Я благодарна за поддержку, которые мне выразили те, кто прочли мою историю. Чувствую, что с души упал камень, и мне действительно легче дышится. Я волновалась, что меня заклюют, начнут оскорблять и пристыживать, но, слава богу, вы отнеслись ко мне с пониманием и прислали много теплых слов в личные сообщения. Еще раз, спасибо. Я хочу продолжить делиться своим секретом, и перестать себя мучать стыдливостью.

Через две недели после того вечера я окончательно убедилась, что между мной и сыном все нормально. У нас не было неловких попыток разговора о случившемся, мы не прятали друг от друга глаза, и в целом, продолжали жить каждый в своем ритме и своими задачами.

В один день на работе я краем уха услышала как коллеги шутливо обсуждали что-то связанное с сексом. Я не слышала ни всего разговора, ни даже специфических деталей, просто обрывки фраз, которых, впрочем, было достаточно, чтоб понять, в чем заключается основная тема диалога.

Это было под конец рабочего дня, я сосредоточилась на том, чтоб завершить несколько последних дел, и только когда все разошлись по домам, я наконец выдохнула и уселась на наш офисный диван. Я немного подустала от большого количества телефонных звонков и наслаждалась долгожданной тишиной и покоем.

Спустя некоторое время мои мысли перешли на тему секса, и я с некоторым удивлением осознала, что в моем сознании также всплывает мой сын. Я говорю "с удивлением", так как у меня были стандартные партнеры, с которыми я время от времени утоляла похоть, и, в целом, я ими была довольна. Нормальные, адекватные, взрослые мужчины, хороший секс без обязательств, никаких претензий. И, тем не менее, мои мысли начали фиксироваться на Кирилле. Что самое любопытное, мне это... вполне даже нравилось. Да, это неприемлимо с этической точки зрения, но если этику вынести за скобки, то все объяснимо. Мне была приятна наша связь. Мне было приятно трогать его член, был приятен вкус его шеи, частота его дыхания. Его покорность и, вместе с тем, дисциплина. Чем дольше я думала о Кирилле и нашем секретном моменте, тем больше я убеждалась в одной простой мысли. Я хочу еще.

Я в некоторой спешке пришла с работы домой, и переоделась в удобную одежду. Только собралась начать готовить ужин, но поняла, что мне что-то мешает, что я не могу сконцентрироваться. Я плюнула на это дело, и отправила Кириллу сообщение: "Сынок, сегодня подустала, был длинный день. Нет сил ничего готовить".

Через несколько минут пришел ответ: "Окей, понял. Перекушу по дороге домой, буду через часик где-то".

Я как-то по детски этому обрадовалась. Обрадовалась тому, что не надо становиться к плите. И тому, что мой сын не ноет по этому поводу, как маленький ребенок. И тому, что я наконец поняла, что мне мешает.

Я пошла и переоделась. Черный халат, чуть выше колен, шелковый, приятный на ощупь. Да, так намного легче и лучше. Намного. Я избавилась от бюстгальтера тоже.

Я села на кухне и начала ждать. Мое сердце билось с некоторым трепетом. Я была в каком-то предвкушении, но непонятно чего. Мне просто нравилось осознавать, что я сижу на табуретке в черном халатике и одних трусиках, закинув ногу на ногу, и жду своего сына. Мне было интересно посмотреть на его реакцию, и комфортно от того, что я знала наверняка, что ему понравится то, что он увидит. Мой взрослый сын увидит свою мамочку в сексуальном наряде. Боже, как это просто, как незатейливо, но при этом так сильно возбуждает.

Пока я умиротворенно размышляла о наближающейся ситуации, в прихожей послышался звук ключа. Я слушала как Кирилл зашел, закрыл дверь, снял с себя обувь, верхнюю одежду и пошел в первую очередь в ванную, мыть руки. Спустя пару минут он зашел на кухню и немного оторопел.

