Три проворных розовых язычка сновали вверх-вниз по черному члену, то и дело соприкасаясь друг с другом. Незаметно эти прикосновения превращались в легкие поцелуи. Вскоре Астрид, Ольга и Келли уже отчаянно сосались друг с другом, одновременно запуская пальчики во вновь увлажнявшиеся киски. Вот русская девушка, не переставая целовать подруг, распростерлась на полу. Шведка нежно прикусывала враз затвердевшие розовые соски, а австралийка, целуя плоский живот, спускалась все ниже. Вскоре все трое сплелись в похотливый клубок, вылизывая друг другу дырочки и оглашая воздух сладострастными стонами.

— Это что еще такое?! — раздался над ними недовольный голос Джанты, — вы хоть пять минут способны думать головой, а не влагалищем?! А ну быстро в ванную сучки! И не вздумайте лизаться еще и там — через двадцать минут я собираюсь завтракать.

Свои слова она подкрепила хлесткими ударами стека, приводящими в чувство похотливых рабынь. Вскрикивая «Простите, Госпожа!» и потирая алые полоски оставленные хлыстом на белой коже, девушки шустро кинулись в душевую. Наскоро вымывшись и приведя себя в порядок, белые рабыни засуетились вокруг принцессы, уютно расположившейся в черном кожаном кресле. «Столиком» стала Келли, вставшая на четвереньки перед госпожой и склонившая голову, пока Астрид и Ольга осторожно ставили ей на спину пластиковый поднос. Он был сбалансирован так, чтобы не шататься на спине девушки, пока ее подружки аккуратно расставляли тарелки с тропическими фруктами, жареной рыбой под изысканным соусом и разными сластями. Тут же был поставлен и стакан с прохладительным напитком. Джанта одетая в расшитый золотом халат из черного шелка, с аппетитом ела, кормя с рук усевшихся рядом на корточки белых рабынь, не забывая и про «столик».

Когда черная принцесса закончила трапезу, девушки быстро убрали все со стола. Келли, выпрямившись, села рядом с девушками, осторожно массировавшими ей затекшую спину. Джанта тем временем достала с полок три глубокие серебряные миски, наподобие тех из которых кормят собак. Наполнив их молоком и покрошив диетические мусли с изюмом, она поставила миски на пол. С умилением Джанта смотрела, как ее белые наложницы как по команде склонили головы и принялись жадно есть. Мюсли были не простые — в них добавлялись феромоны, начинавшие действовать где-то через час после принятия. Таким образом, черные хозяева держали белых рабов в почти постоянном возбуждении.

Все это время белые девушки оставались голыми — только туфли на высоких каблуках, да шею охватывали золотые ошейники с выгравированным именем каждой. Иногда по вечерам Джанта прикрепляла к ошейникам золотые цепочки, выводя своих шлюшек «в свет" — на вечеринки золотой молодежи Ашанти, на побережье или в роскошных виллах за городом. Ольга, Астрид и Келли обожали эти прогулки, хотя там им приходилось нелегко — все эти вечера и приемы заканчивались разнузданными оргиями. Джанта не только использовала белых красавиц по назначению, но и щедро делилась ими с друзьями. Но и за эти ночи полные настоящей африканской страсти и египетского утонченного разврата и любили девушки эти выезды.

Однако сегодня им придется веселиться самостоятельно — сегодняшний день Джанте придется посвятить делам, причем из тех, что обычно накладываются на принцессу крови и одновременно одно из главных должностных лиц Золотой Империи. Джанта сидела перед зеркалом, наводя макияж, а три ее служанки помогали ей в этом.

Затем черная принцесса одела идеально подогнанный под ее фигуру деловой костюм. Три белые девушки стояли у стены в ожидании приказаний, уже успев нацепить полупрозрачные блузки и короткие свободные юбочки. Это было обычное одеяние для белых девушек, работающих по контракту в Золотой Империи — с таким расчетом, чтобы черная хозяйка в любой момент могла получить доступ к своей секс-игрушке. Джанте, впрочем, было уже не до секса, — нахмурив брови, она повернулась в сторону большого окна, вернее даже стеклянной стены и, повинуясь беззвучному приказу, прозрачные створки бесшумно раздвинулись. В лицо Джанте ударил порыв свежего воздуха, взметнувший ее длинные волосы. И в этот же момент под окном блеснуло металлическим блеском нечто длинное, напоминавшее самолет прошлых веков — но совсем без крыльев. Странный аппарат замер у окна, слегка покачиваясь в воздушных струях. В крыше его открылся большой люк.

