Как Маша ни делала стрижку на срамном месте, как ни массировала свои грудки перед съемками, всегда в фото был, по ее мнению, изъян. Вот именно то 3. 14зда взъерошена, то сиськи набок. Тогда Ваня нашел в интернете по запросу "фотохудожник ню" в поисковике одного из мастеров, приглашавшего: "желаете сняться "ню" – обращайтесь ко мне", и приехал к нему в мастерскую лично. Ваня не стал раскрывать всех карт, а представил все так, что его знакомая хочет сняться, возможно, в одежде, но Ване хотелось бы, чтобы были снимки "ню".

Он, дескать, хочет оставить эти снимки на память, а подруга, видимо, тоже не против сняться "ню", но пока комплексует. Так вот, нельзя ли ее "раскрутить" на такие съемки, а все файлы с фото потом передать Ване. А Ване хотелось бы понаблюдать тайно за процессом съемок, чтобы получить, так сказать, мастер – класс от умудренного опытом. Умудренный опытом заметил на это, что обычно, если заказчик и объект съемки – разные лица, и заказчик желает наблюдать, причем втайне от объекта съемок, за процессом, фотохудожник не разрешает заказчику подсматривать (нехорошо!). Но, чего не сделаешь ради хорошего человека, причем за его же деньги!

Однако, увидев любительское (Ваниного производства) фото Маши ("Хороша Маша, да не наша!"), прикинув, какое богатое тело скрывается под одеждой будущей модели, фотохудожник пошел на значительные (!) уступки. Он предложил такой вариант: фотограф не возьмет с Вани деньги за мастер – класс, но Ваня разрешит учителю ("сэнсэю" от фотографии, так сказать) склонить объект съемок к сожительству. То есть, мастер брался "раскрутить" девушку не только на съемки "ню", но и развести ее на секс, натянуть, потрахать, пое#ать! Ваня вначале хотел дать фотохудожнику в табло, затем посмеялся, мол, не уступит девушка. Потом засомневался, видя уверенность мастера в собственных силах (зря он не обратил внимания, что у фотографа даже очки, а не то, что глаза, заблестели от вожделения!).

Потом Иван согласился, решив, что у каждой дамы есть дырочки. Если ими кто – то попользуется, кроме Вас, то, когда этот кто – то даму отпустит, дырочки все равно остаются при ней. А если деньги кому – нибудь заплатишь за что – то, то вернуть их потом бывает практически невозможно. Например, за учебу деньги точно не вернешь. А дырочки, если даже их сильно натрут, можно полечить, и они вновь будут готовы к употреблению. В общем, сами понимаете, моральный облик Ивана был довольно – таки, если можно так выразиться, аморальным. Халявщик он! Вместо того чтобы деньги фотомастеру заплатить, жену решил под него подложить.

Маше понравилось предложение Вани пойти в студию к фотографу, к настоящему мастеру этого дела. Если бы она знала, КАКОГО ДЕЛА ОН МАСТЕР, то, скорее всего, не пошла бы. И если бы знала, что муж ее готов подложить под чужого мужика, лишь бы бабло сэкономить, тоже задумалась бы. Впрочем, кто их знает, этих дам? Может, все равно пошла бы и дала бы. Маша купила новые бюстгальтеры и трусики. Здесь были и штанишки с рюшечками и кружевами, и стринги, больше похожие на веревочки, чем на трусы. Веревочки не прикрывали ни жопу, ни 3. 14зду. Как говорится в анекдоте: "Раньше, для того, чтобы увидеть женскую попку, нужно было разорвать на ней трусы.

Сейчас, чтобы увидеть женские трусики, нужно разорвать пополам попку". Она купила и боди, и чулочки, и колготки, и платье с большим декольте. Даже платье возбуждало Ивана, и заранее вызывало его ревность, так как он представлял, как фотограф будет заглядывать с фотоаппаратом в декольте. Услужливое воображение рисовало ему немыслимую картину: "Вот фотограф тянется фотоаппаратом к полуобнаженной груди Маши. Вот он засунул аппарат между грудей. Вот он, как мультяшный герой, проскальзывает весь под платье Ваниной любимой, та втягивает животик. Фотограф проскальзывает дальше, в трусики. И там снимает, снимает. То перед, то зад. Потом погружается весь в 3. 14ду"! Если платье с декольте вызывало такие подозрения, то, естественно, нижнее белье вызвало в Ване протест:

– Ты что, собираешься в этом сниматься?

– Ну, не знаю. Но хоть два – три снимка мне бы хотелось сделать в трусиках и лифчике. А ты против?

На лице Маши было написано, что она мечтает сняться в таком виде, в котором обычно снимаются героини тусовок богемы, героини желтой прессы. А такое количество белья она прикупила, чтобы был выбор, в чем сниматься. Ваня дал свое согласие.

Когда в назначенный день они приехали на съемки, Артур (так звали фотохудожника) встретил их в холле бывшего здания завода, где теперь были сплошь фирмы – арендаторы. Он был галантен с Машей и предупредителен с Иваном. В студии Ваня заплатил за работу мастера аванс (как было по уговору). Супруги попрощались до вечера, Иван будто бы пошел на выход из здания, а Артур, извинившись перед Машей, сказал, что сейчас вернется, ему понадобятся для работы помощники: стилист и массажист.

– Массажист? Ну, стилист, понятно. А массажист зачем?

