(Изложение от лица Елены Викторовны Смирновой)

Мне с детства нравилось плавать и загорать без сковывающих тряпок купальника. Погожими летними днями каникулярного дачного отдыха, после завтрака, мама раскидывала пастельное покрывало на травяном островке за дровяным сараем дальнего края участка и укладывала нас с сестрой для приема утренних солнечных ванн. Нагота, укутывающая кожу негой воздушного шлейфа, убаюкивала манящими сказочными образами. Изредка, сбросить «цивилизационные декорации» присоединялись взрослые: мама, тетя или соседка, раскрепощенно подставляя тронутые временем формы потоку ультрафиолета. Бабушка шутливо называла неприметный пятачок около заросшего кустами сирени штакетника забора - «бабский лежбищем», часто повторяя библейскую присказку: «И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились». С той давней поры, ощущение пронзительного обволакивания теплом всех клеточек вытянутого стрункой тела, в последующей жизни отзывалось ностальгией навсегда исчезнувшей юности. По мере взросления реализация такого пляжного досуга становилась все более проблематичной. Рождение ребенка практически перечеркнуло возможность получения сплошного загара, а после смерти мамы ушла в прошлое и сама дача.

***

Совместный с мужем летний отпуск 2013-го года, я проводила на Юрмальской даче, проживающей в Риге младшей сестры. Примерно в сорокаминутной шаговой доступности от дачного дома, на тупиковом отшибе мыса Рижского залива, скругленного руслом впадающей реки Лиелупе, находился немноголюдный нудистский пляж. Несколько раз при прогулке вдоль береговой линии мы оказывались около его обозначенной указателем территории. Новизна курортной обстановки, нарушившая привычный бытовой уклад, всколыхнула давние воспоминания, и с моей подачи мы перебазировались туда для пляжного отдыха. Муж не возражал, думаю ему нравилось глазеть на тамошних посетительниц, а двадцатиминутный гандикап пешего хода относительно ближайшего городского пляжа, показался приемлемым.

В тот малооблачный субботний день первых чисел августа, наша семейная пара как обычно расстелив индивидуальные покрывала и поставив между ними для удобства обоюдного пользования пляжный баул, расположилась напротив рубежа травянистых песчаных холмиков, за которыми зеленел ярус густого кустарника. Сняв одежду, я нанесла на кожу солнцезащитный крем, подпоясалась полотенцем и неторопливо прошла по коричневатому песку до обрамленной кучками выброшенных водорослей кромки залива. Отполированные волнами песчинки приятно щекотали ступни. Вода показалась прохладной и в отличие от намеревавшегося купаться мужа, я решила просто позагорать. На хорошо обозреваемой пляжной территории, кроме отгороженной стоявшими велосипедами обособленной компании, находилось десятка три отдыхающих, рассеянных на несколько групп, пар или одиночных особей. Близкие по цвету небо и воду применительно объединяла линия горизонта, а изредка наплывавшие облака совершенно не отбрасывали тени. Тонизируемая легким касанием исходящего от моря бриза, я развернулась лицом к полдневному солнцу и сбросила обернутое вокруг талии полотенце. Мимо неспешным шагом к воде прошла пожилая полнотелая женщина - без верха купальника, но прикрывшая рельефно выступавшие половинки массивной задницы облегавшей материей трусов. Она громко перекликалась на латышском с параллельно идущими к заливу тремя голыми сверстниками-мужчинами в одноцветных шапочках для плавания. Один из мужчин остановился и зазывно махнул рукой в мою сторону, видимо приглашая присоединиться к коллективным водным процедурам, но я ответно улыбнулась и отрицательно мотнула головой. Оглядевшись вокруг, про себя прикинула гендерное соотношение присутствующих нудистов. Подавляющее превалирование мужского контингента было очевидным без поголовного арифметического подсчета. Посторонняя публика изредка перемещалась на достаточном удалении от загорающих, прибрежная зона пустовала, а отсутствие детей дополняло восприятие уединенности. Прервав обзорную экскурсию, я вернулась к оставленному на зарезервированном месте мужу и ориентируясь на периодически выглядывающее из-за облаков солнце, улеглась пятками к заливу. Такая позиция обеспечивала просмотр едва заметной тропинки, протоптанной вдоль кустов к лесистой пороли дюн. Собственно, данный пляж изначально привлек мое внимание своей изолированностью, и основной «стриптизный показ» был обусловлен пересечением малолюдной береговой линии и дальнейшим проходом в процессе купания по дну мелководного залива до приемлемой глубины погружения. Дуновения теплого морского воздуха приятно касались открытых участков лежащего вниз животом тела, и в полудреме я расслабленно всматривалась в даль.

