Ну кто начнет порку? – спросила Алена у девушек. И тут неожиданно для всех вызвалась пороть меня Оксана. Она была спортивного телосложения, чуть повыше меня ростом, в коротких шортиках и обтягивающей футболке. Оксана подошла к столу, взяла скакалку, сложила ее пополам и подошла ко мне сзади.

– Сколько ему всыпать, ударов двадцать хватит для начала? – спросила у подруг моя мучительница. – Если не вспомнит, добавим еще чем нибудь.

Я начал было уговаривать девушек не пороть меня, но они сказали, что для освежения памяти мне необходимо получить хорошую порку. А чтобы я не возникал мне снова закрыли рот кляпом.

Порка скакалкой это что – то: каждый удар по заднице отдавался жгучей невыносимой болью и я извивался и орал даже с кляпом во рту. Но после нескольких ударов Лена остановилась и предложила снять кляп и приказала мне самому считать удары. Если я не назову номер удара они его не будут считать. И самое страшное, что считать я должен с первого удара а за каждое мое несогласие они будут добавлять мне количество. Лена возобновила процедуру. После каждого удара я срывался на крик и произносил количество нанесенных по моей заднице ударов. Где – то после десятого я начал плакать, а к двадцатому я рыдал навзрыд и молил о пощаде. Девченки катались по полу со смеху и коментировали мое поведение, а я был сломлен и подавлен окончательно.

– Ну что, вспомнил что ты еще не сказал нам? – спросила Лена, усаживаясь передо мной в кресло. – Думай, я даю тебе одну минуту.

Попа горела огнем, а соски от моего дергания телом во время ударов казалось растянулись и готовы были отвалиться вместе с грузиками.

– Я вспомнил, простите меня. Я буду называть Вас Госпожой, – я опустил голову и слезы капали на пол под моими ногами. – Прошу Вас Госпожа, не бейте меня больше, я буду Вашим рабом.

Девушки начали обсуждать мое признание, смеялись и издевались надо мной и моим незавидным положением. Затем они отвязали мои руки и ноги, сняли зажимы с сосков и члена, Виктория вытащила стержень из моего торчащего ствола, но груз к мошонке и груша в дырке остались на месте. Я стоял голый и униженный перед своими ровесницами и ждал дальнейших пыток, так как знал, что этим они не закончат. Выполняя приказ, я опустился на колени и подползал к каждой из девушек я просил прощения и целовал им туфельки, облизывал каблучки. После завершения процедуры Вера вручила мне листок и я должен был произнести клятву раба, в которой я признавал себя рабом своих Хозяек, клялся выполнять их приказы и прихоти, делать все, что мне прикажут эти прелестные создания. Затем я поставил свою подпись и девушки завизжали от восторга. Но самое страшное было то, что все это они отсняли на камеру и пригрозили мне в случае неповиновения показать фильм в классе. Я чуть было не упал в обморок и начал упрашивать их не делать этого.

– Ну теперь для закрепления твоей клятвы мы накажем тебя еще. Не бойся, это будет не очень больно. – с этими словами Вера вытащила из моей дырки грушу. – Какая классная попа у девочки, можно теперь и трахнуть ее, и не смей возражать – скакалка лежит на столе – угрожающе предупредили меня Вера.

Я и не заметил как ко мне подожла моя Алена с тоненьким прутиком в руках. Она приказала мне стать на четвереньки и широко расставить ноги. В такой позе деушкам открылась прекрасно моя дырка и яйца с членом между ног. Алена резко ударила меня по одной ягодице и по другой: после порки боли почти не ощущалось. Но третий удар пришелся точно по моей измученной грушей дырочке и я скорчился от боли, но Алена приказала занять прежнюю позу и снова ударила между ягодиц. Теперь розга легла на очко и своим кончиком достала мошонку.

Я упал как подкошенный и завыл от боли. Но мои мучительницы требовали от Алены продолжения разлечения. Удары сыпались один за другим, а я выл от боли, унижения и молил Алену о пощаде. Наверное удара после десятого меня прекратили пытать таким образом, и предложили маленькое развлечение: на глазах у девушек я вставил себе в очко толстую свечку и так ползал перед ними на коленях минут пять, изображая удовольствие пока свечка не выпала из попы. Я остановился и тут же получил несильный удар ногой сзади по моим яйцам. Я упал и застонал от боли. Нодо мной стояла Виктория. Она поднесла подошву своей туфельки к моим губам и приказала лизать обувь. Мне пришлось подчиниться, ведь я был полностью в их власти.

Потом девушки меня поставили на колени перед собой и заставили дрочить член. Мне приказали кончать им на ноги и предупредили, что я должен буду все после себя слизать и проглотить. Я сгорал со стыда, дрочил свой член перед девушками и ничего не мог сделать. Как и обещала Виктория я кончил очень бурно и обильно. Сперма попала на ножки, туфельки, падала на пол. Под громкий смех девушек и их колкие коментарии я начал слизывать кончину сначала с их ножек и обуви, а затем и спола. Глотал я много, вкус спермы стоял в горле комом, но иначе я не мог – ведь я раб.

