Антон долго приходил в себя, подставляя голову под ледяную воду. Потом тщательно вытерся и только сейчас вспомнил озабоченное лицо Юрика и его торопливые слова "Старуха... почти голая... вся из себя... сто шестая комната". Двигаясь по коридору, Антон размышлял: "Если он ее уже пялит, значит, нормальный пацан. Если еще нет – помогу. Ну, а если уже ушел – значит, чмо, а не мужик. Тогда сам посмотрю, что за старуха. Скажу... а что я скажу? Скажу, слесарь там, нет ли жалоб... ".

Дверь была закрыта. Оглянувшись, Антон присел – личинки в дверной щели не было видно. Конечно, Юрик не стал ее запирать, рассчитывая на приход друга, а Мария – на приход подруги. Антон тихонько надавил на ручку и на цыпочках вошел...

Юрик сидел на стуле, откинув голову и закрыв глаза. Его ширинка была расстегнута, а голова Маши ходила вверх – вниз. Одна ее рука ласково сжимала бедро любовника, другая, протиснувшись между широко раздвинутыми ногами, натирала свою щель. Комната оглашалась громкими причмокиваниями, глухими стонами Маши и тяжелым дыханием Юрика.

Антон остановился у входа. Хмель как рукой сняло. Несмотря на всю свою спесь и дутый опыт в общении с женщинами, он никогда прежде не наблюдал секс вживую, да и не участвовал в групповухах. Одно ощущение того, что прямо на его глазах незнакомая женщина делает минет его приятелю, заставило его член яростно восстать. Сквозь возбуждение в голове роились мысли: "Просто подрочить и тихо уйти или присоединиться? Уйти или присоединиться?". Единственный аргумент за уход был смешон: та женщина, что сейчас сосала член его друга, была "его девушкой", ведь он сам ее "снял". Не воспримет ли он присоединение как вид предательства? Но сомнения развеялись – он сам сообщил Антону о ней, да и если бы не психическая атака Антона, Юрик бы сейчас уныло сидел в своей душной каморке, а благодаря Антону получает наслаждение.

Вынув член, Антон подобрался к женщине сзади, встал на колени и как мог осторожно коснулся ее голых ягодиц. Маша ахнула, вздрогнула и оглянулась. В полутьме было видно, как блестит смазка на ее полных губах.

– Вы кто? – пробормотала она.

– Антон.

Повисла пауза. Женщина соображала, возвращаясь из страны сбывшихся грез, Антон ждал.

– Я же говорил, что с другом приду, – переводя дыхание, пробормотал Юрик (воистину, мужики соображают быстрее, даже в состоянии возбуждения), – а вы сказали, что можно...

– А, дру – уг, – задумчиво протянула женщина, покосившись на торчащий член, и вдруг со смешком добавила, – Давненько я с двумя сразу не миловалась!

Это была ложь, точнее, воспоминание о несбывшемся. В бурной молодости у нее были две попытки секса с двумя мужчинами одновременно. Сначала второй ее любовник был настолько пьян, что даже не попал членом куда надо, да и член стоял, как говорится, на полшестого. А другой раз, в общаге, они хоть и заперли дверь, но у хозяина ключ, разумеется, был. Ее тогдашний любовник долго препирался с незваным гостем, который, как оказалось, был кандидатом в мастера спорта по боксу, и любовник Маши, боясь схлопотать, упирал на мужскую солидарность, но гость миролюбиво сказал, что мешать не будет, просто посмотрит и подрочит. Однако эти два случая и еще несколько сотен одиноких ночей давали Маше яркие поводы для сексуальных фантазий, что было бы, если бы... И вот, в который раз за день, мечты становились явью!

Тем не менее, пошлая шутка Маши разрядила обстановку, и все пошло на новый круг. Маша, повернувшись к Юрику, вновь взялась за минет, а Антон стал неторопливо и обстоятельно изучать место будущей работы. Его руки совершили долгое путешествие по почти бескрайним просторам мягкой задницы. Затем пальцы легко скользнули в глубокое и широкое ущелье, осторожно обошли заднее отверстие (с Людмилой Александровной Антон попробовал анальный секс несколько раз, но она испытывала проблемы со здоровьем, и уговорила его прекратить), а затем приблизились к цели путешествия. Чуткие подушечки ощутили что – то жаркое, влажное, волосатое и вздрагивающее. Маша призывно застонала, не вынимая изо рта.

