Роману сделали выгодное предложение, поехать на международный семинар в Хельсинки, выступить с докладом по новым технологиям в машиностроении. Он обнял свою женщину, крепко прижимая к себе, а когда она основательно успокоилась, поделился своими новостями. Лера была рада за мужа, она говорила, чтобы тот не отказывался, но сама с сожалением говорила об их расставании и нехороших предчувствиях. Стоя перед выбором, жена или карьера, Роман выбрал Леру. Он позвонил в ректорат, и сообщил об отказе, ссылаясь на жену и детей. Но в институте выбора не было, кроме его кандидатуры, и ему пошли на уступки, предложив поездку с женой, но только на поезде, в связи с лимитом командировочных средств. Роман сказал о предложении Лерочке, и та согласилась с радостью, так как никогда не была за границей. Лера запрыгнула на мужа, расцеловывая все его части лица, и уже представляла, как они едут в поезде, позабыв про события сегодняшнего утра.

Колёса стучали по стыкам рельсов уже около четверти суток, но Романа не покидала мысль, что Лёнчик мог выебать Леру, когда она крепко спала. Анализируя события того утра, он вспоминал, что вернувшись из душа, её ноги были раздвинуты, а писька припухшая и раскрасневшаяся. Ведь прошло после ночи не менее четырёх часов, и последствия их секса должны просто исчезнуть. Но как он не побоялся, зная, что я в душе, и в любой момент могу выйти, Нет, он трус, и не способен на такое, он может лишь подрочить, да и времени у него было мало, успокаивал себя Роман. А может когда я уезжал на работу, она говорила, что её во сне кто – то трахал. Но я ведь трахал её после душа, а она не проснулась, значит, это был я. Ведь когда я приехал, она была в трусах и лежала в той же позе как я её оставил. А привкус спермы на её промокших трусишках, ведь я же ей туда не кончал. Нет, это наверное, с попки натекло, продолжал успокаиваться Роман.

Одна только мысль, что кто – то ебал его Лерочку, приводила его в дикое возбуждение в прямом и переносном смысле. Он бросил взгляд на сидящую супругу, которая смотрела в никуда, слегка прикусив нижнюю губку. Как побитая собачонка, она тоже вспоминала все случаи с Лёнчиком, обвиняя только себя. Вот и в последний раз, какого чёрта я трясла перед ним пиздой, а если бы он сорвался, и изнасиловал как в прошлый раз под шампанское. Нет, а все – таки, кажется, я его проучила, и этот урок пойдёт ему на пользу, так же утешала она себя.

Лера перевела взор на мужа, и их взгляды сошлись. Мокрота на её ресничках, которая появилась от переживания, придавала какую – то особую красоту её личика, и от этого оно выглядело просто мило по – детски. Роман ещё больше влюбился вот именно в это практически плачущее лицо. И теперь он смотрел, ласково улыбаясь в её глаза. Лера тоже слегка улыбнулась, а затем и вовсе расплылась в улыбке, они ближе присели друг к другу, обнялись и больше не думали о плохом. Сейчас их интересовало только одно, когда стемнеет, и они в своём двухместном купе, могут полностью расслабиться от назойливых проводников.

Когда он вернулся из вагон – ресторана с бутылкой вина, Лера лежала на верхней полке, спасаясь от июльской жары. Её тело, одетое в красивое нижнее бельё обдувалось из приоткрытой форточки. Распахнув халатик, Лера быстро раздвинула и сдвинула свои бёдра, перед лицом стоящего мужа, лукаво при этом улыбаясь. Как в быстром кадре, Роман увидел её пирожок с врезавшимися глубоко стрингами в смачные губки.

– Ах ты моя рукоблудница, а ну слезай быстрее, а то я тебе сейчас быстро "сику" надеру, ласково произнёс Роман.

– Ой, а я так боюсь, три дня мечтаю, чтобы мне её кто – то надрал, весело отвечала Лерочка.

Она привстала, села на полку и потянулась к мужу. Роман подхватил её, и как пушинку посадил на нижнее место. Марочное вино оказалось креплёным, и уже после второго бокала у Леры начали поблескивать глазки. Роман взглянул очередной раз на супругу, подумав, до чего же она у меня чертовски красива. Приобняв свою ненаглядную, он прижался щекой к щеке и замер на некоторое время. Перед его глазами быстро пробежала вся их совместная жизнь, от первой встречи знакомства, до данного момента. Он всё время не переставал думать, как он угадал с женой.

