Начало этой истории уходит в 1989 год. Мне тогда было n лет, и зарождавшаяся сексуальная озабоченность пробуждала в голове самые различные картины и выходила в мокрые пятна от ночных поллюций. Это был такой период, когда страшно возбуждался даже от вида голых женских тел, нарисованных неумелой рукой в школьном туалете на стене.

Однажды на занятиях друг Сашка, второгодник и переросток, рассказал по секрету, что случайно приобрел пачку фотографии, на которых "мужики пилят баб во все щели, и не только... ". Интерес залил все сознание, вытеснив сразу же алгебру и геометрию. "Дай посмотреть!" Но Сашка, усмехнувшись, сказал... "С собой нет. Они у меня дома, под матрасом. После школы пошли – посмотрим. " Я кивнул в знак согласия. Кое – как дотерпев до конца занятий, мы помчались к нему домой. Сашка жил только с матерью и старшим братом, т. к. отец от них ушел, когда Саше было 3 года. Когда мы, запыхавшись, примчались к нему домой, дома никого не было – его мать и брат, наверное, были на работе. Поэтому Сашка сразу же кинулся к своей кровати и, засунув руку глубоко под матрас, выудил сверток, завернутый в газету. "На, смотри, только не обкончайся", улыбаясь, сказал он. Дрожащими руками я развернул газету и прилип глазами к первому снимку, на котором мужик целовался с голой женщиной, держа ее за грудь. Фотография была черно – белая и поэтому на загоревшем теле женщины резко выделялась белое пятно на лобке от трусиков. Взгляд уперся в место, где сходились слегка разведенные ноги. На следующей фотке женщина, стоя на коленях перед мужиком, сосала его член. Я почувствовал, как медленно зарождающаяся волна возбуждения, вдруг, мгновенно пронеслась яркой вспышкой от глаз в мозг и обрушилась уже мокрым потоком в районе живота...

Очнулся я оттого, что Сашка с испуганными глазами тряс меня за плечи. Приходя в себя, я понял, что сижу на полу, и в моих трусах ощущается мокрота. Сашка заметил проступившую влагу на моих штанах и удивленно спросил... "Ты что, кончил?" От стыда моя голова опустилась вниз, и Сашка, приняв это движение за кивок, удивленно пробормотал... "Ну, ты даешь!", а потом спросил... "Как это ты умудряешься даже не дроча кончить?" Теперь пришла моя пора поинтересоваться... "А как это – дрочить?" Сашкины глаза, уставившиеся на меня, стали еще больше... "Ты что никогда не дрочил?" И видя в моих глазах подтверждение своему вопросу, принялся наставлять... "Ты что, это такой кайф, такое снятие напряжения. Мне Андрюха рассказывал, что у его матушки есть книга, в которой даже говорится, что подросткам это необходимо, чтобы крыша не поехала. " У Андрея – Сашкиного друга – родители была врачами и поэтому информация, поступающая от него имела надежные медицинские источники. Я, смутившись еще больше своей неосведомленностью и, частично, увеличивающимся пятном на штанах встал и, покачиваясь на дрожащих ногах, поплелся в ванную. Когда я снял штаны и начал снимать трусы, в ванну заглянул Саша... "Их надо застирать, а то пятно останется!" Он дал мне тазик и порошок. Я в одной рубашке, нагнувшись над ванной, стал стирать. Ветерок, задувавший в открытую дверь, приятно холодил ягодицы и влажное пятно спереди. Тут сзади я услышал... "Ты рубашку сними, а то намочишь". Обернувшись, я увидел, что Сашка не ушел, а стоя в проходе, смотрит, как я стираю. Я поднял руки и осмотрелся, думая, обо что их вытереть. "Саш, – обратился я к нему, – обо что можно вытереть руки, а то они у меня мокрые и в порошке?" "Подожди, я тебе