Димке хотелось переспать с девчонкой друга. И вовсе не потому, что у него своей девушки не было, и не потому, что подружка Никиты была красавицей, которую, раз увидев, из головы выбросить не можешь. Как раз наоборот. Его Наташка была симпатичнее, чем Никитина Танька. И личиком, и, по мнению Димки, фигуркой. Во всяком случае, на Натку, особенно когда она в мини юбке шла, встречные парни весьма охотно косились, а вот на Татьяну реагировали с меньшим интересом. Димка и сам, когда они с Никитой прошлой осенью к двум идущим навстречу подружкам подкатили, на Таню особо не смотрел, сразу к Наташке приклеился. Да и теперь одну на другую не стал бы менять. Но вот поди ж ты. Хочется ему эту рыженькую Таньку, хоть тресни. Есть в этой, в общем обыкновенной девчонке, какая-то притягательность, заставляющая желать близости с ней. Причем Татьяна без дураков ничего для этого специально не делает. Не соблазняет Димку, не дразнит, не намекает ни на что. Ведет себя с ним как с другом своего парня и не более того. Наташка, кокетничая, задом перед Никитой куда больше вертит. А Танька нет. Да, обнимаются они с ней при встрече, в щечку друг друга целуют, равно как и Никита с Наташей, треплются без стеснения в своей компании, шуточки разные, в том числе и очень вольные, отпускают. Так это среди молодежи обычное дело. В общем, нет ничего такого, и все-таки тянет на Таньку. Как магнитом каким.

Димка, впервые почувствовав в себе интерес к девчонке, особого значения этому не придал. Решил, что обыкновенная блажь. Тусуемся постоянно вместе, вот и положил глаз. Тем более, что тогда случилось обеим парам ночевать в одной комнате. И поутру девчонки из-под одеял в одних трусах, прикрывая руками грудь выныривали. Что называется, сладеньким поманило, ну и повелся. Но мыслишка переспать с Танькой, как вскоре оказалось, не мимо прошла, а в душу запала и нет-нет, да и волновала Димона. Причем чем дальше, тем больше. Димка даже, трахаясь с Наташкой, иногда представлял себе, что он не свою девчонку, а Таню сейчас имеет. Правда, особо подобным фантазиям разгуляться не позволял. Не хватало еще в самый пиковый момент, увлекшись воображаемым видением, Натку Танюшей назвать. Последствия подобного конфуза Димка даже представить себе боялся. Яйца, конечно, не оторвут, но от тела отлучить могут запросто. И надолго. Если не навсегда. А за что?

Димка, при всем при том, свои тайные желания никак не афишировал и реализовать не пытался. Да и шансов незаметно раскрутить на что-то Танюху за спиной Никиты и Наташи не было никаких. На большой скандал с другом нарваться и собственную девушку потерять делать нечего, а вот со всем остальным обломись.

По большому счету существовал единственный относительно реальный способ добиться желаемого без потерь – раскрутить их компашку на обмен парами и «легально» заполучить Таньку к себе в постель. Но это значило, что надо и Никите предоставить возможность с Наташкой развлечься, а к этому Димка был не очень готов. Во всяком случае, поначалу. Потихоньку-то желание заняться любовью с Татьяной взяло верх над ревностью, и Димка для себя обмен допустил. Но подбить остальных на такую авантюру тоже не так-то просто. Это в шутку легко говорить «давай махнемся», а попробуй всерьез своей девушке подобное предложить. Как она отреагирует, если это ей не по вкусу придется. Хорошо, если просто скажет «нет» и на этом закроет тему, а могут ведь и нешутейные обидки возникнуть. Типа: скучно со мной стало, погулять захотелось? Или: ты меня за шлюху держишь? Оправдывайся потом.

