день.

После, долгих трех-четырех секунд, я опустил взгляд. Я боялась смотреть в эти умные янтарные глаза и с трудом сглотнула, инстинктивно осознавая, что в этом что-то есть. Он покорен по этому поводу. Простое действие, когда я опускаю голову, не бросаю вызов его власти надо мной, так же старо, как сама природа, и мы все рождаемся с пониманием этого. Я отдавала себя ему, изо всех сил пытаясь контролировать инстинкт борьбы или бегства, который наполнял меня. Я не могла с ним бороться. Я бы проиграла, это было так просто. У меня не было ни оружия, ни навыков в этом, и он причинил бы мне боль, если бы я попыталась это сделать. У меня также не было шансов спастись. Я была медленной и неуклюжей, по сравнению с ним, и он мог настигнуть меня в одно мгновение.

Я должна была лежать и контролировать свой страх, и надеяться, что он будет разумен, со мной. Что, он будет нежным и исследует мое тело или что бы он ни хотел, а затем оставит меня в покое, как только удовлетворит свое любопытство. Чего, еще он мог хотеть, со мной? Я была человеком, девочкой, а он был животным. У меня не было ничего, чего он мог бы желать, кроме еды и крова, и я была более чем готова дать ему это. Цыпленок готовился. Я пригласила его в свою квартиру. «Если бы я только мог объяснить ему это», — подумала я. Если бы он только мог объяснить мне, почему он хочет осмотреть мое обнаженное тело.

— Э-э-э-э... Я заскулила и закрыла глаза, когда пёс вернулся к вылизыванию моего влагалища.

Казалось, ему это нравилось, по какой-то причине. Это единственное объяснение, которое мог придумать мой смутный разум. Чистое наслаждение. Пёс лизал меня, но я понятия не имела, почему. Моя киска была сухой. Какой бы ни был привкус моей кожи от потоотделения, он должен был быть быстро удален его длинным, шершавым языком. Но все же он облизывал меня, проводя языком, по моей половой щели снова и снова. Я чувствовала, как он проникает глубже, медленно и постепенно раскалывая мои половые губы, а кончик его языка извивался сверху, скользя по моему скрытому клитору.

Что он делал? Я старалась не обращать внимания на ощущения, на то, как его язык движется, по моей коже, как мокрая наждачная бумага. Опыт был для меня новым, совершенно новым, так как, я никогда не позволяла никому прикасаться, ко мне там. Я даже, никогда не прикасалась к себе там, по какой-либо причине, кроме как для подмывания. Я и раньше испытывала удовольствие или что-то в этом роде, но не намеренно. Никогда намеренно. Но это было по-другому, и, несмотря на мой страх, может быть, даже из-за него, я обнаружила, что внутри мне становится тепло.

— Мм...м... Я тихо застонала, когда моя киска, казалось, ожила, медленно, но верно пробуждаясь, под бесконечным вниманием языка пса.

Он казался неутомимым и терпеливым и не обращал внимания на мой дискомфорт. Пёс ласкал моё влагалище с размеренным темпом, рожденным, как мне казалось, расчетливым и преднамеренным намерением. Его язык легко скользил между моими половыми губами, пока его слюна покрывала мою нежную плоть. Половые губы моей киски были набухшими и темнее, чем их обычный розовый цвет. Я смотрела на них, как будто видела свою киску впервые, и мои блестящие половые губы, казалось, прилипли к языку пса, когда он работал кончиком языка, над моей девственной плевой.

Мой живот все еще был тугим, но совсем, по другой причине. Моя грудь болела так, как не болела с тех пор, как у меня началось половое созревание. Я поняла, что мои соски стали жесткими, и они, казалось, горели холодным огнем. Я вздрогнула и без сознательных усилий раздвинул ноги еще шире. Мой клитор тоже стал жестким, и я могла видеть, как он набухший и розовый, когда морщинистый капюшон поддался. Каждое прикосновение собачьего языка казалось восхитительной пыткой, и я чувствовал электрический толчок, когда он щелкал, по моему клитору, уговаривая его к пульсирующей жизни.

