Иногда мы торопимся в своих решениях. Увлекаемся моментом, а потом то, что казалось отличной идеей, оборачивается головной болью. Даем впечатляющему мачо номер мобильного телефона, и глубокой ночью злобно смотрим на его шестидесятое смс: «Крошка, зачем ты бросила трубку? Я не дорассказал как отлично готовлю лазанью!»

Лиза, нахмурив лобик, наблюдала за прихваченным с собой в поездку нахальным медбратом, как же блин его зовут, который смеясь и болтая, устраивался на соседнем сидении.
— Прикинь, в самолете это самое... замутим. Ха! Ты классную идею провернула насчет Вегаса. Друганы охерели от зависти.

Суккуб была временно полна, она получила, наконец, свою первую способность, и должна была ее осмыслить. Поэтому парень начинал раздражать. А уж мутить Лизе вообще ничего не хотелось, она боялась самолетов. Тут ее так может замутить, что никому мало не покажется.

Рейс выдался на редкость поганым. Парень пытался сфотографировать ее на мобильник на фоне окна-иллюминатора, и у него ничего не получалось. Он тряс телефон и костерил качество ни в чем не виноватой камеры. Потом пытался поймать Лизу на выходе из туалета и требовал «быстренький космический секс». Когда он ущипнул стюардессу, сообщил, что «эта шалава явно хотела», а потом отдрочил при приземлении в плед, постанывая и глядя ей в глаза, девушка поняла, что когда она голодная, то становится полной дурой с плохим вкусом на мужчин.

Просто так отпускать его было обидно, не всегда приятно осознавать свои ошибки. Поэтому она заставила себя провести с ним утро по прилету в Вегас. Они бродили по городу, держались за руки и любовались ошеломительно пафосной архитектурой, прекрасными фонтанами, поглощали умопомрачительно вкусное мороженное из крошечных вафельных стаканчиков и много целовались.

Он постоянно звонил по телефону, рассказывая друзьям о Вегасе, безудержно флиртовал с продавщицами и подмигивал проходящим девушкам. Пару раз с удивлением окинул округлившуюся Лизину попку, но ощупав ее, вполне удовлетворился обнаруженным и далее на прогулке покровительственно держал ее за ягодицу. В парке он затащил Лиззи на заброшенную поляну с давно не стриженными кустами и жестом обласканного публикой фокусника расстегнул ширинку.

И вот тут она вспомнила почему так запала на него. Член был полу возбужден и сам по себе необычайно харизматичен. Если можно было знакомиться сразу с членами, у парня были бы грандиозные возможности по выбору девушек на необременительные встречи.

Чуть приподнятая бордовая головка топорщилась в стороны пышным ободом. Кожа собиралась темными эффектными складками под шлемом бойца как роскошный доспех. Вот когда красавец распрямится полностью, складки исчезнут и появится гладкая полированная сталь полностью готового члена.

Лиза начала рассуждать, имеет ли смысл быть немного голодной на сегодняшний вечер или хороший перекус-минет для ее суккубьей сути будет в тему, она даже похвалила себя за холодную расчетливость, но уже через секунду поняла, что все эти мысли приходили одновременно с ее опусканием на коленки и завороженным любованием члена.

— Клевый, да? — гордо сказал гордый хозяин источника.
И она согласно кивнула. Точно ведь клевый.

Суккуб подняла ладони и как на подносе приподняла красавца. Подышала на него нежно и лизнула по гладкой головке. Ее язычок вылизывал как сука лижет новорожденного щенка, тщательно и любовно. Ласково потеребила кончиком язычка маленькую узенькую дырочку, смазывая ее и даже немножко расширяя. Ее слюна приобрела новые свойства и заставляла слизистую члена плавиться от удовольствия. Приподняла ствол и особенно внимательно поласкала змеящимися движениями уздечку.

— Ты колдунья, соска. — сдавленно раздалось сверху. Парень смотрел на нее, тяжело дыша и облизывая высохшие губы. Он схватил Лизу за уши, откинув волосы, и выгнувшись, послал бедра вперед, — Моя. Моя соска.

