Эпилог.

Лето всегда проходило быстро, а то, вообще, неслось со скоростью локомотива, топливом которому служили события, сыплющующиеся на нашу многострадальную деревню, как из рога изобилия.

Сначала приехали мужики с вахт, а с ними и кутежь, пьянки, драки, и так на неделю, пока заработанные деньги не кончились. Беда, конечно, ну хоть бабское блядство закончилось, единственное, что напоминало о нем это синяки на мордашках местных давалок, и чего уж греха таить, побитых баб оказалось дофига, и их ряды пополнили даже те, о ком не подумаешь!.. Я то, конечно, не сильно удивился, увидев побитых Екатерину, Марию и Анастасию, но вот односельчане ещё долго шушукались о падении сучек, всегда строивших из себя правильных, верных жен и не стеснявшихся при случае осудить, какую-нибудь слабую на "передок" девку. Я их не судил, не имел права, мне было просто стремно перед пацанами. Само собой общаться мы перестали, а через месяц семья Коляна переехала. И не только, потому что его мама не смогла перенести бремя блядёшки, а просто добрая женщина всегда была подвержена влиянию сестры Екатерины, которая категорически отказалась продолжать жить и работать в деревне. Эта стерва даже умудрилась своего мужика сделать виноватым, за то что тот по пьяни расквасил ей рожу, когда узнал, что стал рогоносцем.

Юрка вроде переезжать не собирался, у него батя был председателем колхоза, куда ж они денутся, а вот у Анастасии Михайловны "неожиданно" появилась более перспективная работа в городе, и женщина стала появляться дома гораздо реже, время от времени забирая с собой и сына...

Что касается меня и мамы, то... Ну главное, что батя ее не тронул, так как ее связи с электриками не обнаружилось. После нашего первого перепихона мы с ней больше не трахались, единственное, что мне удавалось в интимном плане, дак это подловить ее переодевающейся, но мои несмелые попытки близости она нежно и с любовью пресекала, а когда я после очередной неудачи напрямую спросил о нас, то получил честный и справедливый ответ:

— Я мать, а не чертова сука, чтобы ломать жизнь сыну ради сиеминутного удовольствия. Найди себе девушку и трахайся.

После этого очаровательно улыбнулась мне, поцеловала в щеку и растрепала как всегда волосы, чем поставила точку в наших отношениях, но вот подъебывать нашей интрижкой никогда не чуралась.

Вот так я и остался один: ни друзей, ни любовницы, ни девственности... В какой-то момент я даже скатился в апатию, поэтому разговоры родителей о возможном переезде воспринял равнодушно, а очнулся в конце августа, когда пришла пора готовиться к школе. Было это в двадцатых числах августа, и я ни с того ни с сего подкатил с утра к матери с расспросами:

— Доброе утро, мам, - промямлил я, не проснувшись до конца, но на завтрак вышел, - скоро же в школу, надо что-нибудь купить к ней...

Мама уставилась на меня, как на дурака, перестав жевать. По ее блестящим, смеющимся глазам было понятно, что она готова начать прикалываться надо мной, но причину для этого я не понимал...

— Дак учителей же не осталось - всех перетрахали, - на полном серьёзе заявила мамаша, - учёба отменяется.

Я охренел от новости, не понимая стеба красавицы.

— Как всех? - промямлил я, присаживаясь за стол, - Екатерину Сергеевну же только и Анастасию Михайловну...

Мама выпучила глазищи, даже захлебнулась, спеша дополнить мой список:

— Елена Викторовна и Галина Ивановна! Ну и Машка, но она из садика.

— Дак Галина Ивановна - старуха! Кто ее мог трахнул?..

Повисла театральная пауза...

— Ой, слушай! Ты вообще отупел! - засмеялась мама, - если это из-за нашего секса, то я прикончу себя! Мы же с отцом говорили, что переезжать будем скоро, вот на новом месте и соберём тебя. А пока у тебя затяжные каникулы. К тому же смею тебе напомнить, что у нас в деревне только девять классов, но если тебе прям невтерпёж поучиться - можешь в соседнюю поездить. Тут фигня - 18 километров.

Шок от новости окончательно привел меня в норму, я понял всю бедственность моего положения, но именно тогда обзавелся прекрасным качеством - похуизмом. Я молча принялся завтракать, стараясь игнорировать весёлый и задорный взгляд мамы, но главный вопрос, буквально рвался из меня:

— Не, серьезно что ли Галину Ивановну трахнул кто-то?

Часть 1. Взрослая жизнь.

Я понял, что преисполнился в искусстве похуизма, когда и глазом не повел, застигнутый мамой за дневной мастурбацией. Реально, никакого стеснения не было, в отличии от женщины: красавица заметно смутилась.

— Там этот, директор ваш пришел, - проворчала она, отворачиваясь от моего рукоблудия, - Ефим Матвеевич, вроде. Или Матвей Ефимович, я все никак не запомню. Короче, иди. Только, пожалуйста, хоть при нем-то не дрочи!

Мама убежала, чтобы не засмеяться, я нехотя вышел к странному посетителю, имя-отчество которого тоже никак не мог запомнить.

— О, Павлик! - обрадовался мне простой, невзрачный мужичонка, уже пару лет занимающий должность директора школы, а до это всю жизнь работавший на говновозке, - как лето провел? Помогал мамке-то? ("Ну да, " - думаю, - "помог разок...") Я вон тоже бате в детстве помогал. ("Не-не-не!" - думаю, - "я б бате не стал помогать...") Помню, бывало, прибухнет он, а скотину же не бросишь, дак я Сивку запрягал и вместо отца говно возил. ("О нет! Только не это!"). А раньше-то с этим делом было сложно, не то что щас: шланг опустил и отсасывай. ("Нееееет! Остановись! Умоляю!") А тогда приходилось все на лошадях возить. Дак ладно батя додумался бочку приспособить для говна!..("Да знаю я! Надыбал где-то бочку, обрезал пополам, да так и возил! Все уже, блядь, это знают! На каждой "линейке" пример смекалки папаши рассказываешь...")

Но в душе я понимал, что встрял: если директора заносило в тему говноперевозок, то туши свет - будет рассказывать, пока все не выложит. В таких ситуациях приходилось отключать слух и абстрагироваться, чем я и занялся, поэтому пропустил что-то важное...

— Ну дак чё, Павлик? Готов помочь любимому директору? - бодрячком поинтересовался Матвей Ефимович, - детство, оно, махом проходит! Я вон тоже, помню...

— Да-да-да, готов! - вскрикнул я, страшась ещё одной истории мужика, - только...Трошка же сейчас, это,. .возит...какахи.

— А причем тут это? - нахмурился Ефим Матвеевич, - я же тебе предлагаю просто поучить ребятишек. Ну...пока мне новых учителей не пришлют...

— А как я?.. - только и успел поинтересоваться я, прежде чем директор вскочил из-за стола и поспешил к выходу.

— Ириночка, я ухожу! - крикнул он, но дожидаться хозяйку не стал.

— Да-да-да, слышу-слышу... Ушел что ли уже? - наигранно удивилась мама, выходя из своей комнаты на кухню, - ну как поговорили?

По ее подлому и красивому личику читалась крайняя степень удовлетворения. Плести заговоры против меня и потом наслаждаться моими страданиями было одним из любимейших ее занятий!

— Это ты его надоумила? - на всякий случай уточнил я.

— Нет! Он сам начал жаловаться, что завтра первое сентября, а у него учителей нет! - убедительно соврала красавица, строя самую невинную мордашку, - вот я и сказала, что ты дома без дела сидишь, мол тебе пофиг на школу, учиться не надо пока мы переезжаем...

— Это и называется надоумила!

— А чё не так? - откровенно залупаясь, подразнила она меня, - как мамку трахать - дак большой, а как детишек учить - зассал?

— Да, мам, блин! - взвыл я обиженно, - ты постоянно теперь укоряешь меня сексом! На любую мою оплошность сразу: "мамку трахать..."! "Мамку дак трахал, а посуду помыть забыл", "мамку трахал, дак поди и корову подоишь", "как мамку трахать - вот он, а как Санта-Барбару вместе посмотреть, дак сразу занят"!

— А чё не правда, что ли!? - ехидно огрызнулась женщина, опершись ручками в мои бедра и наклонившись так, чтобы я мог заглянуть в вырез ее футболки, а наши лица оказались друг напротив друга, - помнишь, как ты меня трахнул?

Она едва сдерживала смех и была самой красивой девушкой на свете, и самой вредной, блять! Я хотел поцеловать ее в губы, но знал, что она сможет увернуться, вновь выставив меня дураком, поэтому молча терпел ее сладкую издёвку.

— Мам, ты меня опять соблазнишь! - предупредил я ее, специально зыря на ее сиськи.

— Ну и что? Может я этого и добиваюсь? Твой папка две недели как уехал, и, может быть, я уже очень хочу секса...

