Светка медленно брела по улице, погруженная в мысли о жизни. С одной стороны, все у нее было не хуже чем у других – и в универе нормально, и с личной жизнью порядок, и даже с деньгами более – менее терпимо. С другой же стороны сессию еле – еле сдала, был даже момент, когда она реально готова была забрать документы, только бы прекратить эти бессмысленные мучения. С Женькой, считающимся ее парнем, тоже... ему, как и всем, только одного надо. В принципе, Светке это "одно" нравилось не меньше, но еще больше хотелось замуж, а про это даже разговора как – то не получалось. Да и денег на самом деле хватало только на выживание, не позволяя думать о каких – то там развлечениях и прочих вольностях. Эх. . – думала она, шагая по пыльному провинциальному асфальту – Надо что – то менять в этой жизни!

– Девушка!!! – донеслось из – за спины. – Подождите! Постойте!

Вот везет же кому – то! – с завистью подумала Светка – А я никому не нужна! – она завертела головой, ища ту счастливицу, которой даже по улице спокойно пройти не дают. Ни одной подходящей особы в пределах видимости не оказалось. А вот грузный запыхавшийся мужик остановился прямо возле нее.

– Девушка! Извините что помешал... Как вас зовут?

Светка задумчиво меряла его взглядом. Так, лет шестьдесят, ниже ее, одет, несмотря на жару, в белый костюм – тройку, с шейным платком (для этого городишки такое – просто охренеть!), на голове – белая же шляпа (еще раз охренеть!), по общему впечатлению – не бедствует... Все бы ничего – но возраст, возраст... Не, ну его нафиг.

– Да пошел ты! – озвучила Светка вывод и развернулась, собираясь продолжить свой путь.

– Ну подождите же! – раздалось сзади – Вы меня не так поняли! Хотя бы выслушайте меня!

– Ну чо те надо? – Светка повернулась, готовясь выслушать обычную муру про то, как она проходя по улице поразила его в самое сердце.

– Простите, вы меня неправильно поняли! – повторил он. – Дело в том, что я режиссер. N – ский Государственный Академический Театр. Вот. – он покопался в карманах пиджака и извлек на свет какие – то корочки.

Слегка ошарашенная таким поворотом Светка не успела толком ничего прочитать, но заметила и фотографию, вполне похожую на оригинал, и круглую фиолетовую печать с множеством мелких буковок по окружности и орлом в центре, и размашистую подпись. Мужик между тем продолжал тараторить:

– Так я как вас увидел, как вы задумались, сразу понял – это – то мне и нужно! Такое лицо, такие глаза! Мы до сих пор на эту роль никого найти не можем, а тут вы и идете! Нет, думаю, такой случай я упустить не могу!

Светка, пропустив большую часть объяснений, не могла сообразить, чего он от нее хочет. Понятно, что не в койку тащит, а больше ничего не понятно.

– Так что от меня надо – то? – настороженно поинтересовалась она.

– Ну я же вам объясняю! – мужчина всплеснул руками – Я вам роль предлагаю! В нашем театре! Ну???

– Так я ж не умею...

– И не надо! Там всего ничего... даже слов нет. Вы же понимаете, что вот так, на улице, ничего серьезного вам не предложат. Вы попробуйте, а там, если у вас все получится, посмотрим...

– Не знаю... – Светка растерялась. Попасть в мир искусства ой как хотелось. Какая же девушка об этом не мечтает? Но чтобы вот так...

– Как вас зовут? – не унимался мужик.

– Светлана.

– Очень хорошо, Светочка! Вот вам моя визитка, завтра в театр приходите, на входе ее покажете – вас ко мне проводят.

Он написал что – то на обратной стороне картонного прямоугольника, сунул его ей в руку, повернулся и торопливо зашагал куда – то по своим делам.

Вернувшись в общежитие, Светка первым делом разыскала Ирку, признанного специалиста по всему, что связано с культурной жизнью.

– Знаешь его? – она показала визитку.

– Откуда это у тебя? – Ирка подозрительно посмотрела на нее.

– Так знаешь или нет?

– Конечно! Это же самого Иваницкого визитка!

Это Светка и сама видела. Иваницкий Игорь Семенович – золотыми буквами. Ниже, чуть мельче – режиссер. В левом верхнем углу – лира. Справа – какая – то античная баба.

– А кто это?

– Ну Свет, ты что, не знаешь? Это же главный режиссер нашего главного театра! Рассказывай, где взяла?

Светка, заподозрив что все может оказаться правдой, изложила ей всю историю.

– Надо идти. – заключила Ирка. – Такой шанс раз в жизни бывает. А хочешь, я вместо тебя схожу?

– Не, он же именно меня звал. Знаешь, Ир, я наверное схожу, посмотрю. . а если что – просто уйду. Да?

– Конечно иди! Только белье надень покрасивее. .

– Это еще зачем?

– Свет, ну ты что, не догадываешься, как в актрисы попадают?

– Так вроде это я ему нужна, а не он мне...

– Ну как знаешь. – Ирке явно не нравилось пренебрежение ее советами. – Я предупредила. .

На следующий день, около двенадцати, Светка вошла в театр. Несмотря на ее опасения, визитка произвела положенное действие. Пробегавшая мимо тетка указала ей дорогу и вскоре Светка нашла вчерашнего мужика, сидящего перед сценой со стаканом минералки в руке. И в зале и на сцене царил полумрак. Редкие слабые лампочки, не в силах разогнать его, позволяли беспрепятственно ориентироваться, но не более того.

