Костя стоял в дверном проеме с потертым рюкзаком через плечо. Его кожа пахла дорожной пылью и дешевым мылом из поезда. Я впитывала этот запах глубже, чем следовало бы. "Привет, сестренка", - бросил он, проходя мимо меня в прихожую. Его голос был ниже, чем я помнила. Грубоватый. Мужественный.

Я закрыла дверь, стараясь не смотреть на его широкие плечи под тонкой футболкой. "Чай? Или сразу спать?" - спросила я, голос предательски дрогнул. В голове уже мелькали картины: его руки на моей талии, губы на моей шее, его вес, прижимающий меня к стене. Реальность была скромнее: Костя зевнул, потянулся. "Лучше кофе, Маш. Я в поезде отоспался". Он даже не заметил, как я задержала дыхание, когда он проходил в ванну.

Вода зашипела за тонкой дверью. Я прильнула к щели между косяком и полотном. Пар вырывался клубами, оседая на моих ресницах. Костя стоял спиной – мускулистый рельеф лопаток, струйки воды по позвоночнику, скатывающиеся в ямочках над упругими ягодицами. Моя рука скользнула под резинку трусиков, пальцы нашли влажное тепло, когда он повернулся. Мыло пенилось на его груди, животе... ниже. Он наклонился, и я закусила губу до боли – его член, толстый и тяжелый, покачивался между ног, розовая головка блестела под струями. Я водила пальцем по клитору, сжимаясь внутри, представляя его вес на мне, этот член, входящий глубоко... Спазмы накатили внезапно – я глухо застонала, прижавшись лбом к холодной двери, пока волны оргазма сотрясали бедра.

Я едва успела налить кофе в кружку, когда дверь распахнулась. Костя вышел, обернутый полотенцем на бедрах. Капли воды скатывались по его торсу, исчезая в темных завитках волос ниже пупка. Полотенце сидело низко, обтягивая выпуклость паха. Я затаила дыхание, сжимая горячую кружку. "Упади", – умоляла я про себя, глядя на узел полотенца. "Просто соскользни..."

"Спасибо, Маш", – Костя взял кружку из моих рук. Искра пробежала по коже. Он потягивал кофе, не замечая моего взгляда, скользившего вдоль линии полотенца, туда, где ткань натягивалась над явным бугром. "Ты чего такая тихая?" – спросил он вдруг, ставя кружку на стол. Его глаза – теплые, карие, чуть прищуренные от усталости – встретились с моими. Сердце колотилось как сумасшедшее. "Просто... рада тебя видеть", – солгала я, отводя взгляд к окну. Ночь уже заглядывала в стекла.

"Слушай", – начала я, нарочито небрежно разглаживая складку на скатерти. Пальцы дрожали. "Я сегодняиду на тусовку. Хочешь?" Кофе в кружке Кости остывал, а он смотрел в окно на темнеющие крыши. "Не, Маш. Вымотался в дороге". Его отказ прозвучал как скрип тормозов в моем плане. Внутри всё сжалось. Надо было действовать. "Жаль", – вздохнула я, поднося свою кружку к губам, будто мимоходом. "Лера расстроится. Она тебя в прошлый раз спрашивала". Имя прозвучало как ключ в замке. Костя медленно повернул голову. В его глазах мелькнуло что-то – не интерес, нет, скорее внезапное оживление усталости. "Лера? Та самая твоя подружка?" Он отставил кружку. "Ну... если она там... Может, гляну". Успех обжег меня сладкой кислотой. Лера. Моя лучшая подруга с детства. Мы – две капли воды: одинаковые русые волосы до плеч, серые глаза, даже родинка над губой слева. Люди путали нас в школе, принимая за сестер. Характер? Такая же смешливая и дерзкая, как я. Идеальный двойник для этой ночи.

Вечеринка грохотала музыкой в квартире общей подруги Кати. Воздух был густ от дыма сигарет и сладковатого запаха дешевого вина. Костя, принарядившийся в чистую рубашку, сразу затерялся в толпе. Я следила за ним краем глаза, прижимаясь к стене. Лера, в облегающем черном платье, уже кружила возле него, как хищная бабочка. Ее смех, высокий и звонкий, резал мне слух. Она поднесла ему рюмку водки. "Выпей, Костя! Не будь букой!"

Костя покраснел, но рюмку взял. Лера тут же наполнила ее снова. Ее пальцы, длинные и накрашенные, скользнули по его предплечью, когда она передавала стакан. Она наклонялась к нему, шептала что-то на ухо, заставляя его улыбаться смущенно и глупо. Я видела, как его взгляд прилипал к ее декольте, к тому месту, где тонкая цепочка терялась между грудей. Он пил быстро, жадно, словно пытаясь потушить огонь, который Лера разжигала в нем. Его движения становились размашистее, глаза блестели влажным блеском. Он уже не отстранялся, когда она касалась его колена под столом, ее бедро прижималось к его ноге. Лера ловила мой взгляд через плечо Кости и подмигивала. Она играла свою роль безупречно.

Музыка сменилась на медленную. Лера встала, протянула руку Косте. "Потанцуем?" Ее голос был томным, как мед. Костя встал неуверенно, покачнувшись. Она притянула его к себе на танцполе, обвив руками его шею. Его руки опустились на ее талию, скользнули ниже, к округлости бедер. Лера прижалась к нему всем телом, шепча что-то на ухо. Я видела, как его пальцы впились в ее ягодицы сквозь тонкую ткань платья, как он наклонился, прильнув губами к ее шее. Его бедра двигались в такт музыке, явная выпуклость в брюках терлась о ее лоно. Лера закинула голову назад, издавая тихий стон, подыгрывая ему. Она ловила мой взгляд над его плечом, ее губы растягивались в едва заметной ухмылке. Каждый жест, каждый вздох – все было спектаклем для меня, для него.