Я этого не хотела! Я чувствовала себя растерянной, морально подавленной, от неверия, когда мое тело предало меня. Я никак не могла наслаждаться тем, что делал, со мной пёс. Это было неправильно. Было неестественно возбуждаться, от собаки, дрожать, от явного сексуального удовольствия, под ее инстинктивным вниманием. Это должно быть инстинктом и ничего более, подумала я. Теперь пёс мог почувствовать меня на вкус. Он явно почувствовал мое сексуальное возбуждение, мой запах стал настолько сильным, что даже мои ноздри носа смогли его уловить. Он пробовал что-то новое, что-то интересное, и он лизал меня только потому, что он был собакой.

Но какое было мое оправдание? Я застонала и нащупала свою грудь руками. У меня не было выбора. Я сжала свои сиськи и почувствовала набухшие соски на ладонях. Я ненавидела себя за это, за то, что чувствовала себя хорошо и позволяла какой-то части себя наслаждаться тем, что происходило. Это была собака! Он лизал мою девственную киску, делая меня горячей и напряженной и почти отчаянной так, как я никогда не могла себе представить. Отвратительно было сексуально возбуждаться, от грязного пса. Какая женщина позволит себе такое? Почему, я не дралась с ним. Почему я не пыталась убежать, от этого пса?

«О Боже!» Я громко ахнула, выгнув спину, когда мои бедра снова сомкнулись. Я ничего не могла с собой поделать. Что-то происходило, и я не знала, что это может быть.

Мой первый оргазм, самый первый в моей жизни, взорвался глубоко в моем животе, от сексуального удовольствия, которое казалось почти невыносимым. Я никак не могла этого ожидать. Признаки того, что я приближаюсь, ничего не значили для моего неопытного тела или моего сбитого с толку и невинного ума. Мой оргазм просто произошел, как будто меня ударила молния с ясного голубого неба, и я чуть не зарыдала, под его великолепной тяжестью. Моя задница оторвалась, от ковра, когда я прижалась бедрами к голове собаки. Его морда, зубы и язык оказались в ловушке, под потоком девичьего сока, извергающегося, из моего влагалища.

Стенки моего влагалища, казалось, спазмировались от резких, быстрых сокращений. Я никогда раньше не чувствовала себя опустошенной, глубоко в моем животе. Я хотела, чего-то внутри себя, чего-то длинного и густого, что моё голодное влагалище мог бы удержать, пока я кончаю. Я сильно ущипнула свои соски, не обращая внимания на боль, потому что это было так чудесно. Мне нужно было их щипать и тянуть, бороться с удовольствием чем-то другим, и мне казалось, что я горю везде. Мое тело покраснело и стало влажным, от пота. Я понятия не имела, как долго длится мой оргазм. Несколько секунд, минут или часов, для меня это было одно и то же. Короткая вечность, потерянная в экстазе моего первого оргазма.

«О нет... О... Я моргнула от слез на глазах и глупо хихикнула.

Я почувствовал себя пьяной и головокружением в голове, когда расслабила бедра, раздвинув ноги, чтобы отпустить пса. Он тихо рычал, но это все, и, возможно, он каким-то образом понял, что я была беспомощна сделать что-либо, кроме как кончить. Он смотрел на меня, когда я лежала на полу, облизывая свои пересохшие губы. Я оглянулся на пса, но не могла встретиться с ним взглядом. Когда мой оргазм медленно отступал, я почувствовала, как на его место приходит, что-то вроде вины.

Я только что испытала оргазм. У меня был секс с собакой, и я кончала. Не настоящий секс, сказала я себе, а какой-то странный секс. Это заставило меня покраснеть, это действительно так. Даже несмотря на то, что мы были в квартире, я испытывала глубокое чувство унижения и стыда. Собака лизнула мою киску и заставила меня кончить, и это казалось совершенно неправильным. Никто, никогда не мог об этом знать! Я сразу же принял решение, и это решение не было трудным. Я бы никогда не говорила об этом, даже не думала бы об этом. Мне пришлось забыть, что это когда-либо происходило, и... Мне нужна была ванна.

Собачья слюна была у меня на теле. Его язык был на моем влагалище, и я внезапно почувствовала себя грязной. Худший вид грязи тоже как будто, я никогда больше не буду чистой. Это было плохо, и я чувствовала, что меня вот-вот вырвет. Волна тошноты захлестнула меня, и я захлебнулся желчью в горле. Я закашлялась и перевернулась, встав на четвереньки и готовой блевать на пол, если придется. Мне нужна была ванная. Мне пришлось постараться привести себя в порядок. Я не могла поверить, что на самом деле кончу, и все эти приятные ощущения исчезли как будто, я только мечтала о них. Я чувствовала отвращение к себе и молилась, чтобы никто не увидел мое лицо и каким-то образом не узнал, что у меня был секс с собакой.

