Дневник Ангелины

18 июля

Сегодня в доме гостья. Зашла проведать родителей их дочь Ульяна, в девичестве Карабасова, ныне Ивина. Она живёт в той же деревне, но из дома выходит редко. На ней большое хозяйство, дом, два мужа, да ещё и двое деток. Сейчас она опять беременна. Месяцев шесть, не меньше. Ульяна очень болтливая, готова говорить с кем угодно. Видимо, в доме Ивиных ей поговорить не с кем. Поболтала и со мной. Ну как поболтала, она беспрерывно говорила, а я только слушала. Я узнала, что её мужей зовут Михаил Олегович и Кирилл Олегович и они требуют, чтобы она называла их так и называла, по имени- отчеству. Причём только на вы.

— У меня два сыночка. - щебетала Ульяна - Одного назвали в честь дедушки Олегом, другого я хотела назвать в честь моего батюшки, Феденькой, но свёкор не позволил. Назвали в честь отца свёкра Илья.

Она рассказала, что рожала детей дома, безо всяких там врачей. Правда, приглашали местную знахарку. Как уж повелось испокон веков, так и должно оставаться. Не нам менять. Я смотрела на Ульяну с ужасом. Стало ясно, что и меня в случае беременности ни в какую больницу рожать не повезут. Исключена любая возможность побега. Под монотонный голос Ульяны, я погрузилась в свои нерадостные мысли. Довольно быстро поняв, что её не слушают, Ульяна бесцеремонно вцепилась в моё плечо и грубо и сильно затрясла, требуя внимания. Я сделала попытку освободиться от её руки, но куда там. Не рука, а капкан.

— Кстати, ты знаешь, что скоро приезжает наш братец, Паша? - продолжила Ульяна, убедившись что её внимательно слушают и только тогда выпустив моё плечо - Он нам не совсем брат. Только по батюшке. Однажды папа изменил мамочке с местной дурочкой Елизаветой. В тот вечер была его очередь спать с мамой, но его отец, наш дед влез без очереди. Тогда папа обиделся, пошёл на улицу и трахнул первую встречную бабу. Елизавета баба взрослая, только вот умственно отсталая. Она рада- радёшенька была, когда батюшка ей присунул. Местные- то парни на неё не обращали никакого внимания. Фёдор Павлович просто завалил её в придорожные кусты и выебал. Мимо люди ходят, посмеиваются, а ему плевать. Знай дерёт. Целку сбил и насливал в неё от души. Вроде как отцу в отместку. Вот и родился Паша. Батюшка его не забывал. Кормил, одевал- обувал, воспитывал. Добился того, чтобы Паша выучился на землемера. Теперь гордится своим внебрачным сыночком. Кстати, а тебя наш папа трахает?

Я опешила от такой прямоты. Ничего себе вопросики.

— Что молчишь? - удивилась Ульяна - Стесняешься? Вот и глупо! Мы все одна семья и нечего стесняться друг дружку. Меня, например, мой свекор имеет регулярно. На то я и сноха, чтобы сношать. Так что, трахает тебя Фёдор Павлович?

Я нехотя кивнула. Ульяна расплылась в улыбке.

— Я люблю со свёкром ебаться. - призналась она, понизив голос - Он - мужчина опытный. Научил меня сосать. А ещё он любит мне в рот кончать. Только ты никому! Если свекровь узнает, она нас прибьёт. Во - первых это- неприлично, а во - вторых, она внучку ждёт - не дождётся, а тут сперму впустую растрачивают.

Я осторожно спросила, знает ли она, хотя бы примерно, кто из её детей чей. Та в ответ беззаботно рассмеялась и махнула рукой. Вот ещё думать о всяких глупостях. Какая разница.

— Нам жёнам про это думать не положено. Пусть это мужей заботит.

Я задумалась, кем же мне приходится Ульяна. Вышло, что во- первых она мне трижды золовка, как сестра трёх мужей, а во - вторых падчерица, как дочь свёкра, тоже меня имеющего как жену. Это было забавно.

21 июля

Я мыла пол в гостиной, когда кто- то неслышно подобравшийся ко мне сзади, шлёпнул меня по попке. От неожиданности я вздрогнула, едва не опрокинув ведро, и вскрикнула. Первой мыслью было, что это- Дмитрий. Шуточка в его манере. Но повернувшись, я увидела совершенно мне незнакомого человека. Молодой парень, симпатичный, очень ухоженный. Стильная стрижка, загар как из солярия, одет со вкусом. Выражение лица - надменное.

— Привет! - лениво - снисходительно бросил он мне - Догадываюсь, ты - Ангелина. А я - Павел Серяков, ещё один твой муж.