Судя по тому, что он раньше держался за нос, а теперь предпочел уши, творческий подход был ему не чужд. Почему-то идея с ушами ее телу понравилась больше, и она совершенно блаженно постанывая заскользила губами на великолепном толстом члене, туда и обратно. Ее рука опустилась между ножек, и мир совсем заблистал.

— Агх, — яростно захрипел парень, пытаясь одной рукой держать за ушко и не снижать темп, а второй достать мобильный., — Эта... ты просил... твоюж мааать, звякнуть, когда она опять сосать начнет. Воооот. Братан, это офигенно. Ща камеру включаю... Ааа.

Бедра замерли, с ее лица убрали разметавшиеся волосы.
— Смотрии... Как ничего не видишь? Куда крупнее?! Да пошел ты!

Он несколько секунд попялился на отказывающийся снимать телефон, а потом зашептал жарко:
— Ты эта... друганам обещал, сама понимаешь. Хоть постони...

И оставшееся время вежливая Лиззи пыталась отсасывать и стонать в трубку одновременно.
Скоро телефон был отброшен, потому что хозяин совсем потерял голову от огня в паху и волн удовольствия, разбегающихся по телу от каждого касания волшебного язычка.

Друзья за тысячи километров, отчаянно завидуя, слышали только его хрипение, стоны, победные крики:
— Получи, соска, получи.
Но, в общем, этого вполне хватило для звуковой записи, которую они делали.

Лиза же гладила вопящего по дергающимся бедрам, кайфовала от влажного скольжения головки по небу, и чуть не забыла помассировать яички перед выбросом. Сперма вышла совсе не соленой, а даже немного сладковатой, напитала до кончиков сжатых пальцев на ножках. И она отлично прооргазмировала, лаская себя, продолжая сосать и глотать в процессе.

Когда она сажала его на самолет, он потерянно смотрел из-за разделительного экрана, накаченный ее феромонами до малоссображания, чувствующий как теряет что-то важное безвозвратно и не понимая что.
«Почему я улетаю?» — читала она по двигающимся губам через стекло. Она показала знаками, что позвонит, и парень облегченно улыбнулся.

А ведь именно с ним, неутомимым и веселым она могла бы спокойно прожить жизнь, не голодая и не печалясь. Конечно он напрягал своей общительностью, сама она росла в замкнутой обстановке, не всегда его понимала, но наверное ко всему можно привыкнуть. Суккуб шла, понурив голову, понимая, что парень все-таки ей не подходил, но ее сердечко было в печали. Поэтому она и не заметила мускулистого, по-военному одетого мужчину на выходе с приземлившегося рейса. Мужчину, которого она вполне могла бы узнать.

Он смотрел со слепой злобой в затылок впереди стоящему в очереди и сжимал-разжимал кулаки.

******
Адрес на визитке, когда-то разорванной дядей и тщательно склеенной Лизой, оказался узким ответвлением от одной из центральных улиц. Только что вокруг сновали толпы возбужденных туристов, блестели от фольги и позолоты костюмы уличных мимов, шумели уличные торговцы и бац... тишина, подсыревшие стены и молчаливые, надвинувшие шляпы на глаза, прохожие.

С другой стороны, улочка была вполне жилая, вон сколько ярких вывесок и выдвинутых щитков с местной рекламой. О как. «Пища, которую вы никогда ели». Хотела бы я есть необычную неизвестную пищу? Да упаси бог, подумала консервативная Лиззи, в глубине души истая республиканка, не понимающая все этих новомодных демократических штучек.

Или вот еще — «Секс-шоп для лесбиянок». Объясните, дорогие друзья, что можно особенного, на целый магазин, предложить этим боевым девам? Или туда просто мужчин не пускают, а в закрытом женском кругу обсуждают особые тайны пятиуровневого оргазма для нечувствительных вагин? Суккуб даже приостановилась с занесенной в воздухе ножкой. А вдруг... Нет, не будем терять время. А вот адресок на будущее запомнить надо.

Подойдя к искомому дому, она вдруг почувствовала, что волнуется. И остановилась, переводя дух, и ощущая как резко заалели щеки.