— Залезайте, — кивнула Джанта и белые девушки поспешили внутрь. Вслед за ними прошла и черная принцесса, усевшаяся в кресло пилота. Послышалось чуть слышное жужжание и, из раздвинувшихся в углах пазов, высунулись тонкие металлические щупальца с присосками на концах. Джанта шумно вздохнула, почувствовав мягкие прикосновения к вискам, отгоняя посторонние мысли. Вимана, летательный аппарат правящей семьи Золотой Империи, работал на антигравитационном двигателе, приводившийся в действие духовной энергией черных жриц.

— Держитесь, шлюшки! — крикнула Джанта когда вимана вдруг резко взмыла вверх и понеслась над гордом. Визг позади Джанты подсказал ей, что ее рабыни не удержались на ногах и кубарем повалились в хвосте.

Джанта высадила их на одной из центральных площадей Великого Ашанти — столица носила то же название, что и сама Империя.

— Держите, — усмехнулась принцесса, выдавая каждой по пачке ашантийских динаров. — Смотрите не потратьте все в первый же час — я сегодня до вечера не освобожусь.

Девушки энергично закивали, пряча деньги во взятых в вимане сумочках из крокодиловой кожи. Расцеловав каждую девушку и шлепнув по попке, Джанта подошла к вимане и та, взмыла вверх, направляясь в сторону императорского дворца.

Девушки пошли по главной улице, весело болтая и обсуждая, как проведут этот день. Впрочем, жизнь очень скоро внесла в их планы коррективы. Не успели они пройти и трех кварталов, как из соседнего переулка послышались смех и громкие крики и, наперерез белым шлюшкам, на самоходных роликах вырулили три чернокожие девушки. Гормоны вовсю бурлили в крепких цветущих телах, но простых гражданок никто не брал на оргии аристократии, не было у них и средств на свой гарем. Однако им позволялось развлечься со случайно попавшимися в руки белыми девушками или юношами, а те не имели права отказывать. И сейчас чернокожие амазонки не собирались отказываться от удачно подвернувшейся добычи. Словно три черные пантеры ворвались в стайку белых газелей, выхватывая понравившуюся жертву. Вскинув ее на руки, они унеслись прочь, оставив двух других со странным чувством смеси досады и облегчения.

Даже если бы белая девушка и имела право вырываться, навряд ли у нее это получилось — под темной шелковистой кожей перекатывались крепкие мускулы, каждая из ее захватчиц легко справилась с пленницей и в одиночку. Рабыньке оставалось только беспомощно болтать в воздухе голыми ногами и униженно просить отпустить ее, на что разошедшиеся негритянки обращали внимания не больше, чем на комариный писк.

Промчавшись по узким улочкам меж исполинских небоскрёбов, они нырнули в неприметную с улицы дверь из темного стекла. За ней обнаружилась небольшая комнатка, с двумя креслами и большой кушеткой у стены, возле которой, словно куль с мусором, и была сброшена девушка. Стены комнаты переливались цветами разноцветных граффити и в этом свете белая пленница рассмотрела как следует похитительниц.

Рядом с ней плюхнулась на кушетку невысокая изящная девушка с тонкими чертами лица, выдававшими примесь берберской, а то и арабской крови. Похоже она изображала из себя девчонку-рэппера из черного гетто позапрошлого века: искусственно выпрямленные иссиня-черные волосы прикрывала кепка с широким козырьком, обтягивающие бедра штаны, расширявшиеся книзу, короткая майка оставляющая открытым плоский животик и обтягивающая маленькие крепкие груди. Запястья и шею украшали золотые цепочки, одежду украшали крикливые надписи на нескольких языках. Она скинула кроссовки и белая девушка увидела обвившую изящную ступню татуировку в виде змеи. Помимо нее на предплечье черной девушки красовался крест-анкх, а на лопатке — изготовившаяся к прыжку пантера. И вся она — поджарая, мускулистая — напоминала одновременно змею и пантеру — гибкую, сильную и очень опасную.