— Как это муж? - удивилась я, мгновенно позабыв о шлепке по моей попке.

— А вот так! - усмехнулся Павел - Я ведь тоже сын Фёдора Павловича, а значит имею на тебя такое же право, как и мои братья : Дмитрий, Иван, Алексей Карабасовы. Могу при желании занять своё законное местечко в твоей постельке. Например, сегодня ночью.

Пока я лихорадочно подбирала слова для ответа, в комнате появилась Софья Ивановна.

— Пашенька! - радостно воскликнула она - Приехал! А мы тебя третий день ждём- не дождёмся. Покажись- ка! Ах, какой ты красавчик!

Затем она недовольно покосилась в мою сторону. Моё присутствие свекровь явно раздражало.

Вот, что! - воскликнула Софья Ивановна, взяв гостя за руку - Пойдём в кухню. Я буду готовить, а ты мне будешь рассказывать о себе.

Она поспешно утянула парня за собой, а я осталась. Опять мне было о чём подумать. Фёдор Павлович изменяет Софье Ивановне с первой встречной. Та рожает ребёнка, а Софья Ивановна души не чает в этом внебрачном сыне своего мужа. Ни ревности, ни злости. Может я чего- то не понимаю? Ладно, плевать на них. Не это для меня сейчас главное. Неужели у меня и правда появится четвёртый муж? Возьмёт Паша да и припрётся ко мне ночью. Ну- ка Геля, раздвинь ножки! Как мне себя вести в этом случае? Пустить в постель? Отдаться? Или наоборот звать на помощь? Неправильное поведение чревато. Ждут меня розги или даже что- то похуже. Спросить бы у кого- нибудь из Карабасовых. Жалко Ульяны сегодня нет. Она бы всё объяснила, дала совет.

Я решила найти любого из братьев и напрямую спросить про Павла. Осторожно прошлась по комнатам. Никого. Может быть они все в кухне? Собрались послушать рассказы о Пашиных странствиях по свету? Стараясь ступать бесшумно, приблизилась к кухонной двери. Тишина. Аккуратно заглянула в приоткрытую дверь и ужаснулась. Софья Ивановна сидела на кухонном столе, широко раздвинув ноги. Паша стоял между её ног. Одной рукой он приподнимал широкую юбку свекрови, другой вовсю хозяйничал в её гладко выбритой вагине. Мясистые половые губы были раздвинуты, большой палец Пашиной руки терзал клитор, остальные пальцы находились во влагалище. При этом свекровь страстно целовалась со своим пасынком. Это продолжалось довольно долго. До тех пор, пока Паша не попытался завалить Софью Ивановну на стол.

— Тихо ты, сумасшедший! - зашипела она - Мы в доме не одни.

— Ты же сказала, что мужики в бане. - возразил Паша, продолжая орудовать у свекрови под юбкой.

— Геля в доме! - свистящим шёпотом объясняла свекровь - Она - девка любопытная. Конечно, если она захочет нас с тобой заложить, то поверят нам, а не ей. Но зачем же искушать судьбу?

— Хочу тебя, аж яйца сводит! - наседал Паша.

— Что со мной делаешь, похабник! - задыхалась от возбуждения свекровь, Потом, наконец решившись, обреченно прошептала - Ладно. Пойдём в спальню. Только быстро.

Оба тела тут же отделились от стола, а я упорхнула в гостиную. Оказавшись там, быстро присела на корточки и принялась лихорадочно водить по полу мокрой тряпкой, изображая уборку. Что делать? Было бы неплохо, если бы свёкор застал жену за изменой. Да ещё с кем! С собственным сыном, который обязан ему всем на свете. Впрочем, на Пашу мне плевать, а вот старая змея, которая меня ненавидит, ревнует к мужу и сыновьям, придирается и издевается как может, вполне заслуживает сурового наказания.

Я услышала тихие крадущиеся шаги. Сначала в коридоре, а потом на лестнице, ведущей на второй этаж. Значит через минуту- две любовнички будут в спальне. Первой моей мыслью было сбегать в баню за мужчинами. Мол, идите скорее, Софье Ивановне плохо. Но едва я вышла на двор ко мне с рёвом и громким лаем кинулась огромная чёрная овчарка, стерегущая дом. Для неё я - чужая. Без сопровождения хозяев ходить по двору ни за что не позволит. Бегом вернулась в дом. Неужели Фёдор Павлович так и не узнает об измене жены?

