К счастью, уроки в пятницу обычно заканчиваются рано.

Первая смена успела благополучно кануть в пропасть забвения, меж тем как вторая смена никак не затрагивала интересы семиклассника Пети Вивцева, неспешно возвращающегося к дому и уже прикидывавшего, чему уделит оставшуюся долю дня. Часть его придётся потратить на домашнее задание, это само собой, но вот чем бы заняться потом?

Идеи у него были.

Идеи, связанные со стареньким видеомагнитофоном в гостиной. Жаль, предки – ретрограды, никак не поставят Интернет, так что рассказы одноклассников о порнушных сайтах остаётся лишь слушать с капающей вниз слюной.

Петя и впрямь сглотнул слюну, вспоминая об этом.

Ну да ничего тут не поделать. Зато есть видеомагнитофон, а также рабочий график родителей, позволяющий – так удобно – баловаться по вечерам означенным техническим девайсом в их отсутствие.

Пете нравилась даже не столько откровенная порнография – тем более, что её на домашних видеокассетах и не было, – сколько невинные с виду старые советские фильмы. Чудное дело – чем невинней или интеллигентней с виду была та или иная киногероиня, тем большее удовольствие получал Вивцев, мысленно творя с ней разные извращённые мерзости.

Как будто стыд странным образом усиливал удовольствие?

Колени его чуть задрожали от этих мыслей, когда он открывал дверь своего подъезда.

Он даже опустил взгляд вниз – чтобы, если навстречу попадётся кто из соседей, случайно не встретиться с ним глазами и не дать тому возможности каким – либо мистическим способом прочесть его мысли. Стоит ли удивляться, что, минуя с опущенными глазами очередной пролёт, он чуть не сшиб спускающуюся по лестнице даму?

– Простите, – произнёс Петя, смутившись. Щёки его запылали ярче рождественского Санта – Клауса.

– Ничего, – ответила она, кинув на него быстрый взгляд. Какой – то чересчур быстрый взгляд. Дёрганый. – Мне не страшно.

Женщина.

Или девушка? Симпатичная, даже очень, чем – то напомнившая Пете его преподавательницу музыки. Правда, волосы её спутаны, сиреневый пиджак растрёпан, квадратные очки косо надеты, а в глазах и вовсе плещется что – то странное.

– С вами всё в порядке? – спросил семиклассник, прежде чем подумать, что лучше бы ему следовать дальше своей дорогой.

– Да, – она коротко рассмеялась. Тут же прервав смех. – Просто... я валютная проститутка, мальчик. Понимаешь?

Петя моргнул. Он видел проституток в некоторых западных фильмах, но те как правило выглядели мерзко или банально, ничуть не походя на удивительную особу перед ним.

Она перехватила его взгляд.

– Ты – меня – хочешь? – Она на миг распахнула полы своего пиджака, тут же снова запахнув их и тут же снова распахнув, будто обмахиваясь ими. Школьника бросило в жар – под пиджаком на собеседнице явно ничего не было.

Её тёмно – зелёные глаза словно засветились изнутри.

– Купи.

– Но... я не... – Петя отступил на шаг, ощущая, что его сердце готово от волнения прорвать грудную клетку. – Я не...

Полуприсев на корточки, его странная собеседница на мгновение прижала палец к губам. Облизнула.

– Я не... – Петя почувствовал, что просто не может лгать. Он неожиданно признался: – У меня нет денег.

Глаза её вспыхнули ярче.

– Совсем?

– Ну... – школьник замялся и запылал. Вспомнив вдруг кое о чём сэкономленном. – Есть деньги на завтрак.

Он чувствовал себя до невероятности жалко.

– Что ж, – особа перед ним чуть передвинула колени. Как будто спасаясь от вспыхнувшего меж них жара. – Истинная валютная проститутка не будет упускать ничего, правда?

Петя предпочёл смолчать о том, что у него рубли. Меж тем огонь в глазах его собеседницы как будто даже сменил окраску, из зелёного сделавшись чуть алым, – или ему показалось?

– Тебе ведь всегда хотелось, чтобы взрослая девушка сделала это с тобой? – жарко шепнула она. – Хотелось сделать это на её губы? На её волосы?

Не в силах ответить что – либо, семиклассник лишь кивнул.