Вторая негритянка была полным контрастом: высокая и пышнотелая, настоящее буйство соблазнительной черной плоти, едва прикрытой скудным нарядом. Полные груди казалось вот-вот порвут золотистое бикини, сквозь ткань которого проглядывал пирсинг, прокалывавший крупные соски. Также плотно облегала крутые бедра и пышный зад юбка леопардовой расцветки, ляжки обегали чулки в черную сетку. Казалось странным, что столь пышная девушка могла так лихо рассекать на роликах, но приглядевшись к ногам рабыня увидела как при ходьбе перекатываются развитые мышцы. В отличие от подружки лицо ее было типично негритянским — полные губы, широкий нос, очень темная кожа. Заметив как белая девушка разглядывает ее, негритянка подмигнула томно облизнула губы, показав пирсинг и на языке.

Третья девушка задержалась в дверях, поэтому пленница не сразу рассмотрела ее. Однако увидев, тут же забыла о двух остальных негритянках. Почти такая же высокая как «пышечка» в золотом бикини, третья девушка обладала почти идеальными пропорциями. Черная кожаная жилетка, небрежно расстегнутая до пупа, приоткрывала идеальной формы черные груди и плоский живот с кубиками пресса. Красоту длинных ног подчёркивали кожаные шорты и черные сапоги до колен. Полные губы насмешливо кривились, в зеленых глазах играли озорные бесята, когда девушка насмешливо рассматривала распростертую у ее ног пленницу. Все — и взгляд и манера держать себя — выдавали лидера этой небольшой банды. К ней, заискивающе заглядывая в глаза, и обратилась белая пленница.

— Пожалуйста, Госпожа, — запинаясь, сказала она, — можно мне...

— Заткнись, — черная девушка поставила сапог на голову блондинки, заставив ее пригнуться ниже, — ты разве не знаешь, когда таким как ты следует открывать рот?

Белая девушка покаянно склонила голову. Негритянка кивнула и убрала сапог.

— Меня зовут Монифа, — продолжала она, — их Лейла и Ама. А ты кто такая?

Это был пароль, после произнесения которого белая девушка могла дать только один отзыв. Пленница на животе подползла к негритянке и коснулась губами сапога.

— Я вещь, белая шлюха для Черной Госпожи, — произнесла она заученную фразу, — мои дырки принадлежат вам и тем, кому вы укажите. Я существую для ваших утех, располагайте мной, как вам будет угодно

Монифа довольно кивнула и показала глазами на остальных девушек. На четвереньках рабыня подползла к каждой и, поцеловав им обувь, повторила все, что говорила Монифе. Все это она делала на четвереньках. Наконец белая девушка вновь оказалась перед Монифой, стягивавшей сапоги. Вытянув ногу, она требовательно пошевелила пальцами перед носом белой девушки. Запах пота смешанный с специфичным негритянским запахом ударил пленнице в ноздри и та, подавшись вперед, принялась целовать ноги Черной Госпожи, обсасывая и облизывая каждый пальчик.

— Умелая сучка, — жмурилась от удовольствия черная девушка, меняя ногу — эй, Ама, что там с ней? Она течет?

— Как водопад Бойома, — хохотнула пышная девушка в леопардовой юбке, зайдя за спину стоявшей раком девушки, небрежно задрав ее юбку. Ее глазам предстали упругие белые ягодицы и истекавшая соком розовая щелка под ними. Ама провела пальцем меж нижних губок и рассмеялась, когда блондинка дернулась навстречу ее руке

— Белую шлюшку недавно пороли, — Ама звонко шлепнула девушку по белому заду, — и, похоже, ебали в обе дыры. Но эта неугомонная блядь снова хочет.

— А когда эти шлюхи не хотели такого? — белозубо улыбнулась Лейла, вставшая рядом с Амой. Ловкие пальцы касались влажных складочек, осторожно касаясь горошинки клитора и нежных губок, заставляя белую девушку дрожать, словно в лихорадке, с особой страстью целуя ноги Монифы. Та быстрым движением сняла с себя шорты и, придвинув к себе кресло, уселась, широко раздвинув ноги.

— Давай, — она хлопнула себя по промежности, — покажи, на что еще способен твой язычок.

Белая девушка подползла поближе, не сводя завороженного взгляда с черной киски. Принятые у Джанты феромоны действовали в полную силу и девушка спешила припасть к сочному черному влагалищу. Но когда ее язык почти коснулся нежной плоти, сильная рука вдруг уперлась в ее лоб.

— Не так быстро, шлюшка! — издевательски улыбнулась Мохава.