***

Вдруг, боковым зрением, я увидела на песке отброшенную остроконечную тень, принадлежавшую стоявшему сзади рослому мужчине в шортах. Видимо почувствовав, что я заметила его присутствие, он снял рюкзак и шорты, оставшись лишь в одних солнцезащитных очках. Далее мужчина улегся прямо на песок, положил под голову рюкзак и кокетливо повернувшись лицом в мою сторону, начал типа «загорать». Я несколько раз мельком взглянула на него: светловолосый, брутального телосложения, лет тридцать-тридцать пять, довольно красив. Сосед картинно потягивался, имитировал фрикционные движения и совершенно не стесняясь пялился на мою открытую близость. Шарящий по моему телу взгляд ощущался даже сквозь тонировку зеркальных линз его очков. Под столь пристальным обозрением, стесняясь перевернуться на спину, я продолжала лежать на животе, рискуя обгореть. После сорока многие женщины склонны к занижению своей сторонней сексуальной привлекательности. Нависавшая телесная масса давила на прижатые к покрывалу груди, длительная статичность позы утомляла, нахальное постороннее любопытство раздражало чувством беззащитности голого человека, а солнце, будто назло, не спешило задернуться облаками. Демонстративно прикрыв зад полотенцем, я выразила свое «фи», но соседа это не притормозило. Замечал ли что-либо отгороженный баулом муж, сказать затрудняюсь. Когда через некоторое время он пошел купаться, мне вынужденно пришлось остаться сторожем при вещах.

Незнакомец сразу приподнялся, достал из кармана рюкзака бумажку и надписал ее ручкой. Затем на коленках переместился вплотную к моему лицу, рекламно выпятил приличных размеров мужское достоинство и сунул скомканную бумажку под мою ладонь. Чисто рефлекторно, как дрессированная обезьянка (у женщин руки часто опережают голову), я ухватила и зажала бумажный комок в кулаке, хотя совершенно очевидно, что брать его было нельзя. Мужчина победоносно улыбнулся, откинул на песок прикрывавшее мой тыл полотенце, хозяйски потискал открывшуюся попку и бесцеремонно углубившись сомкнутыми пальцами в разделявшую ягодицы расщелину, коснулся перемычки между преддверием влагалища и анусом, видимо провоцируя развести ноги. Инстинктивно отреагировав на агрессивное вторжение в интимное пространство, я резко перевернулась навзничь, защитно согнула ноги в колене и втянула мышцы живота, пытаясь отбросить из непроизвольно увлажнившейся промежности проникшую туда ладонь. Напрягшееся тело отозвалось пробежавшей дрожью плотоядного желания совокупления.

— Молодец, наконец выкатила на показ дойки. Подходящий размерчик, есть что подержать, филейная часть тоже мясистая. Давай раздвигай ляжки, заценим твои бабские причиндалы. Приметил твое дефиле возле залива. Дико заводят зрелые телки ретро-стиля: стрижка «под мальчика», объемная «восьмерка» фигуры и темный треугольник волос около начала ног. Внешне напомнила школьную училку лишившую меня девственности. Может предложишь своему мужику вместе отодрать тебя за соседними кустами. Получишь памятное курортное впечатление. Какую схему предпочитаешь - поочередно или одновременно двумя стволами?

