Прошёл месяц. Фирма Артура закончила очередной объект, и руководство решило устроить банкет в загородном ресторане.

В курилке, где мужчины коротали обеденный перерыв, разговор снова зашёл о жене Артура.

Сергей затянулся сигаретой, выпустил дым и ухмыльнулся:

— Артур, слышь, ты жену свою притащи на банкет. Мы хотим полюбоваться на неё вживую, а не только на фотках.

Антон хохотнул:

— Да, и чтоббы без трусиков. Представь: сидит за столом, ножку на ножку закинула, а там голая киска. Мы всё равно заметим.

Сергей поддакнул, глядя в упор:

— А потом фоточки сделайте. Пусть весь форум охренеет. «Жена без белья в ресторане». Представляешь, как залайкают?

Антон толкнул Артура локтем:

— Давай, мужик. Ты сам рассказывал, как тебя заводит, когда на неё пялятся. Чего тут стесняться?

Артур чувствовал, как внизу живота шевельнулся член.

Вечером он пересказал всё Тане.

— Они совсем охренели, — Таня обречённо сидела на стуле. — Без трусиков?! Да ещё фоткаться прямо там?

Артур обнял её сзади, прижался губами к её шее:

— Они не будут трогать. Только смотреть. А я... я хочу видеть, как они с ума сходят.

— Господи... — она закрыла лицо ладонями. — Да я покраснею от одного взгляда. Они будут думать, что я... шлюха.

— Нет, — он повернул её к себе. Его голос был низкий, хриплый. — Они будут думать, что ты богиня. Их мечта. Но ты моя. Только моя.

Таня задрожала. Её щёки горели, живот сжался в комок.

«Что, если кто-то заметит? Что, если они потом будут обсуждать меня за его спиной? Но... Артур так этого хочет... а я... люблю его?»

Он провёл ладонью по её бедру, чуть приподнял край халата.

Таня сглотнула, её дыхание сбилось.

— Я боюсь... Но... — она зажмурилась. — Если ты этого хочешь.

Артур улыбнулся, шепча ей на ухо:

— Вот и отлично. Значит, мы это сделаем.

Банкет.

Артур и Таня приехали чуть позже остальных. Таня сразу упорхнула в туалет, сняла трусики и, подойдя к мужу, отдала ему их. Он спрятал трусики в карман и, сжимая ткань, чувствовал, как поднимается возбуждение.

Они сели рядом, и уже за столом Артур незаметно скользил ладонью по её бедру. Его пальцы то подбирались к краю сарафана, то чуть сжимали колено. Таня сидела неподвижно, лишь щёки выдавали её волнение.

Сергей и Антон разместились за другим столом — там было шумно, они смеялись и отпускали свои грубые шуточки. А вот Денису повезло: он оказался прямо напротив Тани. Его взгляд прилип к ней, и Таня, не желая, ловила его глаза, полные почти болезненного обожания.

Музыка заиграла, начались танцы. Сергей сразу вытащил Таню на танцпол. Прижимался тесно, его ладони скользили слишком вольно. Он то прижимал её к себе, то отстранял, любуясь ее фигуркой, вдруг его ладонь скользнула под сарафан, нащупала гладкую кожу бёдер и коснулась жёстких волосков её аккуратной полоски на лобке. Он замер на секунду, потом ухмыльнулся и прошептал ей в ухо:

— Хм... какие у тебя жёсткие волоски на лобке.

Таня вспыхнула вся. Сердце грохотало, дыхание сбилось. Ей хотелось вырваться, но музыка и плотные объятия Сергея держали её на месте.

Артур видел каждое движение. Его не охватил гнев — наоборот, волна дикого возбуждения. Он сжал её трусики в кармане, чувствуя, как внизу его член наливается кровью.

Таня старалась не показывать смущения. Танцы были её стихией, и вскоре она поймала ритм, стала двигаться свободно, раскованно — почти забыв, что под сарафаном ничего нет. Мужчины приглашали её один за другим, и каждый раз Артур смотрел, как чужие ладони обхватывают её талию. Он не ревновал, а балдел от этого.

Антон сидел рядом с женой и лишь бросал завистливые взгляды на Таню. Его собственная супруга скучно ковырялась в салате, а он, сжимая стакан, украдкой любовался стройными ногами Тани, когда она кружилась на танцполе.

Мужики вышли на улицу, закурили. Ночь тёплая, дым клубами висел в воздухе.

Антон прищурился, ухмыльнулся и подколол:

— Ну что, Артур, твоя жена сегодня без трусиков, как обещал?

Сергей не дал тому и рта раскрыть, хмыкнул:

— Ха! Проверено уже. На танцах рукой зашёл — голая, как есть. И волосики на месте, прикинь... жёсткие, аж под пальцами хрустят.

Антон с завистью выдохнул, потёр затылок:

— Твою мать... моя со мной пошла, теперь как привязаный.

Денис нервно затянулся, взгляд его был почти мечтательный:

— Она... она как из другого мира. Когда танцевала, я думал — вот богиня спустилась. Даже ветерок играл с сарафаном так, будто нарочно.

