Въезжая в родное село, Лера заметила через зеркало заднего вида движущийся позади грузовой автомобиль с тралом. Сомнений быть не должно – это погоня. Она не хотела, что бы вся деревня участвовала в разборках и потом щебетала про её изнасилование. Поэтому свернув автомобиль с въезда на главную улицу, Лера решила зарулить со стороны огородов, и бросить там угнанный транспорт. И как только "Москвич" подъехал к высоким зарослям конопли и полыни, напротив их заднего двора, беглянка затормозила. Нет, Лера не побежала сразу домой, сломя голову. Боясь оказаться замеченной на просторах картофельного поля, она понимала, что погонщики легко её вычислят. Поэтому она прихватила увесистую сумку, и направилась в самую гущу сорняков.

Как и в детстве, тут практически ничего не изменилось, те же ходы и лабиринты, шалаши и лежанки, буд – то совсем недавно они с Федькой соорудили эти объекты. Спрятав свою сумку, Лера стала пробираться по конопляным тоннелям в дальний угол плантации. Найдя укромное место у самого края, она затаилась, и стала наблюдать за преследователями. Машина с тралом стояла длительное время, и Лера с замиранием сердца отчётливо слышала, как мужчины с треском ломились в самой гуще зарослей, разыскивая беглянку. Но стало темнеть, и они прекратили безуспешные поиски, посчитав, что она ушла домой огородами. Лера вышла из укрытия, только убедившись, что обе машины покинули её село, и двигались более чем в километре по трассе.

Вздохнув с облегчением, что опасность уже миновала и она практически дома, Лера побрела вглубь всей плантации в поисках спрятанной сумки. Только сейчас она стала замечать, что пыльца от высокой травы, шаркавшейся не только по ляжкам, но и по голенькой попке, начала разъедать её вспотевшее тело, а особенно область промежности. Терпеть жжение в половой щели уже не было сил, а она всё не могла найти свой багаж в условно спрятанном месте. Посчитав, что его могли забрать эти урки, она в отчаянии направилась в сторону дома, решив окончательно, что подаст на них заявление об изнасиловании, так как вместе с вещами находились её документы. И пусть судачат злые языки. Этому нужно положить конец и точка. Одного, второго посадят, другим неповадно будет.

Размышляя, Лера шла по натоптанной тропке, пробираясь к краю высокого бурьяна. И тут её мысль оборвалась на полуслове, когда она увидела свою дорожную сумку, слегка приваленную стеблями конопли. "Интересно, как она могла тут оказаться?" – подумала Лера. Она бросилась проверять содержимое. Документы оказались на месте, вещи тоже, и даже банка с пивом осталась нетронутой. Но больше всего её поразило, что в дальнем углу лежал кошелёк, завернутый в лифчик и трусики, которые она потеряла при побеге. На душе вновь появилось какое – то волнение, горло изрядно пересохло, и открыв банку с пивом, Лера осушила её без отрыва. На голодный желудок хмель быстро ударила по голове, и основательно успокоившись, она взяла всё те же финские панталончики с подсохшей мотнёй, и опять с трудом натянула их на свой кругленький зад, посчитав, что свежие трусики оденет после бани.

Не забыв подкрасить подсохшие губки, Лера с заднего двора вошла в родительский дом, попав на семейное застолье.

– А вот и наша гуляка явилась, не запылилась. Ты откуда это нарисовалась, автобусы вроде как давно пришли, с ехидной улыбкой спросила мать.

– Лерка, ты на себя в зеркало – то смотрела? Глянь на свою физиономию, накрашена как проститутка с панели, юбка манду еле скрывает, завёлся пьяный отец.

Лера взглянула в высокое полотно, рядом стоящего трюмо, и убедившись, что с макияжем всё в порядке, её личико не смазано ни тушью, ни помадой, слегка огрызнулась.

– Я что вам малолетняя девочка, воспитываете меня тут, и я не собираюсь ходить как серая деревенская моль, может мне, ещё прикажите косу заплести и платок подвязать, или вообще надеть монашеский обряд.

– Тебе уже за тридцать, двое детей, а ты как городская шалава всё хорохоришься. Вот бросит тебя твой мужик, будешь знать, продолжала воспитывать мать.

– Конечно, если я буду ходить как ваши деревенские доярки, то обязательно бросит, буркнула Лера.

– Ты не зубаться, лучше придумай себе оправдание, где шлялась. Твой муж уже за день, два раза звонил.

– Да я с утра отправилась за ребятишками к Алёне с Игорем, а соседи сказали, что они все уехали в деревню. Вот я и поехала к вам. А Ромка пьяный спал после свадьбы, оправдывалась Лера.

– Ты должна была приехать к обеду, а сейчас сколько времени? Ты где шлялась весь день? А?