сейчас помогу" – Сашка приблизился ко мне. Он подошел сзади ко мне и стал расстегивать пуговицы рубашки на моей груди. Его, вдруг такое шумное и прерывистое, дыхание раздавалось возле самого моего уха. Он расстегнул две верхние пуговицы и начал возится с третьей в районе моего живота. Поскольку он был выше меня почти на голову, ему пришлось склониться и прижаться своей грудью к моей спине. Толи пуговица заела, толи петля накрутилась на нее, но Саша продолжал возиться с ней, прижимая меня к себе все сильней и сильней. Я, подумав, что если я повернусь к нему лицом, то ему будет проще распутать пуговицу, развернулся к нему лицом. И тут же я увидел странный взгляд, которым он смотрел на меня. Лихорадочный блеск его глаз гипнотизировал. Внезапно он осевшим и вздрагивающим голосом прошептал... "Вова, хочешь, я научу тебя онанировать?" Я, от внезапности потерявший дар речи, кивнул. "Только ты должен будешь меня слушаться и во всем мне доверять. Тогда тебе будет очень приятно". Снова кивок. Саша, пристально глядя мне в глаза, положил мне руки в вырез рубашки на груди и, проведя мне по плечам, снял с них рубашку. Рубашка сползла с мох плеч и повисла на моих согнутых руках. Саша торопливо дрожащими руками расстегнул сначала одну, а затем вторую пуговицу рукавов и стянул рукава с моих мокрых рук. Рубашка, медленно скользнув по спине, повисла на талии. Саша, облизнув пересохшие губы, положил мне руки на талию... "Надо ее совсем снять". Его руки по моей коже опять оказались под рубашкой. Тепло его ладоней было приятно, и у меня от необычности ощущений перехватило дыхание. Руки, слегка придавив мою кожу, начали скользить к спине и, сойдясь сзади, начали опускаться. Саша при этом слегка присел и развел локти, и из – за этого рубашка на животе натянулась. Лицо его, и так бывшее близко к моему, приблизилось вплотную, и я почувствовал на щеке его горячее дыхание. "Закрой глаза" – услышал я его шепот. Я послушно закрыл глаза. Обострившееся чувство осязания дало новый импульс удовольствия, когда ладони, спустившись вниз, слегка сжали ягодицы. "Какая у тебя нежная кожа", шепот возле уха заставил меня невольно сжаться. "Не бойся", и ладони слегка сжимаясь, стали спускаться по попе к ногам, потянув за собой рубашку. И когда они оказались на низе попки, она, скользнув по ногам, упала вниз. Я вздрогнул от внезапной мысли, что я совсем голый стою перед парнем, и он держит меня за попу. Но в тоже время его теплые руки мне не были неприятны, а, даже, их легкое сдавливание попки, доставляло приятное ощущение. Особенно сильно оно проявлялось, когда пальцы слегка растягивали половинки в разные стороны. Я начал ощущать нарастающее желание и почувствовал, как мой член шевельнулся. Внезапно одна рука скользнула между ягодиц и опустилась вниз между ног, а другая настойчивым движением развернула мое тело боком к Саше. Я вздрогнул от приятной истомы, когда средний палец слегка прошелся по дырочке ануса, и ладонь стала разводить ноги, проникая вперед снизу. Остановившаяся рука с силой сжала попу, слегка давя пальцами на место где – то ниже мошонки. Ноги непроизвольно подогнулись, разводя колени, чтобы дать больше места для давления. Это было восхитительно. Я понял по напряжению внизу живота, что мой член уже стоял. Между тем вторая рука начала поглаживать мой живот и, плавно соскользнув, по бедру вниз, стала, нежно поглаживая плавно подниматься по внутренней поверхности ноги вверх к паху. Такого приятного ощущения я не испытывал еще