"Она просто издевается!" - понял я, стараясь расслабить чресла, но пялиться на ее классную грудь перестать не мог.

— А ещё может быть на мне сейчас нет трусиков! Знаешь, как моя пися потеет, когда я хочу? Знаешь, как ей жарко! Мучать ее ещё и трусиками - бесчеловечно...

Мама принялась шептать, а чтобы я разбирал ее слова, она приблизила чувственные губы к моему уху, легко сокрушая мою сдержанность.

— Ты это специально! - просипел я, пьянея от запаха ее волос, касаний ее ладоней, и томного голоса, - ты просто играешь со мной...

— Ну дак потрогай меня там! - сладко простонала мама, грациозно прогнувшись в спинке и выпятив попку.

— Мааам! - выдохнул я, лишаясь сил.

— Что? - вторила мне женщина, опаляя дыханием мою шею и принуждая рискованной близостью хотеть ее до судорог между ног.

И все же я не смог сдержать свою паклю, даже будучи уверенным в ловушке. Моя рука будто сама проскользила по нежной, гладкой коже бедра мамы и ловко юркнула ей под юбку и действительно попала во влажное пекло, в глубине которого находилась моя "погибель" - притягательная, доступная щель материнской пизды. Красавица не соврала - трусиков на ней действительно не было, как, собственно, и про желание потрахаться. Ее пися набухала, мягко и податливо проминалась под моими пальцами, а малые половые губы "любопытно" высунулись из пухлых складок гениталии. Ещё чуть-чуть и я бы засунул в них палец, но посианывающая сучка противно захихикала, присела, лишая меня своей киски, а потом отстранилась.

— Ну вот видишь, - подпраляя одежду, деловито заключила мама, - трахнул мамку, а сейчас ещё раз хочешь трахнуть! Извращуга!

Такую подлость я больше терпеть не мог, поэтому бросился на нее, желая сгрести в охапку и всю измацать, но она, вереща и закатываясь от смеха, смогла увернуться, а потом запереться в своей комнате. Все как всегда...

***

В качестве учителя я освоился довольно быстро, да и надежд на меня "коллеги" особых не возлагали, лишь бы занял чем-нибудь учеников от звонка до звонка. Вообще, осень в сельской школе всегда проходила безалаберно: все сломя голову занимались огородами, спешили запастись опятами, через день устраивали какие-то походы, так что мое назначение Ефимом Матвеевичем не казалось совсем безумной идеей. С другой стороны, я ощутил прелести преподавания, и был не против "поучить" "школоту". Во-первых, я мог оторваться на своих недругах, дроча их у доски. За лето я вымахал и окреп, так что стал прям дядей с жиденькой растительностью на лице, и с сексуальным опытом. После победы в нескольких стычках, я добился уважения наиболее дерзких пацанов, стал для них авторитетом. Но в целом на это мне было насрать, ведь во-вторых, вчерашние девчонки, которых я не видел все лето тоже подросли и стали офигенскими красотками! Хоть и были они меня младше на год, но все равно раньше старались не замечать. Может считали отбитым хулиганом, или просто уродом каким-нибудь, но став "учителем", я начал привлекать их внимание.

Постреливание глазками, милые ужимки со стороны учениц, улыбочки-смехуечки стали обычным делом для наших совместных занятий. Прям не уроки, а занятия группового флирта. Но мои старшие "коллеги" быстро прознали о моих методах обучения, поэтому дальше заигрывания дело не допускали. Да и сами девчонки не торопились отдаться, максимум могли посидеть на коленях и дать пощупать себя за сиськи через одежду. Так что школа по прежнему оставалась храмом науки, а не рассадником разврата, как многим хотелось бы...

Все шло ровно и в какой-то момент трудовые будни даже затянули меня, будто я был реально взрослым мужиком, а не бестолковым пацаном. Даже мама перестала дразнить, рьяно поддерживая меня в моей "карьере". На рабочем месте я прижился, по крайней мере никому не мешал. Но в какой-то момент у меня появилась конкурентка! Причем, забрала мои самые любимые предметы, хоть я нифига не понимал в них.

Звали ее Василиса Премудрая, а по сути она была бабой-ягой! Наше знакомство с новой коллегой состоялось при нетривиальных обстоятельствах, когда я бежал по коридору от своей ученицы, которую перед этим смачно шлёпнул по попке. Ведьма обломала мне весь кайф, схватив за рукав и заставив затормозить.

Несмотря на небольшой рост и стройную фигуру сучка оказалась цепкой, и заставила меня сначала успокоить свою шаловливость, а потом внимать ей.

— Класс! Имя! - скомандовала она строгим, металлическим голосом истинного учителя.

— Павел Александрович! Учитель физики и математики, - официально ответствовал я, снисходительно смотря на девушку сверху-вниз, - новенькая шоль?

— Ясно. Значит свинью подложили, - проворчала учителка ни к кому не обращаясь, - Василиса Васильевна! Будем знакомы...

Я расплылся от уха до уха улыбкой идиота, услышав имя девушки, чем явно добавил негатива к себе, поэтому быстро сориентировался, дабы искупить свою оплошность.

— Васильева, поди? Хы-хы-хы...

Шутку Василиса не оценила, ещё сильнее помрачнела и стала абсолютно неприятной особой, хоть и имела симпатичное лицо с немного раскосыми зелёными глазами, маленьким носиком и плотно сжатыми губками, что добавляло ей самоуверенности и твердости.

— Ефим Матвеевич предупреждал меня, что мне предстоит много работы, но я планировала заниматься лишь детьми и не думала, что мне придется ещё добиваться расположения коллектива, - строго заявила девушка, - поэтому я бы попросила опустить фамильярности и максимально серьезно отнестись к моему участию в учебном процессе!..

— Матвей Ефимович, Вы хотели сказать? - уверенным тоном подосрал я стервочке.

— Нет! Именно Ефим Матве.., - непоколебимо начала Василиса, но её быстро объяли сомнения, -. ..возможно я ошиблась... Просто я первый день на работе... Ещё и переезд, столько всего свалилось. Если, я и перепутала что-то, но это исключительно из-за обстоятельств...

— Да я то чё? Я то понимаю, - дружелюбно отмахнулся я, - но вот Ефим Матвеевич крайне болезненно воспринимает, когда его величают неправильно! Так что советую в срочном порядке уяснить Матвей Ефимович ли он, или Ефим Матвеевич!

Думаю девушка в тот момент раскусила мой стёб, но не показала своего раздражения мной, а просто молча пошла прочь. А я остался смотреть ей в след, фигея от ее выбора одежды, которая абсолютно подло скрывала ее фигуру! Ну разве что длинная юбка характерно вздрагивала от активного движения ягодиц. А в конце рабочего дня весь персонал школы собрали в учительской, дабы познакомить нас с новой коллегой, там же меня "ограничили" в обязанностях, доверив вести "физру" и "труды". Это попахивало "понижением", потому мной было решено нелегкое решение усложнить жизнь Василисе Преподлой. Она, конечно, с недельку пыталась справиться с моим "административным ресурсом" из оболтусов своими педагогическими силами, но в итоге сдалась и начала жаловаться директору, обвиняя меня в подстрекательстве к нарушению дисциплины в классе.

Директор отреагировал нехотя, но злая девка все-таки дожала его, чтобы нас с ней вызвали на очную ставку, где прямым текстом и исключительно грамотно изложила суть претензий. Матвей Ефимович не понял и половины из них, а я не понял вторую. Так и поговорили и были уже готовы разойтись, но офигевшая от такой наглости девица не позволила нам это сделать!

— Позвольте-ка, но мы же ничего не решили! - взбунтовалась она, став сорока пятью килограммами красивого, но противного гранита, - я требую, чтобы Алексанр Павлович не пытался больше строить мне козни! Это крайне безответственное поведение для педагога, а для мужчины - низкое и подлое!

— Павел Александрович, так-то, - подправил я коллегу, но с остальным было сложно не согласиться: то что я в ее глазах был мужчиной грело мое самолюбие!

— Я знаю! - огрызнулась Василиса.

— Так, молодежь, - хлопнул в ладоши директор, - вижу спором дело не решить, поэтому я думаю что вам лучше работать в паре!

— Что? - возмутилась девушка, заметно закипая, - как Вы себе это представляете?

Я помалкивал, просто наслаждаясь моментом и любуясь злючкой.

— Думаю наши разгильдяи будут вести себя прилично, если Павлик будет присутствовать на твоих уроках, Васечка, - разъяснил свой гениальный план директор.

"Ааааа! Васечка!" - угорал я про себя.

— Я не Васечка! - зло прошипела красотка.

И тут настала пора вмешаться мне, чтобы пресечь назревающий конфликт.

