Утром я проснулся рано, Аленка еще спала. Встал с кровати потихоньку, чтобы не потревожить ее. Она спала как котенок. Выглядела такой беззащитной!

Около девяти, я уехал в ближайший торговый центр. Вчера мы договорились поехать на пляж, и надо было кое купить.

Вернулся домой. Аленка встретила меня у дверей. — А ты куда делся? Я проснулась, а тебя нет, только записка. — Я же написал, скоро буду, — ответил я, обнимая ее и гладя по голой попке. Она была в короткой футболке. — Ну, все равно. Без тебя плохо. А что ты купил?

 — Подарок тебе, — сказал, и протянул ей один из пакетов. Она сразу же залезла в него. — Что это? — спросила она, разворачивая сверток. — Купальник? Ты купил мне купальник? Класс! Спасибо! Какой красивый! А зачем? У меня же есть! — Что у тебя есть, я не знаю. Я выбирал купальник, в котором я хочу тебя видеть. Хотел белый, но не нашел, пришлось покупать желтый. Такой, чтобы ткани там было поменьше. В общем, купил самый маленький и самый открытый..

 — А можно померить? — Конечно. Она выбежала в свою комнату переодеться. Я удивился. Расхаживает голышом, а переодеваться уходит. Почему? Нам, наверное, никогда женщин не понять! Приходит Аленка в новом купальнике. Одни ниточки и треугольники. Трусики стринги. Ниточка уходящая в попку.

 — Ну как? — Отлично. — Нет. Ну, правда? — Отлично, отлично! Ты в нем просто красавица! — Да какая красавица? Ты разве не видишь, лифчик большой для моей груди. — Если честно, он слишком сильно тебя закрывает, но пойдет. Меньше все равно не бывает. А если все получится, как я рассчитываю, он тебе не понадобиться. Иди, простирни его и давай собираться. — А что мне надеть? — Расклешенную юбку, белые трусики и футболку.

По новому мосту мы переехали на левый берег Волги, проехав через два поселка, подъехали к реке. На длинном песчаном пляже располагались отдельные группки людей. Насколько я помнил, дальше вдоль берега шла песчаная дорога, одолеть которую мог только джип. И там, если ничего не изменилось, тоже можно было съехать к воде. Моя машина, достаточно легко одолела дорогу. Мы съехали к воде, оказавшись в двух километров от остального пляжа. Вокруг никого не было. Я начал доставать вещи из машины.

 — Можно я переоденусь? — спросила Аленка. — Надевай плавки, лифчик не надо, все равно никто не видит. — Может тогда и без плавок? — Нет, не можно, не гигиенично. Она сняла с себя всю одежду и одела плавки. — Пойду, окунусь. — Ага, — я занимался обустройством. Потом сам полез в воду. С удовольствием поплавал.

Вернулся, лег на коврик. Аленка лежала рядом, загорала. Я с удовольствием валялся. Делать ничего не хотелось. Припекало солнце. Через минут тридцать приятной лени она спросила: — А что было в другом пакете? — Узнаешь, всему свое время. Думаю, тебе понравится. — Ну, что там было? — Не приставай, узнаешь, — я пошел опять в воду. Вернулся к Аленке. Она грызла травинку, и задумчиво смотрела в даль.

 — А может, сегодня, съездим опять к ангелу? — спросила она. — Может, и съездим, — ответил я, — вечером решим. Кстати, хотел тебя спросить, какое желание ты тогда загадала? — Что ты, говорить нельзя, не сбудется. — Сразу говорить нельзя, а через сутки можно, — шутя, ответил я. — А еще сутки не прошли. Пройдут, может и скажу.

Мы еще молча полежали. Она съела яблоко, попила водички. — Можно к ангелу, а можно еще куда — нибудь съездить. Не обязательно к ангелу. Снаряд два раза в одну воронку не падает. — Что ты имеешь ввиду? — не поняла она меня.

 — То же, что и ты, вряд ли эти парни будут там сегодня вечером, — я посмотрел на нее. — Правильно. Ты тоже об этом думаешь? — Да. — Понравилось? — Ага, очень! — Мне тоже, ты была соблазнительная, парни попались адекватные, даже после пива. Похвалили тебя! — Тебя тоже...