никогда. Дыхание мое сбилось, я замер, весь сосредоточившись на ощущениях руки на коже бедра, тяжело хватая ртом воздух. И, поэтому, когда эта нежная рука, погладив другую по пути между моих ног, взялась снизу за мошонку, я выдохнул, и вместе с воздухом из моей груди вырвался громкий стон. Осторожно, еле касаясь, пальчики стали слегка перебирать мошонку. Я застонал еще громче. Краем сознания я, стесняясь, пытался подавить этот стон, но это было выше моих сил. Ощущения непередаваемого блаженства затмили все мое сознание, и я перестал себя контролировать. Все мое естество было сосредоточено на руке, которая, слегка шевеля пальцами, поднимается к основанию члена. Я уже стонал во весь голос, когда она, проведя пальцами по жирку возле основания, сошлась на моем стоячем, как никогда, члене. Я был уже на грани, и когда слегка сжатый Сашин кулак дошел до головки и, отходя обратно, натянул кожицу в уздечке, небывалый силы оргазм потряс и затопил мое сознание неописуемым блаженством. Крик мой отраженный стенами ванной заполнил звуками удовольствия маленькое помещение. Ярчайший фейерверк удовольствия осветил мой мозг и потряс его небывалыми раскатами. Я стонал и извивался в этих умелых руках, зажатый ими с двух сторон, а иначе я бы упал. Я еще слегка вздрагивал, когда сознание стало потихоньку возвращаться ко мне. Я почувствовал, что фактически вишу на Сашиных руках, который держал меня, прижав к себе за попу и член. Мне стало неловко. Краска стыда хлынула мне в лицо. Я смутился и стал вырываться из его рук. Я ненавидел себя за такую слабость. Но Саша не отпустил меня, а наоборот еще сильней прижал к себе, и ласково двигая рукой по члену, отчего я вздрагивал каждый раз, когда его ладонь касалась головки, прошептал мне в ухо... "Что ты так дергаешься? Член оторвешь". Я перестал дергаться, но не мог поднять глаза и посмотреть на него. Тогда он отпустил мой член и, приподняв мое лицо за подбородок, посмотрел мне в глаза... "Тебе понравилось?" Я сглотнул слюну и кивнул. "Мне так понравилось, как ты бурно кончал, что я даже тебе позавидовал. Наверное, весь дом слышал, как ты стонал. А спермой как фонтаном залил все зеркало". Я посмотрел на зеркало – оно было все в мутных каплях, стекавших вниз. В отражении, испещренном беловатыми разводами, я увидел необычную возбуждающую картину... я, голый стоял, прижавшись к одетому парню, держащему меня за подбородок. Саша обнял меня за плечо, прижал к себе, и, поглаживая ягодицы, сказал... "Вот это и есть дрочить. Можно дрочить и сам себе, но лучше, когда это тебе делает кто – то. Тебе понравилось?" Я ответил... "Да, очень. Мне никогда не было так приятно, как сейчас. Спасибо тебе огромное". Он ответил... "Носи на здоровье, но только есть одна, точнее две вещи, о которых я тебя попрошу". Я с интересом развернулся к нему, прижавшись к нему еще плотней и заглядывая в глаза. "Во – первых, никому и никогда не рассказывай, что мы тут с тобой делали. Обещай мне!" Я пообещал. "А, во – вторых, могу я тебя попросить?" "О чем?" "Вова, я же сделал тебе приятно? Ты сделаешь что – то для меня, что я тебя попрошу?" "Саша, за то, что ты для меня сейчас сделал, я сделаю для тебя все, что угодно!" "Все???" Чувство благодарности переполняло меня, и я подтвердил... "Все – все, что угодно!" На его губах заиграла странная улыбка... "Хорошо! Пошли в комнату". Я попытался поднять рубашку, но Саша сказал... "Не надо, иди голый". Перешагнув через рубашку, я быстро поднял ее и повесил на ручку двери.

