Вывод наших войск из Монголии стал самым тяжелым периодом моей службы. Мы бросали обжитой военный городок и уезжали неизвестно куда, хорошо хоть мне выделили вогон – теплушку, поскольку я командовал отделением связистов при штабе полка. Правда, отделением это назвать было сложно – всего четыре человека: три дембеля (Карасев, Получко и Жмерин) и один салага (Старков). И в таком составе, плюс я и моя жена Таня, со всем казенным оборудованием и личным имуществом, нам предстояло совершить путешествие через всю Сибирь к новому месту дислокации в Уральский ВО.

Погрузкой занимались все вместе, я подвозил с рядовым Старковым весь свой скарб на тележке к вагону, где трое остальных солдат под руководством моей жены загружали все во внутрь. И вот выкатывая тележку из – за поворота, я остановился передохнуть и подождать Старкова, который побежал назад за оброненными мной в суматохе вещами. Отсюда мне открывался прекрасный вид на платформу, где моя жена рассказывала трем дембелям как аккуратнее всего погрузить шкаф со стеклянной дверцей, а они ее лениво слушали, время от времени косясь на ее обтянутое спортивным трико тело.

– Ну, давайте мальчики, взяли! А ты Валера принимай!

Карасев заскочил в вагон, готовясь принять груз, а Получко и Жмерин стали неуклюже приподнимать шкаф.

– Ой, осторожней! – крикнула Таня, бросившись придерживать неожиданно открывшуюся стеклянную дверцу. – Что ж вы так!

После того, как большая часть шкафа была поднята в вагон, солдаты расслабились и перемигнувшись обступили мою жену.

– Разрешите, мы отсюда приподнимем, – сказал Жмерин, как бы невзначай подойдя сзади и ухватив мою супругу за грудь, в то время как Получко таким же манером лапал ее за ягодицы.

– А ну пусти! – строго прикрикнула Татьяна стукнув Жмерина по рукам.

Солдаты сразу отошли от нее, замявшись.

– Ишь руки распускать! Я вот не долго думая, на вас и пожаловаться могу, а то и огреть чем – нибудь!

"Ну вот, кажется начинается" – промелькнуло у меня в голове, хотя подумать о том что именно начинается я не успел. Пришел Старков и мы покатили тележку к вагону.

Об этом случае я вспомнил уже в дороге, когда отгородившись ширмой от похрапывавших бойцов, мы с женой легли спать на приготовленный для этого матрас.

"А что если оставить ее одну, наедине с ними? Изнасилуют они ее или побояться? – думал я – Что однако за дурь лезет мне в башку! Это наверное от того что давно любовью не занимался. "

Я попытался поцеловать жену в губы, но она отвернулась.

– Леша, не надо! Рядом же солдаты твои спят.

– Да они ничего и не услышат, дрыхнут без задних ног. Намаялись видать сильно за день. – напирал я.

– Я тоже устала. – решительно пресекла мои поползновения Татьяна.

Но случай оставить жену с солдатами не заставил себя долго ждать. Прибыв на территорию Союза мы остановились в расположении одной части железнодорожных войск на неопределенный срок. Разместится там было негде, поэтому все наши продолжали жить в вагонах. И вот как то, в одно из воскресений, мне предстояло дежурить при штабе, находившимся у железнодорожников. Я разумеется пошел туда не без опаски оставляя жену на попечение солдат, но все вроде было нормально, к тому же я просидел там недолго. Пришел офицер – железнодорожник у которого там были какие – то бумажные дела и предложил побыть при штабе вместо меня, тем более что врядли кто – то побеспокоит штаб в выходной, после переезда. Я охотно воспользовался его предложением и заторопился домой, но не доходя до своего вагона, стоявшего отдельно в одном из тупиков, я вдруг обнаружил пустую бутылку водки, валявшуюся на земле. Это, и еще то, что дверь теплушки была наглухо задвинута, меня насторожило. Я хотел ворваться туда, но поборов волнение, обошел вагон с другой стороны, где была щель, через которую можно видеть что происходит внутри, оставаясь при этом незамеченным. Передо мной предстала следующая картина: Карасев и Жмерин держали напряженно сопящего Старкова, а Получко пытался снять с него штаны. Вокруг них металась моя жена.

– Прекратите сейчас же! – голосила она.

– Отвянь, дура! – бесцеремонно отпихнул ее Получко.

– А может она вместо него хочет с нами: – глумливо заметил Карасев.

– Как Вам не стыдно, сволочи! Когда муж об этом узнает, вы пожалеете!

– Ой, а то он не в курсах, что мы салаг дрючим, за неимением бабы. – издевался Жмерин. – А в случай чего, он первый взыскание и огребет.

Получко уже стащил штаны со Старкова и готовился его изнасиловать, когда моя жена вдруг сменила тон:

– Ну ребята не надо, пожалуйста! Он же ваш товарищ.

– Вона как запела. – сказал Получко остановившись на мгновение. – А кого ж нам трахать то здесь? Тебя что ли?

