…Ближе к 19-ти годам я уже превратился в законченную шлюху с явными садо-мазохистскими наклонностями. Но – превратился только в своих мыслях и фантазиях. Найти же себе партнера я долгое время не мог. Да и, чего там говорить – не пытался. Причиной тому, наверно, было чрезмерно строгое воспитание, которое я получил от отца, и, частично – от дяди. С одной стороны, отцовская порка сделала меня таким, каким я стал. Но с другой – я вырос очень застенчивым и закомплексованным. Думая о том, как я РЕАЛЬНО буду встречаться с мужчиной, я почти всегда сразу начинал смущаться и трястись, и никак не мог решиться сделать первый шаг, не мог решиться на ТАКОЕ.
Но однажды я все-таки набрался смелости, и подумал: всё, хватит! Мне уже скоро 19, а я еще не имею никакого сексуального опыта, кроме мастурбации в ванной! Собравшись с мыслями, я подал в нашу местную газету объявление следующего содержания (Интернет мне тогда был еще недоступен):
«Скромный молодой человек, 18/183/70, без опыта, мазохист, ищет активного мужчину старше 30 лет, с местом для встреч. Желательно подробное письмо. Главпочтамт, до востребования, предъявителю паспорта №…»
Запечатав купон с объявлением в конверт, я отправил его по почте. Быстрее было бы, конечно, позвонить в редакцию, и продиктовать текст бесплатно по телефону. Но даже это я сделать стеснялся.
Через несколько дней я, дрожа от страха и волнения, получил на почте два письма. Первое из них повергло меня в полный ужас. Кто-то корявым почерком, с массой грамматических ошибок, предлагал мне встречу. Я сразу подумал, что это пишут какие-то малограмотные гопники. А второе письмо было короче первого, но зато без ошибок. В нём, прямо без всяких приветствий и предисловий, было написано:
«Прочитал твоё объявление.
Ну что я могу сказать? Ты шлюха, пидор, подстилка. Не следовало, наверно, обращать на твою писанину внимания, ты наверняка этого не достоин. Но я, так и быть, уделю тебе немного своего времени. Приготовься за это мне ноги целовать, козёл…» Дальше незнакомый мужчина назначал мне время и место встречи. Я не только испугался, но и расстроился. И это – всё? Я же просил ПОДРОБНОЕ письмо – чтобы попытаться хоть немного понять, кто мне пишет…
Но в назначенный день я всё же стоял в условленном месте – на пустынной городской набережной, ровно в 18.00…
Минут через 40, когда я совсем было уже отчаялся, и собрался уходить, рядом со мной затормозила белая двухдверная «Нива». Дверца со стороны пассажира распахнулась, и какой-то сидевший за рулём седой полноватый мужчина крикнул мне:
— Ты писал?
— Да, - ответил я, почувствовав, как в животе у меня от страха холодеет.
— Садись.
Я залез в машину, и плюхнулся на заднее сиденье, так как переднего пассажирского сиденья в «Ниве» не было. Какое-то время мы ехали молча, и от этого я комплексовал еще больше.
— М-меня… Лёня зовут. А Вас? – выдавил наконец из себя я и, не дождавшись ответа, добавил. – Только мне к одиннадцати дома надо быть. Ну, к пол-двенадцатого можно. А то отец заругает.
— Ты что, малолетка? – не глядя на меня, процедил мужчина.
— Нет. Почему? Мне 18 есть уже!
— А выглядишь на 16, свеженький, блядь. Ну ладно. Кто там тебя заругает, мне насрать, пидор, понял? И как тебя зовут – тоже. Хотя нет, погоди. Лёня, говоришь? Лёлей будешь. Лёлькой, блядью. И не вздумай вякать не по делу, понял?
Я ответил, что понял, и кивнул головой. Водитель тем временем уже сворачивал куда-то в прибрежные ивовые заросли.