На цыпочках поднялась на второй этаж и осторожно приблизилась к двери спальни свекрови. Дверь закрыта. Скорее всего на ключ. Присев, заглянула в замочную скважину. Вот это да! Картина измены в полной красе. Кровать и два голых тела на ней. Даже одеяло скинули на пол. Свекровь стоит на четвереньках, уткнувшись лбом в подушку и опираясь на локти. Паша пристраивается сзади. Хоть кино снимай. Стоп! А почему бы действительно не снять их случку на телефон? Это сотовой связи здесь нет, а камера- то работает. Стараясь двигаться максимально бесшумно, сбегала в свою комнату и нашла смартфон.

Экран тёмный, на прикосновения не реагирует. Фу ты! Оказывается просто выключен. Да включайся ты уже! Включился. Заряда достаточно. Прислонила камеру к замочной скважине. За время моего отсутствия Паша уже пристроился к мачехе и неспешно трахал её, плотно удерживая её талию в своих руках. Огромные груди свекрови болтались вперёд- назад как маятники.

— Что молчишь, сучка? - грубо спросил Павел - Я люблю, когда ты разговариваешь.

Говорил он негромко, но я отчетливо слышала каждое слово. Неважная здесь звукоизоляция. Впрочем, когда все свои, и даже жена одна для всех братьев, скрываться и стесняться не приходится.

— Хорошо- хорошо, сладкий мой, только не сердись. - торопливо забормотала Софья Ивановна - Я просто голову потеряла от счастья. Каждый раз, когда ты меня ебёшь, я сама не своя.

Каждый раз? Так это у них не впервые?

— Расскажи! - потребовал Павел - Как обычно. Всё с самого начала.

— Какой ты всё- таки распутник. Любишь грязные истории.- проговорила свекровь срывающимся голосом - Ты ведь всё уже знаешь. Сто раз слышал...

Паша прорычал что- то неразборчиво и с силой шлёпнул Софью Ивановну по заднице.

— Хорошо, хорошо не сердись. - тут же зашептала свекровь, испуганно косясь в строну двери - Ты же уже знаешь, что мой муж Фёдор изменил мне с твоей мамой. Пусть всего разок, но ведь изменил же. Да, меня в тот вечер трахал свёкор, отец Фёдора. Но во- первых он свой человек, глава семьи и поэтому моей пизде первый хозяин. Какая тут измена с моей стороны? Всё по правилам, по обычаю. А во- вторых бабье слово в семье последнее. Меня не спрашивают. Кто желает, тот и ебёт. А Фёдор из ревности, мне в отместку деревенскую дурочку трахнул. Я как узнала, тут же поклялась, что так не оставлю, отомщу ему. Разные планы строила. А потом гляжу - твоя мамка Елизавета- дурочка с пузом ходит. Как впервые её увидела, тут же и решила: если родится мальчик быть ему моим любовником, как подрастёт...

Видимо собственные слова в первую очередь не на шутку распалили саму рассказчицу. Задрожав всем пышным телом, Софья Ивановна с протяжным стоном кончила. Лишившись сил, свекровь повалилась на бок. Теперь я прекрасно видела её лицо. Глаза закрыты, рот расплывшийся в улыбке судорожно ловит воздух. Одним словом - блаженство. На Паша не собирался долго смотреть на чужое счастье. Он грубо перевернул Софью Ивановну на спину и навалился на неё всем весом.

— Дальше! - потребовал он, раздвигая женские ноги.

Он ждал продолжения истории. Вот ведь извращенец. Впрочем, чего от него ещё ожидать? Карабасов, и этим всё сказано.

— Да, да, конечно. - забормотала свекровь, медленно возвращаясь к реальности. Теперь она забыла всякую осторожность и говорила в полный голос - О чём это я? Ах, да... Ты рос таким красавчиком... Глаз не оторвать. Много лет любовалась тобой. Всегда знала, что ты будешь моим... Потом вижу, созрел парень. Пора! Соблазнила тебя, когда ты купался голым на речке. Проследила за тобой и тоже пришла на бережок. Ты испугался, что я тебя голого увижу и шасть в кусты. Я в тот день купаться не собиралась. Разделась полностью и стою голая, так чтобы ты видел. Знаю ведь, что ты сидишь в воде, за кустами. Решила тебя подразнить. Раздвинула ноги и давай мастурбировать. Подмокла в один миг. Пизда чавкает так, что на другом берегу слыхать. Взрослый мужик давно бы вылез: " Давай помогу!" А ты всё стеснялся. Наконец сама не выдержала и крикнула: " Иди ко мне Паша! Мужчиной сделаю!" Оказалось тебе только этого толчка и не хватало. Вылетел из воды как ошпаренный, с ног свалил и выебал прямо на песке. В миссионерской, как вот и сейчас. Ничему и учить не пришлось. Природа своё всегда возьмёт.

