Мою соседку зовут Люба, как и мою жену. Очень удобно. Не спутаешь имя и не назовёшь жену, к примеру, Таней или ещё как. Люба да Люба. И мы с соседкой Любой любовники. Так получилось, что моя жена и её муж часто ездят по командировкам. Бывает и по паре недель отсутствуют. А что нам, одиноким, остаётся делать? Только в гости друг к другу ходить.

Вот и доходились, что незаметно стали любовниками. Не скажу, что это было случайно. Скорее оба стремились к этому. Она без мужчины длительное время, я без женщины. Кто кого спровоцировал, вопрос ещё тот, только я придерживаюсь старой пословицы про сучку, которая не захочет, и кобеля, который не заскочит. Если бы не захотела, то никто бы её насиловать не стал. А так, я считаю, сама спровоцировала и сама поддалась. Значит хотела тепла и ласки.

Дома один, готовить лень, но иногда хочется себя побаловать. По дороге домой зашёл в домовую кухню и купил дрожжевого теста. Пирожков захотелось. Дома быстро приготовил начинку и начал пирожки жарить. Дух по квартире пошёл умопомрачительный. Не стерпел и прямо со сковороды пирожок схватил, надкусил. Умммм! Только, сука, обжёгся. Двери в карман были приоткрыты и на запах жаренных пирогов зашла соседка. Как не угостить? Гость в дом - Бог в дом. Пока дожаривал пироги, Люба сходила домой и принесла наливки, производства её мамы. Маму проведывала, та и угостила дочку. И наливочка под пирожки зашла просто замечательно. А когда поели, в комнату пошли посидеть, отдохнуть и дать время, чтобы пирожки улеглись. Телевизор включили и сидели, языками чесали. Разговариваем. Близость женского тела возбуждает, вроде нечаянно во время разговора то за ручку Любу возьму, то на бёдрышко руку положу. Она не против, потому что делает вид, что не замечает всего этого. Ещё и подол платья поддёрнула, обнажая бёдра. Тогда я уже смелее руки распустил, только что до её пирожка не лезу, а так бёдра глажу выше некуда. Мягкие, гладкие. И в какой-то момент запах от Любы пошёл. Запах возбуждённой женщины. Этот аромат не передать словами, его надо уловить носом, прочувствовать. Этот аромат кружит голову, возбуждает. И, соответственно, последовала реакция того парнишки, который до поры, до времени спокойно себе лежал в штанах. А тут пробудился и заявил о себе, взбугрив мои штанишки. А поскольку дома я был в лёгких штанах, этот бугор обрисовался очень даже прилично.

Не увидеть его было просто невозможно. Люба и увидела. Мало того, она, тоже вроде нечаянно, увлёкшись разговором, несколько раз коснулась его рукой. Меня от её прикосновений точно током шарашило.

Рот-то я горячим пирожком обжёг и теперь язык мой был словно опухший, а может так и было. Пожаловался соседке, она сказала, что надо бы чем-нибудь помазать, ожог и пройдёт. А чем? Я в шутку сказал, что где-то читал о том, что секрет, содержащийся в женских выделениях целебный, даже целебней собачьей слюны. Известно же, что собака способна зализывать раны. Люба посмеялась, сказала

— Вот не знала. Теперь буду Витьку своего лечить.

И тут меня посетила мысль и я её подумал. А почему бы не начать лечение с меня? Эту мысль и озвучил. Люба начала отнекиваться, а я её убеждать, что прежде, чем лечить мужа, надо попробовать лечебную практику на соседе. Вдруг что не так пойдёт, так будет время исправить. Убеждал Любу долго. Минуты две. Или три. Ни одна женщина не сдаст своих позиций бз боя. Это заложено в крови. Тут надо или проводить осаду, что долго и муторно, или брать крепость штурмом. Или проявлять дипломатию. Дипломатия дала свои плоды и Люба согласилась с моими доводами. И позволила стянуть с неё трусы.