— Выходи, - приказал он мне, когда машина остановилась, и сам выбрался наружу. На ватных ногах, пытаясь унять дрожь в коленках, я вылез, и огляделся. Почти со всех сторон нас окружал густой кустарник.
— Ну во-первых, ноги целуй мне, за то что я тебе время уделяю, - лениво закурив сигарету, скомандовал мужчина. Я замер в нерешительности.
— Ты что, пидор, не понял? – мужчина вдруг резко ударил меня ладонью по щеке, довольно сильно.
— Дядь, не бейте, - я упал на колени, и припал губами к его грязным ботинкам.
— Какой я тебе «дядя»? «Хозяин» меня будешь называть, понял?
— Понял.
— «Да Хозяин» надо отвечать! – мужик несильно пнул меня в лицо носком ботинка. – Запомни: все мои приказы надо выполнять незамедлительно, и все – со словами «Да Хозяин», или «Слушаюсь Хозяин», поняла? Педрила-Лёлька?
— Да, Хозяин.
— Ну вот, а то ломается тут, характер свой показывает! Ладно, хватит целовать. Вставай, шлюха, раздевайся.
Сказав «Слушаюсь Хозяин», я быстро вскочил, и разделся до плавок, побросав одежду на пробивавшуюся сквозь прибрежный песок траву. На дворе уже стояла осень, и было довольно холодно – но я не замечал этого, и даже немного вспотел от волнения.
— Плавки снимай тоже. Встань прямо. – командовал мне, как собаке, Хозяин. – Жопой повернись. Нагнись. Раздвинь руками жопу. Да, похоже у тебя и правда опыта не было – дырка нераздолбанная еще.
Через секунду я почувствовал, как мужчина взял и слегка притянул меня к себе за яйца, и одновременно резко всунул мне в попу палец. От неожиданности я вскрикнул.
— Нет, ну что за молодежь пошла! – грубо орудуя в моей попке пальцем, недовольно процедил мужик. – Лень даже подготовиться к встрече, блядь! Ты что жопу не промыл, а? Это ж неуважение ко мне, к Хозяину твоему! Ты что, дебил что ли вообще?
Я не совсем понял, о чем он говорит. Раньше я, как мог, изучал этот вопрос – исследовал свою прямую кишку в ванной пальцем. Но никаких залежей говна я там не находил – так разве что, какие-то жалкие остатки. Решив, что это вполне нормально, и не должно помешать анальному сексу, я как-то даже и перестал думать об этом.
— Ох дурак! – не унимался мужчина. – Ну мозги же надо иметь хоть какие-то! Или у тебя тоже говно там, вместо мозгов?
Забрав мои джинсы, и сунув их в багажник машины (видимо, чтобы я не сбежал), Хозяин вернулся ко мне с небольшой канистрой, и спринцовкой в руках.
— Ч-что это, Хозяин? – удивился я (волнуясь, я слегка заикался).
— Ты что, вообще дурак полный? Клизма!
— Клизма?...
… К клизме я всегда относился, как к процедуре жутко стыдной и неприличной. Делал мне ее обычно отец. В последний раз это случилось не так давно – месяца два назад.
У меня, как это нередко бывало, случился запор. Но я не стал сообщать об этом родителям, так как в последнее время комплексовал по этому поводу особенно сильно. Краснея, я купил у молоденькой девушки-фармацевта в аптеке слабительное, и тайком принял его. Но оно почему-то не подействовало. И вот настал тот самый момент, когда отец, как обычно, присел вечером возле моей кровати, и обратил-таки внимание на мой слегка вздувшийся живот! Отругав меня за то, что я стесняюсь ему рассказывать о проблемах с пищеварением, и ставить клизму, он добавил:
— Ну что ты смущаешься блядь, как девка! Чего отца-то стесняться? Или ты что, пидор, может? Может, ты вообще мужиков стесняешься? То-то я смотрю, я тебя с бабой ни разу не видел еще!
