Света, преподавательница в местном университете, считала себя успешной, образованной и интеллигентной женщиной. При этом она весьма ценила внимание мужчин, хоть и никогда не отвечала им взаимностью. А предложений разной степени откровенности было множество. Кроме привлекательной внешности, Света любила одеться не слишком скромно, подчеркнуть свою великолепную большую грудь, стройные ножки. Вот и сейчас она принимала экзамен в светлом клетчатом костюме: пиджак с широким вырезом, чтобы можно было открыть ложбинку между грудями, расклешенная юбочка, открывающая затянутые в черные чулки ножки. Дополняли образ лаковые туфли на высоченной тонюсенькой шпильке.

Светлану, как приличную девушку, немного беспокоит, что студенты могут увидеть ажурную резинку чулков... Она чуть нервничает от этого, но все равно остается холодной, неприступной и, главное, строгой для своих студентов. А те в тишине корпят над своими листками. Иногда кто-то подходит, отвечает. Парням трудно сосредоточится, их взгляд то и дело соскальзывает в уютную ложбинку. В таких случаях Света презрительно усмехается, отворачиваясь к окну.

Наконец, последний студент закрывает дверь со словами «До свидания, Светлана Александровна!». Однако дверь вновь открывается. На пороге молодой человек. Света натыкается на изучающий взгляд... Ее студент? Но такого она не помнит. Скорее кто-то из поклонников. Настроения флиртовать нет, но Света усмехается и расстегивает пуговку на блузке, говоря взглядом обратное: «Обломись»..

Через секунду молодой человек рядом.

 — Добрый день! Меня зовут Иван. Светлана Александровна, я хочу попросить вас принять экзамен у моего друга. У него сложные обстоятельства. Может, обсудим это за ужином?

Светлана устало отворачивается, зная, что придется отшивать. Пауза затягивается, и вдруг преподавательница слышит:

 — А тебе ведь хочется стать блядью!

Света немеет. Она не знает, что ответить, а внутри все переворачивается. Хочется закричать, объяснить: «Посмотри на меня, на принцессу, изящную, женственную, ухоженную. Откуда во мне блядь?», но отчего-то в мозгу стучит: «Ты хочешь стать блядью!»... Нет-нет, это смешно!

Света смеется от души, вкладывая в смех презрение...

 — Ты не поняла... Не простой вульгарной блядью, а той, что полностью подчинена своему хозяину, даже кончает по его приказу... Что покорна и исполнительна, чего бы хозяину не захотелось.

 — Ты, что ли, хозяин? — шепчет женщина трясущимися губами, вместо того, чтобы сказать это гневно и уничижительно.

Иван закладывает за отворот блузки визитку, так, что ее жесткий край упирается в сосок. Света вздрагивает от унижения... И сладострастья.

 — Чтобы была в 18—00 в ресторане этой гостиницы. Здесь адрес и номер отдельного кабинета... Ты поняла, шлюшка? Впрочем, ты можешь пройти по краю — просто поужинай со мной... Насиловать тебя никто не будет, я хочу, чтобы ты сама захотела стать моей рабыней.

Иван вышел из аудитории, а Света медленно отходит... Она чувствует, как вдруг намокли трусики. Гневно швыряет визитку в ящик. «Что на меня накатило?... « — Света возмущена и расстроена, что не закатила хаму истерику.

Но весь день она чувствует визитку — именно «чувствует» этот пропуск в мир порочных страстей, где она — блядь, которую дерут, грубо и безжалостно, когда захотят и сколько захотят.

Света в очередной раз подходит к столу. Кусает губы. Хочется, вставить в пизденку и попку фаллоимитаторы и ходить так, словно она действительно шлюха... Трусики промокли насквозь до того, что женщина боится садиться, боится оставить на юбке пятно... Тогда все поймут, что она — блядь, что она хочет, чтобы ее трахали, не спрашивая о собственных желаниях и предпочтениях. «Но я же не такая?»