«Ай... Нет! Я задыхалась, стонала и громко протестовала, когда пёс внезапно сел на меня.

Я встала на четвереньки, задаваясь вопросом, не блевану при мысли о том, что я только что сделала с этим псом, когда он обхватил меня, за талию своими мощными передними лапами. Я почувствовала, как что-то острое тыкает в заднюю часть моих бедер, тыкает в задницу и, наконец, в моё влагалище. Я знала, что это такое, каким оно должно быть, и я пыталась уйти, от попыток спаривания, со мной. Я застонала и начала ползти, крутя бедрами и плечами, пытаясь скинуть пса с себя. Он был невероятно тяжелым. Мое тело прогибалось, под его весом, даже когда я извивалась и дергала бедрами, но пёс только крепче держал меня.

— Слезай с меня! Закричала я. «Слезь с меня! Нет! Нет!».

Но это было бесполезно. Пес весил больше меня, и когда я стояла вот так на четвереньках, он действительно был больше меня. Его передние лапы были сильными, слишком сильными, и он крепко обнял меня. Его когти впивались в мою нежную кожу, и я чувствовала, как они царапают меня на животе. Его грудь лежала у меня на спине, теплая и мягкая с его черно - белым мехом, а подбородок прижался к моему плечу, когда он опустил голову. Я чувствовал запах его дыхания и чувствовал его на своем лице, когда мы прижались почти щека к щеке.

Он тихо зарычал, и я всхлипнула, мои глаза наполнились слезами, поскольку я поняла, что он хотел. Я боролась, клянусь, но я ничего не могла сделать, мне некуда было деваться. Он был слишком большим и слишком тяжелым. Я напрягла каждый мускул своего тела, чтобы удержаться, под его весом. Я хотела упасть на пол и просто лежать, но тогда у меня не было бы никаких шансов. По крайней мере, на четвереньках, я могла бы уползти, но нет, это была полная ложь. Я закричала, когда почувствовала, как член пса раскалывает половые губы моей пропитанной моей спермой киски.

Должно быть, он тоже почувствовал это, потому что в этот миг пёс бросился вперед бедрами. Его член нашел мою девственную плеву, тонкую мембрану, защищающую девственный канал, ведущий к моей матке, и легко разорвал ее. Боль была острая и жгучая, но только на секунду, признаюсь. Я всегда думала, что это было больнее, чем было, и я полностью ожидала, что так и будет, но правда в том, что это было похоже на укол мне палец. Резкое «Ой!», а затем гораздо худшее ощущение того, как моя киска растягивается членом, увы собачьим а не мужским впервые в моей жизни.

— Нет! О, нет! Нет! Нет... Я плакала снова и снова, повторяя это как мантру, пока пёс насиловал меня мощными, быстрыми ударами своего немаленького члена.

В этом не было ничего нежного, и он длился не очень долго. Я всегда представляла, что секс займет много времени, по крайней мере, между мужчиной и женщиной, и, возможно, так оно и есть. Но собака — это не мужчина, и он трахал меня жестко и быстро в течение минуты, может быть, даже меньше, прежде чем я почувствовала растущий дискомфорт. Я уже испытывала некоторую боль. Моя киска растягивалась вокруг собачьего члена, толкаясь и заставляя открываться непривычными способами, пока собака заполняла мою невинную киску.

Я чувствовала, как кончик его члена вонзается в мою матку, как отбойный молоток, снова и снова, вонзаясь в моё влагалище, пока я не смогла полностью его принять. Он каким-то образом входил в меня глубже, удлинил мое влагалище своим членом, казалось, а теперь происходило что-то еще. Все мое тело дергалось, от яростных движений пса, мои груди практически подпрыгивали. Я собралась с силами, выпрямив руки и сцепив локти, отталкиваясь назад, чтобы собака не загнала меня по полу и не врезала меня в стену в нескольких сантиметрах передо мной.