После танца, прежде чем Костя успел опомниться, Лера схватила меня за руку и потащила в туалет. Дверь захлопнулась, заглушая музыку. Ее дыхание горячим веером ударило в щеку, смешиваясь с запахом алкоголя и ее духов. "Боже, Маш, он просто горит!" — прошептала Лера, ее глаза блестели как у кошки в темноте. Ее руки скользнули по моим бокам, прижимая меня к холодной кафельной стене. "Ты видела, какой он твердый был?" Ее губы нашли мои — жаркие, влажные, с привкусом вина. Я ответила на поцелуй, чувствуя, как язык Леры требовательно просится внутрь, а ее ладонь резко опустилась ниже, под юбку. Ее пальцы, проворные и уверенные, нащупали тонкую полоску трусиков, проскользнули под нее и коснулись моей уже набухшей, мокрой плоти. Я вскрикнула в ее рот, когда один палец легко вошел внутрь. "Он будет трахать тебя так же, Маш", — прошептала она, двигая пальцем глубже, вызывая спазм сладости в моем животе. Я ухватилась за ее плечи, чувствуя, как бедра сами собой двигаются ей навстречу. "Я вся трепещу от нетерпения", — ее голос был хриплым от возбуждения. Она вытащила палец, блестящий от моей смазки, и поднесла его к моим губам. Я облизала его, солоноватый вкус смешиваясь с ее помадой. "Я представляю его член внутри себя... такой толстый, тяжелый... Но еще больше я представляю тебя на нем, Машуль". Ее рука снова полезла под юбку, на этот раз два пальца легко скользнули внутрь меня, растягивая стенки влагалища. Я застонала глухо, поддаваясь накатывающей волне. Но вдруг Лера резко отстранилась. Ее пальцы выскользнули из меня, оставив пустоту и дрожь в ногах. Она улыбнулась лукаво, подмигнула. "Терпение, Машенька. Дождись ночи". Она быстро поправила платье и выскользнула обратно в грохочущий зал, оставив меня одну у стены, с трясущимися коленями и неутоленной дрожью между ног.

Я вышла, пытаясь скрыть румянец и учащенное дыхание. Костя уже сидел за столом, его лицо заметно покраснело, глаза стали мутными. Лера пристроилась рядом, ее рука лежала у него на бедре под столом. Она налила ему еще водки в рюмку. "Пей, Костя, не останавливайся! Ты же мужик!" — ее смех звенел фальшиво для меня, но Костя послушно выпил залпом. Его взгляд блуждал по ее декольте, он уже не пытался скрыть свою эрекцию, явно выпирающую под брюками. Лера поднесла ему виноград, кормила с руки, ее пальцы касались его губ. Он открывал рот как птенец, сосал ее кончики пальцев. Я видела, как его рука под столом скользнула к ней на колено, подол платья задрался выше бедра. Лера не отодвигалась, лишь томно прикрыла глаза и чуть раздвинула ноги. Она ловила мой взгляд и едва заметно кивала: все идет по плану. Я не чувствовала ревности — только липкое, сладкое предвкушение. Он был мой, даже не зная этого.

Кто-то толкнул меня сзади — высокий парень в очках, Андрей, Катин брат. Он уже пятый раз за вечер пытался заговорить. "Маша, а ты чего одна? Пошли потанцуем?" Его рука легла мне на талию, пахло пивом и потом. Я резко отстранилась. "Отвали, Андрей". Его налитые кровью глаза округлились от обиды. Я отвернулась, игнорируя его бормотание. Все мое внимание было приковано к их столу. Костя теперь сидел развалившись, его рука под столом явно двигалась между ног Леры. Она прижалась к его плечу, шептала что-то на ухо, ее губы касались его шеи. Он кивал, глупо улыбаясь, глаза слипались. Лера поймала мой взгляд и подняла три пальца: тридцать минут. Я кивнула, сердце колотилось как барабан. Скоро.

Лера встала, слегка покачиваясь — преувеличенно, для вида. Она потянула за руку Костю. "Косточка, милый, ты совсем сник! Пора по домам!" Она обернулась ко мне, подмигнув так, чтобы он не видел. "Маш, ты с нами? Проводишь?" Ее пальцы сжали мое запястье холодным, цепким прикосновением. Костя бормотал что-то невнятное, позволяя ей вести себя к выходу, его шаги были заплетающимися, тяжелыми. Я кивнула, сердце колотилось где-то в горле. Улица встретила нас влажной прохладой после духоты вечеринки. Костя едва держался на ногах, опираясь на Леру. Она шептала ему что-то сладкое и похабное на ухо, заставляя его хрипло смеяться. Я шла следом, ощущая липкую влажность между ног от предвкушения.

В моей квартире Лера сразу повела Костю в спальню. "Приляг, солнышко, я сейчас!" — ее голос звучал как сироп. Я метнулась в ванную. Вода обжигающе горячая, струи били по коже, смывая запах сигарет и пота, но не дрожь в животе. Я вытерлась наспех, грубое полотенце оставило розовые полосы на бедрах. Накинула только тонкий шелковый халатик — тот самый, персиковый, почти прозрачный. Дверь в спальню была приоткрыта. Я замерла на пороге, впиваясь пальцами в косяк.