Задрожав от страха, я заверил папу, что я «не пидор», и сразу – как бы в подтверждение того, что я не стесняюсь – скинул с себя всю одежду. Отец сел на кровать, положил меня попой вверх к себе на колени, и вмазал мне несколько спринцовок с мыльным раствором. Кто-нибудь может представить себе, что должен чувствовать 18-летний парень, когда ему, голому, со вставшей пипкой, похлопывая его по попе, ставит клизму родной папа? Думаю, объяснять не надо…
Просясь в туалет, я плакал и кусал губы. А отец, ко всему, еще и стоял потом под дверью санузла, приговаривая:
— Что ты так долго? Дрочишь там? Я тебе подрочу, подонок маленький!...
…Ругая меня, а заодно и всю современную молодежь, Хозяин воткнул мне в попку острое жало спринцовки. Без смазки оно больно ужалило меня, и я, вскрикнув, подался вперед. Но мужчина еще сильнее сжал в кулаке мои яйца, и я уже взвыл от боли. В мою грязную жопу побежала холодная, почти ледяная, вода.
— Хозяин, не надо!
— Ты перечить мне будешь? – мужик сжал мне яйца до жуткой боли, которую я стерпеть уже не мог. Снова взвыв и захныкав, я рухнул на колени, но был тут же поднят за мошонку обратно на ноги. – Терпи! И повторяй: «Дядь, прости засранца!».
Я повторил.
— Еще! Громче! Громче, Лёлька, во весь голос! Кричи!
Боль, казалось, охватила всё моё тело. Позабыв про страх и осторожность, я начал вопить – с каждым разом всё громче и громче:
— Дядь! Прости! Засранца!
Мой кишечник уже спазмило от холодной воды, и я представил себе, как сейчас выглядит, наверно, со стороны моя дырка. Представил лицо Хозяина рядом с ней, и его, наверно, уже полувозбужденный член. И от этой мысленной картинки у меня у самого начал вставать – я глупо попытался прикрыть зачем-то свою пипиську руками.
— Возбудилась, шлюшка? Ну просирайся теперь, давай.
Мужик отошел от меня, чтобы не испачкаться клизмой, и встал с боку.
— Давай! – он с силой сдавил мне пятернёй живот. – Ну! Давай! А то за яйца схвачу опять!
Наверно, только воспоминания о нечеловеческой боли заставили меня расслабить анус, и выпустить клизму – до этого момента моя дырка была плотно сжата. Издав громкий позорный пук, я посмотрел у себя между ногами – из меня на траву лилась вода вперемежку с дерьмом! Раньше я никогда этого не видел, не видел своей струи. И сейчас такая картина смутила меня до невозможности.
— Ну, посмотрим теперь, - сказал Хозяин, и снова засунул мне в жопу палец. – Ай, блядь! Ты что, срёшь опять? Ну получишь ты у меня сегодня, пидор…
Как только он вытащил палец – я тут же вывалил на траву вторую порцию клизмы, и мужик еле успел отпрыгнуть.
— Нет, ну это ж невозможно просто! Как тебя в жопу ебать-то? А?
Осмотревшись по сторонам, мужчина, наверно, кого-то увидел, и сразу потащил меня за волосы в машину. Там он сел на заднее сиденье, и поставил меня перед собой на колени.
— Ладно, потом выебу. Соси давай. Э! Пидор! Ты что делаешь-то?...
Через несколько минут я, весь красный от смущения, и от стыда за свою неловкость, уже натягивал на себя свитер и куртку. Джинсы мои остались лежать в багажнике. Мы мчались куда-то по дороге, и Хозяин вовсю материл меня.
— Блядь, ни сосать не умеет, ни промываться перед встречей! Промываться надо за час, максимум – за два часа, пидор, понял? Кому интересно в говне твоем копаться? Ну ничего, я тебе устрою, сейчас мы домой приедем… Нагнись! Да нагнись ты, урод! – мужчина схватил меня за шею, и силой уложил на сиденье. – Соседи смотрят! Мы подъехали уже!