Сергей прыснул, пихнув Дениса локтем:

— Богиня, говоришь? Да обычная баба, только ебать её охота так, что крышу сносит.

Артур улыбнулся краем губ, затянулся и спокойно выдохнул дым:

— Знаете, мужики... когда вы на неё смотрите, у меня в штанах член стоит. Пусть Таня думает, что просто танцует... а я вижу ваши глаза и представляю, как вы её в мыслях уже дерёте. И от этого мне только кайф.

Сергей прыснул, тряхнув пепел с сигареты:

— Ха! Ну ты вообще больной, Артур. Но, блядь, респект! Я бы на твоём месте, может, уже кулаком двинул, а ты сам нас подзуживаешь.

Антон тяжело вздохнул, отвёл глаза:

— Вот ведь жизнь несправедливая... у меня дома бревно в постели, а у тебя такая огненная баба. Сука... завидую.

Денис затянулся, глянул в сторону зала и сказал тихо, почти задумчиво:

— Вы, может, ржёте, а я на неё смотрю — и у меня в голове сразу кадры рождаются. Пластика, свет, её улыбка... Она будто создана, чтобы её снимать. Один её шаг на танцполе стоит сотни фотографий из журналов.

Когда они докурили и вернулись внутрь, Артур задержал Дениса за руку. Его глаза блестели, голос был почти шёпотом:

— Слушай... у тебя глаз фотографа. Хочешь настоящий кадр?

— Чего? — Денис удивлённо моргнул.

— Жёну мою сними. Под столом. Никому больше ни слова — только мне скинешь. Это для тебя подарок.

Денис сглотнул, щёки вспыхнули. Он кивнул, не смея возразить.

Когда они расселись, Артур поймал его взгляд и едва заметно моргнул. Денис достал телефон, спрятал в ладони и медленно опустил под скатерть.

В этот момент Артур положил ладонь на бедро Тани, скользнул выше, нащупал горячую кожу и легко раздвинул её колени. Таня вздрогнула, но промолчала. Его пальцы коснулись жёсткой полоски волосков, затем осторожно поиграли с её влажной щёлочкой.

У Дениса дрожали руки. Камера ловила кадр за кадром: салатовый сарафан, раздвинутые ножки, тёмная тень между ними.

Артур чувствовал каждый стук сердца внутри себя — от их тайной игры. Возбуждение било в виски, в пах, в каждый нерв.

Они вышли из душного зала под прохладный вечерний воздух. Где-то на лужайке уже зажгли фонари, освещая деревянные беседки и массивную скульптуру медведя.

Денис оживлённо показал рукой на статую:

— Смотрите, вот! Идеальное место для кадра. Таня рядом с медведем... силуэт, тень, фонарь за спиной. Будет просто бомба!

Артур рассмеялся, приобняв жену за плечи:

— Отличная идея. Танюша, пойдём, сделаем пару фото на память.

Таня фыркнула, чуть пошатываясь от вина:

— Опять твои штучки... Ну ладно. Только быстро!

Сергей ухмыльнулся, затягиваясь сигаретой:

— Да кто ж против? С медведем так с медведем.

Артур приобнял жену крепче:

— Спокойно, малышка. Всё только для нас. Только на мой телефон.

Он достал смартфон, разблокировал камеру и протянул его Денису:

— На, снимай. Только аккуратно.

Его взгляд горел — в голове уже складывалась композиция: медведь, фигура Тани в салатовом сарафане, свет фонаря... и то, что под сарафаном ничего нет.

Таня встала рядом со скульптурой, нервно перебирая подол. Ветер чуть приподнял ткань, обнажив её колени.

Артур шепнул ей на ухо:

— Расслабься. Просто улыбайся. Это для меня.

Денис щёлкал кадры один за другим: Таня возле медведя, Таня с бокалом, Таня и Артур вместе — всё почти прилично.

Тут Сергей, закуривая сигарету, ухмыльнулся и сказал:

— А чего только муж с ней? Давай поинтереснее сделаем. Артур, бери телефон, а мы с Денисом встанем рядом. Пусть будет фото, где она с нами.

Он подмигнул, встал рядом с Таней, а Дениса подтолкнул к другому боку.

Артур взял телефон. Таня смущённо поправила сарафан, но всё же замерла между ними.

Артур стал снимать.

Денис держался скромно, почти не касаясь Тани. Но Сергей, хитро улыбаясь, сделал шаг вперёд, повернулся боком, и вдруг опустился на одно колено. Его ладонь легко легла на её голую ножку чуть выше колена.

Таня вздрогнула, сердце ухнуло вниз.

— Ножка у твоей жены, конфетка, - сказал Сергей и стал руку поднимать выше.

Сарафан начал медленно подниматься. Таня задрожала, дыхание сбилось, но она не сделала ни шага назад.

— Отлично, Артур, снимай! — Сергей бросил взгляд на мужа и, усмехнувшись, повёл рукой выше. Теперь его пальцы упёрлись в край подола, приподняли его ещё, и всем открылась полоска её тёмных волосков.

