Сашка

Проснулся я резко. Как от толчка. Пару минут полежал не открывая глаза, вспоминал приснилось мне все или нет. Слишком уж неправдоподобно было. Но сны никогда небыли такими отчетливыми. Говорить Шурке или нет – подумал я. Если сказать – есть шанс, что она покажет мне еще. Особенно, если пригрозить рассказать маме. Я мысленно вздохнул. Нет, если пригрожу, ей тоже есть что рассказать. Так что лучше промолчать.

Мое внимание привлекли какие – то шорохи. Я открыл глаза и остолбенел. Мало того, что я находился на Шуркиной половине, так еще прямо напротив кровати, стоял какой – то парень и самозабвенно дрочил не сводя глаз со своего члена! Я настолько офигел, что дар речи потерял. Однако, по – настоящему я офигел тогда, когда присмотревшись узнал в этом парне себя! Это было совсем не так, как смотреться в зеркало. Но там стоял именно я. И я дрочил. Мысли о нападении пришельцев превращающихся в землян я отмел сразу. Правда никакого другого объяснения в голову не шло.

Я резко сел на кровати, и прочистив горло постарался рявкнуть как можно страшнее: (Русские Виртуальные давалки! – добрый совет)

– Блин, какого хрена?!

Рявкнуть я рявкнул, но голос который я услышал... Нет, я все – таки офигел еще больше: это был Шуркин голос! Я так и раскрыл рот от удивления. Дрочащий я дернулся от моего окрика, но дрочить не прекратил. Наоборот, уставившись на меня широко распахнутыми глазами, ускорил ритм. И в следующий миг член задергался в оргазме, и белые, горячие струи ударили прямо мне в лицо. Что – то попало в рот, и я машинально сглотнул. Терпкий, чуть солоноватый вкус привел меня в чувство. Я вскочил отплевываясь, и намереваясь врезать... себе?

Я немного смешался, и тут до меня дошло, что я смотрю на себя снизу вверх.

– Что за?. .

Я быстро оглядел себя. Не знаю почему, но на мне была Шуркина ночнушка. Но больше всего смущало то, что она как – то подозрительно оттопыривалась на груди. Еще до того, как мои ладони сжали эти выпуклости, я уже догадался что почувствую. Так и случилось. Мои ладони сжали упругие, и в то же время мягкие полушария.

– Сашка?! – Услышал я свой удивленный хриплый голос.

– Шурка?! – Настал мой черед удивиться. Не знаю почему, но я был уверен что это она. В моем теле. – Что все это за хрень?!

– Не знаю. Я проснулась, пошла на кухню, и вдруг смотрю... Я побежала тебя разбудить... – Неужели я выгляжу так глупо, когда смущаюсь?

Узнав, что это Шурка, я почему – то сразу успокоился. Придирчиво осмотрел себя со стороны.

– Ты... это... – я немного смутился. – Трусы – то натяни...

Видок у меня конечно был тот еще – красный как рак, трусы наполовину спущены, а с обмякшего, грустно повисшего члена, тянется к полу тягучая ниточка спермы.

Шурка опомнилась, и неуклюже натянула трусы. Потому как она блезненно поморщилась, и прищемила яйца. Я ухмыльнулся – будет знать, что у парней жизнь не сахар! (Настоящее сумашсествие творится с братиком и сестричкой. Какое именно? Пожалуйста, смотрите здесь! – прим. ред. )

Странно, но ситуация меня нисколько не пугала. Наоборот, я почувствовал как – то странный азарт. Происходящее захватывало меня почище американского блокбастера.

Я снова скосил глаза вниз, на оттопыривающие ночнушку полушария. Во повезло! Я опять протянул руку, и помял свою (!!!) грудь.

– Совсем обнаглел?! – Вспылила Шурка. – Куда руки тянешь?!

– Кто бы говорил – Нагло ухмыльнулся я. – Сама – то чем занималась, когда я проснулся?

– Ну... это... я... – Шурка совсем смутилась, опустила глаза и замолчала. Лицо залила густая краска.

Я по деловому общарил ладонями тело в котором очутился совершенно непонятным образом. Мягкость и упругость груди едва не заставили меня взвыть от удовольствия. К тому же прикосновения к ним отзывались во всем теле приятной дрожью. Я уже собрался было задрать ночнушку, что б потрогать и остальное, но заметил как в глазах Шурки (в бывших моих) дрожат слезы, и решил с этим не торопится. Думаю, у меня будет еще время изучить женское тело.

– Сашка, что же делать?

За те полчаса, что мы сидели на кухне и пили чай, Шурка задала этот вопрос уже наверное раз в пятнадцатый. И в пятнадцатый раз я молча пожал плечами.

– Что делать, что делать... А что мы можем сделать? К врачу побежать? Да нас сразу в психушку отправят. Групповое помешательство, блин...

– Но ведь мы можем доказать как – то! Рассказать что – то, что знаем только мы...

– И что к примеру? Сама – то подумай! Мы ж друг друга с детства знаем. И все что про нас знает кто – то другой, знаем мы. Так что в лучшем случае, все просто посмеются над тем, как мы пытаемся дурачится. Ну, а в худшем, как я уже сказал – психушка.

– А мама, а папа?! – Голос Шурки – бывший мой голос – дрожал от еле сдерживаемых слез.

– Ты еще заплачь, блин! – Не выдержал я. – Еще не хватало, что б я ревел!

– Но я ведь не ты! – Плаксиво протянула Шурка.

– Не я. Но в моем теле.

Довод был убедительным, и Шурка сдержалась. Обхватив чашку двумя руками, она начала пить чай мелкими глоточками. Раньше, я принимал это как должное. Раньше, когда она была в своем теле. Но смотреть как Я делаю такое было выше моих сил.