Антон расположился и, раздвигая бедрами мягкие податливые ягодицы, стал продвигать член к цели. Ущелье было настолько глубоким, что это потребовало определенных усилий, и Маше пришлось упереться обеими руками в бедра Юрика, пока наконец, головка не нащупала вход и не погрузилась в него. Несколько десятков первых толчков были неудобны, тело Марии никак не могло приспособиться к забытым ощущениям и вспомнить нужные действия, но через минуту группа пришла в гармоничное и плавное движение.

Вскоре Антон настолько освоился, что наклонился и нащупал огромные упругие шары, мягко раскачивающиеся под телом любовницы. Пальцы утонули в теле, как в квашне, вызвав у Антона воспоминание об упругих, тугих и приятных на ощупь грудях одноклассницы...

***

Евгения Андреевна неторопливо шла по коридору. Ей только что сделали промывание желудка, поэтому она ощущала усталость и опустошенность. Хотелось сбросить спортивный костюм, залезть под одеяло и подремать в тепле и сухости. Привычным жестом она надавила на ручку, вошла в комнату... и остолбенела.

В тусклом свете пробивающегося сквозь щели в занавесках зимнего солнца она даже не сразу увидела, а скорее, почувствовала, что ее подруга подскакивает на лежащем на полу мужчине, а ее рот не покидает член другого, стоящего рядом. Бормотание, причмокивание, стоны и шлепки голых тел звучали так громко, а участники были так поглощены процессом, что на Евгению никто не обратил внимания. Не отказав себе в соблазне несколько минут понаблюдать, Женя, пятясь на цыпочках, выползла в коридор и прижалась к стене.

– Что, сердчишко прихватило? – участливо спросила проходящая мимо пожилая медсестра.

– Нет, ничего... Голова кружится... Сейчас пройдет.

У нее и правда стучало в висках и плыли круги перед глазами. Постепенно все прошло и осталось только ноющее влажное ощущение внизу живота.

Итак, ее подруга неистово трахается с двумя молодыми (как она предполагала) жеребцами. Что делать? Уйти? Куда? На улице холодно, а пальто в комнате! В клуб? Но там сейчас ничего не происходит, а идти надо по морозу! Просто стоять в коридоре? Глупо и странно, только внимание привлекать. Значит, нужно входить. И наконец... Она тоже хочет секса! Неужели не именно о нем она мечтала этой ночью, предшествующей ночью, да и еще тысячи ночей, что были до этого?! И, наконец, неужели подруга не позволит ей использовать хотя бы одного из своих любовников?

Евгения решительно, уже не стараясь не шуметь, вновь вошла в комнату. К ее удивлению и даже радости, там никого не было. Зато из ванной комнаты, дверь в которую даже не была заперта, раздавался шум воды и веселые голоса. Евгения мимоходом заглянула в щель. Все трое мылись под душем, обмениваясь шутками.

В комнате стоял легкий запах пота и похоти. На полу, там, где происходило совокупление, наблюдательная женщина разглядела несколько белых капель. И хотя ничего иного, наверное, здесь найти и не ожидалось, Евгению, который уже раз, охватили сомнения. "Хочу ли я этого? – чуть ли не вслух спрашивала она себя, нервно прохаживаясь по комнате, – Да, хочу. Смогу ли? Не знаю, надо попробовать... ". Она даже прокрутили в голове возможную огласку. Нет, знакомых здесь нет, а Мария будет молчать, как соучастник, да и кто ей поверит? Итак, Женя решилась. И, как знак этой решимости, сняла и положила на тумбочку очки. Без них она видела хоть не намного, но хуже.