Костя лежал на спине на моей кровати, рубашка расстегнута, брюки спущены до колен. Его член стоял твердым, влажным столбиком в полумраке комнаты, подрагивая при каждом тяжелом вдохе. Лера сидела на корточках между его ног, ее русые волосы скрывали лицо, но я видела ритмичное движение ее головы, слышала мокрый, причмокивающий звук сосания. Ее губы, накрашенные темной помадой, обхватывали его толстый ствол, языком водила по вздувшейся головке, а рука работала у основания, сжимая и ослабляя хватку. Костя стонал глухо, запрокинув голову на подушку, пальцы впились в простыню. Его бедра непроизвольно подрагивали, толкая член глубже в ее рот.

Лера вдруг оторвалась, оставив член блестящим под светом ночника. Она повернула голову, и наши глаза встретились. Ее губы, блестящие слюной, растянулись в хищной улыбке. Она медленно поднесла указательный палец к губам – тише – а затем тем же пальцем поманила меня внутрь, резким, властным жестом. Ее взгляд горел азартом и обещанием. Сердце прыгнуло в горло. Я скользнула в комнату, шелк халата шуршал по бедрам. Лера бесшумно отпрянула, исчезая из поля зрения Кости. Он лежал с закрытыми глазами, тяжело дыша, пальцы все еще вцепились в простыню.

Я опустилась на колени между его ног, туда, где мгновение назад была Лера. Тепло от его тела обдало лицо, густой мужской запах смешался с духами Леры и водкой. Его член стоял прямо передо мной – толстый, пульсирующий, с блестящей головкой от ее слюны. Я почувствовала, как руки Леры скользнули под мой халат сзади, ее ладони прижались к моим голым ягодицам, пальцы впились в плоть. Она подтолкнула меня ближе к Косте. Ее дыхание обжигало шею. "Твоя очередь, Машуль", – ее шепот был горячим и влажным прямо в ухо. "Возьми его. Он ждет".

Я наклонилась, коснувшись губами горячей кожи его члена. Солоноватый вкус заполнил рот. Я обхватила губами головку, медленно вбирая ее в себя, пока твердая плоть не коснулась нёба. Костя глухо застонал, его бедра дернулись вверх. Я опустилась ниже, чувствуя, как его ствол растягивает мои губы, заполняя рот. В это мгновение пальцы Леры нашли мою киску сзади. Она раздвинула половые губы, ее средний палец тут же нащупал мой клитор и начал быстрые, точные круги. Я взвизгнула от неожиданности, но звук заглушил член во рту. Волна сладкой дрожи прокатилась по всему телу. Я двигала головой вверх-вниз, сосала его жадно, глубже, пока слезы не выступили на глазах. Лера прильнула ко мне сзади всем телом, ее груди прижались к моей спине сквозь шелк халата. Ее палец не прекращал работу над клитором, а другой рукой она проникла внутрь меня – два пальца легко скользнули во влажную глубину, растягивая стенки влагалища в такт моим движениям на члене Кости. "Да, вот так, Маш", – шептала она, кусая мочку уха. "Соси его. Он твой". Ее пальцы внутри меня двигались сильнее, глубже. Я стонала, захлебываясь членом, чувствуя, как оргазм начинает сжимать живот. Костя зарычал, его руки схватили меня за голову, пальцы впились в волосы, притягивая сильнее к себе, толкая бедрами в такт. Его член пульсировал у меня в горле. Лера ускорила движения пальцев на клиторе, ее дыхание стало прерывистым. "Давай, Маш!" – ее шепот был почти криком. Спазмы накатили волной – я задрожала всем телом, сжимаясь вокруг ее пальцев внутри меня и обхватывая губами пульсирующий член Кости, чувствуя, как он готовится взорваться.

Паника сжала горло. Я никогда не принимала сперму в рот. Мысль о горячей жидкости, заполняющей горло, вызвала спазм отвращения. Я рванулась назад, отрываясь от пульсирующего члена Кости, слюна тянется нитью между моими губами и его блестящей головкой. "Не могу..." – прошептала я, задыхаясь.

Но Лера уже двигалась. Молниеносно, как змея, она перехватила инициативу. Ее рука резко отвела мою голову в сторону, а сама она опустилась на колени вперед, широко раскрыв рот. Ее губы, темные от помады, обхватили толстый ствол Кости как раз в тот момент, когда его бедра судорожно дернулись вверх. Раздался глухой, хлюпающий звук – Лера приняла его глубоко в горло, ее щеки втянулись от усилия. Я замерла, наблюдая, как ее голова ритмично качается, как ее пальцы сжимают его яички. Костя зарычал, его руки впились в простыню, спина выгнулась дугой. Я видела, как его член вздулся еще больше в ее рту, как пульсация стала бешеной. Лера издала громкое, мокрое чваканье, ее горло работало, принимая поток за потоком. Она сосала его с жадностью, пока последние капли не соскользнули с кончика, а тело Кости не обмякло на кровати, его дыхание хриплое и прерывистое.