В этот момент застонал уже Паша. Резко вколачивая во влагалище Софьи Ивановны свой болт, он сливал семя, струя за струёй. Свекровь, обхватив тело Павла руками, притягивала его к себе, не желая отпускать.

— Ах, Пашенька, как я люблю, когда ты кончаешь в меня... - говорила она, глядя ему в глаза - Каждый раз мечтаю залететь от тебя. Вот когда моя месть Фёдору была бы полной. Окончательной и бесповоротной. Ты обрюхатил Елизавету? А я беременна от вашего с ней сыночка. Но всё как- то не получалось. Может быть сегодня? А? Пашенька, сделай мне ребёночка.

— Хватит! - оборвал её слова Паша - Каждый раз одна и та же песня!

Он спрыгнул с кровати и начал одеваться. Увидев это, Софья Ивановна опомнилась и засуетилась, собирая с пола свою одежду.

— Вот что, Соня. - сказал Паша, застёгивая ворот рубашки - У тебя к Фёдору Павловичу свои претензии, на которые мне плевать. Мне он отец, денег даёт сколько попрошу. Собственно за деньгами- то я и приехал. Поэтому ссоры с ним для меня вредны. Держись от меня подальше, чтобы не вызывать подозрений.

Вечно злобная свекровь робко кивала.

— И ещё. - сказал Павел твёрдым голосом, как бы подводя черту в их разговоре - Сегодня я воспользуюсь своим правом члена семьи Карабасовых. Эту ночь я буду спать с Гелей. Она и моя жена тоже. А ты можешь ревновать сколько захочешь.

Как дальше проходил их разговор не знаю. Решила, что самая пора мне сваливать из под двери спальни. Выключила запись на смартфоне и бесшумно вернулась в гостиную. Последнем, что видела было бледное как мел лицо свекрови с открытым ртом. Она явно силилась, что - то сказать, но не могла.

В гостиной вернулась к уборке. Через минуту в комнате появился Паша. Боковым зрением я видела, как с похотливой улыбочкой на лице он внимательно осматривал меня. Стараясь казаться невозмутимой, я тёрла тряпкой пол. О чём, интересно, он думает? Может быть по моему поведению пытается определить не стала ли я случайным свидетелем его забав с мачехой? Или даже Паша заметил меня, когда я подсматривала за ними через приоткрытую кухонную дверь? Сердце бешено стучало. Что он молчит? Уж сказал бы что- нибудь!

Положение спасли братья Карабасовы. Все трое одновременно ввалились в комнату. Раскрасневшиеся после бани, весёлые и шумные. Каждый из них полез к Паше обниматься. Дмитрий довольно сдержанно, а Ваня и Алёша совершенно по- детски. На моё счастье надолго в гостиной они не задержались. Отправились вчетвером в столовую.

— Мать, что с обедом? - крикнул Дима в сторону кухонной двери и, не дождавшись ответа, махнул рукой и поспешил за братьями.

Знал бы он чем занималась мать вместо работы на кухне. Какой уж тут обед. Оказалось, что я сильно недооценивала Софью Ивановну. Уже через полчаса обед был на столе. Все заняли привычные места. Мы со свекровью как обычно рядышком, через стол четверо братьев, во главе стола - Фёдор Павлович. Губы Софьи Ивановны поджаты, косится на меня злыми глазами. Вот она, ревность! Сначала ревновала к мужу. Это оказывается были только цветочки. Теперь ревнует к любовнику- пасынку. И эта ревность для меня смертельно опасная. Ничего, отныне я и сама могу ужалить эту ведьму. В моей комнате надёжно спрятан смартфон с компроматом на свекровь и на Пашу. Сразу пускать её в ход пожалуй не буду. Подожду подходящего случая. Все Карабасовы, кроме свекрови, спокойно беседовали между собой. Мне же не было до них никакого дела. Я решала кому из них лучше будет показать запись, когда придёт время. По всему выходило, что разумнее всего - сразу Фёдору Павловичу.

— Папа, я посплю сегодня с Гелей? - громко спросил Паша.

Настолько громко, что я вздрогнула. Братья засмеялись.

— Разумеется! - ответил свёкор с улыбкой - Она ведь и твоя жена.

