РАБ.

Мои мучительницы вынули из сумок по банке пива и вышли его пить на улицу. Там было явно прохладнее, чем в этом вонючем бетонном сортире. Я остался лежать на грязном туалетном полу. Встать самостоятельно в таком состоянии я был не в силах. Несмотря на затекшие руки и болящее после побоев и издевательств тело, я отдыхал. Отдых мой закончился, когда я услышал с улицы глумливый голос Марины Викторовны:

– Эй, вафлёр, ползи сюда, я ссать хочу.

Я сделал усилие, кое – как встал на колени и пополз на улицу. Девки расположились недалеко от туалета на поваленном дереве. Я подполз к ним и встал перед ними на колени. Марина Викторовна жесткими пальцами взяла меня за лицо, приказала открыть рот и густо – тягуче сплюнула мне в рот, потом толкнула меня за лицо на землю.

– Ляг на спину и рот открой, сортир! – скомандовала Марина Викторовна. Я неловко устроился на спину, открыл рот. А она присела надо мной и её волосатая промежность закрыла мне весь мир. От нее тяжело пахло. Меж волос виднелась нитка тампона. – Пей, уёбок! – засмеялась она и в лицо мне брызнула горячая моча. Я стал ловить струю ртом. Моча была с резким запахом и солёно – горькая на вкус. Марина Викторовна ссала с напором, но иногда делала короткие паузы и я успевал глотать то, что уже натекло мне в рот. Аурелия в своё время весьма жестоко обучала меня туалетной практике. Выссавшись, Марина Викторовна присела ещё ниже и скомандовала мне подмывать пизду языком. Я стал вылизывать её мокрую слизистую пахучую пизду. После подмывания Марина Викторовна села обратно на дерево и расставила ноги.

– Иди сюда, чмо. Отполируй мне письку, чтоб кончила. Хуёво будешь стараться, выну тампон и сожрать его заставлю – пригрозила она. Я, превозмагая боль в теле, старательно стал выполнять приказ госпожи. А Эллочка просто так не сидела, а как последняя сука прижигала моё тело сигаретой и хихикая тушила бычки об мою голову.

Госпожа МАРИНА ВИКТОРОВНА.

На моё удивление этот чмошник старательно стал обрабатывать ртом мою волосатую пизду. Меня возбуждал его язык, а также приводила в экстаз его потрёпанная и забитая морда. Мне до безумия нравилось происходящее. Иногда я подбадривала его матом, потом взяла за уши и стала их крутить, добиваясь максимальной старательности. Элла рядом курила и смеялась: – Марина Викторовна, уши ему не оторвите! А то наши приказы без ушей не услышит. А сама окурки тушила об его башку. Раб дёргался от боли и это добавляло мне удовольствия. Наконец я кончила и оттолкнула его ногой в рожу. Потом спрыгнула со ствола дерева, вывернула его голову лицом вверх и тщательно вытерла пизду о его лицо и волосы. Потрепала его по щеке и сказала, что мне понравилось, как он это делает. Элла выразительно похлопала себя ладонью по лобку и приказала присосаться к нему. Раб подполз к ней, уткнулся ей лицом в промежность и стал лизать пизду.

Вдруг из кустов прямо на нас вышли три девчёнки. Они пробирались кустами к туалету. Наш чморик услышал женские посторонние голоса и от стыда ситуации было рванулся, но Элла придержала его за больные уши. – Лижи, пиздолиз, застеснялся он тут! Удивленные девки прошли в туалет, оглядываясь на нас. Когда они вышли, самая любопытная из девчонок спросила: А чего это у него руки связаны? Я ухмыльнулась и сказала, что лижет он, потому что чмо опущенное, а руки связаны, потому что нам так больше нравится, что мы его купили и он сейчас выполняет любые наши приказы. Хочешь и вам отлижет? Девчонка согласилась и попросила, чтобы пидор вылизал ей жопу, а то в туалете не было бумаги. Я разрешила рабу это сделать. Когда раб по моему приказу уткнулся в анус девочки, она разачарованно сказала: – Что – то он не очень лижет – Я грубо пнула его в зад: – Работай давай, пидор, а то в очке утоплю! Он сразу заработал уставшим языком активнее. Девушка, переняв нашу манеру общения с рабом, крикнула: – Лижи так, чтоб говна на жопе не осталось, утырок. Потом язык глубже в анус запихаешь, и там почистишь, сучонок. . Бля, всех бы вас пидоров языком в наши жопы уткнуть. Там вам и место.

Когда раб очистил анус, девка сказала: – Бля, девчонки, хорошо то как. Такой бы рабочий язык по вызову иметь.

