Пока я мыл посуду, мои женщины удалились в большую комнату, где засели за телевизор. Меня это ничуть не коробило – смотреть ихние тупые передачи – благодарю покорно! Я лучше гору посуды перемою!

Не такое уж это и скучное зрелище, особенно, когда вспоминаешь о том, что было всего несколько часов назад...

Руки механически надраивали тарелки, а перед глазами снова была картинка нежных пунцовых губок, обхватывающих мою бордовую головку.

Я так увлекся воспоминаниями, что даже не услышал, что кто – то вошел на кухню. Очнулся я лишь когда чья – то рука ухватила мой вновь вставший член, а в ушах раздалось громкое: (Заведи себе русскую виртуальную любовницу – давалку! – добрый совет)

– Так вот до чего тебя доводит посуда?!

От неожиданности, я подпрыгнул едва не до потолка. Лишь увидев смеющееся Шуркино лицо, я перевел дух.

– Как я и думала – извращенец. – Констатировала она преувеличенно расстроенным голосом. (Меняться телами и заниматься при этом сексом – это похоже на какие – то бисексуальные игры – прим. ред. )

– Иди ты!

Я старался унять бешенно бьющееся сердце. Еще не хватало, что б это оказалась мама. Пора завязывать с мечтами в общественных местах. Что бы сказала мама, увидев своего сыночка намывающим посуду и торчащим наперевес членом. Действительно – извращенец.

– Что за шум а драки нету?

Тьфу ты, накаркал! Мама собственной персоной!

Я скорее отвернулся к раковине, придвинулся к ней вплотную, что б скрыть торчащий член.

– Учу бездарного братца, как правильно мыть посуду! – отрапортовала Шурка на военный лад, и на американский манер кинула два пальца ко лбу, одновременно щелкая воображаемыми каблуками. Этакий американский гусар, блин.

– Так держать! – В тон ей ответила мама и рассмеялась. – Давай – ка, пока твой братец моет посуду, организуй чайку на всю семью.

– Приказ понят! – Шурка метнулась к заварочному чайнику.

Слава богу, пока они развлекались, мой маленький дружок наконец осознал, что он должен быть маленьким и незаметным, и съежился до своих обычных размеров.

Шурка

– что то не нравитесь вы мне, ребятки. – озабоченно произнесла мама допивая чай. – бледные какие – то. Опять весь день дома просидели? Так и каникулы пропустите!

Проебем – едва не хихикнула я. Сашка видимо подумал о том же, ибо фыркнул в чашку так, что окатил чаем все лицо.

– и что в этом смешного? – мама шутливо нахмурилась и погрозила пальцем. Потом вздохнула – а если серьезно, вам бы загородом отдохнуть...

Она о чем то глубоко задумалась. Я украдкой подмигнула Сашке, и в ответ почувствовала, как его нога под столом коснулась моей ноги. Я не осталась в долгу, и моя нога мигом очутилась у него в паху. Сашка вздрогнул.

Я кончиками пальцев осторожно гладила его член. Через тонкую ткань треников, отчетливо ощущалось, как он снова наливается силой, твердеет...

И все это на расстоянии руки от мамы, задумчиво болтающей ложечкой в чашке с чаем.

Ситуация была такой возбуждающей, что я почувствовала, как намокают мои трусики. Пожалуй, теперь мне стоит и дома носить прокладки.

Сашка неловко дернулся, и опрокинул свою чашку на стол, покраснел, и неловко заерзал, точно ловил задом занозу. Мамины брови медленно поползли наверх, красиво изгибаясь еще сильнее, становясь похожими на дельфиньи спинки. Я уже сидела ровненько, как пай – девочка, с личиком невинного ангелочка. Даже ручки сложила перед собой, как прележная ученица. Разве что ресничками не хлопала.

Меня очень уж подмывало посмотреть как Сашка будет выпутываться, но...

Он посмотрел на меня так жалостно, что мое сердце не выдержало.

Опережая мамин вопрос, я вскочила и бросилась за тряпкой:

– ничего, ничего! Я сейчас все уберу! Сидите! И чай налью! Мам, тебе налить?. .