– Подонки! – снова завопила Таня.

– Иди отсюда за свою ширму и сиди там пока муж не вернется. – отрезал Получко, а затем добавил. – Ну если правда хочешь чтобы мы этого сосунка не опидарасили, то можешь поработать на нас вместо него.

– Полун ты чего? – изумился Жмерин – В дисбат захотел? А то лейтенант тебя и просто пристрелит.

– Не боись – успокоил его Получко – мы все так сделаем, что ни одна крыса не докопается, а перед мужиком своим она и сама позориться не станет.

Таня задумалась. А Получко приготовился извлечь из штанов свой член и засадить его в очко Старкову.

– Ну! Согласна?

Моя жена молча кивнула и прослезилась.

Я много раз задавал себе вопрос: почему я в этот момент не прекратил все это безобразие? И не находил ответа. Я продолжал смотреть в щель как завороженный, лишь странный холодок пробежал у меня по спине.

– Ну красавица, на колени! – скомандовал рядовой Получко и моя Таня опустилась перед ним на колени.

Он молча подошел к ней и спустил с себя штаны, задрав гимнастерку. Перед лицом моей жены повисла его увесистая "дубинка".

– Соси. – отрывисто приказал он.

– Но я никогда:

– Тогда просто рот открой.

Таня разомкнула губы и в нее стремительно ворвался солдатский прибор. Получко держал мою жену руками за голову и двигал тазом вперед и назад.

"Со мной никогда она на это не соглашалась, а тут берет в рот у какого – то солдата, моего подчиненного!" – неожиданно сам для себя, я стал мысленно смаковать происходящее.

Таня начала задыхаться и замычав вырвалась из рук Получко.

– Не надо так. Я сама: – промямлила она, стараясь не смотреть на солдатский член.

Она стала облизывать его со всех сторон, причмокивая.

– А! Хорошо! – простонал Получко, пустив в лицо моей жене смачную струю спермы.

– Следующий! – сказал он натягивая штаны.

Следующим был Жмерин. Он подошел к Тане и подождал пока она сотрет рукавом сперму с лица, затем помог ей подняться и глядя ей в глаза медленно расстегнул спортивную куртку у нее на груди.

– Не надо! Давай я лучше тоже: в рот возьму – испугалась моя жена.

– Молчи сука! – процедил Жмерин, задирая ей майку.

– Мерин смотри, вляпаешься. – опасливо произнес Карасев

– Не боись, прорвемся – ухмыльнулся рядовой Жмерин и одним резким движением сорвал лифчик с моей супруги.

Таня вздрогнула, пытаясь прикрыть трясущуюся грудь, испуганно глядя на солдата, но Жмерин был не умолим. Он развел ее руки в стороны и наклонившись стал облизывать ее стоячие соски.

– Перестань: прошу: – вздохнула Татьяна, запрокинув голову назад.

– Гляди – ка, тащится! – заметил Получко.

– Бабам это нравится. – самоуверенно сказал Жмерин.

Он снова опустил мою жену на колени и установил свой член между ее грудей, затем сжав их вместе, стал двигать бедрами. Семяизвержение не заставило себя долго ждать и струя спермы снова ударила Тане в лицо.

"Неужели ей и вправду нравится" – думал я, глядя на все это.

Над упавшей на пол вагона Татьяной выросла фигура Карасева.

– Ну чо, лейтенантша, в притиралочки еще поиграем? Только в другом месте:

Сказав это он взял мою жену за ноги и стянул с нее спортивные брюки вместе с трусами. Потом рядовой Карасев опустился на колени и стал тереть свой член между Таниных бедер.

Когда третья струя спермы легла на живот моей жены и довольные хмельные дембеля развалились на своих матрасах, вдруг неожиданно для всех вскочил Старков и как был со спущенными штанами, навалился на голую Таню. Она успела лишь вскрикнуть: "Ах!", как в этот момент он вошел в нее. Их секс был коротким, но страстным. Моя жена определенно была сильно возбуждена и испытала стремительный оргазм, я это без ошибочно определил по издаваемым ею стонам.

– Ну ты, суслик, даешь! – нашелся что сказать Получко, остальные лишь разинули рты.

В результате Таня была изнасилована тем, кого она защищала, и при этом она испытала наслаждение от этого! Вот какова на самом деле была моя верная супруга!

Я больше не мог сдерживаться и выпустив наружу мой затвердевший член стал неистово дрочить его, забыв обо всем вокруг. Когда я кончил, выйдя из охватившего меня оцепенения, я увидел напротив себя салагу Старкова, наставившего мне только что рога. Он видимо вышел справить нужду и очень изумился застав меня здесь за таким увлекательным занятием. Он понял, что я наблюдал за всем происходящим в вагоне, но не сказав ни слова, попятившись, удалился, а я остался бродить по путям до ночи, захваченный мыслями и переживаниями, а когда вернулся все уже спали на своих местах как будто ничего и не произошло. Мне же не спалось в эту ночь, я думал о произошедшем и о том, что будет дальше.