Правда, Димка предполагал, что Наташка, если и не захочет попробовать Танькиного дружка, то сочтет подобную идею скорее эксцентричной, чем непристойной. Шутливые заигрывания того же Никиты и поползновения потискать ее во время возни на пляже или на посиделках в тесной компании Натка принимала вполне охотно, не делая круглых глаз, если слегка прихватят за что не положено. Так что предложением оказаться разок по-настоящему в его объятиях вряд ли оскорбится. Тем не менее, играючи пообжиматься с другим парнем и согласиться переспать с ним это разные вещи. Поэтому, подумав, Димка начал с того, что предложил вариант обмена девушками Никите. Друг уж точно в обиду и истерику не впадет. И даже если делиться не захочет, то просто пошлет в известном направлении, и на том разговор будет закончен и забыт без всяких косяков и камней за пазухой. Но Никита посылать Димку не стал, хотя и удивился столь экстравагантному предложению.

— Честно сказать, не ожидал от тебя. Но звучит заманчиво. Реализацию уже как-то видишь?

— Пока не очень. Девчонок нужно как-то убедить попробовать. А как к ним с этим подкатить не соображу.

— Да, проблема. А что если, когда к моему дядьке поедем. ..

Никита, быстро глянул в сторону кухни, где возились девчата, и, наклонившись к уху Димки что-то зашептал.

— Можно попробовать. – Негромко отозвался Димон, с интересом выслушав предложенный вариант. – Думаешь, прокатит?

— Во всяком случае, если до тела и не допустят, то спишется все на шутливый розыгрыш и обойдется без лишних обид. А соблазн позволить себе побаловаться, при этом, останется. Глядишь, не с первого раза так со второго все выгорит.

Дядька у Никиты работал лесником в особо охраняемой зоне национального парка. В такие места, как известно, каждому желающему хода нет. Посещения строго регламентированы. И по выдаче разрешений, и по выбору маршрута. Но для своих, понятное дело, есть некоторые привилегии. Пустят, когда пожелаешь, без всяких проблем. И местечко для отдыха хорошее отведут. Дядька им с Никитой в прошлом году, когда они еще без девчонок к нему приезжали, одно такое показал. В сторонке от основных маршрутов. Там неспешная лесная речушка поворот делает и разливается чуть пошире. А в серединке небольшой островок, как раз лагерь разбить. Для отдыха в тесной компании лучше места не придумаешь. Комаров, считай, нет. Ветерок на открытом месте всех разгоняет. Бережок песчаный. Купайся да валяйся, загорай, не хочу. Рыбу лови, если желание есть. Ее тут полно. И вообще, красиво вокруг. А главное посторонних рядом никого. Ни шума тебе, ни глаз любопытных. Разве что пришедший на водопой лось на тебя с берега посмотрит. Хоть голышом ходи, если на солнце обгореть не боишься.

Никита с Димкой, узнав про чудный островок, и сами загорелись на нем несколько дней дикарями побыть и девчат соблазнили. Кому не захочется летнюю городскую жару на отдых у воды поменять? Тем более, что вот он рядом. До дядьки ехать-то всего четыре часа на пригородном, а там он встретит и на своем уазике прямо до места доставит. По лесной дороге, конечно, еще пару часов покидает на кочках, но опять же это не пешком с рюкзаками на горбу топать. А там останется только надувную лодку накачать и вместе с барахлом на островок перебраться да палатки поставить.

В действительности последнее действие заняло несколько больше времени, чем это виделось сидя на диване в квартире. Пока разгрузились, пока переправились, пока место для палаток подготовили да все установили, как следует, смеркаться начало. Ужинали уже, считай в темноте, при свете походного фонаря. И, поев, долго рассиживаться не стали. Устали с дороги все. Потрепались еще маленько, не вставая с походных стульчиков, да и расползлись по палаткам. Даже костер разводить не стали, единогласно отложив вечерний романтизм до следующего дня.

Зато наутро отдохнувшая компания, едва проснувшись и выбравшись наружу, вместо чинного умывания рванула к реке, с воплями влетая в еще по-утреннему прохладную воду. Первым «разжег» бултыхнувшись с разбегу Димка. За ним, чуть поотстав, Никита. А когда следом, визжа, плюхнулись схватившиеся на бегу за руки подружки, возле берега возникла настоящая куча-мала с веселой возней, брызгами и попытками окунуть друг дружку.