Мы опять замолчали, загорая. Через некоторое время я сказал: — А ты не правильно загораешь, у тебя белые следы останутся. — Что я могу сделать? Ты же запретил снимать плавки. — Запретил. Но все равно, надо плавки тебе «настроить». Повернись на спину.

Она перевернулась. Я скатал ей плавки в трубочки, оголяя половину лобка. На попке. Резинка съехала совсем. Она легла на живот, подставляя ее солнцу. — А так можно, да? — Так можно.

Мы продалжали валятся дальше. Раза три я сходил искупаться. Аленка тоже. Сначала она поправляла трусики перед тем, как зайти в воду. Последний раз не стала этого делать, и. дразня меня, вышла из воды с трусиками у колен. На меня это подействовало. Мы были одни, кругом только песок и река. Я положил руку ей на попку и стал поглаживать. — Скажи, а как получилось, что ты захотела ходить раздетой? С чего бы это? — спросил я, не спеша исследуя впадинку на ее попке. Она пошевелилась и слегка раздвинула ноги, чтобы мне было удобнее. — Не знаю... Лазила в Интернете... прочитала рассказы, увидела фотки. Сначала просто снимала трусики, потом раздевалась, полностью. Стала специально искать такие темы. Когда себя ласкала, часто представляла себя раздетой, что все на меня смотрят... Потом захотелось ходить дома так всегда. Мать стала наезжать... Ну, я ей назло. Ну, вот так. — Да, уж... — протянул я. — Может, повлияла та история, год назад в деревне. — Какая? — я даже прервался от увлекательного занятия, развязывания боковых бантиков на ее трусиках, чтобы она могла шире раздвинуть ножки.

 — Год назад, я гостила в деревне у бабушки. Ты же знаешь, она меня очень любит и приглашает каждое лето. Ну папина мама, — пояснила она, видя мое недоумение. — А, — въехал я, — продолжай.

 — А там, в это время, гостил мой двоюродный брат со своими родителями, было ему наверное лет 20. Мы так общались, но не сильно я в своей компании, он сам по себе. Однажды днем я полезла на дерево собирать черешню, и оттуда увидела его комнату, окно было открыто. Брат лежит на диване, голый с журналом и онанирует. На меня, конечно, это произвело такое впечатление! Я видела впервые живьём мужской член, да и ещё при таких обстоятельствах! А он занимался своим делом и меня не замечал. Я досмотрела до конца, и была поражена, как вы кончаете. Потрясенная, слезла с дерева. Потом ночью, лаская себя, я вспоминала эту картинку. И хотя, я ласкала себя постоянно лет с 13, но в ту ночь я впервые испытала такой сильный оргазм от мастурбации. Даже немного испугалась.

На следующий день всё повторилось. Я полезла на дерево, глянула, а он заходит в комнату, закрывается, раздевается и... Я дурочка думала, что он меня не видит, а он все время делал всё так, чтоб я могла лучше рассмотреть. Но я это поняла гораздо позже. А через пару дней, вечером я дождалась, когда он будет в огороде, напротив моего окна и учинила переодевание с зажжённым светом. Окно было открыто. В первый раз я осталась только в трусиках, было немного страшно и стыдно. Но это меня так возбудило... жуть! Потом вечером я кончила два раза, почти подряд.

После этого, на следующий день, сидя на дереве, когда смотрела, как он онанирует, решила, что вечером сниму и трусики. Вот так и пошло. Днем — он, вечером, он как бы случайно в огород, и я перед ним голая. Тоже стыдно немного было, но как-то именно это и возбуждало, что стыдно, что он смотрит. Первые разы я снимала трусик из под платья, а потом платье, и некоторое время просто стояла перед окном. Спиной, потом поворачивалась. Затем, осмелела, сниму платье, трусики, и хожу по комнате, как будто думаю, что надеть. Он тоже не всегда лежал, иногда вставал и делал это стоя.

Вот так мы и показывали себя друг, другу пока я не уехала... А внешне наши отношения оставались такими же, перекинемся парой слов и все. Все это время, когда

это продолжалось, я по ночам отчаянно мастурбировала. Кончала по два раза. Утром тоже иногда. Потом, с нетерпением ждала вечера. Ходила как во сне...