– О, пришла все – таки! – обрадовался режиссер.

– Игорь Семенович, а что у вас темно так?

– Экономия. Мы государственное учреждение культуры, денег мало, вот и экономим на всем. Да нормально, мне все видно. Потом, если надо, поярче сделаем. Вон наверху осветитель сидит. – он ткнул пальцем куда – то вверх.

– Так что мне делать?

– Что ей делать? – переадресовал он вопрос сидящей рядом тетке.

Та полистала лежащую у нее на коленях пачку листов.

– Я думаю, Игорь Семенович, начнем со сцены изнасилования.

– Во! – повернулся он к Светке – Слышала? Сейчас тебя насиловать будут!

– Э – э – э – э... Мы так не договаривались. – Светке стало немного страшно.

– Да не бойся ты! – рассмеялся режиссер – Мы ж не какой – то там, прости господи, порнографический театр! Мы порядочное академическое заведение. К нам дети ходят. Тебя даже раздевать никто не станет... ну почти не станет.

– А. . А как же?

– Смотри, дело будет так... – начал объяснять он. – Ты с главной героиней этого спектакля – он показал тетку на сцене – идешь вон оттуда. Вон там вас ловят злодеи. – Он указал на двух мужиков, курящих неподалеку. – Героиня убегает, а тебя они ловят. Тащат вон к той тумбе, кладут на нее и держат за руки, пока тебя насилует... – он огляделся – Нет его пока, ушел куда – то. В общем, главный злодей. Заметь, Народный Артист! Ну, в общем – то, и все. Героиня потом весь спектакль мучиться будет, страдать, что тебя так подставила, ну да это уже не твоя забота. Тебе главное испугаться, а потом делать мученическое лицо. Поняла?

– Поняла... А как это... как он меня. . не раздевая?

– Светочка, ну ты же должна понимать... юбку он тебе все же задерет. Но это же не страшно, на пляже ты ведь вообще без нее ходишь?

– И все?

– Все. А, да, еще он тебе трусы порвать должен и рот ими заткнуть. Но это тоже предусмотрено – успокоил он – мы тебе для этого специальные выдадим.

Тетка рядом покопалась в какой – то коробке и подала трусики, самые простые, разрезанные по бокам и сметанные буквально в три стежка.

– Надевай.

Стесняясь, Светка натянула их на себя.

– Ты высоко не тяни, а то Леонидыч может не разобраться и с твоими вместе сорвать – подсказала тетка.

– Ну, готова? Иди, попробуем. .

С первого раза ничего не получилось. Светку, как и положено, поймали, подтащили к тумбе, плюхнули на нее животом, лицом в зрительный зал, неизвестно откуда взявшийся Леонидыч пристроился сзади...

– Нет! – недовольно заорал вдруг он. – Семеныч, ты что, не видишь? Так не пойдет!

– Ну чего тебе еще?

– Семеныч, ну ты глянь, насколько я ее ниже! Ее задница на уровне моего живота! Какое тут изнасилование? Ржать все будут!

– Ладно, сейчас придумаем... Леха!!! Принеси Леонидычу подставку какую – нибудь!

Через минуту Леха притащил какую – то квадратную деревянную штуковину. Теперь Светке приходилось стоять широко расставив ноги, чтобы не наступать на нее. Насильник взобрался на предложенную подставку, примерился и удовлетворенно крякнул.

– Ну что, доволен? – режиссер допил минералку и махнул рукой – Начали, все сначала! И еще! Светка, когда они тебя тащат, ты должна орать и сопротивляться! Поняла! Орать и сопротивляться! А то идешь... как на праздник.

Со второго раза все пошло лучше. Светка орала и брыкалась, но все равно оказалась на тумбе в той же позе. Помощники злодея держали ее за руки, растягивая их в стороны и делали зверские лица. Леонидыч занял свое место сзади. Светка почувствовала, как взметнулась юбка и твердая мужская рука дернула театральные трусики, легко разрывая их. Через мгновенье трусики оказались у Светки во рту. Один из помощников, заталкивая их, пялился на ее не прикрытую теперь задницу с белым треугольником скрывающихся между ягодиц стрингов, пока Семеныч не наорал на него. После этого все смотрели только в зал. Леонидыч покачивался сзади, изображая половой акт, а вот руки его вполне естественным образом шарили по Светкиной заднице и бедрам.

– Терпи, Светик. . – шепотом приговаривал он – Все должно быть натурально!

Светка терпела, старательно мычала и дергалась, изображая на лице страдания.

– Не верю! – кричал режиссер – Светлана, я тебе не верю! Мучений не вижу!

Светка задергалась еще больше, но не указания режиссера были тому причиной. Она ощутила, как ее трусики сдвигаются вбок, а между ног к обнажившимся половым губам прижимается нечто длинное и твердое. Она принялась вырываться всерьез, но помощники злодея честно выполняли свои обязанности, думая что это всего лишь игра. Трусики во рту не позволяли им что – либо объяснить, а приглушенное ими мычание режиссеру даже понравилось, о чем он немедленно всем и сообщил. Твердый предмет между тем, потеревшись о губки, раздвинул их и начал проникновение внутрь. Светка билась, не в силах ему воспрепятствовать, чувствуя как толстая дубина вползает в нее.