«Нива» подкатила к красному кирпичному частному дому, и уперлась мордой в гаражные ворота.
— Лежи не вставай, пока я не разрешу тебе! – прорычал Хозяин, и вышел из машины. Вскоре он открыл ворота, загнал автомобиль вместе со мной внутрь, и запер железные двери на два замка. – Вылазь! И раздевайся до гола опять! Где «Слушаюсь Хозяин», не слышу!
— Слушаюсь, Хозяин! – получив хороший пинок под зад, простонал я.
— Вот так. Теперь пошли в ванную сразу.
Мужик больно схватил меня за ухо, и выведя из гаража, повел по коридору. Втолкнул в какую-то дверь. Споткнувшись, я перелетел через порог, и сразу уткнулся носом в унитаз.
— Сейчас я тебя так промою – ты на всю жизнь запомнишь! – мужчина взял шланг от душа, связал мои запястья спереди веревкой, и приказал мне сесть на унитазе. Затем смазал мне очко вазелином, и грубо, резко вогнал туда металлический шланг. Я опять вскрикнул.
— Кричи, кричи, шлюха, меня возбуждает это. Только не громко, а то соседи сбегутся, - мужчина продвинул шланг вглубь моей задницы, наверно, сантиметров на 20, сразу пропихнув его через внутренний сфинктер прямо в живот. Открыв воду, он сначала отрегулировал её оптимально – так, что я почти не чувствовал разницы температур поступающей жидкости, и моего тела. Но потом Хозяин покрутил краны, и вода в меня полилась уже ледяная. Я сжал зубы и заскулил.
— Что, холодно, пидор? Это хорошо, так из тебя больше говна выйдет! А теперь горяченькую…
Я взвыл уже от новой волны горячей, почти обжигающей, воды. Мужчина влепил мне ни за что несколько затрещин, потом наклонил меня вперед, просунул еще глубже шланг, и вынул ремень из своих джинсов.
— Сейчас я отстегаю тебя, блядь, за то что ты не подготовилась. Ты у меня всегда после этого готовиться перед встречей будешь!
На мою задницу обрушился первый обжигающий удар. Потом второй, третий. Потом удары посыпались градом. Хозяин бил не только по попе, но и по спине – причём иногда и пряжкой – и всё глубже и глубже засовывал в меня шланг…
— Ладно, теперь просраться можешь, - разрешил он мне минут через 10. – Выпускай дерьмо из себя так прям, шланг я не выну из тебя.
Я жалобно застонал, и попытался расслабить анус. Вода с дерьмом потекла у меня из жопы тонкой струйкой.
— Вот так, правильно. Вода заливаться будет в тебя, а ты выпускай её, понял? Чтоб всё говно вышло из тебя. И шланг сам задвигай себе. Чтоб когда я вернусь – шланг вот до этой отметки задвинут был, понял?
Я посмотрел сквозь пелену заливавших глаза слёз на шланг, и только тут заметил, что он очень длинный – гораздо длиннее, чем стандартные шланги в обычных ванных. Где-то сантиметрах в тридцати от моей дырки на нём была намотана красная изоляционная лента – именно до этой отметки я и должен был просунуть в себя шланг! Испугавшись, я стал умолять Хозяина пощадить меня, но он только надавал мне подзатыльников, и опять сжал до боли яйца:
— Ты поспорь еще со мной, жопа! Засовывай, я сказал! А это вот – тебе, тренируйся сосать пока, - он сунул мне прямо в рот какую-то бутылочку из-под шампуня, отдалённо напоминавшую по форме половой член. Чуть ни поперхнувшись, я схватился за неё руками. Мужчина вышел из ванной, сделав воду в смесителе похолоднее…
Я заплакал. По правде говоря, я представлял себе мою первую встречу с моим первым мужчиной совсем не так! Я думал, что сначала у нас будет всё, как в голливудских фильмах - изысканная беседа, вино, свечи. Потом – нежные ласки. И только потом – красивая, неторопливая порка, и секс. А тут…
Тут я дрожащими руками впихивал в себя то шланг, то бутылочку – себе в рот. Заливаясь слезами от обиды, я старательно высирал из себя говно, опасаясь не успеть добраться очком до отметки к приходу Хозяина. Наконец он пришел. До ленты на шланге оставалось еще примерно 5 сантиметров.