Я тараторила не дaвая матери вставить слово, как заведенная. Несла такую чушь, что и не вспомнить. Мамины брови были уже где то на макушке.

– Да... – протянула она, когда я сделала паузу для вдоха. – Вам, ребятки, и впрямь свежий воздух не помешает.

Когда все улеглось, Сашка ужом скользнул к себе за шкаф и затих. Я от скуки щелкала по каналам телика, но, как назло, ничего интересного не находила. Надо же в телике сотня каналов, и по всем муть!

– Что моя дочурка грустит? – мама зашла в комнату и присела рядом. – есть что по телевизору?

Я помотала головой. Мама потрепала меня по коленке.

Мы помолчали. Рядом с мамой мне стало так уютно, так захотелось снова стать маленькой...

Я придвинулась к ней ближе. Она улыбнулась, и обняла меня. От нее шло такое нежное и успокаивающее тепло, что напряжение последних суток решило вырваться наружу через мои глаза. В носу предательски защипало и обжигающе горячая слезинка повисла на ресницах. Мама обняла меня еще крепче, и это прорвало едва удерживаемую плотину. Слезы ручьем хлынули из глаз. Секунда, и я уже взахлеб рыдала на родном плече.

Выплакавшись всласть, я ощутила ни с чем не сравнимое облегчение. Мама ни о чем не спрашивала, лишь вопросительно посмотрела мне в глаза.

– Месячные скоро... – Криво улыбнулась я.

Мама рассмеялась и щелкнула меня по носу.

– Такова наша бабская доля. – заговорщицки подмигнула она, и начала меня тормошить как маленькую.

Как же хорошо, когда мама рядом!

Всласть наплакавшись, потом надурачившись, я почувствовала такое облегчение, что, как говорится, ни в сказке сказать, ни пером описать. Мама ушла спать пожелав мне спокойной ночи и взяв с меня обещание не засиживаться у телика. Да я и сама не собиралась этого делать.

Посидев минут пятнадцать, я зевнула и выключила телевизор. Одиннадцать часов – можно уже и в кроватку.

Дернув из шкафа в коридоре свежее полотенце, пошла в ванную – совершить вечерний обряд подмывания.

В коридоре было темно. Лишь слабая полоска света выбивалась из – за неплотно прикрытой маминой двери.

Я уже собралась пройти мимо, как мое внимание привлекли какие – то звуки. И раздавались они как раз из маминой комнаты...

Движимая любопытством, я осторожно заглянула в щелку двери, и обомлела.

Мама лежала на кровати совсем голая и МАСТУРБИРОВАЛА!!!

Я замерла, не в силах шевельнуться. Нет, я, конечно знала, что родители занимаются сексом, но я совсем не задумывалась о том, что сейчас, когда папа в командировке, мама все равно остается молодой женщиной!

Да и одно дело догадываться, а другое видеть своими глазами.

Знаю, что подглядывать не хорошо, но я просто не могла отвести взгляда. Мама красивая женщина, но сейчас она была просто прекрасна!

Длинные волосы эротично рассыпались по подушке, длинные ресницы, словно в испуге, трепещут на закрытых глазах, нижняя губа закушена сдерживая стон...

Взгляд опустился ниже, и я с восторгом и завистью посмотрела на мамину грудь. Большие, белоснежные холмы четвертого (Сашка может думать что хочет, но мы – то, женщины прекрасно знаем размеры) размера, плавно колыхались от малейшего движения. Странно, но они совсем не сплющивались под своим весом. Наоборот, холмами возвышались вверх, призывно пламенея твердыми столбиками сосков. Интересно, отвлеченно подумала я, а может там силикон? Скажет ли она правду, если спросить?

Мой взгляд скользнул по плоскому животу, чисто выбритому лобку, и замер на влажных от смазки губках, между которых шустрыми бабочками мелькали наманикюренные пальчики.