Шум воды смолк, послышалось шуршание полотенец. Теперь стало слышно, что Маша предлагает ребятам "выпить коньячку и продолжить". Скрипнула дверь. В комнату один за другим вошли три совершенно голых человека и в изумлении остановились. Евгения не могла оторвать взгляд от свисающих членов, пока их обладатели чисто инстинктивно не прикрыли их руками. Надо сказать, что ни один из членов не выделялся гигантскими размерами, но бедной женщине, которая давно не видела вообще никаких, они показались какими – то немыслимыми шлангами – точь – в – точь как в ее постоянных ночных грезах. Да и очки уже не помогали.

Маша нашлась первой:

– А это моя подруга, Женя.

– Евгения Андреевна, – привычно сказала она, но опомнившись, поправилась, – ну да, Женя.

– Давайте, ребята, выпьем за знакомство. Да что вы прикрылись – то, ей – богу.

– Да как – то... – пробормотал смущенный Юрик, не отнимая руку.

– Ты бы разделась, Жень, а то пацанам неловко, – рассмеялась Маша.

Евгения побледнела.

– Да ладно, – нашелся более смелый Антон, – мы поможем. Да, Юрик?

– Вот – вот, – подхватила Маша, – а я пока коньячок разолью. Только из обычных стаканов, не взыщите.

Антон медленно отнял руку и, никуда не торопясь, приблизился к Евгении.

Та была в полном смятении. Неужели сейчас ее будут раздевать два голых мужика?! А что делать? Раздеваться самой? Как в стриптизе?

Пока она колебалась, Антон медленно, чтобы не спугнуть, прикоснулся губами к ее щеке. Его ласковые руки легко легли на плечи, скользнули вниз, прошлись по груди, потом нащупали язычок молнии и медленно потянули вниз. Евгения закрыла глаза и закусила губу.

Через минуту, когда молния почти доехала до низа, она почувствовала, как еще две пары рук легли ей на талию и тихо стали стаскивать спортивные штаны. Ей одновременно хотелось плакать и трахаться. Впрочем, все это она уже чувствовала, стоя там, в коридоре. "Будь что будет", – наконец подумала она. Курточка распахнулась, потом слезла с ее рук и полетела в угол. Резинка штанов скользила с бедер на ляжки, на колени и, наконец, легла на пол.

Четыре руки мягко ощупывали все ее тело: плечи, ключицы, грудь, бока.

– Смотрите, какая она красавица, – услышала она перед собой, похоже, искренний голос подруги.

– Да, – прошептал Антон, отступив на шаг и рассматривая полуголую женщину, – с таким телом хоть в "Плейбой".

Как ни испугана и смущена была Евгения, но комплимент сломал последнюю преграду в ее душе. И когда руки неумело стали расстегивать лифчик, а еще две, уже более умело, потянули вниз трусы, она испытывала уже не смущение, а блаженное предвкушение. Почувствовав, что тот, кто сзади, никак не может справиться с замочком, она сама закинула руки за спину и расстегнула, а потом даже открыла глаза. Перед собой она увидела перекошенное возбуждением лицо Юрика, который осторожно, словно извлекал взрыватель из мины, стягивал с нее лифчик. Евгения слегка раздвинула ноги, чтобы не мешать Антону стаскивать с нее трусы.

Итак, оно свершилось. Женщина с высшим образованием, бухгалтер крупного предприятия, мать двоих взрослых детей, еще недавно казавшаяся себе образцом добропорядочности и целомудрия, стояла абсолютно голая в компании двух не более одетых юношей и одной зрелой женщины, своей подруги. И, что самое для нее неожиданное – уже не ощущала смущения и стыда, а лишь сладостное ожидание осуществления мечты.

– Ну, а теперь можно и по рюмочке! – веселилась Маша. Она просто цвела. Еще бы – чудесное исполнение ее ночных фантазий, столь долгожданный оргазм, да еще с двумя мужчинами, и, что было не менее приятно – подруга не просто не стала мешать (а могла бы при ее пуританском воспитании), а присоединилась!

Все расселись вокруг утлого столика: Антон с Женей на кровати, Маша с Юриком на стульях. Коньяк был разлит, шоколад разломан на кусочки (надо же было Маше чем – то заниматься, пока раздевали ее подругу).