Но моя киска внезапно заболела, когда что-то еще большее, чем собачий член, было засунуто в меня и через секунду выдернуто обратно. Это дало мне спазм удовольствия, которого я не понимала и не хотела. Я пыталась с этим бороться. Ощущение изнасилования собакой. О том, как тебя трахает длинный, толстый собачий член. Моя киска могла бы принять его сейчас, возможно, нелегко, но тем не менее охотно. Мой оргазм позаботился об этом, прежнее предательство моего тела ослабило усилия пса. Мой клитор пульсировал, а затем я закричала, когда собачий узел снова вошел в мою киску. В то время, я понятия не имел о таких вещах, но так оно и было.

Несколько раз он делал это, может быть, больше, и в конце концов это свершилось. Узел был внутри меня, и когда пёс попытался вытащить его обратно, я ахнула и содрогнулась, от пьянящей смеси боли и удовольствия. Он был заперт во мне. Узел застрял прямо внутри моей киски и продолжал расти. Он стал еще больше, когда пёс заскулила мне в ухо. Он несколько раз проверил это, въезжая в меня бедрами и оттягивая назад, но узел отказывался выходить, из моего влагалища. Возможно, если бы я при этом подтолкнул себя вперед... Но нет, я же не хотела причинять себе боль, не так ли?

Я не знала, чего хочу, потому что была слишком занята сексом. Мое тело полностью сдалось, и боль и дискомфорт, от моего первого секса в моей жизни, но увы, не с мужчиной, а с псом растаяли, под лавиной сексуального наслаждения. Мое тело дрожало, и я становилась слишком слабой, чтобы удержать нас. Мои руки подкосились, и я упала на ковер с высоко поднятой задницей и опущенной головой, скуля и издавая стоны, потеряв интенсивность своего второго оргазма, за вечер. Моя киска спазмировалась, от схваток, и на этот раз это было даже лучше, чем раньше, потому что, во мне что-то было. Моё влагалище сжимало собачий узел, массируя его, как маслянистый кулак, и я чувствовала это. Что бы ни чувствовал пёс в этот момент, я чувствовала себя прекрасно. Моя киска, казалось, пульсировала от удовольствия, волны экстаза омывали мое тело.

Он изнасиловал меня, и теперь, когда мы были заперты, его узел крепко вонзился в моё влагалище, пес оттолкнулся, от моей спины и повернулся. Мы стояли бок о бок, и я едва ли знала об этом. Я испытывала один оргазм, за другим. Они не остановились, и у меня не было возможности отличить их друг от друга. Моя киска пульсировала, и я чувствовала себя так, как будто внутри меня запихнули шар для боулинга, но боли не было. Это было фейерверки, и моя кожа чесалась по всему телу. Мои волосы, казалось, встали дыбом, а пальцы на ногах загнулись.

Это было безумие, и я тоже, сходящий с ума от осознания того, что меня трахнул бездомный пёс. Пёс отнял у меня девственность, которую я так тщательно сохраняла, и теперь его сперма была внутри меня. Я чувствовала, как теплое, нечеткое пятно распространяется, по моей киске, возможно, по животу. Пес кончал, пока стоял в таком положении, и его узел удерживал все наши соки внутри меня. Теперь мы были смешаны, его сперма и моя, и я была слишком эмоционально потеряна, чтобы чувствовать отвращение к этому. Слишком поглощена безудержной радостью множественных оргазмов, чтобы понять, что произошло сейчас. Мой ум больше не был рациональным, и оставалось только то, что я могла чувствовать. Все остальное не имело значения.

— Мм...м! Я вздрогнула, ахнула и крепко закрыла глаза, когда пёс вырвался на свободу через некоторое время из моего влагалища.

Это было неудобно, так как узел все еще был большой, но не такой большой, как был несколько минут назад. Тем не менее, пес тащил меня, за собой несколько шагов, пока узел не вырвался, из моей киски, со слышимым влажным хлопком и потоком нашей спермы, которые текла, по моим бедрам на ковер. Его запах сразу же ударил мне в нос. Насыщенный, мускусный запах собачьей и девичьей спермы, смешанной воедино. Я покачала головой, как будто пытаясь прояснить ситуацию, и моё влагалище заболело, от внезапной пустоты, которую я почувствовала. Затем была боль, жжение в моих мышцах влагалища, когда они пытались вспомнить свою первоначальную форму и место внутри моего хорошо оттраханного влагалища.

Я проигнорировала это, как могла, и просто рухнула на пол, закрыв глаза и пытаясь понять, что со мной произошло.