Охранники клуба «Небеса» с интересом осматривали замершую перед входом юную красавицу в провинциальной одежде. Цветастое ситцевое платье, какие любят в южных штатах и больше не понимаютнигде, не могло скрыть налившуюся фигурку. Округлая торчащая попка, хоть чашку ставь (спасибо вкусному медбрату), великолепная высокая грудь (отдельная благодарность Эдварду). А также чудесное свежее лицо (привет, Брюс) и блестящий водопад волос (милый Эд, опять ты, помним и скорбим) довершал облик стеснительной богини.
Охранники посмотрели на затертую золотую визитку в руках девушки и довольно осклабились. Новенькая, к нам.

Лиза и ойкнуть не успела, как два обходительных амбала, взяв под локотки, почти понесли ее к входу.

В прохладном холле ее передали невысокой, пышненькой как сдобный батончик девушке. Она деловито осмотрела перепуганную Лизу и одобрительно улыбнулась:
— По приглашению леди Годивы? Она будет позже. Ты же первый раз у нас? Не бойся. Мы хорошие.

Когда кто-то говорит Вам, что он хороший, это все-равно, что бухгалтер протягивает руку и представляется: «Перед Вами честный бухгалтер». Тут же целый хоровод сомнений рождается в подозрительных умах.
А Лизу растили крайне подозрительные люди. В наши неспокойные времена чего только не бывает, а вдруг нездоровый захват новеньких в клубе и рядом расположенный ресторанчик с «необычной пищей" — звенья одной цепи? Бред конечно, но...

Суккуб напряглась и приготовилась бежать при малейшем знаке опасности. Хотя ей очень хотелось встретиться с тетей Годивой, но вот как только, как только здесь не понравится — Лиза сразу и решительно уйдет.

Встречающая девушка вела ее служебному коридору, рассказывая о потрясающем клубе и какая честь прийти в «Небеса», и потом Лиза еще ей сто раз спасибо скажет за платье. То, что на Лизе (сдержанно хмыкнула), ну совершенно не подходит для приличного места. Девушка щебетала и щебетала. Коридор тянулся и тянулся. Поэтому, когда они зашли в небольшую гримерную, Лиза выдохнула облегченно.

Ей быстро помогли облачиться в «приличное» платье. Нечто бирюзово-греческое на золотых лентах. И подобрали ее размера золотистые босоножки на каблучках. Встречающая восхищенно подняла бровь, когда обнаружила, что грудь Лизы не поддерживалась бюстгальтером. И также молча одобрила крошечные трусики.

Пышечка бросила взгляд на часы и с криком «Ой, опаздываем», подобно Белому Кролику поволокла Лизу на запутанным коридорам. Влетев в просторный холл, Пышка подпихнула Лизу к стене, рядом со знакомым уже охранником, и с криком: «Музыка! Почему не играет музыка?», — рванула по красной ковровой дорожке к огромным резным дверям.

Теплые руки коснулись Лизы, она удивленно обернулась и с яростью обнаружила, что охранник быстрыми и четкими движениями пристегнул ее за кисти к стене. И вот тут она по-настоящему испугалась. В ужасе девушка наблюдала как у противоположной стены приковали молодого парня в элегантном костюме. Плохое, это было плохое место.
Она готовилась закричать, когда парень неожиданно задорно ей подмигнул и широко улыбнулся.

С потолка ударил слепящий свет множества светильников и грянула музыка. С грохотом распахнулись две двери, соединенные дорожкой. И из одной из них потянулся ручеек тихо переговаривающихся леди и джентльменов в вечерних нарядах.

Улыбающийся охранник с табликой «Арни» на груди подал с поклоном впереди идущему седовласому джентльмену серебряные огромные ножницы. Охранник рядом с парнем вручил такие же милой блондинке в блестящем как рыбная чешуя платье. Пару секунд и изумленная Лизи обнаружила, что джентльмен срезал ей одну из золотых лент на костюме и передняя часть подола просто упала под ноги. Под щедрые аплодисменты публики седовласый мужчина ловко перерезал тесемки трусиков.

Девушка даже потрясла головой, не перегрелась ли она под сумасшедшим солнцем Невады.