Фёдор Павлович кинул на меня насмешливый взгляд. Он явно ожидал моей реакции. Я заставила себя улыбнуться. Очень уж хотелось подразнить свекровь. Смотри, я увела у тебя не только мужа, но и любовника. Главное, надо было удержаться от того, чтобы посмотреть ей в лицо. Чего доброго ещё выдам себя. Справилась. Посмотрев на мгновенно приунывшего Ваню, чьей законной женой я была по паспорту и чья очередь была со мной спать, я пожала плечами. Мол, извини, обычай есть обычай. Ничего, если хочет может послушать под дверью, как его законную супругу дерёт его сводный братик, рождённый деревенской дурочкой. Братик случайно зашёл на огонёк и тут же получил право на мою волосатую щель. А ты, муженёк потерпи. Будет когда- нибудь и на твоей улице праздник.

Удивительно, но никаких церемоний, праздничных застолий по поводу появления у меня очередного мужа не было. Песен не пели, тостов не произносили. Просто отправили меня наверх, дожидаться Пашу.

Намеренно не пошла в баню. Пускай Паша получит меня с природным запахом и вкусом, с заросшей пиздой. За чистотой и ухоженностью прямая дорога к Софье Ивановне. У той пиздёнка всегда выбрита, подмыта и надушена. Поднялась в свою комнату, разделась и нырнула под одеяло. Ждать Пашу пришлось недолго. Он появился в дверях всё с тем же надменным выражением лица. Губы презрительно кривятся.

— Что разлеглась? - процедил он сквозь зубы - А ну- ка встань и раздень мужа.

Это что- то новенькое. Никто из Карабасовых до этого не требовал себя раздевать. Смотрите какой барин к нам пожаловал.

— Поторапливайся! - повысил голос Паша - Розог захотела? Так это я мигом организую. Достаточно попросить Софью Ивановну. Ей за радость тебя поучить.

Пришлось встать. То, что ещё один мужчина увидит меня голой уже не смущало. На себе как на порядочной женщине я давно поставила крест. В этом доме я подстилка для любого. Причём не только для мужика. Шлёпая босыми ногами по полу, подошла к Паше и начала его раздевать. Чтобы расстегнуть пряжку ремня и снять брюки, пришлось опуститься на колени. Сильные мужские руки удержали меня за плечи и не дали возможности подняться обратно. Всё было ясно без объяснений. Паша ждёт от меня минета. Стянула с него трусы, поняла что не я одна не ходила в баню. От Пашиного члена пахнуло женскими соками из вагины Софьи Ивановны, его собственной спермой, ну и мочой, конечно. Поимев мачеху, он явился прямиком ко мне. Помой- ка меня. Я инстинктивно отпрянула, но Павел, схватив меня за волосы, притянул обратно и ткнул носом в пах.

— Давай, соска, работай. - рявкнул он.

Преодолевая отвращение, подчинилась. Главное- глубоко не дышать, а то чего доброго, вырвет, Паше на радость. Ведь именно этого он и добивается. Начала посасывать его немытую залупу. Он прорычал что-то нечленораздельное и, вцепившись в мои волосы уже обеими руками, принялся насаживать меня на свой, честно признаться немаленький член, раз за разом загоняя его мне в глотку. Когда я начала давиться, Паша заржал.

— Что- то не так, жёнушка? Другие мужья с тобой ведут себя помягче? Так вот запомни, они - слюнтяи, а я- настоящий самец. Именно то, что бабам и нужно по- настоящему. Подо мной будешь визжать и плакать.

Видимо, собственные слова распалили его настолько, что минет его перестал устраивать. Паша грубо оттолкнул меня и велел встать на четвереньки. Я даже обрадовалась. По- собачьи- то Дима меня регулярно имеет. Привыкла. Радость оказалась преждевременной. Заставив меня упереться лбом и локтями в ковёр, Паша обильно смазал член собственной слюной. О дальнейшем даже вспоминать не хочется. Я почувствовала проникновение его пальца. Только не в растянутое стараниями двух мужей (онанист Алёша не в счёт) и свёкра влагалище, а в мою девственную попочку.

— Гы, гы. - противно заржал Паша - Сразу вижу, тут ты- целочка, тут я первопроходец. Это- приятно.

— Не надо, пожалуйста... - пролепетала я, но моих слов никто слушать не собирался.

