Комментарии ЧАТ ТОП рейтинга ТОП 300

стрелкаНовые рассказы 80265

стрелкаА в попку лучше 11818 +5

стрелкаВ первый раз 5244 +2

стрелкаВаши рассказы 4744 +2

стрелкаВосемнадцать лет 3555

стрелкаГетеросексуалы 9406 +2

стрелкаГруппа 13596 +8

стрелкаДрама 2996 +5

стрелкаЖена-шлюшка 2691 +2

стрелкаЖеномужчины 2104 +1

стрелкаЗрелый возраст 1844 +5

стрелкаИзмена 12482 +13

стрелкаИнцест 12116 +4

стрелкаКлассика 378

стрелкаКуннилингус 3330 +2

стрелкаМастурбация 2290

стрелкаМинет 13457 +4

стрелкаНаблюдатели 8139 +3

стрелкаНе порно 3136 +4

стрелкаОстальное 1087 +2

стрелкаПеревод 8211 +7

стрелкаПикап истории 747 +1

стрелкаПо принуждению 10862 +2

стрелкаПодчинение 7304 +2

стрелкаПоэзия 1489 +1

стрелкаРассказы с фото 2617 +2

стрелкаРомантика 5647 +3

стрелкаСвингеры 2339 +1

стрелкаСекс туризм 535 +1

стрелкаСексwife & Cuckold 2531

стрелкаСлужебный роман 2463 +1

стрелкаСлучай 10293 +5

стрелкаСтранности 2771 +1

стрелкаСтуденты 3664 +3

стрелкаФантазии 3332 +1

стрелкаФантастика 2886 +5

стрелкаФемдом 1485

стрелкаФетиш 3286 +1

стрелкаФотопост 791

стрелкаЭкзекуция 3240

стрелкаЭксклюзив 354

стрелкаЭротика 1944 +1

стрелкаЭротическая сказка 2542 +3

стрелкаЮмористические 1540

  1. Приключения Уткина в больнице-5. Часть 3
  2. Приключения Уткина в больнице-7. Часть 3
Приключения Уткина в больнице-5. Часть 3

Автор: Иван Апельсинов

Дата: 26 декабря 2007

Восемнадцать лет, Странности

  • Шрифт:

Картинка к рассказу

Я лежал на койке совсем голый, простыня куда – то свалилась. Вокруг расположилось не меньше десятка девчонок, уставившись на мой писюн, а две из них щупали мне мошонку. "Вы это что делаете?" – просипел я, привстав на локтях. Девчонки от меня шарахнулись, а одна из них подбоченилась и пошла в атаку: "А ты почему не сказал, что ты мальчик? Подглядывал тут за нами, да?" Она схватила чьё – то полотенце и шлёпнула им меня по животу: "У – у, отрастил сосиску!" Отношение ко мне изменилось. Некоторые девчонки теперь старались от меня прикрыться, другие просто смотрели косо. Лишь нападавшая демонстративно расставила ноги и випятила живот вперёд. Я возмутился: "Что ты врёшь, я всем говорю, что я – мальчик, никогда девчонкой не притворялся! Я не виноват, что меня к вам положили, и никого руками не трогал! Чего вы ко мне лезете?!" На шум подошла уже одетая в пижаму Алевтина: "А – а – а, так вот этот мальчишка! Посмотрите, какие волосы отрастил – специально за девчонками шпионить?" – Она больно дёрнула меня за вихор. – "Конечно, я и сообразить не могла, что это не девочка! Вот теперь чтобы всё время отворачивался!" От такой несправедливости чувства во мне бурлили, но я не знал, что делать, и только сжимал кулаки. На глазах выступили слёзы.

