Действющие лица:

Вера (Велена) – гдавное дейтсвющее лицо

Елена Николаевна (мать) – мать героини

Анфиса – преподаватель английского языка в ВУЗе

Андрей – бывший гражданский муж матери героини.

Алена – одноклассница Веры.

Дима – парень Веры.

Мигель Нойзель – покойный владелец наследства Анфисы.

Жаннетт Гинто – домработница, кухарка.

Генри Хокс – начальник охраны.

Джон Гибсон – охранник, конюх.

Николас Кейн – охранник, домработник

Педро – личный секретарь Мигеля Нойзеля.

Лиза Ферра – любовница Жаннетт Гинто.

Часть 1

– Все хорошо, Верочка. Я в норме. А выпила я не много.

– Ну и из – за чего на этот раз?

– Андрей ушел.

– Как ушел? Почему? Вы же прекрасно ладили?

– Как он сказал, ему надоело трахать мешок с костями.

– Что?! Да как он посмел?! Я ему все яйца поотрываю! Ты в прекрасной форме! У тебя отличное тело! Что он себе возомнил! Ну я ему устрою!

– Не нужно, доченька. Он наверное прав. Кому нужна старая сорокалетняя худая "швабра". Я ведь даже минет делать не умею. Не предлагаю ему анальный секс или секс с игрушками. Единственное, что ему нравится – это связывать меня и трахать как куклу.

– И ты терпела все это время?

– А что мне сказать? Он мужик. Он добытчик. Я должна была делать так как ему нравилось. А я даже толком отсосать не могла. Вот он меня и бросил.

– Что ты такое говоришь! Нет. Ты не должна так думать!

– Самое страшное, что мне самой нравится быть куклой в руках мужчины. Меня возбуждает, когда со мной грубо обходятся. Я дико возбуждаюсь.

Вера молча слушала мать.

– Хочешь выпить? – предложила Елена Николаевна.

– Давай.

Хозяйка встала, достала фужеры и налив коньяк, протянула дочери.

Выпили молча. Елена Николаевна подошла к окну, закурила и облокотившись на подоконник смотрела в окно.

Вера только сейчас заметила, что мать так и не переоделась после работы. Она была в коричневой юбке, светлой блузке и колготках.

Вера подошла сзади матери и облокотившись на ее спину, обняла. Взяла из рук матери сигарету и затянулась.

– Давно тебе нравится жестокий секс?

Елена Николаевна промолчала.

– Андрей единственный кто поступал с тобой так?

– Нет. Все началось с твоего отца. Это он приучил меня возбуждаться от боли. Позже, когда твой отец погиб, я долго не могла получать удовольствие от обычного секса. Мне нужна была грубость. Только чувствуя себя подстилкой и шлюхой я кончала. Прости, что все это говорю тебе. А как у тебя с мальчиками?

– Никак. Мне нравятся женщины старше меня на 10 – n лет.

Елена Николаевна посмотрела на дочь через плечо.

– И как давно у тебя подобные связи?

– С десятого класса. Первой была Людмила Ивановна – русский, литература. Целый год. Потом были девчонки из группы в универе. С недавнего времени – Анфиса Михайловна. Она преподает английский.

– Я ее знаю. Она же моего возраста.

– Да. И мне это нравится.

– Как далеко у вас зашло? Ты спишь с ней?

– Да. У нее ее прекрасное тело. Как у тебя.

Вера все еще обнимая мать стала гладить ее бедра через юбку.

– Вера, что ты сейчас делаешь? Ты хочешь мне показать, чем вы занимаетесь с Анфисой после учебы?

– Мне просто нравится твое тело.

– Мне тоже нравится твое тело, но я не позволяю себе вольностей. Я не на столько много выпила.

Руки Веры стали опускаться ниже и правая рука проникла между ног матери. Вера сжала левое бедро Елены Николаевны с внутренней стороны.

– Доченька, что ты творишь? Ты же возбуждаешь меня.

– Я знаю, мамочка.

Вера наклонилась и стала сосать левою мочку уха матери. Левая рука передвинулась и проникнув под блузку, стала сжимать живот матери.

– Ну тогда уже сожми мою грудь, милая.

Елена Николаевна впадала в истому, все еще сомневаясь в правильности деятельности дочери.

– Мам, у тебя были раньше отношения с женщинами?

– Да, пару раз. Однажды с сестрой твоего отца и несколько раз с учительнице по физкультуре.

– И как тебе? Понравилось?

– Не помню.

– Хочешь напомню?

– Не знаю, милая. Стара я уже для этого.

– Ну что ты, мамочка. Ты в рассвете сил.

Вера стала опускать ниже. Она встала га колени позади матери задрала юбку. Потом попросила мать расставить ноги пошире. Медленно сняла колготки и отбросила их. Она приблизила лицо к ягодицам женщины и почувствовала аромат тела зрелой женщины.

– Верочка, может остановимся пока не поздно?

– Чего ты боишься?

– Боюсь, что мне это может понравится и я не смогу остановится. Потом буду тебя ревновать ко всем остальным, срываться на тебя. А я тебя люблю и не хочу тебя потерять.

– Ты меня не потеряешь и я могу дать тебе то, что тебе нужно, но только если ты будешь меня слушаться.

– Хорошо. Я сделаю все что ты захочешь. Только давай отойдем от окна. Мне стыдно. Может кто – нибудь увидеть.

– Мам, ты чего? 21 – й этаж! Кто увидит? Наш дом самый высокий в районе.

– И все таки, малышка, пойдем в спальню.

– Нет, сначала мы пойдем в ванную. Ты же сказала, что будешь меня слушаться.

– Да, буду.

– Иди и хорошенько выбрей ноги и низ живота.

