– Не томи, Склифософский, – поторопила его я, желая поскорее услышать развязку истории. Но как оказалось, до развязки было еще далеко.

– В общем, идут они... и что вы думаете видят? Думаете, умиротворяющую картину заката солнца в необъятные просторы Балтики? Думаете, мирно отдыхающих туристов? Девушку с вязанием в руках? Как бы не так! Видят они большую сочную жопу. Такую жопу не заметить нельзя! Им так слегка плохеет, но они еще не врубились, они еще своим глазам не вполне верят. Тем более что подобного в своей непростой и долгой жизни никогда не встречали. Чтобы в одной заднице сразу два хуя. То есть непосредственно в заднице один, второй – там, где ему и полагается, трется о клитор нашей затейливой подруги. Картина Репина, маслом... Масло видно немало ушло, потому что елда у того, который сзади, что моя рука. Ну или старички преувеличивают. А, Элл?

– Да нет... он и правда был... такой большой... Но помилуйте, я была пьяна, я была в такой ажитации... И эти два итальянца, они были так хороши, так соблазнительны...

– Что ты не могла им не дать. А я так думаю, что еще и попросила. Старики наши замерли и так, будто соляные статуи, стояли уж не знаю сколько. Пока Эллочка, оседлав того, что сидел на лавке, позволяла второму тренировать свой анус, окончательно стемнело и в качестве наиболее яркой детали, наши страдальцы припоминают огромную грудь, что точно маятник качалась по ветру. Сзади ее любитель узких проходов лапал, спереди лобзал его соотечественник. Потом они Эллочку рачком поставили и по очереди вставили ей. А потом посадили на лавочку и еще раз вставили. Точнее вставлял один, второму она с превеликим удовольствием отсасывала. Элл, ну как, я все точно излагаю?

– Мммм, – опустила глаза Элла, – в общем и целом... Я эту парочку сразу заприметила. Такие ладные парни, попки налитые, глаза точно вишни и горячие, как жеребчики. Все поглядывала на них, поглядывала. Вижу, сами они подойти не решаются, ну я и взяла инициативу в свои руки. Предложила им по водочке, нашей русской, за знакомство. Они выпили и стали чувствовать себя увереннее. Ну а потом говорю, что то душно, не прогуляться ли нам?

– Ха – ха, и прогулялись! – заржал Паша.

– Да... – окунувшись в воспоминания, мечтательно протянула женщина, – тот, что постарше, сразу мне под юбку полез. А который помоложе все комплименты отвешивал. Белиссима мол... А потом мы на лавочку присели. Ох... я в середине, а они с двух сторон меня зажимают, под кофточку лезут, руки огненные, губы жаром исходят... Сама не помню, как верхом на одном из них очутилась. Я тогда еще одетая была, просто юбку приподняла, трусики в сторону и ноги пошире. А он сам в меня... за бедра держит, плотней на себя насаживает и задом так и ходит... толкается, нетерпеливый такой... . А второй меня в это время раздевал. Сначала сверху, потом юбку мне через голову стянул, а трусики так просто порвал.

– Ооо... как это wonderful... восхитетельно! – завистливо простонала Хильда.

– Да, несравнимо ни с чем, – согласно кивнула Элла, – полная свобода. Ветер, морем пахнет и я буквально на все готова. Когда второй в меня решил войти, думала не приму, уж больно здоровый, но так я завелась, что и ему место нашлось. Он головку с трудом правда протиснул, ну а уж потом раза два поднажал и весь уместился.

– Жопа не болит? – с наигранным сочувствием поинтересовался Паша.

– Побаливает, – не стала спорить Элла, – но оно того стоит! Это было так сильно!

– Ладно, восторги потом. История не терпит белых пятен. Так вот, старички уже почти при смерти. Их уши терзает русский мат вперемежку с итальянскими ругательствами. Вы не смотрите, что Элла с высшим образованием и профессорская жена. Фразы "еби меня" и "я хочу твой хуй" даются ей легко и без натуги. И это было еще самое литературное, из того, что она кричала.

А, Элла? Ну и вот. Аккурат в тот момент когда один кончал прямо Эллочке в рот, а второй стоял рядышком и тоже готовился спустить, старички и не выдержали надругательства над нравственностью. Тем более что второй макаронник, так и не дождавшись своей очереди, стал спускать прямо на лицо русской сексбомбе и рикошетом попал на бабушкин наряд. Экий пердимонокль! Парочка, утираясь, помчалась к капитану жаловаться. Ну и пока суд да дело, пока капитана искали, пока обратно шли, указуя ему дорогу, итальяшки уже свалили.

