Санитарный узел в квартире был совмещенным. Ванная находилась в одной комнатке с раковиной для умывания и унитазом. Здесь же стояла стиральная машина. Из гусака никелированного смесителя, громко булькая, текла горячая вода.

"А не принять ли мне душ первым, пока она там колупается?" – клюнула Вадика незатейливая мысль.

Со скомканной стопкой пастельного белья Тамара вошла в ванную комнату и обомлела: обнаженный Вадик стоял к ней спиной. Струи воды катились по его шее, плечам и торсу из душа с гибким блестящим шлангом. Поджарую фигуру Вадика Тамара считала практически идеальной. Она невольно сравнивала фиктивного мужа с любовником. Сережа в этом сравнении проигрывал. Вадик одевался элегантнее и со вкусом. Он выше Сережи. У Вадика грудь покрыта импозантной растительностью, а у Сережи – волосы на груди почти отсутствовали. И мускулатура на бицепсах у Вадика была предпочтительнее. И мышцы на прессе плоского живота лучше развиты. И пенис у Вадика в состоянии эрекции был более внушительным, чем у Сережи. Вадик хоть и шалуном являлся отчаянным, но казался Тамаре более естественным для нее партнером. Сережа – сдержанный, однообразный и пресноватый тип. А Вадик импульсивен, изобретателен, неудержим и нахрапист, как молодой бычок. Вадику Тамара позволяла делать с собой все, что ему было угодно, а перед Сережей предпочитала оставаться высоконравственной особой. Сережа в сомнительных направлениях сексуального баловства Тамару и не пытался раскручивать. Не могла же Тамара сама напрашиваться на фривольные позиции и ласки? Ее, как женщину, Вадик раскочегарил. Вадик являлся неугомонным придумщиком, а Сережа был предсказуем, как три рубля. Тамара с фиктивным мужем даже не всегда испытывала оргазм. Слишком спокойный темперамент Сережи, его благоразумие ее все чаще раздражали.

Как – то в споре с Сережей она с горячей убежденностью воскликнула:

– Да девяносто процентов человечества сходят от секса с ума!

– Ты ошибаешься, – возразил Сережа. – Их меньше...

Сережа, бесчувственный сухарь, быть может, и не сходил с ума от секса. А Тамара сходила. Вадик ввел ее во вкус сладостных и пагубных соитий.

Увидев обнаженного партнера под душем, Тамара не захотела себя сдерживать. Она бросила скомканное постельное белье на пол возле стиральной машины, возвратилась в комнату и ринулась решительно раздеваться. Поужинать что – нибудь она чуть позднее сварганит, а сейчас – немедленно в ванну, в объятия к Вадику!

Мягким кирпичиком мыльной поролоновой губки Тамара терла Вадику спину. Затем опустилась на корточки и скользила по его узким ягодицам, волосатым ногам. Вадик неторопливо развернулся. Лицо Тамары зарделось. Пенис Вадика в состоянии эрекции вызывал у нее чуть ли не головокружение.

Приподняв Тамару за локти, Вадик взял из ее рук губку. Стал медленно прохаживаться по ее длинной шее, упругой груди. Касаясь ее сосков, он заметил, как они набухали, становились тверже. Губка в руках Вадика заскользила по животу Тамары, по треугольному гнездышку, промежностям. Вадик наблюдал, как Тамара, прикрыв глаза, покачивала головой. Она невольно вводила себя в состояние, когда сдерживать зов плоти для нее становилось почти нестерпимо. В таком состоянии она становилась легкой добычей.

"Ну что, Тома, млеешь? Ты готова? – думал Вадик. – Ты, как пионер, всегда готова? А не слишком ли ты торопишься, дорогая?"

Доступность и покорность Тамары, млеющей от его грубоватых ласк, заводила Вадика на любые вольности. На этот раз он обратил внимание на пышный лобок партнерши с клочьями повисшей на нем мыльной пены. У Вадика мелькнула игривая мысль, когда он заметил на полочке рядом с зеркалом помазок и стакан с бритвенными принадлежностями.

Сережа не признавал электрических бритв, считая, что они не очень гладко сбривают щетину, и пользовался обыкновенным бритвенным станком, вставляя в него входящие в обиход платиновые лезвия.

С пламенеющим ужасом Тамара смотрела сверху вниз на склонившегося перед ее животом Вадика, не смея ему перечить. Он раздвинул ей ноги, насколько позволяла ширина ванны, и сделал указательным пальцем предупредительный жест: мол, не дергайся! Она чувствовала, как тонкое лезвие скользит по ее лобку, срезая намыленные волосы. Приоткрыв рот, она съежилась, прижав руки к груди. Едва дыша, вскинула голову и смотрела на потолок, в углу которого заметила белесую паутину.