К нам подошла голая Каринка: "Вы зачем пацана за писку трогаете? Ты лезла, я сама видела!" – И она отвесила щупавшей меня девчушке подзатыльник. – "Он разве к тебе лез, он тебе писку щупал?" – "А что он смотрит?" – "У него глаза есть, вот он и смотрит! А что ему дэлат? Ты на него зачем смотришь?" – "А потому что он смотрел!" От волнения у Каринки усилился кавказский акцент: "Не смэйтэ малыша абыжат! Он нэ вынават, что его к нам палажилы! Все на одного – не честна!" – "Нет, мы тут ходим без штанов, а он смотрит! Пускай отворачивается!" – "Куда это ему атварачиватса – тут вэздэ дэвчонки! У меня – два брата и две сестры! У дяди Арама – три сына и три дочки! Все в одном доме живём – адыннадцат дэтэй! Папа работает, мама работает – всё равно дэнэг нэ хватает! Кто будет маленьких купать, кто будет им попку вытырат? Пачему вы дуры такие, пачему нэльзя сматрэт? Разве ныкто с братом нэ купался?" – "Я всё время с братиком купаюсь, только он ещё маленький, ему четыре годика!" "И я тоже, только Петьке уже одиннадцать!" – "А мы зато в баню все вместе ходим – и мама, и папа, и я, и братики!" – "Ну и как – нэ пакусались? Нечего на мальчишку нападать! Тем более – он савсэм нэ врэдный! Нэ бойся, малыш, я тебя в обиду не дам!" – Карина ласково потрепала меня по голове.

"Ну и целуйтесь со своим шибздиком, а мне, может быть, стыдно перед мальчишками штаны снимать, не то что некоторым!" – фыркнула Алевтина. "Пачему мнэ нэ стыдна, пачему тэбэ стыдна? Ныкагда пызду нэ моешь – фу, какой запах! Падмыватса будэш – стыдна нэ будэт!" Голая Каринка стояла посреди палаты безо всякого стеснения. Алька аж подпрыгнула: "А ты видела – нет, а ты видела?" – "Да уж видела, я всэга правду гаварю – сколько раз умываешься, никогда штаны нэ снымаеш, как же можна в штанах падмыватса – я нэ знаю!" – "Да пошли вы... . !" – Зазъярённая Алька выскочила из палаты.

"Девчонки, нэ слушайте её, я вам на самом деле правду гаварю! Грязная писька – стыдна, чистая писька – нэ стыдна! Падумаеш – туалет с мальчишками! Ани хатят пысат, мы хатим пысат – какая разница?! Это в штаны – нэ харашо, крават – савсэм нэхарашо, в туалэт – очен харашо! А если какой хачик абыжат будет – сразу меня завите, я даже мальчишек магу пабыт!" (Заведи себе русскую виртуальную любовницу – давалку! – добрый совет)

В комнату вбежала незнакомая медсестра: "Овсепян, Уткин – одевайтесь, со мной пойдёте!" – "Да нам ещё в туалэт нада!" – "Это обязательно, я вас сама хотела отвести, только не задерживайтесь!" Мы с Каринкой оделись и вместе пошли в туалет. Там уже было несколько заспанных мальчишек и девчонок. Никто не обращал внимания друг на друга. Каринка заставила меня сесть рядом с собой: "Пастарайся пакакать! Ты на девчонок не обижайся – они дуры! Просто сэйчас дэтэй у людэй мала – у них братиков нет, ума тоже нэт! Голый пацан нэвидила – стесняютца савсэм! Это эрунда! Я тебя в обиду не дам! Эх, поскорее бы только выздараветь!" (Главный герой лежал в палате с реально райскими цыпочками! Смотрите сами! – прим. ред. )

Мы довольно долго шли по каким – то сложным коридорам. Меня первого ввели в большую очень светлую комнату с тремя врачебными креслами посередине. В углу комнаты переминались с ноги на ногу человек пять в белых брюках, рубахах, шапочках и масках – лиц видно не было, но мне показалось что там были и дяденьки и тётеньки. Они сильно напоминали спортсменов перед стартом – электричество было как бы разлито в воздухе, напряженное ожидание, концентрация сил. Одна из женщин села в кресло, меня посадили к ней на руки. Она крепко меня обхватила, так что шевелиться я не мог совершенно; на нас накинули белый балахон с дыркой на уровне моего рта. В мой открытый рот вставили металлические скобы, так что сдвинуть челюсти стало абсолютно невозможно. Затем замелькали шприцы, блестящие инструменты и ОПЕРАЦИЯ началась. Всё это меня настолько оглушило, что я погрузился в какое – то полузабытье, помню только треск разрываемых тканей; не знаю даже, кричал я или нет. Тем не менее боковым зрением я увидел, что на соседнее кресло усадили женщину в одной рубхе и тоже начали оперировать. Наконец то – ли от боли, то ли от обилия впечатлений время для меня совсем остановилось и восприятие притупилось. Помню лишь кровь, переливающуюся изо рта и чьи – то добрые руки (опять женские!) несущие меня в палату. У себя на койке я сразу заснул.