— Просто Василиса Васильевна не знает, как было раньше, - поддержал я позицию потомственного говновоза, - ей, возможно, сложно представить, что люди при необходимости могут брать на себя часть чужой работы, как, например, делали Вы, когда ваш батя был...не в состоянии...

— И точно! - спохватился Ефим Матвеевич, - я же тебе, Васечка, не рассказал, как помогал отцу! Это весьма поучительная история, особенно для современной молодежи!..

— Я. Не. В'асечка!

— Я, пожалуй, пойду.., - спохватился я и прежде, чем директор среагировал, сбежал, оставив коллег наедине.

***

На следующее утро, как бы я не спешил, но к первому уроку все равно опоздал. Ничего я, конечно, не пропустил: класс пока ещё только просыпался, а вот Василиса уже была на взводе. Похоже все ещё не отошла от рассказов директора, поэтому не стала ничего мне предъявлять, просто взглянула разок и все. Работёнка мне предстояла не пыльная, поэтому я просто тихонечко уселся на любимую заднюю парту, что не понравилось учительнице:

— Учащийся должен иметь зрительный контакт с учителем, поэтому, Павел Александрович, пересядьте на первую парту.

Пойти на поводу у девушки было, конечно, проявлением слабости, но выставлять ее глупо своими препинаниями не хотелось, чисто из солидарности к жертве, перенесший ликбез о тонкостях говноперевозок. Класс тут же попробовал потешаться надо мной, но угроза расправы после уроков приструнила остряков. В ответ на подобные меры Василиса лишь осуждающе покачала головой и начала урок.

Первую половину урока я честно пытался поддерживать красотку, угрожающе цыкая на каждого, кто пытался мешать ей тупыми комментариями или неуместными шуточками, параллельно осознавая, что ведёт она себя прям как закоренелая училка! Те же выцеливающие взгляды, те же интонации, те жесты и мимика, как будто она только что сошла с конвейера и пока не потеряла молодой лоск, но на уровне подсознания фигачила так, будто отработала в школе уже лет двадцать, а учитывая ее внешность, получалось, что преподавать она начала ещё до зачатия!

Эта дурацкая мысли заставила меня прыснуть от смеха, но я все же сдержался, а вот класс, посчитав это сигналом к действию, возбудился и превратился в обычный для себя бедлам. Василиса, впрочем, не придала этому значения, молча переждала пока ребятишки угомонятся, после чего обратилась ко мне.

— Ну и чего такого смешного я сказала? - ровным голосом поинтересовалась девушка, обжигая меня холодным взглядом, - или у Вас есть конструктивные замечания по теме?

Класс застыл, ожидая от меня искрометной шутки в качестве контр-ответа, которого не было, конечно же, да и вообще мне мало что говорило имя (или фамилия) Гука. Последнее что я помнил про что-то, связанное с упругостью, были сиськи мамы, но не говорить же такое при учительнице?...

— Ну же, - не унималась стервочка, - просветите класс вашими глубокими познаниями в области теории упругости.

— Да я...больше по практической части,. . - попробовал отъюлить я, какого-то фига покрываясь румянцем, что Василиса, похоже, посчитала моей слабиной, потому решила додавить.

— Ещё лучше! - процедила училка, ликуя в душе, что ща "раскатает" меня при всех на своем-то поле.

— Сиськи, - говорю.

— Что?! - ахнула девушка, випучив раскосые глазищи.

— Сиськи, - повторил я второй раз.

***

— Сиськи? - удивился директор, выслушав очную докладную из уст Василисы, - прям взял и при всем классе сказал слово "сиськи"?

— Да, Ефим Матвеевич! - гаркнула возмущенная девушка, то ли из-за того, что ей уже раз десять сказали слово "сиськи", то ли из-за того, что я вышел сухим из воды, - я, категорически, требую принять меры! Это недопустимо, Матвей Ефимович, так выражаться при детях! Я вообще удивляюсь, как вы Ефим Матвеевич смогли допустить этого социально-опасного субъекта к преподавательской практике! Да ему самое место, я не знаю...на вашей этой говновозке работать! Матвей Ефимович!

"Ой дура, " - думаю, - "святое хоть не трожь!"

Но девушка из-за гнева, похоже, не видела, что задела директора за живое, и была готова и дальше вести свою возмущенную тираду, но Ефим Матвеевич ее мягко пресек:

— Достаточно! Я тебя понял, и обещаю принять меры. А пока, Васечка, беги домой, тебе и так сегодня досталось.

— Я не Васечка, блд! - начиная уже краснеть от злобы, процедила сквозь зубы девушка, топнула ножкой и убежала.

— Мда уж! Чему их там только в университетах учат, - усмехнулся я, ожидая, когда же и меня отпустят домой.

— Зря ты так с ней, Павлик! - вздохнул мужик, - она же девчонка совсем.ребятишки у нас не самые прклалистые, и на новое место переехала... У любого нервишки бы сдали... Ты бы поговорил с ней, может ей помочь чем нужно. По хозяйству, там, или благоустройством. Мы вон с отцом, помню...

— Я помогу! - встрепенулся я, - прям щас помогу, пока она далеко не ушла!

И пулей выскочил из директорской. Девушка явно спешила поскорее оказаться на свежем воздухе, поэтому догнать я ее успел лишь у калитки школьной ограды.

— Вася, подожди, - догоняя ее, попросил я.

— Что!? - обиженно огрызнулась она, поворачиваясь ко мне злобным личиком, - чего тебе ещё надо от меня!?

— Да, директор попросил... Стоп! Вася?!

Я искренне охренел, от факта, что красотка приняла свое имя в такой форме.

— Да! И что? - набычилась она, сложив руки на груди, - это мое имя!

— Вася? То есть, за "Васечку" ты готова на директора кинуться, а "Вася" - нормально для тебя?

— Да отвалите вы уже со своим Васечкой! - проворчала красотка, больно ткнув меня кулачком в живот.

Не то чтобы она хотела нанести мне больной удар, просто с ее росточком это было самое удобное место для удара. Вины за насилие она, кстати, не продемонстрировала, а просто продолжила свой путь, а я не стал корчить из себя хлюпика и пошел за ней.

— Матвей Ефимович просил помочь тебе по хозяйству, - пояснил я цель своего компании.

— Может Ефим Матвеевич?

— Может быть, я все никак не запомню, как правильно. Никто не знает, кстати.

— Не школа, а дурдом! - промямлила девушка, уверено и бойко перебирая ножками, отчего мне с моим ростом приходилось догонять ее, - директор - олух, учителя - придурки, ученики - изверги!

— Ну а чё припёрлась к нам тогда?

— Отправили, вот и припёрлась! Хочу быстрее диплом получить...

— Ну значит терпи, Вася! - передразнил я ворчливую манеру спутницы, - а куда мы хоть идем-то? Ты на окраине деревни что ли обосновалась?..

— Тебе какая разница? Где захотела, там и обосновалась! - огрызнулась злюка.

— Не, реально! Мы же не к дому физички идём? - всполошился я.

— Блин, так-то я - физичка! Поэтому да, мы идём к дому физички.

— Я имею ввиду к дому бывшей физички? Екатерины Сергеевны? - я откровенно забеспокоился, даже прекратил идти.

— Вроде бы. Хозяева уехали до моего приезда, поэтому точно сказать не могу. А почему ты так испугался?...

— Ни че я не испугался, - пробубнил я, продолжая следовать за Василисой, менее уверенно, - просто окраина и все такое...

— И что теперь? - пожала плечами красавица, - недалеко от школы, дом хороший, соседи нормальные...

"И баб там пороли, как в добром притоне, " - продолжил я перечисление "преимуществ" траходрома, - "я там вообще девственность потерял! Отличная хата!"

Которая, кстати показалась, едва мы повернули по тропинке на девяносто градусов, а пройдя ещё метров пятьдесят оказались у калитки.

— Так, значит, - строго заявила новая хозяйка дома, закрывая дверь своим хрупким тельцем, - ты реально по просьбе директора здесь, или просто. ..таким образом подкатить собрался?

— Конечно, чтобы подкатить! - сдуру ляпнул я, следуя своим придурковатым манерам.

— Тогда вали отсюда! Спасибо, что составил компанию.

— Погоди-погоди! Я шучу, конечно же я здесь, чтобы помочь тебе.

Василиса долго и недоверчиво смотрела на меня, но в конце концов всё-таки впустила меня, потребовав не распускать руки. Согласился я без разговоров, намереваясь лишь выполнить указания директора.

Дом Екатерины принял холодом и воспоминаниями о недавнем сексе, стал каким-то пустым и неуютным. Василиса, тупо, повыбрасывала половину имущества прежней хозяйки, оставив себе лишь самую практичную и необходимую мебель, а ковры и половики все убрала.

— Что-то холодно тут у тебя, - пожаловался я, осматриваясь и любуясь на диван, на котором трахал Анастасию Михайловну, - хоть бы печку истопила.

