Накрою на стол.

Из столовой слышался звон посуды, приборов. И вскоре она позвала меня. На столе водка, закуски, три бутылки вина, несколько бутылок пива да еще кастрюлька с супом – прямо пир, да и только!

– Хорошо? А? Постой, не целуй, я закрою дверь во двор.

Вернувшись, Лидка поцеловала меня в щеку и сейчас же отскочила.

– Ну, угощайтесь, господин! Чего желаете? Нет, нет! Не тянись! Не дам! Мне налей вина, себе водки. Ну, выпьем?

– За нашу любовь!

– Давай!

После второй рюмочки она еще больше разгорелась, и глазенки ее засверкали...

– Знаешь, мне стало что – то жарко... Я, наверное, сниму кофrочку...

– Давно уже надо было!

Сняв кофточку, она пододвинулась ко мне. Я без церемоний перетащил ее к себе на колени. Одной рукой обнимал за талию, другой, приподняв юбчонку, гладил полненькие, голые бедра... Она обняла меня за шею и поцеловала. – Хорошо тебе так? Приятно держать меня на коленях? Молчишь?. . Но я и так знаю, что приятно.

– Почем ты знаешь?

– : – А он у меня под задом так и прыгает.

– Тебе приятно?

– Угу... Приятно так щекочет... Если так долго посидеть, да еще голой, то, наверное, можно и спустить... А?. . А ты?.

– Первый раз я спустил, только глядя на тебя, даже не касаясь. А так – и говорить нечего!. . Хочешь голой жопкой сесть на него?

– М – м... Хочу, но давай подождем... В постели будет слаще... вкуснее. Ну, куда полез?. . Хочешь сисечку? Постой, я спущу рубашку. Вот так! Ну, пососи... только совсем немножко; А я совсем немножко его потрогаю.

Она чуть сдвинулась с моих колен и осторожно ощупала его:

– Знаешь, он у тебя больно толстый.

– Потом тебе же слаще будет, – сказал я отрываясь от ее сисенки. (Кстати здесь на первой фотографии можно посмотреть как веснушчатая Лидка с удовольствием сосет член главному герою).

– На знаю... Вот что, давай еще выпьем!

– Будет, Лидуська, опьянеем!

– И пускай! Легче будет сделать... Он у тебя такой толстый...

– Да нет! Самый обыкновенный!

– Да, да, обыкновенный! Тоже скажешь. Лучше налей еще рюмочку!

– Ну, ладно. По последней. За эту твою сисечку и... за нее...

– Не трогай... Ну, давай! Нет, постой! И за твой тоже!

– Согласен! Мы выпили.

– Пусти – ка меня на минутку.

Соскользнув с моих колен, она быстро развязала завязки у пояса и стянула с себя юбку, оставшись в одной рубашонке.

Принявшись танцевать, кружиться, вертеться, она то и дело подкидывала ноги, приподнимала рубашонку то спереди, то. сзади...

– Ну, будет тебе, Лидочка, иди ко мне, выпьем еще!

– Налей, но только полрюмочки! ~

Она сама взобралась снова на мои колени, приподняв рубашонку, и сказала:

– Ну, теперь давай кушать с одной тарелки, а то будет неудобно, тесно.

Поглядывая на меня блестящими глазенками и болтая ногами, она налила в тарелку супу и взяла в руки ложку.

– Открой рот, я буду тебя сама кормить. Ну...

так... Теперь одну ложку мне... теперь тебе...

С одной вилки брали мы и разных закусок, расставленных на столе, затем она запихивала мне в рот кусочки пирожного, И завершили мы свой приятный и веселый обед крепким поцелуем...

– Постой, не спеши!. . Я немного приберу со стола, а ты... сходи, куда тебе нужно. И я тоже. А потом...

Спустя некоторое время, когда я сидел, вытянув ноги, в кресле и лениво покуривал, она, наконец справившись с делами, подбежала ко мне и обняла за шею.

– А может, я и рубашку сниму? А?. .., – прошептала она мне на ухо...

– Тебе очень хочется?. .

– я сам сниму ее. Можно? – сказал я, отбросив папиросу и стягивая с нее рубашку.

Начиная задыхаться, я прижимал ее гладенькое, упругое тело к себе, гладил, мял, ощупывал...