Не скажу, что не знала о существовании группового секса, но из-за слабой практической продвинутости в эротических вопросах, прикидывать аналогичный вариант применительно к себе казалось нелепым и стыдным. Ничего подобного (в смысле полового акта одновременно с несколькими партнерами) за свои «сорок плюс» прожитых лет испытать не довелось. Сам термин «групповой» мне не нравился. Получается одинокая женщина должна противостоять какой-то группе, команде, коллективу мужчин. Неэстетичная ситуация. Пуританами меня и мужа назвать нельзя, оба медики, но никогда таких шокирующих предложений от него не поступало. Как говорится, «чужая душа - потемки», против моей «засветки» на нудистском пляже он не возражал, но разница «наружного» и «внутреннего» употребления препарата - азбучное правило фармации.

- «Что, сучка драная, язык проглотила, тебя вроде на родном русском спрашивают?», - злобно добавил незнакомец после короткой паузы. Жесткая артикуляция гласных звуков выдавала местный акцент, который в советский период называли «прибалтийским».

Пытаясь переформатировать фривольное оцепенение, я зажмурила глаза, импульсивно дернулась, перешла в сидячее положение и несколько раз отрицательно мотнула головой. Теперь близость наших лиц позволяла уловить горьковатый запах чужого парфюма.

— Уходи немедленно, иначе заору и громко позову на помощь!

- Ладно, если смущает «групповуха» можем состыковаться индивидуально. Надумаешь - позвони, только перестань прикидываться недотрогой, сексуально голодную самку видно без дополнительной оптики.

В ответ на мое продолжавшееся молчание, незнакомец неодобрительно хмыкнул, жестом среднего пальца показал «fuck», выпрямился, поспешно натянул шорты и быстрым шагом направился в сторону береговой линии. Когда возбуждение превалирует над торможением лучше не заходить на нудистский пляж. Остававшаяся в кулаке смятая бумажка оказалась купюрой номинала 5-ть лат*, на белом крае которой были записаны цифры номера мобильного телефона и под ними, заглавными буквами кириллицы, мужское имя. Неизвестно: подразумевала денежная фактура переданной записки перспективу оплаты или просто под рукой не оказалось другой бумаги. Вскоре вернулся муж, и я сразу, даже не сняв шляпу, побежала к заливу, желая быстрее смыть пакостные прикосновения. Оказавшись у воды, не стала идти дальше, а под недоуменным взглядом выходившей на берег молодой пары, как ребенок, плашмя плюхнулась в оставленную утренним приливом мутную лужу заводи.

***

Разумеется, я не позвонила, выбросив предварительно разорванную на несколько мелких клочков банкноту вместе с пластиковой бутылкой недопитой газировки в ближайший мусорный контейнер. По дороге к даче, осмыслив произошедшее, мне стало муторно: льняная ткань пляжного платья раздражающе щекотала перегретую кожу спины, а на глаза навернулись слезы. Значит, если женщина загорает на нудистском пляже, каждый мимо проходящий может принимать ее за шлюху, он же видел нашу возрастную разницу, обручальное кольцо на пальце и мужчину рядом. Почему этот человек вдруг решил, что я сексуально озабочена и ищу сторонние половые контакты. Дальнейшую часть субботнего дня меня не покидало удручающее впечатление несправедливой обиды. Обсуждать произошедшее с мужем не имело смысла, а сестра, по закону подлости, осталась на выходные в Риге. Подспудным фоном, по-бабски интриговала причина интереса ко мне столь импозантного кавалера, поскольку внутренне, как объект «эротических вожделений» я списала себя в тираж.

