Я устроился на службу в торговой конторе в одном из черноморских городов, только – только сойдя со школьной скамьи коммерческого училища. Первое – то жалованье было не ахти какое, и, протягивая ножки по одежке, я поселился в семье одного мелкого – торговца, заняв довольно большую и просторную комнату. Семья моего хозяина состояла, кроме него, из ворчливой старухи – тетки, его жены, страдавшей запоем, и еще какого – то родственника, которого я, вообще не видел.

Для прислуживания мне и для всяких посылок и поручений была там еще девочка лет шестнадцати или немногим больше – шустрая, бойкая, веселенькая, хорошенькая Лидка. Отец у нее давно уже где – то пропадал, а мать, обремененная семьей, была рада отдать дочку в услужение.

Пошли занятия в конторе, изо дня в день с десяти до двух. Скоро я втянулся в работу и с интересом занимался делами. После работы домой, пообедаю стряпней ворчливой тетки и на кровать – вздремнуть.

В то время когда весь дом укладывался на покой, Лидка часто забегала ко мне, чтобы поболтать и посмеяться. А иногда возьмет гитару и, закинув одну ногу на другую, играет, подпевает и поглядывает на меня.

Ходила она босиком и всегда у нее юбка была до колен. И когда она сидела с гитарой на табуретке, хорошо были видны ее голые ножки.

Играет, сидя, на гитаре, улыбается и наблюдает за мной.

Заметив как – то направление моего взгляда, она, поправляя юбку, будто нечаянно высоко подняла ее так, что и вовсе стала видна ее щелочка.

Я не мог отвести глаз.

Она тихонько засмеялась и мягким шепотом проговорила:

– А куда это вы смотрите?

– Я? Никуда...

– А чего ж покраснели? Видели? Да?.

– Что я видел?

– Ну вот еще... Спрашиваете. Будто сами не знаете.

– Да я никуда не смотрел!

– Да, да! Не смотрели...

В передней раздался звонок, и она убежала. Прошло несколько дней.

Она по – прежнему забегала ко мне после обеда, усаживалась на табуретку с гитарой и вертелась так, что я всякий раз замечал ее щелочку... Этого мгновения я всегда ждал с нетерпением, но всегда пытался смотреть незаметно для нее и всякий раз, конечно, попадался...

– Опять подсматриваете?

– Да нет!. . Что ты...

– А почему это у вас опять щеки красные стали? – Совсем нет! Я смотрел на гитару...

– И от этого – то у вас штаны...

Больше она ничего не сказала, усмехнувшись и занявшись гитарой... А я еще больше покраснел, поняв, что она заметила, как мой вставший член приподнял мои тонкие домашние брюки...

Вскоре она ушла, а я принялся ходить по комнате, стараясь успокоиться. Впервые я серьезно подумал о том, чтобы пойти поискать себе девку... Но разные соображения удержали меня дома.

Была суббота, и хозяева предупредили меня, что завтра, в воскресенье, они собираются в гости, а все, что мне будет нужно, сделает Лидка. Они возвратятся дня через два – три, и обед мне Лидка принесет из ресторана. Все это уже устроено.

Конечно, в глубине души я обрадовался, что остаюсь вдвоем с Лидкой...

В воскресенье, как обычно, я отправился в контору, но всего лишь на часика полтора – два, так как по воскресеньям мы не занимались делами, а только разбирали почту, а затем направился прямо домой.

На мой звонок дверь открыла Лидка, весело смеясь чему – то. Когда я снимал пальто, она обхватила меня руками за поясницу и тотчас убежала, мелькая голыми ножками...

Я прошел к себе и, взволнованный ее прикосновением, стал ходить из угла в угол. Не прошло и пяти минут, как в полуоткрытую дверь комнаты заглянуло веселое личико Лидки.

– Можно к вам?

– Отчего же нельзя? Ты ведь всегда без спросу заходишь. Чего ж зацеремонилась?

– Я к вам из кухни... не одета. Ничего?

– Конечно, можно! Входи!

На секунду шаловливые глазки скрылись из виду, но тут же в открытой двери показалась вся фигурка девочки. На сей раз она была без кофточки, в одной рубашонке и в юбочке, которая не скрывала ее кругленьких коленок.

Она вошла с лукавой улыбкой и блестящими глазенками, слегка покачиваясь и виляя жопкой и наблюдая, как я, стоя посреди комнаты, с открытым, кажется, ртом, пожираю ее глазами... На ней была сильно открытая рубашка без рукавов и с большим вырезом на груди, что позволяло любоваться ее полненькими ручками и смуглой, бархатной кожей шейки и небольших выпуклостей с маленькими сосочками.