Капитан застал дивную картину – полуобнаженная нимфа, чисто формально накинувшая на себя одежду, возлежит в шезлонге. Волосы спутаны, грудь из выреза вываливается, юбка на бок сбита, а на лице то, что буддисты называют нирваной. Капитан прибалдел конечно от такого, но взял себя в руки и изрек: "Не место такому на ввереном мне корабле! Не потерплю!

Прекратить публичный блуд и безобразия!" А что прекращать то? Он уже к концу праздника подоспел. Элла оттраханная лежит, еле живая, поди докажи, что было, а чего не было. Но положение обязывает. Он, значит, ее продолжает журить, а она эдак словно невзначай ножкой, а точнее пальчиками к его паху прижимается и поглаживает, поглаживает. Капитан дрогнул. Речи не прервал, но к пальчикам поближе притиснулся. Забрало его.

– Вы смелая жьенщина, – обратилась к пунцовой от внимания собравшихся даме Ула.

– Еще какая смелая! Капитан, чувствуя, что дело пахнет халявной еблей, по быстрому спровадил старичков, пообещав им как следует разобраться во всем и даже оштрафовать распутницу. А сам красотку под локоток и в уголок. Мол, нечего тут на самом виду. Затащил ее в свою капитанскую каюту, благо идти было недалеко, да и дочитал лекцию о правилах поведения на лайнере. А пока дочитывал, она его минетом ублажала. Прямо в капитанском кресле. А потом прямо на капитанском столе она ему и дала.

– Да я не хотела сначала! – уточнила Элла, правда без излишней уверенности в голосе, – но он штрафом пригрозил, пришлось снова юбку задирать. Трахается он так себе. Монотонный какой то. Пилил меня сзади, пилил, все никак кончить не мог.

– А ты бы ему сразу в задницу предложила.

– Ну уж потом и предложила. Мне так с ним даже больше понравилось. Он когда туда вошел, а рукой меня подрачивать начал, я только тогда во вкус и вошла и даже кончила почти сразу. Но он меня еще с полчаса потом не отпускал. То так развернет, то эдак, то в рот у него возьми, то сядь на него, так чтобы он задницу видел и мог туда палец засунуть.

В общем отымел он меня по полной. Выдержка поистине морская. Я уже неживая почти была, когда он спустил. И видать старички ему напели, что итальянцы мне прямо в рот, да на лицо. Он тоже так захотел. А секса у него, ручаюсь, полгода не было. Спермы столько, что я чуть не захлебнулась. Слава богу, что он все это время меня между ног трогал и так у него это ловко выходило, приятнее чем членом, что я опять кончила. На этом и расстались.

– Да... . – протянул Паша, – дала ты всем прикурить...

– Насчет прикурить не знаю, – жеманно повела плечиком Элла, – но дать действительно дала. Не всем, всего лишь троим. Впрочем, еще не вечер, правда девочки?

Мы понимающе переглянулись и затребовали у официанта кофе. Пора было закругляться. Лайнер причаливал в порту Хельсинки. Нам предстояла экскурсия, пропускать которую мы не собирались.

* * *

Ничем особенным не примечательная столица Суоми радовала теплой погодкой, пасмурным, но пока довольно спокойным небом. Невыразительные финки, предпочитающие сдержанные безликие одежды, таращились на мой явно слишком ярковатый для этих мест наряд – обтягивающие джинсы, сидящие так низко на бедрах, что было видно кружевное белье, золотистые открытые босоножки на высоком каблуке и ярко розовый топик, скрывающий гораздо меньше, чем требовали приличия. Когда любопытные взгляды меня слишком достали, я накинула на плечи легкий шарфик, расписанный райскими птицами, но это не сильно поправило ситуацию.

Без особого интереса побродив по центру, мы решили быстро пробежаться по магазинам и первым делом наше внимание привлек бутик женского белья.

– Наш любимый магазинчик, – дернула я Игоря за руку, – зайдем?

– А у меня есть выбор? – улыбнулся Игорек и ступил на крыльцо лавочки.

Внутри звучала тихая музыка, свет был приглушен, а звуки шагов гасил толстый ковер. Магазинчик был не из дешевых. Качество белья, вывешенного на витринах не вызывало сомнений. Да и с размерами, верилось, проблем не будет. Финские дамы, как я успела заметить, не отличались плоской грудью.