Когда я вышел в комнату, Саша сидел в кресле и расстегивал ремень брюк. "Иди сюда". Я, слегка смущаясь необычностью ситуации (я – совсем голый перед пацаном), прикрывая руками член, подошел к креслу. "Встань вот здесь", Саша развел ноги и указал на место между ними. "Погладь меня, как я тебе делал" – попросил он. Я наклонился и коснулся руками его ног, обтянутых в джинсы. Ткань была жесткая, и я ощущал поверхностью ладони ее шероховатость. Двигая вверх – вниз руками, я смотрел на Сашу, выясняя его ощущения. Он слегка прикрыл глаза, и, погладывая сквозь полуприкрытые веки, одобрительно качал головой. Стоять было неудобно, и я, продолжая гладить его бедра, присел на корточки между его разведенных ног. Я обратил внимание, что выпуклость в районе Сашиного паха увеличилась, натягивая ткань брюк. "Сними с меня джинсы". Я провел руками по его бокам и свел руки на его ширинке. Джинсы были на пуговицах, и мне приходилось прилагать усилия пальцев обоих рук, чтобы расстегнуть их. Первые две расстегнулись быстро. Но, когда я начал расстегивать третью, она из – за натянутости ткани никак не хотела выходить из петли. Чтобы было легче расстегнуть, я, боясь порвать материал, просунул руку сверху и, вдруг, почувствовал ею через ткань трусов горячую и твердую плоть. Это было так неожиданно, что я невольно отдернул руку и увидел осуждающий взгляд Сашиных глаз, которые в упор смотрели на меня с немым вопросом... "Зачем же ты остановился?" Саша расстегнул оставшиеся пуговицы и, приподнявшись на локтях, стянул слегка джинсы. Моему взору открылся освободившийся бугорок его плавок, который стал еще больше. Под ним угадывался вздыбленный член, который был прижат тканью вбок. Размеры его впечатляли. Даже сейчас, в полупридавленом состоянии, он был раза в два больше, чем мой. Восторженно глядя на это чудо, которое вздрагивало и пыталось вырваться из плена плавок, я руками потянул за пояс джинсов. Стянув их до колен и немного отступив назад, я взялся снизу за штанины и стянул их. Взгляду открылись крепкие мускулистые ноги, покрытые маленькими светлыми волосками, которые были видны только из – за темного южного загара. Близость их, расположенных рядом с моими безволосыми ногами, внезапно возбудила меня. Странно, ведь я часто видел их, когда мы вместе ходили на море, но никогда не обращал на них внимание, не замечал эти крепкие мышцы, придающие ногам плавные изгибы, сужающиеся в районе коленок. Мне безумно захотелось прижаться телом к этим образцам совершенства, но я решился только на то, что положил ладони на икры и, начав их плавно поглаживать круговыми движениями от стопы до колена, пододвинулся так, что мои бедра внешней стороной коснулись стопы. Саша еще шире развел колени, слегка приподнял ноги, поставил стопы на мои бедра и стал в темпе моих движений гладить подошвой мои ноги, потихоньку приближаясь к паху. Твердая поверхность подошвы шершавой поверхностью слегка царапала кожу бедер, доставляя необычные, но очень приятные ощущения. Продолжая гладить мускулистые икры, я закрыл глаза и отдался новым ощущениям. Когда моя рука скользила по коже, то смесь двух ощущений смешивалась в мозгу, доставляя приятную истому... теплая упругая кожа, скрывающая рельефные хорошо ощущаемые мышцы, которые сокращались и расслаблялись в такт Сашиным движениям, и приятная бархатистость волосиков, щекочущих ладонь и запястье. Чувство блаженства так стало заполнять меня, что я уже было хотел, обняв руками, прижаться всем телом к этим восхитительным ногам, как вдруг Сашины ступни в нескольких сантиметров от моего паха скользнули вверх и, обхватив талию, с силой потянули к себе. Не смея противится этому движению, я привстал со своих пяток, на которых сидел попой, и переместил руки с голени на бедра. Прямо перед моими открывшимися глазами предстали