— Да ну.., - беспечно отмахнулась девушка, обнимая себя за плечи, будто испытывая неловкость, - лето ещё не думает уходить - обойдусь без отопления.

— Это фигня какая-то, - возмутился я безответственностью красавицы, - какой же дом без тепла?!

Василиса попробовала отказаться от моей помощи, но я её даже слушать не стал. Горожанка, что с нее возьмёшь, но вот искренне поблагодарить за натасканную воду и растопленную печь не забыла. На все про все я потратил с полчаса, за которые девушка успела переодеться в домашнее и наладить чай с печеньем. Без своего. Строго костюмчика, в котором щеголяла по школе, она выглядела совсем соплячкой и вполне могла сойти за ученицу, что она сама отлично понимала, поэтому пыталась скрыть свою неуверенность чередой мелких действий: то что-нибудь на столе подправляла, то убегала по каким-то делам в другую комнату, то теребила футболку или наглаживала себя по стройным бедрам, то принималась менять прическу, но в итоге у нее всегда получался хвост из длинных русых волос.

"Волнуется Вася", - сообразил я, испытав умиление этой школьной сиервочкой, а дома - тихоней.

— Вот так лучше, - пошутил я, когда Василиса в очередной раз "сменила" прическу.

— В смысле? - удивилась хозяйка, будто застигнутая врасплох.

— Ну...я имею ввиду когда печь топится... Теплее. Уютнее.

— Ах это!.. Ну да, так-то, - девушка улыбнулась, а я охренел от того, какой она милой была в этот момент, так и залип на нее, поднеся чашку с чаем ко рту, - что-то не так?..

— Нет-нет, все хорошо. Просто... Просто вон кладбище рядом, - тактично скрыл я свое любование красавицей.

— Где!? - испуганно вскрикнула Василиса, подскочила со стула, и от новой эмоции опять стала милой-премилой!

— Да вон же, за лесочком в километре от твоего дома, - с готовностью пояснил я, - оно ночами иногда светится.

— Ты врешь! - заныла красотка, уставившись в сторону кладбища, да с таким напряжением, что перестала осознавать все прочее.

Хоть мой поступок и был низок, я не смог не воспользоваться ситуацией и получше рассмотреть фигуру Василисы. У нее была офигенная попка, прям два аккуратных идеальных шара, заключённых в необычные облегающие джинсы (наши-то были жёсткие, как из брезента...), она переходила в тонкую изящную спинку, если бы я склонился, то смог посмотреть и на ее животик, слегка показавшийся под обвисшей просторной футболкой, которая скрывала всю информацию о груди прелестницы.

— Ты же наврал?! - с надеждой в голосе спросила девушка, усаживаясь на свое место, - ничего не вижу...

— Там оно! - твердо заявил я, видя испуг милашки, который мог порадовать придурка вроде меня.

— Блииин, а как же я одна тут буду теперь? - простонала она, выпучив на меня блестящие глазищи.

Я молча пожал плечами, попивая чай, пытаясь сдерживать смех. Дуреха, похоже, реально боялась кладбищ и прочей чертовщины, о которой мне было что поведать, но чуть попозже, когда красотка сполна вкусит первой партии страха.

— Может ты сходишь, посмотришь? - дрожащим голосом спросила Василиса, жалобно смотря на меня.

— Чё посмотреть? - опешил я, едва не подавившись.

— Ну...кладбище.

— Эээ... А чё там смотреть-то? Я его уже сто раз видел. Кресты, могилы, поминки, берёзки... Ничего интересного...

— Посмотри, пожалуйста! - взмолилась девушка, а из ее красивых, раскосые глаз покатились слезинки.

— Да ладно тебе, - охренел я от истерики бедняжки, - сейчас сбегаю, посмотрю! Все там нормально, не беспокойся!

— Посмотри-посмотри, - залепетала Василиса, схватив меня на предплечье и прижавшись ко мне всем телом, которое аж слегла подрагивало!

— Да-да, - поспешил я выполнить свой "геройский" поступок.

Я выскочил из дома девушки и рысцой добежал до края поляны, осознав весь идиотизм сложившейся ситуации. Нафига! Целый километр бежать, ради истерики какой-то взбалмошной горожанки! День-два побоялась бы и привыкла. Но не возвращаться же было, на самом-то деле, поэтому я реально сбегал до кладбища, осмотрелся для приличия и побежал назад.

— Ну что там? - подскочила ко мне Василиса, едва я вошел в дом, - никого нет.

Я хотел сказать, что есть, но передумал, побоявшись, что придется ещё раз бежать, поэтому доложил о мертвенном спокойствии на месте захоронения. Это, правда, не очень помогло: девушка выглядела испуганной и несчастной, у меня даже возникла идея напроситься остаться на ночь, но Василиса меня опередила:

— Спасибо, Паша, но тебе нужно уйти. Я хочу поскорее закрыться, пока не стемнело...

"Стемнело? Время шестой час!" - возмутился я про себя, но спорить с девушкой не стал, почему-то даже не злился из-за ее глупой просьбы... Как, вообще, на такую милашка можно было злиться?!.

— Ну ладно. Тогда до завтра...

— Да-да. До завтра.

И я ушел, желая скорейшего наступления завтра, даже не заметил, как до дома дошел.

— О, привет работяга! - весело поприветствовала меня мама, готовившая ужин в обычной для себя манере: приплясывая и напевая.

— Привет, мам, - поприветствовал я ее, обняв за спину и поцеловав в щеку, что ее несколько удивило, ведь обычно я пытался помацать ее за жопу или сиськи. Сам-то я бы и не заметил в себе этой перемены, так-как ещё не полностью ушел из дома Василисы, а вот умная и заботливая женщина заметила...

— Ты прям на себя не похож! Влюбился что ли? - усмехнулась мама, не отрываясь от разделки куриной тушки, - или с головой погрузился в преподавательскую деятельность?

Да ну, скажешь тоже, - отмахнулся я, спеша прийти в обычное для себя немного отрешённое и похуистическое состояние, - директор загрузил фигнёй - помочь новой училке по хозяйству.

— Ого! - с подленькой интонацией хихикнула красавица, - смотри у меня, а то ведь я ревновать начну! У меня, знаешь ли, кроме тебя тоже некому заниматься хозяйством.

— Да ну, скажешь тоже. Это все Матвей Эфимович задумал, чтобы мы с Васей поладили, а то как кошка с собакой на пару ведём уроки...

Чтобы у мамы совсем не возникло сомнений в правдивости моих слов, я все-таки начал ее мацать, жаться ширинкой к ее жопка, а она не стала останавливать меня. Лишь, когда моя рука добралась-таки до ее писи, женщина резко оттолкнула меня задницей, молча намекая, чтобы не мешал ей с готовкой. После этого вечер пошел на обычный лад: легко, возбуждающе в приятной компании любимой женщины. Но без инцеста! Спать мы тоже разошлись каждый по своей комнате - идиллия.

Проснулся я неожиданно рано, если бы курил, то самое время было выйти на крыльцо и затянуться козьей ножкой.

"А почему бы и нет? - с вызовом подумал я, - я, считай, уже мужик! Баб ебу, работаю, хозяйство веду с шести лет! Да я - взрослый мужик, етить твою мать!"

Больше ничего не могло меня остановить от желания покурить! Выйдя на улицу, я с удивлением осознал, что реально вырос на столько, что мир стал казаться меньше, а расстояния короче, иначе сложно было объяснить, почему дом Василисы - вот он, буквально, в пятидесяти метрах и виден, как на ладони, и никакой тебе тропинки и поворотом в девяносто градусов и зарослей черемухи... Впрочем, было абсолютно не важно, как и самокрутка, побудившая меня выйти на крыльцо, ведь к дому физички уверенно и как-то разудало приближалась пара жёлтых пятен, на глазах обрастая деталями, пока не превратились в шишигу-траходром! Остановилась она по-хозяйски, прямо у калитки и из нее вышли трое весёлых и горластых мужиков, для которых не составило труда войти за ограду дома Василисы.

"Дуреха! Ты же обещала закрыться на ночь!" - сокрушенно воскликнул я и побежал спасать красавицу!

Бежалось невообразимо легко, но несмотря на это, пустячное расстояние мне пришлось преодолевать довольно долго, из-за чего я опоздал. Странное осознание этого пришло, как само собой разумеющееся, и единственное что мне оставалось, это прильнуть к окну дома-траходрома. То что я увидел там Олега даже не удивило меня, поражало другое: вместо Екатерины Сергеевны или, на худой конец, Василисы, в комнате с электриком находилась мама!