Лера медленно оторвалась, ее губы и подбородок блестели белой, липкой жидкостью. Она повернулась ко мне, ее глаза – темные, торжествующие щели. Не говоря ни слова, она резко схватила меня за затылок и притянула к себе. Ее рот, пахнущий спермой и Костей, обрушился на мои губы. Соленый, чуть горьковатый вкус заполнил мой рот, смешиваясь с ее помадой и слюной. Я застонала, не в силах сопротивляться – ее язык требовательно проник внутрь, заставляя меня слизать остатки Кости с ее губ и зубов. Это было отвратительно и возбуждающе одновременно, волна тепла ударила в низ живота.

"Лер... ты..." – пробормотал Костя сквозь алкогольный туман, его рука неуклюже потянулась к ней. Он был почти без сознания, но инстинкт работал. Лера оторвалась от моего рта, оставив меня дрожащей, и легко скользнула к нему. "Я здесь, солнышко", – прошептала она сладко, позволяя его рукам обхватить ее талию. С ловкостью фокусника она приподнялась, раздвинула колени и опустилась на его все еще полу-твердый член сверху. Я замерла в сантиметрах от них. Лера сидела на нем верхом, ее попа – упругая, круглая – была прямо перед моим лицом. Я видела, как его член исчезал в ее киске снизу, как ее влажные половые губы обхватывали его основание. Она начала двигаться – медленно сначала, покачивая бедрами, притираясь к нему клитором. "Ох, Костя... какой ты большой..." – стонала она театрально, но ее тело откликалось по-настоящему: влага блестела на ее внутренних бедрах, смешиваясь с его спермой.

Не думая, движимая внезапной, жгучей потребностью, я протянула руку. Мои пальцы коснулись горячей, влажной кожи ее ягодицы. Лера вздрогнула, ее стоны оборвались на мгновение. Я нащупала узкую, горячую дырочку между ее ягодиц, надавила большим пальцем – она была туго сжата, как бутон. Сухо. Я мазнула пальцем по половым губам Леры и члену кости, собирая их выделения – смесь ее смазки и его спермы – и смазала ее анус скользкой влагой. Лера издала короткий, резкий вдох, ее тело напряглось. Затем я медленно, с усилием ввела большой палец внутрь ее ануса – туда, где было узко и жарко. Она застонала глубже, протяжнее. Я почувствовала, как ее внутренние мышцы сжались вокруг моего пальца, как горячая пульсация встретила его внутри. "Маааш..." – вырвалось у нее хрипло, ее бедра двинулись резче на члене Кости, ее киска хлюпала громче. Она уже не играла – ее глаза закрылись, рот полуоткрыт в настоящем экстазе.

Другой рукой я скользнула под шелк халата к себе. Пальцы нашли киску – она была набухшей, мокрой от возбуждения и вида передо мной. Я ввела два пальца внутрь себя глубоко, ощущая знакомую тесноту и тепло, а большим пальцем крутила по клитору быстрыми, точными движениями. Волны удовольствия начали накатывать немедленно. Я двигала пальцами в Лере синхронно с толчками Кости в нее снизу – когда он входил глубже, я вводила палец глубже в ее анус. Когда Лера опускалась на него всем весом, я давила на клитор сильнее. Ее стоны стали громче, отрывистее, потеряли всякую театральность. "Да... вот так... глубже!" – вырывалось у нее между прерывистыми вдохами. Ее тело напряглось, спина выгнулась, а ягодицы прижались к моему лицу. Я чувствовала ее запах – смесь пота, секса и чего-то дикого, животного. Мои пальцы внутри нее ощущали каждое сокращение ее мышц, каждую пульсацию.

Костя, казалось, оживал под ней. Его руки сжали ее бедра, пальцы впились в плоть, помогая ей двигаться быстрее, резче. Его бедра поднимались навстречу ее падению, член исчезал в ней полностью с хлюпающим звуком. "Лерка... черт..." – его голос был хриплым, пьяным, но полным животного желания. Он не открывал глаз, его лицо было искажено гримасой наслаждения. Лера скакала на нем как одержимая, ее груди прыгали в такт движениям, капли пота скатывались между ними. Я ускорила движения пальцев и в ней, и в себе, чувствуя, как оргазм подбирается к ней – ее внутренние мышцы сжимались чаще вокруг моего пальца в попке и вокруг члена Кости во влагалище.

"Сейчас... Да... не останавливайся!" – закричала Лера внезапно, ее голос сорвался. Ее тело затряслось, она замерла на мгновение, глубоко сидя на Косте, а затем ее накрыло – волна за волной. Она кричала, беззвучно открывая рот, ее киска сжималась вокруг члена Кости судорожными толчками. Я чувствовала, как ее анус сжался вокруг моего пальца как тиски, выжимая его наружу. Это подтолкнуло и меня – я ввела пальцы глубже в себя, нажимая на клитор до боли. Спазмы прокатились по животу, бедрам, заставив меня застонать в ее потную кожу спины. Я прижалась лицом к ее ягодице, чувствуя, как она дрожит на члене Кости.

Он не заставил себя ждать. Его рычание перешло в низкий стон, бедра дернулись вверх несколько раз с силой. Лера, все еще в конвульсиях оргазма, только слабо застонала, принимая его внутрь себя. Я видела, как его яички подрагивают у ее промежности. Когда он затих, Лера медленно сползла с него, его член выскользнул из нее, блестящий и мокрый. Она рухнула рядом с ним на бок, тяжело дыша.

Я медленно вынула пальцы из ее попки и из себя. Они блестели смесью наших соков. Лера повернула голову ко мне, ее глаза были мутными от удовольствия и усталости. Она слабо улыбнулась, потянулась и провела пальцем по моей нижней губе, собирая каплю пота. "Твоя очередь, Машуль..." – прошептала она хрипло. "Он твой... и уснет не скоро..."