сильно оттопыривающиеся плавки. Член в них был уже направлен выше пупка вверх и, оттягивая сверху резинку, образовывал шатер над животом. При этом снизу плавки натянулись, очеркивая два внушительных шарика у основания члена. Сильно натянутая ткань вокруг них придавливала слегка кучерявые локоны волос, пробивавшихся снизу резинок. К этим локонам и направил я свои ладони, медленно поглаживая шелковистую внутреннюю поверхность бедер. Прерывистое сашино дыхание, закинутая голова с закрытыми глазами говорили мне, что я – в правильном направлении. Проведя несколько раз ладонями возле плавок, я осторожно только указательными пальцами провел по этой границе плавок, отделяющей меня от их такого неизвестного, неиспробованного, но такого манящего своей новизной ощущений, содержимого. Глубокий Сашин вдох придал мне решимости, и вот уже в тот момент, когда вся ладонь была рядом с плавками, повторяя свой путь, указательный палец, слегка пролез под эти резинки, приподнимая их и слегка сминая мягкие локоны кучерявых волосиков. С каждым движением палец погружался под ткань все сильней и сильней под резинки, и когда к указательным пальцам присоединились безымянные, я почувствовал сквозь нежный пух волосиков легкую шероховатость кожи яичек. Еще один глубокий вдох Саши сопровождал дальнейшее разведений коленей. Это дало мне большую решимость, и я приподняв вверх большими пальцами резинки запустил ладони под плавки, сведя их на этих восхитительных шариках. Необычность ощущений буквально опьяняла меня... я держу в руках чужие яйца (при этом не куриные). Они показались мне такими большими и прохладными. Я, держа их обеими руками и памятуя об осторожности и нежности, необходимой при общении с данными предметами, начал кончиками пальцев слегка поглаживать эти сокровища, попавшие в мои руки. Шершавость морщинистой кожи, окруженной легким пухом мягких волосиков, притягивала меня. Мне хотелось гладить и гладить их. Но было кое – что, что отвлекало – перебирая яички, я то и дело чувствовал упругость, даже скорее твердокаменность основания, к которому они крепились. Слегка перебирая яички я начал ощупывать эту твердость, которая уходила вверх. Оставив одну руку перебирать и поглаживать яички, другую я направил на исследование вверх. И когда пальцы, ощущавшие подушечками твердую плоть, прошли небольшой участок, покрытый мягкими волосиками, коснулись голой кожицы члена, я почувствовал, какая она горячая и нежная. Поглаживая эту кожицу чужого члена, я ощущал такое возбуждение, как будто это меня гладили и ласкали. Мне хотелось гладить и гладить это тело, доставлять ему удовольствие. Поглаживая нежную кожицу, я начал свое "восхождение" вверх потихоньку растопыривая пальцы, пытаясь охватить этот толстый и твердый орган. Он был горячий и гладкий, вздрагивал и пульсировал у меня в руке. Было так приятно ощущать его мощь, что мне захотелось увидеть это чудо. Но поскольку снизу разглядеть его было невозможно, я, поглаживая все, что попадалось на пути, вытащил обе руки из Сашиных плавок. На его вопросительный взгляд я севшим от волнения голосом попросил... "Давай их снимем!" Саша кивнул. Когда я, взявшись за верхнюю резинку, слегка оттянул плавки и приспустил их, моему взору открылся темный ровный толстый член, украшенный освободившейся от кожицы ярко – красной головкой. Размеры его меня поразили. По сравнению с моим, этот член был настоящий монстр... толщиной и длиной с мою руку до локтя. Я заворожено остановился, затаив дыхание, любуясь этим исполином, но у Саши в этот момент были несколько другие потребности, чем эксбиционизм передо мной. Он проворчав... "Что замер?", быстро встал передо мной и приспустил плавки до колен. Когда он выпрямился, его член оказался прямо напротив моего лица. Эта прелестная багровая головка была нацелена