Артур держал телефон, сердце гулко билось в груди. Ему было жарко, словно он сам оказался на месте Сергея.

— Вот это кадр, — выдохнул тот. — Давай, чтоб чётко видно было. Пусть она будет как на витрине.

Денис застыл рядом, лицо залилось краской. Его руки мелко дрожали, он сжимал кулаки, словно боялся, что сейчас потеряет над собой контроль. Глаза не могли оторваться от линии бедра Тани.

Таня подняла взгляд на мужа. Её глаза — испуганные, но в то же время влажные, полные внутреннего жара. Артур смотрел на неё спокойно, и в этом спокойствии она уловила не осуждение, а безмолвное разрешение.

Сергею не нужно было больше никаких слов. Его ладонь скользнула ещё выше, за подол, и кончики пальцев уверенно коснулись мягких волосков на её лобке. Он задержался там, слегка прижимая, будто проверял, насколько она влажная.

Таня невольно вздрогнула, колени едва не подкосились. Она прикусила губу, чтобы не застонать.

— Вот так... — прохрипел Сергей, глядя прямо на Артура. — Теперь снимай. Пусть у тебя будет фото, где твоя жена настоящая.

Артур застыл, телефон в руке дрожал. В груди сжало так, что дышать трудно.

«Ебать... он реально лапает её киску... прямо передо мной... мою Танюху...»

Сердце бухало в ушах, как молоток по бетону.

А член в это время рвал ширинку, ноги ватные, и всё нутро выворачивает от дикого жара.

«Но, блядь, это лучшее, что я чувствовал в жизни! Он трогает её, они смотрят на неё, а я всё это снимаю... Это моё шоу!»

Он нажал на кнопку, чтобы запечатлеть самый кайфовый момент. Вспышка ударила в глаза.

И в тот миг он поймал её взгляд. Таня смотрела прямо на него: губы приоткрыты, щёки пылают, зрачки расширены. Она видела его похоть. Видела, что мужу это нравится.

«Да... теперь она знает всё. И от этого прёт ещё сильнее».

Сергей неожиданно сменил ритм. Его ладонь скользнула с лобка выше — по животу, по линии талии, по гладким бёдрам. Он нежно сжал её колено, потом обвёл пальцами внутреннюю сторону бедра.

— Спокойно, красавица... — пробормотал он ей на ухо, но смотрел не на Таню, а прямо на Артура.

Артур держал телефон, как во сне. Объектив ловил каждое движение.

«Он гладит её... как будто она его... а я снимаю и, сука, не могу оторваться...»

Пальцы Сергея будто случайно задевали её киску, мазнули по клитору, потом снова вернулись к животу, словно играя с её телом. Таня дёрнулась, но ноги сами чуть раздвинулись шире.

Артур чувствовал, как сердце уходит в пятки, а в штанах стояк.

Щёлк! Щёлк! Он снимал не останавливаясь, с каким-то звериным упоением.

Рядом Денис, не выдержав, расстегнул брюки и запустил руку внутрь. Его пальцы нащупали уже стоячий член. Он дышал прерывисто, не сводя глаз с Тани.

А Сергей тем временем всё сильнее владел её телом: то гладил мягко, то неожиданно зацеплял клитор, оставляя Таню без опоры.

Таня дёрнулась, когда пальцы Сергея скользнули по её клитору. Хотела отстраниться, но вдруг встретилась глазами с Артуром.

Она ждала в его взгляде злости, ревности, хоть намёка на то, что он остановит этот кошмар...

Но там было совсем другое: распахнутые глаза, полный рот жадного дыхания и дикое, необузданное возбуждение.

Телефон в его руках дрожал, но он продолжал снимать, не отрываясь, будто боялся пропустить хоть секунду.

И Таню словно током ударило.

«Господи... он кайфует... это заводит его...»

Щёки загорелись, ноги сами дрогнули и чуть разошлись шире.

Сергей только ухмыльнулся, скользнув пальцами глубже.

Таня едва держалась на ногах от переплетения стыда и возбуждения. Артур снимал без остановки, и в какой-то момент Сергей, всё ещё лаская её, хмыкнул:

— Здесь на виду не то... Пошли в беседку, там и воздух посвободнее.

Он подхватил Таню под локоть, словно это само собой разумеется. Денис поспешил следом, глаза горели.

Артур не возразил. Более того — он сам кивнул и первым шагнул по дорожке к деревянной беседке за рестораном.

Сердце колотилось так, что он почти не слышал шагов за спиной.

Внутри было полутемно, лишь лампочка под крышей отбрасывала жёлтые круги на стол и скамейки. Доски под ногами тихо скрипнули, и Таня, дрожащая, оказалась между мужчинами.

— Ни хрена не видно, — хмыкнул Сергей, гладя Таню по талии. — Артур, ты снимай, а ты, Денис, включи фонарик на телефоне. Подсвети нам её красоту.