Минут через пятнадцать таймер на плите сработал, и я совсем забыл о цыплятах. Все это произошло менее чем за тридцать минут? На самом деле, даже не тридцать, потому что, я лежала на полу довольно долго. Сначала меня облизали до оргазма, а затем пёс лишил меня девственности, за меньшее время, чем требуется для разогревания цыпленка в плите. В этом было что-то не так, и я хихикнула, как будто сошла с ума, и кто знает, может быть, так оно и было. Я с трудом встала с пола, чувствуя боль между бедрами, и на подкошенных ножках направилась на кухню, чтобы выключить духовку и достать цыплят.

Мои нейлоновые колготки были порваны, разорваны в клочья, они едва прикрывали мои ноги и висели, как тряпки, вокруг талии. Я сняла их, оставив цыплят остывать на плите. Я отбросил колготки и посмотрела на пса. Он сидел на полу и смотрел на меня, нисколько не стесняясь, не смущаясь и не испытывая вины за то, что он сделал, со мной. Я нахмурилась и опустила глаза. Он трахнул меня. Изнасиловал меня. И его сперма все еще вытекала из моего влагалища. Я нежно прикоснулась к себе, чувствуя, как моё влагалище и половые губы были набухшими и покрытые нашей спермой и кровью. Я думала, что он, должно быть, поранил меня изнутри, что-то порвал, и там была кровь, но только, из разорванной девственной плевы, вот и все. Остальная часть меня казалась действительно нормальной, насколько я могла чувствовать, но я боялась засунуть палец внутрь своего влагалища и убедиться.

«Я пойду приму ванну!», — сказал я ему, и пёс уставилась на меня. — Хорошо?

Не спрашивайте меня, почему я спросил, но я спросил. Это было глупо, и он никак не мог понять, что я говорю. Тем не менее, я сделала это и пошла медленно, зная, что он следует за мной, когда я зашла в туалет. Я начала закрывать дверь, но он тихо зарычал, и я сказала, что поняла его. Он хотел, чтобы я оставила дверь открытой, и я это сделала. Я запустила воду в ванну и посмотрела на свое отражение в зеркале над раковиной. «Вот как выглядит девушка после того, как она потеряла девственность!», — подумала я, глядя в свои ясные голубые глаза. Вот как выглядит девушка, которую изнасиловали. Девушку, которую трахнул бездомный пёс и которая испытала оргазм на его члене. Много оргазмов, напомнила я себе, потому что знала, что их было больше, чем просто несколько.

Я не мог долго смотреть себя в зеркале и открыла аптечку, чтобы найти немного тайленола. Я села в ванну, прежде чем она наполнилась, позволяя горячей воде стекать, по моим ногам, когда я откинулась на прохладную стенку ванны. Пёс наблюдал за мной, сидя рядом, пока я сидела в воде, и время от времени я поглядывала на него, но это было все. Я медленно мылась, сначала свое тело и, наконец, своё влагалище. Я делала это, не глядя, исследуя свое влагалище под успокаивающей водой и обнаруживая, что внутри я мягкая и полная спермы. Сперма вытекала, из меня бледными сгустками, которые не плавали и не тонули, а только лениво дрейфовали в прозрачной воде.

Когда, вода стала прохладной в ванне, я встала и вышла, потянувшись за полотенцем. Однако, прежде чем я успела это сделать, пес прижался мордой к моей киске, и на этот раз я просто стояла и позволяла ему это делать. Я горела, от унижения, но не могу сказать почему. Он был собакой, животным, но он меня трахнул. Он вставлял в меня свой член, а затем кончал. Он лишил меня девственности, и я все еще боялась его. Не то, чтобы он причинил мне боль, но что-то другое. Он заставлял меня нервничать, и я не хотела злить его.

Он сделал три или четыре облизывания, а затем сел обратно, не сводя своих янтарных глаз с моего лица, пока я вытирала свое тело. Когда я начала обвязывать полотенце вокруг груди так, чтобы оно покрывало мое тело до бедер, он резко рявкнул, говоря мне, что это делать не надо. Я медленно сняла его снова, и его хвост хлопнул по полу. Он не хотел, чтобы я вообще прикрывала свое тело, и я вышла из ванной голой, а пёс следовал, за мной.