Я удивленно подняла бровь. "Ты уверена? Он же... только что два раза..." – мой голос дрогнул. Я помнила парней после секса – как быстро они превращались в сонных медвежат.

Лера рассмеялась тихо, ее грудь вздрогнула. Она наклонилась ко мне так близко, что ее губы коснулись мочки моего уха. "Виагра, глупая, " – ее шепот был горячим и торжествующим. "Растолкла половинку в его последнюю рюмку водки. Он еще полчаса будет как бык!" Ее пальцы щипнули меня за сосок сквозь шелк халата, заставляя вздрогнуть. "Иди. Он тебя ждет..." – она подтолкнула меня легонько к Косте.

Сердце колотилось так, что казалось, вырвется из груди. Я осторожно переползла через Леру, чувствуя под коленями тепло простыни, пропитанной потом и сексом. Костя лежал на спине, его глаза были полуприкрыты, дыхание глубокое и ровное. Его член, уже мягкий и влажный, лежал на бедре. Я опустилась на колени рядом с ним, дрожащими пальцами коснулась его груди. Кожа под пальцами была горячей, слегка липкой от пота. Он застонал тихо, его рука неуклюже потянулась к моей голове. "Лер... ты... опять?" – пробормотал он губами, которые казались пухлыми и влажными.

"Да, я..." – солгала я шепотом, наклоняясь к его уху. Мой голос дрожал. "Твоя Лерка..." Я опустилась на него сверху, осторожно упираясь руками по бокам его торса. Его запах – смесь алкоголя, пота и чего-то глубоко мужского – ударил в голову. Я почувствовала под собой, как его член начал медленно оживать, наполняясь кровью, становясь тверже и толще между моих бедер. Я приподняла бедра, нащупала рукой его горячий ствол и направила к своей киске, которая была набухшей и мокрой от возбуждения и вида Леры. Медленно, чувствуя каждую складку своей плоти, я опустилась на него, принимая его внутрь себя. Он вошел глубоко, растягивая стенки влагалища знакомой приятной болью. Я застонала глухо, опускаясь всем весом, пока его лобковая кость не уперлась в мой клитор.

Костя открыл глаза. Его взгляд был мутным, невидящим, но полным животной жажды. Его руки схватили меня за бедра, пальцы впились в плоть. Он начал двигать бедрами снизу, толкаясь в меня резкими, сильными толчками. Каждый раз его член доставал до самой шейки матки, заставляя меня вздрагивать. "Лерка... красивая... моя..." – бормотал он сквозь сжатые зубы, его лицо исказилось от наслаждения. Его руки скользнули вверх по моим бокам, под шелк халата, сжали мои груди. Боль и удовольствие смешались. Я закинула голову назад, двигая бедрами ему навстречу, чувствуя, как его член трется о самые чувствительные точки внутри меня. "Люблю... тебя..." – вырвалось у него, его дыхание стало прерывистым, толчки – глубже и отчаяннее. Его слова обожгли меня сладкой болью. Он говорил ей. Лере. Но это был он. И он был внутри меня.

Краем глаза я увидела, как Лера поднялась с кровати. Она потянулась, ее спина выгнулась красивой дугой, а ягодицы напряглись под моим взглядом. Она наклонилась, словно нарошно дразня меня своей попкой, и подняла с пола сумочку. "Ты уверена?" – прошептала я, чувствуя, как Костя все глубже входит в меня с каждым толчком его бедер. Его пальцы впились в мои ягодицы, прижимая меня к себе так, что я чувствовала каждый сантиметр его члена внутри.

Лера лишь подмигнула, ее губы растянулись в хитрой улыбке. "Не мешай художнику творить, " – шепнула она, прикладывая палец к губам. Бесшумно, как тень, она скользнула к двери, ее обнаженная спина мелькнула в свете из коридора, прежде чем она исчезла в сторону кухни. Щелчок замка прозвучал громко в внезапной тишине комнаты, оставив меня наедине с Костей и его пьяным заблуждением.

Его руки тут же стали искать меня снова, пальцы впились в мои бедра с пьяной силой, прижимая к себе так, что я чувствовала каждую пульсацию его члена внутри меня. "Лерка... " — его голос был хриплым, губы влажными и горячими, когда они нашли мою шею. Он целовал жадно, оставляя мокрые пятна на коже, его язык скользил по ключице. "Ты такая... красивая..." Каждое слово обжигало ложью и желанием одновременно. Я закусила губу, чтобы не стонать слишком громко, двигая бедрами в такт его толчкам — глубоко, медленно, чувствуя, как он наполняет меня целиком. Его руки скользнули под халат, сжали мои груди, больно сдавив соски. "Моя... вся моя..." — бормотал он, и в его пьяном шепоте была такая нежность, что сердце сжалось. Он никогда так не говорил со мной. Никогда.

Он приподнялся на локтях, его глаза — мутные, но полные животного огня — впились в мое лицо. "Люблю... черт..." — вырвалось у него, и прежде чем я успела среагировать, его губы грубо прижались к моим. Алкогольный, горьковатый вкус его языка смешался со сладостью помады Леры, которую я все еще чувствовала на своих губах. Я ответила на поцелуй с отчаянной жадностью, притворяясь ею, впиваясь пальцами в его плечи, чувствуя, как его член затвердевает еще сильнее внутри меня. Он целовал как одержимый — кусая губы, втягивая мой язык, его руки срывали шелк халата с моих плеч, обнажая грудь. "Хочу тебя... всегда..." — его шепот прерывался, когда он опустил голову, взял сосок в рот, сосал жадно, зубами задевая нежную кожу. Боль смешалась с волной сладости, ударившей в низ живота. Я закинула голову, стоная, уже не скрывая голос, позволяя ему слышать все — ведь он думал, что я — Лера.

