Катя осторожно повернула ключ в замке, и дверь с протяжным скрипом поддалась. Она шагнула в квартиру, которую недавно унаследовала от тёти, и невольно остановилась на пороге.

Комнаты встретили её застоявшимся, пыльным воздухом. На стенах местами обои висели лохмотьями, словно кто-то их нарочно дёргал. Краска на подоконниках облупилась и осыпалась, как старая корка хлеба. По углам скопились серые комки пыли, а на полу, в куче старых газет и забытых коробок, пряталась многолетняя запущенность.

Ну и досталось же мне наследство, – с лёгкой иронией подумала Катя, ступая по скрипящему линолеуму. Но ничего, Катерина, ты же не из робкого десятка. Пыль вымоется, обои переклеятся, краска обновится — и будет тут твой уют. Зато квартира большая, потолки высокие, окна широкие. Простор, мечта!

Она прошла из комнаты в комнату, осторожно приподнимая занавески, проверяя, работают ли старые ручки на окнах. В каждой комнате её встречала одинаковая картина запустения: пыльные занавесы, тусклое дерево, давняя тишина. Но вместо тоски в груди у Кати расправлялись крылья.

Вот тут, у окна, поставлю кресло и маленький столик... а здесь будет мой рабочий уголок. Ну же, Катя, это ведь шанс начать всё по-своему. И сама, своими руками. Ничего, что не умеешь – научишься.

Она выпрямилась, чувствуя, как в голове одна за другой рождаются будущие планы. Решение созрело мгновенно: ремонт — обязательно, и как можно скорее. Не просто освежить, а превратить этот запылённый уголок в настоящий дом.

На следующий день Катя вернулась сюда уже совсем в другом настроении — деловом и решительном. В руках у неё было целое хозяйство: ведра, кисти, шпатели, рулоны обоев, свернутые в толстые трубки. Всё это пришлось тащить от трамвайной остановки самой, и каждый шаг отзывался в плечах ноющей тяжестью.

В трамвае на неё косились пассажиры — обои то и дело норовили раскрутиться, кисти с металлическим звоном перекатывались в сумке. Но Катя только сжала зубы и хмыкнула про себя: Ну что, посмотрим, кто кого. Я ведь справлюсь. Давно мечтала сделать что-то сама – вот теперь и шанс.

От остановки до дома путь казался бесконечным. Приходилось останавливаться, перекладывать ношу из одной руки в другую. Пальцы немели от тяжести, на лбу выступил пот, платье на спине промокло.

Катя, ну кто тебя за язык тянул? Позвать бы кого-нибудь помочь... Но нет, сама решила, сама и тащи. Зато потом скажешь: вот это всё — моими руками. Вот тогда и будет гордость.

Когда, наконец, она толкнула дверь и втащила всю поклажу внутрь, сердце колотилось от усталости, но глаза светились азартом. Она опустила рулоны на пол, скинула с плеча сумку с инструментами и, выпрямившись, огляделась.

Пыль и старые газеты, облупленные подоконники — всё это больше не пугало. Наоборот, Катя видела перед собой будущий дом: светлые стены, свежий запах краски, её собственные вещи, уют и тепло.

Начало положено. Вот теперь заживём по-настоящему, — с торжествующей улыбкой подумала она и закатала рукава.

В квартире стояла летняя духота. Даже настежь открытое окно не приносило облегчения: тёплый ветер лишь гонял по углам пыль, которая цеплялась к коже и оседала на волосах. Катя, глядя на свои нарядные туфли и светлое платье, только вздохнула.

Нет уж, так дело не пойдёт. Всё равно через полчаса буду вся в пятнах.

Она быстро скинула туфли, стянула платье и переоделась в старые короткие шорты и мягкую клетчатую рубашку, которую привычно носила навыпуск. Рубашку расстегнула почти до пояса — в такой жаре иначе не выдержать. На ноги обувать ничего не стала: дома она всегда ходила босиком, и тёплый шершавый линолеум под ступнями казался почти родным.

Вот так лучше. Теперь можно и за работу.