Денис дрожащими пальцами послушно включил свет. Луч выхватил из тени Танину фигуру: салатовый сарафан, сползший с плечика, и голые ножки.

Сергей действовал уверенно — его ладонь скользила по её животу вниз, к бёдрам, задерживалась на нежной коже, но при этом он словно знал границы: ласкал медленно, но так, что Таня замирала, не в силах пошевелиться.

Артур держал телефон, вспышка мигала, он снимал каждое движение, каждое выражение лица жены. Сердце бухало в груди, а рука дрожала — то ли от страха, то ли от бешеного кайфа.

— Вот так... хорошо, — Сергей шептал ей прямо в ухо, скользя пальцами выше по внутренней стороне бедра. — Расслабься, Танюша. У тебя муж всё снимает, видишь?

Свет от телефона Дениса падал как раз туда, куда медленно поднималась рука Сергея. Таня чувствовала, как пальцы Сергея играются с её клитором. Дыхание сбилось, в груди колотилось, будто она сейчас сорвётся и закричит.

Она рискнула поднять глаза, и Таня увидела лицо мужа: не злость, не ревность — а дикий, жгучий восторг. Он снимал, губы приоткрыты, глаза горят так, что у неё перехватило горло.

«Он кайфует... ему это нужно... и я... я должна для него...»

Что-то внутри щелкнуло и дрожащие колени разошлись чуть шире. Потом Таня глубоко вдохнула — и сама поставила левую ножку на скамейку а правую в сторону, широко раздвигая ножки, так что сарафан поехал вверх, открывая влажный лобок с полоской тёмных волосков.

Свет фонаря ударил прямо туда. Денис всхлипнул, опуская телефон ниже, чтобы осветить каждую деталь.

Сергей только усмехнулся и шепнул:

— Вот это сладкая пещерка.

Артур сжал зубы так, что заболели челюсти. В голове гремело только одно:

«Ебать... моя Таня сама... сама ноги раздвинула...»

Сергей склонился к Тане почти вплотную. Его пальцы ухватили тонкие бретельки сарафана, потянули — и ткань с тихим шорохом соскользнула вниз. Лифчик держался недолго, тоже был снят умелой рукой.

— Ну-ка... посмотрим, что ты там прячешь, — усмехнулся он.

Голые груди вырвались наружу, соски встали острыми бугорками. Сергей жадно зашептал:

— Вот они, сладкие...настоящие.

Он накрыл её грудь ладонью, грубо сжал, потом наклонился и жадно втянул сосок в рот. Таня резко втянула воздух, застонала сквозь зубы, а Артур на автомате нажимал кнопку камеры, ловя каждый миг.

Сергей ласкал её грудь попеременно — то жёстко сжимал обе, то нежно покусывал соски, облизывая, пока свободная рука медленно скользнула вниз к ее лону.

— Ага... вот оно, — хрипло сказал он, нащупав влажность. — Уже течёшь.

Пальцы надавили прямо на клитор, Таня выгнулась и задохнулась от возбуждения.

Артур снимал всё, не отрываясь, будто боялся потерять хоть секунду.

В этот момент Денис, красный как рак, не выдержал. Он сел рядом на скамейку, торопливо стянул брюки и трусы до колен. Его член выскочил твёрдым, и рука тут же заскользила по стволу. Свет от его телефона дрожал, заливая золотом её голое тело, блеск влажной щёлки и рот Сергея, жадно сосущий её соски.

Артур чувствовал, как мир сжимается в узкий туннель: только его жена, эти мужики, их руки, их стоны, и его собственная камера, которая запечатывает каждую секунду.

Сергей целовал её грудь, жадно посасывал сосок, а пальцы уверенно играли между широко разведённых бёдер. Он то проводил по клитору, то грубо раздвигал её губки, чувствуя, как она всё больше намокает.

— Ну вот, детка... — прохрипел он. — Ты уже готова.

Таня зажмурила глаза. Внутри, как ножом, резануло воспоминание — тёмная машина, жёсткие руки, чужой хриплый смех. «Нет... не сейчас...» — пронеслось в голове. Она хотела сжать ноги, но рука Сергея раздвинула их снова.

И вдруг её тело предало её: то самое дикое возбуждение, что рождалось в том страхе, вспыхнуло снова. Только теперь рядом был Артур. Таня открыла глаза и встретила его взгляд. В его глазах — только жгучая похоть, одобрение и азарт.

Она застонала, и бёдра сами подались навстречу пальцам Сергея.

Артур держал телефон, пальцы сводило от напряжения, но он снимал, как бедро жены стали отвечать на ласки Сергея.

Сергей ухмыльнулся, не отпуская её груди и не убирая пальцев с её мокрой щёлочки:

— Вот так... теперь ты наша...

Сергей не спешил. Его пальцы скользнули медленно, будто пробовали тепло и влажность, и лишь потом он ввёл их в Танину киску. Всё вокруг будто погасло — разговоры, музыка из зала, даже дыхание стало вязким, тяжёлым. Оставалось только это: скрип скамейки, её тихий стон и влажные звуки её вагины.