"А что я скажу Сереже, когда он увидит меня бритой? – метались в ее сознании робкие мысли. – Он же спросит: кто и зачем меня побрил? Я сама? Мне придется изворачиваться и что – то ему врать? Ах, зачем все это?. . У нас будет секс после бритья? – спрашивала она сама себя – Вечно он что – то придумывает! Впрочем, в этом что – то есть... "

Срезанные мыльные, мокрые волосы клочками падали на дно ванной и уносимые потоком воды, забивали смывное отверстие. Вадик, казалось, был удовлетворен проделанной работой, когда любовался гладко выбритым лобком партнерши. Он приложился к нему губами. Медленно раздвигая ее половую щель, он добрался языком до клитора. Тамара таяла от сладострастия, как мороженое.

Развернув покорную партнершу, Вадик поставив ее к себе спиной. Его рука с пенящейся губкой заскользила по ее лоснящимся бедрам. Неугомонный друг фиктивного мужа куском обмыленного земляничного мыла водил между полушариями ее бедер. Мыло выскользнуло из его рук, упало на дно ванной. Он поднял его и продолжал подготовительную процедуру. Шлепнул Тамару сразу по обеим ягодицам. Она покорно наклонилась вперед и уперлась руками в узкий бортик ванны, занимая удобную для Вадика позу. Он, заводя себя, снова ударил ее по ягодицам.

"Держись, Тома! – с ожесточением думал он. – Сейчас я доставлю тебе удовольствие!"

– О – о – о! – вскрикнула Тамара. – Ты сегодня такой сильный!

– Десять штрафных ударов за нарушение обета молчания! – процедил Вадик.

Когда Вадик почувствовал, что вот – вот кончит, он резво развернул Тамару и двумя руками нажал ей на плечи. Она оказалась перед ним на коленях. Между ними существовала давняя договоренность: когда Вадик клал ладони ей на плечи и чуть нажимал на них, Заглобина опускалась на колени и начинала прелюдию к оральному сексу. Тамара, приобретя необходимый опыт, обычно это делала не спеша, и сама увлекалась, стремясь доставить Вадику максимум удовольствия. . Если усталый член Вадика пребывал в вялом состоянии, то с помощью оральных ласк партнерша восстанавливала его эрекцию для повторной сексуальной атаки.

Когда у Тамары был опасный период для зачатия, она, боясь забеременеть, просила Вадика, чтобы тот не кончал в нее. Партнер обычно шел ей навстречу, хотя и ворчал, утверждая, что прерываемый половой акт ведет к преждевременной импотенции. Чувствуя предстоящее извержение спермы, Вадик в опасные для беременности Тамары дни выскакивал из ее лона. Он наловчился извергать мужское семя на лицо или грудь партнерше. Когда густые капли спермы стекали по ее щеке, подбородку, шее или груди, Вадик подушечками пальчиков подхватывал эти капли и подносил их к ее губам. Вадик объяснил, что мужская сперма полезна для женского здоровья и придает коже жемчужный цвет. Она, мол, применяется французскими парфюмерами при изготовлении дорогих питательных кремов для женской кожи.

Вадик убедил поэтессу принимать внутрь "живые витамины". Он стал проделывать с ней финт, который называл "высшим пилотажем". Когда он выскакивал из лона Тамары в опасные для зачатия дни, то норовил это делать так, чтобы сперма попадала ей в рот. Вот и сейчас, резво развернув офонаревшую партнершу, он грубо опустил ее на колени, и успел вставить член ей в рот. Порция спермы исторглась в ее горло. Вадик испустил облегченный выдох удовлетворенного самца.

Он не сразу понял, что произошло. К подобной процедуре интимного баловства Тамара была приучена. Но сейчас глаза у нее округлились, расширились и чуть ли не наползали на лоб. Она раскрывала рот, судорожно хватала им воздух, будто задыхалась. Ее руки трепыхались у горла. Она дурачится? На такую имитацию не всякая актриса способна. Что случилось? Першит? Вадик стал хлопать ладонью по спине Тамары.

– Ну – ну, сейчас все пройдет, – твердил он, забыв о дурацком обете молчания.

Произошло недоразумение, нелепый сбой. Сейчас все образуется.

Уткнувшись лбом в пах Вадика, Тамара больно вцепилась в его волосатые ноги. Затем закинула вверх голову и обезумевшими глазами взирала на него внизу вверх. Ее огромные глаза, ужасом наполненные зрачки, молили о помощи...