Ну что сказать. Для мужика каждый новый пирожок вкуснее и желаннее предыдущего. Люба легла на спину, задрала подол платья, раздвинула ноги, но глаза стыдливо прикрыла, вроде стесняется. Правда оставила щелочку, чтобы наблюдать. Женщины, они же любопытные, как кошки. А я полюбовался на пирожок с редкими волосиками, наклонился и подул на него. Вдруг горячий, так снова рот обожгу. Когда лизнул, оказалось, что не горячий, но тёплый. И вкусный. Тогда начал смело лизать, целовать, сосать губки и клитор. Люба извивалась, завывала мартовской кошкой. То старалась вдавить мою голову в свой пирожок, то за волосы оттаскивала от него. Да кто ж тебе это позволит. Просунув руки под ягодицы, крепко держал извивающуюся соседку и лечил свой пострадавший язык. Лечение прерывать нельзя. И прекратил лишь тогда, когда Люба перестала сопротивляться, затихла и лишь редкая дрожь пробегала по её телу, да слышались всхлипы. Тогда лёг рядом и нежно гладил животик, лобок. Дальше Люба меня просто не пускала, крепко сжав бёдра.

Успокоилась. Говорит

— Ты сволочь! Я думала сдохну. Ты жену так же мучаешь? - Не ожидая ответа, продолжила. - Я кончать устала. Ни разу такого не было. Теперь ты будешь у меня постоянно лечиться. И Витька тоже. Оба будете лечиться. А ты сам-то кончил? Хотя да, я дура. Как бы ты кончил.

Соседка сла, потрогала торчащий бугор на штанах и потянула их с меня.

— Больше ничего полечить не надо?

А когда стянула штаны и увидела торчащий член, удивилась

— Ого! Больше Витькиного. Нет, тут точно требуется лечение. Погоди, разденусь.

Люба стянула с себя платье и встала на четвереньки. Пояснила

— Мне собачкой больше нравится. Но я могу и лечь

И когда я буду ждать, пока ты уляжешься. К тому же раком даже лучше. Попа кажется шире, пирожок развернулся, блестит от выступившей влаги, ждёт начинки. Вот я и не стал заставлять женщину ждать. Провёл пару-тройку раз головкой между губками и не спеша вставил её в раскрытую дырочку. А Люба сама резко подалась навстречу и насадилась до упора.

Ебал недолго. Перевозбудился, да и без жены давно, так что кончил минут через пять. Когда спустил, Люба дождалась, пока сперма перестала выстреливать и легла на животик. А я на неё сверху, слегка придавив. Она вздохнула

— Приятно, когда на тебе мужчина лежит. Но всё равно слезай. Залил всю. Мне в ванну надо.

— Ты хоть кончила?

— Не парься. Я столько раз кончила, что уже и не хочу ничего больше. Пока не хочу. А завтра посмотрим. Витька ещё дня через три приедет. А Люба когда?

— Примерно тогда же.

— Ууу, времен вагон. Всё, не трогай меня. Мыться пошли.

Иду с работы на следующий день. В карман зашёл, у соседки двери открыты и запах оттуда такой, что в животе забурчало. Ну, думаю, сейчас быстро пельмешек сварю и поем. Тут Люба выглянула, поздоровалась, спрашивает

— Есть хочешь? - Ответила сама же себе. - Конечно хочешь. Руки мой и за стол садись.

— Да мне бы домой на минутку...

— Пописать можешь и в моём туалете. А остальное потерпит. И давай быстрее, остынет же. А я старалась.

Люба и правда старалась. Накормила сытно и вкусно.

Поели, соседка спрашивает, хитренько так улыбаясь

— Мы вчера всё вылечили? Ничего не болит?

— Вроде бы нет.

Притупил, не поняв о чём Люба речь ведёт, а она говорит

— А мне почему-то кажется, что у тебя язык ещё не прошёл, ещё болит. Надо бы лечение продолжить.