Света решает поехать в ресторан: «Посижу, пококетничаю, верю, что мне ничего не угрожает. Даже интересно: сегодняшний вечер сулит легкое необременительное приключение. Все равно муж возвращается поздно, очень поздно — чем-то мне надо заняться?»

В трусиках прокладка — стрельнула у одной из студенток, — страшно намочить юбку и сиденье. Впрочем, Света чувствует себя почти комфортно. На парковке она вынимает прокладку и тихо говорит сама себе: «Зачем я это делаю? Все равно никому не позволю лезть в трусики... « Мелькает мысль — вовсе оставить этот лоскуток ткани в машине. Нет, это уже перебор — сидеть с незнакомым мужчиной в отдельном купе и без трусиков! Это уже действительно будет попахивать блядством!

Метрдотель проводит Светлану через весь ресторан. Она прекрасно понимает, что большинство мужчин провожают ее восхищенно-завистливыми взглядами. Что хотелось бы засунуть такой? А в попку со всей дури? А за волосы — и в чувственный рот? Ха-ха-ха!

В отдельный кабинет входит уже полностью успокоившаяся и уверенная в себе леди. Уютные диванчики, богато сервированный стол. Панорамное окошко на сцену, где закидывают ноги танцовщицы.

Светлана устраивается рядом с Иваном, официант подает меню и винную карту.

Они ужинают, изредка потягивая прекрасное душистое вино, беседуют о том, о сем, посматривают на сцену. Света даже слегка разочарована. Она прекрасно знает, как уютно для мужского взгляда лежат груди в вырезе блузки, она видит, как съехала юбочка, приоткрывая ажурную резинку. Иван должен уже весь на слюну изойти!

 — Ну, что, ты готова?

 — К чему? — лепечет Света, понимая — вот оно, началось. Между ног сразу становится жарко.

 — Ты — моя блядь, ты уже готова к тому, чтобы выполнять мои указания?

 — Я... я не блядь!

 — А как же назвать женщину, позволяющую проделывать с собой вот это?

Иван протягивает руку и спокойно мнет ее грудь!

Света вспыхивает, но не отстраняется. Бляди не смеют отказывать своим хозяевам! О, ей хочется, чтобы Иван забрался в лифчик! Но Света поспешно гонит эту мысль и все же отводит мужскую руку.

Иван недовольно хмурится:

 — Ты хочешь быть наказана?

Света кусает губу и виновато опускает взгляд. Стоило ей сопротивляться или нет?

 — Сними бюстгальтер!

Ну, лифчик — не трусики. Она часто его не надевает. И нет ничего страшного в том, чтобы просто посидеть рядом с Иваном без него. Жаль, что тонкая блузка очень тесная, можно было бы не раздеваясь, вынуть руки из рукавов и снять бюстгальтер. Но приходится вставать, раздеваться, повернувшись к Ивану спиной. «Он видит мою голую спину? Наверное, даже округлость груди из-за спины?» — порхают непрошенные мысли в головке Светы.

Бюстгальтер — в сумочке, а Света снова рядом с Иваном. Но вряд ли ему ТЕПЕРЬ будет позволено касаться груди.

 — Расстегни блузку!

«Ну, полюбуйся-полюбуйся...»

Блузка совсем тоненькая и должна просвечивать даже в приглушенном свете купе. Света чувствует себя действительно шлюхой — с полуголыми сиськами, на которые, как на свою вещь, пялится незнакомый мужчина.

Иван нажимает кнопку, вызывает официанта. Света испуганно делает движение, чтобы застегнуться, но слышит жесткий голос:

 — Не смей! Распахнись побольше, придвинься к столу, выпяти грудь. А то официант может не понять, что ты — моя шлюха. А я хочу, чтобы это знали все.

Светлана покорно выполняет приказ, уговаривая себя, что это часть игры и, может быть, это не так уж и зазорно предстать в таком виде? Так и сидит с полуголыми грудями, в распахнутой блузке, едва прикрывающей соски, когда приносят десерт. Мороженное, целое сооружение с зонтиками, фонариками и еще черт знает чем, официант ставит всего в паре сантиметров от ее набухших сосков. Женщине кажется, что один из зонтиков даже касается соска. А может быть это кисть официанта? Она боится глубоко дышать, соски просят ласки, ужасно хочется потереться ими о

зонтик... Но она не может себе позволить это сделать — сладострастный стон и так рвется из горлышка... Она все же приличная девушка, и так показывать свое возбуждение???

