|
|
Новые рассказы 79500 А в попку лучше 11696 +6 В первый раз 5153 +3 Ваши рассказы 4649 Восемнадцать лет 3468 +4 Гетеросексуалы 9348 +1 Группа 13491 +4 Драма 2936 +1 Жена-шлюшка 2620 Женомужчины 2075 +1 Зрелый возраст 1745 +3 Измена 12267 +9 Инцест 11962 +8 Классика 365 Куннилингус 3274 +2 Мастурбация 2254 Минет 13330 +6 Наблюдатели 8055 +2 Не порно 3067 +1 Остальное 1079 +1 Перевод 8064 +7 Пикап истории 727 +1 По принуждению 10799 +3 Подчинение 7268 +5 Поэзия 1475 Рассказы с фото 2527 +3 Романтика 5605 +2 Свингеры 2329 Секс туризм 512 +1 Сексwife & Cuckold 2500 Служебный роман 2429 Случай 10183 +3 Странности 2732 +2 Студенты 3622 +1 Фантазии 3304 Фантастика 2847 +2 Фемдом 1483 +1 Фетиш 3247 +1 Фотопост 787 Экзекуция 3235 Эксклюзив 348 Эротика 1920 +1 Эротическая сказка 2516 Юмористические 1531 |
Последний генерал Автор: Крапива Дата: 3 декабря 2013
Небо закрыло нам путь в землю обетованную с той целью, чтобы отдать нам весь мир Игнатий де Лойола. Российская Империя. Крепость Динабург. Август 1775 г. Р. Х. Редукция — город на территории государства иезуитов в Парагвае. Гуарани — индейское племя Южной Америки. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Я приехал в крепость Динабург после того, как испанцы разгромили мою редукцию (1). Я прибыл в эту северную страну — единственное пристанище проклятого Ордена, любезно предоставленное нам русской императрицей. Сюда стекались все те, кого уже начали гнать по всей Европе, как бешеных собак. Где же твои множественные миры, Ноланец, ради которых ты однажды взошел на костер? Найдется ли хоть в одном из них местечко для некогда могучего Общества Иисуса. — Брат Франциск мне необходимо с тобой поговорить. Приказы не обсуждаются, но, выслушивая его указания, я вдруг ловлю себя на мысли, что меня не радует предстоящее путешествие. Хотя, должно было. Ведь я еду домой: в солнечную Италию, к графу д`Орсинио — нашему давнему осведомителю. Я повезу свиток с записями тайных переговоров Папы Климента с испанцами и португалами. Результатом переговоров стало предательство Ватикана. Однако, приказы магистров не обсуждаются, и, переодетый в мирскую одежду, я трясусь в карете по размытым польским дорогам. Слушая, как мой кучер — Ян понукает лошадей, раскрываю страницы своего дневника и возвращаюсь в прошлое. В то злосчастное апрельское утро, когда я увидел какого цвета глаза у смерти. Они были черные, непроницаемые, холодные и принадлежали испанскому генералу. И если бы не мой верный гуарани (2), которого я подобрал на берегу реки, жестоко израненного когтями ягуара... Ян запел песню на польском и под незамысловатый деревенский мотив я закрываю глаза и откидываюсь головой к стенке кареты. Из некрепкого сна выводит голос возницы: Хозяин постоялого двора обладает завидным чувством юмора, если решил назвать свою халупу «Королевский приют». Молчаливый подросток с несчастными глазами принимает у меня поводья, отводит коня в стойло. Слышу, как трактирщик отдает приказания помощникам, и они выезжают на телеге со двора. — Пан монах, — лебезит хозяин, — откушать извольте. Вкуснейшее жаркое приготовила моя Марта. Как специально для вас. Усаживаюсь за самый дальний стол, не хочу излишнего внимания к своей персоне. Вижу, как девушка ставит передо мной тарелку с дымящимся мясом и моего плеча касается налитая девичья грудь. Хлеб она подает, наклонившись так низко, что я чувствую дерзкий запах молодого пота от ее подмышек. Деревенская красотка выпрямляется, глядя мне в глаза томным взглядом. Напротив присаживается Ян. Карету загнали в кузню, к утру обещали починить. Пряча улыбку в пивной пене, наблюдаю, как Златка обхаживает кучера. Молодая грудь едва не выпрыгивает из корсажа прямо перед восхищенными глазами возницы. Он не давал обет целомудрия, ему проще, чем мне. Встречаюсь взглядом с ее отцом, тот виновато пожимает плечами. Розгами не пробовал, папенька? Я не люблю Польшу. Сам не знаю, почему. Ничего в этой стране мне не нравится. Даже заснеженная Россия ближе. Стою в темной комнате и смотрю в окно на польскую ночь. Даже ночь мне неприятна. Слышу, как в соседней комнате постанывает