– Видите ли, иногда модели скованы. Перед съемками бывает необходим массаж. Сиськи помассировать, "пелотку".

– Что – о – о?! (Маша была продвинутой молодой женщиной, и знала, что называют "пелоткой" молодые самцы. Массаж грудок она бы еще восприняла положительно. Хотя ей не понравилось слово "сиськи". "Сиськи – письки", тьфу! Но чтобы массировать ей 3. 14зду! Негодяи! Ах, как меж ног, однако же, приятно стало! И груди напряглись. )

– Простите, девушка. После вчерашнего мелю лабуду всякую. Водка с пивом... Вчера. Уф, тяжело! Я имел в виду, чтобы снять напряжение, иногда неплохо помассировать кисти рук, ступни ног, спину.

– А – а – а...

– Подождите 5 минут. Вот Вам журнальчик. Здесь образцы креативных фотосессий.

Артур ушел. В журнале были изображены женщины – модели. Они демонстрировали груди. Иногда поддерживали левую или правую грудь ладонью, приподнимая вверх, показывая всем. Разводили грудки в стороны, сжимали их вместе. Иногда прихватывали пальцами соски. На других снимках модели выпячивали попки назад, выгибались, как кошки, и разводили полупопия в стороны руками. На третьих, широко расставив бедра, показывали стриженые лобки и входы в свои лона. Маша с интересом рассматривала снимки. Она представила, как стоит в развратной позе, или даже лежит, а массажист массирует ей, массирует... Здесь, там. И вдруг вводит. Ах! Потекла!

Артур догнал в коридоре Ивана и провел его наверх, в комнату, в которой находилась раньше будка киномеханика, тогда как ранее в нынешней фото – кино – студии находился небольшой кинозал. Из будки киномеханика специально было сделано небольшое окно. Небольшое, но дающее хороший обзор фотостудии. В фотостудии это окно было почти под потолком, а в будке киномеханика можно было устроиться на стуле и наблюдать через окошко процесс съемок. Артур сказал:

– Друг, мы договорились. Если ты увидишь, что твоя женщина начала отдаваться, не поднимай шума. Дай довести дело до конца. Уговор есть уговор. По рукам?

– По рукам.

– Представь, что смотришь порно, и получи удовольствие.

– Хм. Так обычно девушкам перед изнасилованием говорят: Расслабься и получи удовольствие.

– А ты представь себя на месте своей подружки, представь себя девушкой, которую обязательно "выпорют" сегодня, и тоже получи удовольствие.

Фотомастер вышел из кинобудки, зашел в соседнюю комнату и, увидев там двух девиц, сказал:

– Привет! Займетесь им. Там дверь легко открывается, не закрыта на замок, а просто прикрыта. Петли смазаны. Не разговаривайте с ним, берите его сразу. Ну, как всегда, минет, потом насаживаетесь на его "кол". Насчет анала (давать ему или нет?) сами смотрите, не мне вас учить. Только постарайтесь, чтобы на экране он все видел, что мы с его телкой делать будем.

Артур спустился вниз в одну из комнат. Заглянув, он увидел двух крепких ребят.

– Саша, Сережа, пошли. Девочка хороша, не будем заставлять ее ждать. Но и не торопите события. Только по моим условным сигналам. Начнем нежно, а потом можно во все дыры.

Когда трое мужчин вошли в студию, Маша покраснела. Ей было приятно, было ожидание чего – то еще неиспытанного в жизни. Возможно, секса с тремя партнерами. Но в то же время было немножко стремно. Все – таки, одна с тремя мужчинами... Ей пришла в голову мысль: "Во все дыры". Как будто слова Артура, сказанные им ассистентам, достигли ушей Маши. Натрут, наверно. Мужчины поцеловали ее по очереди. Машу бросило в жар.

– Здесь жарко.

– Да. Давайте вначале охладимся. Знакомьтесь. Маша. Саша. Сережа.

Сережа достал шампанское, бокалы, и разлил вино. Маша пыталась возразить:

– Шампанское? Нам ведь работать. Может быть, воды?

– Воду сегодня еще не завезли. Будет позже. Да ничего. Немножко шампанского не повредит. Оно даже неплохо. Раскрепощает.

Маша вспомнила, как в юности ее раскрепостили шампанским, и трахнули три ее одноклассника. Похожая история была и на работе, в школе, в кабинете директора. Директор, физкультурник и математик ее раскрепостили и вые#ли. Она прекрасно понимала, зачем мужчины поят женщин шампанским в такой ситуации, но выпила.

Саша и Сережа стали делать Маше откровенные комплименты:

– Какие у Вас губы красивые! Крупные, но чувствуется, что плотные, упругие.

– А какая грудь! Высокая, красивой формы.

– А какие бедра крутые!

– Какая попка округлая!

– Даже непонятно, как можно сдержаться, когда Вы будете сниматься "ню"!

"Наверно, вые#ут, мерзавцы! Хорошо, что Ванька не узнает. Ладно, главное, чтобы снимки были хорошими", – обреченно подумала Маша, – "Вкусное шампанское. Как быстро губы ТАМ увлажняются!". Артур вдруг провел тыльной стороной пальцев правой руки по ее груди. Захотелось, чтобы он поцеловал ее соски.

– О, извините, Маша! У Вас соски напряглись, даже сквозь одежду видно. Так эротично! Я их поцелую потом, чтобы четче на снимках видны были. Впрочем, простите. Давайте начнем.