 — Расстегни блузку! — командует Иван, когда официант исчезает за портьерой.

Света мнется, теребя пуговичку. Кажется, только эта пуговичка является той гранью, которая отделяет приличную девушку от порочной распущенной девки, выполняющей все прихоти хозяина.

Иван бьет Свету по щеке ладонью. И она благодарно смотрит на мужчину — он делает это не сильно, скорее для демонстрации власти. Света боится боли и излишняя жесткость могла бы ее отпугнуть.

Света торопливо расстегивает пуговицы и распахивает блузку, смущенно потупив взгляд. Она знает, что ее грудь красива, но вся трепещет, желая восхищения Ивана. Иван одобрительно покачивает головой. Он доволен сиськами своей бляди!

 — Шлюха уже мокрая? — Иван лениво потягивает вино и лапает Свету.

Она подставляет под мужскую руку то одну грудь, то другую, кусая губы, чтобы не застонать, не показать Ивану, как его рабыня хочет, чтобы ее тискали, как ей хочется, чтобы выкрутили соски, сдавили упругие округлости до синяков.

 — Покажи мне, как ты готова.

Света непонимающе смотрит на Ивана.

 — Поласкай себя, подергай себя за соски.

Ну, уж нет! Мастурбировать на его глазах???"В конце концов, кто я?... Я — блядь?...»

Света старается представить, что она одна... Что муж в командировке уже несколько дней, что она — в своей постели... Так ли уж это трудно — удовлетворить себя, как делала это не раз? Но мешает внимательный взгляд Ивана. Света зажмуривается, и ее рука ползет к краю юбочки, забирается в трусики и касается влажных лепестков. Невозможно сдержать стон. Света снова стонет, когда защемляет сосок между пальцами, одновременно приподнимая грудь. «О, нет!! Ты все это видишь! Ты не должен этого видеть! Как я стону и извиваясь на собственных пальчиках, мечтая, чтобы ты выебал свою шлюху!»

Света позорно кончает на глазах Ивана, пытаясь подавить крик. Но мужчина видит и оргазм, и неуклюжие попытки его скрыть.

Пожар между бедер не утих. И Света беспрекословно снимает по приказу Ивана трусики, забирается прямо в туфельках на диван и подползает к мужчине на коленях.

 — Предъяви свое желание.

Света выпрямляет корпус и дрожащей рукой приподнимает край юбки. Ее колени на сидении немного расставлены, и когда Иван проводит по ее лепесткам пальцами, делать это ему удобно. Очень удобно, Света об этом позаботилась.

Света не может позволить едва знакомому мужчине войти в нее даже пальцами, но он разве спрашивает, вводя в нее сразу два пальца. Иван трахает изнывающую пизденку пальцами, а Света стонет, снова едва не кончая. Иван дает ей облизать свои пальцы, и она торопливо слизывает с них свои соки. Руки хозяина должны быть чистыми, да и она не может позволить себе, чтобы свидетельство ее падения оставалось на мужских пальцах.

 — Лезь под стол. Хочу, чтобы ты отсосала как следует!

Света понимает, что место бляди только там, с хуем во рту... В униженной коленопреклоненной позе... Но есть и положительный момент — она сможет себя поласкать, пока мужчина не видит... «Ты не узнаешь, как я хочу... как мне нравится отсасывать тебе... отсасывать как следует... со всем прилежанием...»

Света забирается под стол, подползает к расставленным ногам мужчины. Он даже не расстегнул брюки. «Ну, да, я не достойна даже этого». Света торопливо расстегивает ширинку, достает член и заглатывает до самих яичек, морщась от глубокого проникновения. Но ведь бляди так и должны отсасывать!