прямо мне в лицо. Я, заворожено глядя на вздрагивающий орган, провел руками вниз по ногам, спуская трусы до щиколоток. Мне пришлось слегка наклониться, помогая Саше снять плавки со ступней, и поэтому когда Саша переступал, то его член, слегка качнувшись, провел своей горячей головкой по моей щеке. Я удивился бархатистости этого прикосновения. Обжигающе горячая нежная кожица была приятна. Слегка смутившись этого такого необычного действия я отстранился, и Саша, теперь уже совсем голый, сел обратно в кресло, раздвинул ноги и поманил меня пальцем. Я пододвинулся и сразу же попал в теплый плен его ног, которыми он обнял меня, притягивая к своему паху. Теперь я вплотную разглядывал Сашин орган, поглаживая кучерявые волосики вокруг основания члена. От волнения и все усиливающегося возбуждения я начал дрожать. Саша, наверное, восприняв мою дрожь за признак того, что мне холодно, обнял меня ногами еще сильней, и я, положив локти на бедра, буквально вдавился грудью в его лобок. Волосики мошонки приятно щекотали мою грудь. Чтобы усилить это чувство, я принялся грудью тереться о мошонку, одновременно берясь обеими руками за член. Обхватить полностью член рукой было невозможно, т. к. пальцы немного не сходились, но двумя руками я обхватил орган и стал медленно двигать кожицу, ощущая твердость ствола. Чувство необычайно сильного возбуждения стало охватывать меня все сильней и сильней по мере того, как усиливалось дыхание Саши. Потихоньку он начал стонать, приговаривая... "Да, Вовочка! Еще, еще, давай еще!" Его сбивающийся голос возбуждал меня все сильней и сильней. Его руки начали лихорадочно блуждать по моим плечам, шее, голове, доставляя мне еще большее удовольствие. "Да, Вовочка, милый мой, еще, двигай еще!" Слово "милый" в его устах прозвучал настолько нежно и приятно, что мне захотелось сделать ему еще приятней, и я стал еще яростней тереться грудью и двигать руками по стволу. Перед моими глазами маячила увеличившаяся до невероятных размеров пунцовая головка, то скрываемая снизу кожицей, то открываемая полностью и придавливаемая вниз, когда уздечка натягивалась. Я переместил большой палец руки и стал слегка касаться уздечки, когда руки шли вверх. Саша начал вздрагивать в этот момент. Я подумал, что ему так приятней и усилил нажим. "Ой, Вовочка, так больно насухо!" Саша слегка отстранил мои руки от члена и я увидел, что кожица возле головки, где я сжимал руками, слегка покраснела. "Извини!" Мне стало неловко оттого, что я своим неумением испортил ему весь кайф, и мне захотелось искупить свою вину, решив исправить положение... "Саша, как мне нужно делать, чтобы тебе было приятно?" Он внимательно посмотрел в мои глаза и, слегка заминаясь, сказал... "Ты действительно хочешь мне помочь кончить?" Я кивнул. Тогда он, глядя мне в глаза, нежно провел рукой по моей щеке и сказал... "Пососи его!" Я замер в раздумье. Среди пацанов часто ходили разговоры о вафлистках или хуесосках, т. е. женщинах, которые сосали члены. Отношение к ним всегда было осуждающее. А здесь я?! Заметив мою задумчивость, Саша понял, что в моей душе происходит борьба, и решил склонить исход в ту сторону, которая ему сейчас была так необходима... "Да ты не бойся, я никому не расскажу, никто не узнает. И тем более в ванной ты мне пообещал сделать все, что я попрошу". Я попытался ухватиться за соломинку... "Я не умею". Саша, поняв, что бой выигран, быстро заговорил, поглаживая мою голову... "Ты просто делай, как я тебе буду говорить. Не бойся, все будет хорошо". При этом его руки стали настойчиво прижимать мою голову к своему животу. Я не сильно сопротивлялся и вот уже мое лицо в нескольких сантиметрах от вздрагивающего члена. Я никак не мог решиться на последний шаг, но Саша, настойчиво продолжая придавливать мою голову, прошептал... "Поцелуй