– Ишь как захотел! У тебя и руки стали дрожать, и коленки... Ты так сильно хочешь мне сдела – ть?. .

Молча я поднялся и понес ее к стоявшей в столовой кожаной кушетке.

– Нет, нет, не так! Так я не хочу!. . Я хочу тебя... тоже голого. Пойди разденься.

– Идем ко мне. Поможешь... раздеться.

– Нет, пойди сам разденься, а я здесь полежу. Через минуту – две я вновь вошел в столовую в одних носках, невольно прикрываясь рукой.

Она лежала на кушетке, раскинув ноги и руки и выставив мне навстречу свою красненькую, пухленькую щелочку...

– Стесняешься? – усмехнулась она. – Я ведь видела его. Убери руку... я его поцелую.

Я стоял возле кушетки, а она, приподнявшись, лизнула головку.

– Нет, нет! Постой! – проговорила она, отталкивая меня. – Давай – ка еще выпьем! Иди к столу и сядь, а я сяду тебе на колени!

– Но я не могу больше терпеть!

– Успокойся И сядь!

Встав на ноги, она со смехом толкала меня в спину ручонками...

Я сел на стул, чувствуя себя довольно неловко... Наливая в рюмку вино, она поглядывала на мою руку, вновь прикрывавшую член, и смеялась:

– Какой стеснительный! И какой горячий! Вот я его сама прикрою своим задом, когда сяду к тебе на колени... Знаешь, как приятно сидеть голенькой на коленях милого, тоже голого... Уф, приятно!

– Ну, иди же!

– Иду, иду! Подержи!

Она передала мне рюмку вина и села верхом на мои колени лицом ко мне...

– Ну, теперь выпьем из одной рюмки, за наш первый раз! Пей!

Я глотнул немного и передал рюмку ей. Она допила остаток и, убрав рюмку на край стола, взяла руками член и потерла его головкой губки своей щелочки. Потом, нажав на член губками, вскрикнула и тихонько отодвинулась.

– Он не войдет... – прошептала она, наклонив головку.

Теряя самообладание и позабыв обо всем, я сжал руками Лидкину жопку и дернул к себе.

– А – а – а!. . – пронзительно закричала она, отталкивая меня руками.

Но я держал ее жопку, как в тисках, явственно ощущая, что головка члена вот – вот войдет в щелку...

– Ой!. . Бо – о – ольно! – вопила Лидка, откидываясь всем телом назад. Подхватив ее за спину и наклонив вновь к себе, я почти судорожно прижал свободной рукой ее дрожащую жопку к себе... Она снова завопила, но головка члена вошла целиком, и я остановился, переводя дыхание...

– Ой, как больно!. . Пусти меня. Пальцы у тебя, как клещи. Больно же!. . Пробил и хватит. Потом дам тебе совсем...

Но я чувствовал, что член медленно проникал все глубже... И я начал помогать ему маленькими, короткими толчками, прижимая к себе горячую девчонку...

Но вот, войдя больше чем наполовину, член уперся в матку... Лидка дернулась и вскрикнула.

Я не двигался, боясь неожиданно спустить, но крепко удерживал ее.

– Больно! Выйми! Я не знала... что так больно...

Пусти же...

– Но я безумно хочу! Потерпи...

Крепче ухватив ее жопку, я несколько раз натянул медленно ее щелку на член... Наслаждение было невероятное. Но она билась на мне, пытаясь освободиться, и умоляла перестать...

– Ну, дай же мне хоть отдохнуть...

– Лидуся, пойдем на кушетку. Еще чуточку, и я кончу...

– Нет, милый, дай вздохнуть... ведь больно же...

Я отпустил ее жопку, и член выскользнул наружу. Она, облегченно вздохнув, упала головкой мне на грудь.

Тотчас же я отнес ее на кушетку и лег на нее.

Она сопротивлялась, но слабо и нерешительно, и очень скоро я лежал между ее широко раздвинутых и согнутых в коленях ножек. Я был наготове, но еще не двигался, пытаясь отдышаться...

– Может, не нужно? Я боюсь... опять будет больно... Ты спустишь другой раз...

– Я осторожно...