"Угадывая мое восхищение, она, шевеля юбкой, медленно подошла ко мне и дразнящим шепотом сказала:

– "У... Вы каменный. Не шелохнетесь. К вам подходишь... А вы хоть бы что...

Я действительно растерялся и только шевелил губами, не решаясь ни на что. (Примерно так как на этом видео выглядела бы юная Лидка – развратница в наши дни. Вряд ли можно найти что – то ближе, ведь страничка обещает: "на грани законности! молодые и красивые девчонки в самых отвязных сценах")

Она вздохнула.

– Есть хотите?

– Нет еще.

– Ой, сбегаю на кухню. Сейчас вернусь... Быстро повернувшись и взметнув при этом юбчонку так, что та чуть – чуть не открыла всей жопки, она выбежала.

Я горел, и боясь ее и желая. Взволнованный, я прилег на кровать.

Слышно было, как она возилась на кухне, затем все затихло, и до меня донесся звук дважды повернутого ключа в замке. Она заперла черный ход.

Вскоре у моих дверей вновь послышались шаги ее босых ножек...

Войдя и заметив, что я лежу, она подошла к кровати и, присев на край, облокотилась на мою грудь. Я чуточку отодвинулся, давая ей больше места. И она, смеясь, уселась поудобнее...

Тогда уже смелее я обнял ее за талию и с наслаждением начал поглаживать кругленький живот, потом грудь, плечики, спинку... Она ежилась, хихикала и, когда я ее поцеловал в щечку, прижав к себе, проговорила:

– Ну, осмелел, слава Богу. Хорошо? Приятно? Я молчал улыбаясь.

Переходя на. ты, ., она продолжала:

– Тебе нравится? Что ты трогаешь?. . Ищешь сиськи? Но они еще совсем маленькие. Хочешь посмотреть? Ну, на... смотри!

Она сняла не без моей помощи рубашонку, выдернув ее края из – под юбки, а я сразу и жадно прижался губами к только – только начинавшим появляться маленьким сисенкам. Я целовал их, мял губами, посасывал...

Она обняла меня одной рукой за шею и, смеясь, говорила:

– А ты не такой, как я думала сперва. Ты мне сразу понравился... И мне хотелось... поиграть. Я люблю играться...

Она провела рукой по моей груди, по бокам и как бы нечаянно коснулась локотком головки члена... Она тотчас отдернула руку, вновь засмеллась и проговорила шепотом:

– А ты, ты горячий. Я не знала. А хочешь посмотреть... там? Ты же видел ее. Я же знаю. Видел? Признавайся. Ну... у... ты плут. Постой, пусти. Ну пусти же, я покажу...

Она соскочила с кровати, отошла и подняла юбочку...

Какой – то туман начал застилать мои глаза... – Хорошо? Хорошо теперь видишь? Нравится тебе?. .

– Не вижу. Подойди ближе... еще...

Она подошла и, опираясь широко раздвинутыми коленками в кровать, сильно выпятил ась вперед... Вне себя я спустил в подштанники... Она заметила мои конвульсии и прижалась губками к моим губам...

– А ты... горячий, очень горячий. Хорошо тебе? Спустил? Вкусно спустил? И прямо в штаны? Ну чего ж ты? Признавайся... я принесу полотенце, сам вытрешь. Хорошо?

– Принеси, – промямлил я, – и... отвернись... – А может... я сама?

– Нет, нет! Дай полотенце...

Кое – как я запихнул полотенце в брюки и оставил его там.

– Приляг возле меня.

Она взобралась на кровать, и, обнявшись, мы некоторое время лежали молча. Но недолго. Я гладил ее спинку, поясницу, а затем, приподняв юбчонку, с наслаждением принялся ощупывать и ласкать ее гладенькую, пухленькую жопку, которую она с готовностью приподымала навстречу моей руке.

Повернув Лидку на спинку, я с нарастающей страстью тронул ее бутончик.

– Я хочу тебя поцеловать... сюда. Можно? – Целуй...

Став на колени у ее ног, я закинул их себе на плечи и прижался губами к щелочке... и сразу почувствовал, что задыхаюсь. Я устроился удобнее, вытянув ноги, и медленно принялся работать языком – лизать... сосать...