– Что желаете? – выскочил нам навстречу приветливый белобрысый паренек лет двадцати. Его английский был безупречен, а экстерьер приятно радовал глаз.

– А что вы можете предложить? – поинтересовалась я.

– Для вас все что угодно! – патетически уверил он и тут же метнулся к кронштейнам.

Через минуту передо мной высилась гора восхительного белья, воздушного, почти невесомого. Открытые бюстье, кружевные лифчики, изысканные корсеты, крошечные трусики. Покупка столь изысканного белья не терпела спешки и я приготовилась к долгой примерке. Игорек, предвидя привычное магазинное томление, уселся в кресло и попросил чая, который ему был доставлен премиленькой продавщицей. Идя в примерочную, я краем глаза заметила, что она уже бойко щебечет с ним. Ну отлично, никому не придется скучать.

Сначала я решила примерить темно синий комплект из шелка, затейливо расшитый кружевами ручной работы. Раздевшись догола, благо все белье было снабжено одноразовыми наклейками, я натянула трусики и засомневалась. Кажется, они чуть велики. Не очень старательно прикрыв рукой грудь, выглянула в зал и поманила продавца.

– Нужны чуть поменьше, – я развернулась к нему попой, демонстрируя недостаточную степень облегания шедевра бельевой промышленности.

Парень тут же подхватился бежать за другими.

– Погодите, – остановила я его, – эти заберите. И как будто забыв, что нахожусь не на нудистском пляже, а в магазине, неспеша выскользнула из трусиков и протянула их оторопевшему парнишке, глядя ему прямо в глаза. Когда он явился с очередной порцией пакетиков, я как раз пыталась застегнуть крючки на пурпурном очень открытом корсете.

– Помочь? – хриплым от волнения голосом спросил он.

– Будьте так любезны, – кивнула я и повернулась к нему спиной. Стоит отметить, что внизу на мне ничего не было. Но за свою попу мне никогда не приходилось краснеть. Застегивая крючки, парень возился куда дольше, чем того требовала несложная процедура. И кажется, он сильно пожалел, что крючки закончились у поясницы, а не ниже. Он словно нечаянно коснулся рукой моей ягодицы и когда я не выказала недовольство, задержал ее там на пару секунд. Руки у него приятные... хм...

Потом мы с ним изучили комплект цвета топленого молока. К нему требовались чулки и я получила целых четыре варианта, которые мне разрешено было так же попробовать в деле. Правда я пообещала, что куплю все, которые примерю.

Игорь, с пониманием наблюдавший за нашей суетой, не забывал обольстительно улыбаться собеседнице и даже время от времени что то шептал в ее хорошенькое розовое ушко. Она так и млела. Ну и кто мне теперь будет рассказывать про холодных финнок? Десять минут разговора с симпатичным мужчиной и она уже непроизвольно расставляет ножки пошире.

А язычком так откровенно водит по губам, что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы угадать ее мысли. Муж угадал их правильно. Он осторожно сжал ее круглое колено и склонился совсем близко. Вот его рука снимает несуществующую пылинку с лацкана ее короткого и тесного пиджака, и мимоходом нежно поглаживает грудь. Девушка не протестует, она лишь просит его о чем то. Игорек согласно кивает и они вместе уходят куда то. Очень надо сказать вовремя. Потому что в магазин заходят две преклонного возраста дамы, тут же деловито приникающие к витринам.

Пока парень быстро подбирает для них белье, я сижу в примерочной кабинке на низкой тумбе и прислушиваюсь к подозрительным звукам за перегородкой. Кажется в соседней кабине кто то уже наслаждается жизнью и я догадываюсь, кто именно.

Догадался об этом и продавец, пришедший проверить, как идет примерка.

– Как вам кажется, вот этот мне впору? – я потянула нежно сиреневый лифчик за лямки.

Он профессионально огладил мою грудь и нашел что белье сидит на мне идеально.

– Оно сочетается с этими чулками, – и он погладил меня по ноге, – и с этим поясом, – он прошелся рукой по бедру. И к нему еще подойдут вот эти трусики, – он потянулся за трусиками, но я уверенно остановила его.

– Мне кажется, что без трусиков лучше, – сказала я, кладя его руку себе на лобок.

– Да... – охнул он, – вы конечно правы.

Руку не убрал, но и дальше идти не осмеливался. И тогда я погладила его по паху, с удовольствием отметив, что там уже все в полной готовности. У нас было не так много времени, о чем я ему деликатно напомнила.