Разбудила меня нянечка: "Давай, малыш, я тебя раздену! Тебе пописать надо, а то ты в кровать надуешь! Щас я тебе утку дам!" Она сняла с меня штаны и сунула мне между ног какую – то штуковину: горшок – не горшок, кастрюля – не кастрюля, а холодная фигня с горлышком. Мою кровать моментально окружили любопытные девчонки. До меня дошло, что надо сделать, и я рванулся встать, но нянька меня удержала: "Лежи – лежи, тебе вставать пока не положено!" Я не писал лёжа, наверное, с младенчества, и у меня долго ничего не получалось. Я уже чуть не плакал от отчаяния, когда мой писюн надулся и разразился, наконец, довольно долгой и сильной струёй, такого я и сам не ожидал. Некоторые девчонки захихикали, две других брезгливо фыркнули и ушли, на лицах остальных читалось сочувствие и удовлетворение. Наконец нянька устало сказала: "Ну что уставились, бесстыдницы? Сил моих уже нет на вас – марш отсюда!"

Пришла медсестра и притащила с собой что – то типа коридорной вешалки, на которой болталась бутылка с жидкостью с выходящей снизу трубкой. Сестра воткнула мне в руку иголку от шприца и подсоединила её к трубке. "Не бойся, малыш, это называется капельница! Ты глотать пока не можешь, поэтому мы тебя так покормим. Только лежи смирно – хорошо?" Она встала, собрала свои штучки и направилась к выходу, но при этом неудачно повернулясь, и стащила с меня простяню своей попой. Я хотел ей об этом сказать, но не смог издать ни звука, лишь горло обожгло болью. Встать я не мог из – за капельницы, да честно говоря, скоро и сам забыл про злосчастную простыню. Было не просто жарко, а душно и влажно, я даже потом покрылся.

Я опять впал в полусонное состояние, и лишь с некоторым удивлением отмечал повышенное внимание девчонок. Они стояли вокруг и глазели на капельницу и на мои яички. Внезапно я обратил внимание, что моя правая рука почему – то держит писюн и бессознательно теребит его на глазах у девчонок. От стыда я окончательно проснулся и убрал руку. На соседней койке никого не было. Она была застелена почему – то не простынёй, а рыжей медицинской клеёнкой, на которой лежала тощая подушка. Наверное, Олю выписали, решил я.

Почему – то вдруг мой писюн надулся и стал торчать вверх почти вертикально. Одна девчонка привела подружку, тыкая в него пальцем, и они буквально впились в него глазами, держась за спинку моей койки. Я не догадывался прикрыть его правой рукой, да так и лежал, не зная, что делать. Однако вскоре я заснул опять

Медсестра сняла капельницу и я проснулся. Ко мне подошла Каринка в короткой пижамной курточке но без штанов. Её горло тоже было чем – то замотано – видимо, так полагалось после операции. Она слегка потрепала меня по голове и прошептала: "Ну как дела? Ты молодец, почти не кричал! Я – и то орала! Ну, теперь будем здоровые, не горюй!"

На следующее утро я проснулся поздно, все уже ушли на завтрак. Лишь я, Каринка и ещё три девчонки оставались в палате, на наших тумбочках стояли стаканы с киселём и по куску хлеба с маслом. Хлеб никто, конечно, есть не стал, а вот кисель я выпил почти весь, хотя глотать было очень трудно – даже труднее, чем после промывания! Каринка же закашлялась, и опрокинула стакан с киселём прямо себе на грудь. Попытавшись вытереть кисель с пижамной курточки газетой, она только больше его размазала, добавив черной газетной краски. Тогда Каринка сняла курточку, скомкала её, бросила в угол и голяком потопала к раковине мыть руки. Вот странно, волосы у Каринки были чёрные – пречёрные, намного чернее моих – мне казалось, что и всё остальное у неё должно быть темнее, чем у всех. Однако её кожа была белой – пребелой, и кружочки вокруг сосков лишь слегка розовели, не то что тёмно – коричневые соски Алевтины.

Вскоре Каринка заснула, посапывая. Я тоже задремал.

(Продолжение следует)


4074   1 9300   Рейтинг +6 [14] Следующая часть

В избранное
  • Пожаловаться на рассказ

    * Поле обязательное к заполнению
  • вопрос-каптча

Оцените этот рассказ: 84

84