Сергей, двигал пальцами размеренно, почти лениво, как хозяин, знающий, что она уже не сможет никуда деться. Его взгляд был прикован к Артуру — тяжёлый, испытующий, как вызов: «Ну, мужик, смотри, вот она — твоя, а теперь и наша».

Таня дрожала. Грудь вздымалась, глаза затуманились, и она медленно, будто сквозь воду, повернула голову к мужу. Их взгляды встретились — и в нём она увидела самую жгучую похоть, ради которой всё и происходило.

— Артур... — её голос был едва слышен, больше дыхание, чем слово. Бёдра сами раздвинулись шире, словно приглашая глубже, сильнее.

Она смотрела прямо в глаза мужу, и в этом взгляде было всё: стыд, покорность и неожиданное, дикое возбуждение, которое уже не спрячешь.

Артур чувствовал, как внутри поднимается волна — медленно, мощно, как лавина, которая вот-вот накроет с головой. Он едва удерживал телефон, затуманенный взгляд метался то на лицо жены, искажённое сладкой мукой, то на руку Сергея, уверенно скользящую между её бёдер.

«Чёрт... я кончу просто глядя... я реально сейчас кончу...» — сердце колотилось, дыхание рвалось наружу.

Сергей же наслаждался каждой секундой. Его пальцы работали размеренно, без спешки, будто он смаковал вкус запретного плода. Он чувствовал, как Таня уже потеряла контроль, как её тело само подаётся ему навстречу.

«Вот она... горячая, податливая... и всё это прямо у него на глазах», — мелькнуло у него в голове, и от этого становилось ещё слаще.

Для Сергея не существовало ни стыда, ни условностей — только Таня с её дрожащим телом и Артур, который, вместо того чтобы оттолкнуть его, снимал всё это с жадностью в глазах. Это возбуждало ещё сильнее, чем сама Таня.

Сергей смотря на Артура, как бы сказал:

«Она живая, горячая, настоящая. Я кайфую от неё. От того, как она стонет, как её киска обхватывает мои пальцы. У тебя не жена — у тебя сама страсть, брат. Страсть, которую нужно делить с другими».

Артур, ответил глазами Сергею:

«Я знаю... чёрт возьми, я знаю! Я её люблю, брат, до безумия... но от того, что ты сейчас в ней, от того, что она кончает не только для меня — я тащусь ещё больше. Делай с ней всё... она создана, чтоб сводить нас с ума».

Сергей чуть склонился к её животу, поцеловал её кожу, Таня обняла его.

Денис сидел рядом, его рука скользила по члену, дыхание стало рваным.

Артур краем глаза заметил, как тот дрожит, и автоматически повернул камеру. и объектив поймал: Денис, стиснув зубы, обильно кончает прямо на оголённую ножку Тани. Белые капли ложились на её кожу, блестя в слабом свете.

Таня вздрогнула, всхлипнула, но даже не попыталась прикрыться.

Артур захрипел, сам подался к жене, схватил её за руку и застонал, кончая прямо в штаны. Жар накрыл голову, в глазах потемнело.

В беседке стало почти совсем темно, только редкий свет от ресторана пробивался сквозь ветви, цепляясь за лица и тела.

И тут Артур услышал резкий звук — металлический щелчок. Опустил взгляд и увидел, как Сергей, ухмыляясь, расстегнул ширинку и уже устраивался между широко разведённых ног Тани.

В беседке повисла вязкая тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием.

Денис уже лежал сбоку на земле, его телефон потух, а сам он, откинувшись на спину, еле шевелился после разрядки.

Артур сидел на скамейке справа от Тани. Взгляд стеклянный, губы дрожат. Он прижимал к лицу её правую руку, целовал пальцы, как будто искал в этом хоть каплю опоры. Его собственный телефон валялся на полу, забытый.

Таня сидела посередине, вся раскрасневшаяся, дыхание сбивалось. Правая рука — в руках мужа, левая — уже скользнула на шею Сергея, притягивая его ближе.

Сергей, заняв место слева, держал её за колено и уверенно раздвигал её левую ногу шире, отодвигая в сторону так, что сарафан окончательно сполз вверх. Его лицо было у её груди, дыхание горячо жгло кожу.

Артур сидел рядом, сжимал её правую руку и прижимал к губам. Он видел, как его жена, его Танюха, сама обняла Сергея за шею, сама раздвинула бедро ещё сильнее, открываясь. У него в груди всё кипело — и боль, и дикая похоть, и восторг.

Сергей поднял взгляд на Артура — короткий, тяжёлый, почти вызывающий. Потом медленно, без спешки, направил свой член к её влажному входу.

Таня резко вдохнула, глаза метнулись к мужу. Она смотрела прямо в его лицо, когда головка начала входить внутрь.

Артур, не отрывая взгляда от любимой жены.

Сергей входил всё глубже, каждый сантиметр — как раскалённый стержень, тянущий из Тани стон за стоном.

Таня задыхалась, голова откинулась назад, а пальцы вцепились в шею Сергея.