Свободной рукой она принялась ласкать себя между ног. Одуряющий, терпкий запах негритянских любовных соков ударил в ноздри рабыни. Изо всех сил белая девушка высунула язык, стараясь хотя бы чуть-чуть лизнуть нежные губки, но сильная рука Монифы твердо удерживала ее на месте.

— Уоооуууууу, — замычала девушка, извиваясь всем телом. С «тыла» ее дразнили умелые пальцы черных мучительниц, заставлявших белую рабыню содрогаться в сладостных конвульсиях, но не давая кончить. Перед глазами маячила красивая, аккуратно выбритая черная пизда, находившаяся мучительно близко к ее лицу, так что пленница почти касалась языком разошедшихся половых губок. Но черная хозяйка умело удерживала ее на расстоянии, заставляя сходить с ума от возбуждения.

— Ты действительно хочешь эту черную киску, белая сука? — усмехаясь, спросила Монифа, — ты не можешь без этого? Это все чего ты желаешь в этой жизни, шлюха?

— Даааа!!! — простонала белая девушка, изнемогая от похоти. Презрительная улыбка исказила полные губы черной Госпожи, сильные пальцы вцепились в волосы рабыни, медленно подтаскивая ее вперед. Высунутый язык извивался в воздухе, пока, наконец, не слизал первые капли. Белая девушка попыталась просунуться дальше, но тут же свободная черная рука хлестнула ее по лицу.

— Я кому сказала — не так быстро! — прикрикнула Монифа, — похотливая блядь!

С двух сторон белую задницу ожгли два сильных удара. Монифа поднесла к губам девушки пальцы, липкие от собственной слизи и позволила белой шлюхе облизать их. Но та по-прежнему мучилась от нестерпимого желания, глядя на истекающую влагой расщелину. Так мог мучиться умирающий от жажды в пустыне, кому удалось найти источник воды, но позволено было только хватать ртом отдельные капли. С садистской улыбкой на лице, Монифа приближала лицо девушки к своей промежности, приподняв таз и сама проводя пиздой по языку девушки. Негритянка и сама еле сдерживалась от желания ухватить белую шлюху за волосы и воткнуть себе между ног, но терпела растягивая удовольствие.

— Ну ладно, — черная девушка выпустила волосы белой и та, обезумев от мучительных ласк и близости вожделенной киски, ринулась к ней словно голодная сука к миске. Мягкие губы покрыли поцелуями внутреннюю поверхность бедер, потом принялись посасывать клитор, проворный язык проникал вглубь сочной расщелины, наслаждаясь вкусом восхитительной кисловато-соленой плоти. Вот влажная мякоть запульсировала, сжимаясь вокруг ласкающего ее языка, сильные черные бедра сдавили светловолосую голову, пока белая рабыня жадно глотала любовные соки Монифы, не в силах насытиться Черной девушке пришлось силой оттягивать шлюшку за волосы.

— Хватит, а то, чтобы достать тебя из пизды, мне придется рожать, — она рассмеялась, — Иди к Лейле, — она хлопнула ее по попке развернувшуюся белую рабыню. Худощавая негритянка уже стянув рэпперские штаны развалилась в одном из кресел, маня к себе секс-игрушку. С пальцев ее все еще стекала кончина белой девушки.

— Вылижи это, — приказала Лейла и рабыня послушно вычистила ее пальцы, а потом долго вылизывала ей ноги. К счастью, Лейла,

наблюдая как лизали у Монифы, и так перевозбудилась, не став мучить рабыню ожиданием. Стройные бедра обхватили голову шлюшки, сильные ноги скрестились у нее на спине, вдавливая ее в скользкую плоть. Белая девушка старательно работала языком, извиваясь в сладких конвульсиях — позади ее в две руки ласкали Монифа и Ама. Эти сладостные содрогания заставляли рабыню еще с большим усердием работать языком, врываясь во влажно-соленые недра.

Наконец со стоном кончив и залив лицо белой девушки своим соком, Лейла небрежно толкнула ее ногой, направляя к последней оставшейся неудовлетворенной негритянке. Повернувшись к ней, белая девушка увидела, что Ама уже скинула с себя шорты и стоит, облокотившись пышной грудью о спинку кровати и выпятив роскошный зад. Белая девушка робко коснулась губами восхитительно гладкой черной кожи, когда негритянка, ухватив ее за волосы, буквально впихнула ее лицо меж своих массивных округлостей.