Он перевернул меня на спину резко, почти грубо, его тело прижало к кровати. Его колено раздвинуло мои ноги шире, пальцы впились в внутреннюю поверхность бедер. "Люблю..." — он бормотал, входя в меня снова и снова — глубже, резче, чем прежде. Его бедра били в меня с такой силой, что кровать скрипела в такт. Я обхватила его спину ногами, притягивая, чувствуя, как его живот трется о мой клитор с каждым толчком. "Да! Вот так!" — вырвалось у меня, и он зарычал в ответ, ускоряя темп. Его лицо было искажено гримасой наслаждения. "Лер... я... не могу..." — он застонал, и я почувствовала, как его член начал пульсировать внутри меня, как мышцы бедер напряглись до предела. "Кончай... кончай в меня..." — прошептала я ему на ухо, притворяясь ее голосом, ее страстью. Это сработало — его тело содрогнулось, он вогнал себя в меня до упора с хриплым криком, и волны горячей влаги заполнили меня изнутри. Он обмяк на мне, тяжело дыша, его потное лицо уткнулось в мою шею. "Люблю..." — прошептал он снова, уже почти беззвучно, и его рука легла мне на грудь, ласково разминая ее.

Я лежала под ним, чувствуя его тяжесть, тепло и влажность его спермы внутри себя. Его дыхание выравнивалось, лицо уткнутое в мою шею. Слова "люблю" еще висели в воздухе, жгли как ложные угли. Я осторожно приподняла его плечо, пытаясь высвободиться. Он застонал протестующе, рука бессознательно сжала мою грудь сильнее. "Лер... не уходи..." — пробормотал он едва слышно, сильнее подминая меня под себя. Сердце сжалось от осознания, что я все еще она. Я замерла, чувствуя липкую влагу между ног и на бедрах.

Дверь приоткрылась бесшумно. Лера стояла на пороге, затягиваясь тонкой сигаретой, дым струйкой вился над ее головой. Она была голая, освещенная слабым светом из коридора, как статуя из слоновой кости. Ее глаза, острые и всепонимающие, скользнули по моему лицу, затем по телу Кости, прижатого ко мне. Уголок ее губ дрогнул в едва заметной усмешке. Она сделала медленный, театральный жест рукой с сигаретой — продолжай. Я замерла, чувствуя липкую влагу его спермы, сочащуюся из меня на простыню под нашими телами. Она стекала теплой струйкой по внутренней стороне моего бедра, оставляя влажный след на персиковом шелке халата. Костя застонал, его рука сжала мою грудь сильнее.

Лера поймала мой взгляд и приподняла бровь. Ее палец коснулся собственных губ — приказ. Я наклонилась к Косте, целуя его висок, его щеку, чувствуя под губами шероховатую кожу после бритья. Мои пальцы скользнули по его спине, лаская мышцы, напряженные от недавнего усилия. Он заурчал, довольный, его дыхание стало глубже, но сон не наступал — виагра все еще бушевала в крови. Его член, полувялый и липкий от спермы и моих соков, лежал тяжело на моем бедре. Я чувствовала его тепло, его медленную, упрямую пульсацию. Мои губы нашли его рот, я целовала его жадно, притворяясь Лерой, впиваясь пальцами в его волосы у висков. Он ответил на поцелуй с пьяной страстью, его язык скользнул между моих губ. Рука его сползла с моей груди вниз, скользнула по животу, под шелк халата, ищущая влажную плоть между моих ног. Я раздвинула бедра шире, позволяя пальцам коснуться набухших губ, чувствуя, как возбуждение снова закипает внутри.

Он приподнялся на локте, его глаза — мутные, но полные желания — впились в меня. "Лер... хочу опять..." — прохрипел он, его пальцы уже скользили по моему клитору, вызывая дрожь. Он потянул меня за бедра к себе, перевернув на живот. Его колено грубо раздвинуло мои ноги. Я видела его член — он снова был тверд, толстый и влажный, блестящий в полумраке. Он навис надо мной, его рука нащупала вход во влагалище, пальцы скользнули внутрь, растягивая меня. "Вот... сейчас..." — пробормотал он, его дыхание горячим облаком коснулось моей шеи. Он направил себя — но его движения были неуклюжими, пьяными. Вместо знакомого скольжения во влажную глубину, я почувствовала внезапное, острое давление в другом месте — тугое, жгучее сопротивление, а затем пронзительную боль. Он промахнулся. Его член вошел не в киску, а в узкую, неподготовленную дырочку между ягодиц.

"Ай!" — вскрикнула я невольно, от боли и паники. Тело сжалось инстинктивно, пытаясь вытолкнуть незваного гостя. Но он был уже внутри — глубже, чем я могла представить, растягивая нежные ткани ануса с грубой силой. Я задохнулась, слезы выступили на глазах. Боль была огненной, унизительной. Я уставилась на Леру, стоящую в дверях. Она наблюдала за всем этим, не двигаясь, сигарета все еще дымилась у ее губ. Ее лицо было каменным, лишь в глазах мелькнуло что-то — не сочувствие, нет. Удовлетворение? Ирония?