Выглядела она как обычно веселой, радушной хозяйкой: ухаживала за гостем в чужом доме, предлагала ему явства, заботливо подливала горячительное. Ее внимания хватало и другим незнакомым мужчинам, которые вели себя чинно-благородно, не уставая нахваливать маму за обходительность. А красавице только этого и подавай: она расцветала при каждом комплименти и даже не чуралась заигрывать с незнакомцами. Но в основном она акшалась с Олегом, веря в его добрые намерения и показательную галантность! Но я то знал, что это лишь его маска, за которой прячется грубый и яростный монстр-насильник, который, ко всему прочему, умел читать мои мысли, ведь именно в тот момент, когда я захотел начать тарабанить в окно, он зло уставился на меня своими нечеловеческими черными бельмами, подло ухмыльнулся мне и шлёпнул маму по жопе!

Женщина удивлённо взвизгнула, но не стала протестовать, а захихикала как дурочка и продолжила обслуживать гостей.

- Новое правило: каждый шлёпает Ирину по попе! Видите, как ей нравится! - торжественно заявил Олег, поднимая стакан, будто произносил тост.

- Ну не надо, мальчики! - возмущённо цокнув, отвергла предложение мама.

Я уже подумал, что на этом идея урода и зачахнет, но понял, что горько ошибался, когда моя красавица подошла к первому незнакомцу, плеснула ему водки в стакан, а потом приподняла подол и подставила свою крупную, бледную ягодицу. Конечно же мужик не смог устоять и звонко шлёпнул женщину по классной заднице, заставив ее вскрикнуть и прикрыть ушибленное место, которое на глазах стало краснеть. Но у всех это вызвало лишь восторг и одобрительных смех. Даже мама, приведя себя в порядок, не стала возмущаться, а с загадочным укором взглянула на Олега, мол, вот негодник, чего удумал! Короче, на мое удивление правила игры были приняты безоговорочно: мама подходила к каждому по-кругу, задирала подол, ей звонко шлепали по жопе и она шла дальше, лишь для Олега она делала знаки внимания, задерживаясь возле него и позволяя не только играться со своими ягодицами.

По его просьбе она с готовностью сняла кофточку и начала щеголять средь незнакомцев лишь в белом лифчике и юбке, которая ей больше мешала, ведь задранной она была чаще чем отпущенной. Я старался больше ни о чем не думать, боясь что нечисть-Олег вновь прочитает мои мысли и придумает ещё какую-нибудь хрень для моей мамы, но как выяснилось мои мысли были не причем.

В какой-то момент гости наелись-напились и им потребовалось развлечений, ну а раз так получилось, что главным в доме был Олег, то на его плечи выпала задача организации "досуга". Имея все права, он посадил маму себе на колени и принялся ей что-то нашёптывает на ушко, заставляя ее то краснеть, то возмущённо цокать, то пытаться вяло вырываться, но было видно, что красавица неминуемо сдается перед волей властного упыря. В какой-то момент ее лифчик будто сам собой расстегнулся и безвольно спал на предплечья, оголив классные грушевидные сиськи, слегка провисшие от налитой тяжести.

"Неееет! Стооой!" - крикнул я, ни на что не повлияв, потому что оказался нем, - "мам, не надо!.."

Но женщина слышала лишь одобрительное улюлюканье возбужденных мужиков и их глухие, громкие аплодисменты, добродушно улыбалась зрителям, а потом слегла наклонилась вперёд, прогнулась в спине, выпятив попу и принялась медленно снимать юбку, а вместе с ней абсолютно "случайно" и трусики! От вида голой, миниатюрной самки мужики впали в экстаз и одновременно потянули пакли, чтобы прикоснуться к сексуальной красавице. Каким-то рукам мама позволяла касаться себя, какие-то игриво отталкивала, по ее прекрасному личику было видно, что она кайфует от такого "ажиотажа".

- Ирина, о чем мы договаривались? - спросил весьма довольный зрелищем Олег.

Женщина обвела взглядом всех присутствующих, мне показалось, что на несколько мгновений она посмотрела и на меня, а потом развернулась жопой к окнам, которых было три вдоль одной стены, закинула согнутую в колене ногу на стол, затем легла и сама. Из-за ракурса я не видел ее лица, но знал, что оно блаженствует, как при оргазме, и в подтверждение этого мама отодвинула ручкой ягодицу, демонстрируя всем свою писю, которая тут же распахнулась и часто закапала.

- Ну и кто же тут хочет присунуть мамочке? - простонала моя красавица, а я зажмурился, болезненно оскалив рот, ведь знал, что ВСЕ!..

Глаза распахнулись сами, и я даже не понял спал или нет! Состояние свежести и лёгкости во всем теле свидетельствовало о прекрасном отдыхе, хотелось вскочить и начинать новый день. Если мне что-то и снилось, то абсолютно ничем не отложилось в памяти, даже малейшими намеками, что меня абсолютно не волновало, ведь совсем скоро я побегу в школу и увижу Василису! Девушка, наверное, не могла уснуть всю ночь и ей просто необходимы чьи-нибудь уши, чтобы излить свои переживания. А тут я! И у меня будет отличный шанс побыть с ней наедине, причем она будет не серьезной училкой, а милой, неуверенной в себе девушкой! Скорее бы, и я вскочил с постели.

— Доброе утро, мам! - поприветствовал я хлопочущую над завтраком женщину.

— Доброе, Ромео! - игриво ответила мне красавица, - всю ночь вошкался - спать не давал! Похоже, перетрудился, помогая своей коллеге благоустроиться.

Я не стал препираться с мамой по поводу того, что коллега "моя", мне даже нравилось когда две эти ассоциации стояли рядом, но имидж похуиста заставлял меня отмахнуться и уверить маму, что все это фигня... Правда, я тут же сдал сам себя, ведь спешно чмокнул женщину в щёчку и побежал собираться в школу.

Удивительно, но я впервые в жизни успел до начала урока, причем с запасом в полчаса и уже обрадовался возможности пообщаться с Василисой, но обнаружил закрый класс. Впрочем, расстраиваться не стал, решив, что красотка возможно не пришла ещё, но на всякий случай решил проверить учительскую. Это место внушало страх, даже когда я стал "учителем", поэтому прежде чем войти, инстинктивно прислушался к тому, что происходило за дверью. А в учительской стояло беззаботное веселье, и зачинщицей, судя по всему, была Василиса.

— . .. представляете? Говорю ему "боюсь", а он взял и побежал на кладбище, проверять все ли там в порядке!

В ответ на это откровение раздался слаженный смех, который свидетельствовал лишь о том, что беседующие уже долго обмуссоливают тему и уже находятся на одной волне.

— Да ну брось, Василиса! Пашка, он не плохой парень. Просто оболтус и недотёпа. А так рукастый и добрый, частенько бывает и поможет, если попросить. Не обижайся уж на него. Все мы были молодыми...

— А мне так не кажется, - твердо заявила физичка, - в первую очередь мужчина должен быть джентельменом. Натаскать воды и дров - ума много не надо, а вот поддержать человека, без крутизны и показухи - на это надо иметь стержень. А этот ваш Паша просто избалованный сопляк, которому все легко даётся. А когда что-то придется добиваться, он тут же сломается и даст заднюю...

Мне было пофиг на услышанное. Хотелось блевать, конечно, но в целом я "вывозил", тем более критика стервы была объективной. Хорошо хоть вовремя узнал о ее отношении ко мне, а то ведь готов был нюни распустить...

Дальше слушать сплетниц мне стало неинтересно и я пошел в класс. Пришлось, конечно, постоять немного в ожидании коллеги, но делать мне было нечего. Пофиг - дождался.

— О! Уже тут! - удивилась Василиса, будучи серьезной и холодной, - неожиданно.

— Больше такого не повторится, - пообещал я, стараясь выглядеть дружелюбно.

Девушка закатила раскосые глаза, демонстрируя свое снисходительное равнодушие, открыла класс и зашла. Я - следом, защелкнув замок за собой!

— Это ещё зачем? - напряглась стервочка, резко обернувшись, - ты зачем закрылся?!

— Не знаю, - сидиотничал я по-старому, - открыть?

— Открой, конечно! Что за дурацкие выходки? Придурок!..

Открывать я не стал, конечно, же, а подошёл к Василисе сзади, достающей из деловой сумки тетради, журналы и книжки. Все такое ладненькое, разложенное по порядку, строгое и выровненное, как сама она.

— Ты открыл, - сухо спросила она, но в ее голосе я услышал характерный трепет. Из такого пустяка зарождаются бляди!..

— Неееет, - промурлыкал я так, чтобы мое дыхание встрепенуло ее волосы и коснулось тонкой шейки, - открыть?

— Ты...дурак? - проворчала красавица, забыв добавить угловатости в интонацию, - открой замок!.. Я настаиваю.

— Как скажешь, - подыграл я ей, и коснулся ее пальчиком там где образовалась глубокая ложбинка между ее шарообразных ягодиц.

— Да ты что себе...? - вскрикнула стервочка, резко разворачиваясь.