Ее история завела меня до упора. Трусики с нее я давно уже снял и отбросил в сторону. Моя рука вовсю ласкала ее щелку. От своего рассказа и от моих ласк она была вся мокрая. Возбуждение делало ее речь несвязной. Последние фразы она произносила с трудом, часто делая паузы. Под конец, я как можно шире раздвинул ее ноги. Положил палец на колечко ее влагалища, и начал вращательными движениями гладить ее, более и более ускоряясь. Она перестала рассказывать. Могла только стонать. Тогда я ввел свой палец в ее дырочку на полногтя в глубину, и начал двигать им, миллиметр туда, миллиметр сюда. Тут ее накрыл оргазм. Но я и не думал останавливаться, бешеное возбуждение охватило меня. Перед глазами стояла картина. Голая девочка показывает себя здоровому парню... Мне хотелось просто растерзать это юное тело. Я перевернул ее на спину, и стал грубо ласкать ее грудь. Я сильно сжимал ее грудки, крутил ей соски, коан на них ладони и тянул их к друг дружке. Намеренно делал это грубо, больно. Но от этого она приходила в еще большее возбуждение. Я встал над ней, опираясь на руки. Засунул одно колено ей между ног. Взяв ее за бедра, я прямо таки насадил ее щелку себе на колено. Она тут же стала тереться об меня, извиваясь попкой. Нас охватило какое то исступление. Я целовал ее жадно, влажно, впиваясь в ее губы. Она мне отвечала. По — моему, она кусала меня, а я ее. Мы этого не чувствовали. Мы растворялись друг в друге. Последней каплей было, когда я спустив плавки, подвинулся вверх и воткнул свой член ей в рот. В этот момент она кончила, с моим членов во рту. Я с огромным трудом сдержался. Через минутку, все еще всхлипывающую и постанывающую Аленку, я поднял с пляжной подстилки и толкнул к машине.

 — Поехали, — нам нужно было более укромное место. Берег начал оживать. Вдали расположилась какая то группка. По реке туда сюда шныряли катера, некоторые из них, замедляли ход напротив нас. Буквально за секунду я побросал все наши вещи в багажник, не заботясь об их сохранности. Она в каком то трансе стояла у машины. — Садись. Поедешь голая. Сиденье откинем назад. Будешь ехать и мастурбировать. Если ты... — я специально сделал паузу в этом месте. Не кончишь по дороге, будешь жестоко наказана.

Она кивала после каждого моего слова, но смотрела куда то вниз. Я опустил голову и увидел, что я так и не поправил плавки, член до сих пор стоял. Она смотрела на него. Было такое ощущение, что она кивала не мне а ему. Я усмехнулся. — Оближи его, — приказал я. Она нагнулась, и с благоговением на лице, взяла его в руки, и потянулась к нему губами. Оголив его, стала облизывать.

 — Все, хватит, — возбуждение снова накатило на меня волной. — Садись! С сожалением, она выпустила его, и залезла в машину. Мы поехали. Я откинул ей сиденье до упора. Она легла на него, раздвинула ножки и стала пальчиком ласкать себя. Я погнал по дороге в сторону близкой рощи. — А что ты думала, когда смотрела, как парень дрочит?

Она отвечала мне, не открывая глаз: — Мне хотелось прикоснуться к его штуке, подержать его в руках. Он был такой живой, как бы отдельно от всего тела... Ее пальчик ускорял движение. Я притянул ее голову к себе. — Оближи его, — она с жадность припала ртом к моему члену. Слала несколько движений языком. Я отстранил ее. Она откинулась на сиденье и опять стала ласкать себя. Так мы прерывались несколько раз. Возбуждение нарастало.

 — Когда ты потом ласкала себя, что ты представляла? — Я представляла, что он стоит голый прямо передо мной, я тоже стою голая. А он делает это, так близко ко мне, что его кулак касается моих губок, бьется меня там... После этих слов, она кончила, выгнувшись на сиденье, упираясь раздвинутыми коленями в приборную панель.