Пока раб чистил жопу незнакомке, мы с Эллой харкали на землю. Двум девчонкам тоже предложили сплёвывать в то место, где были наши плевки. Когда наш пидорасик закончил вылизывать жопу от остатков говна, я сказала девке встать ногами на наши плевки и потоптаться по ним. А когда я приказала пидору вылизать ещё гостье подошвы обуви, надо было видеть его морду, бедолага аж брезгливо дёрнулся и отвернулся. Я схватила его за больные уши и ткнула носом в подошву туфли, которая была в плевках, перемазанных с землёй и пылью. Наш конченный чмошник нехотя начал слизывать всю эту парашу. А чтобы быстрее глотал грязь с подошв, я заставила его раздвинуть ноги, и мы с девчонками пинали его сзади по жопе и яйцам. Потом он вылизал обувь и двум другим девчонкам. После такого представления три подруги ушли счастливыми, а девчонка, которой вылизали жопу, была особенно радостной.

Тут я вспомнила, что когда работала учитильницей младших классов, то сама чморила одного своего ученика. Началось с того, что он был дежурным по классу и зашёл в женский туалет, когда я там находилась. Я сильно разозлилась тогда, и стала его отчитывать, что мальчикам сюда заходить нельзя, а он что – то мямлил про то, что зашёл просто намочить тряпку. Я потребовала его извиниться передо мной, но он опять что – то мямлил. Тогда я заставила его встать на колени и извиняться, пока его не прощу.

Бедный мальчик покраснел и начал повторять извинения, но мне показалось этого мало и я приказала ему целовать мои туфли. Он оторопел, но я схватила его за волосики и прижала лицом к своим туфлям, сказав: – Пока не поцелуешь, не отпущу! Наивный мальчик выполнил приказ, а я снимала всё на телефон. Потом я взяла его за шиворот, подвела к унитазу одной из кабинок, и броила туда тряпку. Он хотел намочить тряпку – пусть мочит! Ученик замешкался и я ткнула его башкой в унитаз. Мальчик заплакал, но достал тряпку и я приказала набрать ведро воды и идти в класс. Перед уборкой я приказала ему снять штаны, так как он будет мыть пол, ползая на коленях. Когда он убирал класс, я сказала что если будет плохо мыть, то грязь будет слизывать языком. Я лёгкими пинками подгоняла его. Этот сучонок от испуга мыл старательно, и тогда я выплюнула жвачку, а потом просто сплёвывала на мытый пол. Говоря, что он хуёво убирает, я тыкала его мордой в жвачку и плевки, заставляя всё слизывать языком. В конце я поссала в ведро с грязной водой и ткнула ученика лицом в эту воду. Пригрозила, чтоб не жаловался, а то узнают ученики и зачмырят его.

Вернувшись из воспоминаний, я и Элла погнали нашего лошарика обратно в сортир. Чтобы он не думал сопротивляться, я пинала чмошника особенно сильно, чтобы он охуел от боли и даже забыл, что можно срать. Каблуками я старалась попасть прямо в пидорастический анус, раздирая ему всю жопу до крови на лоскуты.

РАБ.

После чистки заплёванной и грязной обуви девчонок, мне развязали руки и я подумал, что всё закончилось, но тут услышал надменный и жёсткий голос Марины Викторовны:

– Что – то наш пидор отвлёкся и расслабился. Пора его использовать про прямому назначению!

И эти две суки погнали меня пинками обратно в туалет. Пинали так сильно, что я не мог ползти от боли в жопе.

Марина Викторовна положила меня на спину на кафельный пол и приказала держать рот открытым. Элла закурила, села надо мной и влепила мне пощёчину: – Унитаз, шире открой рот, и не вздумай ебало воротить. Я покорно открыл рот, куда Элла тут же харкнула и стряхнула пепел. Марина Викторовна присела надо мной и закрыла весь обзор. Сначала я видел только её пизду и она немного поссала мне в рот. Дальше я увидел большой анус, который через пару секунд расширился, выдавливая коричневое говно прямо над моим ртом.

– Лови ртом, сука! Не дай бог мимо упадёт, тварь! – кричала Элла.

Боясь получить удар, я поймал ртом кусок говна, и тут же получил приказ госпожи Марины: – Жри, гандон!

Я пытаться проглотить тошнотворную, почти горячую массу, которая омерзительно воняла. Элла, наблюдающая за процессом, заржала. Я глотал дерьмо, борясь с рвотным рефлексом. Я знал, что если не съем это, меня сильно изобьют и всё равно заставят сожрать говно. Когда Марина Викторовна высралась, то говно во рту у меня не помещалось. Элла пыталась бутылкой пропихнуть говно мне глубже в глотку. А госпожа Марина одела резиновую перчатку и рукой запихивала мне дерьмо в рот. Этот процесс дамы снимали на телефон.

– Сегодня мы тебя накормим до отвала! Голодным от нас не уйдёшь, нажрёшся, пидор, и напьёшся!

Я в ужасе глотал кал садистки, моля чтобы поскорее всё закончилось. Но проглотив остатки дерьма одной суки, надо мной навис анус второй – Эллы. О, боже, какие – то бабы жёстоко опускали меня как последнего конченного чмошника. Эти суки творили со мной, что хотели. А я уже был не в силах сопротивляться и мечтал только выжить после этого кошмара.