Вдруг мужчина встал на одно колено и нежно коснулся губами лобка Лизы. Ее бедрышки сжались, девушка тихонько ахнула и получила внимательных взгляд от «Арни».
Седовласый джентельмен поднялся и величественно держа голову поплыл дальше ко вторым внутренним дверям. Ошеломленная суккуб обнаружила, что входящие разделились на два ручейка. Мужчины направлялись к ней, и, приседая на колено, целовали ее между ножек. Некоторые делали это чисто символично, но большинство, оценивающе взглянув на Лизу, вполне конкретно впивались в ее женскую сердцевину, успевая облизать клитор.

Лизина рука заскребла по стене, ее успокаивающе накрыли сверху. Широкая грубая ладонь Арни похлопала по дрожащей девичьей ручке. От успевающего кивать гостям и улыбаться охранника веяло таким умиротворяющим спокойствием, что Лиза невольно расслабилась.

Парню на той стороне тоже досталось. Знойная дородная брюнетка ухитрилась почти полностью заглотить его торчащий из разрезанного костюма член. Кто-то щекотал яички, а рыженькая юная леди зачем — то чмокнула парня в пупок. Уже после того как тщательно облизала головку.

Хорошо что гостей было не больше трех десятков, и они торопились пройти в следующий зал. Обсосанная табуном горячих мужчин писечка отчаянно ныла и требовала своего. Суккубу нельзя просто кончать без последующего принятия энергии. Хороша бы она была, дергаясь в цепях, с открытым энергетическим каналом.

Когда Пышечка сняла ее со стены, Лиза уже твердо была нацелена снять какого-нибудь красавчика, причем успеть быстро, до появления тетушки. Понимающая служительница успокоительно погладила ее по руке: «Веду милочка, веду. У нас такой гость, такая радость». Пышечка чуть не подрыгивала, ведя суккуба в зал, вся лучилась довольством и счастьем.

— Это идея леди Годивы, этакая инициация. Не правда ли прекрасное начало вечера? Раскрепощает и настраивает на нужную волну, так сказать, — Пышечка сдержанно засмеялась, — Наши гости очень любят специальные вечера.

В полутемном зале, куда вела вторая дверь, оказался, на первый взгляд, стандартный клуб. С большой круглой сценой и изящными столами, диванчиками, занятыми смеющимися возбужденными людьми. Лизу приволокли к уютному пятачку, где расположились два видных молодых человека в светлых костюмах. Оба высоких, с ухоженными волосами. Они точно не проходили через общий зал, таких красавцев Лиза бы заметила.

Пышечка деликатно ее пристроила на огромный диван рядом с мужчиной, чей костюм был просто кипельно белым. Несмотря на похожесть молодых людей, именно этот сидел и говорил более властно. Он отослал Пышечку одним движением руки, и, не глядя, подтянул Лизу к себе. Приятный тонкий аромат обвил ее, странно тревожа и лаская. Изящная мужская рука с длинными нервными пальцами опустилась на голову и погладила по волосам.

Вокруг было шумно, хотя людей было немного. Но общая возбужденная атмосфера, разреженный свет хрустальных люстр, рокочущая музыка, все это вместе заставляло людей говорить громче, горячее. Заливистый смех, чьи-то споры, восторженные возгласы наполняли помещение.

Мужчина в белом наконец обернулся к восторженно смотрящей на него Лизе. Прямой греческий нос и умный взгляд прищуренных глаз добавил очков знакомству. Лиза сидела с блаженной улыбкой и стыдливо прикрывалась остатками подола, готовясь к волнующему знакомству.

Красавец хохотнул и... спокойно отвернулся, возвращаясь к разговору с приятелем. Они поболтали, а потом развернулись к зрелищу, происходящему на сцене. Это было странно и обидно. На суккуба просто не обратили внимания.

Большие экраны по залу клонировали и множили со всех сторон танцующую на освещеной сцене пару. Две фигуры сначала изображали что-то вроде спортивного танца с прыжками, потом под благожелательные выкрики гостей перешли к экзотично-гимнастическому сексу, сливаясь и замирая в сложных позах.

В самом зале публика тоже не дремала, некоторые гости разделись, понеслись ахи и стоны.

Лиза не заметила как к ним присоединилась еще девушка, в розовой балетной пачке, чулочках и со звездочками на сосках. Мужчины лениво обнимали дам, но общались исключительно друг с другом или смотрели на сцену.