Сдвигает посуду на край стола, задирает подол символической юбочки и голой попой садится на стол. поясняет

— Я трусики заранее сняла, чтобы время не терять. Лечилку тоже помыла. Можно лечить твой язык.

Удивился

— Прямо на стол?

— А что такого? Стол чистый. Вов, с Витькой бы я не решилась на такое, а так хочется чего-то эдакого. Ты уж прости, но хочу побыть глупой и наглой, чуточку развратной. Ну, будешь лечиться?

Вот же хитрая бестия.

— Люб, это у тебя что-то болит, а я, как собачка, буду тебе болячку зализывать. Ножки раздвигай. Кричать будешь?

— Конечно. Как можно кончать и не орать. Люди не поймут.

— А Витька поймёт, если ему доброхоты донесут?

— Поймёт и простит. А если твоя Люба узнает?

— А пусть они тогда нам отомстят и сами поебутся.

— Точно. Ой-ёй-ёй!

Испугался от того, что Люба вдруг заорала

— Люб, ты что? Что случилось?

Ржёт

— Это у меня пися так сильно заболела. Лечи. Ты что, смерти моей хочешь? Давай быстрее.

И ноги раздвинула.

Лечили неторопливо, чувственно, старательно вылизывая каждый закуточек писи.

Оказалось, что и моему члену было нужно лечение. И Люба так старательно лечила его своим ротиком, что он в благодарность за лечение накормил её вкусной спермой. Люба проглотила всё и даже слизала остатки с головки, обсосала её. Потребовала

— Поцелуй.

Поцеловал. Люба сунула свой острый язычок мне в рот. И язык, и губы пахли спермой. Оторвались друг от друга, когда не стало хватать воздуха. Смеётся.

— Ну вот, сам себе отсосал. Вкусно?

— А тебе?

— Мне очень. Знаешь, мы с Витькой сколько живём, я ему всего несколько раз сосала. Он говорит, что это разврат. А тебе жена сосёт? А ты ей лижешь?

— На оба вопроса ответ да. Правда она не глотает. Не нравится вкус спермы.

— Ну и дура.

Люба со стола соскочила, юбочку одёрнула, типа сама скромность

— Чай пить будем? - Провела у себя между ног, понюхала и лизнула пальцы

— Можно не подмываться. Ты чисто вылизал. Тебе тоже мыться не надо. Куда штаны потянул? - Это я хотел одеться. - Так ходи, любоваться буду. И будет видно, когда ты снова захочешь. Ты только захотел, у тебя только встал, а я уже тут и писю подставляю.

Смешно стало

— Люб, а ты сколько кончать можешь?

— Не знаю, только думаю, что Бес-Ко-Неч-Но. А вот только кончила и уже снова хочу. Правда с Витькой у меня не так. Я бы давала, да он раза два-три в неделю и всё, ему больше не надо. Вот и буду отрываться с тобой.

— А когда они вернутся?

— Придумаем что-нибудь. Мне же много не надо. Быстро полижешь, я быстро дам, быстро кончишь и будет нам счастье.

— Хитрюга.

И шлёпнул легонько Любу по попе. Она ойкнула

— Свидание отбил.

— И что?

— Теперь надо поцеловать.

Люба повернулась к столу передом, ко мне задом, свою юбочку задрала, попу выставила

— Чё встал? Целуй.

— Где целовать?

— Везде. Всю попу. И писю.

— Как целовать?

— Попу просто. А писю взасос. Губки. Клитор. И полизать. И вообще к чему эти вопросы? Разучился, что ли? Ой! Больно как! Лечи быстро.

Такую вкусную писю лечил бы и лечил. Люба, пока лечил, успела пару раз кончить, оглашая кухню своими воплями. Точно будет соседкам что обсудить. Может и моей Любе донесут. Может и Витьке. Но в данный момент эти проблемы были где-то далеко и думать о них было некогда. Да и другим голова забита.