Потом был короткий перерыв на завтрак, благо сегодняшняя еда быстрого приготовления не требует ни большого времени, ни даже минимальных кулинарных способностей. Всех дел кипятком содержимое пакета залить да, поев, собственную миску ополоснуть. А потом снова купаться-загорать. И так целый день. Плавали до берега и обратно, валялись на нагретом солнцем песке. Снова устраивали веселую возню с догонялками, неожиданным прихватыванием под водой, шутливыми шлепками и толкотней без особого ограничения на места прикосновения и разделения на «свой-чужой», не сильно смущаясь излишней фривольностью затеянной игры. Наоборот, даже слегка провоцировали друг дружку на некоторый эпатаж, позволяющий, например Тане выехать из воды на руках у Димки, а Никите демонстративно заглянуть в вырез Наташкиного бюстгальтера.

Расшалившиеся парни, перемигнувшись, и вовсе предложили девчатам набраться храбрости и расстаться с купальниками, устроив настоящий нудистский пляж, благо посторонних вокруг никого. Димке, мол, будет приятно на Татьяну в откровенном виде посмотреть, Никите на Наташу, да и девчатам тоже, небось, интересно не на своего парня поглазеть. Подружки со смехом отозвались в том смысле, что раздеться они, может быть, и готовы. Только одно дело показаться другому парню голышом и совсем другое с ним в воде попами толкаться. А ну как не только попами? И мало ли у кого куда во время шутливой возни ручонки дотянутся. Ничего, мальчики, что вашу голенькую девочку другой облапает? Не слишком вольное купание получится? В общем, на заманчивую идею, Танька с Наташкой не повелись. Впрочем, и окончательно не отказались, отмазавшись излюбленным девушками «может быть потом».

Между тем, наполненный веселым отдыхом день начал плавно перетекать в вечер. Оседлало макушки дальних елей, а потом и вовсе скрылось за ними уходящее за горизонт солнышко, яркие краски дня потускнели, сменяясь серостью сумерек, а потянувшая с реки прохлада заставила несостоявшихся нудистов вместо раздевания натянуть штаны и футболки.

После ужина, когда уже почти стемнело, разожгли костерок. Вообще-то в нацпарке костры только в специально отведенных местах разводить положено, но на островке, с которого лесной пожар захочешь не устроишь, дядька разрешил. Единственно велел большого огня не разводить и на ночь заливать обязательно. А им большой костер и ни к чему. Он же не для тепла нужен, а для романтики. Чтобы в обнимку возле огонька посидеть, любуясь золотистыми язычками пламени, поцеловаться, обмениваясь с целующейся напротив парочкой игривыми намеками, выпить привезенного из города вина на брудершафт. Они все, конечно, на «ты» уже давно, но об этом можно временно позабыть, да и воспользоваться поводом поцеловать не только своего, но и чужого партнера. Тем более, что окружающая их, разгоняемая лишь неверными отблесками пламени темнота вкупе с выпитым вином провоцируют на легкий эпатаж.

Под поцелуйчики не со своим и разговорчики пошли более вольные. Снова всплыла тема дикого пляжа и намеки на то, что толкание голыми попами в воде, это как раз самое интересное, а если не попами то и вовсе. Расхрабрившиеся девчонки, смеясь, отвечали, что в таком случае лично проверят на ощупь каждого из парней спереди, а если понравится, то и не по одному разу. Никита с Димкой выразили полное согласие и поинтересовались, когда же состоится великое раздевание. Тут подружки несколько притормозили с обещаниями, но все же, поддаваясь на подначки парней, посулили, что «может быть завтра».

Но завтра это завтра, а сегодня пора было расходиться. Костерок догорал, и ночь, затянувшая небо черным, усеянным яркими огоньками звездочек плащом, окончательно вступала в свои права.

— Все, пацаны, заливайте огонь, а мы пошли укладываться. – Заявила, поднимаясь, Наташка.

— Бросаете нас. – Со смешком глянул на нее Никита. – А ну как мы в полной темноте палатки перепутаем да не к своим попадем?

— Запросто ошибиться можем. Еще и луна за облачко, как назло, скрылась. – Поддержал товарища Димка. – Вы гостей тогда уж не прогоняйте, оставляйте до утра.