— Давай, сучка! — простонала она, — вылижи этот черный зад! Начисто!

Последние слова белая девушка уже расслышала плохо, протискивая мордочку меж могучих черных ягодиц. Ама вздрогнула всем телом, когда умелый язычок облизал ее сфинктер, проникая так глубоко, как только можно, совершая сладостные круговые движения. Белая девушка старалась как могла — этот безумный секс-марафон захватил ее не меньше, чем негритянок: Он чувствовала себя совершенно естественно, стоя на коленях и доставляя удовольствие Аме, Монифе, Джанте или любой чернокожей женщине, пожелавшей удовлетвориться ее послушным язычком.

— Уууу, я кончаюююю! — Ама затряслась всем телом, — быстро вниз, сука!

— Да Госпожа! — белая девушка скользнула ниже, жадно впиваясь губами в набухший бутон плоти. В ее рот хлынул солоноватый поток, который белая девушка жадно глотала. Некоторое количество жидкости попало ей на лицо и грудь.

Последующий час белая девушка беззастенчиво использовалась своими похитительницами: беспрекословно целовала девушкам ноги, лизала юные сочные письки и упругие черные попки. Негритянки смеялись, курили марихуану и пили пиво, шлепками по бедрам и заднице заставляя рабыню быстрее поворачиваться. Белая девушка исступленно впивалась губами и языком во влажную плоть, не в силах насытиться истекавшим из нее нектаром. После сегодняшнего дня рабыня могла узнать каждую негритянку, даже не видя лица — «лицом» черных девушек для нее стали раздвигающиеся перед ее глазами мускулистые ляжки, истекавшие влагой киски и восхитительно-округлые ягодицы. Мир свелся к обступившей ее со всех сторон жаждущей черной плоти, накрывшей ее с головой. Под конец белая рабыня уже с трудом различала окружающие предметы — ресницы, брови и волосы слиплись от любовных соков, так что ее пришлось несколько раз отводить к расположенному в соседней комнате умывальнику.

Наконец, пресытившись покорной белой плотью, черные девушки помогли рабыне подняться на ноги и подвели к двери. Ужасно саднили колени — только мягкий пластик пола позволил рабыне не сбить их в кровь.

— Ты чудо, крошка! — зевнула позади Морифа, — мой респект твоей хозяйке — не каждый может так выдрессировать рабыню. Заработала на помаду. Ну-ка, пригнись!

Она хлопнула девушку по спине, заставляя согнуться в пояснице, юбка ее оказалась снова задрана вверх. Сильные руки раздвинули ее ягодицы и рабыня почувствовала как в ее анус проталкивается свернутая трубочкой бумажка.

— Если станет скучно, заходи, — шепнула ей на ухо негритянка. Затем сунула в руку ее сумочку и вытолкнула девушку наружу, напоследок шлепнув по попке. Оказавшись на улице девушка первым делом вытянула из задницы посторонний предмет, оказавшийся банкнотой в двести долларов. (Эротические рассказы) Быстро проверила сумку — все деньги, выданные Джантой, тоже оказались на месте. Повеселевшая девушка поспешила по улице, высматривая ближайший торговый центр — она уже знала, что купит на неожиданно доставшиеся «помадные». То, что ей придется ходить по магазинам в одиночестве не особо опечалило бывшую пленницу — она хорошо знала, как добраться до резиденции Джанты.

Меж тем ее подруги немного времени провели вместе. Одна из девушек направилась к пятидесятиэтажному торгово — развлекательному центру и затерялась на этажах.

Оставшись в одиночестве вторая рабыня свернула на узкую улочку, потом и в вовсе неприметный переулок, проскользнула небольшой внутренний дворик и оказалась в тупичке, исписанном светящимся граффити. У дальней стены, за грудами отходов виднелась металлическая дверь, к которой и направилась девушка.

Приблизившись, она постучала условным стуком и дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял огромный негр, голый по пояс. Черную кожу покрывали замысловатые узоры, а на шее виднелось ожерелье из когтей и зубов леопарда.

— За тобой никто не следил? — настороженно спросил он.

— Если бы следил, досюда не дошел, — недобро улыбнулась гостья.

Негр кивнул и посторонился, пропуская девушку внутрь. Окинув напоследок окрестности внимательным взглядом, он с лязгом захлопнул дверь.