Я подумала, что, возможно, он позволит мне надеть что-то еще, и открыла шкаф у двери, единственный шкаф, который у меня был, и обнаружила сложенную футболку и пару трусиков. Он посмотрел на меня, наклонив голову, но как только, я начала засовывать ногу в трусики, он снова резко залаял. Никаких трусиков. То же самое и с футболкой. Пёс хотел, чтобы я был голой совсем, и я кивнула головой, кладя одежду на место, где я ее взяла.

«Гав-Гав!» — рявкнул он, стоя между мной и кухней, и я подумала, что это значит, что он голоден.

«Я знаю», — сказала я.

— Гав-Гав! Пёс подвинулся, чтобы отрезать мне путь на кухню. Он не хотел, чтобы я шла на кухню, и я с трудом сглотнула слюну в себя.

— Что? Ты хочешь? — спросила я его.

«Гав-Гав!» — снова рявкнул он, и я оглянулась, недоумевая, чего он может хотеть. Может быть, ему нужно было выйти на улицу справит нужду и эта идея меня взволновала.

— Ладно, гм... Я открыла входную дверь. Он не хотел выходить на улицу.

Идея пришла мне в голову довольно скоро, когда пёс окончательно потерял терпение. Он подошел ко мне сзади, когда я стояла посреди гостиной и поднялась, обхватив лапами мою талию и используя свой значительный вес, чтобы повалить меня на пол.

— Нет! Пожалуйста... Только не опять!» Я умоляла его, но он не слушал, и я закрыла глаза, когда пёс снова сел на меня.

«Гав-Гав» означало «Хотение соития, со мной вновь!».

Я застонала под ним, вынужденная поддерживать пса, пока он вслепую вонзался в моё влагалище и быстро нашел его головкой своего члена. Дыхание, которое я задержала, вырвалось из моих легких с резким вздохом, когда пес вонзил в меня всю длину своего члена. Я еще не видела его обнаженный член, но знала, что он должен быть очень большим. Член пса входил в моё влагалище задевая матку, как и раньше, и боль дернула мою голову вверх, когда я выгнула спину от этого ощущения. Я громко застонала и попыталась отдернуться от него, чтобы освободиться от собачьего члена, на который меня насадили.

«Гр...р!» — предупредил он, крепче сжимая мою талию. Когда, я продолжала сопротивляться, пёс укусил меня, за плечо своими острыми зубами.

Тогда я всхлипнула, чувствуя, как вспышка боли и тонкая струйка крови стекает по моей бледной коже. Он на самом деле укусил меня, и это осознание положило конец моему сопротивлению. Он собирался трахнуть меня, и я должна была позволить ему это сделать, иначе он причинит мне боль. Я покорно склонила голову, и пес вознаградил меня быстрым облизыванием языком моей шеи и щеки, прежде чем прижаться своей твердой челюстью к моему раненому плечу.

Член пса входил и выходил из моего влагалища, и я, возможно, была удивлена тем, как быстро я стала мокрой, для него. Конечно, его член, должно быть, постоянно проливал сперму, пока он трахал меня, облегчая прохождение своего толстого члена, но моё влагалище тоже становилась влажным. Я чувствовала, как эйфория начинается снова, несмотря на мой страх и отвращение, мое отвращение к тому, что меня используют как суку и насилуют ради своего удовольствия. Мое тело было нетерпеливым, независимо от того, что я думала или чувствовала в своем сердце. Моя киска не могла не откликнуться, и начались знакомые сокращения, гибкие спазмы моего влагалища сжимались с членом, который его растягивал.

Боль вскоре прошла, максимум через минуту или две, оставив позади, только страдание, от осознания того, что я должна была сдаться псу. Я не могла сопротивляться давлению, нарастающему в моем животе, чтобы освободиться. Адреналин и эндорфины, которые загрязняли мою кровь энергией, необходимой, для того, чтобы принять набухший член пса и толкнуть себя назад, чтобы встретить его. На этот раз, я трахала его, смутно осознавала я, хватая ковер кулаками и толкая бедрами, чтобы принять еще больше твердого члена бездомного пса.

Узел был, уже во мне. Я приняла его внутрь себя, и, как и раньше, луковичная мышца быстро росла, пока не стала слишком большой, чтобы ее можно было вытащить из моей киски. Все мое тело, казалось, было обернуто вокруг него, а моя киска набухла и пульсировала, как палец после удара молотком. Он был внутри меня, и я кончала. Я плакала, от стыда и унижения, что вновь отдалась псу, а в животе бушевал оргазм. Я двигала бедрами и работала своей задницей, чтобы почувствовать, как его узел касается каждой части меня внутри влагалища, и я знала, что он тоже кончает.