Евгения заметила, что если Маша и Антон нисколько не стеснялись своей наготы, то Юрик, наоборот, невольно старался сесть боком. Правда, заметив, что все равно хотя бы одна из подруг видит его достоинство в любом положении, он смирился и сел, как обычно сидят мужчины – раздвинув ноги. Евгения же все время сидела, как обычно сидят женщины – плотно их сжав.

Все выпили по несколько глотков. Приятное тепло разлилось по телу, снимая последние барьеры. Женя тоже расслабилась, стала незаметно для себя кокетливо поправлять волосы.

Говорила в – основном Маша, Юрик молчал и улыбался, Антон сопровождал болтовню любовницы едкими комментариями. Но вскоре стало ясно, что все хотят не пить, а трахаться. И, чтобы не откладывать в долгий ящик (и чтобы Юрик не перехватил более привлекательную, да и просто новую, Женю), Антон встал и по – рыцарски подал ей руку. Смущенно улыбаясь, она тоже протянула руку и встала. Она, разумеется, присматривалась и к самим парням, и к их болтающимся членам, выгадывая, кто будет лучшим. Но, решила она, придется раньше или позже попробовать обоих. "Начну с Антона, а потом сравню", – пронеслось у нее в голове.

Антон вывел ее на середину комнаты и стал целовать в губы, при этом его руки опять легли на ее небольшие, но еще упругие груди. Правда, помня собственный тезис о том, что он – хозяин, он не стал увлекаться поцелуями и объятиями, а лишь ощупал ее тело, уделив особое внимание плотным ягодицам.

Евгения была несколько расстроена – она, как и всякая женщина, придавала поцелуям особое значение. Но пока распределение ролей хозяин – служанка она не осознала, списав произошедшее на юношескую неопытность и жадность. Воспользовавшись случаем, она с улыбкой проводила руками по гладкой груди Антона, вспоминая ощущения семилетней давности – шершавая, дряблая кожа ее бывшего супруга, покрытая прыщиками, пятнами и жировыми складками. "Но ведь мое тело вряд ли сильно лучше, – осенила ее догадка, – но этот юноша гладит, трогает и ласкает его, не выказывая отвращения!".

А он, ее герой, невольно сравнивал Евгению с Людмилой. Впрочем, женщины были настолько разными, что сравнение не получилось. Все – таки он был тоже возбужден, мысли путались, голова слегка кружилась, и не только от коньяка и вчерашней водки, так что он решил приступить к делу. Положив руки на плечи женщины, он мягко нажал на них, и она поняла. Теперь у нее было моральное право прикоснуться к этому крепкому телу не только руками, но и губами, а заодно и размять язык и жевательные мышцы, которым придется поработать сегодня!

Пока она целовала его в грудь и живот, спускаясь все ниже, ее ласковые руки нащупали начавший твердеть член, помяли, потискали его, погладили, словно пытаясь вытянуть. Наконец ее колени коснулись пола и член оказался прямо перед ее лицом, и она смогла подробно его рассмотреть. "Какой красавец", – захотелось ей сказать, но она сдержалась.

Минетом бедная женщина занималась очень – очень давно, еще до замужества. Бывший муж ее придерживался строго советских взглядов – только миссионерская позиция, иногда, в целях разнообразия – наездница. "Всяких извращений", как он называл оральные ласки, он не давал сам, да и не просил. Так что Евгения, слушая рассказы подруг, еще тогда мечтала о "современных" методах. А Маша, если верить ее россказням, вообще могла не вынимать изо рта часами. И вот, наконец – то, осуществлялась еще одна (какая уже по счету) мечта Жени! Ее аккуратная рука с выступающими венами стянула кожу с головки, а узенькие сухие губы, вытянувшись трубочкой, прикоснулись к ней. Антон застонал – это был уже второй минет за вечер, и он знал, что не последний!

После нескольких не очень умелых касаний Евгения наконец раскрыла ротик и вдвинула восстающий член вглубь. Потом сомкнула губы, легко прижала кожу к члену и начала обратное движение...