Вселенский заговор мужчин, вот что это такое. Как только они видят настоящую

заинтересованность, так сразу им или пора спасать мир, или поднимать индекс Доу-Джонса, или его друг начинает передавать ценнейшую информацию о рыбной ловле, которая само собой разумеется, завтра протухнет и станет не нова.

Суккуб с грустью смотрела на мужественный профиль, прижимала к своей груди сильную руку, пока не увидела, как девушка-балерина, хихикая села между колен второго мужчины и просительно погладила по ширинке. Тот сделал паузу в беседе, чтобы благосклонно кивнуть, только сел поудобнее, больше не отвлекаясь.

Как ни голодна и воздуждена была Лиза, она не смогла поступить также. Ей захотелось теплого слова или взгляда, хотя бы небольшого приветствия, чтобы он увидел именно ее, Лиззи, а не девушку в разорванной одежде.
И дождалась. Ее мужчина посмотрел на улыбающегося довольного друга, оглянулся на Лизу.
— Малышка, — сказал он, — Ты чего там забилась. Ну-ка иди сюда.

Ее облило горячей волной радости. Какой он милый. Лиза нырнула в его руки, терлась о ладони. Посмеиваясь, он снял лямки с ее плеч и погладил теплые наполненные желанием сисечки.
— А малышка-то горячая, — затметил друг.

Ее мужчина (ее!) покачал грудки, держа пальцами за соски, как играя. Провел теплой рукой по ее гладкому животику и нырнул пальцами между ног.

— Горячая. — согласился он. И потянул Лизу вниз.

Она оказалась сидячей между его колен и не знала радоваться или огорчаться. Сердце стучало и не давало подсказки.
Мужчина сам, не торопясь, расстегнул брюки и... пригнул Лизу к своему паху.
А там ее ждало чудо. Длинное, уже напряженное, с тонкими голубыми венами, подрагивающее в руках. Она ахнула от восторга и накрыла его ртом. В этот момент суккуб простила все: странное знакомство, равнодушие к ее красоте. Заодно она простила весь мир и даже дурацкую Пышку с ее извращенными забавами.

В следующую секунду мужчина по-звериному заревел. Лизу схватили за волосы и оторвали от члена. Красавец, поднявшись во весь рост, тряс съежившуюся от страха девушку, легко держа на вытянутой руке. Выступающие на сцене замерли как сломанные марионетки и музыка затихла.

— Суккуб. — с ненавистью шипел мужчина ей в лицо, — подсунули вылупившегося суккуба и думали, что я не замечу.
Он схватил ее за шею, поднял показывая в зал. У Лизы покраснело от удушения лицо, она только открывала жалко рот и трясла золотистыми босоножками.

— Все! Посмотрите все, как мы наказываем суккубов за попытку украсть силу. Эти преступные суки должны сдыхать с открытым энерго-каналом. Музыку!

Неуверенно зазвучала еле слышная мелодия, а с Лизы содрали остатки платья.

Потом мужчина ее мечты нагнул девушку через спинку дивана и мазнул снизу ее выделения. Все еще жаждущая, ее нежная писечка покорно отдала прозрачную скользкую смазку. Изящные пальцы провели по шелковому разделу между двумя дырочками и коснулись колечка ануса.

Одной рукой он держал ее за хрипящую шею, пальцы другой руки обводили и гладили сжатое колечко. Экраны не смогли отобразить жалкое Лизино личико с вытаращенными глазами, вместо него были какие-то мелькающие картинки. Зато поймали и уже демонстрировали крупным планом оттопыренную белую попу. «Зря вырастила» — мелькнула несвоевременная умная мысль.

На экранах было видно как палец заботливо то ныряет в розовую узкую щелочку, то скользящим движением смазывает отверстие попки. Суккубу будет очень хорошо, чтобы потом стало очень плохо.

Крупные слезы текли по лицу девушки, капали на пол, а тело напроизвольно подергивалось, отзывалось на ласки. Палец покрутился и мягко нырнул внутрь на фалангу. «Ах» — пришипела Лиза. «Ох» — выдохнул зал.
Ощущения были сказочные, в животе собирался и скручивался оживающий канал.