Костя застонал позади меня, его бедра дернулись вперед, вгоняя член еще глубже в мою попку. Боль пронзила живот, заставив меня выгнуться дугой. "Лер... туго... черт как хорошо..." — его голос был хриплым от пьяного восторга. Он не понимал. Не видел моего лица, искаженного мукой. Его руки впились в мои ягодицы, пальцы вдавливались в плоть, раздвигая меня шире для каждого нового толчка. Я уткнулась лицом в простыню, пропитанную запахом его спермы и моей киски, чувствуя, как слезы жгут глаза. Его член, огромный и неумолимый, растягивал узкий проход с каждым движением, жжение сменялось ледяными волнами тошноты. Я пыталась расслабиться, но тело сжималось в паническом протесте, только усиливая боль. Сперма, еще теплая и липкая, сочилась из моей киски на простыню под нами, смешиваясь с потом.

Краем затуманенного слезами зрения я поймала Леру. Она стояла у двери, курила, наблюдая. Дым клубился над ее головой, как венок. На ее губах играла та же тонкая, хитрая усмешка. Она медленно затянулась, ее взгляд скользнул с моего лица, перекошенного от боли, вниз — к тому месту, где Костя входил в меня, к лужице его семени на простыне. И она тихо засмеялась. Короткий, сдавленный звук, похожий на шипение кошки. Не громко. Но достаточно, чтобы я услышала. Достаточно, чтобы понять: она видела мою боль, мой стыд, мою полную беспомощность — и это ее забавляло. "Не только у меня сегодня анальный секс, " — прошептала она так тихо, что слова едва долетели, но их смысл вонзился острее ножа. Ее глаза, блестящие в полумраке, сказали все остальное: Ты хотела его? Получи.

Костя застонал позади меня. Он двигался медленно, но с упрямой, пьяной силой, каждый толчок растягивал анус огненной лентой боли. Я уткнулась лицом в простыню, слезы жгли глаза. Его член, огромный и неумолимый, казалось, заполнял все внутри, вытесняя воздух. Я пыталась расслабиться, но тело сжималось в паническом протесте.

Лера, с изящной медлительностью, притушила окурок в пепельнице на комоде и двинулась к кровати. Беззвучно, как кошка, она забралась на постель рядом с нами. Ее рука, прохладная от ночного воздуха, скользнула под мое тело, между моих ног и бедер Кости. Пальцы нашли мою киску — набухшую, мокрую от возбуждения и боли. Она коснулась клитора легким, вибрирующим движением. Я вздрогнула всем телом.

Ее пальцы заскользили по моим губам, собирая влагу. Они стали теплыми, уверенными. Она массировала клитор кругами — сначала медленно, затем быстрее, сильнее. Волна тепла прокатилась по низу живота, смешиваясь с жгучей болью в попке. Я застонала, не в силах сдержаться. Ее пальцы скользнули глубже, ввели один, затем два внутрь влагалища, двигаясь в такт толчкам Кости в моем анусе. Нежность ее прикосновений контрастировала с грубой силой Кости. Боль начала отступать, растворяясь в нарастающем давлении удовольствия. Я расслабила спину, позволила бедрам принять ритм.

Костя почувствовал перемену. Его стон стал глубже, движения — увереннее, сильнее. Его бедра били в меня с новой силой, но теперь боль переплеталась с острой сладостью от пальцев Леры. "Да... Лерка... вот так..." — хрипел он, его руки сжимали мои бедра, помогая ему входить глубже в мой анус. Я закинула голову, застонав, чувствуя, как две волны — жгучая растяжка и вибрация клитора — сливаются в один бешеный поток.

Лера не выдержала. Ее губы коснулись спины Кости — сначала легкие поцелуи вдоль позвоночника, затем влажные, горячие прикосновения к его лопаткам. Она обняла его сверху, прижимаясь обнаженной грудью к его потной спине, ее левая рука продолжала ласкать меня — пальцы внутри меня двигались быстрее, синхронизируясь с толчками Кости, большой палец давил на клитор почти болезненно. Ее правая рука скользнула вниз, между ее собственных ног. Я видела, как ее пальцы мелькали в темноте, как она растирала себя с тихим, прерывистым стоном.

Костя зарычал глухо, не отрываясь от меня. Его руки впились в мои бедра, пальцы вдавились в плоть, когда он вогнал себя в мой анус до предела. Он не видел Леру над собой, не понимал, чьи губы жгут его кожу. Его мир сузился до узкого кольца плоти, сжимающей его член, до моего стонущего тела под ним. "Лер... кончаю..." — выдохнул он, его голос сорвался. Его бедра затряслись, толчки стали хаотичными, сильными. Я почувствовала, как его член затвердел внутри меня до камня, как пульсация прокатилась по всей длине.

Лера ответила ему поцелуем в основание шеи, ее пальцы во мне и на мне ускорились до бешенства. "Кончай, Костя... кончай в нее..." — прошептала она ему на ухо, ее голос был хриплым, как у меня. Ее собственные бедра двигались в такт ласкам своей руки — быстрые, мелкие толчки. Она была на грани, я чувствовала ее напряжение всем телом, прижатым ко мне и к нему.