– Ты делаешь... приятно. Я тебя люблю... люблю... А ты тоже, видно, любишь девочек... таких, как я... А? Признавайся... Уже сосал девочек? Ой! Хорошо! Еще так сделай. Так...

Она шевелила ногами, прижимала их к моим плечам, приподымала жопку, изгибалась, вытягивалась...

– Ой, сладко как... Ой!. . Как больно... Язык у тебя... толстый... Вот так...

Она, приподнявшись, схватила меня за голову и, крепко прижав, сама как – то сильно потерла свой. бутончик о мои губы и, откинувшись затем, тихонько застонала... я сосал не отрываясь. Она двигала жопкой и всхлипывала. Скоро она начала дергаться, быстрее подкидывать свою жопку, задыхаться, и я почувствовал, что она спускает...

Потом онa мягко оттолкнула меня и откинулась на подушку, стараясь отдышаться... Я прилег возле нее, с трудом подавляя желание броситься на нее... – Знаешь, – проговорила она, успокаиваясь я тоже... кончила. И так приятно, как никогда раньше. Ты очень хорошо делаешь... Иногда только больно, когда ты языком в нее... А тебе как?

– : – Что как?

– Приятно делать так? – А вот потрогай... Она пощупала меня...

– Не достану... Там же полотенце... Тоже нашел место, куда его пихнуть... Дай – ка я его вытащу

Я лег на спину и не сопротивлялся усилиям Лидки.

Она ловко расстегнула мои брюки, вынула полотенце и схватила рукой член.

– Ого! Я такого еще не видела. Ух, как твердый! Ты же спустил... И опять хочешь? Да? – И еще как, Лидуська...

– Ну, теперь уж ты потерпи...

– А потом ты мне дашь?

– Потом видно будет. Ишь как разохотился

Горячий больно... Поискал бы женщину себе, да засунул бы ей такой толстый. Или с маленькими приятней? Ты так и не сказал мне, сосал уже девочек или нет? Ну?

– Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой

– Правда? Можно я его по целую?

Она закончила обтирать его полотенцем, помяла поласкала и припала к нему губами, охватив по самую шейку так, что головка оказалась во рту. .

Не выдержав этих дразнящих ласк, я оторвал

Лидку, положил ее и хотел задвинуть ей...

– Нет, нет! – запротестовала она, выскальзывая из – под меня.

– Потом. Потом дам. А теперь ещё рано... Мы ночью сделаем. А теперь пока хватит. Будем обедать, если хочешь, вместе. Ну, не целуй больше. Будет. Не трогай ее... Потом сделаешь. А мне сделаешь ребенка? А, плут? Таким, как у тебя пожалуй, и двоих можно сделать! Ну, пуcти. Разошелся. А то опять штаны запачкаешь... Будет баловаться! Пойду на стол приготовлю!

Она выбежала, а я, поправив брюки, ходил по комнате, чтобы прийти в себя.

Пару минут спустя она вновь заглянула.

– у тебя есть деньги? Дай мне, я куплю вин всего, что нужно... Да и мне припасай – даром не дам. Сто рублей!

– Так много?

– А ты как думал? Разве сам не знаешь? Я же... Ну, сам понимаешь... Сколько ты мне даешь закуску? Десятку? Хватит. Куплю всего!

Она убежала, Звонко поцеловав меня, для чего я должен был сильно наклониться...

Шалость заходила далеко. Я по – прежнему немного боялся, и вместе с тем мне очень хотелось Лидке ведь едва стукнуло шестнадцать. Ей можно навредить моим инструментом. Но тут же я успокаивал, что, если осторожно, очень осторожно и что, если не весь член вгонять в нее, то, может быть, и ничего. Я припомнил, как мой соученик Витя, двадцатилетний парень, в течение целого года пользовался такой же девочкой. А у него ведь был не меньше моего. И Нюрка, так звали девчонку прекрасно себя чувствовала и ни на что не жаловалась. И всегда сама и с видимым удовольствием ложилась в постель с Витькой. Тогда мы жили с ним вдвоем на квартире в одной комнате, и ночью иногда мне невольно приходилось слышать их раздражающую возню, но ничего не говорило о том, что девчонка испытывает боль или какое – либо неудобство. Совсем наоборот! Как – то раз Витька настойчиво предлагал мне попользоваться Нюркой, но я уклонился. Пожалуй, напрасно. А с Лидкой... Эх, была не была!

Скоро голосок Лидки снова раздался в доме. – Заждался небось? Ну, я сейчас, потерпи.