Она закатала рукава повыше, подобрала волосы в небрежный узел и принялась за уборку. Сначала собрала в ведро старые газеты и обрывки обоев, потом перешла к штукатурке, которая в некоторых местах отваливалась пластами. Сухая крошка осыпалась прямо на голые ступни, приятно щекоча кожу.

Ну и бардак... Тётя, ты, конечно, мастер копить хлам. Ну ничего, к вечеру половину разгребу.

Время летело незаметно. Катя наполняла ведро за ведром, выносила их в подъезд, спускалась к мусоропроводу. Каждый раз, выходя из квартиры, она машинально стряхивала с плеч пыль, но босые ступни оставались в известковой крошке.

На третьем выносе столкнулась с соседкой — невысокой женщиной в цветастом халате. Та замерла, удивлённо окинув Катю взглядом: босая, в расстёгнутой рубашке, с ведром в руках и пятнами штукатурки на щеках.

— Ой, а вы новенькая? — спросила соседка, чуть растянув слова.

Катя улыбнулась и, перехватив ведро поудобнее, ответила:

— Да, квартиру от тёти получила. Решила пока ремонт затеять.

Интересно, что она обо мне подумает — вот так босиком, как дома...

— Ну-ну, молодец, — кивнула соседка с лёгкой улыбкой. — Давно пора кому-то порядок навести. Мы уж думали, она навсегда пустовать будет.

Катя рассмеялась:

— Теперь пустовать точно не будет.

Соседка одобрительно хмыкнула и, бросив напоследок взгляд на её пыльные ноги, скрылась за дверью своей квартиры.

Да, видок у меня, наверное, ещё тот. Но ничего, всё по-честному: работаю ведь.

Ещё через пару ходок с ведром Катя встретила и соседа — пожилого мужчину в майке и шортах. Он помог придержать дверь, когда она пыталась, балансируя, донести очередное ведро.

— Ремонт, значит? — спросил он, с интересом поглядывая на её руки и лицо, испачканные белой крошкой.

— Угу, — кивнула Катя, тяжело выдыхая. — Сама решила.

— Хвалю, — усмехнулся сосед. — Не каждый нынче сам берётся.

Вот это да, даже незнакомые люди поддерживают. Приятно.

Она поблагодарила, спустила мусор и снова поднялась по лестнице. Ноги гудели, но чувствовала она себя удивительно легко: пыль и жара не пугали, работа шла, и каждый вынесенный мешок приближал её к собственному уюту.

Вот так, Катерина. Своими руками. И будет у тебя дом, о котором мечтала.

К обеду Катя чувствовала, как усталость понемногу берёт своё. Колени саднили от долгого стояния на полу: пока она ползала по комнате, собирая в ведро обрывки обоев и крошку штукатурки, они успели покрыться серой пылью. Она выпрямилась, потянулась, и только тогда заметила, как громко заурчал желудок.

Хорошо бы передохнуть... — мелькнула мысль. — Может, сбегать за пиццей? Или хотя бы за мороженым к ларьку.

Мыться целиком она не стала — знала, что к вечеру работы будет ещё больше. Катя только тщательно отмыла руки в кухонной раковине: вода стекала серыми струйками, смывая пыль и мелкие кусочки штукатурки.

До вечера всё равно опять вымажусь. Зачем зря тратить силы?

Она пригладила волосы, на скорую руку закатала рукава повыше и, как была — босиком, в коротких шортах и расстёгнутой навыпуск клетчатой рубашке, — вышла в подъезд.

На лестничной площадке пахло прохладным бетоном и чуть слышно тянуло сквозняком. После затхлой духоты квартиры воздух казался почти свежим. Шаги босых ног тихо шлёпали по прохладным плиткам, и Катя невольно улыбнулась:

Вот это да... Какая же разница: там душно, а тут будто глоток свободы.

Она остановилась у двери, прикидывая, в какую сторону пойти — к ближайшему киоску с мороженым или к пиццерии у трамвайной остановки, и почувствовала, как лёгкий ветерок с улицы приятно холодит разгорячённую кожу.

Едва Катя вышла из подъезда, солнце ударило в глаза. Двор шумел: в тени старых клёнов кто-то играл в мяч, возле лавочек болтали подростки.