Палец нырял и выныривал. Скользкий и ласковый. Гладил съеженое подрагивающее окружение, посылая маленькие молнии удовольствия через все тело суккуба. Распаленные зрители пялились на раскрытую попку суккуба, слышали усиленное динамиками тяжелое дыхание мужчины в белом.
Он остановился, тягуче сплюнул на открывающуюся дырочку, как будто Лизиной смазки было мало. И приставил к зудящему от предвкушения анусу идеальный длинный член. Хищно улыбнулся на круговых экранах и, придержая уже явно выгнутый навстречу задик, вставил головку с мягким звуком в размягченное кольцо. Кольцо жадно сомкнулось и размечталось не отдавать.

Мужчина повозился и приотпустил руку с шеи, чтобы через тихую музыку зрители услышали Лизин громкий и жадный стон. Сука. Развратная глупая сука, которая думала, что ее не определят.

Размеренно покачиваясь из стороны в сторону и открывая попку, он заходил в суккуба.
— Как тебе? — заботливо и явно для зрителей спросил он, наклоняясь к Лизе.
— Мне хорошоо. — послушно проскулила она.

Он улыбнулся и взяв соски в горсти просто поднял ее с боковины дивана, качнув тело на себя и тем самым жестко и полностью насадив на член. Ствол зашел, распирая складки, пронизывая колом боли и жгучего, безумного кайфа.
— Аааа, — заорала девушка.
— Так еще лучше? — громко спросил мужчина.
— Даааааа. Даааа.

Опять боковина дивана. И теперь ее с разной амплитудой, то коротко и мелко, то длинно и жестко берут в изнемогающую попку. Стройные ножки в босоножках беспомощно качаются по бокам, мотаются как у куклы под ударами члена в белый круглый зад. В мягкое спазмирующее мясо. Попке то немного больно, то фантастически хорошо. Волшебный член мужчины разбивал девушку на осколки и переделывал под себя. Он еще раз натянул ее за накрученные сосцы, она дернула головой и начала кончать с криками вцепляясь в ткань дивана. Канал раскрылся, стонет, зовет, требует вкусного продолжения. Хочет пить.

Мужчина переждал спазмы легонько подбрасывая ее на члене.

— Пуфик сюда.
Второй подставил под дрожащие ножки Лизы пуфик, чтобы выровнять разницу в росте.

— Теперь вдвоем. Возьми ее пальцами, видишь, меня не хватает.
Второй приседает у ног стонущего суккула и вводит два пальца в клейкое от соков влагалище.
— Да не гладь, выеби эту суку. Она под любое подстроится. Ну же.

И в девушку врезаются сдвинутые пальцы. По ним текут ее соки, двигаясь дорожками до локтя смуглой руки.
Экраны показывают мужские руки, ритмично дергающие вверх за красные соски, приподнимая и натягивая как струнку стройное тело.
Ее берут одновременно с двух сторон, и она издает стонущий животный вопль от расширяющегося и рвущего ее тело энергетического канала суккубов.
— Ебать, ебать вас надо пока не сдохните. — кричат ей в ухо и сильно кусают за хрящ, до хруста.
В глазах звезды. Член пробивает ее всю, до каждой клетки, до разинутого в стонах рта. Яички шлепают по ягодицам с сочным звуком.

А почему он не кончает, отстраненно думает она и вдруг сама начинает кричать, выжимаемая оргазмом. Конвульсии сотрясают ее с головы до ног. Суккуба тут же срывают с ебущей руки, приподнимают и широко раздвигают ноги, показывая камерам. И она сама видит как работает поршнем самый прекрасный в мире ствол, трахая ее попку, а из влагалища начинают вылетать брызги прозрачной жидкости. Она визжит от боли и удовольствия. (Порно истории) В нее бьется белым жгучим тросом ее голодная суть, губы не могут шевельнуться иссученные криками.
Она отдает, отдают полностью и ничего не получает взамен.

Шум. Навстречу внезапно летит пол. И бьет ее в голову.
— Все маги на выход. Чтобы никто не подошел к этой суке. Люди ее не смогут сегодня накормить. Пусть дохнет.

Над ее головой качается член и с него капает белая пена.

«Все-таки он кончил» — думает она, и уже окончательно теряя сознание — «Так я знала, что это плохое место».