Златка и вскрикивает Ян. Искушение плоти нет-нет, да и дает о себе знать. Опускаюсь на колени и бормочу, пытаясь заглушить греховные звуки.: Покидаю эту страну с громадным облегчением. Пересекая границу Италии, понимаю, что я дома. Граф д`Орсинио высок и очень хорошо сложен. Его жена — невысокая изящная брюнетка подходит ко мне. Ангел идет к нам, едва касаясь земли. Приближается ко мне, склоняет дивную головку: — Правильно ли я понял, отец Франциск, — спрашивает меня граф, — что необходимо передать этот свиток кардиналам? В свитке-наша единственная надежда сохранить фактически обреченное Общество. Там записи тайны переговоров Папы Бенедикта с испанцами и поргугалами. Результатом которых стало предательство нашей полуторавековой работы на индейских землях. Мне сорок лет, я давал обет целомудрия. Сталкиваюсь с донной во время обедов, вижу, как заливается краской ее лицо. Она дарит мне несколько прикосновений трепещущей девичьей руки. Неужели ангел ко мне неравнодушен. Ночными молитвами пытаюсь усмирить свою плоть, бушующую днем, но старания мои тщетны. Все чаще ловлю себя на мысли, что желал бы видеть ее обнаженной. Уловить ее вздох, вызвать своим прикосновением тихий стон, тронуть пальцами нежную смуглую кожу. Дьявол, проникающий в мое сознание рисует мне картины одна прекраснее другой. Вот она лежит на спине, бесстыдно раскинув стройные бедра, открывая моему взору себя полностью. Ее волосы, разметавшиеся по шелку простыней черными змеями... Грудь, вздымающаяся в судорожном вздохе... Океаны глаз, в которых я готов утонуть... Тонкие пальца, комкающие покрывало... Я, опускающийся на это дьявольски красивое тело... Мотаю головой, отгоняя грешные мысли. Прочь, прочь из моего разума. Но все напрасно. Я не знаю, куда деваться от снов, куда деваться от своих желаний, что обуревают мою душу, подобно адским демонам. Все чаще по ночам вместо молитвы у меня с губ срывается ее имя. Словно читая мои мысли, молодая донна смотрит мне прямо в душу, обжигая ее пронзительным взглядом черных глаз. Все сердце мое исколото острыми стрелами ее ресниц. И отказать я не могу, когда она подходит ко мне в очередной раз. — Франциск... Внутри меня бушует адское пламя, я должен дать ему выход, иначе сойду с ума. Подхватываю Франческу на руки, укладываю ее на кушетку. Поднимаю юбки, слышу, как она стонет. Кому мне молиться сейчас я не знаю. Ее руки теребят шнуровку моих штанов. Прижимаюсь губами к груди в вырезе корсажа. Пахнет грехом, пороком, блудом и сводящим с ума желанием. Итальянским солнцем и черной пропастью ада. Свежим бризом и пламенем чистилища. Я хочу поклоняться ей и... убить ее. — Франциск... Ее ладонь гладит мое лицо. Тонкие нервные пальцы касаются ресниц, ощупывают губы. Вздрагивают, когда я пробую подушечки на вкус языком. Задерживаются, и я беру их в рот. Упоительное чувство плавит сознание. В ответ она покусывает мои пальцы. Я знаю, как зовут дьявола. Своей рукой направляет мою. (Порно истории) Туда, где живет грех, где рождается порок. Ощущаю под ладонью шелк подвязки, нежную кожу над ним. Дьявол может рядиться в любые обличья. Ее глаза заволакивает похотливая пелена, когда моя рука погружается в нее, терзая изнутри этот источник искушения. Чувствую, как она дергает завязки моей рубашки, снимает с меня камзол. Откидываюсь на спину, слышу шелестящий звук — скидывает верхние юбки, остается в тонком шелке, облегающем ноги. Я не хочу смотреть в лицо демона. Собираюсь быстро, ухожу не глядя. В комнате опускаюсь на колени, шепчу молитвы, зная, что меня уже не услышат: Через два дня, которые я провел в своей комнате, отказавшись от еды, граф приносит ответ кардиналов. Решение, которое я принял во время своего поста, мне придется отложить до возвращения в Россию. Послание Ватикана необходимо передать брату Павлу. Опять проезжаем Польшу, останавливаемся под знакомой вывеской. Лебезящий трактирщик хвастается жирным гусем, приготовленным его Мартой. Садимся за знакомый стол. Златка приносит кружки с пивом. Окидываю ее крепкую фигуру, она опускает вниз взгляд. Вижу, что хочет сказать: Я чувствую пьянящий терпкий запах пота