Наша кухня - маленькая, как во всех хрущовках. Плита, холодильник, раковина для посуды, небольшой стол у стены и две табуретки, на противоположных сторонах стола. На столе стояла лишь хлебница. На одной из табуреток сидела я, закинув одну оголившуюся ногу на вторую, одна моя рука была согнута в локте, лежала на столе, а средним пальцем второй руки я аккуратно водила себе по бедру.

Кирилл встал по диагонали в полуметре меня, спиной к окну, прислонившись бедрами к подоконнику. Ладонями он также уперся на подоконник. На нем были классические синие джинсы и старенький свитер, как раз для майских вечеров, когда днем уже тепло, но по вечерам еще довольно прохладно.

Мы оба молчали и просто смотрели друг на друга. Кирилл водил взглядом по моему телу, по моим оголенным ногам и возвращался к моим глазам, словно в поисках одобрения. Дело в том, что он и раньше меня видел в халате, и в купальнике, и в коротких шортах. Но в тех случаях, я просто бывала в халате, или купальнике, или коротких шортах. Я занималась своими делами, а он шел заниматься своими. Однако, в этот раз все по-другому. Я сижу в сексуальном наряде, который я надела специально для него. И он это знает. И он хочет меня рассматривать. И может это делать столько, сколько ему захочется. Никто ему не запрещает рассматривать свою маму, и ее ножки.

Несколько минут спустя Кирилл перенес одну руку в область своего паха. Затем неуверенно перенес пальцы на ремень. Он вопросительно посмотрел мне в глаза. Я, нарочито медленно опустив веки, моргнула в ответ. Он расстегнул ремень, затем, пуговицу джинсов, затем ширинку. Кирилл спустил расстегнутые джинсы до бедер, но дальше ему было неудобно, так как он стоял вплотную к подоконнику и не мог наклониться. Я спокойно чуть приподнялась с табуретки, взялась за джинсы с двух сторон и спустила их до щиколоток. Затем аккуратно спустила вниз его трусы, и села обратно на табуретку.

Член Кирилла был возбужден. Правой рукой он упирался в подоконник, а левой начал водить по своему стволу. Он смотрел на меня и медленно мастурбировал. Я находилась на расстоянии вытянутой руки от своего сына, и, смотря на то как он водит по своему члену, я положила обе кисти в область узла пояса на моем халате.

Кирилл ускорил темп. Я видела, как быстро то появляется, то исчезает головка его члена, и была буквально загипнотизирована действием. Я не знаю, сколько времени я продолжала смотреть на член своего онанирующего сына, но в какой-то момент я взялась пальцами за концы своего пояса и потянула их в разные стороны. Узел развязался. Я развела полы своего халата, и мой сын увидел мою голую грудь. На его лице возникла гримаса, он открыл рот и, издав легкий стон, стал бурно кончать. Он выстрелил несколько раз, первые капли попали мне на колено, еще немного спермы упало на пол, а остатки вытекали Кириллу на пальцы, в то время как он медленно продолжал водить по своему постепенно ослабевающему члену.

Я улыбнулась своему мальчику. Он дышал глубоко и размеренно, затем тяжело сглотнул, словно умирал от жажды. Кирилл выглядел изможденным. Он уперся обеими руками на подоконник, одна его кисть была вся в сперме, его джинсы были на щиколотках, ему было жарко в своем свитере.

Он не знал, что ему дальше делать. Нужно ли что-то говорить? Нужно ли уходить в ванную, смывать с себя всю свою сперму? Что вообще происходит, и что вообще на уме у его матери?

Мы продолжали оставаться каждый в своей позе минут 5. Затем я встала и аккуратно приблизилась к своему мальчику. Кирилл завороженно смотрел на меня, на мой распахнутый халат, на мою голую грудь. Я подошла к нему вплотную, немного сбоку. Я опустила глаза вниз и увидела, как его член начал увеличиваться в размерах. Кирилл продолжал смотреть на мою грудь и вновь взялся своей заляпанной рукой за член. Мой мальчик вновь возбудился. Какая прелесть...