Симпатичная девчонка с плоской грудью, осиной талией, сухощавой попкой и длинными ножками, не казалась идеалом для многих парней. И только её большие глаза, с особым завораживающим взглядом, привлекали их как самцов, желая просто трахнуть эту худышку. А вот теперь эта угловатая девочка превратилась в настоящую прекрасную лебедь, которую он сейчас обнимал. Ему порой просто не вверилась, что эта стройная и красивая женщина, которой все смотрят в след, принадлежит только ему. Больше всего на свете Роман боялся её потерять, поэтому в данный момент, он не хотел выпускать её из объятий.

О чём думала Лера, да практически ни о чём. Её волновал один и тот же вопрос, почему муж к ней не прикасался после того, как она рассказала про Лёнчика. В таких моментах, когда он был серьёзен, она никогда не проявляла первой инициативу, боясь выглядеть слишком навязчивой в его глазах. Она чувствовала себя виноватой за то, что какой – то сосунок поимел её обе дырочки, когда она крепко спала, а особенно попу, которую даже муж так не трахал. И сейчас ей хотелось реабилитироваться перед супругом, но как? Он по – прежнему не проявлял инициативы. Вспомнив, что спиртное всегда раскрепощало её в сексуальном плане, она попросила налить ещё ей вина.

Роман разлил всю бутылку, наполняя под завязку большие бокалы, и убрал её под стол. Супруги жадно смотрели в глаза друг друга, периодически улыбаясь, допивая большими глотками остатки вина. Им уже не терпелось упасть в объятия и слиться в единое целое. Поставив на столик стакан, Роман обнял супругу за грудь под бюстгальтером, а второй потянулся к промежности, двигаясь по гладкой ткани трусишек. Не допив, Лера тоже поставила свой бокал, и этой же ручкой скользнула ему под одежду. Ощутив его горячий и вздрагивающий от избытка крови расшиперенный орган, она сжала его всей ладошкой.

– Какой здоровенный, мне кажется, он у тебя потолстел за последнее время. А твёрдый, как кость. Нет у тебя, наверное, там действительно косточка вылезла. Ромка ну скажи, почему он у тебя такой толстый и твёрдый. А Ром ну скажи, почему? Донимала его супруга.

– Почему, почему. Тебя хочет, он привык каждый день по несколько раз, а тут три дня не бывал в гостях у своей кисулечки. Вот и весь гудит, зудит и хочет, чтобы его почесали.

– Ой, у меня тоже там всё гудит, мурашки всю письку защекотали.

Они приподнялись, и начали суетливо раздевать друг друга. Сняв футболку с мужа, Лера рывком стянула спортивные штаны вместе с трусами, и присев, сняла их через поочерёдно поднятые ноги супруга. Вздыбленный член оказался у неё перед лицом. Взявшись за ствол, она несколько раз чмокнула кончик, лизнула по уздечке, снимая выделившийся нектар. Эротично облизнувшись, она сказала: "Не сейчас мой хорошенький".

В этот миг, Роман подхватил свою ненаглядную жёнушку, и положил на полку. Оставаясь в одних трусах, Лера приподняла попку, давая понять, чтобы муж их стянул. Он бросил, не глядя легкие стринги, и лицом упал между раздвинутых ног. Сделав ответный жест, Роман провёл языком по горячей и влажной щели, от самой попы до верхнего свода в лобке. Лера ойкнула, вздрагивая при этом, когда шершавая змейка скользнула по нежному клитору. Её разум отключился от тела, которое было настроено только на секс. Роман взвалился на жаждущую супругу и беспрепятственно ввёл свой член до конца. Не чувствуя внутренних складок и донышка, он начал его вдавливать, раздвигая мощным торсом обмякшие бёдра. Её ножка свалилась с края узкой полки, и она подняла её, закинув за бедро мужа. Проделав то же и со второй ногой, Лера подалась навстречу супругу, желая заполучить всю длину его органа. И когда головка упёрлась в тыльную стенку вагины, Лера расслабилась, наслаждаясь всей его мощью.

Колёса продолжали стучать по рельсовым стыкам, качая вагон, и им не надо было даже двигаться. Приятные колебания, передаваемые от жесткой полки, доставляли неизгладимые наслаждения. Но трёхдневный перерыв, и легкий кураж от вина, толкали на большее взбодрённого супруга. Роман приподнялся всем торсом, вынимая практически член до конца, Затем медленно опустил его до упора.