от ее молодого деревенского тела. Красотка скидывает с себя платье и остается в тонкой льняной рубашке, которая топорщится на налитой груди. К черту, сдираю с нее кусок раздражающей ткани. Под тусклым светом польской луны ее кожа отсвечивает белым золотом. Она вся, как густое парное молоко. Белая кобылица. Прижимается ко мне горячим телом, голову заполняет алый туман. Проворные пальчики освобождают меня от одежды, толкают на кровать: «Ложись». Что-то шепчет мне по-польски. Что? С трудом открываю глаза — она сидит на коленях рядом со мной. Чуть выгибается, подает тело ближе. С тихим стоном зарываюсь лицом в белый молочный живот, раздвигаю ее бедра. Стремлюсь туда, где жарко; туда, где клокочет страсть. Окунуться в море греха, постаравшись забыть о том, что я собираюсь сделать. Резко переворачиваю на спину. Уезжаем ранним утром даже без завтрака. Я не хочу смотреть в лицо ее отца. Стою, завернувшись в плащ — зябко. Не люблю Польшу. Кучер хитро поглядывает на меня. Не завидуй, я проклят. Отмечен смертью еще в Парагвае, обменявшись ею с индейцем. — Хороша ли Златка, пан иезуит? — задорно спрашивает меня Ян. — Седлай коней, — отвечаю сквозь зубы. Она смотрит на меня из грязного кухонного окна. Ненавидит? Тем лучше. Я уже ступил на тропу, устланную благими намерениями и прошел по ней бОльшую часть. В крепости Динабург осталось поставить последнюю точку. Российская Империя. Крепость Динабург. Октябрь 1775 г. Р. Х. Я привез ответ Ватикана. Переговоры с кардиналами не помогли, Орден иезуитов официально запрещен. Аbyssus Аbyssum Invоcаt (Бездна взывает к бездне). Решаю сделать последний шаг, отделяющий меня от адского пламени. Я не имею права даже на исповедь, ибо первый предал Того, Которому молился. — Брат Франциск... Это Павел. Досадливо морщусь, не вовремя ты, брат, зашел ко мне. Он смотрит на меня, обводит глазами темную комнату, видит веревку, свисающую с потолка. — Без исповеди решил? Согрешив однажды, хочешь окончательно погубить себя грехом еще большим? — Не имею права, брат. Впервые вижу, как он усмехается. — Франческа ждет ребенка. Оглушенный ударом этих слов, поворачиваюсь к нему. Чего я хотел? Господь всегда укажет истину. Скрыть грех от Него невозможно. — Я сказал графу, — продолжает Павел, — что лично освободил тебя от обетов на время выполнения задания. А чете д`Орсинио следовало получше воспитывать свою дочь. Кусаю губы — как все просто. Шел бы ты отсюда, брат. Это мое решение, и мне судить самого себя, обрекая на вечные муки. — Я не за тем к тебе пришел, Франциск, чтобы сейчас стоять и утешать. Ордену требуется твоя сила, а не слабость. У меня времени нет, я умираю. Санкт-Петербург. Зимний Дворец. Декабрь 1775 г. Р. Х. — Отец Франциск? Поднимаю взгляд на придворного гофмаршала Екатерины II. Аудиенция у Великой княгини закончилась более трех часов назад. Все это время я ждал в коридоре результата своего визита. — Высочайшим повелением Ее Величества — Императрицы Екатерины II, — гофмаршал зачитывает решение августейшей особы, — указ Папы Римского Климента о запрете Общества Иисуса приказано считать недействительным на территории Российской Империи. Иезуитам, прибывшим на землю России отдать в полное владение крепость Динабург с условием того, что они продолжат свою просветительскую миссию. Вам, святой отец, присваивается звание генерала Ордена. Подчиняться вы будете только Императрице. Российская Империя. Полоцк. 1812-й г. Я диктую эти строки своему писцу, потому что глаза мои уже не видят. Примет ли меня Господь после того, что я сотворил в этой жизни, я не знаю. Но даже если меня ждет бездна ада, ухожу спокойно, зная, что смог сохранить наше Общество. *** Молодой послушник отложил перо, вслушался в тяжелое дыхание Франциска. Закрыл дневник, переплетенный в буйволиную кожу и вышел из комнаты последнего генерала Ордена. Pеr аspеrа аd аstrа — через тернии к звездам. 2119 1 17519 2 +8.7 [110] Оцените этот рассказ: 957
Платина
Комментарии 14
Зарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора Крапива |
Все комментарии +256
ЧАТ +3
Форум +29
|
Проститутки Иркутска |
© 1997 - 2024 bestweapon.net
|