– У вас тут трассу ремонтируют, и автобус вернулся с половины пути. Вот я и осталась на центральной усадьбе ждать следующего рейса, ну там к друзьям зашла, поболтать.

– И как хорошо вы поболтали хер в прорубе? Красавица, ты глазками то своими большими не лупай, я ли не знаю тебя, лучше честно скажи, где бюстгальтер забыла? Поди, по старой памяти к Сашеньке своему забегала? С ехидной улыбкой, как буд – то в точку попала, спросила мамаша.

Мать встала с места, подошла к ней вплотную, и начала всю разглядывать, в надежде найти какой – нибудь подвох. Её улыбка сменилась на гнев, и она уже с более серьёзным лицом начала отчитывать свою старшую дочь:

– Вот я всем нутром своим чувствую, что тебя опять потянуло на старое. И что ты в нём нашла? Дура! Тогда соплюхой с ним связалась, слава богу, в город отправили, еле отвадили этого алкаша. Точно, непутёвых всегда тянет к непутёвым. И достаются же таким профурам нормальные мужики. Вот попомни меня, если и дальше себя так будешь вести, то бросит тебя твой Роман, и на ребятишек не посмотрит. Нет, ты точно как шлюха, ходишь без лифчика, соски торчат и не только соски, вон всё твоё вымя просвечивается насквозь. Тьфу позор, хоть бы отца постеснялась. Выругалась мать, проводя рукой по Лерыной попке под коротенькой юбкой.

– Хорошо хоть трусы не потеряла, а то я бы тебя и на порог не пустила, заразой тут трясти. Продолжила она

– Так мне что? Уйти? Со злобной обидой произнесла Лера.

– Ты тут не ягодись, и слушай, что мать говорит, а мать зря не скажет, добавил отец.

– Мама, папа, ну что вы к ней пристали, не видите, человек уставший, с дороги, может, хватит уже позорить её перед зятем, вмешалась сестра.

– Алёна, ты лучше не лезь, когда старшие разговаривают. Ишь, нашлась заступница, продолжил глава семьи.

– Да ладно отец действительно, что мы с порога на дочку напали, пусть садиться за стол, перекусит, рюмочку выпьет с устатку, а завтра всем семейством картошку дополем. Иди Лерка усаживайся на своём старом месте, и на нас не серчай, родители плохого, никогда не пожелают. Если твой Роман настоящий мужик, всё в дом, для семьи, для тебя готов наизнанку вывернуться, так мы его как родного сынка полюбили, с первого раза, как только увидели. А этот алкаш, ну чего он достиг в этой жизни? Да ни хрена, и ты с ним какой – нибудь местной бичёвкой была бы. Ладно, я думаю, что ты всё поняла, иди дочка, садись же. Уже спокойным тоном сказала ей мать

Лера была голодна, поэтому переборов свою гордость, решила принять предложение. Она уселась на стул рядом с зятем, и бесцеремонно закинула ногу на ногу. Игорёк краем глаза успел разглядеть сиреневый треугольник, под вспорхнувшей юбчонкой, которая плавно опустилась на бедра, лишь слегка закрывая их. В его сознании как бы отпечаталось фото трусишек плотно облегающие пышный лобок свояченицы. Кадр застопорился, и всё время маячил перед глазами скромного зятя.

Водка всегда придавала смелость и храбрость тихоням. Поэтому приняв на грудь свои пару стопок, он без зазрения совести не отводил взгляда от бледно – розовых ляжек с зеленоватым оттенком. "Блин её либо крапивой по ногам хлестали, либо ебали и по всему огороду таскали" – подумал зятёк.

Ощутив, на себе его испепеляющий взгляд, Лера придвинулась к зятю и шепнула на ушко:

– Родственичик, зенки сломаешь. И тут же громко сказала:

– Ну что Игорёк наливай!

И хотя он никогда не признавал спиртного, так максимум граммов сто для аппетита, сейчас, окрылённый идеей, Игорь с удовольствием схватился за бутылку, и взяв борозды в свои руки, начал регулярно заполнять опустошённые рюмки. У него в голове в один миг созрел план, сразу, как только она попросила налить. Он не по наслышкам знал, как эта женщина доступна в нетрезвом состоянии, поэтому перед ним встала цель споить свою родственницу, ну и за одним всех остальных, что бы притупить их бдительность.

После замечания, его взгляд не был таким сосредоточенным на голых ляжках, но он не упускал момента, когда она неловко переставляла бёдра с больной ноги на здоровую, демонстрируя свои эксклюзивные панталончики. Казалось, Лера просто дразнила мужа сестры, периодически перекидывая стройные ножки, но у неё и в мыслях не было привлекать внимание зятя, просто подвёрнутая нога частенько напоминала о себе.