На следующее утро, как ни странно, все было как обычно. Мы встали, позавтракали и я приказал солдатам проверить кое – какие приборы, чтобы они не сидели без дела. Они вели себя вполне естественно, только Старков старался не смотреть мне в глаза. Пока мои подчиненные чистили и протирали аппаратуру на улице, жена решила прибраться в вагоне и, когда я вошел, она подметала пол, низко нагнувшись. Ее халат задрался, обнажив ее стройные ноги. На меня нахлынула волна возбуждения и я попытался овладеть моей Таней, завалив ее на пол, но она оказала мне решительное сопротивление.

– Что на тебя нашло? – сказала она, отбиваясь – одичал что ли в дороге?

– Значит со мной, своим мужем, вот так запросто нельзя, а с этими вчера можно было? – ответил я вопросом на вопрос.

– Я вчера все видел. – добавил я после паузы, ожидая ее реакции, но она сохраняла удивительное спокойствие.

– Тогда почему не вмешался? – сухо спросила Таня.

– Тебе же нравилось, кайф не хотел ломать.

– А тебе нравилось смотреть как они заставляют меня это делать?

Я проигнорировал ее вопрос и вместо ответа опять задал свой:

– Как дальше жить будем?

– Господи, скорей бы мы приехали на место! – заскулила моя жена и, заплакав, уткнулась лицом мне в грудь. Я молча обнял ее. Она была мне бесконечно дорога именно такая, униженная и изнасилованная моими солдатами.

Ближе к вечеру нам удалось установить титан и соорудить некое подобие горячего душа прямо в вагоне. Жена пошла мыться первой. Я сидел в это время снаружи возле двери вагона, в который раз размышляя о произошедшем прошлым вечером, а солдаты что – то тихо обсуждали чуть поодаль. Вдруг от них отделился Получко и подошел ко мне.

– Разрешите обратиться, товарищ лейтенант! – заговорил он официальным тоном, хотя в данной ситуации я никогда не требовал от них этих заморочек.

– Чего тебе? – спросил я по – простому.

– Старков все рассказал нам про Вас. Короче командир, если тебе нравится смотреть как имеют твою жену, то мы не против, только пусти нас сейчас к ней: помыться.

Я не ожидал такого поворота и мой голос начал дрожать.

– А если нет, то что?

– Тогда весь полк узнает все и про нее и про тебя. – нагло заявил он.

Я раздумывал, что ответить, а Получко уже сделал знак товарищам и они подошли к двери.

– Хлопцы, залезай, раздевайся! – объявил всем Получко – Старый на шухере, ему и так вчера больше всех досталось.

Шум воды скрыл тихий шорох приоткрывшейся двери вагона и они скрылись внутри.

Я растерянно посмотрел на Старкова. Он улыбнулся мне и сказал:

– Мы теперь с тобой вроде как братья и они сейчас побратаются.

Я нервно дернул дверь вагона и тоже проник внутрь. Там все заволокло паром и я не сразу разглядел что там творилось, а выглядело все следующим образом: моя жена голышом сидела в углу держась за голову обеими руками, а солдаты не спеша раздевались, обсуждая между собой как они ее будут трахать на этот раз:

– Давай ее все втроем, одновременно, чтоб никого не обидеть.

– Это как?

– В три дырки. Ща покажу!

Получко поднял мою дрожащую жену с пола и подлез под нее сзади. Он немного повозился и привычным для себя образом засунул свой член ей в попку, она при этом вскрикнула от боли.

– Хорош вопить! мы еще не начали. – сказал он ей. – Карась, а ты ложись сверху. Мерин – суй ей в рот. Потом поменяемся.

Они долбили мою жену в три смычка не попадая в такт и мешая друг другу и изрядно ее измучили. Когда все кончили, Жмерин, обратив внимание на мое присутствие, сказал:

– Ну чо, лейтенант, теперь твоя очередь женушку дрючить? Эй Карась, Старого позови, пусть тоже присоединяется.

Пока я раздевался, зашел Старков. Он с интересом посмотрел на все происходящее и скомандывал обращаясь ко мне:

– Давай ты спереди, я сзади.

Мы подошли к лежавшей навзничь Тане и поставили ее на четвереньки. Я посмотрел ей в томные от похоти глаза и сказав: "прости, любимая", положил свой член в ее приоткрывшийся ротик. Старков уже пялил ее с другой стороны. Остальные мылись под душем, не обращая внимания на нас.

С тех пор все изменилось в наших отношениях. Прилюдно все происходило привычным образом: я – командир, они – мои подчиненные, но как только задвигалась дверь вагона, то все менялось. Они становились хозяевами положения и моей жены, а я лишь изредка соединялся с ней с разрешения Старкова, который спал теперь на моем месте. Все кончилось лишь когда наш полк прибыл на место и все дембеля разъехались по домам, а Старков стал жить в казарме. А Таня забеременела, думаю, что от него.