— Да мы вас еще поцелуем и приласкаем. – Рассмеялась Танька, полагавшая, что со стороны парней это чистый треп и решившая ответить тем же. – Не выставлять же на ночь глядя таких добрых молодцев.

Подружки, смеясь, отошли от костра. Димка с Никитой проводили взглядами две ладные, направившиеся каждая к своей палатке фигурки в коротких, обтягивающих брючках и светлых футболочках, а потом посмотрели друг на друга.

— Ну что, как договорились?

— Ага. И, если не выпрут, остаемся до утра. Ну а не повезет, голосом громко предупреждать, что возвращаешься.

— Обязательно. Да и вообще, в случае чего поперекликаться можно. Друг друга поддержать. Мол, не ревную, разрешаю и все такое.

— Ладно. Удачи!

Приятели, залив костер, двумя тенями скользнули к палаткам не своих девчонок. Откинув полог Димка чуть притормозил на пороге. Все-таки непривычно так внаглую к Таньке соваться. Как еще встретит? Да и Наташка там. ..

— Ну чего ты застыл? Комаров напустишь. – Послышался недовольный голос Тани.

— Да вот соображаю, туда ли попал. – Отозвался Димон, забираясь внутрь.

— Димка, ты? – Ахнула и тут же расхохоталась Татьяна. – Вот дурни, все-таки приколоться решили.

Ну смеются это не ругаются. Приободрившийся парень подвинулся поближе, вытянувшись возле лежащей под одеялом девушки.

— Так красные девицы поцеловать да приласкать добрых молодцев обещали. Как не польститься?

— Ну раз обещали, – послышался новый смешок, и невидимая в темноте рука обвила шею Димки, – значит поцелуем.

Похоже, игривое настроение сегодняшнего вечера не покинуло Таню, поощряя ее к некоторой раскованности. До каких пределов дойдет отпущенная девушкой вольность Дима не знал, но, отвечая на призыв, склонился к ее лицу. Легкое, чуть настороженное дыхание Тани коснулось лица парня, а затем губы Димки и Татьяны встретились. Потом еще раз. Еще и еще. Сначала это были легкие, мимолетные и словно бы шуточные поцелуи, являвшиеся ничем большим как продолжением провокационного трепа у затухающего костра. Но, повторяясь раз за разом, они становились все более затяжными, зовущими, говорящими о сдерживаемом пока желании.

И вот уже Димкина рука нашла и нежно смяла округлое полушарие девичьей груди. Пока еще скрытое футболкой, но уже доступное ласке ладоней и губ парня. Татьяна, не споря, позволила Диме ласкать себя, целовать твердеющие под тонкой тканью кнопочки сосков и даже разрешила немного приподнять футболочку, правда не совсем обнажив грудь, а лишь облегчив ладоням парня возможность исследовать на ощупь скрытую там красоту. Но, когда Димка вознамерился забраться к ней под одеяло, решительно остановила парня.

— Эй, не увлекайся. Я, между прочим, в одних трусах лежу.

— Так и я сейчас до трусов разденусь. Мне всего-то шорты снять.

— С ума сошел? Баловство баловством, но сейчас Никита появится, а мы под одним одеялом чуть не голые!

— Вообще-то, он сейчас в том же виде у Натки под бочком и вряд ли уходить собирается. Но можно спросить. – Усмехнулся Димка и заорал. – Эй, дружбан, тебя не обижают? За своего приняли?

— Еще не совсем. – Прилетел из-за стенки ответный вопль. – Но раз сразу взашей не выставили, то, думаю, не прогонят.

— Никита, – голос Татьяны показался Димке напряженнее и звонче обычного, – ты там с Наташей? Под одеялом?

— Как ты догадалась?

— А Наташка в трусах?

Димка еле смешок сдержал, услышав Танькино ревнивое уточнение.

— Пока да. – Послышался уже Наташкин голос. – Но их с меня уже снять пытаются. Дима, ты разрешаешь?

— Если ты сама не против, разрешаю.

— Тогда уговор, до утра не мешать. Таня, оставишь у себя Димку?

— Конечно. Раз вы вдвоем, то и мы тоже. А ты, Никита, сволочь. – Похоже, Танька, обзываясь на парня, не очень-то и шутила. – Учти, я сейчас с Димкой буду трахаться!