Вот пока лизал и сосал Любину писю, у самого член встал. Оповестил об это важном событии Любу. Она тут же забралась на стол, легла на спину и широко развела ноги.

— Засади мне, как шлюхе. Сильно и грубо. Продери хорошенько, до боли. Чтобы враскорячку ходила. ОУУУ! Зверь! Матку сдвинешь!

Остановился, Люба тут же потребовала

— Не останавливайся, ебиии!

Было бы сказано. Два раза меня просить не надо. Если женщина хочет, то отказывать нельзя, грех это. Ебал долго. Ебал грубо, как и просила. И на столе, и у стола, поставив раком, и снова на столе. Перемежевал еблю с вылизыванием Любиной писи, доводя её до экстаза и она раз за разом кончала и снова возбуждалась, и всё требовала и требовала продолжать. Мне не жалко, раз стоит. Стоит и падать не думает. А Люба периодически смазывает свою сохнувшую писю сливочным маслом, потому что другого под рукой ничего нет, а за кремом идти надо в комнату, а маслёнка с маслом на столе стоит в доступности. Нет, всякое разное у меня было, а вот со сливочным маслом ни разу не ебался.

Всё когда-нибудь заканчивается, вот и мы из сил выбились до полной невозможности ног таскать. Еле как до постели доползли, помогая друг другу. Люба, как и просила. шла враскорячку, отказавшись идти подмываться. На кровать упали и сил хватило лишь на то, чтобы телевизор включить. А смотрели мы его во сне. В смысле уснули. У меняя где-то на краю сознания промелькнуло, что теперь-то уж точно Люба не скоро захочет чего-нибудь, наеблась от всей души. Даже при наличии смазки в виде сливочного масла головку натёр едва не до мозоли, аж саднит. Нет, теперь точно долго ничего не захочется.

.

Ну да это я так считал, не подумав, что у женщин выносливость как у кошки. Как и желание отдаться мужчине и получить взамен оргазм да не один. Чем больше и чаще, тем лучше. Проснулся, Люба рядом лежит голенькая, как и я. Словно мы семейная пара, прожившая в браке много лет. Рукой меня обнимает, ногу на меня положила и глазками лупает, смотрит. Увидела, что проснулся, говорит

— Я уже давно проснулась, а ты всё спишь и спишь. Я помыться успела, кофе попил. Ты хочешь кофе? Я сейчас быстро сделаю. Хочешь?

И сделала попытку встать. Только не совсем попытку, скорее имитацию. Задержал её, не давая встать с кровати, поцеловал, благодаря за вчерашнее, спросил

— Ты как? Сильно болит?

Люба удивилась

— Что болит? Ааа, ты про это? - Показала рукой что и где ЭТО находится. Ни капли не болит.

— Ну и ладно.

И тут до неё дошло, что слегка лопухнулась. Тут же исправилась.

— Ой, кажется я ошиблась. Болит, ещё как болит. Терпеть моченьки нету. И помочь некому сиротиночке.

Рассмеялся.

— Давай я помогу. Что делать?

— Ничего. Ты лежи, я сама всё сделаю.

И сделала. На лицо мне села. И сидела до тех пор, пока не получила своё, то, что запланировала. То есть пока не кончила. Правда всего разок. Как бы не хотелось поваляться подольше в потели, а на работу идти надо. Сам так и не кончил, не до того, на вечер сберегу. И потому, едва Люба слезла с моей морденции, домой скачками рванул. Быстро в душ, щетину сбрить, чистую одежду натянуть и на выход. В кармане столкнулся с Любой, быстро поцеловались. Люба спросила

— Ты задерживаться не будешь? А то вдруг завтра Витька приедет.

— Постараюсь пораньше.

Витька вернулся на день раньше запланированного. Облом-с.