Трое ребят, стоявших у ряда старых гаражей, быстро переглянулись и направились к ней.

Первым заговорил высокий парень с рыжеватой чёлкой, держа в руках мяч:

— Привет! Я Артём. Мы тут почти каждый день тусуемся. Ты, кажется, новенькая?

Катя улыбнулась:

— Привет. Да, тётину квартиру получила. Вот ремонт затеяла.

Парень в серой майке с короткой стрижкой — чуть старше остальных — кивнул:

— О, ясно. Я Саша. А это, — он кивнул на худощавого в тёмно-синей футболке, — Илья. Мы тут местные, во дворе выросли.

Илья слегка махнул рукой и шутливо добавил:

— Если что — знаем каждый уголок этого двора, даже где мороженое вкуснее всего.

Катя засмеялась:

— Вот как раз за мороженым иду. С утра только кофе пила — теперь за работу и голод напомнил.

— Так ты сама ремонт тянешь? — удивился Артём, крутанув мяч в пальцах.

— Сама, — подтвердила она, вздохнув. — Обои сдираю, пыль — кошмар. Но зато потом всё будет как я хочу.

Саша одобрительно хмыкнул:

— Уважуха. Обычно сразу ищут бригаду, а ты прямо герой.

Катя улыбнулась и, вытирая со лба прядь волос:

— Ну, герой пока что в пыли и с пустым желудком.

Илья усмехнулся:

— Тогда тебе точно к нашему ларьку за углом. Там и мороженое, и пиццу иногда подогревают.

Хорошо, что ребята дружелюбные, — подумала Катя, — с такими соседями будет веселее осваиваться.

Артём сделал шаг назад, давая ей пройти:

— Ладно, не задерживаем. Если что — мы после шести обычно здесь. Заходи, если помощь нужна.

— Спасибо, парни. Учту, — ответила Катя и двинулась дальше, чувствуя, как усталость от утренней работы чуть отступает от этого простого, доброжелательного разговора.

К вечеру, к четырём часам, работа вымотала Катю окончательно. Она только что собрала последний мешок мусора и, отмыв руки в кухне, вышла во двор. Рубашка, которую утром накинула для работы, была вся в пятнах краски и штукатурной пыли; волосы выбились из узла, на щеке тонкая полоска серого.

Во дворе уже снова стояли знакомые ребята — Артём, Саша и Илья. Увидев Катю, они радостно помахали.

— Ну как продвигается? — первым окликнул Артём.

— Как видите, — улыбнулась она, показав на измазанные локти и пыльные шорты. — Квартира теперь точно не скажет, что её забросили.

Саша протянул ей запотевшую бутылку:

— Держи, заслужила. Холодное — самое то в такую жару.

Катя с благодарностью приняла, открутила крышку и сделала глоток. Прохладный вкус приятно освежил после дня, проведённого в жаркой квартире.

— Спасибо, — выдохнула она, чувствуя, как усталость отступает. — Вот это действительно освежает.

Илья кивнул с улыбкой:

— Ну теперь ты точно своя. В нашем дворе пыль и жара без холодного питья не победить.

Катя рассмеялась и присела рядом на скамейку, ощущая, как лёгкий вечерний ветерок, наконец, приносит долгожданную прохладу.

Илья взглянул на Катю с озорной улыбкой и слегка прищурился:

— Слушай, Катя, смелая ты, надо сказать. Целый день в такой жаре возишься, да ещё сама ремонт тянешь. Не каждая бы решилась.

Катя подняла на него удивлённый взгляд, тряхнула челкой:

— В смысле смелая?

— Ну... — Илья пожал плечами, но в глазах мелькнуло уважение. — Большинство бы давно сбежало за бригадой рабочих. А ты сама, да ещё и так спокойно выходишь во двор вся в краске, будто это само собой.

Катя рассмеялась:

— А что такого? Главное — сделать дело. Вид, конечно, не глянцевый, но зато ремонт будет именно такой, как я хочу.

Артём добавил с улыбкой:

— Вот это по-нашему. Настоящий боевой характер.