— Я тебя тоже люблю. – Донесся насмешливый ответ. – Желаю получить удовольствие.

— Дима, – послышался следом Наташин голос, – если ночью вы выйдете купаться голышом, то этим нас не шокируете. Надеюсь и на обратное. Веселой ночки.

— Взаимно.

Димку чуток кольнула столь легкая Наташкина готовность переспать с Никитой. Сразу позволила себя соблазнить. Не тормозилась, не сомневалась как Татьяна. Хотя с другой стороны она же не дура. Прекрасно поняла, что парни не случайно в чужие палатки ломанулись. Значит, договорились. Значит, хотят подружками поменяться. И тут либо посылать незваного гостя куда подальше, либо принимать игру до конца. Так что все честно. В конце концов, Димка именно этого и хотел. Остаться наедине с Таней, пока Никита развлекается с Наташей. Ему, получается, еще и подыграли.

Дима нашел в темноте руку лежащей рядом девушки.

— Ну что, теперь пустишь под одеяло?

— Ложись. – Татьяна чуть приподнялась, позволяя парню снять с нее футболку, и подвинулась, освобождая место рядом с собой. – Раз мой парень где-то шляется, я сегодня сплю с другим.

Димка сдернул с себя рубашку и шорты, а после секундной паузы и трусы. Какой смысл ложиться в них, если все равно через пять минут снимать. Ясно же уже чем все закончится. Их первый постельный поцелуй с Таней снова был легким и осторожным. Они даже не прижимались друг к дружке, просто лежа рядышком. Но, как и в начале ночи, прикосновения их губ понемногу стали все более чувственными, трепетными, зовущими. Руки парня и девушки переплелись в объятиях, и вновь затвердевшие кнопочки Таниных сосков «царапнули» кожу на груди Димы. Ладонь Тани скользнула с плеча парня вниз на бедро и замерла, не ощутив там одежды.

— Ты уже без трусов?

— Да. – Тихо шепнул, улыбнувшись, Димка. – Так что можешь проверять, что там у меня спереди, как у костра собиралась.

— Я собиралась завтра.

— А сегодня уже завтра. – Неграмотно, но доходчиво аргументировал Димон. – И потом рассмотреть ты сможешь только днем. А пока все наощупь.

— Ну раз предлагаешь.

Пальчики Тани осторожно обхватили вздрогнувшую от прикосновения, выпрямившуюся игрушку и начали легонько ласкать ее то скользя взад-вперед по стволу, то перебирая яички парня. Тихонько постанывающий от нежных прикосновений Димон обнимал девушку, целовал ее губы, шею и плечи, скользил ладонями по упругой груди, легонько стискивал спрятанные под трусиками ягодицы.

Со стороны обоих это была еще не совсем настоящая, подтверждающая желание, а скорее пробная ласка, когда двое только принюхиваются друг к другу, пока не зная, хотят ли они довести начатую игру до логического конца. Дима немного опасался, что Танька, которую не особо спрашивая втянули в эту фривольную забаву, переспит с ним без особого интереса, просто за компанию и отчасти назло Никите, не получая от их совместного развлечения большого удовольствия. А трахать девчонку, которая равнодушно лежит, раздвинув ноги, и ждет, чтобы ты скорее кончил и слез, невелика радость. Даже если ты и давно ее хотел. Тогда уж лучше просто переночевать в одной постели без всяких фокусов, не напрягая ее и не портя настроение себе. Поэтому Димка не торопился ни форсировать события, ни окончательно раздевать Таню, желая, чтобы та прежде по-настоящему увлеклась их взаимной игрой. И выбранная им тактика принесла успех, а опасения оказались напрасными.

Может быть, поначалу Татьяна и ласкалась с Димой не столько от желания секса с ним сколько оттого, что в соседней палатке ее Никита куролесил с Наташей, но постепенно совместная игра увлекла ее, да и настойчивые старания парня сделали свое дело, пробудив в девушке вполне определенное желание. Тане уже нравилось ощущать прикосновения Димкиных рук, волнующих ее грудь, чувствовать нежность целующих ее губ. Теперь она и сама тянулась к Диме, искала его поцелуев, с тихим придыханием вздрагивала, когда губы парня касались ямочки на ее шейке, а ладонь ныряла между чуть раздвинутых ножек, скользя по еще прикрытой трусиками женской красоте.