его!" Я вздохнул и, ломая последний барьер сомнения, прикоснулся губами к стволу. Прикосновение губ к гладкой теплой коже было приятно. Что – то необычное и запретное, что я сейчас делал, возбудило меня, и я уже более активно начал целовать этот упругий и нежный орган, постепенно спускаясь вниз. Когда я дошел до основания, волосики стали приятно щекотать подбородок. Вспоминая как мне было приятно тереться о них грудью, я решил попробовать сделать то же самое лицом, и, задержав дыхание, провел щекой по яичкам, ощущая пух волосиков и шершавость кожи. Саша глубоко вздохнул и с силой прижал мое лицо в эти нежные кучерявые заросли и срывающимся голосом попросил... "Вовочка, полижи мне яйца". Я осторожно высунул язык и самым его кончиком стал гладить кожу, содержащую эти прелестные шарики. Ощущения были очень приятны и я стал сильнее высовывать язык облизывать полностью то одно яичко, то другое. Саша застонал... "О, здорово! Как это приятно, как у тебя хорошо получается! Еще, еще!" Он держал мою голову уже двумя руками и направлял мое лицо. Я, подчиняясь его движениям, старательно вылизывал то правое яичко, то левое. Саша увеличил амплитуду движений, и я начал лизать от самого низа мошонки до основания члена, где уже заканчивались волосики. Саша стонал все сильней и с придыханием повторял... "Еще, еще, Вовочка!" Мне так нравился его шепот, что мне, захотевши сделать ему еще приятней, высунул язык еще сильней, провел несколько раз полностью снизу, насколько мне хватило движения головы, до середины члена. Саша вздохнул еще глубже... "О, как там ты приятно делаешь! Полижи там еще, Вовочка!" Он задрал ноги, разводя их в стороны, и направил мое лицо куда – то ниже мошонки. Ниже мошонки я почувствовал абсолютно гладкую кожицу без волосиков, которая так приятно ощущалась языком. Я стал ее облизывать, но Саша продолжал давить меня вниз, о вот когда мой вращающийся язык наткнулся ниже на сморщенную кожицу, его стон пояснил, куда он меня направлял. Я понял, что только что лизнул его "очко". Мысль, что я теперь "жополиз", внезапно не напугала, а возбудила меня. "Пусть для других это ругательство, но для Саши я буду жополизом, тем более ничего неприятного я не чувствую", подумал я и стал кончиком языка обрабатывать этот сморщенный пятачок, который вздрагивал под моим языком. Особенно сильно он сжимался, когда я слегка придавливал в самой его середине. Я начал пристальней касаться языком небольшого углубления в середине. Саша задрожал всем телом, и его руки с силой вдавили мое лицо в свое тело. При этом мой язык, преодолев легкое сопротивление, проник в глубину. "Я влез в очко без мыла, да еще и языком!" подумалось мне с юмором и это развеселило меня, и мне стало вдруг так хорошо и приятно, словно что – то, освободившее мое сознание, сняло последнее ограничения и табу. Я понял, что я теперь смогу сделать все, что Саша меня попросит, как я ему и обещал. Я принялся с усердием, до боли в языке, вылизывать его сфинктер, периодически погружая язык на всю длину. Мышцы сфинктера вокруг языка сжимались, когда я погружал его, и расслаблялись, когда мой язык выходил наружу, щекоча самым кончиком приоткрывшееся отверстие. "О, Вовочка, так здорово, ты такой молодец! У тебя такой нежный язычок!" Саша отстранил слегка мою голову, опустил ноги и прижал мое лицо к основанию члена. Облизывая все, что попадалось под язык, я, подчиняясь направлению, придаваемому Сашиными руками, начал подниматься по стволу члена. И вот мой язык нащупал тонкую натянутую кожу уздечки. Саша вздрогнул, и я усилил частоту движения языка по этой чувствительной кожице. Саша застонал и потянул мою голову еще выше. Язык начал обхаживать бархатную кожицу головки. Я дошел до самой верхней части члена, и, чтобы не пропустить ни одного квадратного миллиметра