Катя, чувствуя, как вечерний ветер приносит долгожданную прохладу, только кивнула:

— Ну значит, вписываюсь в ваш двор.

Илья взглянул на Катю с озорным прищуром.

— Слушай, Катя, — сказал он, — ты, похоже, совершенно не боишься быть собой?

— В каком смысле? — она удивлённо вскинула брови и тряхнула челкой.

— Ну, ходишь спокойно в шортах, босиком, вся в краске... — он усмехнулся. — И выглядишь при этом так, будто так и задумано.

Катя рассмеялась и пожала плечами:

— А что такого? Жара, ремонт, какой тут дресс-код?

— Логично, — протянул он. — Может, сделаешь перерыв? Там, за гаражами, тенёк. Можно передохнуть от этой печки.

Катя на миг задумалась, сдерживая улыбку.

Хитрый какой... — мелькнула мысль. — И правда, отдохнуть бы не помешало.

— Ладно, — сказала она, протянув ему пустую бутылку. — Веди, раз уж так хвалишь свой тенёк.

Илья кивнул с торжествующей улыбкой, а Катя почувствовала, как лёгкое чувство игры и летней свободы делает жаркий вечер неожиданно интересным.

За гаражами и правда оказался небольшой пятачок — старый деревянный столик, пара перекошенных лавок, и тень от раскидистого клёна. Здесь было ощутимо прохладнее, чем на раскалённом дворе: пахло смолой и сухой травой.

Катя неуверенно огляделась, слегка повела плечами, будто стряхивая дневную усталость.

— А дальше что? — спросила она с ироничной улыбкой.

Антон — тот самый, что до этого молчаливее всех — усмехнулся:

— А дальше... надо как-то пережить эту жару.

Он подмигнул ребятам, и те, смеясь, начали снимать майки — просто чтобы остудиться. Кто-то тут же повесил свою на ветку, другой смахнул пот со лба.

Катя невольно прыснула со смеху:

— Вы что, соревноваться собрались, кто быстрее остынет?

— А что, — подхватил Илья, откидывая майку на спинку лавки, — тут всегда так. Когда жара — спасаемся как можем.

Катя покачала головой, усмехаясь:

— Ладно, убедили. Похоже, вы и правда мастера летнего выживания.

В тени становилось всё приятнее: прохладный ветерок слегка шевелил волосы, а лёгкий смех ребят звучал как короткая передышка после долгого жаркого дня.

К удивлению парней, Катя без колебаний стянула с себя перепачканную краской и пылью рубашку и повесила её на ветку. Под ней оказалась лёгкая белая майка, уже успевшая намокнуть от жары.

— Ну вот, — сказала она с озорной улыбкой, вытирая лоб тыльной стороной ладони. — Так хоть дышать можно.

Ребята переглянулись и рассмеялись.

— Вот это да, — хмыкнул Артём. — Настоящий боевой настрой: и ремонт тянешь, и жару не боишься.

Катя усмехнулась, чувствуя, как лёгкий вечерний ветер приятно охлаждает разгорячённую кожу:

— После целого дня в этой духоте любое дуновение — как подарок.

Катя к удивлению парней тут же стесняясь стянула с себя пропитанную потом майку. Лифчика как оказалось она не носила и ребята увидели ее спелые округлые груди.

— Ооо, — восторженно протянул Сашка, и его рука сама потянулась к ее соскам.

— Эй, потише, не хватать, — буркнула Катя, — ударив его по рукам. — Не твои.

— Ладно, не буду, — улыбнулся Сашка.

А Илья уже расстегивал молнию на джинсах и его член выскочил из под трусов твердый и готовый к действию как ракета.

— Ну что, новенькая, — спросил Илья, покажешь как ты умеешь обращаться? — Отсосешь, или строить из себя будешь?

— Ишь ты какой, — буркнула Катя, — так тебе сразу и сосать, да?

— Ну а что, — ответил Илья, подходя ближе. — Жара же, давай, освежимся!

Катя усмехнулась, глядя на его уверенный вид:

— Ладно, раз так, то и я не буду отставать.