Вечером муж ушел на соседнюю дачу играть в преферанс, и я осталась одна в чужом доме. Одиночество тугим узлом сжало горло. Достала из винного шкафа бутылку португальского портвейна. После третьего бокала уже не помнила, как пальцы оказались в теплом и влажном влагалище. Алкоголь снял часть внутренних барьеров, хотелось поласкать себя. Зная интимные пристрастия сестры где-то в доме должны хранится секс-игрушки, но конкретного места я не знала. Отвлекать нелепым телефонным звонком сестру не хотелось, альтернативно решила воспользоваться лейкой гибкого душа ванны. Спустилась на 1-ый этаж, зачем-то закрыла за собой дверь и сбросила халат. Висевшее на стене зеркало показало женщину с усталыми серыми глазами и мелкими бороздками морщин вокруг. Ладони скользнули по все еще пышной, между средним и большим размером груди, но уже не такой упругой, постепенно адаптирующейся к земному притяжению. Затем живот - мягкий, с заметными растяжками после двух беременностей, широкие бедра, по словам специалистов способствующие деторождению…

— «Ну и кому ты такая теперь нужна?», - язвительно спросило отражение.

Отвернулась и включила воду. Струя была горячей и зеркало быстро запотело. Села на край ванны, дотронулась до низа живота руками и погладила пальцами набухшие половые губы. Нащупала головку клитора. Перед глазами стоял соблазнительный хуй мужчины с нудистского пляжа. Сняла с полки пластиковый цилиндрический пузырек шампуни, улегшись в ванну раздвинула ноги, согнула их в коленях, нашла приемлемый угол и осторожно погрузила край цилиндра в греховную дыру женской плоти. Обхватываю вагинальными мышцами проникшую внутри поверхность и с силой их сокращаю. Немного вкруговую прошлась по стенкам, вынула пузырек и повторно включила воду. Регулировать температуру не стала - физическое раздражение заглушала душевную боль.

- Если что-то доставляет удовольствие какая разница как это происходит. Граница между нормой и патологией весьма условна. В моем понимании человеческие пороки в разном варианте набора и степени концентрации присутствуют внутри каждого, но без воздействия внешних обстоятельств они могут проспать всю жизнь. У любой женщины персональное предпочтение мужской половой идентичности. Мне наиболее сильные эмоции доставлял секс, когда я испытывала к партнеру смешанные чувства, включавшие, как не странно, страх от незнания того, что и как он хочет со мной делать. Многие женщины получают всплеск эротического желания от давления властной силы. Кстати замечала, что у мужиков строго наоборот - страх и возбуждение несовместимы, зато гнев отлично сочетается с возбуждением. Супружеские ссоры часто заканчиваются сексом: он разозлился, она испугалась и alles, оба уже без трусов активно налаживают взаимоотношение.

Проведя ночь в перемежающимися пробуждениями снах, транслировавших тревожные, детально не запомнившиеся картинки стиля черно-белого нуара: похожий на пляжного соседа мужчина прямо у кромки залива ебал меня огромным, распиравшим влагалище членом. Муж и перемещавшиеся мимо люди равнодушно наблюдали за этим, видимо считая происходившее обычным порядком вещей. Удивительно, как внезапный экстрим подноготно вывернул из меня латентную изнанку первородного греха. Утром за завтраком я решила не ходить на нудистский пляж, где пугала возможность новой встречи вчерашнего незнакомца. Возражения или уточняющего вопроса со стороны мужа не последовало.