Вдруг ее пальцы выскользнули из меня. Ее руки отпустили меня, схватили лицо Кости и повернули его к себе. Их губы слились в жадном, шумном поцелуе — слюна, стоны, звук влажной плоти. Я замерла под Костей, чувствуя его член, все еще пульсирующий в моей попке, но его внимание было полностью захвачено этим поцелуем. Он оторвал губы от Лериных на мгновение, его мутный взгляд скользнул вниз, мимо моей прижатой к простыне щеки, вдруг задержался на моем плече, на знакомой родинке возле ключицы. Его глаза расширились. Расплывчатое пьяное недоумение сменилось ледяным ужасом. "Ма... Маша?" — выдохнул он, его тело напряглось как струна. Его член внутри меня замер. Он понял. Он понял, кто под ним. Не Лера. Сестра.

Но остановиться было уже поздно. Его бедра дернулись вперед с конвульсивной силой — один раз, дважды, с хриплым криком, который был больше похож на стон отчаяния. Его член взорвался горячими потоками глубоко в моем анусе, заполняя меня так, что я почувствовала распирание. Он рухнул на меня всем весом, его лицо уткнулось в мою спину, дыхание горячее и прерывистое. Я лежала, не смея пошевелиться, чувствуя его сперму внутри себя и его кожу на своей коже. Мир остановился.

"Маша..." — шепот был едва слышным, полным ужаса. Потом его дыхание стало глубоким, тяжелым, и его тело обмякло — алкоголь, череда оргазмов и потрясение сделали свое дело. Он провалился в беспамятство.

"Помогай!" — шипнула Лера, уже стаскивая его тушу с меня. Ее руки были сильными и быстрыми. Мы вдвоем перекатили Костю на спину, его член, все еще полупрямой и липкий, мягко упал на бедро. Я почувствовала мгновенную пустоту и жгучую боль в попке, смешанную с липким стыдом. Лера схватила меня за руку, почти потащила в ванную. Струи горячей воды обожгли кожу, смывая пот, сперму и слезы. Я стояла, дрожа, прислонившись к кафелю, пока Лера мыла меня с грубой нежностью. Ее пальцы скользнули между моих ног, нашли клитор, все еще чувствительный и набухший. Она массировала его кругами, уверенно, без лишних слов — не как любовник, а как хирург, зашивающий рану. Я застонала, уткнувшись лбом в ее мокрое плечо. Волна накатила быстро, оглушительно, выбив из меня последние силы. Оргазм был коротким, острым, как пощечина. Я просто повисла на ней.

Утро встретило нас кухонным холодом и запахом старого пепла. Я стояла у плиты, варила кофе в турке — густой, крепкий, как смола. Лера сидела за столом в моем старом халате, курила, выпуская кольца дыма в полосу солнечного света. Ее глаза были пустыми, как выгоревшее поле. Тишину разорвал скрип двери. Костя стоял на пороге, заспанный, помятый. Его рубашка была расстегнута, волосы торчали вихром. Он уставился на меня — взгляд скользнул по моему лицу, шее, рукам. Ищущий, смущенный. Он покраснел до ушей, отвел глаза.

"С добрым утром, герой, " — хрипло бросила Лера, стряхивая пепел в блюдце. Ее голос был как ржавая пила. Костя перевел взгляд на нее, потом снова на меня. Сомнение кривило его губы. "Лера... Мы вчера...?" — он не договорил, но вопрос висел в воздухе тяжелее дыма. Лера усмехнулась — коротко, цинично. "А с кем же еще?"

Я почувствовала, как жар ударил в щеки. Резко отвернулась к плите, где кофе в турке булькал угрожающе черным пузырем. "Кофе готов, " — пробормотала я слишком громко, хватая кружки. Мои руки дрожали.

"Спасибо, " — голос Кости был хриплым от похмелья. "Мне показалось, что вчера..." Он опустился на стул напротив Леры, его взгляд скользнул по моим рукам, когда я ставила перед ним дымящуюся кружку. Пальцы дрогнули — я вспомнила, как эти же руки впивались в мои бедра. "Снилось что-то... странное." Он отхлебнул кофе, обжегся, сморщился. Его глаза поднялись на меня — быстрый, крадущийся взгляд от моей шеи к губам, будто искал следы своего пьяного поцелуя. "Будто не с Лерой, а..." — он замолчал, покраснев еще сильнее.

Лера затянулась, выпустила струю дыма прямо в его лицо. "А с кем, Костенька?" — ее голос был сладким, как яд. "С сестренкой своей пригрезилось? Шаловливый ты у нас извращенец." Она рассмеялась — коротко, резко, как треск ветки. Костя сглотнул, отодвинулся. "Бред пьяный, " — пробормотал он, уткнувшись в кружку, но его щеки пылали. Я чувствовала его взгляд на себе, тяжелый, похотливый, пока я намазывала масло на хлеб. Он смотрел на мои пальцы, на изгиб запястья, на то, как шевелятся губы. Будто видел меня вчерашнюю — голую, стонущую под ним.

Тишина висела густая, как кофейная гуща. Только Лера шуршала пачкой сигарет да звенела ложкой в своей кружке. Костя откусил хлеб, жевал медленно, его глаза снова и снова возвращались ко мне. К моей груди, скрытой свитером, к бедрам, прижатым к стулу. Я знала этот взгляд — тот же, что был вчера, когда он шептал "Лерка". Только теперь он знал, что это я. И смотрел. Жадно. Стыд смешивался с каким-то грязным торжеством внутри меня. Он видел. Он хотел. Даже если сам себе в этом боялся признаться.