Она подошла к Илье и, неожиданно для всех, взяла его член в руку. Ребята замерли, ожидая дальнейшего развития событий.

— Вот это да! — воскликнул Сашка, глядя на сцену с восхищением. — Катя, ты просто мастер!

Илья, закатив глаза от удовольствия, только кивнул в ответ. Вскоре к ним присоединились и другие ребята, каждый из которых хотел почувствовать прохладу ее губ.

— Эй, по очереди! — смеясь, крикнул кто-то из них, и все дружно заржали, продолжая веселиться и наслаждаться жарким летним днем.

Катя, не теряя времени, наклонилась к Илье и обхватила его член губами. Начав нежно и уверенно двигаться, она постепенно входила во вкус, ощущая, как его член становится все тверже. Ее язык ласкал головку, обводя ее кругами, что вызвало у Ильи глубокий стон удовольствия.

— Вот это да! — воскликнул Сашка, глядя на сцену с восхищением. — Катя, ты просто мастер!

Илья, закатив глаза от удовольствия, только кивнул в ответ. Катя, не прекращая движения, начала увеличивать темп, чувствуя, как ее собственное возбуждение растет. Ее руки крепко сжимали его бедра, помогая ей удерживать равновесие и контролировать глубину.

Сашка, наблюдая за этим зрелищем, не мог сдержать своих эмоций. Он явно не смог дотерпеть своей очереди. Его рука уже была в его штанах, его член тоже выставился вперед, и он начал активно двигать рукой, следя за каждым движением Кати. Вскоре его тело напряглось, и он кончил, обстреляв нитями спермы лицо и грудь и волосы Кати.

Катя улыбнулась, не вставая с коленок, и продолжала ласкать Илью, чувствуя, как сперма Сашки стекает по ее коже. Ее губы и язык не останавливались, и Илья, уже на грани, начал двигаться встречу, помогая ей довести его до оргазма.

— Да, Катя, продолжай! — выдохнул он, чувствуя, как волна удовольствия накрывает его.

Она ускорила темп, чувствуя, как его член пульсирует в ее рту, и в конечном итоге Илья кончил, заполняя ее рот своей горячей спермой.

Катя, не вставая с коленок, медленно повернулась к Сашке, ее глаза блестели от возбуждения и удовольствия. Она чувствовала, как сперма Сашки стекает по ее лицу и груди, но это только добавляло остроты моменту.

Сашка, уже готовый к новым ощущениям, стоял перед ней, его член был снова твердым и горячим. Катя, не отрывая взгляда от его глаз, обхватила его член губами, начиная нежно и медленно двигаться. Ее язык ласкал его, обводя головку кругами, вызывая у Сашки глубокие стоны удовольствия.

— Катя, ты просто богиня, — выдохнул он, закидывая голову назад.

Она продолжала свои ласки, постепенно увеличивая темп, чувствуя, как его член пульсирует в ее рту. Ее руки крепко сжимали его бедра, помогая ей удерживать равновесие и контролировать глубину. Катя наслаждалась каждым мгновением, чувствуя, как ее собственное возбуждение растет с каждой секундой.

Сашка, не в силах сдержаться, начал двигаться встречу, помогая ей довести его до оргазма. Его руки легли на ее голову, направляя ее движения, и вскоре он кончил. Катя, улыбнувшись, проглотила все, не пролив ни капли, и только тогда, удовлетворенно улыбнувшись, поднялась с колен.

Ребята, наблюдавшие за этим, аплодировали и свистели, восхищенные ее мастерством и страстью. Катя, смеясь, отряхнулась и подошла к столику, где ее ждала прохладная вода.

Катя протянула руку, взяла бутылку с холодной минералкой и сделала несколько глубоких глотков, чувствуя, как прохлада распространяется по ее телу. Ее глаза блестели от возбуждения, а на лице и голой груди размазалась сперма, добавляя пикантности моменту.

Артем, не дожидаясь приглашения, шагнул к ней сзади, его глаза горели от желания. Он крепко обхватил ее за талию и развернул лицом к столику. Катя не сопротивлялась, чувствуя, как ее тело дрожит от предвкушения. Она уперлась руками в край столика, выставив вперед свою округлую попу, обтянутую короткими шортиками.