***

Привычно собрав вещи, мы пошли на «текстильный» пляж Дзинтари. Потеплело и я, из-за обгоревшей от вчерашнего вынужденного загара спины, просидев весь сеанс приема солнечных ванн с наброшенным на плечи полотенцем, решила перед уходом искупаться. Выйдя из воды, обнаружила, что, привыкнув к экипировке нудистского пляжа, забыла взять запасной купальник. Идти обратно к дому в мокром цельном купальнике, мягко выражаясь, было некомфортно. Секундно поколебавшись, насухо обтерлась полотенцем в стоявшей неподалеку кабинке и надела пляжное платье на голое тело. Для прогулки без трусов, платье, спускавшееся на ладонь ниже подъягодичной складки, было коротковато, но контролируя позу, дойти до дома неспешным темпом шага показалось приемлемым. Сквозь боковые разрезы платья, прохладный воздух при ходьбе заигрывающе касался оголенной промежности непривычным ощущением новизны. Пересекая на пути к даче конец улицы Йомас, решила забежать в расположенную неподалеку аптеку, купить для зудящих предплечий крем от солнечных ожогов. Оставив мужа с пляжным баулом около бронзового «Глобуса», я зажала в ладони банковскую карту, свернула за угол и прошла метров двести до двери аптеки. Кроме меня и пожилой женщины-фармацевта за прозрачной стойкой прилавка в тесном помещении аптеки никого не оказалось.

Небольшая заминка при банковском подтверждении покупки, и добродушно улыбнувшаяся женщина протянула мне пакетик с вложенным флаконом бальзама.

— «Презервативы будете брать?», - неожиданно предложила она, вероятно уловив за время паузы оплаты мое видимое замешательство.

— «У нас есть разные: классические, ультратонкие, ароматизированные, ребристые, с анестетиком…», - навязчиво продолжила аптекарь, явно наслаждаясь моим смущением.

После вторых неудачных родов меня стерилизовали, поэтому последние десять лет противозачаточные средства потеряли для меня актуальность.

- «Спасибо, не нужно», - кратко ответила, принимая пакет через проем прозрачной стойки прилавка.

- «Неужели по мне так заметна упомянутая вчерашним пляжным незнакомцем сексуальная неудовлетворенность?», - удивленно подумала, неспешно направившись к входной двери.

Дверь открылась рывком буквально перед моим носом. Машинально попытавшись протиснуться между вошедшим с улицы мужчиной и дверным проемом, неловко оступилась и коснулась бедром его ноги. От прикосновения качнулась, жалобно ойкнула и боясь потерять равновесие, ухватилась руками за дверной косяк, выронив на пол пакет.

— «Осторожнее, мадам», произнес показавшейся знакомым голос. Развернув вполоборота голову, я сразу узнала ехидно улыбавшегося пляжного незнакомца.

Фантасмагоричная провокационность ситуации пронзила тело электрическим разрядом. Первой пришедшей мыслью было скорее убежать. Забыв про отсутствие под платьем трусов, чтобы поднять упавший пакет, не сгибая разведенных на ширину плеч ног, наклонилась, продемонстрировав голую филейную часть. Почти сразу, как вчера на пляже, почувствовала просунутую в промежность ладонь, коснувшуюся внутренней поверхности бедер. Инстинктивно втянула живот. Еще немного вверх и начнется заветная женская щелочка. Другая ладонь захватила короткие волосы и пригнула голову, удерживая меня в наклонном положении. Ситуация походила на встречу удава и кролика.

— «Что, сучка драная, на пляже никого захомутать не удалось, решила в городе пизду засветить. Могла позвонить, подгоню ебарей, отдерут до поросячьего визга».

Моим унижением незнакомец видимо хотел реабилитироваться за вчерашнюю обидную осечку.

- «Жопа зачетная, такой можно у хачиков подзаработать. Если между ног сильно чешется, нужно в Турцию купаться ехать, а здешние кавалеры бабам предпочитают бухло», - назидательно вставила свои «пять копеек» женщина-фармацевт, внимательно наблюдавшая из-за прилавка разыгравшуюся около выхода трешевую сценку.

Отчаянно дернувшись, я увернулась от дерзкой хватки посторонних рук и приоткрыла входную дверь.

— «Постой-ка», - услышала я за спиной короткую команду и тут же ответно встала, как вкопанная.