– Ладно, было весело и интересног, но пора уходить, – подвела итог Вера. – И запомни, что ты подписал свою клятву раба и полное подчинение нам. Теперь иди к Антонине Петровне, она ждет тебя. Я думаю она тоже что – то для тебя приготовила.

С этими словами девушки начали собирать вещи, а я тихонько вышел в коридор и пошел наверх на прием к докторше. Меня мучили мысли, что она от меня хочет? Кабинет ее был в конце по коридуру, метрах в двадцати от входа в подвал. Я пролетел это расстояние как пуля, постучал в дверь, но никто мне не ответил. Я дернул за ручку и обомлел – дверь была заперта на ключ. Ну вот и все, подумал я и пошел потихоньку назад в подвал. Но тут навстречу мне вышли девушки и, узнав в чем дело, ушли о чем – то весело болтая. Я спрятался за дверь подвала и начал ждать. Член немного обмяк после укола, соски и попа все еще болели. Но самое страшное, что я был голым и моя одежда лежала запертой в кабинете.

По коридору послышались шаги и в кабинет вошла Антонина. Я мигом проскочил к кабинету, постучал и вошел.

– А, это ты. Я не успела еще закончить свои дела, ну раз пришел можешь подождать здесь, ведь это лучше чем в коридоре. – С этими словами доктор села за стол и начала заполнять журнал. Минут через пять дверь открылась и в кабинет вошла девушка. Это была секретарь комиссии, блондинка лет двадцати, на высоченных шпильках, коротком облегающем платье с глубоким вырезом на груди, который не скрывал ее наверное третий размер. От неожиданности увидеть в кабинете голого подростка она резко остановилась, но Антонина пояснила, что я пришел к ней за одеждой, так как плохо вел себя при прохождении комиссии

и Катя может меня при желании наказать прямо здесь в кабиненте, пока она заполнит журнал. Катя была стерва еще та, довольно разбитная и без комплексов. Она подошла ко мне и вид ее груди начал возбуждать мой измученый член. Катя внимательно посмотрела на мои набухшие соски и спросила, что с ними. Я не успел открыть рот как доктор пояснила, что за непослушание я был наказан и теперь готов искупить свою провину. Катя обошла меня сзади и прыснула со смеху:

– Я вижу по испоротой жопе, что его уже изрядно наказали, – и сэтими словами она сильно ударила ладошкой по моим ягодицам. Я вскрикнул от неожиданости и боли, чем еще больше ее развеселил. – Жаль что у меня сейчас нет времени, я бы немного тебя проучила, – с сожалением сказала она.

Но Антонина Петровна поспешила успокоить девушку и сказала, что может вызвать меня для Кати в любое удобное время, что я на ее крючке. Затем Катя забрала журнал и с ехидной улыбкой подошла к двери.

– Антонина Петровна, а можно его на следующей недельке пригласить на комиссию – как раз приедет моя подруга с учебы и мы не против его опустить по полной. как раз и жопа у него заживет, будем по новой рвать.

Антонина заверила Катю, что я незамедлительно по ее требованию прибуду для получения наказаний.

Дверь закрылась и Антонина Петровна приказала мне в подробностях рассказать о своей экзекуции. Я рассказал все очень подробно. Доктор была довольна деяниями девушек, но заметила, что они упустили один важный момент моего унижения. Я ни о чем не догадывался, пока моя Госпожа не приказала стать на колени и подползти к ней. Когда я приблизился к ней она расставила свои прекрасные ножки и я впервые увидел настоящую женскую писю. Она была аккуратно коротко подстрижена и слегка приоткрыта, блестела от смазки и женских выделений. Внутри дырочки что – то белело. Как она сказала позже, в нее накончал один из офицеров военкомата, к которому она неравнодушна.

– Ну что смотришь, давай вылизывай мою писечку, отрабатывай свою одежду. Там внутри для тебя есть еще сперма, ты же своей не наелся, – язвительно заметила она.

Я наклонился и начал языком вылизывать писю у своей Госпожи. Я вилизал сперму, ее выделения и все это проглотил. Антонина была довольна моими действиями, хотя до этого я никогда не лизал у женщин. Антонина Петровна отстранила мою голову от себя, достала из ящика стола трусики, одела и приказала мне вылизать еще ее туфли, что я и сделал. Она швырнула мою одежду и приказала немедленно покинуть военкомат, но по первому ее приказу я должен явиться к ней.

Так я стал рабом своих одноклассниц и их покровительницы. О моих дальнейших приключения, публичных наказаниях, минете мальчикам – дальше.