— Ну что, педрила, не засунул? – мужчина влепил мне пощечину. – Ну ладно, я вижу у тебя вода там чистая почти идет. Но наказать придется всё равно тебя! Ты ж приказ не выполнил, правильно?
Хозяин взял меня за волосы, приподнял с унитаза, и вытащил из моей многострадальной задницы душ. Потом спустил воду, и вытер мне жопу.
— Эх, понравилась ты мне, шлюха! Хоть и не умеешь ни хуя вообще. Ладно, дам тебе шанс один. Пошли.
Проведя меня в комнату, мужик скрутил меня по рукам и ногам веревкой так, что я стал похож на глиста без конечностей. Затем пинком повалил меня на пол.
— Значит так, Лёлечка. Сейчас я время засеку, а ты распутываться будешь, понятно? С пола я запрещаю подниматься – лёжа только можно. Распутаешься за 10 минут – небольно выпорю. А не распутаешься – орать ты у меня будешь, как резаный, пожалеешь, что на свет родился. Понял? Всё, время пошло!
Я был сильно измотан после промывания, но испугался жестокой порки, и начал отчаянно извиваться. Веревки впивались в мои руки и ноги, больно резали живот. Я пыхтел и вертелся, как уж, и под конец совсем вымотался – тяжело дышал, изо рта у меня пошла слюна, а из попы – остатки клизмы. Но мои путы, казалось, не сдвинулись ни на миллиметр – Хозяин, похоже, на это и рассчитывал, просто желая понаблюдать, как я помучаюсь.
— Ну чтож, слабенькой ты девочкой оказалась, Лёлька! Другие выбирались, бывало… Ну ладно – дам я еще один шанс тебе. Писька твоя маленькая стоит, я гляжу? Ты знаешь, что очень маленькая она у тебя? Не просто маленькая – малюсенькая! У пацанов таких маленьких не бывает вообще – у пидоров только бывает, у девочек. Так вот, если кончишь за минуту – пожалею тебя. А нет – на себя обижайся только, ты ж сама объяву писала, шлюшка…
Хозяин поднял меня на ноги, развязал, и приказал сесть напротив него в кресло, широко раздвинув ноги.
— Дрочи писюльку свою крохотную. Ну? Давай! Или что, ты дрочить тоже не умеешь, что ли?
Я покорно взял в руки свою маленькую пичужку…
Играться с самим собой на глазах у Хозяина мне было ужасно стыдно. Но это, в то же время, и очень сильно меня возбуждало. Почему? На то у меня были свои, особые причины…
…Отец всегда запрещал мне мастурбировать, под страхом телесного наказания.
И я старался ему не попадаться. И у меня это получалось.
Но фантазии о том, как папа наказывает меня именно за рукоблудие, со временем стали посещать меня очень часто. И вот однажды, вскоре после своего совершеннолетия, я наконец решился.
Не знаю, как у меня хватило смелости. Наверно, это гормоны били мне в голову так, что отключили на время и стыд, и робость. Хотя это я, конечно, выражаюсь образно – робел я сильно, и стыдился – не меньше.
Незадолго до того, как отец должен был вернуться с работы, я разделся догола, сел в своей комнате на диван, и надел подсоединенные к плееру наушники. Но музыку я не включал, это была маскировка – якобы я увлекся, заслушался, и не услышал, как открывается входная дверь.