В мою попку пробивался только что обсосанный мною же член. Мои попытки увернуться были пресечены несколькими шлепками широкой мужской ладони. Бил он куда придётся. По попе, по спине. В каждый удар Паша вкладывал нешуточную силу. Укротитель сраный. Цели своей он, правда, добился. Напугал меня и отбил всякое желание сопротивляться. Тем не менее, Пашина борьба со сфинктером получилась долгой. Взяв член в руку, он то проталкивал его, то как будто вкручивал, то потеряв терпение вколачивал. Острая боль стала для меня сигналом о том, что Паша победил- таки. От боли и страха за то, что он порвал мне анус, я завизжала. Паша не пытался меня заткнуть. Наоборот, от моего визга он получал главное удовольствие. Потом он начал двигаться, с каждым толчком проникая всё глубже и глубже. Я орала, визжала и плакала. Паша только хихикал. Устроенный им концерт с моим участием должен был заставить страдать от ревности всех троих его братьев, а также мачеху- любовницу. Моя боль и унижение его не заботили. Кончив в пою прямую кишку, Паша заставил меня обсосать его член, а после одобрительно похлопал по щёчке. Именно в эту минуту я решила отомстить Паше и Софье Ивановне за все унижения. Тем более, что и выдумывать ничего было не нужно. У меня есть прекрасная видеозапись. Остаётся только выбрать удобный момент для того, чтобы показать её Фёдору Павловичу. Паша остался со мной до утра. Он ещё дважды трахнул меня в попку. Собирался и третий, но увидев кровь, сочащуюся из ануса, передумал. На моё счастье, Паша оказался брезгливым.

22 июля

Стоило большого труда остаться со свёкром наедине. Полон дом народа. Фёдор Павлович долго не мог понять чего я от него хочу. Потом, всё же разобравшись, увёл меня в их со свекровью спальню. Там я и показала ему видео со своего смартфона. Просматривая ролик, свёкор казался спокойным. Досмотрев до конца нахмурился и, с минуту подумав, попросил меня выйти, а телефон оставить ему. Я подчинилась, однако, закрыв за собой дверь, припала ухом к замочной скважине. Судя по звукам, Фёдор Павлович пересмотрел видео ещё дважды. Что было дальше не знаю. Было страшно, что меня застукают за подслушиванием. Стараясь ступать как можно тише, убежала в свою комнату. Там я провела больше часа, прежде чем услышала громкие голоса, шум хлопающих дверей и топот ног по лестнице. Прислушавшись, разобрала голоса свёкра и Паши.

— Кому ты веришь? - вскрикивал Паша - Она - лживая сучка.

— Я верю своим глазам. - орал Фёдор Павлович.

Дальше было не разобрать. В свору пытались вступить и другие члены семьи, но увидев в каком состоянии находится Фёдор Павлович, немедленно замолкали. Я тоже не рискнула покинуть комнату. Так и просидела взаперти до ночи. В окно видела как выскочил из дома Паша. Он, не оглядываясь, пробежал через участок и исчез за воротами. Видимо, отец выставил его из дома. В доме воцарилась мёртвая тишина. Да уж. Натворила я дел.

23 июля

Ночь я впервые провела в одиночестве. Братьям Карабасовым было не до моей вагины. Утром в дверь постучали и в приоткрывшуюся щель заглянул Ваня. Он едва слышно пригласил меня в гостиную и тут же исчез. Спустившись вниз, застала в гостиной всю семейку. Софья Ивановна с понурым видом сидела на стуле. Взгляд устремлён в пол, руки бессильно висят вдоль тела. Куда только подевались её надменность, самодовольство? Братья Карабасовы стоя, подпирали собой стены. Фёдор Павлович сидел на подоконнике, сложив руки на груди. Едва я вошла, свёкор заговорил.

— Как вы знаете, семья Карабасовых издавна живёт своими обычаями и традициями. Наша семья всегда держится на женщине, хозяйке дома. Мужчин много, а она одна. Именно поэтому она должна быть безупречной во всех отношениях, чистой и непорочной. Если в этом появляются хоть малейшие сомнения, то конец всей семье. А ведь в нашем случае речь уже не идёт о сомнениях. Каждый из вас уже видел ту самую грязную запись, изобличающую вашу мать не просто как конченую блядь, но как ядовитую гадину, проползшую в наш дом. Она не просто изменила мужу, за что по нашим обычаям заслуживает смерти, она пошла на инцест, вступив с связь с собственным сыном.

— Он мне не сын! - выкрикнула Софья Ивановна со слезами в голосе.

— У Карабасовых все дети общие. - задавил её своим басом свёкор - Мне, например нет дела, от кого ты родила каждого из детей. От меня, от брата или от нашего с ним отца. А значит ты регулярно ебалась именно с сыном. Больше того, мечтала от него забеременеть, чтобы причинить боль мне и любящим меня и послушным мне во всём сыновьям.