Её взгляд блуждал — и каждый раз возвращался к Артуру. Она видела, как он сидит рядом, прижав её ладонь к губам, как целует её пальцы, запястье, плечо, будто клянётся хранить каждую частичку её тела даже в тот миг, когда другой мужчина трахает её.

Сергей тяжело дышал, его движения становились настойчивее, и от каждого толчка Таня выгибалась, стонала, но глаза всё равно искали мужа.

Она шепнула еле слышно, между вдохами:

— Ты со мной?.. Скажи, что рядом...

Артур сидел рядом, прижимая её ладонь к губам, покрывая её пальцы и плечо поцелуями. Он видел, как она дрожит, как захлёбывается от чужих толчков, и не выдержал.

— Я с тобой, любимая, — хрипло сорвалось с его губ. — Я рядом... я люблю тебя...

Таня вскрикнула, выгнулась сильнее, её грудь прижалась к Сергею, но глаза наполнились слезами — и всё это было уже не про Сергея, а про Артура.

Сергей, почувствовав её отклик, только сильнее навалился, грубо двигаясь в ней, но теперь Таня стонала иначе — каждое движение впитывало в себя слова мужа.

Сергей толкался в ней всё грубее, его ладонь сжимала её бедро, не давая закрыться. Тело Тани уже не слушалось, но взгляд всё время тянулся к мужу.

Артур, сжав её пальцы в своей руке, поцеловал их снова и прошептал:

— Я с тобой, любимая... слышишь? Я люблю тебя... я всегда рядом...

Эти слова пробили глубже, чем толчки Сергея. Что-то в груди Тани хлынуло наружу, как будто наконец прорвалось. Она закричала, выгнулась так, что почти слетела со скамейки, её ногти вонзились в плечо Сергея.

Оргазм накрыл её стремительно и жёстко, волной, которую она не могла сдержать. Она конвульсивно прижималась к члену Сергея, но стонала уже не его имя — её губы дрожали, шепча:

— Артур... Ар-ту-у-ур...

Муж чувствовал, как её тело дёргалось, видел, как по её лицу катятся слёзы удовольствия, и сам едва не кончил снова от одной этой картины.

Таня, обессиленная, лежала, раскинув ноги, дыхание ещё сбивалось. Сергей поднялся, не давая ей передышки, и тут же подался вперёд — грубым, уверенным движением вложил свой член ей в рот.

Её губы сомкнулись, голова чуть качнулась назад, а он начал трахать её рот — медленно, с напором, будто забирая последнее.

Артур сидел рядом, прижимая её руку к щеке. Грудь горела, внутри всё скручивало — и от ревности, и от дикого кайфа. Он ловил каждый момент, не мигая, жадно, с какой-то звериной страстью наблюдая, как губы Тани скользят по чужой плоти.

Денис поднял телефон Артура, вопросительно посмотрел на него. Тот едва заметно кивнул, будто дав благословение: снимай всё, это наше.

Таня в этот момент подняла глаза — прямо в камеру. В её взгляде было и смущение, и покорность, и тихая просьба. Артур поймал этот взгляд, и в груди у него вспыхнуло: она делает это, но смотрит на меня.

Сергей держал Таню за затылок, но не спешил — его толчки были размеренными, медленными, будто он хотел, чтобы каждый сантиметр его члена прочувствовало её усталое, горячее горло.

Таня не сопротивлялась. Просто отдалась — расслабила губы, позволила ему входить всё глубже, принимая в себя этот напор. Её глаза были прикрыты, грудь вздымалась тяжело и прерывисто.

Артур смотрел, и его захватило зрелище: как чужой член исчезает в губах его жены, как она с трудом, но покорно принимает каждое движение. Внутри всё горело, он ощущал, что не может оторвать взгляда.

И тут он вдруг поймал себя на мысли: член Сергея... такой же, как у него. Но толще. Совсем немного — но именно это «немного» делало картину ещё острее.

Сергей двигался всё так же размеренно, глубоко входя ей в рот. Таня была обессиленной, но именно в этой покорности внутри что-то стало расти. Она вдруг издала глухой, вибрирующий стон прямо на нём — и звук этот будто прошёл через горло, живот и вырвался наружу.

Глаза её снова нашли Артура. Теперь в них уже не было усталости — только странная смесь: огонь и подчинение.

— О, блядь... слышишь? — выдохнул Сергей, навалившись сильнее. — Она уже сама кайфует... прямо на моём члене.

Артур, застыв, почувствовал, как его сердце колотится, а внизу живота всё сжимается в горячий ком. Его захватывало не только зрелище, но и то, что жена — его Таня — реально завелась от чужого члена во рту.

Денис дрожащими руками держал телефон, ловил каждый ракурс, как Сергей медленно и властно трахает Таню в рот. Слюна блестела на её подбородке, глаза закатывались, а звук глухого стона превращал момент в чистое безумие.

— Да, сучка... вот так... соси глубже... ох, у тебя жена сказка, Артур! — выдохнул Сергей, наваливаясь на неё.