Он подошел сзади, одной рукой схватил за горло, а указательным пальцем другой руки провел по выпиравшим под горловым вырезом платья соскам. Брючная ткань вплотную коснулась моих ног, а ягодицы ощутили бугор затвердевшего члена. Чувствую, как краснею от выпирающего изнутри желания, дыхание учащается, пах намокает. Параллельно страху накатывает похоть. Вдруг рука ослабила хватку. Видимо заметив через дверное стекло идущую к аптеке прохожий, незнакомец отошел на шаг в сторону, задрал подол и звонко шлепнул по заднице.

— А теперь иди на хер, блудливая сучка, передавай привет своему рогатому мужику!

Быстро перебирая скользкими от вагинальных выделений внутренними частями бедер, я выбежала мимо вошедшей покупательницы на улицу, едва не оставив на тротуаре слетевший со ступни пляжный тапочек. Шок от повторной встречи пляжного незнакомца спровоцировал спонтанную психическую атаку.

***

Весь оставшийся путь меня колотила нервная дрожь. Муж молча шел рядом, неся пляжный баул и не досаждал обычными комментариями. Одновременно с нами к воротам дачного участка подъехал черный «Land Rover», из которого вышел Юрис - коренастый, шестидесятилетний мужчина, бывший вторым мужем моей сестры Марины. Юрмальский дом, как и рижская квартира сестры были его собственностью. Восемь лет назад, умерший от передоза первый муж Марины, кроме сына-подростка оставил вдове несколько не выплаченных займов и заложенную под кредит квартиру. Сказочно-удачным выходом из практически безнадежного финансового положения для «женщины бальзаковского возраста» оказался повторный брак с отцом одноклассницы сына - высокопоставленным чиновником морской администрации Латвии. Юрис был почти на двадцать лет старше сестры и полностью материально обеспечивая семью, но придерживался порядка домостроя: Марина не раз приватно упоминала про свою дисциплинарную порку. При таких вводных параметрах роли в семейном тандеме были обозначены заранее, хотя полностью иждивенкой сестра не была, работая стоматологом в городской поликлинике.

После принятого прохладного душа немного успокоилась, но перемещаться из дома не хотелось, и я отказалась пойти обедать вместе с мужем на летнюю террасу «Lldo»**. Ощущение навязчивого страха не проходило. Прошла на кухню и выглянула в окно. Муж, немного поболтав со стоявшим около машины Юрисом, вышел за ворота. Неожиданно в голову стрельнула отчаянная мысль. Спустилась во двор и подойдя к курившему во дворе Юрису, преодолев смущение, тихо спросила.

— Ты мог бы сейчас кое-что для меня сделать? Очень хочу.

— Говори.

Как и многие прибалты Юрис отличался немногословностью.

— Можешь выпороть меня ремнем?

В прищурившихся глазах мужчины сверкнула юморная искорка. Прежде чем погасить сигарету он глубоко затянулся и выпустил дым из слегка скривившихся губ.

— Sehr gut Frau, поднимайся на второй этаж, в нашу с Мариной спальню.

Прежде мне не доводилось бывать в супружеской спальне сестры. Комната была небольшая, почти на треть занятая стоящей посередине двуспальной кроватью с массивной металлической спинкой. Выходящее в торец участка окно было наполовину задернуто рулонной шторой, создававшей интимный полумрак. Кроме платяного шкафа, занимавшего всю противоположную от окна стену и двух прикроватных тумбочек, другой мебели в комнате не было. Интерьер дополнял занимавшей весь пол шерстяной ковер и висевшая над изголовьем кровати большая рамочная фотография, частично повторявшая композицию картины Диего Веласкеса «Венера перед зеркалом»***, с обнаженной Мариной в позе Венеры, но без ангела и самого зеркала. Внимательно осмотрела фото. Меня с детства удивляла при трехлетней разнице в возрасте наша с сестрой внешняя непохожесть.