Мне казалось, что я в сумасшедшем доме. Многие годы Софья Ивановна была легко доступна троим мужикам, которые совершенно открыто имели её по- очереди, а тут вдруг видите ли совершила преступление, перепихнувшись несколько раз с четвёртым, который если разобраться ей никто. Не смотря на явное отсутствие логики в словах свёкра, я решила не вмешиваться. Тем более, что ненавидящая меня свекровь, была и мне не симпатична. Ну что с ней сделают? Высекут розгами, да и делу конец. А мне потом с ней жить в одном доме. Оказалось, я недооценивала свёкра.

— Не известно сколько бы ещё эта мерзкая тварь оскверняла наш семейный очаг, если бы в дом не появилась милая Ангелина, которая открыла нам глаза на гнилое нутро Софьи.

Братья дружно посмотрели на меня. В их глазах не было никакого осуждения. Было ясно, что окажись они сами на моём месте, без малейших колебаний тут же бы сдали мать отцу. А как же иначе?

— Зло должно быть наказано. - продолжал Фёдор Павлович - В былые времена блудницу и растлительницу собственного сына публично забили бы камнями. Разумеется, сейчас другие времена. Она будет наказана иначе. Хотя и не менее сурово. Я как глава семьи выношу такой приговор.

Фёдор Павлович соскочил с подоконника и, выйдя в центр комнаты, объявил.

— Парни, с этой минуты Софья вам больше не мать. Она - подстилка, доступная любому из вас. Ей нравится инцест и она получит его в неограниченном количестве. Каждую ночь кто- то из вас будет её драть. Я был бы несказанно рад, если бы отныне вы называли её просто шлюхой. В крайнем случае могу вам разрешить называть её Сонька. Отдельной комнаты у неё не будет. Шлюха будет приходить к одному из вас под дверь и скрестись как сучка.

Он замолчал. Не прозвучало ни возражений, ни вопросов со стороны братьев. Только всхлипывания Соньки нарушали тишину. Я была шокирована. Никто из сыновей не вступился за мать. Больше того все как один готовы были принять её новый статус. Дима даже был как будто рад переменам. Видимо давно мечтал вдуть мамочке. Ваня выглядел растерянным, Алёша - равнодушным.

— Молчите? - отец обвёл сыновей глазами - Мне ведь этого мало. Мне не достаточно того, что вы не против, я хочу чтобы вы были за.

— Не сомневайся, отец. Мы за! - с готовностью отозвался Дима и, посмотрев на братьев, спросил у них твёрдым голосом - Правда?

Те поспешно закивали.

— Тогда так! - подытожил Фёдор Павлович - Преданность семье и обычаям предков придётся доказать. Немедленно. Оприходуйте - ка шлюху. Так, чтобы мы с Ангелиной видели.

Я испуганно затрясла головой. Как бы не неприятна мне была свекровь, я не желала участвовать в предстоящем непотребстве. Даже в качестве зрителя. Видя моё состояние, свёкор подхватил меня на руки и усадил на подоконник, на котором только что сидел сам.

— Освободи- ка стул. - потребовал он у Соньки - Вам шлюхам полагается стоять рачком. Так кобелям сподручнее вас иметь.

Она тут же вскочила, роняя стул, и упала на колени. Фёдор Павлович поднял стул и уселся на него сам, закинув ногу на ногу.

— Ну что замерли? - недовольно повысил он голос - Не знаете что делать? Ангелина вас не научила? Драли - драли её каждую ночь, а так ничему- то и не научились?

Дима приблизился к матери и, слегка толкнув её в спину, вынудил встать на четвереньки. Затем он без колебаний задрал ей юбку и одним движением спустил женские трусы до колен. Увидев гладко выбритую пизду, заржал. Его пальцы тут же оказались в той самой щели, из которой он появился на свет. Слегка прищурившись, Дима исследовал нежные складочки.

— А вы что же? - Фёдор Павлович повернулся в Ване и Алёше - Ждёте пригласительные билеты?

Под тяжёлым взглядом отца, те нехотя подошли. Фёдор Павлович тут же начал отдавать им конкретные распоряжения. Обоим пришлось раздеться и уже голыми подойти к матери. Увидев их приближение, Дима вдруг забеспокоился, что они захотят первыми трахнуть мать. Поэтому, он быстро извлёк свой здоровенный эрегированный член из ширинки и вогнал его в Сонькину дырочку, которая легко приняла его целиком. Члены его братьев тоже, между прочим, стояли колом. Природные инстинкты оказались для них сильнее вопросов морали. Как будто хорошо зная о сексуальных пристрастиях своих сыновей, Фёдор Павлович велел Ване трахнуть Соньку в рот, а Алёше вложить член в её неплотно сжатый кулачок. Теперь двое сыновей имели стоящую на карачках мать спереди и сзади, а третий получал удовольствие от того, насколько активно та массировала его член. Помня, что она занимается сексом не с кем- нибудь, а с сыновьями, Сонька старалась быть с ними максимально нежной и услужливой. Она энергично подмахивала Диме, стараясь двигаться с ним в такт, осторожно ласкала губами и языком Ванин маленький членик и яростно надрачивала Алёшин прибор. Мне было противно на это смотреть. Буквально до тошноты. Я отвернулась и уставилась в стену.