Иван стонет, очевидно, он ею доволен! Дрожа от вожделения и едва не кончая, Светлана дрочит член, облизывает, обнимает языком багровую головку. Как жаль, что Иван этого не видит! О, как Свете хочется, чтобы он взглянул, что она делает с членом своего господина!

А Иван вызывает официанта... Светлана зажмуривается, не смея прекратить сосать хуй. «О-о, ну, официант, конечно, решит, что я вышла в туалет! Все в порядке... все будет в порядке».

Иван делает новый заказ, официант, по всей видимости, записывает. Света старается обслуживать мужчину потише, не причмокивать, не издавать звуков. Она даже ласкать себя перестала! Но Иван приподнимает край скатерти, хватает ее за волосы и глубоко насаживает на свой член со словами:

 — Работай, сучка, тебе кто разрешил останавливаться?

«О, нет, только не это, — думает Светлана, восстанавливая ритм движения своих губок по стволу. — Теперь официант знает, что я, как блядь, работаю под столом». Женщина жмурится от унижения и восхищения ходящей в ее ротике головки. Света течет так, что чувствует, как ее соки заливают ладонь, ожесточенно теребящую чувствительные лепестки. Она превращается в самку, мечтающую только о том, чтобы ублажать своего самца, она дуреет от нестерпимого желания, когда Иван вытаскивает ее из-под стола... Он просто насаживает покорное тело на член попкой к себе, и Света скачет на нем, двигая бедрами и крича в диком наслаждении от накрывающих ее беспрерывных оргазмов.

Раздается звонок. Иван вытаскивает мобильник, приказав Свете вести себя немного потише. Света медленно скользит по стволу. О, если бы он знал, какая это пытка — двигаться на его хуе медленно и плавно, когда хочется жестко насадиться по самые яйца.

Иван разговаривает, одновременно наслаждаясь своей сучкой, выкручивая сосок, отчего та благодарно постанывает.

 — Нет, я сегодня никак не могу. Деру одну блядь... («Это он про меня? О, да, конечно, про меня!»)... Мы в ресторане (Света захлебывается от счастья: «Можешь ебать свою блядь где угодно и когда угодно»)... Она? Совершенно роскошная сучка! Нет, что ты, очень чистенькая. Собственно, только полчаса, как блядь... (Света благодарно покачивает бедрами, едва не мурлыкая). Ладно, давай, в следующий раз, сегодня у меня на нее большие планы!..

В головке Светы немного прояснилось. Ей надо сбежать! Сейчас уже и официант, и собеседник Ивана знают! Что знают? Что она трахается с посторонним мужчиной, как последняя шлюха! Все решено! Света упирается в мужские колени, чтобы слезть с члена. Но он прижимаешься грудью к ее спине, хватает ее за соски и начинает задавать ими темп. Между бедер Светы снова взрывается маленькая бомбочка, и она, захлебываясь от восторга, продолжает опускаться на твердый хуй. Мужчина руководит ее движениями умело и придерживаясь только собственных предпочтений. Он то дергает соски вверх, и Света почти соскакивает с члена, то тянет соски вниз, и она с размаху принимает раскаленный ствол в самую глубину.

 — Я хочу кончить!

 — Да, господин!

 — Но сначала ты. А потом ты подмоешься в моем номере, приведешь себя в порядок. Ты должна встретить меня, стоя на коленях и с открытым ртом...

И Света кончает, чувствуя, как и Иван взрывается в ней, а потом стаскивает ее, мычащую и кончающую, и заставляет высасывать себя досуха...

Член еще твердый, и Света, преданно смотря снизу вверх на своего хозяина, облизывает его, трется нежной щечкой, нежно касается головки язычком, глотает остатки спермы.

Ее сердечко счастливо бьется — она прекрасно помнит слова хозяина, что у него есть еще планы относительно нее на сегодня. Значит, ей сегодня еще будет позволено ублажать его по-всякому, как он только захочет и сколько захочет. Ну, а экзамен? Да она поставит еще тысячу экзаменов, лишь бы ее трахали так же — как последнюю блядь.

Е-mаil автора: vicky_kud@bigmir.nеt