- Раздевайся, свояченица, и плашмя ложись на кровать. Выдеру тебя по-родственному. Привязывать не буду, когда захочешь прекратить, просто скажи «стоп» и поднимайся. Как бонус, можешь выбрать ремень.

Зять открыл одну из дверец платяного шкафа на внутренней стенке которой висел ряд ремней и еще несколько других не очень понятных девайсов.

- На твое усмотрение. Лучше каким ты обычно порешь жену.

После душа я не надевала нижнего белья, поэтому оставалось просто снять халат. Одновременно Юрис через голову стащил футболку и остался только в спортивных трениках «adidas». Не глядя в мою сторону, он аккуратно сложил на тумбочку накрывавшее кровать покрывало и застелил постельную простынь вынутой из ящика шкафа жесткой льняной дерюгой. По методичной последовательности чувствовалось ритуальная привычность действий.

Ничком улеглась поверх щекотавшей кожу дерюги, подложила под таз подушку в серой наволочке и немного раздвинула ноги. Потолок комнаты был зеркальным, и я, как на мониторе, могла периферийным обозрением наблюдать происходившее вокруг. Подошедший сбоку Юрис по-хозяйски помял топорщащиеся ягодицы и несколько раз шлепнул по ним ладонью.

— Судя по обращению, муж тебя не порет. Напрасно, жопа упругая, жаль далеко живешь, мог бы поучаствовать в твоем тематическом воспитании.

Широкий кожаный ремень резкими щелчками прорезал воздух спальни и хищно припечатывался к голому заду сорокапятилетней женщины, прижигая кожу огнем. Громко мыча и постанывая сквозь стиснутые зубы после каждого удара, я крепко держалась за край матраса у изголовья кровати, стараясь не делать попыток уклониться от равномерно опускавшегося ремня или прикрыть задницу рукой, наслаждаясь болью в рассекаемых ремнем ягодицах.

— Пятьдесят. Обычно я на этой цифре заканчиваю», - сказал видимо считавший про себя удары Юрис, останавливаясь, чтобы дать мне перевести дух.

- Нет, продолжай!

- Оказывается ты азартная девка, моя Маринка обычно со скрипом дотягивает до полтинника.

Юрис нежно погладил мою ляжку и продолжил порку, нанося удары чуть медленнее. Отраженная зеркальным потолком ярко-красная жопа начинала приобретать бордовый оттенок, по телу пробежала волна судорожной ряби, ноги конвульсивно задергались, я громко застонала и сильнее вцепилась в матрас. Однако Юрис не остановился, пока вслух не отсчитал до двадцати пяти.

— «Семьдесят пять!», - громко выдохнув, итогово объявил он и отбросил ремень на край кровати.

— «А-а-ах!» - блаженно выдохнула я, почувствовав облегчение и шепотом выдавила протяжное: «Да-а».

Юрис вытащил из прикроватной тумбочки салфетки, промокнул и смазал противоотечным гелем набухшие рубцы. Чужие мужские пальцы, второй раз за день, опять ощупали мою мокрую промежность. Один из пальцев задержался возле бугорка ануса, описал его по концентрическому кругу и легонько надавил. Со слов сестры я знала, что ее супруг неровно дышит к большим, но аккуратным задницам зрелых баб.

— А ты снизу идентична сестре, тоже «сиповка» и похоже такая же похотливая сучка. Ну, что у тебя приключилось, обычно взрослые барышни под ремень просто так не ложатся.

- Ничего особенного, вчера на «нудике» привязался какой-то наглый, местный ханурик.

- Понятно, а ты прогнала его ссаными тряпками.

- Ну, что-то вроде этого.

- Не ври, тебе явно хотелось, чтобы он тебя выебал, засадив по самые яйца. Ладно, свояченица, не дуйся, это обычный курортный синдром предклимактерических похотливых сучек, с такой расписной задницей ты произведешь на «нудике» фурор, а мужу скажешь, что оступилась и проехала задом вниз по лестничным ступенькам.