— Геля! - услышала я грубый окрик свёкра - Какого чёрта ты не смотришь? По розгам соскучилась?

Пришлось вернуться в "зрительный зал". Братья как раз кончали. Причём синхронно. Дима вцепился в материнские бёдра и подрагивая все телом, сливал семя в материнское лоно. Ваня наполнял спермой мамочкин рот. Алёша мощными струями орошал её оголённую попку.

— Отменно!- подвёл итог Фёдор Павлович.

Тут произошло то, чего хозяин дома явно не ожидал. Поймала свой оргазм и Сонька. Её ноги задрожали, тело обмякло и, с протяжным стоном, она повалилась на бок.

— Вот когда открылось твоё подлинное нутро. - сказал он с удивлением в голосе - Шлюха, она шлюха и есть.

Братья Карабасовы были отправлены в баню, а Соньку оставили валяться на полу. Разогретый увиденным, свёкор потянул меня за собой. Ему тоже хотелось разрядить свои мудя. Он притащил меня в их супружескую спальню и отымел в классической позе. Мне в те минуты всё было безразлично. Пусть делает со мной что ему угодно. Моя голова была занята мыслями о свекрови. Какой бы мерзавкой она не была, как бы не третировала меня, всё равно ведь жалко. Свёкор, казалось, понял моё состояние и постарался утешить. По- своему, разумеется. Поставил рачком и трахнул ещё раз. Потом для закрепления результата третий раз, заставив скакать на его елде. Стыдно признаться, но в позе наездницы я, к радости Фёдора Павловича, словила- таки свой оргазм. После это мысли о Соньке покинули меня. Так ей и надо. Заслужила. До утра оставалась в спальне Фёдора Павловича. Спала, положив голову на грудь моего утешителя.

24 июля

Сегодня случилось то, чего я ну уж совсем никак не ожидала. Фёдор Павлович собрал всех, включая Соньку в гостиной.

— Я принял решение. - начал он, строго глядя на сыновей - В нашем доме новая хозяйка. Ангелина займёт шлюхино место. В доме вообще и в моей постели в частности. При всех я передаю ей связку со всеми ключами и приказываю подчиняться ей как хозяйке. Теперь её слово - для вас всех закон.

Он достал из кармана и передал мне тяжёлую связку ключей. Я недоумённо взяла. Оказалось, что тем самым я согласилась с его решением и стала спутницей жизни хозяина.

— Что встали? - повысил голос Фёдор Павлович - А ну- ка подойдите и поцелуйте руку хозяйке.

Сыновья послушно выполнили волю отца. Подошли по старшинству и, припав на колено, приложились к моей руке.

— Ты тоже, шлюха. - брезгливо поморщился Фёдор Павлович, искоса взглянув на Соньку.

Ту не пришлось уговаривать. Бухнулась передо мной на колени и несколько раз чмокнула моё запястье. Мне почему- то стало противно и я отдёрнула руку. Карабасов- старший рассмеялся.

25 июля

Не могу понять что со мной происходит. Казалось бы, у меня есть ключи от клетки, в которой меня заперли против моей воли. Выходи во двор, открывай въездные ворота и ступай на все четыре стороны. Впрочем, прочему ступай? Ключи от машины бывшей свекрови, а теперь наложницы моих пасынков, мне тоже отдали. Сначала я не верила, думала это какая- то подстава, проверка со стороны Карабасовых. Стоит мне только выйти за ворота, тут же буду жестоко наказана. Оказалось нет. Я свободно вышла за ворота, погуляла по деревне. Поболтала с Ульяной, случайно встреченной на улице и спокойно вернулась в дом. Никто и внимания не обратил. Ульяна, оказывается, всё уже знает. Поносит последними словами Пашу и мать, а со мной говорит уважительно. Не как с подружкой, а почти как с мамой. Так вот, я могу уйти, но почему- то не хочу. Меня что- то держит в доме населённом сумасшедшими. Может быть возможность ежедневной мести моим недавним обидчикам, а может быть сильный мужчина, чьей сожительницей я стала. Кто знает... Как бы то ни было, я остаюсь. Я ведь Карабасова. Теперь не только по паспорту.