План у меня был простой: попасться на глаза папе и, пока он, по своему обыкновению, будет несколько секунд молча с укором смотреть на меня – убежать в туалет. Там я собирался закончить свои грязные делишки, а дальше… Дальше я собирался получить, наконец, давно обещанное наказание.
Но в реальности всё вышло немного по-другому. Услышав, как в квартиру входит отец, я сильно перепугался – так, наверно, как не пугался никогда в жизни! Мои глаза как-то сами-собой плотно закрылись от страха, и я, вжавшись в спинку дивана, замер, как вкопанный. Через несколько секунд я услышал, как папа вошел в комнату. В моём животе вдруг сильно заурчало, и я позорно громко пёрднул. Потом открыл глаза, и бросился к двери. Но родитель преградил мне путь. То, что произошло потом, я не могу объяснить до сих пор – такого со мной раньше никогда не случалось. Резко затормозив перед перекрывшим мне дорогу отцом, я, как дурак, прикрыл почему-то руками соски, пукнул еще раз, и неожиданно… кончил! А спустя несколько секунд, прямо из стоячего члена, выпустил на пол по дуге мощную струю мочи! Наверное, мои перепуганный организм на время как-то расбалансировался от стресса. И я, сгорая от стыда, убежал все-таки наконец в уборную…
Надо ли говорить, что порку я получил в тот день просто чудовищную?...
Но обо всём этом я вспоминал, уже содрогаясь под ударами ремня и плётки Хозяина (в минуту я не уложился). Затем – давясь от запаха его члена. Потом – пыхтя и потея под его многокилограммовой тушей… Мужчина порол и драл меня во всех мыслимых и немыслимых позах, постоянно – в связанном состоянии, развязывая только иногда, чтобы у меня восстановилось кровообращение в конечностях. Я не помнил, кто я такой, и что со мной происходит. Лишь когда за окном стемнело, а потом опять взошло солнце, я сообразил, что наступило завтра. Заплетающимся языком я попросил Хозяина позволить мне позвонить домой, но он сразу же отказал мне, и наказал дополнительно – за «вяканье не по делу»…
Мучения мои продолжались больше двух суток, хотя мне тогда показалось, что гораздо дольше. Но на третий день мне всё-таки удалось выпутаться из веревок, когда Хозяин отлучился за продуктами. Сколько он намерен был еще меня терзать, и чем это всё должно было закончиться, я не знал. И поэтому, поколебавшись немного, я решил улизнуть, не попрощавшись. Но мои джинсы оставались в гараже, в запертой машине. И я, слабо соображая, что я делаю, ринулся на улицу в одних только кроссовках, куртке, и плавочках.
Было еще довольно рано, и мне удалось добраться, незамеченным, до дороги. Поймав машину, я соврал водиле, что меня ограбили, и упросил его отвезти меня к моему дяде – домой, к отцу, я ехать боялся.
Дядя встретил меня заспанный, и наверное поэтому отреагировал на мое появление в таком виде поначалу вяло. Заплатив водителю, он провёл меня на кухню. Не знаю, как я в таком состоянии мог еще что-то придумывать, но легенда у меня родилась почти правдоподобная:
— Дядь Петь, я с бабой одной тут познакомился, а она сука связала меня, типа игра такая – и порола двое суток, не отпускала. И штаны спрятала. Ты скажи папе, что ты меня наказал уже за это, выпорол, а? А то он меня убьет нафиг!
— А ну-ка покажи задницу.
Я спустил плавки, и дядя внимательно осмотрел мой исполосованный зад.
– Нет, не поверит.
— Что «не поверит»?
— Да не поверит отец, что я порол тебя только что. Подновить бы надо!
Делать было нечего, и я покорно подставил дяде Пете свою израненную попу… Но отец потом всё-таки меня выпорол – чтобы я был впредь более разборчив при знакомстве с женщинами…)