Свет настольной лампы не давал рассмотреть все подробности, но я и так видела, какой красивой формы у нее губки, из которых выглядывает крупный, словно вишня, клитор. Малые губы длинными лепестками красиво обрамляли вход, из которого когда – то появилсь на свет мы с Сашкой. Сейчас там властвовали пальчики, словно рыбки ныряющие в глубь, и выныривающие глотнуть воздуха. Блестящие и мокрые от смазки.

Между моих ножек разлилась сладкая истома. Я почувствовала, как снова намокают мои многострадальные трусики. Не отдавая себе отчета, я метнулась к себе в комнату, схватила фотик, и бросилась обратно.

Осторожно, стараясь не привлекать внимания, сделала несколько снимков. Зачем? Я и сама не знаю.

Осторожно прикрыв дверь, я устало прислонилась спиной к стене. Только сейчас, чувствуя приятную прохладу, я обратила внимание, что взмокла так, точно бежала стометровку. Пот ручьем струился по лицу, дыхание с подхрипами, сердце гулко бухает о ребра, а руки трясутся словно... Словно не знаю как что.

Все! В ванну, в ванну, в ванну! – пробормотала я – мыться и спать!

Сунув фотик в комнату, я едва переставляя ноги, поползла в ванную. По дороге безотчетливо запуская руку в трусики, стараясь нащупать изнывающий клитор...

Сашка.

Проснулся я поздно. Так здорово, что не нужно таскаться каждый день в школу!

С трудом разлепив ресницы, я бросил взгляд на будильник – 11: 20. Надо бы вставать...

Сказано – сделано! Я отбросил одеяло, бодро вскочил, одернул задравшуюся ночнушку... Что?! НОЧНУШКУ?!?!?!

Я обалдело огляделся, только сейчас понимая что нахожусь на Шуркиной половине. На ее кровати... В ее ночнушке... и ее теле...

Колени подогнулись, и я тяжело рухнул обратно на кровать. Вот дела! Снова здорова! Да что ж это такое?! – Мыслу сумбурно крутились в голове, сменяя одна другую и не задерживаясь надолго. Большого шока я не испытал, но... удивился! Я думал что все позади, думал... Но надеялся что это снова произойдет! И вот оно!

Все еще недоверчико, я погладил распирающие ночнушку холмики. Мягко, упруго, и... обалденно приятно. Особенно, когда пальцы слегка сжали мигом затвердевшие сосочки. Все – таки, жизнь – хороша!

Я мигом скинул ночнушку, и закрутился перед Шуркиным зеркалом, стараясь разглядеть себя со всех сторон. Зеркало было небольшое, но мне хватало и этого. Все – таки красивая она у меня! Ножки, попка, сисечки – все как надо. Не зря мои друзья на нее поглядывают! Я провел ладонями по талии и бедрам – класс!

– Кхм! Ну – ну! Вот значит чем ты занимаешься? – Внезапно раздался из – за разделяющего комнату шкафа мой... То – есть Шуркин голос.

Вспомнив о моей секретной подглядывательной дырочке, я мигом покраснел до корней волос. Как же она умудрилась ее найти?

Шурка хихикнула, и вбежала на свою половину.

– Да, неплохое ты себе там кино организовал! Но я на тебя не сержусь!

Она оглядела меня с ног до головы, удоволетворенно хмыкнула.

– А что, все же я ничего, да? – И видя как я неуверенно пожимаю плечами рассмеялась. – Во всяком случае твое тело согласно со мной на все тысячу процентов!

И действительно, внузу живота треники красноречиво оттопыривались. Причем неслабо оттопыривались!

Ничуть не комплексуя, Шурка сунула руку под резинку, и погладила вздыбившийся член.

– Слушай, – вдруг сказала она, – я ведь вчера в ваной. . тебе...

Она замялась и покраснела. Я кивнул, что б она продолажала. При этом, я старался не встречаться с ней взглядом.

– А ты. . может быть... – Мямлила она. Наконец решилась и закончила – Сделай мне тоже. Я хочу узнать, что ты чувствовал в тот момент!

Я поперхнулся и удивленно уставился на нее. Красная как помидор, она тем не менее выдержала мой взгляд. Вот это да! А я думал что у меня тихая и скромная сестричка... Хотя сейчас она брат.