Не ответив на провокационный выпад, я перевернулась на бок и подперла голову согнутой в локте рукой, то что минуту спустя рядом оказался голый Юрис, меня не удивило. Переместив за спину свободную руку, я уткнулась ладонью в полуэрегированный пенис шестидесятилетнего мужчины. Дебютная порка нового женского зада похоже не оставила экзекутора равнодушным. Посмотрев на потолок, я увидела навзничь лежащего сзади Юриса, широко раскинувшего слегка загорелые старческие ноги с бритыми гениталиями внизу живота. Первый раз заметила на его плече синюю татуировку якоря.

- Слушай, я отлично понимаю, что мы не кровные родственники, но перед сестрой неудобно, да и муж должен скоро вернуться. Может отблагодарить тебя как-то по-другому, поспешный секс оставим матросам-срочникам первого года службы. Тем более сам убедился, что под моим килем все как у собственной жены, ничего нового не всплывет.

— О’key, уговорила. Будем считать это кредитом родственной взаимопомощи.

Почти одновременно мы поднялись с кровати. На скомканной дерюге посередине оставленного мною места темнело мокрое пятно вагинальной смазки. Не застегивая накинула халат, сказала Юрису на латышском «Спасибо» и перешла через двор в наш флигель. Ягодицы приятно саднила резь от полученной порки. Вскоре вернулся муж. Вечером Юрис уехал в Ригу. Следующая неделя для курортного отдыха стала последней и до нашего отъезда, мы виделись только один раз, на прощальном семейном ужине в ресторане. Не знаю рассказал ли он сестре про наш сеанс поркотерапии, но его отношение ко мне на ужине осталось без видимых изменений - родственно-нейтральным. Даже пригласив меня на медленный танец, ладонь Юриса не опускалась ниже моей талии.

Ночью на понедельник я спала преимущественно лежа на животе, но умиротворенным, беспробудным сном без предыдущих нуарных кошмаров. Порка действительно внесла расслабляющий эффект, понизив градус тревожности. Обычно летом я сплю голой, но для камуфляжа следов от «поцелуев» ремня, пришлось надеть ночную рубашку. Следующие два дня оказались пасмурными и на «текстильный» пляж мы пошли только в среду. Консервативный фасон купальника и регулярное втирание в ягодичные мышцы геля, сделали последствия воскресной порки едва заметными.

***

Накануне отъезда я еще раз столкнулась с незнакомцем на той же улице Йомас. Пляжный ловелас в памятных солнцезащитный очках, шел встречным курсом держа за руку стройную молодую женщину в облегающем платье, а рядом на самокате ехала белокурая девочка лет пяти в цветастом комбинезоне. Мгновенно развернувшись под недоуменным взглядом мужа, я прикинулась разглядывающей уличный информационный стенд с ностальгическими фотографиями людского муравейника местных пляжей «эпохи развитого социализма» - тогдашней витринной «мини копии Европы» для советских граждан, лишенных возможности видеть подлинник. Вряд ли он опознал меня по фронтальному виду в брючном костюме и затенявшей лицо широкополой шляпе. Наверняка я была не единственным экземпляром его курортных «рейдерских атак». Настроение сразу испортилось. Дойдя до конца улицы, я, сославшись на усталость, перенаправила дальнейший маршрут к железнодорожной станции Дзинтари, подразумевая конечным пунктом возвращение на дачу. Хотелось подобно улитке быстрее спрятаться в домашнюю раковину. Увы, Юриса и его целительного средства на этот раз поблизости не оказалось. Сутки спустя мы улетели домой. Постепенно, затертый ластиком будничной текучки, взбудораживший курортный эпизод переместился в дальний угол кладовки памяти.

*Лат (Lats) - валюта Латвии в 1993-2013 годах; **Lido - латвийская сеть ресторанов-бистро; ***Диего Веласкес «Венера перед зеркалом» (Лондонская национальная галерея).