Артем, не теряя времени, спустил ее шортики, обнажив ее спелую, соблазнительную попку. Его руки раздвинули ее булочки, и он на мгновение замер, наслаждаясь видом. Затем, не выдерживая, он быстро расстегнул свои джинсы, освобождая свой твердый, готовый к действию член.

— Катя, ты просто невероятна, — выдохнул он, наклоняясь к ней и целуя в шею.

Она замерла, ожидая его следующего шага, ее дыхание участилось. Артем, чувствуя ее готовность, положил одну руку на ее бедро, удерживая ее в нужном положении, а другой направил свой член к ее влажному входу.

— Готова? — спросил он, его голос дрожал от возбуждения.

Катя лишь кивнула, не в силах произнести ни слова. Артем медленно ввел свой член в нее, чувствуя, как она обхватывает его горячими, влажными стенками. Он начал двигаться, сначала медленно, наслаждаясь каждым мгновением, затем все быстрее и глубже.

— О, да, Артем, — выдохнула Катя, ее голос был полон страсти.

Он ускорил темп, его бедра двигались ритмично, ударяя по ее попке. Каждая его толчок вызывал у нее волны удовольствия, она чувствовала, как ее тело готовится к оргазму. Артем, чувствуя ее близость, усилил натиск, его руки крепко сжимали ее бедра, помогая ей удерживать равновесие.

— Артем, я скоро, — выдохнула Катя, ее голос дрожал от напряжения.

Он почувствовал, как ее тело напряглось, и в этот момент она кончила, ее стенки сжались вокруг его члена, вызывая у него мощный оргазм. Артем, выдохнув, остался в ней, наслаждаясь послевкусием их страсти.

Они замерли на мгновение, их дыхание постепенно успокаивалось. Артем, выйдя из нее, помог Кате встать, обнимая ее за плечи. Она, улыбаясь, обернулась к нему, ее глаза сияли от удовлетворения и счастья.

— Спасибо, — прошептала она, прижимаясь к нему.

Пока парни одевались, восхищенно переговаривались, Катя лишь усмехнулась. Шорты, которые во время работы сползли чуть ниже колен, она подтянула привычным движением. С земли подняла перепачканную рубашку, отряхнула и накинула на плечи — даже не глядя, сколько на ней осталось пятен.

— Всё равно вся в краске, — пробормотала она, словно оправдываясь только перед собой.

Вечерний ветерок скользнул по коже, приятно охлаждая после дневной жары. Где-то за гаражами звякнули бутылки, кто-то из ребят рассмеялся, и вся эта простая летняя суета вдруг показалась Кате удивительно домашней.

Илья обернулся и с улыбкой сказал:

— Ну что, отдыхаем или пора тебе снова в бой?

Катя ответила тем же тоном:

— Ещё минутку передышки — и пойду добивать последний угол.

Она глубоко вдохнула запах тёплого асфальта и сухой травы, ощущая, как усталость отступает, оставляя только лёгкую радость от удачно прожитого дня.

— Ну ладно, мне ещё работать, мальчики, — бодро сказала Катя. — Если хотите — помогайте, а то сама до ночи не управлюсь.

Парни переглянулись. Похоже, мысль о том, что за вечернюю болтовню придётся «расплачиваться» трудом, их немного озадачила. Но Илья первым оживился:

— Дело есть дело, — сказал он и шагнул за Катей в подъезд.

За ним с более медленным энтузиазмом потянулись остальные.

Войдя в квартиру, Илья огляделся и присвистнул:

— Да тут работы — не в проворот.

— А ты как думал, — усмехнулась Катя, закатывая рукава рубашки. — Это вам не во дворе мяч гонять.

Саша ухмыльнулся:

— Ну, посмотрим, кто кого. Но если справимся — можно будет потом отметить, да?

— Смотря как работать будете, — парировала Катя. — Лентяев награждать не стану.

Ребята засмеялись, а в квартире снова зазвенели ведра и зашуршали обрывки старых обоев — уже под дружные шутки и весёлую перепалку.

***