Но вот поцелуи парня медленно поползли вниз, спускаясь от плеч к взволнованно дышащей груди, от манящих нежной красотой ее полушарий на плоский животик и ниже, туда, где сквозь тонкую ткань трусиков проступало рожденное желанием влажное пятнышко смазки. Пальцы Димки аккуратно проникли под резиночку, и маленький клочок ткани послушно скользнул по Таниным ножкам, оставляя девушку в полной и беззащитной наготе. А потом губы Димы бесстыдно коснулись открывшегося между раздвинутыми ножками входа в девичью тайну, а ловкий язычок прочертил первую дорожку вдоль створочек чуть приоткрывшихся от возбуждения уже женских ворот от попки до самого чувствительного бугорка клитора.

Димка почти балдел. Впору было кричать: «Сбылась мечта идиота». Танька, Никитина Танька лежала перед ним абсолютно голая и доступная всем его порочным желаниям.

И не только не противилась похотливым поползновениям Димки, но наоборот с готовностью отзывалась на ласки парня. Без всякого притворства хотела их. Дима, еще не раздев девчонку полностью, а лишь спустившись поцелуями вниз, почувствовал губами проступившую сквозь тонкую ткань трусов влагу желания. И когда снимал их, Танька не замерла неподвижно, а сама приподняла попку, помогая себя обнажить, и ножки сама раздвинула, допуская Димона к своей тайной красоте. А едва кончик Димкиного язычка, собрав выступившие из киски наружу капельки смазки, прижался к бугорку клитора, дразня его, низ живота девчонки вздрогнул и словно сам собой навстречу Диме приподнялся. Такое не подделаешь, это тебе не фальшивые охи-вздохи. Теперь у Димки уже не было сомнений будет ли у них с Танькой большее, чем просто ласки.

Впервые в жизни Таню целовал и ласкал там не Никита, а другой парень. Тот, которого не нужно и нельзя было к себе допускать. Таня помнила об этом и знала, что ей должно быть стыдно за свою непозволительно легкую доступность, но почему-то не чувствовала ни капельки стыда. И вспыхнувшая было обида за то, что Никита смылся к другой, а ее как эстафетную палочку передали Димке, тоже исчезла, уступив место рожденному любопытством и возбуждением желанию поучаствовать в новой, доселе запретной игре. Пусть Никита развлекается с Наташей, а она сделает то же самое сейчас с Димкой. Поддавшись соблазну, девушка уже стремилась испытать настоящую близость с парнем, волей случая оказавшимся в ее постели. Она в самом деле хотела Диму, желала ощутить в себе живой, упругий мужской ствол, который недавно держала в своей ладони. И когда Димка, в последний раз поцеловал ее влажную от желания красоту, а затем приподнялся на коленях и, придвинувшись ближе, направил свой напряженный стержень внутрь ее сокровищницы, Татьяна без всяких сомнений открылась ему, замерев в сладком ожидании. Тихо охнула, ощутив раздвигающий створки жемчужной раковины и заполняющий тесноту ее пещерки Димкин член, а затем оплела ногами бедра парня и начала двигаться с ним в такт, стремясь навстречу его повторяющимся атакам.