– Ладно, малыш, сейчас все сделаю. А ты не могла бы, пока, сварить кофе?

– Конечно, мамулечка. Иди.

Елена Николаевна, женщина сорока двух лет, худощавая, не высокая женщина. Размер груди 4 – й. Не сильно широкие бедра, небольшой животик, оставшийся в наследство после родов.

Вера насыпала в турку кофе и поставила на плиту.

Елена Николаевна пошла к себе в комнату. От мужа им осталась четырехкомнатная квартира большой планировки. Она покопалась в шкафу – купе и выбрала комплект красного белья и чулки, взяла халатик и пошла в душ.

В душе Елена Николаевна начисто выбрила ноги и промежность. Если ноги она брила каждую неделю, то промежность она брила всего дважды в жизни. Первый раз в день свадьбы, а второй раз перед родами Верочки.

Тщательно помывшись и обтеревшись Елена Николаевна высушила волосы. Они стали шелковистыми и волнистыми.

– Надо будет подстричься, – подумала Елена Николаевна глядя в зеркало.

Она взяла с полки гель после бритья интимных мест и смазала все выбритые места. Затем, когда гель впитался она втерла в промежность эфирное масло лаванды. Одела красные стринги пояс для чулок, затем сами чулки и наконец бюстгальтер. Так вызывающе, по ее мнению она не одевалась уже лет 20.

Пр выходом из ванной она взглянула еще раз на себя в зеркало, одела халатик и вышла.

По квартире разносился стойкий запах арабики. Елена Николаевна сама отбирала на рынке сырые зерна, сушила, жарила и молола. У нее был собственный рецепт приготовления кофе. Она совсем не давно рассказала его дочери и судя по запаху она усвоила его в совершенстве.

Елена Николаевна зашла на кухню и облокотилась на дверной проем.

Вера стояла спиной к ней, облокотившись на подоконник. И курила. Она уже переоделась в короткие хлопчатобумажные шорты и короткий топик. Елена Николаевна опустила глаза и посмотрела на свои ноги. Она тихо вышла из кухни, открыла гардероб достала красные "шпильки" на высоком каблуке. Потом снова вернулась на кухню, но уже твердым медленным шагом.

Вера сидела за столом и наливала из кофейника кофе.

Вера посмотрела на мать. Потом подошла к ней, обняла руками за шею и нежно поцеловала в губы. Елена Николаевна не ответила, но и не сопротивлялась.

Вера отстранилась от матери и глядя в глаза сказала.

– Прекрасно выглядишь. Я вижу ты выбрала красный комплект, который недавно купила для Андрея?

– Не говори мне больше о нем. Хорошо? Сегодня я ничего не хочу слышать ни о нем, ни о других особях мужского пола. Договорились?

– Хорошо. А о ком ты готова сегодня разговаривать?

– Иди в зал, я сейчас сама принесу кофе, – сказала мать.

Вера ушла в зал и устроилась на диване, около которого был десертный столик из стекла. Вера забралась на диван, подобрав под себя ноги.

В комнату зашла Елена Николаевна и поставила на стол поднос с чашками, кофейником, бутылкой коньяка и стопками.

Она падала дочери стопку коньяка. Они чокнулись и глядя друг другу в глаза, пригубили.

– Мы можем поговорить откровенно, милая? – спросила Елена Николаевна

– Конечно. Спрашивай.

– Как тебе Анфиса в качестве любовницы?

– Если честно, то мы не совсем любовницы.

– Поясни.

– Она выполняет мои приказы. Если хочешь, то она моя сексуальная рабыня.

– Вот как? И как это произошло?

– Мы с Ларисой не могли найти нужную литературу к конференции и решили обратиться к ней. Она нашла литературу. Лариска выхватила книги и убежала, сказав, что сделает все по своему докладу за 2 дня и отдаст мне.

Анфиса попросила остаться и подождать пока она найдет еще несколько книг, нужных мне.

Пока она искала, была в другой комнате и случайно села на пульт от телевизора. На экране появилась запись, на которой была заснята Анфиса. Она была голой. Стояла на коленях перед девочкой лет n – 17 и сосала страпон. Девочка крепко держала ее за волосы и трахала ее в рот. Руки и ноги Анфисы были скреплены сзади кожаными браслетами и пристегнуты друг к другу так, что Анфиса не могла наклонится в перед.

Тут я услышала шум и грохот. Забыв выключить телевизор я побежала в другу комнату, узнать, что случилось.

По середине комнаты лежала Анфиса и что – то пыталась мне сказать. Ее всю трясло. Она показала рукой на шкаф. Я подбежала и увидела флакон с таблетками. Я дала ей флакон и побежала за водой. Принесла воды, но как оказалось, она уже проглотила 2 таблетки и ее перестало трясти.

Я затащила ее на диван в этой же комнате.

Анфиса попросила меня пока не уходить и побыть с ней часа 3 – 4, так как приступ может повториться.

Время было позднее. Я позвонила тебе и сказал, что ночую у Ларисы. Ее тоже предупредила, но не сказал где я на самом деле.

Дождавшись, когда Анфиса уснет, я ушла в другую комнату. Увидела, что кассета кончилась. Я решила перемотать и посмотреть запись полностью. То что я увидела меня зверски возбудило.

Как оказалось девочка была не первой, кто ее трахал.

Первым был молодой парень с огромным членом весь одетый в кожу. Анфиса лежала на кровати на спине, а ее голова свешивалась вниз. Парень приказал девочке лизать Анфису между ног. Он задрал ее бедра к груди и привязал к телу, раздвинув их в сторону. Снимала все это на видео, судя по голосу, женщина. И судя по приказам именно она заправляла всем этим процессом. Она отдавала приказы.