– Слушай, хватит вести себя как девчонка!

– А я девчонка и есть!

– Послушай, Шур, – я немного замялся, подыскивая слова поубедительнее. – Раз уж так получилось, что мы поменялись телами... Давай постараемся вести себя соответствующе, а? Тебе ведь не понравится, если я, в твоем теле, начну одеваться, как одевался раньше, или лапать твоих подруг?

Шурка собралась было возмутиться, но сразу опомнилась, пару минут помолчала и согласно кивнула.

– И вообще, – воодушевленно продолжил я, – надо потренироваться вести себя так, что б никто ничего не заподозрил!

– И правильно одеваться – Добавила Шурка.

Шурка.

Вообще, Сашка предложил хорошую идею – насчет тренировок быть друг другом. А то, как представлю, что он в моем теле, при ком – то по привычке решит почесать яйца, или высморкаться на улице, зажав ноздри пальцами, так пот холодный прошибает.

Я освоилась в его теле довольно быстро. А чего сложного: подбирать одежду в цветовой гамме не надо, отглаживать идеально не надо, красится не надо, причесываться – тоже почти не надо. Так, напялил на себя что нашел, лицо ополоснул, по волосам пятерней провел – и готов хоть на свидание, хоть на бал, хоть на картошку.

Я даже подумала в какой – то момент, что всегда фыркала на расстрепанных мальчишек, просто из зависти, мне – то так по улице не походишь.

Единственное, с чем долго не могла освоится, так это... яйца. Как парни с ними живут – ума не приложу. Стоит трусы натянуть слишком сильно – больно, в джинсах плюхнешься неудачно – вообще чуть от боли не скрючивает. Да и ногу на ногу закидывать неудобно. Все время они так и норовят меж ляжек зажаться. А уж больно то как!

Но я кое – как справилась с этой проблемой. Просто после нескольких болезненных экспериментов, стала аккуратнее, и никогда не забывала об этой проблеме.

В целом, экзамен "на парня" я прошла удачно. Правда Сашка хмыкал, что мол я из него педриллу делаю, но это он скорее из зависти. Ему – то пришлось намного сложнее!

Как же я намучалась с ним, прежде чем научила делать хоть какое – то подобие макияжа. КОшмар! Не понимаю, как можно быть таким неуклюжим и непонятливым! Ну что сложного в том, что б подвести глаза и накрасить ресницы?! Да это что! Он даже губы ровно накрасить не мог!!!

А как он выпучив глаза смотрел на трусики, колготки, бюстики, боди, комбики! А на прокладки?!

Я едва не сгорела со стыда объясняя что, куда и в каком порядке одевать. А самое стыдное было то, что я заметила, что крутя в руках вроде привычные для меня вещи, я испытывала странный трепет в груди, и отчетливо ощущала, как между ног опять набухает и горячеет. Хорошо хоть, я была уже не в трусах, а в джинсах, которые все это дело удерживали, и не выставляли мои чувства на показ. Сашке пришлось хуже – уж я – то видела, как топорщатся под футболкой соски.

– Слушай... – Сашка вдруг покраснел и замялся. – А когда у тебя... ну, у тебя ведь, наверное, уже... Ну... эти... как их...

Он так забавно покраснел, что я едва сдержала смех. Все – таки он мой брат, и обижать его лишний раз не хотелось.

– Месячные? Успокойся, нескоро. Только – только закончились, так что, считай, у тебя почти месяц в запасе.

Сашка совсем стушевался, глаза смотрели куда угодно, только не на меня.

– А... это... ну... если мы все еще будем вот так... Ты мне... Я хоть смогу узнать заранее? – Бедняга, лицо его так покраснело, что казалось что сейчас вспыхнет со стыда в самом прямом, а не фигуральном, смысле.

– Узнаешь. Еще как узнаешь. – Немного зловещим тоном успокоила я. – Как грудь заболит, следи за низом живота. Заболит и там – готовь прокладки.

Повисла неловкая пауза. Мне стало его жалко, и я решила немного успокоить:

– Главное, тебе не придется их покупать – мне мама их на полгода вперед накупила.

Все еще не поднимая глаз, Сашка кивнул, и я поспешила перевести разговор:

– А вот что мне с твоими друзьями делать?

– Да ничего не надо. Ларик и Пека уже разъехались по деревням, а Бурый завтра уезжает. Так что, с ними ты не встретишься. А с другими я мало общаюсь. Так что, просто ссылайся при встрече на дела, и сваливай поскорее. А твои?

– Мои? – Я задумалась, вспоминая что, кто из подруг говорил. – Да тоже уже все разъехались. Так что, поступай точно так же.

День пролетел очень быстро. И чем ближе был вечер, тем сильнее меня (Сашку наверное тоже) мучили две проблемы: приход родителей с работы, и... поход в туалет.

Поэтому, едва в двери щелкнул ключ, я пулей метнулась в ванную, опередив Сашку буквально на один шаг. Ему ничего не оставалось, кроме как юркнуть в туалет.

Слава Богу, мама ничего не заподозрила.

Сашка.

Скажу честно – терпеть в женском теле – сущее мучение! Раньше я легко терпел сколько угодно, и не испытывал при этом особо неприятных ощущений. А здесь... стыдно сказать, но несколько капель я все же упустил. Так что, в туалет влетел просто пулей. Жаль, конечно, что не в ванну, но Шурка оказалась быстрее. А в ванну я еще успею – подумал я закрывая дверь туалета.

Не теряя времени даром, я задрал рубашку, оттянул резинку трусов и... пару секунд не мог понять, почему рука не может привычно ухватить изнывающий член.