Она чуть передвинулась, наклоняясь ближе. Пальчики её коснулись застёжки Петиных брюк – от одного этого прикосновения семиклассник ощутил, что сходит с ума, – следом за чем явилось чувство её огненного дыхания. Губы очаровательной представительницы древнейшей профессии коснулись его восставшего органа, обхватив головку, неспешно лаская, терзая её кончиком языка.

Она никуда не торопилась, она явно наслаждалась каждым мгновением власти над беззащитным школьником, то чуть приоткрывая губки, то почти закрывая их, вынуждая семиклассника то подниматься на пик блаженства, то испытывать на себе клокочущий ад страсти и стонать во весь голос от вожделения.

– Тебе понравилось? – нежно прошептала она, чуть отстранившись. Белая жидкость стекала вниз по уголкам её губ.

Петя робко посмотрел на неё – и вместо ответа неожиданно поцеловал в лоб.

Глаза её вновь весело заблестели.

– Не забудь о плате.

* * *

Пальцы её сжались на тоненькой денежной пачке.

"Всего несколько купюр, как низко ты пала".

Даже не валюта.

... отдаться недорослю...

... за школьный завтрак...

Она ощутила, как пламя меж её бёдер от мыслей этих распаляется на манер сверхновой звезды.

– Послушай, – шепнула она школьнику, встретившемуся ей несколькими минутами ранее в подъезде, – а ты бы хотел иметь такую рабыню, как я? Личную девушку в собственности, сексуальную служанку, которую можно держать дома или выгуливать на поводке и которая вынуждена сделать всё, что ей скажут?

Лидия видела, как дыхание его отяжелело. Он явно прокручивал в уме все возможные и невозможные негативные последствия, но в то же время понимал – второй такой шанс не представится никогда. Кроме того, вероятно, в уме его встали и соблазнительные картины?

Он кивнул.

– Купи меня, – выдохнула она. – Всю, целиком.

"Стать вещью".

– Но я же говорил, – весь запунцовел школьник. – У меня нет...

Лидия перебила его:

– Ты можешь расплатиться чем – нибудь другим.

– Чем? – Кажется, дыхание его перехватило.

– Чем угодно, лишь бы это имело для тебя значение. – Интересно, в её глазах сейчас действительно полыхает такой стервозный огонь, какой должен полыхать по её ощущениям? – Например, портфелем с учебниками. Выкинь его в речку – и будем считать, что ты заплатил.

Она видела, как внутри него идёт мучительная борьба меж долгом и желанием, ответственностью и вожделением. Необходимость как – то объяснять утрату портфеля или даже терпеть наказание на одной чаше весов – и приобретение личной безотказной сексуальной служанки на другой чаше.

Лидия облизнула губы. Она знала, что совершенно, абсолютно безумна, безумна как Шляпник, и открыто наслаждалась этим.

Пламя меж её бёдер становилось всё жарче.

– Хорошо, – наконец выдавил парень, не отводя взгляда от её губ. – Но я не могу... Разве что если прятать под кроватью, да и то...

Лидия опустила ресницы, чтобы не выдать сумасшедшего, ненормального блеска глаз, являющегося лишь отражением вдруг охватившего её ниже талии пламени.

"Вещь".

"Тряпка".

"Подкроватная игрушка".

– Хорошо, – быстро произнесла она. Едва подавив очередной сумасшедший смешок. – Под кроватью. Или в шкафу.

Стоит ли ей говорить ему, что она живёт неподалёку и оказалась в этом подъезде совсем не случайно? Нет уж, вещь так вещь.

В шкафу или под диваном её совершенно точно не обнаружит никто из родственников или знакомых, никто из деловых партнёров. Её прежняя жизнь вовек не настигнет её.

Не удержавшись, Лидия рассмеялась дребезжащим смехом.

Подросток смотрел на неё, и по лицу его было нетрудно догадаться, что в уме его проигрываются фантазии. Наверняка наивные и неискушённые – в соответствии с его годами.

– Скажите, – несмело произнёс он, – а вы могли бы во время семейного праздничного застолья как – нибудь незаметно спрятаться под столом... ну и...

Она закусила губу, ощущая, как пламя в её глубинах готово пожрать её.

– Всё, что ты пожелаешь, – шепнула она. Тихо – тихо и жарко – жарко.

Некогда строгая руководительница делового предприятия, леди Босс, а теперь просто сексуальная игрушка несовершеннолетнего семиклассника, чуть склонила голову, пряча отблески пламенного безумия на дне своих глаз.

И повторила:

– Всё, что ты пожелаешь.