Димка, нырнув игрушкой в желанную глубину, замер на мгновение, наслаждаясь ощущением первого посещения Таниного тоннеля и улетая от прикосновения к его тесным стеночкам, нежно обхватившим возбужденный упругий ствол. Похоже, у Таньки до Никиты никого не было, да и тому не очень-то давно дала. Дима у Наташки тоже первым был, но у той «ворота» в киску уже заметно свободнее открываются. Впрочем, особо задумываться на эту тему Димон не стал, все больше увлекаясь чудесной скачкой на лежащей под ним девушке. Опершись на руки, он входил в нее сначала не спеша, а затем все быстрее и быстрее, с удовольствием чувствуя, как Таня отвечает ему. Вскоре Дима уже нависал над девчонкой, с размаху влетая в нее на всю глубину, подавался назад, почти полностью выходя наружу, и снова вгонял свой экспресс в горячую и влажную глубину, с каждым ударом увеличивая темп. Шлепки женского и мужского животов, шумное и прерывистое дыхание, звуки непроизвольных стонов заполняли палатку. Таня не отставала от Димки, обвив его бедра своими ножками и торопливо подаваясь навстречу. Свой первый оргазм она почти не заметила, лишь быстро и сладенько содрогнувшись под парнем. Но сейчас Таня чувствовала приближение следующего и спешила к нему, желая сполна насладиться доставленным ей Димкой удовольствием.

Димин фонтан удовольствия тоже все настойчивее пробивался наружу. Плотно обнимавшие головку члена нежные стеночки девичьей пещерки ласкали ее, встречая и провожая, и каждое новое движение торопило сладкий финиш парня.

— Тань, а в тебя можно кончать? – Хрипло поинтересовался Димка, не переставая размашисто двигать задом.

— Лучше не надо. – Поспешно выдохнули в ответ. – Вынь, пожалуйста.

— Тогда в ротик. А то в этой темени не поймешь: то ли на тебя стрельнул, то ли все шмотки вокруг забрызгал.

— Ладно, возьму. – Таня крепко схватила Диму за плечи. – Но не уходи сразу, побудь чуть-чуть, я почти уже.

Да это запросто. Димка вполне мог еще гулять внутри девчонки, даже не особенно сдерживаясь, а вот Танькин момент настал. Не то вскрикнув, не то что-то пропищав, она с силой ногами обхватила Димку, не давая тому выйти из нее и, прижимаясь, вздрагивала под парнем, словно стремясь насадиться еще глубже. Наконец, пересохшие губы девчонки нашли губы Димы, а затем обвивавшие парня руки и ноги девушки разомкнулись, бессильно съезжая обратно на матрасик.

Дима дал девушке немного прийти в себя, целуя ее голые плечики и остренькие кнопочки сосков и лишь тихонько двигаясь в ней. Но когда Таня, отдышавшись, вновь обняла парня, тихонько шепнул.

— Теперь твоя очередь.

Выскользнув наружу, он придвинулся к изголовью и отправил упругий, покрытый Таниной смазкой ствол прямо ей в ротик. Девчонка, приподнявшись на локте, поймала поданную ей игрушку и начала сосать, поигрывая пальчиками свободной руки с яичками парня.

— Уи-у-у! – Не сдержал восторженного стона Димка, растворяясь в волшебных ощущениях плененного Татьяной члена. – У-ум-м!

Долго сосать Таньке, конечно, не пришлось. Дима хоть и вышел заранее, но все же незадолго до наступления «извержения». А нежные ласки девичьих губ и язычка, вкупе с осознанием, кто именно у него сосет, вмиг сорвали сдерживающие фонтан Димкиного наслаждения запоры, и первый сделанный Диме Таней минет пришел к своему естественному завершению. Заполнивший Танькин рот ствол напрягся, готовясь к грядущему залпу, вздрогнул раз, другой, а затем открыл беглый огонь, выстреливая в нёбо и на язык девушки очереди густых, теплых капель мужских сливок.

— А-а-а!

Димон вздрагивал задом в такт выстрелам, а Таня, не выпуская изо рта игрушку, глотала доставшуюся ей сперму. Наконец, Димкин боец, расстреляв весь боезапас и теряя прежний бравый вид, выскользнул наружу. Татьяна поцеловала на прощанье старательно облизанную головку и откинулась на спину, все еще возбужденно дыша. В темноте не было видно ее лица, но Дима догадывался, что Таня сейчас ему улыбается. Склонившись, он поцеловал девушку прямо в липкие, хранящие вкус его сливок губы.

— Было классно!

— Ага. – Тихо отозвалась Таня. – Ну вот, Никита теперь с рожками.

— Думаю, что я тоже.

— Сами этого хотели. – Танька, хихикнув, села на постели. – Полезли наружу. Там наши, кажется, уже купаются.