Но меня рядом с ней уже не было, ведь я был тупицей и олухом, который спешно открывал замок, по-сути выполнял ее приказ. Она "в холостую" понадувала щеки, соображая как бы мне предъявить претензии, да так время и упустила.

— Так лучше? - спросил я как ни в чем ни бывало, - может окна открыть, чтобы проветрить класс?

— Не надо! Мы же тут находимся - продует на сквозняке, - огрызгулась физичка, демонстрируя занятость.

— Точно, - наигранно ахнул я, - как же я не подумал об этом!?

А сам потихоньку подкрадывался к ней, стараясь быть в поле ее углового зрения. Нагонял, как бишь его, саспенса. Но откуда же мне, недотёпе, было знать такие слова?..

— Я все вижу, - промямлила девушка, не отрываясь от своих дел, - зачем крадёшься?..

— Не хочу тебя отвлекать, - соврал я, а когда подошёл вплотную, бесцеремонно положил ей руку на шею, как-будто мы были дружбанами, - а чё сегодня будем делать?

Хрупкая девушка попыталась резко сбросить мою руку, но не смогла даже пошевелить ее, изворачиваться ей, похоже, показалось унизительным, поэтому она предпочла перетерпеть мое нахальство.

— Все то же самое, - холодно ответила она, - темы обычно разбираются два-три занятия... Убери руку, пожалуйста. Мне тяжело.

Я убрал, но лишь для того, чтобы чмокнуть ее в щёчку. Странно, но Василиса никак не отреагировала на это, разве что начала быстрее раскладывать вещи по учительскому столу, и я понял, что она моя! А значит, я буду делать с ней все что захочу! Да я хоть сейчас мог брать её и трахать на этом столе, ведь она обычная давалка! Чтобы доказать это, я сжал ее сиську, и получил за это по морде!

— Совсем что ли?! - заворчала на меня девушка, зло поглядывая, как я держусь за горящую от пощёчины щеку, - подойдёшь ко мне на метр, я тебе яйца отпинаю! Понял? Свободен! Больше ты в моем классе не покажешься. Урод!

— Да я.., - сделал я неуверенную попытку оправдаться, мигом растеряв всю свою наглость и циничность, - просто... Шутка такая...

— Надеюсь ты меня понял. Теперь - убирайся.

Чего уж тут было не понять. Оказалось, что девушки - сложные создания, которых фиг поймёшь: то ли они доступные, то ли стервы, может быть веселые и добрые, на крайний случай - равнодушные, а могут по морде зарядить. Но самое впечатляющее - они видят мужиков насквозь, по крайне мере - меня. С мамой-то все понятно - она знала меня как облупленного, но когда эта красивая злючка могла меня так хорошо разобрать, чтобы вывернуть наизнанку все мои недостатки, а ещё и предсказать то, что я сам о себе не знал, ведь я был готов реально отступить, получив по щам, а Василиса, как оказалось, все это время просто играла со мной, сама решая насколько близко подпустить к себе! И, наверное, я реально тупой, ведь несмотря на конкретные угрозы, тут же нарушил установленные красавицей правила, опасно подойдя к ней вплотную и угрожающе нависнув над ней.

— Сейчас дети придут, - сдерживая себя, прошипела сквозь зубы девушка, - я не хочу, чтобы они видели меня в дурном свете, поэтому обращаюсь к твоей адекватной части: давай отложим выяснение отношений на внеурочное время.

— У директора после уроков? - уточнил я разумеещееся, будто стрелку забил сопернику.

— Толку-то от этого говновоза, - с раздражением фыркнула красавица, - у меня, в шесть...

Это было в первую очередь вызовом, а значит у меня не было другого выхода, как принять его. К шести у меня, правда, не получилось прийти - домашние заботы задержали, но в восемь вечера я был, как штык у дома физички.

— Ты, блин, даже на стрелку прийти во время не можешь! - возмутилась через окно Василиса, когда я несмело постучал в него, немного стыдясь своей оплошности, - заходи, уже...

Я вошёл в дом, готовый к схватке, поэтому выглядел исключительно напряжённым и дерганным, что не могло остаться не замеченным Василисой. Сама она была внешне спокойной и уверенной в себе, предусмотрительно одела удобные штаны и облегающую майку, волосы заплела в косичку, но хотя бы перчатки не одела, а так выглядела, как боксер на ринге. Ещё бы массы побольше было, а то её хрупкое, стройное тело абсолютно не внушало страха: торс шириной с мою ладонь, на котором дерзким валом обосновалась маленькая грудка, ладно хоть не плоская, а выпирающая на фоне плоского животика. Вот бедра были отличные: крепкие, широкие, им даже было немного тесновато в штанах, которые ниже уже становились свободным чехлами, болтающимися на стройных голенях.

— Насмотрелся? - привлекла мое внимание хозяйка, крепко стоящая босыми ногами на холодном полу и уверенно уперев тонкие ручки в бока.

— Мы что же, драться будем? - уточнил я на всякий случай, разглядывая злое и милое личико Василисы, - это же фигня какая-то, бить девушку...

— А ты что же, ещё и девушку способен ударить!? - с презрением прошипела стервочка, когда подошла вплотную и с вызовом уставилась на меня снизу-вверх, - сделай это, чтобы у меня сложилась полная картина о тебе.

Единственное, что я мог это аккуратно положить ладони на ее тонкую спинку, с удивлением заметив, что несмотря на хрупкость она оказалась непоколебимой и твердой, а Василиса не стала препятствовать моим объятиям, лишь упёрлась ручками мне в живот, чтобы ограничить расстояние между нами.

— Можно?.. - уточнил я, на всякий случай, а когда услышал "попробуй" осторожно поцеловал красавицу в губки, которые оказались равнодушными к поцелую и дрогнули лишь под конец.

— Доволен? - поинтересовалась Василиса.

— Нет, - честно признался я.

— А так? - стервочка быстренько встала на носочки, обхватила губками мою нижнюю губу и легонько всосала ее. В ответ на это я повторил то же самое с ее верхней губой, а чтобы девушке было удобнее стоять на носочках, попытался подхватить ее под круглую попку.

— Это уже лишнее! - встрепенулась Василиса и выскользнула из моих ладоней, - руки свои попридержи...

Девушка беспричинно пошла по просторной, пустой комнате, беспечно повернувшись ко мне спиной, я - за ней, а потом уличил момент и обнял ее за талию.

— Тебе что-то не ясно?.. - брыкнулась красавица, вцепилась в мои кисти ноготками.

— А чё, лицом к лицу можно, а так нельзя? - усмехнулся я.

— . ..Можно, - выждав паузу, проворчала Василиса, - только не терись ширинкой о мою попу!

— Договорились. Ну дак чем займёмся?

— Я хотела просто ответить на твои вопросы, если тебе что-то не ясно в наших отношениях, чтобы впредь у тебя не было оправдания твоим мерзким выходкам.

— Но у меня нет никаких вопросов, - честно признался я, поудобнее располагая ладони на ее животике, чтобы каждая из них могла насладиться нежной, теплой мягкостью красавицы, - я не хотел тебя обидеть или оскорбить. Просто ты мне нравишься, как девушка, вот я и решил позаигрывать с тобой...

Девушка внимательно выслушала мое примитивное объяснение своего поведения, вцепившись тонкими пальчиками в мои широкие ладони, будто опасаясь, как бы они не начали шалить на ее классном теле.

— Блин, Паш, убери руки с моего живота, - проворчала, наконец, она, - они у тебя огромные, блин, того и смотри заденут то, что нельзя... Хорошо, что не побоялся честно признаться, а то я уж подумала, что начнёшь всякую ерунду сочинять.

Я оставил одну руку на животике красавицы, вторую положил на ее бедро. Раз уж пошел ей на уступки, то решил попробовать осторожно прижаться к ней, посчитав, что прижаться это же не тереться...

— Как ты в учительской утром?

— Ты ещё и следишь за мной и подслушиваешь? - наигранно возмутилась красавица, не став корректировать мои объятия, - ну ты и пройдоха, Паша! С тобой как на качелях: то ты классный парень, то настоящий засранец! Может уже сам определишься кто ты?

Интимная обстановка, прикосновения к стервозной красавице, брошенный ей вызов, даже аромат волос будоражили сильнее, чем наши откровенные игрища с мамой, и это было непостижимо! Почему так, чем эта строгая и принципиальная девушка с маленькими сиськами так волновала меня!? Может из-за маленькой разницы в возрасте, то что я влюбился - отвергал принципиально.

— Зачем ты так со мной сегодня в учительской? - спросил я Василису, больше для того, чтобы вывести дурман от ее компании из бошки с помощью причиненного ей утром оскорбления, - я реально беспокоился о тебе, поэтому сбегал до кладбища...