У меня было несколько оргазмов, пока мы были заперты вместе, как и раньше, и время, от времени пёс дергал наш союз, проверяя его, сможет ли он вырваться. Тогда я стонала, задыхалась и слепо тянулась назад, чтобы он не двигался. Его член чувствовал себя так хорошо внутри меня, как стальной стержень, растягивающий мою дрожащую киску. Он был лучшим. Даже, когда мы трахались, впоследствии, когда мы соединялись и неподвижно стояли, было той частью, которая доставляла мне наибольшее удовольствие.

Я протянула руку между бедер, чтобы почувствовать, как моя киска натягивается вокруг спрятанной внутри луковицы узла. Мне было жарко и мокро, и моя киска казалась чужой, под моими пальцами. Мой клитор стал жестким и пульсирующим. Я потерла его кончиками пальцев, прикусив губу, чтобы не закричать, от экстаза. Я снова кончила и опустилась лицом на пол, вдыхая прохладный воздух и потирая горящие соски о ковер. В этом смысле, я была беспомощен. Пёс доминировал, надо мной физически, затем сексуально и, наконец, эмоционально, когда я кончала с эгоистичной похотью.

Когда пёс оторвался от моего влагалища, после примерно десяти минут моего осеменения, свежий поток спермы испачкал ковер. Казалось, она вылилась из меня, столько же нашей смешанной спермы, сколько из меня вышло раньше, и на этот раз я увидела его член, когда он освободился. Это было грандиозно! Влажного и светлого цвета, но мраморные с красными и синими прожилками. Должно быть, он был сантиметров в двадцать пять в длину, подумала я, и в самом широком месте я представила, что она толщиной с мое запястье. Я не могла поверить, что приняла это внутрь себя, но я это сделала. Каждый его сантиметр, плюс узел, который сжался, до размера примерно с лимон. Это после того, как его вытащили на свободу резким, неудобным рывком. Насколько больше он был внутри меня? Боюсь гадать.

Когда мы поели, так как пёс не хотел, чтобы я приводила себя в порядок. Я неуверенно попытался дойти до ванной, но он оскалил зубы и зарычал на меня. Кухня была тем местом, где он хотел, чтобы я была, и мы ели наших цыплят в тишине. Я сидела на полу и ел вилкой с тарелки, в то время как он ел своего цыпленка, из оловянной фольги, в которой они разогревались. К тому времени, когда, я закончил ужинать, у меня была лужа спермы на линолеуме между бедрами.

— Гав-Гав!

«Господи... Опять? Я нахмурилась, но во мне не осталось сил сопротивляться неугомонному псу.

— Гав-Гав!

Он подождал, как только я закончила есть. По крайней мере, он был таким внимательным, закончив свой ужин раньше меня. Теперь я знала, что означает этот конкретный лай, и медленно встала на четвереньки, показывая псу свои дырочки, и он легко сел на меня. Его член сразу же нашел мою дырочку влагалища, и помимо нежности от недавнего лишения девственности, на этот раз не было никакой боли. Он проталкивал весь свой член внутрь меня и долго накачивал меня, по крайней мере, по сравнению с нашими предыдущими соитиями. На этот раз прошло почти пять минут, прежде чем он запер меня узлом, и я к тому времени, уже кончила дважды.

Он вознаградил меня впоследствии, когда я лежала в изнеможении в луже нашей спермы. Пес толкнул меня носом, издавая лай не так, как другие, и я раздвинула ему ноги. Очевидно, это было именно то, чего он хотел, и вскоре я потерялась в невообразимом сексуальном удовольствии от того, что моё влагалище было вылизано длинным языком пса. Ощущения были даже лучше, чем в первый раз, когда он делал это для меня, и я испытывала один оргазм за другим, пока усталость не взяла верх над удовольствием, и я не могла больше терпеть.

Я кончила ему на язык в последний раз, а затем заснула, голая, раскрасневшаяся и испачканная изнутри и снаружи горячей спермой пса, который теперь владел мной, когда хотел. Утром я проснулась прижавшись к псу все телом. И в это утро пес лишил меня анальной девственности. Я оставила его себе и мы живём теперь вдвоём сексуально удовлетворяя друг друга...