И эти слова будто ударили по Артуру. Он почувствовал, как внизу живота всё напряглось снова, член встал, упираясь в ткань брюк. Он тяжело дышал, не в силах отвести взгляд от картины.

Денис в этот момент, не в силах больше держать себя, протянул телефон Артуру:

— Держи... это твоё... — и, едва встретившись с его глазами, тут же опустился между широко разведённых ног Тани.

Он нырнул вниз, вгрызаясь губами и языком в её мокрую киску. Таня дёрнулась, застонала прямо на члене Сергея, её тело выгнулось, будто волна накрыла с двух сторон сразу.

Таня не выдержала — её левая рука, дрожащая, скользнула вниз и легла на затылок Дениса. Она сама стала направлять его движения, прижимала к себе, глубже, жёстче. Из груди вырвался протяжный стон, который тут же задрожал на члене Сергея.

Глаза Тани открылись на секунду, она посмотрела в камеру — прямо в объектив, где дрожала рука Артура. В её взгляде было всё: и покорность, и возбуждение, и безумная благодарность мужу за то, что он позволяет ей быть такой.

Артур почувствовал, как его член встал ещё сильнее, будто готов был взорваться от одного этого взгляда.

Сергей взял Таню за талию и легко поднял, её ноги дрожали. Он усадил её на край стола, заставив лечь на спину. Доски гулко скрипнули под её телом.

— Ложись, красотка... — хрипло сказал он, раздвигая её ноги шире и сильнее.

Таня была полностью без сил, но покорно подалась, руки её безвольно свисали вниз, а губы ещё дрожали от члена Сергея.

Сергей одним движением навис над ней, и его член с хлюпающим звуком вошёл в её влажную киску. Таня выгнулась дугой, громко застонала, голова мотнулась назад.

В этот момент Денис, уже с дрожащими руками, подошёл с другой стороны стола, его брюки были расстёгнуты, член торчал твёрдый и готовый. Он наклонился к её лицу, положил ладонь ей на щёку:

— Открой рот, Танюша... давай... — почти умоляюще.

Таня послушно приоткрыла губы, и в тот же миг его член вошёл ей в рот. Денис схватил её за волосы и стал двигаться, заставляя её горло издавать влажные, хлюпающие звуки.

Теперь её тело было распято на столе: киску безжалостно долбил Сергей, с каждой секундой всё сильнее, а рот был плотно занят Денисом.

Сергей, не вынимая члена из Тани, шепнул хрипло:

— Ну и сокровище у тебя, Артур. Горячая, как огонь...

Артур, срываясь на полувсхлипы:

— Да, брат... она именно такая... и мне кайф видеть, как ты её трахаешь.

Денис, задыхаясь, держа Таню за волосы и скользя глубже:

— Её рот — божественный. Ты счастливчик, Артур. Такая жена — мечта!

Артур кивает, сжимая телефон:

— Моя мечта... моя шлюшка.

Сергей, глядя прямо в глаза Артуру, ускоряется:

— Смотри, как она течёт. Это не просто жена, Артур. Она создана, чтобы ею наслаждались.

Сергей держал Таню за талию и с каждым толчком всё глубже вгонял свой член в её киску. Его пальцы продолжали гладить её бёдра, живот, будто ласки и грубость сплелись в одно. Таня вскрикивала, выгибая спину, а рядом Денис трахал её в рот быстрыми, жадными движениями. Его ладонь нежно поддерживала её голову, другой рукой он ласкал её груди.

Тело Тани дрожало, груди сотрясались в ритме толчков, пальцы ног судорожно сжимались. Она уже не знала, где кончается ласка и начинается похоть.

Сергей вдруг спросил Артура, всё ещё двигаясь в ней:

— Ну что, братан, куда кончать?

Артур, прохрипел:

— В ротик... кончи ей в ротик...

От этого сам Артур не выдержал и достал свой член и стал дрочить, глядя, как его жена одновременно глотает чужой член и принимает Сергея в киску.

Они поменялись: Денис поднял её ноги на плечи и, прижавшись к ней всем телом, стал глубоко долбить её киску, стон вырвался с его губ. Сергей же встал у головы Тани и, стиснув её лицо ладонями, засунул свой член в рот до упора. Его движения были быстрыми, хлёсткими, пока он наконец не замер, кончая ей прямо в рот, заставляя жадно сглатывать горячие струи спермы.

Артур стоял рядом, его рука металась по члену, дыхание рвалось короткими толчками, а взгляд жадно впивался в картину — её приоткрытый ротик с мокрыми от спермы Сергея губами, её киска что принимала член Дениса. При этом он не выпускал из рук телефон, фиксируя всё, словно боялся потерять хоть миг.

Сергей, тяжело выдохнув, отстранился, не застёгивая штаны и с глухим стоном рухнул на скамейку. Повернув голову к Артуру, он ухмыльнулся и прохрипел:

— Спасибо, брат... охуенная у тебя жена.