Я увидел походящую полянку подъехал к ней. Остановившись, вылез из машины и открыл пассажирскую дверь. Она смотрела на меня. Ее рука лежала между ног. Я убрал ее, сжав ее губки большим и указательным пальцами, потянул их на себя. — Вставай, выходи. Аккуратно переставляя ножки она выбиралась из машины. Не отпуская ее губки, я придерживал ее за плечи, помогая.

 — Иди к переднему колесу и обопрись о крыло, раздвинь ножки и жди. Я отпустил ее. Она встала в соблазнительной позе, выпятив попку. Кругом стояла тишина. Только где вдалеке щебетала какая то птаха. — Володя, — задыхающимся голосом сказала она, — ты можешь больше не использовать презервативы. Мне мама купила таблетки, и я пью их третий день. Поэтому, уже не опасно. — Это очень хорошо, спасибо за заботу, — ответил я и поцеловал ее в плечо.

Потом достал с заднего сиденья утренние покупки. Подошел к ней и натянул ей на глаза эластичную повязку для фитнеса. Потом взял в руку вибростимулятор. Он имел форму вытянутого овала, 3, 5 сантиметров в диаметре. Включил, и стал ласкать ее свисающие грудки. Сначала самые кончики, затем нажимал посильнее. Поиграв с ее грудью, перешел к попке. Водя устройство вокруг дырочки, я ногой раздвинул ее. Ноги были раздвинуты так широко, что я частично видел дырочку влагалища. Не выключая устройства, я смочил его в ее жидкости. Даже от краткого прикосновения вибратора к ее щелке, она вздрогнула, как будто ее ударило током. Я занялся ее попкой. Дразня, я на секунду прижимал его к дырочке, и сразу убирал. Так я игрался некоторое время. Потом, еще раз хорошо смазав вибратор, я прижал его посильнее, и, отпуская его стал то надавливать на него, то ослаблять нажим. Как будто трахая ее в попку. Она начала стонать. Конечно, он не мог проникнуть в ее узкое отверстие, но ощущение было именно такое.

Наигравшись с ее попкой, я перешел к щелке. Вначале, я водил его вокруг ее губок, постепенно уменьшая круги. Теперь кружа вокруг ее дырочки, я каждый раз проводил устройство по ее клитору. От возбуждения она стонала и всхлипывала. Но я не останавливался, не давал ей кончить, растягивая удовольствие. Она стала сама, своим телом, тянуться за вибратором, стремясь прижаться к нему посильнее. Это было так развратно! Несколько раз я медленно провел им между ее губок, от попки к лобку, через клитор. Она стала подвывать. Я приспустил плавки и вытащил член, чтобы он мог тереться о ее попку и бедро. Потом, я стал больше внимания уделять ее дырочке. А когда я, на несколько мгновений, задержал устройство на самой дырочке, как будто трахая ее, она бурно кончила, громко крича. Но я не стал останавливаться, а продолжал ласкать ее. Она, стонала не переставая. Почувствовав, что больше сдерживаться не получается, я прижал свой член к ее щелке, накрыв его и ее клитор устройством. Она почти плакала от удовольствия.

 — Поласкай меня своей дырочкой сама! Она стала двигать попкой, стремясь гладить меня дырочкой. Я почувствовал, что даже слегка начинает заходить в нее. От такой ласки волна возбуждения накрыла нас обоих. По-моему, она кричала, я не слышал, я сильно сжимал ее тело, стремясь насладится им, как можно полнее. Я целовал, почти кусал ее, куда мог дотянуться. Она плакала навзрыд. Но сил сдерживаться больше не было. Несколькими сильными движениями я приблизил развязку, и почувствовав, что сейчас я все выплесну, резко переместил член к ее попке, как бы пытаясь засунуть его вовнутрь. В таком положения и кончил.

Мы долго не могли отдышаться. В голове была пустота. Такое ощущение, что упал с высоты. Она сначала так и стояла, а потом сползла вниз сев на корточки и держась одной рукой за машину. Я видел, как некоторые травинки касались ее попки... Слов и эмоций не было, они все улетучились...

Слегка приведя себя в порядок, мы вернулись к реке, на общий пляж. Там искупались.

По дороге домой, она сказала: — Знаешь, какое желание я загадала у ангела? Я хочу, чтобы ты лишил меня девственности...

В соавторстве с Ирой С.