— Ну раз у нас вечер откровений, то я тебе честно отвечу. Ты не замечаешь, наверное, как на тебя смотрят женщины. Они, буквально, пожирают тебя глазами и каждая из них не раз уже представила, как занималась с тобой сексом. Их количество быстро перевесит качество, и тебе ни одна из них будет не нужна. А мне, знаешь ли, нафиг не надо быть в "количестве", если у нас что-то и будет, то лишь на моих условиях и тебе не будет легко со мной! Тебе оно надо?

— Получается, ты тоже засматриваешься на меня?

Красавица улыбнулась, увернулась от поцелуя в щёчку, а затем пошла в спальню, прижав мою руку своей, чтобы я не подумал отставать. Спальня, кстати, в отличии от большого пустого зала была уютно обставлена и имела все блага человечества, включая новомодную "видеодвойку", на которую я просто не мог не залипнуть, а Василиса между тем подвела нас с шкафу с большим зеркалом во всю дверь, чтобы, наверное, продемонстрировать, как отлично мы смотримся вместе. Я был прям воплощением мужественности и мужской красоты, превосходил малютку ростом на голову, а шириной был едва ли не в два раза шире ее утончённого женского тела. Блин, у меня бицуха была чуть тоньше ее талии, и это можно было осознать лишь вот так, стоя рядом перед зеркалом. Зрелище восхищало, но не меня, а Василису: она смотрела на нас бегающим взглядом блестящих распахнутых глазищ, постепенно покрываясь румянцем и испариной. Ее маленькая грудь ходила ходуном, а чувственные губы то и дело норовили приоткрыться, отчего ее громкое сопение сбивалось и то и дело переходило в сладкое постанывание!

— Ты видишь это?! - промямлила красавица, закрывая глаза и откидывая голову назад, подставив губы для поцелуя, - мы же красивая пара?!

— Красивая.., - подтвердил я, любуясь, как девушка плавно и грациозно двигается, качая бедрами и изгибая тонкий стан, - если ты сейчас проверяешь, меня на стойкость, то сильно рискуешь потерять контроль надо мной...

Но красавица не унималась: повела ручками вверх и зацепилась ими за мою шею, после чего вызывающе завиляла попой, то и дело толкая ей мою ширинку и бедра.

— Но ты же меня не обидишь?

— Н...нет, - неуверенно ответил я, не понимая, что делать, ведь Василиса явно играла мной.

В подтверждение моих мыслей девушка оперлась руками в зеркало, как это делали преступники в американских фильмах и томно пролеретала:

— Тогда можешь снять с меня майку...

Это было моим первым желанием, когда я увидел хозяйку, а теперь она сама это предложила! Попахивает ловушкой, но пофиг - я обнял девушку обеими руками и лаская задрал ее майку выше сисек, полностью скрыв их ладонями, как и всю грудную клеточку.

Василиса смотрела на это сквозь приспущенные ресницы и нетерпеливо облизовалась, и я продолжил. Майку она действительно позволила с себя снять, а так же рассматривать себя, сколько мне было угодно. Но вот смотреть там особо было не на что, особенно после того разнообразия буферов, которые прошли через мои руки за лето. Конечно, девушка была прекрасна даже несмотря на своими маленькие холмики, а то как она гнулась, выпячивая рёбрышки через нежную, бледную кожу заводило сильнее прочих титек пятого размера.

Допытываться, нравится ли мне ее грудь Василиса не стала, а без предупреждения надавила на резинку штанов, заставив их медленно сползти сначала до середины лобка, а потом и ниже его, в конце просто отпустив, чтобы одежда бесформенной массой свалилась к ее ножкам.

— Ого, какой ты нетерпеливый! - складно простонал красавица, вероятно, почувствовав голыми ягодицами, как мой член ломанулся вперёд от вида ее гладкого, немного выпирающего лобка, треугольником заключённого между объемных бедер, - можешь уже достать его...

"Блядь, если это твоя дурацкая игра, то я точно выебу тебя, и хрен ты меня остановишь!" - обречённо и устало подумал я и принялся суетливо доставать член из штанов. Но куда уж там! Он уже совсем окостенел от соблазнительного поведения красотки и цеплялся за трусы и тесноту ширинки, ещё и девушка без остановки двигала попой, мешая моим рукам извлекать его, а мыслям выстроиться в какую-нибудь мало-мальскую последовательность. Блин, я реально походил на девственника, который впервые пытается опробовать свою письку для секса, но даже достать его не может, и это, похоже, нравилось стервочке. Она с подлой, но увлеченной улыбкой следила за моими дилетантскими действиями, явно наслаждалась ими, и когда уже была готова предложить свою помощь, я справился сам: сдёрнул штаны вместе с трусами вниз и прижался дерзко вертикально стоящим органом к девушке.

— Уже? - наигранно удивилась она, издеваясь, - а что-то я ничего не вижу.

"Дура! Ты же закрываешь его собой!" - молча психанул я, уже достаточно расстроенный тягучим издевательством сучки. То что Василиса просто устроила сексуальную прилюдию, было мне невдомёк в силу возраста... Я немного присел, чтобы член оказался ниже промежности самочки и втолкнул его между ее ног. Резко выпрыгнувшая залупа в районе писи заставила красавицу вскрикнуть, ошарашенно уставиться на фиолетовую, блестящую, надутую штуковину с крупной щелью семенного канала, соединённого уздечкой с ничтожно малым количеством крайней плоти и делившей головку пополам. Похоже, что показывать слабость и тушеваться перед "трудностями" было для хрупкой красавицы неприемлемо, поэтому она тут же взяла себя в руки, а чтобы вернуть себе доминирующее положение вновь повисла одной ручкой на моей шее, а второй помогла своей стройной ножке сначала медленно отойти в сторону, а потом подняться вертикально вверх, как делают гимнастки на Олимпийских играх.

Уже этого хватило, чтобы моя челюсть отпала, а все претензии Василисе испарились без следа! Чтобы помочь милашке моя рука сама поскользила по бедру ее опорной ножки, провела по выпавшим из пизденки розовым лепесткам половых губ, испачкавшись в соках самки, и двинулась выше, пока не доласкала вторую ножку до тонкой голени, которую мне тут же пришлось обхватывать пальцами и поддерживать, ведь красавица небрежно бросила ее, чтобы заключить в свою малюсенькую ладошку мою шнягу.

— Просто офигеть! - выдохнула Василиса, не отрывая восхищённого взгляда от своей ладошки, нежно и неторопливо массирующей мою залупу, - он же огромен, понимаешь, Паш!?

Красавица обхватила член у основания, принялась шлёпать им, как дубиной по своей киске, стараясь, добиться больше влажного чавканья. Она явно наслаждалась происходящим, возможно наравне с предполагаемым половым актом. Это было понятно по ее горящим глазищам, жадно рассматривающим, как наши тела взаимодействуют друг с другом, но в себя она меня не спешила пускать, максимум - проникала в писю парой пальцев, пачкала их несколькими движениями в мутных выделениях влагалища и вытирала их о мой член. Мешать ей в ее откровенно-пошлом занятии было подло, поэтому я стойко жертвовал своим возбуждением ради удовольствия самочки. Ни это ли влюбленность?..

— Паш..., я попробую... - простонала она наконец, - только, пожалуйста, ничего не делай... Твой член больше всех...

Она не договорила, а, скалясь и шипя, вдавила головку в свою писю и чтобы лишить себя пути назад, присела, приняв в себя треть толстого ствола, растянувшего ее нежную половую плоть до полупрозрачности. Она замерла, будто в нерешительности, закрыла глаза, а у меня появилась возможность внимательнее рассмотреть наше совокупление.

Член реально был великоват для малышки, казался каким-то жилистым монстром, силой вторгшимся в ее пизденку, "разлохматив" ее на две половые губы, выпавшие из нее и облепившие твердую тушу, и шарик клитора, выпрыгнувшего наружу на небольшом мясистом возвышении. Никогда бы не подумал, что проникновение в женщину выглядит именно так, да и сам член немного удивлял с такого ракурса и отраженным в зеркале, ведь был не "одиночным шлангом", а составным: уретра выпирала из его туши так сильно, что, казалось, могла отделиться, к чертям!

Но когда девушка начала медленно приседать и приставать, я охренел окончательно, ведь моя херовина умудрялась вытягивать и вдавливать содержимое молодой пизды, вызывая шок и оторопь даже у Василисы. В какой-то момент она даже прикрыла рот ладошкой, чтобы не демонстрировать своего испуганно-восхищенного личика, ведь похоже боль она не испытывала, а лишь блаженство, равномерно и циклично трахая себя о мою шнягу.

Как и условились, я ей не помогал, лишь придерживал за голень и животик, наше медленное спаривание происходило лишь за счёт ее стройной ножки и твердого характера, но организм красавицы все равно постепенно сдавал, не от усталости, дак от нагнетающего возбуждения. Она на глазах покраснела всем своим прекрасным утонченным телом, заблестела испариной, начала сбиваться с ритма из-за трясущейся ножки, планомерно толкавшей хозяйку вверх-вниз, попеременно сгибаясь в колене или поднимаясь и опускаясь на носочке. Упорная и прекрасная стервочка старалась как могла выебать меня, даже дышала как спортсменка, распределяя вдохи-выдохи на три-четыре движения, но к своему огорчению справиться с хуищем не могла!