Таня, вся раскрасневшаяся, с затуманенными глазами повернула голову к мужу. И вдруг увидела — он стоит с дрожащей рукой, яростно дрочит, лицо перекошено от страсти, но продолжает держать на неё камеру.

От этого её пробрало так, будто ток прошёл по венам. Тело само выгнулось, бёдра подались вверх, и из груди вырвался низкий, рваный стон.

Денис тут же вышел из неё, с жадностью опустился между её ног и припал к мокрой пещерке. Его язык нетерпеливо скользнул по клитору, надавливая, кружась, вырывая из неё всё новые вскрики.

Её тело стало дрожать от наката оргазма, пальцы вцепились в волосы Дениса.

— Дааа... ещё... — выдохнула она хрипло, и через секунду её тело выгнулось сильнее, бёдра затряслись.

Она кончила громко, резко, сжимая его так, что стоны стали почти криком. И даже в этом безумии — глаза искали мужа, находили его взгляд, и в этом взгляде она растворялась, будто хотела подарить именно ему этот оргазм.

Таня лежала на столе, тело расслаблено, грудь тяжело вздымалась, губы приоткрыты, а по подбородку тянулась тонкая струйка спермы Сергея.

Сергей откинулся на скамейку, прикрыв глаза и переводя дыхание.

А Денис в тот момент, когда его язык жадно работал между ног Тани, сам не выдержал — дрочил своей рукой, торопливо, жадно, и прямо на полу оставил горячие брызги, одновременно кончая вместе с ней. Его стон слился с её, а голова всё ещё жадно терлась в её мокрой киске, пока тело Тани выгибалось в оргазме.

Теперь оба были выбиты, Денис рухнул рядом, его грудь ходила ходуном, а Таня, кончившая уже дважды, лежала разомлённая и всё же тянулась глазами к мужу.

Артур стоял рядом — возбуждённый, дрожащий, всё это время снимающий, но теперь уже сам был на пределе.

Таня лежала, полуобнажённая, дыхание рваное, глаза затуманенные. Она вдруг протянула к Артуру руку, коснулась его напряжённого члена, а потом неловко, но уверенно вцепилась пальцами, начала дрочить ему прямо так — резко, жадно, будто понимала: это его момент.

— Тебе понравилось... это всё для тебя...любимый — хрипло выдохнула она, глядя ему прямо в глаза.

Её пальцы сжимали его всё сильнее, движения становились рваными, в такт её горячему дыханию. Артур чувствовал, что всё внутри горит — от вида её разбросанных ног, от капель спермы на её подбородке, от мысли, что это всё произошло при нём, для него.

Телефон чуть не выскользнул из его руки, он едва держал фокус, пока его жена доводила его до предела своей влажной, дрожащей ладонью.

Тебе понравилось... это всё для тебя... — хрипло выдохнула она, глядя ему прямо в глаза.

Артур едва стоял на ногах, колени подламывались, рука с телефоном почти выпала. Он стиснул зубы, хватал воздух ртом, пока Таня уверенно дрочила его твёрдый, готовый взорваться член.

И вдруг она, сама, без просьб, подняла лицо вверх, приоткрыла губы, влажные, блестящие в свете огней из ресторана. Глаза её не отрывались от мужа.

— На меня, любимый... дай мне всё... — прошептала она.

Эти слова сорвали последние тормоза. Артур застонал низко, хрипло, и горячие рывки спермы брызнули на её лицо, щёки, губы. Таня зажмурилась, но не отстранилась — наоборот, жадно поймала струйку языком, растянула улыбку, словно гордилась, что теперь на ней он.

Артур, тяжело дыша, рухнул рядом, поцеловал её в губы, чувствуя солоноватый привкус на её устах. Его голос сорвался на хрип:

— Я люблю тебя... такой.

Таня улыбнулась сквозь усталость, провела пальцем по его щеке и тихо ответила:

— А мне понравилось... всё это делать ради тебя.

Она посмотрела прямо в его глаза, и в этом взгляде было и признание, и озорство, и странное облегчение — будто маска упала, и она впервые позволила себе быть собой.

Они стали приводить себя в порядок. Таня, всё ещё тяжело дыша, торопливо поправляла свой лёгкий сарафан, натягивая лямку на плечо и приглаживая подол. Сергей застёгивал ремень, Денис нервно искал глазами свой телефон. Артур помог жене подняться, подал ей сумочку и, обняв за талию, повёл в сторону ресторана.

Воздух был густой, пахло потом, вином и сырой древесиной. Каждый старался выглядеть так, будто ничего особенного не произошло — но блеск в глазах и дрожь в движениях выдавали их.

Уже у входа в ресторан они столкнулись с директором. Тот стоял прямо у дверей, словно кого-то ждал. Его взгляд скользнул по Тане — в смятом сарафане, с горящими щеками, по Артуру — слишком напряжённому, и на мгновение задержался.

— Вечер хороший, коллеги, — произнёс он сухо, чуть прищурившись.

Слова были обычными, но тон — настороженный. Артуру показалось, что он что-то понял.

Artyr