этой приятной шелковистости, я приподнял голову, преодолевая настойчивость Сашиных рук, просунул руку снизу, погладив по дороге милые шарики, взявшись за основание, и приподнял от живота этот горячий и трепещущий в моей руке орган. Прямо на меня смотрели миниатюрные влажные красные губки, окаймлявшие приоткрывшееся отверстие канала. Я приблизил губы и поцеловал их, ощутив необычный солоновато – терпкий вкус жидкости, выделявшейся из глубины. Он был приятен, и я начал кончиком языка размазывать его по головке, доставая, на сколько это было возможно, новые порции из канала. При этом сама головка начала входить мне в рот, раздвигая губы. Чтобы не зацепить зубами нежную кожицу, я раскрыл рот пошире, и в этот момент, сминая мой язык, головка ворвалась внутрь, заполняя рот и устремляясь к горлу. Чтобы остановить это движения я с силой сомкнул губы и уперся языком. Головка замедлилась, но продолжала двигаться. Достигнув горла, она начала давить на гланды, которые начали судорожно сжиматься в рвотном позыве. Я слегка отстранил свою голову, но Саша приподняв таз, снова одел мой рот полностью на свой член. Я начал дергаться, вырываясь, но Саша, не замечая моих судорожных движений, продолжал буквально натягивать мое горло на свой член. Слезы хлынули у меня из глаз, когда, разведя гланды и перекрывая горло, головка вошла в мое горло. Казалось, что головка входит в мои мозги. Я стал дергаться, пытаясь вытащить этого монстра из своего рта и вдохнуть хотя бы глоточек воздуха. Спазмы горла достигали такой частоты, что заломило в висках. И тут, сквозь шум заложенных ушей, я услышал Сашин крик блаженства. В тот же миг что – то хлынуло мне в горло, и я, почувствовав ослабевшую хватку Сашиных рук, снял свой измученный рот с члена, который выдал мощную струю в мое лицо. "А – А – А – А – А – А – А! Соси, сука!!!" Сашин крик был такой сильный и гневный, что я, не успев даже осмыслить, мгновенно оделся ртом на головку и, прижав ее языком к небу, втянул щеки. Рот мой стремительно наполнялся жидкостью, который выплескивал Сашин член. Слегка двигая моей головой и вздрагивая всем телом в такт всплескам в мой рот, Саша стонал... "О – о – о – о! Как охуительно! Соси, сука! Все до капли! Высасывай, сучара!" Его ругательства, адресованные мне, напугали и возбудили меня. Испугано глядя снизу вверх на полное блаженства Сашино лицо, я наблюдал снизу за его реакцией... расслабленное в кресле тело, закрытые глаза и вздымающаяся грудь. Саша улыбнулся каким – то своим мыслям, отпустил мою голову и открыл глаза. Глядя сверху вниз на мое забрызганное спермой лицо, держащего его член во рту, он потрепал меня по щеке и сказал... "Молодец, Вовочка! Классно! Понравилась сперма?" Я, плотно сжав губы, вытащил его член и хотел было ответить, но едва я приоткрыл рот, как сперма стала вытекать изо рта. Саша закричал... "Ты что не проглотил? А ну быстро все глотай!" Я судорожно сделал пару глотков и почувствовал, как вязкая жидкость, обволакивая ноющее горло, провалилась в пищевод. И тут же я в полной мере почувствовал ее вкус... терпко – горьковатый с легким привкусом чего – то незнакомо – ароматного. "Понравился вкус?" Я кивнул. "Это хорошо! Ведь теперь тебе придется привыкать ее глотать, потому что будешь сосать часто. Ты теперь – "вафлер". Моя персональная соска. " Его слова задели меня. Я не знал, как мне реагировать... с одной стороны это было обидно, но, с другой стороны, я сам это сделал, пускай с его подачи, и мне это понравилось. Я хотел было все – таки встать и уйти, но тут он притянул меня за плечи, прижав к своему паху и, гладя голову, более добрым голосом сказал... "Не обижайся, но это правда. Ты теперь "хуесоска", но "МОЯ классная хуесоска". Ты так здорово сосал. Мне никогда не было так приятно!"...

Продолжение следует...

Владимир