Затем прошло то, чего я совершенно не ожидала. Кирилл оторвал вторую руку от подоконника и обнял меня ею, положив ладонь мне на ягодицы. Я учащенно задышала, почувствовав, как намокают мои нижние губки.

Ах, сынок, что ты делаешь?.. Боже, что... Кирилл одной рукой наяривал свой член, а вторую, запустил мне под халат и сжал мою ягодицу.

От осознания того, что сын стоит на кухне, онанирует на свою полуголую мать, второй рукой лаская ее задницу, у меня подкосились ноги. Я чувствовала, как моя киска стала горячей как никогда. Но я держалась изо всех сил, смотря Кириллу прямо в глаза, пока он смотрел в мои, продолжая мастурбировать одной рукой и лапать другой.

Мы оставались в таком положении некоторое время, сверля друг друга взглядом. Затем Кирилл снова тяжело сглотнул и облизал свои губы. Я была дико возбуждена, глядя на своего мальчика и то, как он смотрит на свою маму немигающим взглядом. Я приблизилась еще на милиметр. И медленно запрокинула голову, оголив шею. Кирилл робко приблизился к моему подбородку, и понемногу стал меня целовать в шейку.

Я была на седьмом небе от счастья. Мой мальчик. Мой нежный старательный мальчик. Он продолжал покрывать меня легкими поцелуями сверху, но довольно бесцеремонно сжимал по очереди мои ягодицы. А затем, Кирилл просто всосался мне в скулу и я почувствовала, как вибрации от его движений прекратились. Я поняла, что он кончает. Я смотрела в потолок, мой сын приклеился ко мне в засосе, одна его рука была на моем бедре, а второй он крепко сжимал свой член, из которого опять полилась жидкость.

Кирилл ослабил свои губы, я отстранилась и села на табуретку. Мой мальчик запыхался и сильно вспотел в своем свитере. Его лицо было красным. На лбу выступал пот. Мы по-прежнему не произнесли ни слова.

На часах было уже около полуночи. Кирилл еле держался на ногах. Его рука была вся в сперме, его свитер, его джинсы, все было забрызгано. Я даже боюсь представить, насколько мокрым был его разгоряченный торс.

Мне стало жалко моего мальчика. Он выглядел совершенно изможденным. Сегодня был длинный день, а я его даже не покормила ужином. И вот, он стоит, размеренно дышит и виноватым взглядом смотрит на свою похотливую маму. Мне хотелось его чем-то поощрить. Чем-то порадовать своего сыночка. Чтобы он понял, что это все было не зря. И чем усердней я думала, как отблагодарить своего мальчика, тем больше разгоралось у меня между ног.

Я посмотрела на лицо своего Кирюши. Встала с табуретки. Развернулась к сыну спиной. Спустила вниз трусики, высвободив сначала одну ногу, потом вторую. Затем я расставила ноги пошире, наклонилась и легла грудью на стол. Руками я задрала подол халатика, предоставив свою попку Кириллу на обозрение.

Я лежала на щеке, мои глаза были закрыты. Я думала о том, что должен испытывать сын, когда видит свою голую мать, нагнувшейся к нему в положении раком. С чем вообще сравнимо это чувство?..

Огненная буря в моей киске разгорелась еще сильней. Я просунула одну руку под туловищем, отвела указательный палец и мизинец в стороны, а средним и безымянным я вошла в себя. Вошла легко, так как мои губки уже буквально сочились от возбуждения, я начала себя трахать двумя пальцами, быстро увеличив темп.

Пусть смотрит, мой малыш. Пусть смотрит, как мамочка себя ласкает, как мамочка делает себе хорошо. Пусть наслаждается действием. Не думаю, что его однокурсники могут похвастаться подобным. А мой сыночек пусть любуется, я ему разрешаю.