— Помоги.., - прошептала она и с наслаждением расслабила выдохшуюся ножку, - только не жёстко, пожалуйста, Паш...

Я бы вообще оставил ее в покое, нафига мучать такого красивого и уставшего человечка, но Василиса требовала продолжения, вцепившись ноготками в мою шею и руку, державшую ее талию. По ее немой указке я подхватил ее ножку под коленкой, вторую она закинула на такой же манер и оказалась раскоряченой на моих предплечьях и насаженной наполовину на член. В зеркале это выглядело мягко говоря по-блядски, но нас это вполне устраивало. Но как выяснилось, такая поза была хороша лишь для демонстрации превосходства мужика над бабой, трахать ее, дёргая тазом, было неудобно и даже глупо, поэтому пришлось работать лишь руками...

— Паш.., - ахнула девушка, когда я задвигал ее, без особого напряжения в мышцах, - ты, блин, терминатор какой-то, что ли? Откуда ты такой взялся?..

По ее сияющим глазам и блаженному личику я понял, что все делаю правильно, даже осмелился ускорить свои "механические" движения, что наконец-то заставило серьезную стерву сначала заохать, потом застонать, а спустя пять минут комментариев о моей "классной способности пердолить", как она выразилась, начать вскрикивать и взвизгивать, правда для этого мне пришлось выкладываться на полную: всё-таки тазом трахать баб было сподручнее. Но с другой стороны, видя, что я выматываюсь, Василиса решила, что нашла управу на мою мужскую силу, поэтому не жалея своей пизды требовала трахать ее и трахать.

— Но не по яйца! Только не по яйца! - устало мямлила она между стонами и криками, - еби, Паш! Но не по яйца!..

— Вася, я фиг кончу так! - пожаловался я, наконец, не имея возможности кончить из-за недостаточного темпа, - мне надо быстрее...

Василиса до скрипа сжала зубы, сдерживая протяжное и жалобное нытье, распрямила ножки и, раз была скользкой от пота, скатилась немного вниз. Чтобы не дать ей упасть, мне пришлось придержать ее за классную жопку одной рукой, второй перехватывать обе ножки, но зато я получил удобный доступ к ее пизде.

— У тебя минута, чтобы кончить, здоровяк, - предупредила красавица и выставила ладошку перед своей писей в качестве ограничителя.

Наконец-то, получив свободу, я попер как конь на воле, сходу бешено задёргал тазом, больше от радости, что могу не сдерживаться, чем от желания больше раз воткнуть в девушку. Смотреть, как летает мой хуище в распухшей до состояния краснехонького вареника пизде самочки было самым восхитительным занятием за мой короткий сексуальный опыт, а взбесившиеся муди, хлестающие меня по бедрам и ладошке- ограничителю вызывали безумный смех, перемешанный с восторженным рычанием.

- Стоооой, бляяядь! - орала кусок разъебанной девчонки, пытаясь сопротивляться, но сама себя загнавшая в ловушку, оставив свободной лишь ладошку, а остальное доверчиво оставив в кандалах из моих крепких рук.

Отведенная мне минута закончилась тем, что Василиса заревела, а ее пизденка лопнула чередой мощных сквиртов, расстрелявших наше ебущееся отражение в зеркале.

- Стой.... Пожалуйста... Паш... Пааааш! Пааааааашааааааа!....

Но пошла вторая минута ебли, все с той же безумной скоростью, заводными яйцами, смехом-рыком и воплями беспомощной стервочки с твердым характером.

***

Олег подошёл сбоку к маме, обхватил ее большую жопу и подёргал ее ягодицы, чтобы они пошлепали друг о друга и подразнили окружающих притягательными дырочками сексуальной красавицы. Ее пизда от этих грубоватый движений послушно принялась закрываться и открываться, брызгая соками и надувая пузыри, но вот анал никак не желал сдаваться: оставался плотно сжатой точкой, обрамленной ярко-розовыми складочками.

- Ну?! Кто же хочет распечатать эту охуенную жопку? - поинтересовался монстр-Олег, обводя скопища видимых лишь ему тварей черными, трескающимися от ненависти бельмами.

- Но я не даю в попу.., - неуверенно запротестовала мама, раздвигая ягодицы и демонстрируя девственный анал, - я его берегу лишь для любимого...

"Неужели это она обо мне?" - поразился я и на всякий случай посмотрел по сторонам, и лучше бы этого не делал, ведь справа от меня стояли мои друзья, которых я предал, позволив их матерей опустить до состояния грязных шлюх! А теперь они, будто в отместку за это, прильнули к окнам, чтобы смотреть, как моей маме будут разъебывать "очелово". Если уже не разъебывают...

Я спешно обратился к происходящему в доме, и чуть не обосрался от ужаса, ведь на меня впритык уставилась омерзительная рожа Олега.

- Ну дак что, распечатаешь очко мамочке или впустишь меня? - по приятельски поинтересовался монстр, и в его черных бельмах я увидел, как безжалостно расхерачиваю омерзительным и грязным трахом дырки милой, хоть и вредной Василисы.

Это было так реалистично, но, блин, никак не отождествлялось со мной. Я хоть и был уродом и негодяем, но никак ни конченной мразью, и никакие ультиматумы не могли бы меня сподвигнуть на увиденное...

— Не знаю, у кого ты этого дерьма нахватался, - усмехнулся я, вспомнив недавние слова мамы - но поверь, так себя с девушками вести нельзя. И вообще, это же все сраный сон...

***

Недавний кошмар всплыл в памяти одним ярким куском, наверное в следствие гормонов, бушующих в организме из-за лучшего секса в моей жизни. Последний его эпизод с уничтожением писи Василисы будоражил до холодного пота, пугая возможной одержимостью какой-то темной тварью (то что Олег черт или подобная сущность не вызывала сомнений), а от нахлынувшего возбуждения мои чресла заходили ходуном, норовя ещё разбухнуть и сильнее отвердеть.

— Пожалуйста! - жалобно пискнула малышка, нанизанная на мой член, принялась легонько гладить ладошкой по его твердой туше, по яйцам и бедрам, желая успокоить меня.

Это сработало, и я начал ебать ее в меру грубо, в меру сильно, в меру быстро, стараясь не "засандаливать" ей глубже установленного ей ограничения. Пёхать ее с помощью движений таза оказалось куда приятнее, нежели просто дрочить свою елду, двигая красавицу руками туда-сюда. Тут можно было крепко прижимать ее тонкую, мокрую спинку к своей груди, чувствовать как напряжено ее хрупкое тельце, как бешено трепыхается ее маленькое, сильное сердечко, как ее офигенная попа елозит по моему лобку. Оказалось, что и без ебучей звериной скорости красавицу можно было сладко "уничтожить" ярчайшим оргазмом, от которого Василиса затряслась всем телом, начала вырываться, всхлипывать, но с блаженным выражением на прекрасном личике. Мне даже пришлось ещё сильнее умерить пыл, чтобы не мешать красотке кайфовать, в ответ она убрала ручку-ограничитель, полностью доверившись любовнику. И что самое неожиданное, ее немеренный кайф стал передаваться мне через соитие наших половых органов, через касания тел, через отражение в зеркале. Я пытался убеждать себя, что просто радуюсь от того, что довел Василису до оргазма, если бы в какой-то момент не почувствовал, что вот-вот кончу, хотя трахал я в тот момент красавицу лишь для "отчётности", чтобы не стоять, как олух, пока малышка корчиться от блаженства.

— Отпусти! - вскрикнула Василиса, поняв что к чему, а когда получила свободу, встала на колени перед моим членом, обхватила его обеими руками и быстро-быстро задергала его, направив залупу на свое красное личико с безумными раскосыми глащищами, под которыми набухли мешки, как от бессонной ночи. Ее дрочка была лишней, мой хуй и так был готов разразиться бешеным семяизвержением, но кто же остановит эту строгую стервочку!?

Красавица так отдалась мастурбации, что первая мощная струя кончи, ударившая в ее аккуратный носик, оказалась для нее полной неожиданностью. Малышка испуганно вскрикнула, тут же "потеряв" зрение, ведь липкая жижа разом покрыла все ее маленькое личико, а потом полетели остальные струи, менее сильные, но частые, заставившие Василису взвизгивать и защищаться от них ладошкой. Остановить подобное можно было лишь отвернувшись от бедняжки, что я и сделал, окатив остатками спермы повидавшее виды зеркало.

— Пиздец! - возмущённо проворчала девушка, вскочила на ножки и на ощупь убежала в соседний просторный зал...

Продолжение...