Член с трудом, туго, но уже немного легче вошел в нее. .

Она дрожала подо мной, но уже не кричала...

– Почему же все еще больно?. . Делай тише... потихоньку... тогда, тогда меньше болит. Ой! Только ты не глубоко. Не выдержу... Прошу же тебя.

Как мог и сколько мог, я сдерживался, двигал с непрерывно и с неописуемым наслаждением. Член с большим трудом и с натугой входил и выходил, весё чаще вдавливая матку и погружаясь почти целиком... Лидка постанывала, но терпела и выпячивал свой животик, чтобы помешать мне сделать ещё глубже...

Несмотря на все мри усилия продлить наслаж дение, я очень скоро спустил, сильно прижав матку. Лидка ойкала подо мной и сучила ножками...

Потом я еще минутку – две полежал на ней, нежно поглаживая ее влажное от пота тело.

– Тебе больно?.

– уже нет... А когда ты делал, то все время БЫЛО больно.

– Это только сначала, а потом болеть не будет – Ну, я пойду. Пусти...

– Куда? Полежим давай... Отдохнем.

– Я сейчас. Помоюсь и пописаю.

Я тоже встал, закурил и, крикнув ей в дверь

"Приходи ко мне!" – отправился к себе и забрался под простыню на кровати.

Минут через десять она вошла уже в рубашонке и с двумя рюмками вина в руках.

– Ну что? Пробил – целку и в постельку? Ишь ты какой прыткий! А ну, подымайся! Надо сперва выпить.

Она успела уже совсем оправиться, и к ней вернулось ее неизменно веселое настроение.

– Для успокоения? Ну, давай! Чокнувшись, мы выпили.

– Снимай рубашку и иди ко мне.

– Опять?

– Нет, поспим немножко. Я устал...

~ Ну, хорошо. Только смотри мне! Мне тоже хочется поспать с тобой...

Как – то непривычно было голыми, обнявшись, лежать под одной простыней, но усталость взяла свое, и вскоре мы погрузились в крепкий, освежающий сон.

Уже стемнело, когда я проснулся.

Лидки не было возле меня. Я окликнул ее:

– Лида!

– Я здесь!

– Что ты там делаешь?

– Прибираю.

– Иди ко мне!

– Ну что? Вот я!

– Иди, я тебя поцелую.

– Куда?

– Ну, смотри! Только – только целовались, и уже забыла, куда и как?

– Я дам тебе в щечку, а потом, может, и в губки... и больше никуда!

– Хорошо, только иди ко мне!

Я втащил ее на кровать и принялся взасос целовать, ощупывать и выдергивать рубашку из юбки, которую она уже успела надеть. Оголив грудь, я присосался к ее сисенкам...

– Ух, как ты... сосешь! Вкусно! Даже меж ногами... сладко...

– Лидуська, разденься...

– Зачем? Мне и так хорошо... – Ну, не мучь...

– Пусти, а то не разденусь...

С моей неловкой помощью она сняла рубашонку и юбочку и взобралась на меня верхом.

– Ну, покатай меня! Я люблю верхом на коне... Смеясь, она принялась танцевать на мне, подпрыгивая, как в седле, прижимая при этом животиком член к моему животу...

– Ах, как хорошо ехать! Только ты не конь, а жеребец... и он у тебя... мешает мне...

– Ложись, мне хочется...

– Чего это тебе хочется?

– Вставить...

– Что вставить?

– Ну, вот эту палочку...

– Хуй?

– Ну да...

– Куда ж ты хочешь его... вставить?

– В твою маленькую дырочку...

– В пизду?

– Да.

– Пизды захотел? У, жеребец!. .

– Не мучь...

– Захотел... А я вот тебе не дам! И жопой на него сяду. Вот так! Вот так!. .

Дразнящими толчками она нажимала на член, сама заметно при этом возбуждаясь...

– А может, дать тебе? А?. . Хочешь?

– Ну, не мучь! А то как двину тебе его в задницу!

– Ага... Как бы не так! Туда и палец не войдет. Ишь, какой прыткий! Ну не хватай! Я сама... лягу... на тебя... Она легла на меня грудью, ПОДНЯВ жопку И захватив член рукой, начала возиться, . вставляя его в свою уже мокрую щелку.