Я продолжала ездить пальцами внутрь себя, и чувствовать небывалую гордость от того, что мой сын за мной наблюдает. Я лежала на кухонном столе с закрытыми глазами и улыбалась. Звуки, которые доносились из моей мокрющей киски лишь подзадоривали меня.

Спустя какое-то время я заметила, что хлюпанья стало больше. Я открыла глаза, повернула голову на другой бок, посмотрела по диагонали назад и увидела, что Кирилл снова массирует свой член. Я представила то, как должно быть дико выглядит эта сцена со стороны, и возбудилась еще сильней. Мама онанирует перед сыном ночью на крохотной кухне, а сын яростно дрочит на нее сзади. Боже, как это великолепно. Невероятно сексуально.

Я посмотрела на Кирилла. Его член был уже пунцовым. Тем не менее, он наращивал темп своих движений. Я решила не отставать. Одной рукой я быстро и глубоко входила себе во влагалище, а второй я осторожно, но крепко взяла себя за ягодицу, и отодвинула ее в сторону, раскрыв для Кирюши еще одну свою дырочку. От увиденного мой сын почти зарычал. Я смотрела ему в глаза, и показала свои сжатые зубы. Он смотрел в мои глаза, и оскалился в ответ. Мы были двумя похотливыми животными. Я никогда не испытывала ничего подобного. Никто никогда не испытывал ничего подобного. Это было просто нереально.

Я почувствовала, как меня начинает накрывать. Мои ноги задрожали, кожа покрылась пупырышками. Вот оно... Вот надвигается эта волна. Вот, вот, вот... Аааааа... Я почувствовала, будто меня ударило молнией. Самой приятной и нежной молнией на свете. Из моей киски брызнула струя. Секунды четыре из меня просто лил фонтан. Затем силы меня покинули, и я раскинув руки на столе, лежала словно вынесенная на берег русалка без сознания.

От увиденного оргазма своей матери Кирилл тоже стал кончать. Мозг моего мальчика был явно перегружен. Мать, лежащая на кухонном столе, в расстегнутом халате, ее грудь, ее лицо, ее ноги, ее раскрытая задница, ее киска, принимающая мокрые от слизи пальцы... За очередной эякуляцией своего сына я наблюдала уже наполовину закрытыми глазами. Его сперма была белой, как молоко. Обе его руки были полностью заляпаны липкой жидкостью. Мой сын кончил и без сил соскользнул на пол под подоконником, упершись спиной к стене. Он был опустошен. Как физически, так и эмоционально. Сынок, мой любимый сынок... Мой Кирюша...

Я заставила себя отлипнуть от поверхности стола. Мне было страшно смотреть на часы. Нужно было идти спать, завтра опять на работу. Я подошла к сидящему со спущенными штанами на полу Кириллу. Его член обмяк и сморщился. Рукава его свитера были закатаны до локтей, ладонями Кирилл упирался в пол, а глаза были едва открыты.

Я приблизилась к его лицу вплотную, развернулась к нему спиной, приподняла полы халата и немного согнула ноги, устроив свою киску ему на губы.

Кирилл начал аккуратно вылизывать мою жидкость. Шероховатый язык сына скользил по моим половым губкам, иногда скольжение языка сменялось поцелуями. Мой сын методично избавлял меня от субстанции, которой я кончала, и я подставляла ему места, где еще чувствовалась липкость. Боже, какой он у меня галантный... Настоящий джентельмен.

Когда он закончил, я повернулась к нему передом, подошла вплотную к его голове и аккуратно прижала его лицо к своему лобку. Кирилл понял, чего я хотела, и присосался к клитору. Я смотрела на него сверху вниз, а он, как верный песик, смотрел на меня снизу вверх. Спустя минуту я почувствовала, что мне достаточно. Отошла на шаг назад, наклонившись, поцеловала Кирилла в лоб и на дрожащих ногах вышла из кухни в направлении своей комнаты.

Работу, как вы понимаете, я проспала.